Тайна четвертого Евангелия

Тайна Четвертого евангелия

Введение

Этот реферат создаёт прецедент, согласно которому авторство Четвёртого Евангелия (Евангелия от Иоанна) в Новом Завете следовало бы отнести Марии Магдалине. Большинство учёных-исследователей Библии сегодня утверждают, что Четвёртое Евангелие было создано неизвестным последователем Иисуса, который упомянут в тексте Евангелия как любимый ученик Его. Мария Магдалина является истинной основательницей и главным действующим лицом того, что приобрело известность как Иоаннова Община (т.е. Мария Магдалина была одним из первых апостолов-основателей и лидеров ранней Христианской церкви) – это одно из оснований полагать, что именно она является автором.

В данной работе объектом является личность Марии Магдалины и доказательство её авторства Четвертого Евангелия. Предметом же, публицистика Нового Завета, в частности Четвертого Евангелия.

Эта гипотеза может показаться очень радикальной и, возможно, неприемлемой. Тем не менее, она подкреплена фактами, и в подтверждение этого я предлагаю следующее. Доказательства, подтверждающие данный тезис, содержат некоторые гностические христианские писания из библиотеки Наг-Хаммади и внутренние свидетельства из текста самого Четвертого Евангелия. Этот реферат также в значительной степени опирается на исследование Иоанновой Общины, сделанное Раймондом Е. Брауном (самым выдающимся в Америке католическим учёным-исследователем Библии).

До сего дня Мария Магдалина остаётся наиболее загадочной фигурой. Спекуляции вокруг её роли в развитии раннего Христианства несомненно заслуживают внимания. На протяжении всей церковной истории она является объектом обсуждения многих не похожих друг на друга теорий и мифов. Такие предположения явились результатом глухого молчания Писаний в адрес этой женщины, которую все четыре Евангелия упоминают как того, кто присутствовал и при распятии Иисуса, и при обнаружении могилы опустевшей на следующее утро Воскресения. Почему же так вышло, что мы практически больше ничего о ней не знаем?

Вот факт, о котором, похоже, знают немногие люди: нигде в Библии прямо не говорится, что Мария Магдалина была проституткой в какой-либо период её жизни. В своём повествовании о «кающейся грешнице», которая отёрла ноги Иисуса своими волосами, Лука (7:36–50) не называет её имени. Так же не упоминается её имя в качестве той женщины, что была уличена в неверности и спасена Иисусом от побития камнями до смерти (Иоанн 8:1–11). Несмотря на это, предположение о том, что её греховное прошлое состояло в основном из греха сексуального, является допущением, которое обычно не делается в отношении тех мужчин, которых устанавливают как бывших грешников.

Здесь мы подходим к одной из целей данной работы – выявить вклад, сделанный женщинами в развитие ранней Церкви, который преуменьшался на протяжении всей истории. Женщины, особенно Мария Магдалина, были важными свидетелями Воскресения Христа. Заметная роль последовательниц-женщин была ранней и прочно укрепившейся частью традиции, которая быстро стала помехой для лидеров-мужчин устанавливающейся институциональной Церкви. Многие видные учёные приводили довольно убедительные доводы о том, что со стороны мужского руководства имели место согласованные усилия по замалчиванию знаний о любом значительном вкладе, сделанном последовательницами-женщинами.

Также данный материал выдвигает задачу высказать предположение о том, что Четвёртое Евангелие, авторство которого когда-то повсюду приписывалось Иоанну из Зебедии, на самом деле принадлежит Марии Магдалине. Кроме того, исследование утверждает, что она была тем самым любимым учеником Четвёртого Евангелия и, следовательно, основателем и руководителем того, что впоследствии стало известно как Иоаннова Община. На самом деле, существует больше свидетельств указывающих на её авторство Четвёртого Евангелия, чем тех, что когда-либо указывали на авторство Иоанна.

Практическая значимость данной работы заключается в выявлении истинного автора Четвертого Евангилия, также ознакомления с личностью Марии Магдалины, кроме того в материале широко представлены научные факты, рассказывающие о самом происхождении и написании Четвертого Евангелия, что ввиду своей сакральности носит значимый характер.

Новизна работы заключается в нетрадиционном взгляде на Четвертое Евангелие и вообще на роль женщин в христианской религии. Последнее время внимание писателей литературы категории «нон-фикшн» сконцентрировано на христианской и иудейской религиях, можно узнать много нового и загадочного, пробираясь с авторами по страницам ветхого и нового завета. В отличие от подобных книг, данный реферат основан на материалах католического священника и посему тема Марии Магдалины не развита здесь в любовную историю в которой Иисус Христос низвержен до человека, напротив теория развита деликатно, с чистотой мысли и жаждой правды.

Мария Магдалина называется автором Четвёртого Евангелия в том смысле, в котором классическая древность определяла авторство. Автор – это тот, чьи идеи выражает книга, а вовсе не обязательно тот, кто приложил перо к папирусу. Согласно Брауну, Четвёртое Евангелие написано неизвестным последователем Иисуса, упомянутом в тексте этого Евангелия как любимый ученик. Этот любимый ученик лично знал Иисуса и был в изначальной группе Иоанновой Общины. Четвёртое Евангелие было основано на свидетельствах этого ученика. Браун выделяет несколько фаз в создании Четвёртого Евангелия: 1) первоначальная, до-евангелическая версия, написанная самим любимым учеником; 2) до-евангелическая работа проделанная «евангелистом» или основным писателем; и 3) окончательная версия, написанная редактором после смерти этого любимого ученика.

