История изучения днепро-двинской культуры

БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Исторический факультет

русскоязычное отделение

Кафедра археологии и специальных исторических дисциплин

Курсовая работа

История изучения днепро-двинской культуры

студента 2 курса Гриб Евгений Петрович

Научный руководитель:

кандидат исторических наук

доцент Егорейченко Александр Андреевич

Минск 2008

Содержание

Введение

Днепро-двинская культура: история изучения

Глава 1. История изучения днепро-двинской культуры в дореволюционной России

Глава 2. История изучения днепро-двинской культуры в 20-30-х гг. XX в.

Глава 3. История изучения днепро-двинской культуры в послевоенное время

Заключение

Список сокращений

Литература

Введение

В ходе археологических исследований территории Северной Беларуси, бассейн Западной Двины, и Смоленщины, бассейн Верхнего Днепра, была выявлена своеобразная культура, имеющая свои особенности в материальной и духовной сферах. Данная культура получила название днепро-двинской.

Согласно материалам, собранным в советское время, и данным исследований последнего времени к территории максимального распространения днепро-двинской культуры относят почти всю Смоленскую область, западный край Калужской области, небольшую часть Брянской области и южные районы Псковской и Калининской областей России; на территории Белоруссии: северо-восточную часть Могилевской области и почти всю Витебскую область. Но при этом необходимо учитывать то, что даже те границы, которые хорошо прослеживаются, являются весьма не точными. Данный факт объясняется наличием, так называемых, переходных зон между культурами. Такая ситуация характерна вообще для всех культур раннего железа. Днепро-двинская культура не является однородной на всей территории своего распространения. Принято выделять по материальной культуре смоленский и западный варианты. Первый занимает территорию Смоленского Поднепровья и регион витебского течения Западной Двины. На указанную территорию распространялось влияние зарубинецких племен, дьяковских городищ, а позднее киевской культуры. Западный вариант относят к территории Полоцкого Подвинья, где заметно очень сильное влияние древностей культуры штрихованной керамики. Выделенные локальные варианты связаны с участием в их генезисе нескольких этнокультурных компонентов, а также с различными местными традициями и внешними влияниями (Шадыро, 1999 с.174-176).

Население депро-двинской культуры проживало в укрепленных поселениях - городищах. Городища располагаются довольно не равномерно и образуют так называемые гнезда, т.е. группы из нескольких городищ. Оборонительная система поселений прошла в своем развитии несколько этапов. Жилищами для представителей днепро-двинской культуры служили наземные строения столбовой (Подвинье) или столбово-кольевой конструкции (Верхнее Поднепровье). Согласно анализу материальной культуры можно выделить три этапа развития племен днепро-двинцев:

1) ранний (VIII-VII вв. до н.э. -V в. до н.э.) - каменно-костянной;

2) средний (IV-I вв. до н.э.) - костяно-железный;

3) поздний (I-IV-V вв. н.э.) - железный (Шадыро, 1981 с.13). В настоящее время вопрос об этнической принадлежности населения городищ днепро-двинской культуры у большинства исследователей не вызывает дискуссий. Принадлежность городищ раннего железного века Белорусского Подвинья и Верхнего Поднепровья к племенам восточнобалтийской языковой группы бесспорна. Более насущным сегодня является вопрос о выявлении племенного деления в этнической истории восточных балтов.

Днепро-двинская культура изучается археологами уже более столетия. За это время накопилось достаточно данных по материальной и духовной культуре днепро-двинских племен, этической ситуации в регионе и территории расселения представителей днепро-двинской культуры. на данный момент стоит обратить внимание на несколько работ обобщающего плана по Северной Беларуси В.И. Шадыро и по Верхнему Поднепровью Е.А. Шмидта. Много публикаций и по отдельным вопросам, важными являются отчеты экспедиций. Большинство работ по истории изучения днепро-двинской культуры приходится на послевоенное время и 70-90-е гг. В литературе изучение культуры в советское время освещено достаточно полно. По дореволюционным исследованиям стоит выделить работу Л.В.Алексеева. Но, к сожалению, нет работ по изучению днепро-двинской культуры в 90-х гг. и на современном этапе. Так же отсутствует и обобщающая работа по всей истории изучения культуры. Несмотря на достаточно большой вещественный материал, некоторые вопросы, касающиеся днепро-двинской культуры, до сих пор не решены.

Цель данной работы: рассмотреть историю изучения культуры, что решено, какие вопросы остаются открытыми. Для этого необходимо выполнить следующие задачи:

1) рассмотреть тенденции на протяжении всего периода изучения культуры;

2) выделить этапы изучения культуры и для каждого из них закономерности и особенности;

3) выявить общую картину днепро-двинской культуры.

Днепро-двинская культура: история изучения Глава 1. История изучения днепро-двинской культуры в дореволюционной России

Культура и история населения Северной Беларуси в раннем железном веке стали известными благодаря материалам из поселений. Исследования памятников днепро-двинской культуры начались в к.XIX-н.XX в., но при этом следует отметить, что предпосылки к археологическому изучению данной территории и территории Беларуси в целом появились еще во второй трети XIX в (Шмидт, 1992 с.9-11; Вергей, 1992 с.46).

Городища Среднего Подвинья равно как и других смежных территорий давно стали привлекать внимание исследователей. Так, еще в к.XVI в. австрийский посол Д. фон Бухау отмечал наличие большого числа исскуственных возвышенностей на Смоленщине (Алексеев, 1967 с.146-147; Шадыро, 1985 с.4-6). Но все же впервые внимание на городища как памятники древности обратил Зориан Доленга-Ходаковский. Он исследовал во время своих первых экскурсий территорию северо-западной и средней части Российской империи и составил списоки городищ, а также составил археологическую карту, на которой были отмечены городища по Западной Двине до Дриссы. Эти древние укрепления исследователь считал культовыми местами языческого населения (Алексеев, 1967 с.149-151; Шадыро, 1985 с.4-6). Данная точка зрения продержалась вплоть до XX в. В этой связи следует отметить К.Ф. Калайдовича и А.К. Киркора, которые утверждали, что городища являются поселениями, убежищами и культовыми местами одновременно (Шадыро, 1985 с.7-8; Вергей, 1992 с.46). В это же время Е.П. Тышкевичем были заложены основы белорусской научной археологии, благодаря чему в 50-60-х гг. идея археологических раскопок становиться популярной. В это время регистрируются, выявляются и составляются карты археологических памятников (Алексеев, 1967 с.152-153). В нач.50-х гг. XIX в. в окрестностях Полоцка археологические памятники обследовал К.А. Говорский (Алексеев, 1967 с.156; Шадыро, 1985 с.8). Более значительную работу по сбору сведений о городищах была проведена А.М. Сементовским. Его первая карта Витебщины насчитывала 77 памятников, а во втором труде упоминается уже до 1200 объектов. Он тщательно проводил описание и картографирование изучаемых памятников. Итогом стали “Сведения 1873г. о городищах и курганах Витебской губернии”. Но недостатком было то, что свою задачу А.М. Сементовский видел лишь в регистрации археологических памятников (Алексеев, 1967 с.161-163; Шадыро, 1985 с.9-10; Шмидт, 1992 с.11). Несколько оживилось изучение древностей Подвинья в последнее десятилетие XIX в., что было связанно с поведением IX и X Археологических съездов. Широкие археологические изыскания были проведены Ф.В.Покровским с целью создания археологической карты Виленской губернии (Шадыро, 1985 с.11-12; Вергей, 1992 с.46). В к.XIX-н.XX в. археологическому изучению Витебщины способствовала деятельность ряда краеведов: А.П. Сапунов, Е.Р.Романов, К. Т.Аникиевич. Сапунов совместно с Романовым составлял археологические анкеты, неоднократно публиковал сведения о городищах и курганах, собирал археологическую коллекцию. Романов создал археологическую карту Могилевщины и выработал собственный метод изучения курганов (Алексеев, 1967 с.88-91).

