Современные миграционные процессы в России: региональный анализ

Филиал Санкт – Петербургского Государственного инженерно – экономического университета в г. Анадырь

КУРСОВАЯ РАБОТА

ДИСЦИПЛИНА: Территориальная организация населения

ТЕМА: «Современные миграционные процессы в России: региональный анализ»

 

Анадырь 2008

Миграции населения

Миграции в России почти весь ХХ век имели центробежный характер: районами выхода мигрантов были области Центральной России, особенно Черноземье, а основным направлением было заселение Сибири и Дальнего Востока. В советское время быстрее всего росло население Крайнего Севера. С 1960-х годов увеличилась доля миграционного притока в крупнейшие городские агломерации (Москву и Московскую область, Ленинград и Ленинградскую область), а темпы заселения восточных районов снизились.

В 1990-х годах тенденции межрегиональных миграций резко изменились, начался отток населения из регионов севера и востока. За 1990-2000 гг. Дальний Восток потерял за счет миграций около 900 тыс. человек, Европейский Север - более 300 тыс., Восточная Сибирь - около 200 тыс. Только Западная Сибирь сохраняла в 1990-е годы положительное сальдо миграций за счет притока переселенцев из Казахстана и Средней Азии.

Для жителей Севера миграция в более обжитые районы России стала одним из основных способов выживания в кризисных условиях. Уезжают в основном трудоспособные жители и семьи с небольшим числом детей, т.е. наиболее конкурентоспособная часть населения. Это видно при сравнении возрастных структур населения Севера и покидающих его мигрантов: в разных регионах доля трудоспособного населения в 2000 г. составляла 61-69%, а среди мигрантов - 73%, доля детей - соответственно 20-27 и 17%. Только по доле старших возрастов население Севера и мигранты 2000-го года сблизились (6-14 и 10% соответственно), хотя в 1998 году доля пожилых возрастов среди мигрантов была меньше (8%). По сравнению с советским периодом, когда миграция уходящих на пенсию была одним из основных потоков, в конце 1990-х годов доля лиц от 50 лет и старше составляла только 14-15% покидающих Север. Но все же структурные сдвиги последних лет показывают, что ситуация постепенно нормализуется - в начале 2000-х годов эта доля выросла до 17-19%.

Изменилась география трудовых миграций. С середины 1990-х гг. притяжение Москвы с ее огромным рынком труда стало более ощутимым для жителей многих соседних областей, зона трудовых миграций в столицу охватила весь Центральный район. Кроме того, растет трудовая миграция мужчин молодых и средних возрастов из республик Северного Кавказа в регионы и крупные города Центральной России, нефтегазодобывающие округа тюменского Севера. Но оценить ее объемы сложно, так как подавляющее большинство мигрантов трудоустраивается в неформальном секторе экономики и далеко не полностью учитывается при регистрации проживания.

В обмене с другими союзными республиками Россия теряла население только до середины 1970-х годов, возвратные миграции начались еще в советское время. Это было обусловлено в основном последствиями "демографического взрыва" (прежде всего в республиках Средней Азии) - резким увеличением прироста трудовых ресурсов и ростом спроса коренного населения на рабочие места, что привело к демографическому вытеснению русских. Распад СССР привел к усилению факторов выталкивания русского и русскоязычного населения из бывших союзных республик, и сальдо миграций России с новыми независимыми странами резко возросло: если за 1981-1990 гг. оно составляло около 1,5 млн. человек, то за 1991-2000 гг. - около 4,5 млн. человек (по официальным данным, явно преуменьшенным из-за недоучета прибывших в Россию). Пик миграций пришелся на 1994 год, когда миграционный прирост составил более 900 тыс. человек. Регионами массового притока мигрантов из СНГ стали Краснодарский край и другие "русские" регионы Северного Кавказа, области Черноземья (особенно Белгородская), Поволжье, а с середины 1990-х годов, когда усилилась миграция из Казахстана - юг Западной Сибири, особенно Алтайский край. В начале 2000-х годов волна стрессовых миграций сошла на нет, и миграционный прирост в 2004 г. снизился до 40 тыс. человек, однако в 2005 г. он вновь поднялся - до 107 тыс. человек (предварительные данные). Возможно, эти изменения связаны с более полным учетом мигрантов.

 

Социальные аспекты внутренней миграции

В 1990-е годы потоки внутренних миграций направлялись с северо-востока на юго-запад, мигранты из стран СНГ также оседали в освоенной части страны, особенно на Юге и в Центре. Результатом стало разделение России на две зоны: миграционной убыли и прироста, граница между которыми достаточно устойчива и проходит по северному контуру главной полосы расселения - по Карелии, Вологодской области, северу Урала, Томской области.

Рис. 1 - Карта. Суммарный коэффициент миграционного притока по регионам России, 1993-2001 гг.

Почти все территории к северу и востоку от этой границы в 1990-е годы теряли население, за исключением нефтегазодобывающих автономных округов Тюменской области и Хакасии (рис. 1). В зоне миграционного прироста максимальными показателями выделялось южное пограничье (кроме большинства республик Северного Кавказа и Калмыкии), некоторые области Черноземья и эксклавная Калининградская область).

Миграции 1990-х годов не могли служить индикатором социально-экономического развития принимающих регионов, они носили стрессовый характер - население перемещалось из зон конфликтов в России и в странах СНГ и оседало в приграничных регионах или в сельской местности с более дешевым жильем. Реальным индикатором более благоприятной социально-экономической ситуации был только миграционный приток в столицу и нефтегазодобывающие округа Западной Сибири. В восточных регионах миграционный отток явно указывал на социальное неблагополучие (рис. 2).

Рис. 2

После завершения стрессовых миграций территориальная зона притока значительно сократилась, в 2001-2005 годах она стала более тесно связанной с социально-экономическим состоянием регионов и центро-периферийными различиями. Данные о миграциях за весь межпереписной период не могут показать этот перелом, они в основном отражают ситуацию 1990-х годов. Изменения 2000-х годов очень значительны. Можно проанализировать сложившуюся ситуация по нижеприведенным данным.