Раймонд Браун утверждает, что вклад Марии Магдалины в написание Четвёртого Евангелия имел место в первой из выделенных фаз создания, – т.е. в первоначальной до-евангелической версии. Это Евангелие прошло через несколько фаз изменений. Конечным результатом тех изменений стало окончательное сокрытие её роли, как автора этого Евангелия и руководителя их общины.

Теперь я хочу сделать краткий обзор доказательной части реферата. Во-первых, важным доказательством авторства Марии Магдалины служит выявление факта некой обезличенности автора Четвертого Евангелия, то есть имя автора не упоминается, вместо этого его называют любимым учеником, что дает повод предположить о намеренном сокрытии имени автора.

Дальше в реферате приведены факты о Иоанновной общине, в которой произошел раскол, вследствие чего у каждой группы появилось свое собственное евангелие. И если группа раскольников сохранила «Евангелие от Марии» без изменений (что доказывают манускрипты из Египетской библиотеки Наг-Хаммади, найденной в 1945 году), то апостольские христиане внесли ряд поправок, что превратило тексты в каноническое «Евангелие от Иоанна».

Далее следует разбор деятельности редактора из группы апостольских христиан. Редактору нужно было скрыть личность любимого ученика – Марии Магдалины, но при этом оставить ее в истории и не забыть тот факт, что именно она была первой, кто увидел и уверовал в воскрешение Иисуса Христа, и что именно ее Иисус попросил приютить у себя мать Его – Деву Марию.

Следующим доказательством является «превосходство» любимого ученика над Петром в Четвёртом Евангелии очень похоже на взаимоотношения Петра и Марии Магдалины, описываемые в собрании Наг-Хаммади.

Наличие в Четвёртом Евангелии многочисленных точных упоминаний мест и обычаев Святой Земли указывает на авторство очевидца, который жил в Святой Земле до разрушения Храма в 70 г. н.э. Мария Магдалина, безусловно, могла дать очень живое и точное свидетельское повествование о тех событиях, которые описаны в Четвёртом Евангелии. Это могло бы объяснить поразительные различия между Четвёртым Евангелием и Синоптическими Евангелиями, которые, согласно большинству исследователей Библии, были написаны под псевдонимами и не очевидцами.

Также уникальное место, отведённое женщинам как провозвестницам в Четвёртом Евангелии, сильно отличалось от того, что было в Христианских церквях первого века. Что как раз согласуется с гипотезой, утверждающей, что Четвёртое Евангелие в действительности было написано женщиной, – т.е. Марией Магдалиной.

 

Любимый ученик Четвёртого Евангелия

Евангелие от Иоанна содержит семь мест, которые упоминают любимого безымянного основателя Иоанновой Общины. Места эти следующие:

1.  (1:35–40) Этот отрывок упоминает «другого ученика», который слушал Иоанна Предтечу и последовал за Иисусом вместе с Андреем, братом Симона Петра. Хотя это место конкретно не говорит, что ученик был любим Иисусом, Браун утверждает, что этот отрывок является упоминанием того самого любимого ученика. Он говорит, что ученик не упоминается как любимый просто потому, что к этому моменту он ещё не был учеником Иисуса.

2.  (13:23–26) Это место ясно упоминает безымянного ученика, «которого любил Иисус». Этот ученик сидит рядом с Иисусом во время Тайной Вечери. Пётр кивает ему, чтобы тот попросил Иисуса назвать предателя. Ученик спрашивает и Иисус говорит ему, что предателем, конечно же, станет Иуда Искариот.

3.  (18:15–16) После ареста Иисуса другой ученик был допущен с ним во двор первосвященника. Пётр же, напротив, поначалу не был допущен. Только после того, как тот, другой ученик, который был знаком первосвященнику, сказал придвернице, Петра впустили внутрь. Этот ученик не упоминается ясно как любимый ученик. Несмотря на это, Браун утверждает, что в этом отрывке упомянут тот самый ученик, которого любил Иисус.

4.  (19:25–27) Любимый ученик находится у подножия Креста вместе с матерью Иисуса и другими женщинами, включая Марию Магдалину. Иисус говорит любимому ученику, чтобы тот позаботится о его матери. Ученику сказано взять мать Иисуса в свой дом.

5.  (20:1–11) Пётр и ученик, которого любил Иисус, бегут к опустевшему гробу, после того, как Мария Магдалина сказала им, что тело Господа унесли.

6.  (21:7) В этом отрывке несколько учеников после Воскресения Христа отправились рыбачить. Любимый ученик первым заметил, что человек, говоривший с ними, был Иисус. Ученик говорит Петру: «Это Господь!»

7.  (21:20–24) Смерть любимого ученика упоминается в общении между Петром и Воскресшим Христом. В этом месте также утверждается, что Евангелие было написано этим любимым учеником и основано оно на его свидетельствах как очевидца. Глава 21, очевидно, была написана редактором уже после смерти любимого ученика.