Первые раскопки городищ днепро-двинской культуры были произведены в начале XX в. М.Н. Тенишева, Н. К.Рерих и И.Ф. Борщевский начали раскопки Ковшаровского городища к югу от Смоленска, а Е.Н. Клетнова заложила разведывательные траншеи на нескольких городищах Смоленского и Вяземского уездов (Седов, 1969 с.116-117; Седов, 1980 с.25). На территории Северной Беларуси первым начал раскопки Л.Ю. Лазаревич-Шепелевич. Он произвел раскопки на городищах Марченки и Юпино (Шадыро, 1985 с.14). В те же годы обследованием городищ в бассейне Западной Двины занимался И. С.Абрамов. Но в силу того, что раскопки проводились малыми площадями и были сравнительно бедны находками раскопки оказались малоинтересными, а скудность находок отпугнула исследователей от городищ Подвинья (Седов, 1980 с.26; Шадыро, 1985 с.14; Шмидт, 1992 с.10-12).

Если подводить итоги изучения территории депро-двинской культуры стоит отметить то, что дореволюционные работы археологов по памятникам железного века Подвинья и Верхнего Поднепровья характеризуются слабой фактологической базой, исследования имели несистематический, случайный характер, не было планов проведения исследований. На первый план выдвигались описание и картографирование археологических памятников. Но при этом нужно помнить, что, составив достаточно точные описания и карты, дореволюционные исследователи дали возможность советским археологам перейти к изучению культуры в ее отдельных аспектах.

Глава 2. История изучения днепро-двинской культуры в 20-30-х гг. XX в.

В довоенный период были организованны учреждения, которые взяли на себя руководство учетом, охраной и изучением археологических памятников, расположенных на территории Беларуси. Именно в 20-30-е гг. начинаются проводиться планомерные и систематические археологические исследования (Митрофанов, 1970 с.125).

Во второй половине 1920-х и 1930-х годах белорусские археологи провели не менее 50 экспедиций, в результате чего были обследованы бассейны рек Днепра и Западной Двины (Шадыро, 1985 с.14; Вяргей, 1992 с.47).

Самые большие достижения белорусской археологии в этот период связаны с именем А.Н. Лявданского. Впервые вместо эпизодичных, не связанных одним планом раскопок, под руководством Лявданского было организовано планомерное и систематическое изучение территории Беларуси. А.Н. Лявданский не ограничивался только сбором археологического материала, значительное место он отдавал историческому обзору открытых источников. Многие материалы, добытые вследствие исследований, были опубликованы. В его работах прослеживается элементы хозяйственной, социальной и этнической истории племен железного века на территории Беларуси и Смоленщине (Седов, 1980 с.25; Шадыро, 1985 с.15; Вяргей, 1992 с.48; Шмидт, 1992 с.10).

В первой половине 20-х гг., работая на Смоленщине, Лявданский обратил пристальное внимание на изучение городищ. К тому времени им было зарегистрированно 347 городищ на Смоленщине и еще 51 городище в прилегающих поветах Могилевской губернии. Наблюдения за топографией, формой, культурным пластом и материальной культурой смоленских и белорусских городищ позволили Лявданскому выделить четыре их группы. Эта классификация укрепленных поселений основывалась в основном на материалах разведок, так как раскопки из-за нехватки средств не проводились. Стоит отметить, что общего принципа в предложенной Лявданским классификации городищ не было. Но важным было то, что это было первой попыткой рассмотреть городища как укрепленные поселения древнего населения, определить общие и отличительные черты в их развитии, охарактеризовать материальную культуру, уточнить хронологию (Шадыро, 1985 с.16; Вяргей, 1992 с.49-50; Шмидт, 1992 с.11-12).

В 1930 г., имея более значительный материал, А.Н. Лявданский выделяет городища с лепной гладкостенной и штрихованной керамикой, а также намечает их ареалы. Городища с лепной гладкостенной керамикой автор относит к территории с востока на запад от Верхнего Днепра (включая Мощинское городище) до Орши. Распространение городищ с гладкостенной керамикой с юга на север было не достаточно выявлено. От Смоленска она тянулась на юго-восток и юг, приблизительно до Мстиславля и несколько дальше. На северо-запад и север от Смоленска городища этого типа исследовались на Каспли. Исследователь также отмечал о наличии поселений с гладкостенной на Двине, Витебщине и Полотчине. Границу городищ со штрихованной керамикой Лявданский наметил приблизительно так: начиная от Орши, городища тянутся на запад через всю территорию Беларуси. Западную границу этой культуры проследить к 1930 г. не удалось. Южная граница проходит по территории Могилевщины, Бобруйщины; отмечены городища на Березине ниже Борисова и Случчине. На север и северо-запад городища со штрихованной керамикой тянутся через Беларусь в Литву (Ляўданскі, 1930а с.93-104; Ляўданскі, 1930б с.157-168; Вяргей, 1992 с.50; Шмидт, 1992 с.12). Относительно Полотчины и Витебщины, то тут Лявданский отметил наличие городищ двух типов. Позже он пришел к выводу о том, что городища со штрихованной керамикой являются самыми древними среди всех городищ полоцко-витебского Подвинья и Смоленщины, опираясь на факт более глубокого залегания штрихованной керамики (Вяргей, 1992 с.50). Этот вывод был ошибочным. В 1930 г. Лявданский не смог установить отличие между гладкостенной керамикой раннего железного века и керамикой третьей четверти I тыс. н.э. тыпу верхнего пласта Банцеровщины. Отсюда исходили его ошибки в датировке городищс лепной гладкостенной керамикой полоцко-витебского Подвинья и Смоленщины (Шадыро, 1985 с.16; Вяргей, 1992 с.51).

Во время раскопок укрепленных поселений на Днепре и Двине Лявданский сделал важное наблюдение о том, что первоначально они не имели земляных укреплений, а огораживалась частоколом только площадка городища (Шадыро, 1985 с.16; Шмидт, 1992 с.12).

