Ценностные ориентации народной русской культуры

Реферат на тему: "История русской культуры"

на тему: "Ценностные ориентации народной русской культуры"

2010

Содержание

Введение

Значение ценностей для культуры и общества

Ценностные ориентации древних славян

Типы взаимодействия ценностей в древнерусской культуре

Заключение

Список литературы

Введение

Одной из главных потребностей первобытного человека была потребность осмыслить, систематизировать окружающий мир.

Недаром мифы самых разных народов о создании мира рисуют ситуацию до сотворения как ситуацию неразделенности, несистематизированности.

До этого не было ничего: ни земли, ни неба, ни света, ни тьмы, ни дня, ни ночи, ни жизни, ни смерти.

Творение предстает не только в виде создания чего-то нового в материальном смысле: света, земли, человека - но и (это очень важно) в виде появления ориентации.

Земля отделяется от неба, свет - от тьмы, день - от ночи, жизнь - от смерти. В результате мир не просто создается. Он упорядочивается. Каждая из сторон двухполюсной системы получает нравственную оценку (тьма - свет, зло - добро).

Тем самым миф о творении не только объясняет, как появился окружающий мир, но и определяет, как должен вести себя человек в этом мире, ориентирует его в мире.

Значение ценностей для культуры и общества

Для первобытного общества был характерен внешний контроль за поведением человека, поэтому как ему самому, так и его родственникам, соседям было важно точно знать, что хорошо и что плохо, как можно поступить и как нельзя.

Нечеткие, допускающие двоякое толкование нормы поведения только дезориентировали бы людей.

Такие гибкие, приспособленные к многообразию жизни нормы сделались возможными лишь тогда, когда внешний контроль сменился (в гражданском обществе) самоконтролем, самооценкой своего поведения человеком.

В древних культурах понятия "добро" и "зло" резко противопоставлены. Между ними невозможен компромисс. Они находятся в состоянии вечной борьбы, в которую включен весь мир.

Подобно тому, как понятия "добро" и "зло" образуют двоякую систему ценностей, так же соотносятся все основные представления о мире.

Можно сказать, что ели современная систематизация мира является логической, отыскивающей непротиворечивые отношения или диалектические связи, то первобытная систематизация мира была нравственной, этической, связывающей все с понятиями добра и зла.

 

Ценностные ориентации древних славян

В основе представлений славян о жизни лежало понятие судьбы. С ним связывались представления о счастье (доля) и несчастье (недоля), победе и поражении, достатке и недостатке (в хозяйственном смысле).

У прибалтийских славян каждое из этих проявлений судьбы имело собственного бога: Белобога, бога счастья, и Чернобога, бога несчастья. Характерно, что в понимании "судьбы" как "доли" отразились коллективистские, общинные взгляды славян, воспринимавших свою индивидуальную судьбу лишь как часть общей судьбы рода, племени.

Это близко к восточному представлению о роли индивида (по-японски "я" звучит как "моя часть", доля). В отличие от древних греков, веривших в предопределенность судьбы, славяне считали, что вопрос о судьбе можно перерешить.

Бог, наделяющий человека "долей", может быть умилостивлен в результате жертвоприношения. Решая судьбу человека, бог правит свой суд над ним.

В мифологии мы сталкиваемся с множеством божеств, обычно в женских образах, определяющих судьбу (Добрая Доля, Несчастная Доля, Лихая Доля, Злая Доля, Горе, Злосчастье, Лихо, Беда, Бессчастие, Злыдни и т.п.).

Столь же важным было противопоставление жизни и смерти, связанное с природными циклами (весна - зима, огонь - влага, солнце - луна, день - ночь).

Смерть выступала в виде важнейшей антиценности, объединяющей вокруг себя злые силы, во главе которых стоит Кощей Бессмертный, являющийся одним из воплощений смерти.