Возможно, вы отметите здесь, что в приведённых выше местах из Евангелия от Иоанна, любимый ученик – явно мужчина. А так же, что в 19:25–27 и 20:1–11 любимый ученик и Мария Магдалина одновременно появляются в одних и тех же сценах. Как в свете этого возможно утверждать, что Мария Магдалина является тем самым любимым учеником? Подробный ответ на этот вопрос будет дан ниже. А пока: причина, по которой любимый ученик был в тексте превращён в мужчину, заключалась в том, что этот ученик явно был основателем и главным действующим лицом общины, давшей это Евангелие. В какой-то момент после смерти Иисуса возникающее мужское руководство общины просто стало смущаться тем, что её основателем была женщина. (Помните, что мы имеем дело с отношением мужчин к женщинам 2000-летней давности.) Для того, чтобы присоединить свою общину к «основному потоку», они скрыли некоторые из наиболее радикальных практик, которым на своём примере учил их Иисус, – таких как отношение к каждому с равным уважением и достоинством, включая больных, бедных, униженных, гонимых и женщин. Несомненно, Иисус не возражал против того, чтобы мужчины и женщины делили руководящее положение в лидерстве. Некоторые из его последователей, тем не менее, не были достаточно мужественными для того, чтобы быть настолько принципиальными. Так в случае с Евангелием от Иоанна любимый ученик женского рода вынужден был стать мужчиной.

Один факт вполне ясен: по какой-то причине писатель Евангелия от Иоанна хотел сохранить личность любимого ученика в секрете. Ученик этот, очевидно, был чрезвычайно важной фигурой в истории их общины. Так почему же тогда имя этого ученика скрывалось? Было ли это сделано с целью защитить этого ученика от гонений? Вряд ли, – в конечном счёте, этого ученика уже не было в живых, когда был готов окончательный вариант Евангелия от Иоанна (21:20–24). Возможно ли, чтобы автор окончательного варианта забыл имя их любимого основателя?

 

Внешнее свидетельство

Сегодня большинство исследователей Библии, как католики, так и протестанты, утверждают, что Святой Иоанна из Зебедии не является автором Евангелия, носящего его имя. Они приписывают авторство «безымянному» любимому ученику. Таким образом, если свидетельства, указывающие на Иоанна как на автора этого Евангелия, столь неубедительны, как же тогда эта книга стала общеизвестна именно как Евангелие от Иоанна?

Четвёртое Евангелие в начальной стадии было раньше принято «не ортодоксальными», нежели «ортодоксальными» христианами. Самым древним комментарием Четвёртого Евангелия является тот, что написан гностиком Гераклионом (Heracleon, умер в 180 г. н.э.). Гностики-валентиниане до такой степени признавали Четвертое Евангелие, что Ириней Лионский (Irenaeus, умер ок. 202) вынужден бы опровергать их толкование. Браун справедливо отмечает взаимосвязь между Четвёртым Евангелием и ранними гностическими христианами, когда он пишет, что существуют «в изобилии свидетельства знакомства с иоанновыми идеями в… библиотеке гностиков из Наг-Хаммади». В противоположность этому Браун указывает на то, что явное использование Четвёртого Евангелия ранней Церковью, в «ортодоксальных» источниках трудно доказуемо. Это, казалось бы, предполагает, что содержимое Четвёртого Евангелия в чем-то могло быть не привлекательным для «ортодоксальных» христиан, тем не менее, для гностических христиан по какой-то причине оно было очень привлекательно. В действительности же, самое раннее неоспоримое «ортодоксальное» обращение к Четвёртому Евангелию было сделано Феофилом из Антиохии ок. 180 г. н.э., в его «Апологии к Автолику» (Apology to Autolycus). Эта неразрывная связь между Четвёртым Евангелием и гностическими христианами представляет существенную поддержку тезису об авторстве Марии Магдалины.

В истории Церкви гностики очень рано были заклеймены как еретики зарождающейся институциональной Церковью. Важным для данного исследования является следующее: многие гностические группы практиковали радикальный эгалитаризм. Они верили, что Бог действует и говорит как через мужчин, так и через женщин. Известно, что в их общинах как мужчины, так и женщины были руководителями и / или пророками. Многие мужчины, включая тех, что представляли Церковь, чувствовали угрозу, исходящую от них.

Популярность Четвёртого Евангелия среди гностиков сделала существенным для ранней Церкви рассмотрение вопроса о его апостольском происхождении. Ириней (один из первых Отцов Церкви, ведущий богослов II века) был первым, кто защищал апостольство Четвёртого Евангелия, апеллируя к традиции, существовавшей в Малой Азии, которая, как он утверждал, связывала Иоанна из Зебедии с Четвёртым Евангелием. Всё же свидетельство Иринея очень слабо способствует подтверждению доказательства того, что Иоанн из Зебедии является автором Четвёртого Евангелия. Прежде всего, выяснилось, что Ириней путает Иоанна из Зебедии с пресвитером из Малой Азии, которого также звали Иоанн. Во-вторых, Ириней утверждал, что свои сведения об авторстве Иоанна в Четвёртом Евангелие он получил ещё в детстве от Поликарпа, епископа Смирны (умер в 156 г. н.э.). Церковная традиция, по которой Иоанн стал автором Четвёртого Евангелия, была основана, главным образом, на детских воспоминаниях Иринея! Главным образом по этой причине при отсутствии других подтверждающих доказательств большинство учёных-исследователей Библии сегодня утверждают, что Иоанн не был автором Четвёртого Евангелия.