Снижение объемов внутренней миграции в России в последние годы рождает все больше вопросов. Помимо того, что сокращение идет одинаковыми год от года темпами, не очень понятно, почему оно вообще сокращается.

За сокращение внутренней миграции выступают следующие факторы:

·  Отсутствие устойчивых точек роста и внятных экономических перспектив развития регионов не дает явных стимулов экономической миграции. Одна из проблем внутренней миграции населения, имеющей существенное демографическое и экономическое значение, в том, что высокие коэффициенты миграционного прироста приходятся на регионы Центрального и Южного федеральных округов. В значительной мере это обусловлено депрессивным социально-экономическим положением субъектов РФ с отрицательным миграционным сальдо. Негативный результат - вымывание рабочей силы, консервирующее неблагополучие областей, краев и республик, из которых мигрирует население.

Таблица 1 - Основные мотивы миграции в % от количества опрошенных

Мотивы	Переселенцы и беженцы	Приехавшие на заработки	Другие	Всего
Отсутствие работы	27,9	62,6	18,8	47,6
Низкие заработки	20,7	53,2	16,5	39,9
Неблагоприятный климат	9,0	3,2	7,1	5,1
Плохая экология (загрязнение окружающей среды)	1,8	1,6	5,9	2,4
Межнациональные конфликты	29,7	2,3	8,2	9,3
Отсутствие перспектив жизни	40,5	21,3	30,6	27,1
Другое	24,3	3,5	52,9	16,4

Сумма ответов по столбцам не равна 100%, так как по методике опроса можно было выбрать несколько вариантов.

Таким образом, основными мотивами миграции являются экономические: 87,5% опрошенных мигрировали из-за отсутствия работы или низких заработков.

Большинство мигрантов нашли в регионах прибытия то, чего они добивались: 73,5% оценили свою зарплату (доход) как очень хорошую или сравнительно неплохую. Тем не менее, весьма существенная проблема выражается в том, что многие мигранты, особенно приезжающие временно на заработки, оказываются в регионах прибытия в положении людей второго сорта. В определенной мере это обусловлено тем, что значительная их часть по показателям образования и квалификации относится к социальным низам. Поэтому они вынуждены в нынешних реальных условиях терпеть бытовую неустроенность, отсутствие надежных социальных гарантий существования. На севере и востоке страны миграционный отток сохранился, но интенсивность его заметно снизилась. Как и в 1990-е годы, до последнего времени продолжали притягивать население тюменские нефтегазодобывающие округа, а в начале 2000-х годов к ним добавился Ненецкий АО с быстро растущей добычей нефти. Однако нетрудоемкость отраслей ТЭКа и постепенное сокращение избыточной занятости в них отражаются в миграционном поведении людей: в 2005 г. во всех трех округах зафиксирована миграционная убыль (предварительные данные). Для небольших регионов серьезное влияние на направление миграций может оказывать динамика бюджетной обеспеченности. Благодаря росту бюджетных расходов и некоторому улучшению социально-экономической ситуации Агинский Бурятский АО с 2001 г. имеет положительное миграционное сальдо. В других регионах, за исключением Москвы и Санкт-Петербурга, перспектив для экономической миграции не просматривается.

·  Несмотря на рост числа высших учебных заведений и доли студентов среди молодежи, учебная миграция теряет значение рычага межрегионального перераспределения населения, все больше студентов переориентируются на учебу в своем городе или областном центре. Снижение для большинства семей возможности содержать студента вдали от дома, даже при условии бесплатного его обучения, является жестким лимитирующим фактором развития учебной миграции. Другой, ранее часто практиковавшийся путь миграции - служба в рядах вооруженных сил с последующим "закреплением" по месту прохождения службы сейчас также имеет, видимо, меньшее распространение.

·  Сохраняется ненормальная, почти крепостная привязанность человека к жилью, давно изжитая в развитых странах. Действующая де-факто система прописки (ныне - регистрации), служит ощутимым препятствием при приеме на работу лиц, этой регистрации не имеющих, как из числа иностранных граждан, так и россиян. В последнее время вновь на самом высоком уровне идет обсуждение вопроса по ужесточению режима регистрации, например, в Москве. Кроме того, наличие работы, даже нормально по российским меркам оплачиваемой, не дает возможности людям арендовать жилье или делать сбережения с целью его приобретения.

·  Развитие форм временной, коммерческой, "челночной" миграции, которая позволяет части семей получать средства к существованию путем работы на временной основе в другом городе или регионе. Это ведет к определенным сложностям в жизни трудовых мигрантов, но позволяет им осуществлять трудовую деятельность, избегая затрат на переезд всей семьи. Трудовая миграция, в отличие от переселения, не предполагает смены постоянного места жительства, по крайней мере на первоначальном этапе. Пока временные трудовые миграции в определенной степени сдерживают переселения (и работник, и работодатель имеют определенные выгоды от такого положения дел), но в перспективе они могут послужить толчком к переселению на новое место жительства, ближе к работе, уже на постоянной основе. Масштабы временной трудовой миграции, на основании данных выборочных социологических обследований, оцениваются в 4-5 миллионов человек.