Добро и зло были связаны с ориентацией в пространстве. Мир делился на правую и левую части, счастливую и несчастливую. До сих пор принято, чтобы не сглазить, плевать через левое плечо - там стоит дьявол.

В связи с этим возникло представление о правде и кривде, правоте и неправоте, прямом и кривом пути.

Правое и левое ассоциировалось также с идеей верха и низа ("Правда живет у Бога, а кривда на земле"). Места верхние поэтому предпочитаются нижним, считаются святыми, на них располагаются идолы языческих богов, а затем христианские церкви.

В отличие от христианских представлений, четко отделивших небо, как место обитания Бога, от греховной Земли, в языческих представлениях небесное и земное осознавалось как мужское и женское.

Женское божество земли ("мать сыра - земля", "святая земля") было не менее важным предметом почитания, чем небесные боги (такие, как Перун). Землей клялись.

Зло обитало в подземном или подводном царстве, населенном нежитью и нечистью: умершими не своей смертью русалками, упырями, кикиморами и т.п.

С развитием общественных отношений ценности пространственной ориентации стали применяться для целей социальной ориентации. В связи с этим важно представлять себе священное значение, которое придавалось делению общества на "верхи" и "низы", положению царя "наверху" социальной лестницы.

Вместе с тем общественное положение не до конца характеризовало человека.

Кроме ряда верх - низ, существовал ряд право - лево, "правда - кривда", определяя насколько деятельность человека, соответствует архаическим, общинным представлениям о справедливости.

Сочетание общественного положения "наверху" с "неправдой" поведения воспринималось как кричащее противоречие, нарушение мирового порядка, требующее вмешательства общества.

Не менее важным было и долгое сохранение в сознании русских идей матери - земли, противостоявшей идее о греховности всего земного.

Важным было противопоставление своего и чужого, включавшее также представления о старшем и младшем, посвященном и непосвященном, священном и мирском и т.п.

Наиболее остро это противопоставление проявлялось в отделении единоплеменника и захватчика (кочевника, татарина, "поганого"), что впоследствии было осмысленно как противопоставление "христианин - нехристь".

Надо отметить, что под "своими" с самого начала имелась в виду общность по вере и прежде всего "посвященные" в тайны родового культа. "Чужой" же выступает как не-человек.

Неспособность говорить на русском языке рассматривается как немота ("немец"). "Чужой" - это обязательно колдун, для которого "русский дух" - неприятность и угроза.

На Руси чужеземцев по языческому обряду хоронили как умерших не своей смертью или вообще как нечисть.

Правда, надо отметить, что славяне довольно рано стали усваивать верования других народов. Результатом слияния славянских и иранских верований стали образы богов Хорса и Сварога.

По мере роста общественных объединений (племя, племенной союз, государство) границы между "своими" и "несвоими" богами стирались.

Однако важно представить, насколько сложно было русским воспринять "чужого" Бога Христа и насколько устойчива была связь населения со старыми, языческими богами.

Важными для восточных славян были родовые ценности, выраженные в противопоставлениях старший - младший, предок - потомок. Старший в роду являлся носителем мудрости, от его знаний зависело благосостояние всех.

Не меньшим влиянием пользовались и старые женщины, которые лечили людей и руководили погребальными обрядами. Авторитет старости поднимало наличие у славян культа предков (культа дедов) как заступников перед стихийными силами природы.

Однако надо отметить, что высоко ценились и сила, и энергия молодости.

В русской сказке еще живо первобытное представление об определенных правах и обязанностях каждого возраста, создающих условия для общественного порядка и процветание рода.

Важно отметить цветовые предпочтения восточных славян. Добру, правде в их представлениях соответствовали белый и красный цвета, злу, кривде - черный.

Впоследствии это отразилось в выборе цвета княжеских и национальных знамен, других знаков различия предметов ритуала в России.

Типы взаимодействия ценностей в древнерусской культуре

Архаическому сознанию русских было свойственно резкое противопоставление ценности и антиценности, в отличие, например, от индийской культуры, где господствует компромисс ценностей, их первичная неразделенность.