Исследование Брауна вскрывает существование раскола в ранней истории иоанновой общины. Он утверждает, что община раскололась надвое из-за внутреннего расхождения во взглядах на христологию (писания о Христе). Большинство общины, которое Браун упоминает как Раскольники, защищало глубину в христологии своей общины и обратилось к докетизму, монтанизму и гностицизму. Остаток общины, который Браун упоминает как Апостольских христиан, был поглощён зарождающейся институциональной Церковью. Апостольские христиане стали восприниматься как «ортодоксальные», верующие в силу того, что они охотно смягчали свои христологические убеждения, дабы соответствовать доктринам возникающей церковной иерархии. Раскольники, большинство иоанновой общины, быстро были отнесены институциональной Церковью к «еретикам», так как подобных изменений они не делали. Этот раскол имел место до окончательной канонической редакции Четвёртого Евангелия. Окончательная редакция, которую мы имеем сегодня, представляет собой работу редактора, принадлежавшего к группе вошедшей в институциональную Церковь. Но обе группы после раскола взяли с собой свои до-канонические версии Четвёртого Евангелия и заявляли о них, как о своих собственных.

Гипотеза включает в себя утверждение, что ко времени раскола эта до-каноническая версия Четвёртого Евангелия чётко называла Марию Магдалину тем самым любимым учеником. Раскольники, как называет их Браун, сохранили эту традицию, где Магдалина – ученик, которого любил Иисус, основательница и главное действующее лицо их общины. Раскольники привнесли эту традицию в отдельные гностические группы. Это объясняет идентификацию Марии Магдалины, как любимого ученика в нескольких древних гностических источниках из собрания книг, известного как Библиотека Наг-Хаммади.

С другой стороны, Апостольские христиане, тяготевшие к институциональной Церкви, были вынуждены замалчивать среди прочего, их традиционные утверждения о том, что их основателем и первым руководителем была женщина. Конечным результатом этого замалчивания является Четвёртое Евангелие в том виде, каком мы имеем его сегодня.

Нижеследующий план показывает картину событий, которые вели к распространению до-канонической версии Четвёртого Евангелия среди «неортодоксальных» и «ортодоксальных» Христиан. Он основан на зарисовке Брауна по истории иоанновой общины.

Первая Стадия – (середина 50-х – поздние 80-е годы н.э.): Первоначальная группа общины руководится и направляется Марией Магдалиной. Её глубоко уважают, как первого свидетеля Воскресения Христа. Её признают таковой даже верующие, которые не принадлежат к этой конкретной общине. Очень рано она становится известна как спутница Иисуса и любимая Его ученица. Существенной частью проповедования ими Евангелия является тот факт, что Мария Магдалина была первой, кто видел Воскресшего Христа.

Вторая Стадия – (приблизительно 80–90 гг. н.э.): К этому времени у общины есть уже их Евангелие в письменной или устной форме, которое включает в себя традицию, согласно которой Мария Магдалина была их основательницей, главным действующим лицом и руководителем. Мария Магдалина, наверное, к тому времени уже умерла. Налицо раскол в общине, который, вероятнее всего, явился результатом внутреннего спора относительно глубины их христологии. Община разделилась на две группы, которые Браун называет Раскольниками и Апостольскими христианами.

Третья Стадия – (приблизительно 90–100 гг. н.э.):

Апостольские христиане: По мере превращения Церкви в более организованный институт, эта группа опасается остракизма и преследований. Они ищут сближения с руководителями возникающей институциональной Церкви. Заявление о том, что женщина-ученица Иисуса была первым руководителем и главным действующим лицом их общины, быстро становится препятствием. Им приходилось скрывать этот факт, если они должны были быть принятыми мужским руководством растущей организованной Церкви. Редактор из их общины перерабатывает Евангелие для того, чтобы привести его в соответствие с этим замалчиванием. Результатом этой редакции является каноническое Четвёртое Евангелие в том виде, что мы имеем сегодня.

Раскольники: Они представляют самую большую из этих двух групп. Они придерживаться своей традиции, которая называет Марию Магдалину любимым учеником Иисуса. Многие члены этой общины внесли эту традицию в различные гностические группы. Их идентификация Марии Магдалины как ученика, которого любил Иисус, отражена в гностических христианских произведениях из Наг-Хаммади (например: Евангелие от Филиппа и Евангелие от Марии).

Доказательства, которые связывают авторство Четвёртого Евангелия с Марией Магдалиной, найдены в гностических произведениях библиотеки Наг-Хаммади. Особый интерес представляют (ссылающиеся на Магдалину) Евангелие от Филиппа и Евангелие от Марии.

Библиотека Наг-Хаммади была найдена в 1945 г. в районе Наг-Хаммади в Египте. Со времени публикации в середине 1970-х о ней написано очень много. Эта библиотека состоит из коптских манускриптов 4-го века, которые в свою очередь являются копиями оригиналов, написанных на греческом языке. Эти манускрипты принадлежали христианам-гностикам. Большинство учёных самой ранней, достоверной датой написания этих документов называют середину второго века. Однако существует мнение, что некоторые из этих документов написаны даже раньше – в конце первого века, что делает их современниками Евангелий Нового Завета. Значение открытия 1945 года переоценить невозможно.