·  Государство резко сократило свое вмешательство в сферу регулирования миграции, в том плане, что больше не выступает в качестве субъекта экономического стимулирования перемещения населения и трудовых ресурсов. Правда, в последние годы как федеральные, так и региональные власти все чаще выдвигают инициативы по введению ряда административных ограничений миграции, что также вряд ли будет способствовать усилению миграционной активности граждан (а тем более неграждан), особенно регистрируемой ее части. Что заставляет усомниться в снижении миграционной активности населения России? Прежде всего, то, что в стране сохраняется достаточно сложная система регистрации граждан по месту жительства, на которой основан учет, причем она касается не только иностранцев, но и граждан России. В настоящее время основное внимание властей приковано к проблеме нелегальной иммиграции, высказываются даже дикие предложения введения уголовной (!) ответственности для незаконных мигрантов. Усложнение процедуры оформления законного пребывания мигрантов в России, хотя и направлено на улучшение их учета, на деле оборачивается увеличением числа незарегистрированных мигрантов, де-факто проживающих в стране длительное время. Как показывают обследования, около половины временных трудовых мигрантов с Украины, работающих в Москве, проживают в городе более 5 лет. Масштабы нерегистрируемой миграции могут быть достаточно велики. Например, в г. Астане (Казахстан) в июле 2000 года "в целях обеспечения выполнения юридическими и физическими лицами "Правил документирования и регистрации населения Республики Казахстан" была проведена акция "Я - житель столицы". В ходе этой акции было зарегистрировано 153,5 тысяч человек (это почти треть населения города), проживающих в столице с 25 февраля 1999 года по 31 августа 2000 года без регистрации в органах внутренних дел. Это в большинстве своем не были нелегальные иммигранты из других стран, а выходцы из других регионов и городов страны. Конечно, случай с новой столицей Казахстана не типичный, город строится и развивается усиленными темпами, в российской столице такого быть не может. Но этот пример показывает, какой может быть латентная миграция в соотношении с "видимым" потоком, который составлял несколько тысяч в год. В настоящее время в России на фоне волны борьбы с "незаконной" миграцией и "нелегалами" проблемы внутренней миграции вновь отходят на задний план. А между тем, есть основания утверждать, что в России неизбежен рост миграционной активности населения, и, быть может, он уже идет в латентной форме. Причины тому видятся в следующем: - В условиях развала (или, если угодно - слома) социалистической системы экономики и формирования совершенно новой системы хозяйствования необходимое межотраслевое и региональное перераспределение рабочей силы не завершено, основные причины этого упомянуты выше. В результате миграции сократилось население многих северных регионов, но есть большие сомнения, что перенаселенность российских "северов" ликвидирована. Износ производственных фондов, необходимость в недалеком будущем платить настоящую цену за потребляемые энергетические ресурсы могут с новой остротой поднять этот вопрос. Большие излишки рабочей силы в настоящее время есть в селе. Даже два подряд относительно урожайных года (2001 и 2002) не привели ни к росту доходов занятых в сельском хозяйстве - средняя заработная плата в нем находится ниже уровня прожиточного минимума, ни притоку серьезных инвестиций в отрасль. Миллионы сельских семей занимаются по сути натуральным хозяйством, что не соответствует реалиям нынешнего столетия. Выезд из села сейчас сдерживает только бедность населения и отсутствие хорошо оплачиваемой работы в городах. Неблагополучно положение во многих малых городах, в т.ч. с моноотраслевой экономикой.

·  Ведущийся под руководством Министерства труда и социального развития мониторинг городов и других населенных пунктов с моноэкономической структурой и высоким уровнем безработицы, в котором принимал участие автор, показывает, что во многих монопрофильных поселениях без больших вложений средств в перепрофилирование производств, развитие малого бизнеса, будет сохраняться слабая конкурентоспособность производств, чрезвычайно низкая (даже по российским меркам) оплата труда, скрытая безработица. Многие малые города и поселки деградируют, но население, в них проживающее, с этим мириться не обязано, и оно находит и будет находить возможности смены приложения труда.

В целом, в период экономического роста миграции стали более четким индикатором социально-экономической привлекательности того или иного региона. Выбор мигрантов более тесно коррелирует с такими объективными критериями как уровень дохода и бедности в регионе, стоимость жизни, состояние рынка труда и качество социальной среды.

Вклад миграций и естественного прироста (убыли) в изменение численности населения регионов теперь выглядит иначе. Если в пиковый период середины 1990-х годов миграции перекрывали естественную убыль почти во всех регионах к югу от Москвы, то в 2005 г. их вклад стал минимальным Только в Москве и Московской области (как было уже отмечено выше) сохранился значительный миграционный прирост, почти полностью компенсирующий естественную убыль. В Ленинградской области миграции компенсируют половину естественной убыли, однако в С.-Петербурге их вклад малозаметен (рис. 6). В 40% регионов России (36 из 89) сильная естественная убыль дополняется миграционным оттоком, большая часть таких регионов (25%) расположена в освоенной Европейской части страны, и пока в них отток невелик. Только в трех субъектах РФ – тюменских округах и Ненецком АО – положительный естественный прирост до 2005 г. дополнялся миграционным (в Ингушетии это временная ситуация, связанная с перемещением беженцев из Чечни). Прогнозные расчеты Ж.А. Зайончковской показывают, что в ближайшем будущем значительную миграционную «подпитку» будет получать только столичная агломерация, на остальные регионы страны демографических ресурсов не хватит (рис. 3).

Рис. 3 - Естественный и миграционный прирост (убыль) населения в субъектах РФ в 2001–2005 гг. (на 1000 населения)

Миграционный обмен с дальним зарубежьем имеет устойчивое отрицательное сальдо, хотя по сравнению с началом 1990-х годов к 2001-2003 годам оно уменьшилось вдвое (с 100-120 тыс. человек до 40-50 тыс. человек в год) (см. табл. 2).

 

Таблица 2 - Компоненты динамики численности России (тыс. чел.)