В 1932 г. Лявданский предложил классификацию памятников железного века с точки зрения их стадиального развития. Все городища эпохи железа, открытые к тому времени на территории Беларуси, автор разделил на три хронологических периода:

1) городища раннего железного века - рубеж н.э. -V в. н.э.;

2) городища VI-VIII вв. н.э.;

3) городища VIII-X вв. Лявданский высказал правильное предположение о том, что возникновение укреплений на поселениях раннего железного века связано с развитием производительных сил, в частности с овладением населением техникой выплавки и обработки железа. Предположеня же археолога о конструкции жилищ не подтверждаются конкретными фактами, что объясняется проведением исследований городищ методом шурфования или с помощью небольших траншей (Вяргей, 1992 с.51-52). Так же не подкрепленым фактами является механическое распространение на территорию всей Беларуси обряда захоронения путем трупосожжения, который открыт в южной и восточной частях страны (Вяргей, 1992 с.52). Наиболее существенным недостатком предложенной Лявданским классификации белорусских городищ является то, что автор не привел кокретных примеров поселений, опорных для выделеных им стадий. В общих чертах оказалась правильной схема территориальной диферинциации городищ. Выделенные Лявданским группы соотносятся теперь с культурай штрихованной керамики, днепро-двинской и милоградской (Вяргей, 1992 с.53).

Неоспоримой заслугой Лявданского является то, что он впервые выявил идеинтичность древностей Смоленского Поднепровья и Белорусского Подвинья (Вяргей, 1992 с.53; Шмидт, 1992 с.12). Вследствие археологического изучения на территории Беларуси и Смоленщины в 20-30-е гг. Лявданский пришел к выводу, что городища северной, центральной Беларуси и Смоленщины покинуты литовским населением, а славяне пришли на эту территорию довольно поздно и занимали уже существовавшие городища так называемого литовского типа. В это же время были определены локальные особенности материальной культуры, намечены этапы развития и хронология городищ (Вяргей, 1992 с.59-60; Шадыро, 1985 с.16; Седов, 1980 с.25).

В конце 30-х гг. археологическое изучение Смоленщины связанно с именем П.Н. Третьякова. Суммируя данные белорусских и смоленских археологов он выделил в отдельную группу ранние смоленские городища, рассматривая их как раннеславянские. Труды Третьякова играли важную роль в развитии этногенетических взглядов советских археологов и стали важным вкладом в концепцию славянского этногенеза, которая характеризуется схематичностью (Третьяков, 1963 с.9-10; Вяргей, 1992 с.60; Шадыро, 1985 с.17). Но в поздних трудах Третьяков приходит к выводу о балтской принадлежности смоленских городищ. Границу данных городищ он ограничивает на Западной Двине с запада смоленским и отчасти витебским течением (Третьяков, 1970 с.169-171).П.Н. Третьяков объяснял появление серповидных ножей на городищах днепро-двинской культуры влиянием зарубинецкого земледелия, что говорит о сравнительно позднем развитии подсечно-огневого земледелия с ручной обработкой земли у днепро-двинцев. Исследователь первым обратил внимание на некоторое сходство культуры верхнеокских и москворецких городищ с культурой городищ Смоленщины (Шмидт, 1992 с.14; Шадыро, 1985 с.17; Седов, 1980 с.27-29).

Определенный интерес имеют раскопки, которые проводились на Ушаччине и Оршанщине И.А. Сербовым и на Оршанщине С.А. Дубинским. В отличии от Витебщины, где исследования археологических памятников были поставленно на широкую планомерную основу, поселениям западных районов уделялось мало внимания. Работы здесь ограничивались обследованиями. В течении 1933-1938 гг. было обследовано 72 городища с лепной гладкостенной и штрихованной керамикой (Шадыро, 1985 с.17).

Дописать выводы о Лявданском…При всей значимости позитивных достижений в сфере изучения памятников железного века белорусской археологии не удалось преодолеть некоторые трудности. Введение в научный оборот фактического материала отставало от его накопления, публикации в значительной мере ограничиваются предыдущей информацией. Заметные недостатки наблюдались в методике полевых исследований. Все указанные трудности связаны с небольшим профессианальным коллективом археологов, а также отсуствием достаточных средств на научные исследования.

Глава 3. История изучения днепро-двинской культуры в послевоенное время

Плодотворная работа по изучению археологических памятников была ослаблена в 30-е гг., и до 1945 г. археологические исследования фактически непроводились.

Первые археологические исследования в послевоенное время провела в Верхнем Подвинье Я.В. Станкевич. Полученные материалы решили вопросы взаимосвязи городищ Верхнего Поднепровья с верхнедвинскими, более четко дали их хронологию и некоторые вопросы этнической истории. В бассейне р.Великой и районе Себежа исследования проводили С.А. Тараканова, В.В. Седов и Ф.Д. Гуревич. Было установленно, что для себежских городищ характерна слабопрофилированая гладкостеная керамика (Шадыро, 1985 с.16; Седов, 1980 с.26).

В это же время археологические исследования в северной и центральной Беларуси проводил А.Г. Митрофанов. В 1949 г. он провел большие разведки в бассейне Среднего Подвинья и зарегистрировал свыше 20 городищ, относящихся к раннему железному веку. Основываясь на археологических изысканиях в 40-х-нач.50-х гг.в западной части Витебщины Митрофанов высказался о существовании особой группы верхнеднепровских городищ в пределах Беларуси. Но вследствие дальнейших исследований и новых материалов раскопок городищ Поддубники, Язно, Девички значительно расширяется источниковедческая база исследуемых древностей, а также встречены аналогичные памятники, которые уходят до границ Латвии, а на севере - а район Себежских озер и в бассейн левобережных притоков р.Великой. Учитывая это Митрофанов делает вывод о существовании единой археологической культуры, которая охватывает территорию Среднего Подвинья, района Себежских озер и Верхнего Поднепровья. Именно он дал ей название “днепро-двинской” (Митрофанов, Будько, 1967 с.137; Шадыро, 1985 с.16; Шмидт, 1992 с.14). Митрофанов занимался изучением северной Беларуси и обратил внимание на западные районы, где днепро-двинская культура соприкосалась с культурой штрихованной керамики. Он объективно замечает, что как и культура штрихованной керамики, днепро-двинская культура характеризуется по поселениям и сходна с ней по вещественному материалу (Митрофанов, Будько, 1967 с.137). Митрофанов отечает эволицую поселений от городищ с частоколом до городищ со сложной оборонительной системой рвов и валов, разделяет поселения на ранние и поздние. Для первых характерны изделия из камня, кости и рога животных, а поздние - изделия из железа, бронзы и некоторые глиняные изделия (Митрофанов, Будько, 1967 с.137; Митрофанов, 1970 с.215-216; Шут, 1966 с.166-182). В настоящее время поселения делят на три хронологических группы. Закономерно исследователь отмечает отличия в керамике ранних и поздних городищ: если ранняя керамика получила название бугристой из-за большого количества дресвы и плохого обжига, то поздняя керамика характеризуется более плотной глиной, лучшим обжигом и применением при изготовлении крупнозернистого песка. Сосуды носителей днепро-двинской культуры Митрофанов делит на слабопрофилированные и баночные, при этом в каждом из видов выделяет типы (Митрофанов, Будько, 1967 с.138; Митрофанов, Дучиц, 1994 с.167-169; Митрофанов, 1970 с.213-215). Он указывает на редкость на городищах днепро-двинской культуры находок глиняных пряслиц и грузиков “дьякова” типа, которые характерны для городищ Смоленщины (Митрофанов, Будько, 1967 с.138). Согласно датировке культура относится к VI в. до н.э. - III-IV вв. н.э., т.е. нижнюю границу культуры Митрофанов несколько поднимает, что объясняется недостаточной изученностью этого вопроса в то время. Он относит днепро-двинские племена к восточно-балтийскому ареалу и делает предположение о местном происхождении культуры (Митрофанов, Будько, 1967 с.138; Митрофанов, 1970 с.223-224). Благодаря раскопкам городища Ратюнки Митрофанов уточняет северную границу между днепро-двинской культурой и культурой штрихованной керамики (Митрофанов, Дучиц, 1994 с.180-181).

