Интуитивизм Н.О.Лосского

Называя свою концепцию интуитивизмом, Н.О.Лосский понимает под ним учение о том, что познаваемый объект непосредственно включается познающим субъектом в его личностный мир, но при этом остается существующим независимо от акта познания. Философ излагает свою теорию познания, противопоставляя ее имеющимся гносеологическим подходам. Среди них - докантовский эмпиризм и рационализм. Если для первого характерно утверждение, что содержание познания возникает в результате воздействия на субъект извне, то оно приводит его сторонников к заключению, что знание не обладает трансцендентным значением и всецело имманентно по составу. Отсюда один шаг до признания его субъективным - эмпиризм Локка естественно приводит к скептицизму Беркли и Юма. Их общим знаменателем является положение о том, что нельзя познать свойства внешнего мира и даже его существование недоказуемо.

Однако и рационализм Декарта и Лейбница ведет к противоречивому результату, поскольку, согласно ему, адекватное трансцендентное знание формируется исключительно из тех познаваемых форм, которые имманентны познающему субъекту. Поэтому как эмпиристские, так и рационалистские представления о познании в докантовской философии можно назвать теориями трансцендентности знания, поскольку при всех их различиях они базируются на понимании знания как соответствия между образом и предметом. Сторонники того и другого направления спорят, собственно, лишь о том, является ли образ предмета его копией или символом, замещающим объект познания в нашей душе. Общим для них остается разрыв субъекта и объекта.

Кенигсбергский философ, отмечает Лосский, предпринял решительную попытку устранить перегородку. Разделяющую компоненты гносеологического отношения. Но действительный результат его "коперниканской революции" оказался отличен от его замысла: была устранена преграда между субъектом знания и вещью, как она дана субъекту, т.е. явлением. "Если у предшественников, - резюмирует исторический экскурс Н.О. Лосский, - вещи в опытном знании действуют на душу познающего субъекта и насильственно (но неуспешно) хозяйничают в ней, то зато у Канта, наоборот, познающий субъект создает объекты ( и создает их плохо, так как они оказываются только явлениями для субъекта, лишенными самостоятельной жизни)". Настоящая жизнь, таким образом, и в критицизме остается недоступной субъекту. Поэтому, естественно, этот очевидный недостаток философии Канта попытались преодолеть последующие авторы (Лосский рассматривает в этой связи системы Фихте, Гегеля, Шеллинга, позитивистский эмпиризм Спенсера, Маха, Авенариуса, интуитивный критицизм Ремке, Шуппе, Риккерта и Виндельданда). Все они, согласно русскому философу, варианты теорий, преодолевающих учения о трансцендентности знания, и подготавливающих почву для возникновения универсального интуитивизма.

Главное преимущество последнего состоит в том, что он устраняет разобщенность между познающим субъектом и познаваемым объектом. Согласно интуитивизму, знание представляет собой не копию и не символ предметной реальности, а есть сама действительность, жизнь, бытие, подвергнутое дифференцированию путем сравнения. Тезис о том, что знание содержит в себе бытие в качестве своего элемента, который сам по себе не является знанием, кажется весьма экстравагантным и требует внимательного разбора.

Центральная идея интуитивизма связана с его принципиальным антидогматизмом. Предыдущие теории познания основывались на неявных предпосылках, которые ими некритически принимались. У Канта, например, таково допущение о существовании знания, обладающего всеобщим и необходимым характером. Но подлинная гносеология должна быть беспредпосылочной, начинать свой анализ непосредственно с фактов, усматривая их в том материале, которым мы располагаем. Наша духовная жизнь состоит из переживаний, под которыми можно понимать все: и законы Ньютона, и ощущения боли, и увиденную картину, и рождение мысли. Если с этих позиций подойти к знанию, то необходимо констатировать отсутствие всякого разделения на я и не-я в непосредственно данном. Вместе с тем общим свойством образов, наличествующих у нас, является то, что в них всегда выражается некое отношение к тому, что можно назвать объектом знания. Представление есть обязательно представление кого-либо о чем-либо. При этом объект или трансцендентен, т.е. находится вне процесса сознания, или имманентен ему, включен в состав сознания.