Годы	Численность на начало года	Изменения численности населения за год
		Естественный прирост	Миграционное сальдо	Общий прирост
1990	147665,1	333,6	275,0	608,6
1991	148273,7	104,9	136,1	241
1992	148514,7	-219,2	266,2	47
1993	148561,7	-732,1	526,3	-205,8
1994	148365,8	-869,7	810,0	-59,7
1995	148459,9	-822,0	653,7	-168,3
1996	148219,6	-776,5	513,5	-263
1997	148028,6	-740,6	514,1	-226,5
1998	147802,1	-691,5	428,8	-262,7
1999	147539,4	-918,8	269,5	-649,3
2000	146890,1	-949,1	362,6	-586,5
2001	146303,6	-932,7	278,5	-654,2
2002	145649,4	-916,5	230,8	-685,7
2003	144963,7	-888,5	93,1	-795,4
2004	144168,2	-729,9	98,9	-631
2005	143474,2	-	-	-720,7

 

Эмиграция из России

 

Рис. 4 - Доля основных регионов выезда эмигрантов

Изменилась и география выезда, вместо столичных городов лидером стал юг Западной Сибири, особенно Омская область и Алтайский край (рис. 4), которые стабильно дают более трети выезжающих из России. Из этих регионов эмигрируют российские немцы, в связи с чем значительно выросла доля сельских жителей среди покидающих Россию.

На фоне мало меняющейся с начала 2000-х гг. структуры эмиграции по регионам выезда обращает на себя внимание продолжающееся сокращение доли столиц. Эмиграцию из крупнейших городов обычно связывают с "утечкой мозгов", отъездом образованной молодежи. Однако официальная статистика показывает, что в возрастной структуре эмигрантов из федеральных городов повышена доля не молодежи, а пенсионеров, которые оформляют выезд на ПМЖ (26-28% при средней доле среди всех эмигрантов 14-15%). Среди выбывших из России половину составляет люди, эмигрировавшие в страны Западной Европы, США и Канаду. Они претендуют за рубежом не на убежище, а на более продуктивное применение имеющихся у них социальных и профессиональных ресурсов. Об этом свидетельствуют материалы социологических опросов, проведенных в разные годы Социологическим центром РАГС по репрезентативной общенациональной выборке, характеризующие распространенность эмиграционных настроений среди различных социальных групп российских граждан.

Прежде всего, обратим внимание на то, что на протяжении многих лет сохраняется предрасположенность значительной части граждан к эмиграции из России. Это отражено в таблице 3.

 

Таблица 3 - Распространенность эмиграционных настроений в российском обществе в % от количества опрошенных

Настроения	1993 г	1998 г.	2001 г.	2005 г.
Не имеют желания уезжать в другую страну	72,3	66,8	68,1	66,3
Хотели бы уехать в другую страну на постоянное место жительства или временно	14,5	22,7	20,8	21,3
Затруднились ответить	13,2	10,5	11,1	11,1

Эмиграционные настроения свойственны не только представителям науки, искусства, спорта и других элитарных категорий населения, рассчитывающих на улучшение возможностей для достойной работы, получения зарплаты, удовлетворения творческих амбиций, но и значительной части людей, занятых предпринимательской деятельностью, инженерно-техническим специалистам. Столичная молодежь покидает Россию не по каналам официальной эмиграции, а через выезд на учебу или временную работу, туристические поездки, однако достоверные данные об этих формах выезда отсутствуют. Угроза утечки мозгов из "закрытых" городов ракетной и ядерной промышленности оказалась преувеличенной. Исследования В. Тихонова показали, что интенсивность перехода в бизнес без смены места жительства была в 6 раз выше эмиграционного оттока, причем чаще всего меняли работу специалисты в самом продуктивном возрасте - 30-39 лет. В целом, несмотря на более чем двукратное сокращение объемов миграции в дальнее зарубежье, она внесла значительный вклад в вымывание из страны наиболее активных и образованных жителей.

 

Миграция и проблема трудовых ресурсов в России

"Была у зайки изба лубяная, а у лисы - ледяная..." уже завтра эта русская народная сказка может быть запрещена, как пропаганда экстремизма и чуть ли не фашизма. Во всяком случае, именно под таким соусом средства информации, начиная с Российской газеты, подают проблему негативного отношения россиян к массовой иммиграции из-за рубежа. Характерно, что дискуссия раз за разом переводится из научной плоскости (социология, экономика, статистика) в плоскость чисто эмоциональную, с обвинением каждого, кто хотя бы пытается ставить вопрос миграционной колонизации России.

Ведь если проблемы нет, то почему большинство населения России, которое (вместе с вашим покорным слугой) еще и сегодня с своей массе полагает, что "неважно, какая национальность - лишь бы человек был хороший", единодушно возмущается засильем приезжих с юга. И не потому, что куска жалко - хотя кусок, как мы покажем ниже, все больше смахивает на львиную долю. Просто люди, имея перед глазами пример русских беженцев из Средней Азии, Чечни, начинает всерьез опасаться уже не за свой карман, а за свою безопасность. Ведь, по странному совпадению, в Россию едут гости именно из тех республик, из которых русское население было или изгнано, либо поражено в правах. Впрочем, задача данного исследования - по возможности избегая "перехода на этнографические личности", подвести под процесс миграции реальные экономические и социологические модели, позволяющие понять: как миграция влияет на экономику государства, и, в частности на рынок труда, средние доходы различных групп населения - как сегодня, так и в перспективе. Чтобы понять, наконец, в чем заключаются объективные национальные интересы России в миграционно-демографической сфере и, по возможности, выйти из плоскости межэтнических отношений и дежурных обвинений всего российского населения в "ксенофобии" и "национализме".