Другим исследователем городищ северной Беларуси в это время был Л.В.Алексеев. Он провел археологические разведки с незначительными раскопками в Белорусском Подвинье, уделяя особое внимание древностям Полоцкой земли. Он занимался этнической историей региона и доказывал близость западно-двинской культуры городищ со смоленской культурой, допуская при этом первоначальную ошибку Митрофанова. Алексеева написал работу по археологическому изучению территории Беларуси в дореволюционный период, а так же составил археологическую карту (Шадыро, 1985 с.16; Шмидт, 1992 с.14).

Продолжал исследования северной Беларуси в дальнейшем К.П. Шут. Особое внимание он уделял городищам. Во время экспедиции 1963-1968 гг. были раскопаны и исследованы такие городища как Кубличи, Урагово, Абрамово, Бураково, Казинино, Заговалино и Кострица. Эта экспедиция имела огромное значение не только из-за богатого материала, но и потому, что большая часть материалов А.М. Лявданского, Сербова, Л.В. Алексеева и А.Г. Митрофанова не была введена в научный оборот, а вопросы датировки, отношение к другим синхронным памятникам, культурной принадлежности либо не появлялись в печати, либо ответы на них давались с большой неточностью (Шут, 1966 с.166-182; Шмидт, 1992 с.17). Шут дополнил представления о материальной культуре, хозяйстве, жилищах и общественном строе населения изучаемого региона. Так, он пришел к выводу, что городища Среднего Подвинья с самого начала возникли как поселения скотоводческо-земледельческих племен (Шут, 1966 с.166-182; Шадыро, 1985 с.17). Выделил особенности керамического материала городищ Северной Беларуси: для левобережья характерны тонкостенные слабопрофилированные сосуды с орнаментацией в виде ямок и поперечных линий и конусо-горшковидные неорнаментированные сосуды; для правобережья он выделяет небольшое количество штрихованной и текстильной керамики и керамику типа себежских городищ (Шут, 1966 с.166-182). В Среднем Подвинье К.П. Шут выделил два варианта днепро-двинской культуры: смоленский и себежский (Шадыро, 1985 с.17; Шут, 1969 с.). Южная граница днепро-двинской культуры установленная Шутом в целом соотвествует северной границе культуры штрихованной керамики по Митрофанову (Шут, 1966 с.166-182). Отмечает такие особенности городищ Белорусского Подвинья как отсуствие жилищ столбово-кольевой конструкции и нахождение железообрабатывающих мастерских в отдельных постройках ближе к центру площадки. Время существования городищ днепро-двинской культуры Шут определяет сер. I тыс. до н.э. -IV в. н.э., опираясь при определении нижней границы на находки сверленных и несверленных топоров, изделий из кости и рога, железного топора скифского типа, железного псалия из Кострицы; а при определении верхней - находки эсовидных булавок, керамики типичной для слоя "Б" из городища Новые Батеки. К.П. Шут также составил археологическую карту, которая значительно дополнила карту Алексеева (Шут, 1966 с.166-182; Шут 1969 с265-283; Шмидт, 1992 с.17).

В послевоенное время археологические исследования на Смоленщине продолжал П.Н. Третьяков. Начиная с 1954 г. он приступил к детальному изучению городищ Смоленщины и их раскопкам. После проведения раскопок городищ у дер. Мокрядино (Тушемля и Мокрядинское) и у д.д. Городок, Прудники, Вокшино, Лахтеево Третьяков не подтверждает высказанное им ранее положение о славянской принадлежности древнейших городищ верховьев Днепра (Шмидт, 1992 с.14; Третьяков, 1963 с.9). Данные исследования проводились в рамках Верхнеднепровской экспедиции. При проведения исследований были использованы материалы Лявданского и Смоленского краеведческого музея. Третьяков отмечает наличие на большинстве городищ грубой лепной керамики. Были определены также общие признаки городищ: расположены в труднодоступных местах (обычно на отрогах высоких и крутых берегов); размещаются группами; небольшие размеры; обилие рвов и валов, специальная обработка склонов. Третьяков опроверг утверждение о средневековом времени бытования данных укреплений на исследуемых городищах. Керамический материал он разделил на 4 группы: тонкостенная, слабопрофилированная, неорнаментированная посуда; толстостенные сосуды с орнаментированным венчиком; профилированная и лощеная посуда; толстостенная, слабопрофилированная, неорнаментированная посуда с гладкой или неровной поверхностью (Шмидт, 1992 с.15; Третьяков, 1963 с.9-10; Шадыро, 1985 с.17). Интересны находки с раскопанного городища Тушемля у дер. Мокрядино. Здесь прослеживаются упомянутые выше характерные черты: развитая система укреплений, малая площадь, расположено на мысе коренного берега реки. На городище в ходе исследований были выделены три слоя, причем нижний слой отделен от двух верхних горизонтом погребенной почвы и слоем бурой супеси. Исходя из строения этих слоев и комплекса находок в каждом из них Третьяков выделил три периода существования жизни на городище:

1) вторая половина I тыс. до н.э.;

2) начало I тыс. н.э.;

3) третья и четвертая четверть I тыс. н.э

(Третьяков, 1963 с.11-18). Внимание привлекла находка круглой площадки с ямкой для столба посередине и ямками по окружности. Подобные площадки были обнаружены на болотных городищах, которые Третьяков связывал со святилищами балтского населения. В 1958 г. в статье "Городища-святилища левобережной Смоленщины" Третьяков говорит о связи местного населения с лето-литовскими племенами (Шмидт, 1992 с.15; Третьяков, 1963 с.38-41). В последующем он обращает внимание на аналогичность городищ в верховьях Сожа и Десны с городищами Смоленщины. В этническом вопросе Третьяков окончательно приходит к выводу о балтской принадлежности городищ Смоленщины и верховьев Оки с поречьем Угры. За 1955-1962 гг. на Смоленщине были проведены раскопки на десяти городищах, причем два из них были исследованы полностью. Третьяков установил примерно границы распространения городищ Смоленщины. В своей работе "Древние городища Смоленщины" Третьяков дает характеристику всему комплексу признаков культуры смоленских городищ. Но он так и не отказался от выделения смоленских городищ в отдельную культуру, отличную от культуры Белорусского Подвинья (Третьяков, 1963 с.17-18; Шмидт, 1992 с.15).