Впоследствии эта культурная традиция была переосмыслена в христианстве и оказала серьезное влияние на всю историю страны. В русском характере - доводить все до крайности, пытаться осуществить невозможное. В случае же неудачи этих попыток следует апатия, нежелание делать что-либо.

Отметим, что такая полярная ориентированность деятельности на бурную активность или на полный покой соответствует географическим условиям России, кратковременности сельскохозяйственных работ и долгому "мертвому сезону" зимы.

Ценностная ориентация русской культуры закрепляла нормы поведения, отвечающие задаче приспособления к естественной среде.

Способом приспособления к русской природе до конца XIX века была коллективная - родовая, общинная или семейная - деятельность, поэтому в русской культуре как высшая ценность утверждается духовный идеал коллектива, рода, общины, семьи.

С ним связаны представления о правде и ладе. В понятии "правда" сливаются представления об истине, справедливости, праве, власти; "лада" - представления о любви, доброте, семье, гармонии.

С родом, семьей связано сохранение идеала стабильности, который продолжал существовать даже в критические периоды истории. Во все времена к незнакомому человеку обращались матушка, отец, дядюшка, сынок, доченька.

Это означало включение его в круг родственных отношений - высших ценностей правды и лада. Это создавало обстановку душевной теплоты, неизвестную, скажем, западноевропейскому обществу, помогало людям выживать при трудностях и испытаниях. Взаимопомощь была незыблемой нормой народной жизни.

В круг коллективистских, родовых и семейных ценностей в России позднее включалась и высшая власть. Князь или царь был не только властителем, но прежде всего отцом. Хотя права подданных часто не были зафиксированы в законах, как это делалось на Западе, в народном сознании существовало представление об отеческом отношении царя к народу.

Царь-батюшка был воплощением правды и лада в обществе, охраняющим эти высшие ценности. Под его попечением вся страна считалась как бы большой семьей, в которой господствуют идеалы смирения, дружелюбия, откровенности, совестливости, милосердия.

Отсюда - традиционное неразличение в русской культуре государства и общества, народа. Государство рассматривалось прежде всего как "благоустройство" жизни общества. С этим же связан наивный монархизм русских.

Правде и ладу соответствовало на уровне индивидуальных ценностей понятие воли. Воля - это и простор, и свобода, и независимость, и собственное желание человека. Изначально "воля" не противопоставлялась "правде".

Напротив, когда государство становится оплотом "неправды", несправедливости, жестокости, угнетения, выбор "воли" означает возвращение к "правде". При этом ценности государственности становятся второстепенными, ибо государство перестает удовлетворять идеалам семьи.

Под лозунгом "воли" ведется борьба за перестройку жизни государства на основе ценностей народной культуры.

Но это может быть и "отстранение"от неправедной жизни, уход в леса, в монастырь для сохранения душевной чистоты. "Воля" - это правда казака и старовера.

Заключение

Таким образом, в русской культуре существуют как бы две системы ценностных ориентаций. Одна из них построена на противоречиях и указывает человеку путь от зла к добру. Другая система ценностных ориентаций стремится к устранению противоречий.

Она создает еще смутный образ идеала для русского общества: теплых семейных и соседских отношений, справедливой власти, готовности защищать и духовно возвеличивать родную землю. Однако в языческий период эта система ценностей, духовный идеал русской культуры только зарождался.

Для его появления необходимо было ощущение национального и духовного единства народа, которое стало возможным лишь с обретением государственности и христианства.

Список литературы

1.         Бердяев Н. Судьба России. - М., 2001.

2.         Данилевский Н.Я. Россия и Европа. - М., 2004.

3.         Ионов И.Н. Россия и мировая цивилизация // Отечественная история. - 2002.

4.         Ионов И.Н. Российская цивилизация, IX - начало XX в. - М.: Просвещение, 2003.