Давайте посмотрим на несколько важных отрывков из Библиотеки Наг-Хаммади. Первый отрывок взят из Евангелия от Филиппа:

«И спутница Сына – это Мария Магдалина. Господь любил Марию более всех учеников, и Он часто лобзал её уста. Остальные ученики, видя Его любящим Марию, сказали Ему: Почему Ты любишь её более всех нас? Спаситель ответил им, Он сказал им: Почему не люблю Я вас, как её? Слепой и тот, кто видит, когда оба они во тьме, они не отличаются друг от друга. Если приходит свет, тогда зрячий увидит свет, а тот, кто слеп, останется во тьме».

Другой отрывок из Евангелия от Филиппа гласит следующее:

«Трое шли с Господом всё время. Мария, его мать, и её сестра, и Магдалина, та, которую называли его спутницей. Ибо Мария – его сестра, и его мать, и его спутница».

Евангелие от Марии (ссылающееся на Магдалину) говорит следующее:

«Пётр сказал Марии: Сестра, ты знаешь, что Спаситель любил Тебя больше, чем прочих женщин. Скажи нам слова Спасителя, которые ты вспоминаешь, которые знаешь ты, не мы, и которые мы и не слышали. Мария ответила и сказала: То, что сокрыто от вас, я возвещу вам это».

В этом месте в тексте Мария Магдалина продолжает рассказывать Петру, Андрею и Левию о её видениях Воскресшего Христа и её общении с Господом. Эти видения затрагивают нечто, что она упоминает как семь господств гнева. После окончания повествования об откровениях, полученных ею от Господа, мужчины спорят о том, признать ли достоверность видений Магдалины.

Евангелие от Марии заканчивается так:

«Сказав это, Мария умолкла, так как Спаситель говорил с ней до этого места. Андрей же ответил и сказал братьям: «Скажите-ка, что вы можете сказать по поводу того, что она сказала. Что касается меня, я не верю, что Спаситель это сказал. Ведь эти учения суть иные мысли». Пётр ответил и сказал по поводу этих самых вещей. Он спросил их о Спасителе: «Разве говорил он с женщиной втайне от нас, неоткрыто? Должны мы обратиться и все слушать её? Предпочёл он её более нас?»

Тогда Мария расплакалась и сказала Петру: «Брат мой Пётр, что же ты думаешь? Ты думаешь, что я сама это выдумала в моём уме или я лгу о Спасителе?» Левий ответил и сказал Петру: «Пётр, ты вечно гневаешься. Теперь я вижу тебя состязающимся с женщиной как противники. Но если Спаситель счёл её достойной, кто же ты, чтобы отвергнуть её? Разумеется, Спаситель знал её очень хорошо. Вот почему он любил её больше нас. Лучше устыдимся! И облекшись совершенным человеком, удалимся, как он велел, и проповедуем Евангелие, не ставя другого предела, ни другого закона, кроме того, что сказал Спаситель».

По какой-то причине в дошедшем до наших дней тексте недостаёт четырёх страниц её откровений. Всего отсутствует десять из девятнадцати страниц Евангелия от Марии.

Очевидно, что эти отрывки делают неоспоримым факт того, что, по меньшей мере, некоторые древние общины гностиков полагали, что Мария Магдалина была тем «любимым учеником» и спутницей Господа. Её неоднократно выделяют как ученика, которого Иисус любил больше всех. Казалось бы, это противоречит утверждению в Четвёртом Евангелии о том, что мужчина-основатель иоанновой общины является тем «…из учеников Его, которого любил Иисус» (Иоанн. 13:23). Как же могли существовать две устойчивые традиции, каждая из которых указывает двух разных людей в качестве ученика, которого Иисус любил больше других? Смысл здесь появится тогда, когда мы попробуем исследовать, что, в действительности, обе эти традиции говорят об одном и том же ученике.

Анализ возможных объяснений

Нет сомнений в том, что любимым учеником в канонической версии Четвёртого Евангелия является неизвестный ученик-мужчина. Кроме того, как мы уже видели, документы Библиотеки Наг-Хаммади отражают устойчивую традицию, неоднократно называющую Марию Магдалину тем учеником, которого любил Иисус. Как же объяснить это досадное противоречие? Существуют только три возможных объяснения этому:

1) Между Четвёртым Евангелие и цитируемыми здесь произведениями гностиков нет связи. Они просто отражают две разные традиции, упоминающих двух разных людей в качестве любимых учеников Иисуса. Это просто совпадение.

2) Объяснения Брауна: Писатели гностических Евангелий находились под влиянием образа Марии Магдалины, как незаурядной провозвестницы Воскресшего Христа. Этот образ Марии Магдалины вдохновил писателей-гностиков сделать её учеником, которого Иисус любил больше всех и основным приемником откровений после Воскресения. Другими словами, писатели-гностики породили традицию, называющую Марию Магдалину в качестве любимого ученика, в ответ на то, что они прочитали в Четвёртом Евангелии. В этом сценарии каноническое Четвёртое Евангелие датируется ранее традиций, обнаруженных в сочинениях Наг-Хаммади.