С 1949 г. к изучению городищ Смоленщины приступил Е.А. Шмидт. Им были произведены разведки в бассейнах рек: Сожа, Десны, Угры, Днепра, Западной Двины и Вазузы. Он целиком исследовал и раскопал городища у деревень: Акатово, Новые Батеки, Демидовка, Холмец. Значительные площади были вскрыты и при исследовании других городищ у деревень: Наквасино, Холм, Карманово, Близнаки, Слобода-Троянова, Самсонцы, Смилово, Рокот, Буяново, Боярщина, Микулино. В первоначально опубликованных работах Шмидтом были приведены некоторые материалы и сформулированы предварительные выводы (Шмидт, 1992 с.15; Шадыро, 1985 с.17). В дальнейшем, по мере получения новых материалов, часть этих выводов уточнялась. Шмидт дал характеристику поселений, укреплений и жилищ племен Верхнего Поднепровья. Так, он произвел классификацию городищ по внешней форме:

1) на широких мысах - округло-удлиненная площадка, земляные укрепления только с напольной стороны;

2) на острых мысах - округло-треугольная площадка, земляные укрепления кольцевые, но наиболее мощные с напольной стороны;

3) на песчаных холмах - овальная площадка, земляные укрепления со всех сторон, приблизительно, одинаковой мощности. При этом система укреплений развивалась в течение всего времени существования племен днепро-двинской культуры. Шмидт отметил также о выработке на Смоленщине специальной системы укреплений, состоящей из двух линий укреплений, идущих вокруг всей площадки. Следы наземных жилых и хозяйственных построек были выявлены им на всех изученных городищах, но не все они четко прослежены. Е.А, Шмидт выделяет четыре этапа в домостроительстве племен верховьев Днепра:

1) большие длинные дома по краю площадки городища;

2) четырехугольные дома на террасах, примыкающие друг к другу, с отдельными помещениями;

3) отдельные четырехугольные дома с каменными очагами на выровненных площадках;

4) четырехугольные дома с большими каменными очагами, выстроенные прямо на поверхности площадки (Шмидт, 1992 с.23-45; Шмидт, 1963 с.7-9). Что касается керамического материала, то тут Шмидт также выделяет несколько типов. Самыми массовыми он называет слабопрофилированные горшковидные сосуды, затем выделяет высокие конусовидно-горшковидные и сосуды в виде мисок с венчиком. Он делает акцент на то, что вышеупомянутые формы сосудов не изменялись на протяжении всего времени существования культуры, изменялась лишь технология изготовления от плохо обожженной посуды с бугристой поверхностью к тщательно обожженной с ровной, приглаженной поверхностью. А для позднего времени существования культуры отмечает появление профилированной и часто орнаментированной керамики. Шмидт упоминает также о большом количестве изделий из кости в материалах городищ, развитость бронзолитейного дела (три вида литейных форм, шесть видов браслетов, два типа перстней, шесть типов булавок, также изготовлялись из бронзы и орудия труда). Железные предметы исследователь называет наиболее многочисленными среди находок. По вопросу о хозяйственной деятельности племен днепро-двинской культуры Шмидт приходит к выводам о том, что земледелие у изучаемых племен на протяжении их истории увеличивало свой удельный вес за счет других отраслей хозяйства, скотоводство в общем плане преобладало над охотой и ведущей отраслью было свиноводство (в Подвинье - крупный рогатый скот), охота играло немаловажную роль лишь в раннем периоде культуры. Собранные материалы позволили ему разделить время существования культуры на четыре периода: первый период - с VIII в. до н.э. до V в. до н.э.; второй период - V-II вв. до н.э.; третий период - со II в.до н.э. до II в.н.э. и четвертый период охватывает II-IV вв. н.э. (Шмидт, 1992 с.83-99; Шмидт, 1963 с.9-13; Седов, 1970 с.27-28). Шмидт заново пересмотрел материалы, подтверждающие этническую общность племен Смоленского Поднепровья, Верхней Оки и Верхней Десны и взаимоотношения этих племен с культурой штрихованной керамики. Он подтвердил вывод об их принадлежности к балтскому ареалу. Исследованию подвергся также вопрос об особенностях развития днепро-двинской культуры в первых веках н.э. (Шмидт, 1992 с.120-131; Шмидт, 1963 с. 19-20). В своей статье "Особенности развития днепро-двинской культуры в первых веках нашей эры" Е.А. Шмидт делает вывод о том, что изменения в материальной культуре племен днепро-двинской культуры в Верхнем Поднепровье связаны с проникновением зарубинецких племен на Верхнюю и отчасти среднюю Десну и усилением их влияния на племена Верхнего Днепра. Так, на рубеже н.э. начинает постепенно изменяться керамический комплекс. Появляются профилированные сосуды, украшенные по венчику и плечикам ногтевыми оттисками и защипами, реже насечками; сосуды с подлощенной поверхностью и ребристые миски. Шмидт отмечает, что данные виды керамики распространялись неравномерно и на правобережье смоленского Поднепровья, в междуречье Днепра и Западной Двины, правобережье среднего течения Западной Двины профилированная керамика утверждается к концу существования днепро-двинской культуры. Шмидт также указывает на сокращение ареала днепро-двинских племен в первой пол. I тыс. н.э. и на образование позднедъяковской культуры междуречья Волги и Оки в результате смешения дъяковских племен с днепро-двинскими. Им была проведена разведка и в бассейне р. Сожа на территории Беларуси для уточнения границы между днепро-двинскими и милоградскими племенами, обследован бассейн р. Вихры в целях решения вопроса о проникновении в ареал днепро-двинских городищ щтрихованной керамики. Вначале 90-х гг. Е.А. Шмидт публикует обобщающую работу о племенах Верхнего Поднепровья и смежных территорий в железном веке, где подводит итоги своих предыдущих исследований (Шмидт, 1972 с.102-117; Шмидт, 1992 с.131-145; Шмидт, 1963 с.16-17).