Как свидетельствует история гносеологии, предположение о трансцендентности знания заводит в тупик. Поэтому необходимо признать, что объект знания входит в содержание знания. Но тогда возникает вопрос: составляет ли объект все содержание знания или же последнее включает в себя еще какой-либо элемент и является сложным образованием? Если бы было справедливо первое предположение, то объект знания оказался бы тождественен самому знанию и между ними, естественно, не существовало бы никакого отношения. Однако мы с самого начала установили, что знание предметно. Что же в таком случае может присоединяться к содержанию объекта в знании? Формирование образов у субъекта познания становится возможным только тогда, когда происходит их сопоставление с другими образами. Одно ощущение отличается от другого, одна мысль - от противоположной и т. д. Иными словами, знание есть сравнение образов или переживаний человека. Поэтому следует сделать вывод, что объект присутствует в знании непосредственно, он дан нам таким, каков он есть на самом деле. Раньше в философии считалось, что изначально субъект имеет дело только с миром своего я. Интуитивизм радикально меняет эту фундаментальную установку, поскольку, согласно ему, область не-я столь же непосредственно доступна сознанию, как и сфера душевных переживаний.

Эту исходную данность внешнего мира сознанию Лосский называет интуицией. "...Интуиция есть непосредственное восприятие познающим субъектом не только своих чувств и хотений, но даже и предметов внешнего мира в подлиннике, т.е. не посредством субъективных образов, символов или конструкций нашего рассудка, а так, как они действительно существуют во внешнем мире". Для разъяснения мысли философа воспользуемся одним его очень удачным примером. Представьте себе, что вы идете по берегу реки, а в это время что-то пролетает в воздухе. Вглядевшись повнимательнее, вы обнаруживаете летящую ласточку. Традиционная точка зрения на ситуацию заключается в том, что в вашем сознании присутствует субъективный психологический образ ласточки, но не она сама, не живая птица, а лишь ее копия. Ласточка трансцендентна сознанию, а имманентны ему только ее образ или даже символ. Интуитивизм утверждает иное: когда вы направляете свое внимание на летящий объект и затем совершаете акт различения его и среды, в вашем сознании налична сама живая ласточка в подлиннике. Она стала имманентна вашему сознанию, но осталась трансцендентна вам, как индивидуальному субъекту.

Значит, осознание предмета - действие трансцендентирующее, в котором происходит выход за пределы вашей индивидуальности. В подобный момент субъект и его наблюдение объекта составляют единое целое, а следовательно, наше сознание -сверхиндивидуальное целое, где наши субъективные акты - только часть его. Таким образом, интуитивизм совершает подлинный "прорыв" в реальность, поскольку наиболее респектабельная философская доктрина - кантовский критицизм - не допускала данности объектов познающему субъекту и поэтому была вынуждена рассматривать познание как конструирование объекта знания. Иначе говоря, познанию приписывались такие фантастические свойства, которыми оно, безусловно, не обладает. Каково же реальное отношение между я и не-я?

Сам по себе объект знания еще не есть знание. Он становится знанием благодаря сравнению. Поэтому процесс познания можно определить как процесс дифференцирования действительности путем сравнения образов сознания. При этом следует иметь в виду, что какой-либо один из них не может быть сопоставлен со всем внешним миром сразу и понимание объекта осуществляется постепенно, требует огромных усилий и в самом общем виде может быть представлено в мыслительной форме суждений, в которых происходит определение свойств предмета: "S есть P". Более дифференцированное знание возникает из менее дифференцированного, а последнее - из недифференцированного, наличного образа сознания. Логическим средством проверки правильности мышления служат такие законы, как закон тождества, закон противоречия и закон исключенного третьего.

Основной тезис интуитивизма исключает существование причинного отношения между субъектом и объектом познания: ни субъект не может быть причиной бытия объекта, ни наоборот. Будет ли в таком случае их отношение иметь закономерный характер? Да, отвечает Н.О.Лосский, связь между ними выражается понятием "гносеологическая координация". Она представляет собой фактическую связь, которая ни из чего не выводится, а присутствует в самом знании, это взаимовключенность элементов мира. В "обосновании интуитивизма" гносеологическая координация не получила подробной разработки, к ее прояснению Н.О.Лосский вернулся в работе "Чувственная интеллигенция и мистическая интуиция" (1938). Подводя итоги осмыслению данного понятия в одном из трудов 50-х годов, философ подчеркивал, что акт внимания, направленный на объект, ничего не меняет в нем, поэтому мы знаем предметы в подлиннике. Причем "своеобразие этого отношения легко наблюдать, потому что оно сохраняется в строении сознания: оно состоит в том, что наблюдающий субъект и наблюдаемый объект внешнего мира присоединены друг к другу несмотря на то, что они суть независимые друг от друга части мира. Такую связь можно назвать словом "координация". Чтобы подчеркнуть, что она есть условие познаваемости мира, назовем ее гносеологическою координациею". Но если основное гносеологическое отношение прочитывается как координация субъекта и объекта познания, не делает ли это излишним интуицию?