3) До-каноническая версия Четвёртого Евангелия чётко называет Марию Магдалину тем учеником, которого любил Иисус, именно так, как до сих пор это делают гностические произведения. Произведения гностиков отражают зависимость от до-евангелического текста, который «Раскольники» донесли до групп гностиков после раскола. Оставшаяся часть общины, «Апостольские христиане» по Брауну, также имели этот до-евангелический текст. Однако, свой текст они отредактировали для того, чтобы сделать его более приемлемым для возникающей институциональной Церкви, к которой они желали примкнуть. Они убрали ссылки на Марию Магдалину как на их основательницу. Взамен они сделали в тексте ссылки на «любимого ученика», но превратили его в безымянного мужчину. А в двух местах текста их редакция пытается представить любимого ученика и Марию Магдалину двумя разными личностями, заставляя их вместе появляться в одних и тех же сценах. (Обсуждаемые ниже структурные изменения этих мест подтверждают отстаиваемую точку зрения.) Они делали так, потому что знали, что церковные лидеры не признали бы подлинность Евангелия, написанного женщиной. Как замечает Браун: «Признание Четвёртого Евангелия каноном… было возможно только ценой уверенности в том, что оно имело апостольское происхождение». А в мировоззрении руководителей институциональной Церкви ни одна направляемая женщиной паства не могла считаться апостольской.

Из этих трёх возможных объяснений третье является наиболее правдоподобным.

Первое объяснение может быть легко опровергнуто. Существует гораздо более естественная связь между Четвертым Евангелием и цитируемыми здесь произведениями гностиков. Исследование Брауна показывает, что большинство из иоанновой общины (Раскольники) принесло с собой доканоническую версию Четвёртого Евангелия, которой потом пользовались докеты, монтанисты и гностики. Кроме того, как мы уже видели, Четвёртое Евангелие было очень популярно среди гностиков до принятия и канонизации его институциональной Церковью. И Браун обращает внимание на то, что гностические сочинения из Наг-Хаммади «изобилуют доказательствами их знакомства с иоанновыми идеями. По всей видимости, между иоанновой общиной и гностическими группами имелось много очень ранних контактов. Следовательно, не может быть простым совпадением то, что Мария Магдалина упоминается в гностических сочинениях как «ученик, которого любил Иисус» почти так же, как неизвестный ученик-мужчина упомянут в Четвёртом Евангелии. Подобия слишком разительны, чтобы отбросить их, как несвязанные между собой явления.

 

Внутреннее свидетельство

магдалена евангелие апостол

Главным утверждением является то, что упоминанием о Марии Магдалине как о безымянном ученике редактор тщательно скрыл личность Марии Магдалины – любимой ученицы Иисуса. Когда редактор переделывал те семь, цитируемых выше, мест, в которых упоминается любимый ученик, он просто изменил упоминания о Марии Магдалине, заменяя их безымянными ссылками на «ученика, которого любил Иисус» или «другого ученика». Для большинства свидетельств это было легко осуществимо и в результате текст выглядел соответствующим образом. Вместо Магдалины взору читателя просто предстаёт безымянный ученик мужского пола.

Убрать ссылки на Марию Магдалину из большинства повествований было легко. Однако в ходе работы редактор столкнулся с проблемой. Традиция, помещающая Марию Магдалину у подножия Креста и у опустевшей могилы в воскресное утро была слишком сильна для того, чтобы её отрицать. Присутствие Магдалины при обоих этих событиях было общеизвестно среди большинства раннехристианских общин. (Это подтверждается тем фактом, что остальные три Новозаветных Евангелия сообщают о её присутствии при этих событиях.) Редактор просто не мог пренебречь каким-либо упоминанием Магдалины при Распятии или ссылкой на неё, как на первого свидетеля Воскресения. И всё же редактор по-прежнему хотел ввести любимого ученика в качестве основателя их общины и очевидца многих событий в деле спасения. Так он мог бы по-прежнему утверждать, что основатель его общины был очевидцем событий описываемых в этом Евангелие, несмотря на то, что по какой-то необъяснимой причине он не может открыть его личность (Иоанн 21:24).

Вероятно, здесь редактор задавал себе вопрос весьма схожий с таким: как я могу скрыть то, что Мария Магдалина была основательницей нашей общины, избежав при этом столь откровенного шага, как изъятие её из содержания, повествующего о Распятии / Воскресении, с которым большинство христиан уже знакомо?

Редакторское решение этой проблемы, вообще-то, было довольно простым. В этих двух событиях, где невозможно было отрицать присутствие Марии Магдалины, он переделал текст так, чтобы казалось, будто Мария Магдалина и тот самый любимый ученик были двумя разными людьми, одновременно появляющимися в одном и том же месте и в то же самое время. Следовательно, Мария Магдалина и любимый ученик-мужчина, появлялись вместе только в двух местах Четвёртого Евангелия – 19:25–27 (у подножия Креста) и 20:1–11 (у опустевшей могилы в воскресное утро). Разве это не интересно? И именно в этих двух местах мы находим значительные структурные изменения в тексте Четвёртого Евангелия. Браун обсуждает эти изменения в обоих отрывках. Примечательно однако, что Браун не находит подобных структурных изъянов в каких-либо других отрывках, которые содержат ссылки на любимого ученика.