В 1955-1962 гг. исследования в Смоленском Поднепровье также проводил В.В. Седов. Им был обследован ряд городищ и целиком раскопано городище Церковище. Верхний слой этого городища содержал материалы древнерусского времени XI-XIII вв., а нижний слой - материалы раннего железного века от середины I тыс. до н.э. по II-III вв. н.э. Некоторые результаты упомянутых исследований были опубликованы им в статье. В 1969 г. В.В. Седов, используя опубликованные и архивные материалы других исследователей, публикует работу о днепро-двинских городищах конца I тыс. до н.э. (Шмидт, 1992 с.16-17; Шадыро, 1985 с.17). Автор дает исторический обзор памятников культуры и их исследования. Седов правильно указывает на городища как преобладающий тип поселений данной культуры. Он отмечает такую особенность городищ Смоленского Поднепровья, как преобладание мысовых городищ, в то время как в Подвинье были более распространены холмовые городища. Следуя за предыдущими исследователями, Седов указывает на постепенное складывание мощной и сложной системы укреплений на городищах. Причем следует заметить, что Седов не был знаком с результатами всех исследований на тот момент. Ошибку исследователь делает при определении конструкции жилищ на городищах Смоленщины. Седов говорит, что жилища были столбовой конструкции, но на сегодняшний день известно о столбово-кольевой конструкции жилищ Смоленщины. Автор правильно отмечает переход в домостроительстве от длинных многокамерных домов к отдельно стоящим четырехугольным жилищам на поздних этапах существования культуры, но не указывает на причину этих перемен. Седов характеризует кратко окружающие днепро-двинскую культуру племена, отмечая исходившее от них влияние на изучаемые племена. При этом он указывает на наличие между культурами широких переходных зон, где происходит частичное смешение материальных комплексов соседствующих культур. При определении хозяйственной деятельности населения городищ Седов делает правильное предположение о постепенном возрастании роли земледелия и большой значимости охоты в ранний период существования городищ. Также был отмечен переход от костяных и каменных орудий на ранних этапах к железным в поздний период развития культуры и достаточно широком использовании бронзы для создания украшений. С помощью работ других исследователей, прежде всего Е.А. Шмидта, В.В. Седов определяет нижнюю границу существования культуры как VIII-VII вв. до н.э., а верхнюю - II-III вв. н.э. Опираясь на имеющиеся уже данные он приходит также к выводу, что городища днепро-двинской населяли балтские племена. При чем он использовал не только археологический материал, но и лингвистические исследования (Седов, 1969 с.116-125). Указанную сводную работу без каких-либо дополнений, но в несколько сокращенном виде Седов поместил в большой монографии, посвященной истории славян в Верхнем Поднепровье (Седов, 1980). Новым является дополнение Седова, где он указывает на связь днепро-двинской культуры с верхнеокскими и москворецкими городищами позднедьяковской культуры. Данный факт он объясняет миграцией в западные районы междуречья Оки и Волги балтов из области днепро-двинской культуры, но не указывает на причины, которые вызвали эту миграцию (Шмидт, 1992 с.17; Седов, 1980 с.28-30).

В 1960-1961 гг. в бассейне р. Угры на городище Попов Городок у д.Федотково раскопки производил С.И. Борисов. В 1965 году в свет вышел учебник Э.М. Загорульского для исторических факультетов вузов БССР, в котором даются некоторые общие данные о днепро-двинской культуре. В целом эти сведения включают правильное представление о данной культуре, но распространение понятия "днепро-двинская культура" на древности V-VIII вв.н.э. не является правомерным. Опубликованная в 1971 году "Археологическая карта БССР", составленная Г.В. Штыховым включает обширные сведения о городищах раннего железного Среднего Подвинья и смежных с ним территорий. Штыхов также исследовал путем раскопок наслоения днепро-двинской культуры на городищах: Кострица, Бороники, Лужесно, Лукомль и Полоцк. (Шмидт, 1992 с.17).

С 1974 г. изучением памятников днепро-двинской культуры в Западнодвинском бассейне в границах Беларуси занимается В.И. Шадыро. Им обследовано свыше 100 городищ и открыто 11 новых памятников, а также уточнена западная граница днепро-двинской культуры. Раскопки на городищах Барсуки и Замошье дали значительный материал, который характеризует ранний период существования днепро-двинской культуры. В результате обобщения исследований В.И. Шадыро в 1985 г. опубликовал сводную работу "Ранний железный век Северной Беларуси", в которой подвел итоги более чем столетних работ по изучению городищ днепро-двинской культуры в пределах Беларуси (Шмидт, 1992 с.18; Шадыро, 2003 с.7). Так, основным типом поселений у населения днепро-двинской Белорусского Подвинья Шадыро называет укрепленные поселки-городища и отмечает отсутствие селищ, одновременных городищам. Локальные различия в устройстве городищ он связывает исключительно с особенностями рельефа. Шадыро, как и другие исследователи до него, выделяет несколько этапов в развитии системы фортификации на городищах. На первом этапе укрепления сводились к подсыпке краев площадки и сооружению деревянных изгородей вокруг нее. С IV в. до н.э. по краю площадки начал сооружаться вал, а на нем деревянные конструкции. С рубежа н.э. городища начинают хорошо укрепляться, превращаясь в поселки-крепости с довольно развитой фортификационной системой. Шадыро делит городища на холмовые и мысовые и выделяет в каждом типе по характеру оборонительных сооружений разновидности. Что касается жилищ, то самым ранним видом жилищ, по предположению Шадыро, могли быть округлые в плане землянки. Относительно же наземных жилищ, тут наиболее древними исследователь называет удлиненные дома по краям площадки. С рубежа н.э. можно говорить о появлении отдельно стоящих однокамерных домов. Дальнейшее усовершенствование в домостроительстве Шадыро связывает с каменной вымосткой пола и глиняной обмазкой стен в Среднем Подвинье (Шадыро, 1981 с.6-9; Шадыро, 1985 с. 19-30; Шадыро, 2003 с.10-11). В развитии материальной культуры племен изучаемого региона им отмечено большое значение кости вплоть до рубежа н.э., как материала для изготовления орудий труда. Также Шадыро указывает на довольно позднее появление железных предметов в материальном комплексе днепро-двинских племен - вторая пол. I тыс. до н.э. (Шадыро, 1981 с.10-11; Шадыро, 2003 с.11-13). Керамический материал днепро-двинских племен Шадыро относит к двум отделам: слабопрофилированные и баночные. В этих отделах по форме стенок сосуды разделяются на типы. При этом отмечено, что баночные сосуды преобладают в нижних слоях и их количество увеличивается в западном направлении. Для слабопрофилированной посуды указывается такая особенность, как превышение максимального расширения на уровне плечиков над общей высотой. В отличие от керамического материала Смоленщины керамика Белорусского Подвинья чаще имеет орнаментацию: для баночных сосудов - сквозные отверстия, для слабопрофилированных - прочерченные и нарезные линии, ямочные вдавления и т.д. (Шадыро, 1985 с.79-88; Шадыро, 2003 с.12-13). Используя анализ материальной культуры и полученные датировки В.И. Шадыро разделил время существования культуры на 3 периода: первый период (VIII-VII вв. до н.э. - V вв. до н.э.) характеризующийся господством каменной и костяной индустрии; второй период (IV-I вв. до н.э.) - появление изделий из железа, которые к концу периода становятся преобладающими; третий период (I-IV вв. н.э.) - железо становиться главным сырьем, а преобладающее значение кости падает. По данным городищ Урагово, Бураково, Кубличи, Зароново, Кострица В.И. Шадыро смог сделать вывод о том, что в конце II и в первой половине I тыс. до н.э. роль ведущей отрасли хозяйства у днеро-двинских племен приобрело скотоводство. При этом в отличие от Смоленщины здесь преобладало разведение крупного рогатого скота. Земледелие же играло роль побочной отрасли. Но с распространением железных орудий труда становится ведущей отраслью хозяйства в первых веках н.э. Шадыро по совокупности археологического материала определяет, что племена днепро-двинской культуры находились на стадии развитого патриархата. В ареал днепро-двинской культуры Шадыро включает почти всю Витебскую область, ограниченную с запада линией: латышское порубежье - Браслав - Воропаево, с юга: Воропаево - Докшицы - Лепель - Чашники и далее через верховья рек Друти, Прони и Беседи граница уходила в Смоленскую область. В своей сводной работе исследователь выделил западнодвинский вариант культуры в противовес смоленским городищам (Шадыро, 1981 с.14-16; Шадыро, 1985 с.88-105; Шадыро, 2003 с.14-15; Шадыро, 1998 с.88-89). В 2003г.В.И. Шадыро новые данные и старый материал объединил в докторской диссертации "Белорусское Подвинье в эпоху железа и раннего средневековья". В данной работе исследователь при рассмотрении классификации городищ дополняет тип мысовых еще одним вариантом - городища, которые имеют валы на склонах кроме напольного. Классификацию жилищ он не изменил, но дал датировку к каждому виду: землянки с конической крышей - VIII-V вв. до н.э., двухкамерные длинные дома - V-I вв. до н.э., отдельные наземные дома столбовой конструкции - с рубежа н.э. Шадыро в своей работе приводит точную классификацию костяных наконечников стрел, железных топоров, серпов, шпилек, браслетов. В датировке культуры он приходит к выводу, что нижние даты некоторых архаических городищ (Замошье, Ратюнки, Зазоны, Урагово) можно относить к концу II началу I тыс. до н.э. Для развития скотоводства у днепро-двинских племен Шадыро отмечает тенденцию сближения Витебского Подвинья со Смоленским Поднепровьем и Верхним Подвиньем. Он также делает поправку насчет земледелия, указывая на то, что оно становиться основной отраслью хозяйства только с распространением пашенного земледелия не ранее V в. н.э. В своей диссертации Шадыро упоминает и о верованиях племен и отмечает наличие культа умерших. Опираясь на данные об обряде погребения у милоградских и юхоновских племен автор делает предположение о том, что основу погребального обряда днепро-двинских племен составляло трупосожжение с дальнейшим оставлением пепла на поверхности земли или в воде. Но на сегодняшний день данный факт нельзя назвать правильным из-за отсутствия находок захоронений днепро-двинских племен. Шадыро делает упор и на сложность вопроса о происхождении культуры. Этническая принадлежность же не вызывает у исследователя никаких колебаний - он относит культуру к восточно-балтскому ареалу (Шадыро, 2003 с.6-17; Шадыро, 1985 с.104-115).