Заколдованная тема

Пытаясь провести объективный социально-экономический анализ миграционных проблем, мы осознаем, что реальных статистических данных по численности, источникам доходов (особенно нелегальных, на которых базируется экономика миграционных процессов) и этническому составу иностранных мигрантов (и прежде всего, нелегальных) попросту нет. Поэтому и нам, и всем остальным приходится довольствоваться неофициальными, полуколичественными экспертными оценками, либо опираться на оценки официальных, но заинтересованных в искажении истины лиц. Широко рекламируемая перепись населения по своей природе способна охватить только оседлое население, а по миграционному контингенту даст систематическую ошибку достигающую не единиц процентов, а порядка величины - то есть качественно исказит картину, причем ошибка заведомо будет стимулировать продолжение катастрофы, занижая подлинные масштабы миграционно-демографической экспансии. Впрочем, отсутствие более или менее реальных статистических данных - по-своему интересный феномен: проблема, которая только в деньгах обходится России в 2-3 раза дороже, чем пресловутый внешний долг, не просто неизучена - она никем не изучается. И это при наличии громадного количества разного рода социологических, политологических и экономических научных центров, фондов, и изданий, отнюдь не страдающих от нехватки средств. Единственное, что мы знаем по статистике и экономике миграции сегодня - это то, что первоисточником этой статистики является МВД, который сейчас и планирует, и реализует, и контролирует миграционную политику. При этом МВД не просто сосредоточил исполнительные и контрольные функции в одном лице - для коррумпированного слоя в МВД незаконная миграция и связанная с ней теневая экономика с системой "крышевания" и торговли регистрацией и гражданством является источником доходов. Сложилось положение, когда в России существуют два гражданства - гражданство РФ и гражданство МВД, и МВД откровенно заинтересовано в том, чтобы именно их данники контролировали тот или иной сегмент местного рынка, откупаясь долей доходов. Естественно, что при этом скрываются и масштабы миграции, и связанная с миграцией преступность, которая или не регистрируется вообще, или регистрируется обезличенно, без соотнесения преступности с принадлежностью к той или иной общине. Впрочем, сегодня наметился новый подход МВД к проблеме миграции, достаточно полно отраженный в интервью замминистра внутренних дел России о новом законе о гражданстве РФ. Суть этого подхода вкратце такова: незаконная миграция существует, но это миграция дешевой рабочей силы, без которой экономика России - во всяком случае, строительство и уборка мусора - намертво встанет. Поэтому надо ужесточить контроль за работодателями - "трудовой мафией", как выразился замминистра, а с нелегальной миграцией поступить, как с гомосексуализмом - то есть легализовать, заменив привычные взятки участковому официальной покупкой "трудовой карты мигранта" за сотню долларов. Таким образом МВД хоронит проблему нелегальной миграции и собственной коррупции и получает по целой сотне баксов за каждое отданное иностранцу рабочее место - хотя стоимость создания дополнительного рабочего места в реальной экономике тянет на несколько тысяч. Впрочем, если бы миграция в Россию ограничивалась бы белорусами и украинцами, которые едут к нам действительно как дешевая рабочая сила (получающая меньше россиян и работающая по найму), а нелегальная экономика ограничивалась бы нелегальным наймом на работу, с позицией МВД можно было бы согласиться. Но настоящие миграционные проблемы связаны не со славянами, едущими на сезонные заработки, а с мигрантами и этническими колониями, занятыми нелегальным бизнесом, средний доход членов которых в несколько раз превышает доход самих россиян настолько, что позволяет им нанимать "дешевую рабочую силу" в лице тех же россиян и украинских гастарбайтеров и, самое главное, покупать жилплощадь и финансировать дальнейший рост колонии за счет новых мигрантов. Если Вам надоел дежурный пример с сотнями тысяч зарегистрированных в Москве азербайджанских "предпринимателей", не платящих никаких налогов даже для прикрытия, то извольте пример от замминистра внутренних дел - когда нелегально и полулегально въехавшие в Россию китайцы нанимают в качестве челноков-курьеров россиян.

Стоит ли говорить, что для крупных этнических колоний, финансирующих себя и свое расширение за счет теневой и криминальной экономики, легализация въезда в Россию в качестве "трудовых мигрантов" - идеальная возможность юридически закрепить результаты миграционно-демографической экспансии последних лет.

 

"Рабочие руки" или дополнительные рты?

Характерно, что, когда говорят о "безопасных" и "целесообразных" размерах миграции, почему-то всегда исходят из того, что "Россия - самая богатая ресурсами страна в мире, которых хватит на всех". В то же самое время, по другим поводам говорится (в частности, в таком духе высказывалась М.Тэтчер и ряд других западных деятелей), что сегодняшний размер населения России "слишком велик", и для пресловутого "устойчивого развития" необходимо его сокращение чуть ли не до 50-100 миллионов человек. Где же истина? Если говорить о невозобновляемых ресурсах, то их доля в мировых запасах примерно соответствует нашей территории - то есть на одну десятую суши приходится примерно десять процентов полезных ископаемых, в частности, чуть меньше десяти процентов нефти и чуть больше десяти процентов по газу. Правда, у нас выше удельная доля ископаемых ресурсов на душу населения, но зато издержки по добыче этих ресурсов, с учетом климата, расстояний и истощенности наиболее крупных месторождений таковы, что уже сегодня ведутся споры, не превышает ли реальная полная себестоимость экспортируемой за границу нефти получаемой за нее цены? Иначе говоря, при существующих мировых ценах на ресурсы наши запасы номинально велики, но экономически неизвлекаемы - как экономически неизвлекаемо золото в россыпях при его концентрации меньше двух граммов на тонну песка. Когда себестоимость добычи и транспортировки превышает продажную цену, добыча (во всяком случае, без выгодной переработки) становится убыточной. Так вот, по экономически извлекаемым запасам сырья на душу населения Россия находится далеко не на первом месте. Колебания этих цен - например снижение нефтяных цен после новой иракской войны - могут в одночасье сократить экономически извлекаемые запасы в несколько раз, ведь и сегодня себестоимость российской нефтедобычи сопоставима с мировыми ценами. Но еще хуже в России с ресурсами возобновляемыми - и прежде всего с потенциальной продуктивностью сельского хозяйства, которое во все исторические эпохи определяло предельную плотность населения на той или иной территории. В стране, 60 процентов территории которой составляет вечная мерзлота, потенциальная продуктивность пахотных земель (почвенно-климатический потенциал) на порядок уступает американской. Более того, средняя трудоемкость и энергоемкость сельскохозяйственной продукции качественно выше, чем в той же Европе. И если сравнить сходные по климату районы России и Канады, в районах с "московским" климатом в Канаде плотность населения гораздо ниже российской, а сельского хозяйства попросту нет - земледелие в районах с "российским" климатом убыточно!