Координация элементов познавательного отношения, однако, с точки зрения интуитивизма, не является еще знанием. Она лишь дает возможность субъекту направить внимание, способность различения на познаваемый объект. И только тогда происходит интуитивное "схватывание". Непосредственная данность объекта сознанию в акте интуиции вместе с тем не означает, что реальное бытие иррационально. Данная точка зрения, развитая А.Бергсоном, уязвима, поскольку интеллектуальная интуиция дает нам столь же изначально и рациональную структуру бытия. Отсюда следует новая важная тема интуитивизма Н.О.Лосского - вопрос о существовании общих идей и о соотношении общего и индивидуального.

Как удается в познании в одном суждении выразить множество различных явлений? Исторические ответы на загадку, волнующую философов не одно тясячелетие, хорошо известны: это реализм, концептуализм и номинализм. Два последних учения, по сути, допускают существование трансцендентного знания, так как полагают, что общие идеи репрезентируют единичные объекты. Поэтому их гносеологическая несостоятельность очевидна в свете анализа взаимоотношения субъекта и объекта познания. Но и реалистическая концепция кажется искусственной, поскольку содержание общих идей не наблюдается в сознании со всей определенностью, с какой воспринимаются единичные стороны объектов. Так, кленовый лист убеждает в своей реальности своей простой наличностью, тогда как общие утверждения, например "все явления подчинены закону причинности", мыслятся неясно. Однако на самом деле, утверждает Н.О.Лосский, "именно те стороны действительности, которые наблюдаются с величайшей ясностью и отчетливостью и несомненно находятся налицо в суждении и в восприятии, относятся к области общего и только вследствие ряда недоразумений принимаются за индивидуальное, тогда как настоящее индивидуальное наблюдается и опознается с величайшим трудом". Люди же склонны принимать общее за единичное и наоборот. Так, когда химик приливает серную кислоту к прозрачному раствору хлористого кальция и наблюдает помутнение раствора, он полагает, что имеет дело с единичными событиями. Однако суждение, которое может сформулировать химик: "если прилить серную кислоту к раствору хлористого кальция, то получится осадок сернокислого кальция", - принадлежит к знанию общего. И постижение уникального - процесс сложной дифференциации знания, своего рода "утонченный цветок умозрения", который, по Лосскому, расцветает там, где развито стремление к эстетическому, художественному созерцанию. Таким образом, интуитивизм дает новое обоснование реализму, доказывая, что общее дано субъекту непосредственно. В то же время он сохраняет свое своеобразие, поскольку общее, с этой точки зрения, столь же единично, как и индивидуальное.

Гносеологические открытия Н.О.Лосского связаны с определенным пониманием им бытийных структур. В предметном мире прежде всего важно то, что если предмет присутствует в сознании в его подлинности и мы лишь дифференцируем его свойства, то знание одних его черт всегда должно быть соотнесено с другими качествами предмета. Познаваемый нами объект и мир образуют одно органическое целое. Основополагающий принцип "все имманентно всему" получает всестороннее развитие в метафизике русского философа, главным образом, в книге "Мир как органическое целое" (1915). В основе учения Н.О.Лосского о бытии лежит различение реального и идеального. Каковы же основания выделения этих компонентов реальности? Знание образуется, как установлено ранее, путем сопоставления одного образа с другим. Это может быть сравнение одного места с иным, настоящего состояния с прошедшим и т. д. Что же позволяет соотнести пространственно удаленные предметы, а тем более соединить события, разделенные временем? Осуществить подобную операцию способен только такой субъект, который сам является внепространственным и вневременным. Он возвышается над раздробленностью пространства и времени, значит, принадлежит области идеального бытия. Вместе с тем, взятый в единстве своей идеальной сущности и многообразия проявлений в пространстве и времени, субъект выступает как существо идеально-реальное. "Такое конкретно-идеальное бытие, - считает Н.О.Лосский, - поскольку оно есть деятельный источник временных процессов, обладает силою, а поскольку проявления его суть его принадлежности, оно может быть названо также старым термином субстанция или для большей ясности словом субстанциальный деятель".