Структурные изменения в тексте Четвёртого Евангелия

Отрывок из Четвёртого Евангелия, в котором Мария Магдалина и любимый ученик находятся вместе у подножия Креста гласит:

«При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит…» (Иоанн 19:25–26).

Структура этого отрывка очень озадачивает. В первом предложении (стих 25) мы видим перечень женщин, стоявших у Креста Иисуса. Во втором предложении (стих 26) писатель, кажется, ссылается на вышеупомянутый перечень женщин у Креста, когда он называет одну из них «ученик, которого любил (Иисус)». Если бы кто-то должен был читать только эту часть отрывка процитированного выше, то он легко согласился бы с тем, что любимым учеником является одна из женщин, стоявших у креста с матерью Иисуса.

А целиком этот отрывок гласит:

«При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе» (Иоанн19:25–27).

Оригинал доевангелической версии этого отрывка, вероятно, упоминает Марию Магдалину в качестве того ученика, которого любил Иисус. Посредством определяющих слов мужского рода и падежей (в греческом языке) редактор в середине мысли, по-видимому, смог превратить любимого ученика в безымянного мужчину. Структура этого отрывка выглядит немного неестественной и указывает на то, что он был изменён.

В одном месте своей дискуссии Браун спрашивает, почему любимый ученик не был включён в перечень людей стоявших у Креста в стихе 25. Он отмечал, что мать Иисуса и любимый ученик не были названы тремя другими Евангелиями среди тех, кто стоял у Креста. Он пришёл к заключению, что мать Иисуса «была особо упомянута в традиции, которая пришла к евангелисту, как видно из стиха 25, но ссылка на любимого ученика… является приложением к этой традиции». По причинам отличным от тех, что положены в основу приведённых здесь доводов, Браун понимал, что «любимый ученик» выглядел странно выделяющимся в этом отрывке.

Если мы сравним Евангелие от Иоанна 19: 25–27 с Евангелием от Филиппа, цитировавшимся выше, мы заметим некоторые поразительные сходства:

«Трое шли с Господом всё время. Мария, Его мать, и её сестра, и Магдалина, та, которую называли его спутницей. Ибо Мария – его сестра, и его мать, и его спутница».

Евангелие от Филиппа указывает ту же самую группу женщин, что стоит у Креста в Четвёртом Евангелии. Однако Евангелие от Филиппа чётко упоминает Марию Магдалину как «спутницу» Иисуса. Приводимые Брауном объяснения этому сходству заключаются в том, что писатели-гностики, делая Марию Магдалину учеником, которого Иисус любил больше всех, некоторым образом находились под влиянием Четвёртого Евангелия. Другими словами, как уже упоминалось ранее, он утверждает, что то, что мы читаем в Евангелие от Филиппа, является реакцией на написанное в каноническом Четвёртом Евангелии. Это в высшей степени маловероятно. Утверждение, будто создатель Евангелия от Филиппа подобным образом отвечал на Четвёртое Евангелие, во-первых, не объясняет, почему в этом месте Четвёртого Евангелия появляется структурное изменение. Более того, Браун утверждает, что гностики сделали Марию Магдалину любимым учеником в ответ на изображение её в Четвёртом Евангелии. Однако он не попытался объяснить, почему имя любимого ученика в Четвёртом Евангелии окутано тайной. Я полагаю, что более правдоподобным объяснением является то, что цитируемые здесь гностические произведения отражают более раннюю традицию. А редактор Четвёртого Евангелия изменил эту традицию по вышеуказанным причинам.

Отрывок из Четвёртого Евангелия, где Мария Магдалина и любимый ученик находятся вместе у опустевшей могилы, гласит:

«В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было ещё темно, и видит, что камень отвален от гроба. Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба и не знаем, где положили Его.

Тотчас вышел Пётр и другой ученик и пошли ко гробу. Они побежали оба вместе; но другой ученик бежал скорее Петра и пришёл ко гробу первый. И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошёл во гроб. Вслед за ним приходит Симон Пётр и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. Тогда вошёл и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они ещё не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мёртвых. Итак, ученики опять возвратились к себе. А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб» (Иоанн. 20:1–11)

Структурные изменения в тексте этого отрывка бросаются в глаза. В своей дискуссии о фрагменте Писания Браун замечает, что «существование чрезмерного количества изменений выдаёт руку редактора, который достиг построения комбинированием несогласующихся фактов».

В своих комментариях на стихи 1–11 главы 20-й от Иоанна, Браун приводит несколько изменений. В частности, одним из тех, которое по причине этого исследования заслуживают рассмотрения, является следующее наблюдение Брауна: «Не ясно, когда или как Магдалина вернулась к могиле в стихе 11». Браун отмечает, что в перемещении Марии Магдалины из одного места в другое в этом фрагменте череда повествования разорвана:

– В стихе 2 Мария Магдалина бежит ОТ могилы к Петру и «другому ученику» для того, чтобы сказать им, что тело Иисуса из могилы пропало. В этом месте Мария Магдалина находится вдали от могилы вместе с Петром и «другим учеником».

– В стихе 3 Пётр и «другой ученик» бегут к могиле. Мария Магдалина не упомянута, как вернувшаяся к могиле с этими двумя мужчинами. Она осталась позади них, всё ещё вдали от могилы.