Поэтому тезис, что "российских ресурсов хватит на всех" не имеет под собой оснований: ближе к правде те, кто считает, что население России превышает оптимум, необходимый для устойчивого развития. Мы живем в приполярной зоне неустойчивого земледелия, где плотность населения попросту не может быть высокой! Следующий миф связан с теорией "трудовой миграции", согласно которой к нам едут "рабочие руки", которые не только не потребуют ресурсов из "общего котла" российской экономики, но наоборот - создадут столько материальных ценностей, что обеспечат и себя, и российское население. Даже забыв о том, что далеко не все диаспоры имеют склонность к трудовой деятельности в реальном секторе экономики. К сожалению, теория "рабочих рук" была верна только для периодов экстенсивного роста экономики - а именно для Америки XIX - начала XX века, когда освоение земель Великих равнин и рост промышленности ограничивались именно нехваткой трудоспособного населения, а земельных и прочих природных ресурсов хватало в изобилии. Отчасти эта теория была верна для России первой половины XX века. Но, заметим, в том же начале XX века Европа не только не нуждалась в тех же самых "рабочих руках", но напротив, считала выгодным (и это было именно так) сплавлять эти рабочие руки в ту же самую Америку и в другие колонии. А все потому, что европейскую экономику уже тогда ограничивала не нехватка населения, а нехватка ресурсов при его быстром росте. Но сегодняшняя Россия, как, впрочем, и вся мировая экономика, уже давно достигла пресловутых "пределов роста", при которых абсолютные объемы производства базовых материальных благ (энергии, промышленных товаров, пищевого сырья) ограничиваются нехваткой земельных ресурсов, исчерпанием недр и экологическими факторами. И эти базовые материальные блага распределяются между едоками, проживающими в России - как коренным населением, так и мигрантами в условиях, когда рабочих рук на 13 миллионов пар больше, чем реальных рабочих мест. В условиях ресурсных ограничений экономики (детально разобранных в докладах "Римского клуба", теории устойчивого развития, на конференциях ООН по народонаселению и т.п.) ввоз дополнительных "рабочих рук" - не более чем импорт безработицы и гуманитарной катастрофы из стран СНГ в Россию.

В принципе, можно достаточно корректно оценить скрытые финансовые потоки связанные с миграцией, что мы сделаем ниже. Но даже нижние оценки экономических потерь России, связанных с миграционной экспансией, впечатляют. Так какова же оптимальный для России объем иммиграции, исходя из долговременных интересов России? Сегодня оптимальный масштаб миграции имеет отрицательную величину - бремя неработающих инокультурных мигрантов для страны непосильно, и на повестке дня стоит не вопрос об их легализации в качестве граждан РФ (при этом они все равно будут прежде всего членами этнической колонии и лишь в десятую очередь - гражданами России), а о максимально гуманной и цивилизованной, но эффективной репатриации, сколько бы это не стоило сегодня, иначе все закончится не просто экономическими потерями, а этническими конфликтами - но уже не на периферии России, как в начале девяностых, а сразу по всей ее территории, начиная с Москвы. Впрочем, мы особо настаиваем, что процесс репатриации иностранцев должен быть максимально цивилизованным и гуманным, ни в коей степени не копируя антирусские этнические чистки и погромы в южных республиках начала девяностых годов. И не только потому, что численность иностранных колоний в России в несколько раз превысила численность российской армии, а потому, что Россия должна сохранить хорошие - пусть значительно более прагматичные, но хорошие - отношения с южными соседями. И не надо считать, что возвращая припозднившихся гостей на старое место жительство, Россия что-то у них отнимает. Напротив - Россия попросту спасла этих людей и их семьи от гуманитарной катастрофы, дав им на несколько лет стол и кров не худший, чем собственным гражданам. И потому имеет полное право на ответную благодарность. В конце концов, можно считать, что эти люди были временно эвакуированы в Россию из зон гуманитарных катастроф, в которые руководство стран СНГ превратило свои республики. Впрочем, концепция взаимоприемлемой репатриации - отдельная тема.

 