Данное понятие - ключевое в онтологическом видении мира с позиции интуитивизма. Принадлежа по своей сущности к сфере идеального бытия, субстанциальные деятели выступают носителями отвлеченных идей. Но надлежит определить, каким образом вневременные идеи могут быть совмещены с активностью монадических субстанций.

На помощь приходит аналогия проявлений субстанциальных деятелей с творчеством музыканта. Последний создает органическое целое из множества разных звуков, не сливаясь с пространственно-временным разнообразием звуковой палитры. Субстанциальный деятель является посредником между областью отвлеченно-идеального бытия и единичным, поскольку его проявления образуют пространственно-временную реальность, подчиненную общим идеям. Следует предостеречь от понимания субстанциального деятеля как субъекта познания; будучи онтологической структурой, он не обязательно продуцирует знание. Однако всюду, где происходит созидание нового, обнаруживается присутствие субстанциального деятеля, активного начала мироздания. Получается, что любое пространственно-временное бытие, в том числе каплю дождя, высокую гору, клетку организма и т. п., можно рассматривать как реализацию подобных субстанциальных начал. Иными словами, вся природа живет. "Так как это творчество, - замечает Н.О.Лосский, - аналогично жизни духа, то поэтому-то человеку и становится жутко, но вместе с тем и радостно, когда он приходит к убеждению в транссубъективности бытия отношений; вместе с этим допущением необходимо признать, что весь мир, даже материальный, есть творение духа или существ, подобных духу (конкретно-идеальных)".

Идеал-реализм, как иначе называет свое учение Н.О.Лосский, понимая под этим термином концепцию о том, что реальное пространственно-временное бытие необходимо существует на базе идеального, ставит перед его создателем по крайней мере два вопроса. Во-первых, обладает ли бытие субстанциальным единством или субстанции многочисленны? Во-вторых, возникает проблема отношения субстанциальных деятелей к Абсолюту, вопрос о сверхмировом начале бытия. Наличие противоположностей, имеющих сверхпространственный и сверхвременный характер и потому не препятствующих существованию друг друга, приводит к мысли, что реальность обладает системной формой организации. Вместе с тем присутствие противоположностей, исключающих друг друга, свидетельствует о самостоятельности элементов бытия. Отмечая рациональный смысл монадологии Лейбница, в которой идея о индивидуальных основах бытия была выражена с наибольшей силой, Н.О.Лосский отмечает, что понимание монад как "не имеющих окон и дверей" должно быть отвергнуто, ибо хотя они и обособлены, между ними должен присутствовать элемент единения.

Объединение монад, или субстанциальных деятелей, конкретизируется в понятии иерархии, поскольку частные системы подчиняются более общим и таким образом возникают цепи соподчинения. Поэтому элементы бытия не могут существовать безотносительно к целому. Другое дело, что если множественность сама по себе не образует целого, то его исток надо искать не в его элементах, а в некоем абсолютном начале. При этом логически возможным является допущение, что система изначально организована, а ее элементы способны к самоорганизации, к включенности в бытие с другими компонентами целого, и этим исчерпывается вся реальность. "Если бы сверхмирового начала не было, - анализирует эту идею Н.О.Лосский, - то это значило бы, что или вся система мира, или, по крайней мере, Высшая субстанция, стоящая во главе мира, есть Абсолютное, т.е. нечто не только самостоятельно деятельное, но и первоначальное, т.е. обладающее бытием вполне через себя, не имея вне себя, ни в каком смысле основания своего бытия. Однако такое решение вопроса несостоятельно. Высшая субстанция не есть первооснова мира потому, что остальные субстанции не порождаются ею, по своему бытию они наравне в нею первоначальны и самостоятельны и только в своих проявлениях, в своей деятельности отчасти подчиняются Высшей субстанции"7. Таким образом, оказывается, что органическое мировоззрение в конечном итоге требует признания существования сверхорганического начала. При этом положительные определения его не могут выразить природу Абсолюта, который получает только отрицательные характеристики. Но если все же попытаться обозначить его, для этого следует воспользоваться именем собственным. Так философское развитие Н.О.Лосского привело его к идее Бога, а вместе с тем и к необходимости осмыслить с позиции интуитивизма существование абсолютных ценностей, происхождение добра и зла - одним словом, область нравственных отношений.