Выпущенные в свет в 1985 и 1986 годах "Своды памятников истории и культуры Белоруссии" по Витебской и Могилевской областям включают обширные сведения о городищах днепро-двинской культуры раннего железного века, часть из которых не была известна ранее и только получена в результате полевых работ коллектива белорусских археологов в 1970-х годах. В 1980-х годах в связи с составлением "Свода памятников истории и культуры Смоленской области" было предпринято сплошное обследование территории днепро-двинских городищ, в котором участие принимали группа археологов Москвы и Е.А. Шмидт (Шмидт, 1992 с. 19).

В 1990-х годах насчитывается несколько статей по днепро-двинской культуре, при этом стоит упомянуть о таких как статьи Колосовского, Левко, Метельского, Медведева и Егорейченко. Колосовский и Левко в своей статье привели некоторые новые сведения по материальной культуре днепро-двинцев, основываясь на исследованиях в северо-западной Беларуси. Исследованию подверглось селище I тыс. н.э. на юго-западной окраине г. Городка. Было заложенно три раскопа и на каждом выделено три слоя, при чем на всех раскопах слои имеют схожие характеристики. На среднем и нижних горизонтах преобладают гладкостенная лепная и лепная с расчесами керамика. Почти полное отсуствие на селище днепро-двинской керамики, позволило авторам выдвинуть предложение о том, что этнокультурные отношения в данном регионе не сводились к взаимодействию днепро-двинской культуры со штриховиками. (Левко, Колосовский, 1990 с.57-59) Метельский и Медведев в своей статье по исследованию городища Карабановичи, проанализировав материальный комплекс костяных и металлических предметов, приходят к выводу о принадлежности данного городища к днепро-двинской культуре. Также опираясь на костяной материал можно говорить о сильном влиянии со стороны дьяковской культуры (Мяцельскі, Мядзведзеў, 2001 с.6-11). Егорейченко свою статью посвятил этнокультурной ситуации в Белорусском Подвинье. В ней автор, анализируя материал раскопок городищ западной части течения Двины, приходит к выводу о том, что граница между днепро-двинской и культурой штрихованной керамики в железном веке не была стабильной. К тому же указывая на частую встречаемость на днепро-двинских городищах элементов штрихованной керамики, автор говорит о сильном влиянии со стороны штриховиков (Егорейченко, 1994 с.8-11). В верховьях Западной Двины и Ловати археологические изыскания проводил Б.С. Короткевич… Он также исследовал памятники типа среднего слоя городища Тушемля. Короткевич в ходе своих исследований приходит к выводу о не полном соответствии данных о среднетушемлинских памятниках действительности. Он расширяет ареал среднетушемлинского типа, говорит о чужеродном характере профилированной керамики для населения городищ днепро-двинской культуры. Главным выводом Короткевича является утверждение о заимствовании племенами лесной полосы культуры земледелия из лесо-степной зоны (Короткевич, 1992 с.65-67).

Послевоенный период изучения днепро-двинской культуры стал по сути дела стержнем основных знаний о культуре, которые имеются на сегодняшний момент. За почти 65 лет археологами было исследовано большое количество городищ, были сделаны основные выводы по раскопкам городищ, а так же выдвинуты проблемы, которые нуждаются в решении или уточнении. Благодаря проведенным исследованиям была прослежена эволюция фортификационных сооружений на городищах и жилищ населения днепро-двинской культуры, изучен керамический материал и дана классификация, решен вопрос об этнической принадлежности представителей изучаемой культуры. Проблемы этнических групп в самой культуре, погребального обряда и типа захоронений, происхождение днепро-двинских племен оказались не решенными. Пересматривается сейчас и вопрос о временных границах культуры. Стоит отметить и тот факт, что в послевоенный период археологические раскопки стали проводиться специально подготовленными специалистами.

Заключение

Подводя итоги изучения памятников днепро-двинской культуры, следует отметить, что за более чем столетний отрезок времени в результате анализа и исследований многих археологов были получены обширные материалы, которые помогли составить представление о материальной и духовной культуре большой группы племен, населявших северную часть Верхнего Поднепровья и Белорусское Подвинье.

Данная работа была построена таким образом, чтобы можно было проследить закономерности и тенденции в изучении этно-культурного массива Подвинья и Верхнего Поднепровья. В итоге, были выделены три периода изучения днепро-двинской культуры.

Так, для первого периода, дореврлюционного, можно выделить такие особенности как малая фактологическая база исследований, отсутствие специальных учреждений, занимавшихся данной проблемой; как таковых раскопок не проводилось, обычно исследования проводились археологами-любителями, этнологами, краеведами, что сказывалось на научной репрезентативности полученных материалов. Также стоит упомянуть об отсутствии обобщающих работ в данный период изучения культуры. Без внимания до начала XX в. оставались такие памятники как городища. Но все же заслугой исследователей в это было составление точных топографических описаний археологических памятников и археологических карт местности.