Два компонента миграции и два типа общин

Исследуя миграцию и связанные с ней материальные, финансовые и людские потоки, имеет смысл разделить эти потоки на постоянную и переменную составляющие. Применительно к миграции постоянной составляющей будет миграция с приобретением гражданства (сменой места жительства при внутренней миграции) и недвижимости, а к переменную составляющую миграции составят сезонные рабочие и "челноки". Переменная, временная миграция имеет в основном экономические последствия. Обычно это утечка средств из богатого центра на бедную периферию, импорт безработицы и сужение внутреннего рынка страны-донора, в данном случае - России. К счастью, временная миграция имеет в основном экономические последствия, которые при грамотном регулировании могут быть сведены к минимуму. Постоянная составляющая миграции напротив, принципиально несводима к экономическим процессам, поскольку приводит к изменению этнической структуры населения и возникновению сначала скрытой или потенциальной этноконфессиональной напряженности, а со временем - и вооруженных этнических конфликтов со всем спектром негативных последствий, в первую очередь, для коренного населения колонизируемой пришельцами территории. Весьма существенны этноконфессиональные и цивилизационные различия между коренным населением и колонистами, а также тип воспроизводства населения - высокая рождаемость переселенцев делает этнический кризис только вопросом времени. К сожалению, в явную фазу назревший миграционный конфликт переходит тогда, когда исправлять ситуацию - во всяком случае мирным или бесконфликтным путем - уже поздно. В качестве нейтрального применительно к России и СНГ примера можно рассмотреть трагедию бывшей Югославии, в частности, Косово и Македонии. Выделение постоянной и переменной составляющих позволяет достаточно четко разделить колонии (диаспоры, общины) на две группы. Первую группу составляют украинцы, белорусы и молдаване, выезжающие в Россию на заработки. Этноконфессиональные различия с населением России невелики, рождаемость также совпадает со средней по России, что и в случае приобретения российского гражданства обеспечивает бесконфликтную ассимиляцию в течение 1-2 поколений. Вторую группу составляют этнические колонии, ориентированные на массовое переселение в Россию на ПМЖ. Движущая сила миграции - хронический социально-демографического кризис в странах проживания (грубо говоря, нехватка жизненного пространства и жизненных ресурсов), что фактически исключает добровольный возврат на историческую родину - хотя связь миграционной колонии с своей метрополией сохраняется, и весьма тесная. Именно в этом случае мы имеем дело с колонией в исходном, еще античном смысле этого слова - организованной общиной, компактно переселившейся на новые земли, при сохранении теснейшей связи с метрополией. В это число входят выходцы из республик юга СНГ, а также из стран Юго-Восточной Азии - Китая, Кореи и Вьетнама. При всей непохожести друг на друга эти общины объединяют глубокие этнокультурные и цивилизационные отличия от коренного населения России и высокая рождаемость. Что способствует образованию быстро растущих очагов компактного расселения, формированию обособленной этноэкономики с преобладанием теневой составляющей а также, скажем прямо, мощных и склонных к экспансии организованных этнокриминальных группировок. Экономический механизм миграции таков, что малодоходная трудовая миграция быстро исчерпывается и застывает на стабильном уровне (миграция, носящая сезонный или временный характер, что характерно для украинцев и молдаван), а рост колоний (общин), контролирующих теневые товарно-денежные потоки, идет по нарастающей. Война кормится войной, миграция кормится миграцией. Чем более крупную и доходную нишу в теневой экономике занимает та или иная этническая колония (диаспора, община), тем сильнее экономический стимул новых мигрантов, тем больше у общины ресурсов для приобретения недвижимости и покупки у местных властей дополнительных преференций. Иначе говоря, чем более криминализирована диаспора, тем больше стимулов для ее роста и закрепления в стране пребывания. "Трудовая" миграция, гастарбайтеры - о чем так любят говорить идеологи миграционной колонизации России из МВД - это, в общем-то, второстепенная проблема, скрывающая быстрое назревание гораздо более серьезных угроз.

Цена вопроса

Для того, чтобы по-настоящему оценить социальный масштаб той или иной проблемы, важны не столько абсолютные, сколько относительные цифры - доля населения, затронутая изучаемым процессом и цена вопроса в расчете на человека. Итак, нам говорят, что влияние миграции на уровень жизни россиян несущественно: на каждого еще не получившего гражданство иностранного мигранта (а сколько гражданство получили за десять с лишним лет уже получили?) приходится чуть не тридцать коренных россиян (включая и русских, и татар, и чукчей, естественно). Подсчитаем. Итак, по официальным оценкам МВД в России находится не менее 4 миллионов нелегальных, имеющих временную регистрацию мигрантов. Население России - чуть меньше 150 млн. человек. Примем также, что мигрант обеспечивает себя и своих иждивенцев (как правило, проживающих вне России) на уровне среднего россиянина. Ведь если человек зарабатывает только на свой прокорм, ехать на заработки экономически бессмысленно. С учетом низких заработков в российской глубинке и высоких доходов мигрантов, занятых в криминальной экономике в среднем это будет действительно так. Примем также, что общее количество благ, производимых в основном сырьевой, природно-рентной экономикой современной России, при высоком уровне явной и скрытой безработицы, не зависит от количества "рабочих рук"

Теперь о главном. Четыре миллиона мигрантов состоят большей частью не просто из экономически активного населения, а из молодых мужчин трудоспособного возраста (причем даже без подростков и "предпенсионеров"). Если "достроить" такое количество молодых работоспособных мужчин до "нормальной" демографической структуры (с детьми, женщинами и стариками), то это составит как минимум в четыре раза больше - то есть двадцати миллионам человек. Практически это означает, что за каждым мигрантом, находящимся в России, стоит соответствующая "демографическая нагрузка" в лице его родственников, живущих на присылаемый заработок. А это, как минимум, одна женщина, один ребенок и один старик (на самом деле, больше). Физический смысл "приведения количества мигрантов к нормальной демографической структуре" заключается в том, что, интегрируясь в российскую экономику, мигрант получает соответствующую долю в российском "национальном пироге" и на себя, и на домочадцев, живущих на его заработок. Таким образом, получается, что вместо "четырех миллионов пар дополнительных рабочих рук" (в условиях безработицы излишних и более того - увеличивающих безработицу) Россия имеет как минимум 20 миллионов дополнительных едоков, участвующих в дележе того же объема ресурсов. 20 миллионов едоков - много это или мало? Исходя из гипотезы равных доходов, для того, чтобы их накормить из одного котла, 40 миллионов россиян из 150 миллионов должны сократить свое потребление наполовину, опустившись еще на одну ступень социальной лестницы. И это, заметьте, грубо говоря, там где раньше на 150 миллионов человек приходилось по 100 долларов на душу в месяц, то чтобы постольку же получили 20 миллионов новых едоков (мигранты и их иждивенцы за рубежом), 40 миллионов старожилов должны сократить свое потребление до 50 долларов в месяц.

А что думает Европа?