Принцип "все имманентно всему" позволил Лосскому разработать целостную концепцию интуитивистского персонализма. Поскольку мир, с точки зрения идеал-реализма, представляет собой множество субстанциальных деятелей, для изучения нравственности требуется рассмотреть прежде всего характер деятельности исходных монад. Если субстанциальные деятели руководствуются эгоистическими мотивами и стремятся к наслаждениям, то их действия нарушают правильное соотношение ценностей и в конечном итоге обрекают их на душевные и телесные страдания. Так раскрывается в персонализме Лосского источник зла; он состоит в односторонней любви себя и забвении Бога.

Этическая концепция философа существенно базируется на онтологии. Из последней следует, что наиболее примитивная форма существования субстанциальных деятелей - состояние крайней изоляции. В частности, электрон способен только к притяжению и отталкиванию. Но чем сложнее первичная субстанция, тем большее значение для нее имеет координация и иерархия строения бытия. Иными словами, субстанциальные деятели способны объединяться, ограничивая свой эгоизм, и действовать совместно. Конкретным примером последнего является ситуация, когда один субстанциальный деятель, обладающий высоким уровнем развития, продуцирует цели, усваиваемые другими, менее организованными, членами мироздания. В природном целом это происходит в атоме, объединяющем элементарные частицы, в молекуле, где степень интеграции компонентов еще выше, в одноклеточном организме, представляющем уже сложное функциональное образование, в сообществах людей, наконец, в планетарных системах.

В то же время в собственно материальном мире существуют пределы к объединению, поскольку силы взаимного отталкивания здесь преобладают. Но члены психоматериального царства бытия способны к развитию в направлении усложнения своей жизни. Люди имеют возможность порождать добро и зло. Причина тому - свобода их воли. На первый взгляд кажется, что поведение человека определено его характером, его эмпирическим существованием. Но ведь субстанциальный деятель по своей природе сверхвременен и сверхпространствен, следовательно, обладает силой детерминировать события, не будучи сам детерминируем ничем из природного бытия. Значит, каждый человек обладает свободой совершать или не совершать те или иные поступки. Последнее не означает, что "сатанинская природа" равноценна Абсолютному добру. Положительные ценности вызывают положительные чувства, рождают восхищение и любовь. При этом происходит включение любимого в состав нашей сущности и между любящими возникает нераздельное единство. Чужие цели становятся тогда собственными интересами. "Таким образом, любовь, - делает Н.О.Лосский смелую попытку определить самое сокровенное в человеке, - есть онтологическая связь любимого с любящим существом, сопутствуемая особыми эмоционально-волевыми переживаниями; возникновение любви есть онтологическая перестройка, а не только субъективно-психологическое переживание".

Толчком для завершения учения об органической связи субстанциальных деятелей, по признанию самого философа, послужила книга П.Флоренского, присланная ему автором. В сочинении "Столп и утверждение истины" было введено понятие единосущия для раскрытия подобия между строением мира и Святой Троицы. Единосущее определяет взаимоотношение лиц Святой Троицы и тварных существ. П.Флоренский ясно выразил ту мысль, которая постоянно присутствовала в исканиях философов с древности, - идею о внутренней связи всех элементов мироздания. Отправляясь от положения о. Павла, Лосский добавляет: единосущее субстанциальных деятелей следует отличать от связи Бога Отца, Сына и Духа Святого. Первое носит отвлеченный характер, так как содержание своей деятельности каждая из монад творит самостоятельно. Совершенная любовь лиц Святой Троицы позволяет говорить о единосущии конкретном.

Применительно к этике различение отвлеченного и конкретного единосущия существенно в том плане, что ведет к признанию возможности полного осуществления личности только в Царстве Божием, где царит совершенная любовь к Богу и всем абсолютным ценностям. В нашем психоматериальном мире обнаруживается постепенное движение к этой цели. "В царстве Божием, - полагает Н.О.Лосский, - нет взаимоотталкивания, а потому нет и материальных процессов. Тела членов Царства Божия могут состоять только из световых, звуковых, тепловых и т. д. Чувственных содержаний, воплощающих абсолютно ценнное духовное содержание и обладающих ценностью абсолютной красоты. Эта телесность нематериальная, преображенная. Такие тела не обособлены друг от друга, а взаимопроникнуты. К тому же каждый член Царства Божия, будучи связан совершенною любовью со всем миром, обладает и телом космическим, т.е. охватывающим весь мир". Поскольку единство Царства Божия поддерживается любовью, которая не знает границ, то там невозможно разъединение и, следовательно, нет смерти. Таким образом, в этике Лосского Божество выступает в качестве абсолютной нравственной самоценности и отсюда открывается перспектива конечного торжества добра над злом. Ее важное значение заключается в преодолении субъективизма и нравственного релятивизма.