Второй период, 20-30-е гг. XX в., стал по сути периодом становления как советской археологии, так в частности и белорусской археологии. В это время на территории страны появляются специальные учреждения, занимающиеся разработкой планов археологических исследований, составлением описаний памятников и подборкой уже имеющегося материала, организацией археологических экспедиций, другими словами изучение культуры становиться на научные рельсы. Исследования стали проводиться планировано и систематично. К тому же появились учебные заведения, начавшие подготовку специалистов в области археологии. Что же касается самих выводов исследований, то в этот период было допущено несколько ошибок, но это объясняется недостаточно развитой базой фактов. Так, было принято разделять культуры Верхнего Днепра и Подвинья, и вообще никто из исследователей не выделял исследуемую культуру как таковую, на указанные территории распространяли необоснованно трупосожжение как обряд погребения, была составлена не совсем точная классификация городищ, некоторые исследователи пытались найти связь упомянутых племен с более поздним славянским населением. В общем же данный период дал первоначальный объем информации, который в дальнейшем был использован для вывода общих положений по материальной и духовной культуре населения Верхнего Поднепровья и Подвинья.

Третий период изучения днепро-двинской культуры в целом и дал те выводы, которые имеются на данный день по материальной и духовной культуре, этнических условиях в регионе. Именно с этого времени археологическими исследованиями начали заниматься подготовленные специалисты. Собранный за последние 60 лет материал позволил очертить круг проблем, которые были решены или находятся на этой стадии, и круг проблем, которые из-за недостаточности материала на данный момент не могут быть решены. Так, совершенно ничего не известно о погребальном обряде населения днепро-двинской культуры, проблемными на сегодняшний день являются вопросы о происхождении населения культуры и о локальных этнических группах в самой культуре, полученные последние данные также поставили вопрос о возможном пересмотре границ существования днепро-двинцев. Сложным для решения является и вопрос об этнокультурных взаимоотношениях в изучаемом регионе. Так, даже те выводы, которые сегодня имеются, с появлением нового материала будут уточняться или пересматриваться.

Список сокращений

1. ГАЗ - Гістарычны археалагічны зборнік

2. ПКА - Запіскі аддзела гуманітарных навук. Кн.11. Працы археалагічнай камісіі.

3. СА - Советская археология

Литература

1. Алексеев Л.В. Очерки истории белорусской дореволюционной археологии и исторического краеведения до 60-х годов XIX века // СА.М. 1967. №4. с.146-163.

2. Алексеев Л.В. Белорусская археология и историческое краеведение во второй половине XIX-начале XX века // СА.М. 1968. №3. с.85-100.

3. Археологический сборник № 15: Материалы по археологии европейской части СССР от эпохи раннего железа до средневековья.Л. 1973.

4. Белорусская археология: Достижения археологов за годы советской власти. Мн. 1987.

5. Вяргей В.С. Археалагічная навука ў БССР у 1919-1941 гадах. Мн. 1992.

6. Егорейченко А.А. Этнокультурная сітуація в Белорусском Подвинье в железном веке // ГАЗ. Мн. 1996. №10. с.8-11.

7. Загорульский Э.М. Днепро-двинская культура // Археология Белоруссии. Мн. 1965.

8. Короткевич Б.С. Памятники типа среднего слоя городища Тушемля и днепро-двинская культура // Насельніцтва Беларусі і сумежных тэрыторый у эпоху жалеза. Мн. 1992. с.65-67.

9. Левко О.И., Колосовский Ю.В. Новые данные о памятниках железного века в Северо-восточной Беларуси // Археология и история Пскова и Псковской земли. Псков. 1990. с.57-59.

10. Ляўданскі А.М. Археолегічныя досьледы ў Віцебскай акрузе // ПКА. 1930а. т.2 с.93-104.

11. Ляўданскі А.М. Археолегічныя досьледы ў Полацкай акрузе // ПКА. 1930б. т.2 с.157-168.

12. Митрофанов А.Г., Будько В.Д. Археология Белоруссии за советский период // СА.М. 1967. №4. с.122-145.

13. Митрофанов А.Г. Памятники днепродвинской культуры. // Очерки по археологии Белоруссии. Мн. 1970.

14. Митрофанов А.Г., Дучиц Л.В. Городище Ратюнки // ГАЗ. Мн. 1994.№5. с.163-181.

15. Мяцельскі А.А., Мядзведзеў А.М. Гарадзішча Карабанавічы // Матэрыялы па археалогіі Беларусі 2001. №3. с.6-11.

16. Седов В.В. Культура днепродвинского междуречья в конце I тыс. до н.э. // СА.М. 1969. №2. с.116-125.

17. Седов В.В. Славяне верхнего Поднепровья и Подвинья.М. 1980.

18. Третьяков П.Н. Древние городища Смоленщины.М. 1963.

19. Третьяков П.Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге.М. 1970.

20. Шадыро В.И. Племена днепро-двинской культуры Белорусского Подвинья: Автореферат дис…к-та ист.н.М. 1981.

21. Шадыро В.И. Ранний железный век Северной Белорусии.М. 1985

22. Шадыро В.И., Дучиц Л.В. Древности второй половины I тыс. н.э. на северо-западе Белоруссии // Археология и история Пскова и Псковской земли. Псков. 1987. с.56-58.

23. Шадыро В.И. Железный век Северной Белоруссии в исследованиях А.Г. Митрофанова // Насельніцтва Беларусі і сумежных тэрыторый у эпоху жалеза. Мн. 1992. с.112-115.

24. Шадыра В.І. Аб паўдневай мяжы днепра-двінскай культуры на Беларусі // ГАЗ. Мн. 1998.№13. с.88-89.

25. Шадыра В.І. Днепра-двінская культура // Археалогія Беларусі. Мн. 1999.

26. Шадыра В.І. Беларускае Падзвінне ў эпоху жалеза і ранняга сярэдневечча: Аўтарэферат дыс…д-ра гіст.н. Мн. 2003.

27. Шмидт Е.А. Племена верховьев Днепра и некоторых смежных территорий в железном веке: Автореферат дис…к-та ист. н.М. 1963.

28. Шмидт Е.А. Особенности развития днепро-двинской культуры в первых веках н.э. // Беларускія старажытнасці. Мн. 1972.

29. Шмидт Е.А. Днепро-двинские племена в I тыс. н.э.: Автореферат дис…д-ра ист.н.М. 1981.

30. Шмидт Е.А. Племена верховьев Днепра до образования Древнерусского государства. Мн. 1992а.

31. Шмидт Е.А. Днепро-двинские племена и великое переселение народов // Насельніцтва Беларусі і сумежных тэрыторый у эпоху жалеза. Мн. 1992б. с.13-15.

32. Шут К.П. Памятники раннего железного века на севере Белоруссии // Древности Белоруссии. Мн. 1966. с.166-182.

33. Шут К.П. Городище Кубличи ушачского района // Древности Белоруссии. Мн. 1969. с.265-283.