Если для русского интеллигента главные вопросы бытия - "Что делать?" и "Кто виноват?", то верхний эшелон российской власти со времен Петра Великого всякий анализ начинает с вопроса "А что об этом думает Европа?". И действительно, что думает Европа о российских миграционных проблемах? Первое и самое главное. Европа о российских проблемах с миграцией думает и уже не раз официально заявляла, что прозрачность российских границ для миграции с Юга и Юго-Востока несет угрозу интересам и безопасности Евросоюза. И в качестве естественной меры защиты последовательно ужесточает пограничный и визовый режим Шенгенской зоны. Более того, не в последнюю очередь для защиты от миграционного транзита через Россию Евросоюз последовательно продвигает "Великую Шенгенскую стену" на восток. Сегодня Шенгенская стена проходит по польской границе, а уже завтра она продвинется на границу России с прибалтийскими республиками. Таким образом, европейская миграционная граница приобретает эшелонированный характер и состоит уже из нескольких внутренних границ. Более того, поскольку основной поток миграции из стран юга СНГ направляется в экономически наиболее благополучную Россию, Евросоюз принимает меры для ужесточения визового режима на границе Украины и России. Хотя это грубо нарушает устав СНГ и нарушает права граждан России и Украины на свободное перемещение, зато между Афганистаном и Евросоюзом возникает хоть какой-то промежуточный барьер. Конечно, политкорректные европейцы не позволяют себе говорить о "мигрантах кавказской национальности", официально используя только термин "нелегальная миграция". Однако на практике европейцы никогда не пойдут на легализацию миграции из СНГ, отчетливо представляя, что речь идет не об "этнических общинах", а об экспансии соответствующих этнокриминальных группировок. В принципе, у России есть (или по крайней мере, было) две модели миграционной политики. Если Россия поставила задачу защитить свою территорию и своих граждан от миграционно-демографической агрессии с Юга, она вполне могла бы рассчитывать на благоприятный визовый режим со стороны Европы - в качестве благодарности за "удержание щита меж двух враждебных рас", между Азией и Европой. Но Россия избрала наихудший вариант. Вместо того, чтобы укреплять свои южные рубежи от набегов новых кочевников, Москва принимает делегации послов СНГ, требующих уголовного наказания россиян за недостаточную любовь к навязчивым гостям с юга и сотнями тысяч раздает "трудовые карты мигранта". С ужасом глядя на массовое переселение самых экзотических народов в "Третий Рим", Евросоюз окапывается, по ходу дела рассекая все новыми границами область исторического расселения русского народа и огораживаясь от России новым "железным занавесом" или, если хотите, Великой Шенгенской стеной. А ведь Россия имела (может быть еще имеет) возможность заручившись поддержкой Евросоюза, перенести Шенгенскую Стену на свои южные рубежи, войдя туда, куда нас сегодня боятся пускать. В итоге мы возвращаемся к геополитической ситуации времен ордынского ига: южные границы открыты, по Руси, убивая, грабя и насилуя коренное население, рыщут новые баскаки - этнокриминальные группировки, в ответ на что Европа опять отнимает у России выходы к морям и огораживает ее очередным "санитарным кордоном".

Заключение

Анализируя литературные и информационные источники, можно утверждать, что миграционные процессы влекут за собой изменения в социальной и демографической структуре российского общества. Они оказывают существенное влияние на общественное разделение и уровень оплаты труда, на рынок труда в целом, а также на уровень социальной напряженности в регионах с длительным и интенсивным притоком людей. Если говорить о внутренних миграциях, то в начале 1990-х годов миграции не могли служить индикатором социально-экономического развития принимающих регионов, они носили стрессовый характер - население перемещалось из зон конфликтов в России и в странах СНГ и оседало в приграничных регионах или в сельской местности с более дешевым жильем. Реальным индикатором более благоприятной социально-экономической ситуации был только миграционный приток в столицу и нефтегазодобывающие округа Западной Сибири. В восточных регионах миграционный отток явно указывал на социальное неблагополучие.

После завершения стрессовых миграций территориальная зона притока значительно сократилась, в 2001-2005 годах она стала более тесно связанной с социально-экономическим состоянием регионов и центро-периферийными различиями. Данные о миграциях за весь межпереписной период не могут показать этот перелом, они в основном отражают ситуацию 1990-х годов. Изменения 2000-х годов очень значительны (см. таблицу 3.). Внутренняя миграция имеет ряд проблем:

ü  Отсутствие устойчивых точек роста и внятных экономических перспектив развития регионов не дает явных стимулов экономической миграции.

ü  изменение возрастной структуры населения России в сторону сокращение доли молодежи и роста доли населения в предпенсионном и пенсионном возрастах ведет к сокращению контингентов наиболее активных в миграционном отношении групп населения.

ü  Учебная миграция теряет значение рычага межрегионального перераспределения населения, все больше студентов переориентируются на учебу в своем городе или областном центре. Это связано со снижением для большинства семей возможности содержать студента вдали от дома, даже при условии бесплатного его обучения, является жестким лимитирующим фактором развития учебной миграции.

ü  Действующая де-факто система прописки (ныне - регистрации), служит ощутимым препятствием при приеме на работу лиц, этой регистрации не имеющих, как из числа иностранных граждан, так и россиян.

ü  Развитие форм временной, коммерческой, "челночной" миграции, которая позволяет части семей получать средства к существованию путем работы на временной основе в другом городе или регионе.

ü  Усложнение процедуры оформления законного пребывания мигрантов в России.

Опираясь на вышеизложенные факты, можно сделать два кратких вывода. Во-первых, в нынешнем состоянии миграция в нашей стране практически целиком является процессом стихийной социально-экономической самоорганизации населения. Власти обычно слабо влияют на этот процесс.

Во-вторых, миграция порождает противоречия между интересами многих людей, имеющих к ней как прямое, так и косвенное отношение. В настоящее время эти противоречия локализуются в основном на поселенческом уровне и проявляются в разнородных мелких конфликтах, в том числе межэтнического свойства. Но при увеличении миграционных потоков и усилении их стихийности вызываемые ими противоречия могут резко обостриться и обернуться разрушительными следствиями в масштабе регионов и страны в целом.

Список литературы

 

1.  Социальное положение и уровень жизни населения России. 2006: Стат. Сб. / Росстат – М., 2006. С.57-58.

2.  http://www.rags.ru

3.  http://revolution.

4.  http://atlas.socpol.ru

5.  Географический атлас