В послевоенные годы он подытоживает исследования в области отечественной философии в книге "История русской философии" (1951), содержащей очерк и его собственной системы. Работы "Достоевский и его христианское миропонимание" и "Характер русского народа" завершили этот тематический цикл. Ему удалось взглянуть на русский национальный характер через его внутренние противоположности. Выясняя данную проблему, философ отправляется от основного положения своей персоналистической метафизики о существовании в бытии иерархии субстанциальных деятелей. С этой точки зрения, каждый народ представляет собой личность более высокого порядка, чем бытие индивида. Люди, составляющие народ, выступают как его органы - отчасти автономные, отчасти включенные в единое органическое целое. Личность народа обладает индивидуальностью, несводимой к свойствам отдельных лиц, более того, в народе как целом присутствует неискоренимая противоположность, что затрудняет постижение его характера. Так, русскому народу присущи, по мысли Лосского, и религиозный мистицизм, и земной реализм. "Особенно интересно найти ту основу, - пишет мыслитель, - из которой у народа вырастают пары противоположных свойств так, что органическая цельность народа не разрушается. Русский мистицизм, например, имеет характер мистического реализма; в русской гносеологии этой черте мистицизма соответствует такое направление, как интуитивизм; в метафизике - конкретный характер русских философских систем и любовь к индивидуальному бытию".

Попытку раскрыть тайну "загадочной русской души" мыслитель предпринял в книге "Характер русского народа", сконцентрировав внимание на сильных сторонах и их противоположных свойствах, присущих русскому этносу. Во-первых, он составил своего рода реестр, в котором способности к высшим формам опыта соотнесены с иными нравственно-психологическими качествами. Во-вторых, Лосский дает картину их сложного переплетения и взаимообусловленности. В-третьих, философ рассматривает народный характер под углом зрения задачи возрождения России, что придает его труду особое значение сегодня, в эпоху коренной ломки привычного уклада жизни. Наиболее существенной, исконной чертой характера русского народа Н.О.Лосский считал его религиозность. Глубокая совестливость народа, по мысли философа, доказывает, что в русской душе укоренилось учение Христа. В своем утверждении Лосский не одинок, он развил и подытожил идеи Хомякова и Киреевского, Толстого и Достоевского, Франка и Бердяева. Понимая религиозность как своего рода инвариант русского характера, Лосский рассматривает его как постоянное, неизменное во времени свойство, заключающееся в стремлении действовать во имя абсолютного, нравственно совершенного. "Русский человек, - отмечает философ, - обладает особенно чутким различением добра и зла; он зорко подмечает несовершенство всех наших поступков, нравов и учреждений, никогда не удовлетворяясь ими и не переставая искать совершенного добра".

Другими примечательными способностями русских людей являются, по мысли Лосского, интеллектуальная интуиция и искание смысла жизни, сильно развитая сила воли, любовь к свободе, в частности к свободе духа, признание высокой ценности всякой личности, доброта и отсутствие злонамеренности. Достоинства русского характера обуславливают также и его "теневые" стороны, когда, например, склонность к максимализму может приводить в этических концепциях к воинствующему атеизму. Впрочем, философ стремился быть объективным в оценках своих идейных противников. Возвращение к абсолютным ценностям мыслилось Лосскому как неотделимое от церкви, и будущее России представлялось ему как восстановление христианских основ жизни.

Созданное Н.О.Лосским принадлежит к лучшим образцам русской философии ХХ в. Его заслуги очевиднее всего в области теории познания и связаны с разработкой интуитивизма. Философ показал, что сознание имеет открытый характер, а основным законом познания является гносеологическая координация, т.е. равенство субъекта и объекта познания. Учение Лосского о мире как органическом целом опирается на переработку лейбницевского понятия монады; он разработал персоналистическую метафизику "субстанциальных деятелей", взаимодействующих друг с другом, но не поглощаемых в мировом единстве, ибо между Творцом и его творением остается онтологическая пропасть. Органическое единство оказывается, таким образом, скорее замыслом и задачей, которую необходимо решить в будущем. Отстаивая самоценность личности, философ вместе с тем утверждал, что она должна служить сверхличностным целям, и в любом случае не может быть средством для решения сомнительных задач.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://istina.rin.ru/