– В стихе 11 Мария Магдалина внезапно описывается, как оставшаяся и плачущая у гроба. Однако после того, как она рассказала Петру и «другому ученику» об исчезновении тела Иисуса, в этой сцене сообщения о её возвращении к могиле отсутствует.

Когда же всё-таки Мария Магдалина вернулась к могиле? Между стихами 2-м и 11-м читатель теряет ряд её перемещений. На это обратил внимание Браун. Эти непоследовательности являются результатом включения в текст её alter ego, любимого ученика-мужчины, в стихах со 2-го по 10-й. Очевидно, что этот отрывок подвергся некоторому экстенсивному редактированию. Усилия редактора скрыть личность Марии Магдалины как любимого ученика и создать двух индивидуумов из одного, сделали запутанным повествование о местонахождении Магдалины в отрывке между стихами 2 и 10.

Браун утверждает, что этот отрывок «подвергся значительному дополнению» (. Он рассматривает возможность того, что стих 12 главы 24 Евангелия от Луки отражает более раннюю традицию, в которой Пётр бежит к могиле без другого ученика. До того, как редактор переработал это место, до-каноническая версия Четвёртого Евангелия могла отражать этот момент. Браун утверждает, что включение любимого ученика в сцену 20-й главы Евангелия от Иоанна было сделано редактором. Фактически, он утверждает, что именно введение этого ученика в текст и повлекло изменения, которые здесь описаны.

Сообщение о Петре и любимом ученике, бегущих вместе к могиле является «прослойкой между» первоначальным обнаружением опустевшей могилы Марией Магдалиной и её первой встречей с Воскресшим Иисусом. Браун утверждает, что эта «приспособление» позволяет Евангелию сохранить традицию, согласно которой Мария Магдалина была первой, кто обнаружил могилу опустевшей, одновременно давая любимому ученику известность в качестве того, кто первым добрался до могилы и поверил, что Иисус Воскрес.

Редактору хотелось утвердить, что это Евангелие было основано на свидетельствах очевидца, основателя и главного действующего лица их общины. Однако он не желал признавать то, что этим основателем и главным действующим лицом была женщина. К тому же он не смог достаточно чётко отрицать присутствие Марии Магдалины при Распятии и у опустевшей могилы. Таким образом, его «приспосабливание» состояло в том, чтобы по всему тексту превратить Марию Магдалину в неизвестного ученика-мужчину, исключая те места, где он просто не мог отрицать её присутствие по причине устойчивой ранней традиции, говорящей об обратном. В тех сценах он поместил любимого ученика и Марию Магдалину вместе в одних и тех же отрывках. Это объясняет структурное изменение, сбивчивую постановку и явное приспосабливание.

Стоит привести здесь и другое изменение, на которое указывает Браун:

«Тогда вошёл и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они ещё не знали из Писания, что Ему надлежало Воскреснуть из мёртвых» (Иоанн. 20:8–9).

Контраст между «и увидел, и уверовал» в стихе 8 и «они ещё не знали» в стихе 9 является необычным. Стих 9-й ясно делает ссылку на стих 8-й. Однако такая ссылка внутренне противоречива. Это похоже на попытку смешать две различные традиции: одну, в которой ученики не сразу поняли или уверовали в Воскресение (Евангелие от Матфея 28:17; от Марка 16:11,13; от Луки 24:11), с другой, в которой Мария Магдалина, превращённая в «другого ученика», в тот же час постигает истину (от Матфея 28:1,8; от Марка 16:9; от Луки 24:10).

Дополнительные поддерживающие доказательства

Браун отмечает, что «Иоанново отношение к женщинам совершенно отличалось от тех, что засвидетельствованы в других христианских церквях первого века». Он добавляет: «Уникальное место, отведённое женщинам (как провозвестницам) в Четвёртом Евангелие, отражает историю, теологию и ценности Иоанновой общины». Уникальная роль, отведённая женщинам в Четвёртом Евангелии, возможно, является результатом того, что настоящим автором его была женщина.

Браун предполагает, что описание Иоанна становится более понятным, если допустить, что любимый ученик был учеником Иоанна Предтечи и, если этот ученик стал последователем Иисуса, когда тот был связан с Предтечей. Браун также отмечает, что Четвёртое Евангелие содержит много точных ссылок на места и обычаи Святой Земли. Эти упоминания наводят на мысль об авторстве очевидца, который жил в Святой Земле до разрушения Храма в 70 г. н.э. Все эти наблюдения согласуются с парадигмой, в состав которой Мария Магдалина входит как автор Четвёртого Евангелия.

Другим фактором, склоняющим в поддержку тезиса Брауна, является «превосходство» любимого ученика в Четвёртом Евангелии над Петром. Непосредственные отношения между Петром и любимым учеником очень похожи на отношения между Петром и Марией Магдалиной описание которых найдено в собрании Наг-Хаммади. Это наводит на мысль о том, что редактор Четвёртого Евангелия превратил Марию Магдалину в безымянного ученика мужского пола, но сохранил лейтмотив спора между этим учеником и Петром.

Браун обратил внимание на то, что довольно часто в Четвёртом Евангелии любимый ученик недвусмысленно противопоставляется Петру. Некоторыми из примеров, на которые он обращает внимание, являются:

– в 13:23–26 любимый ученик возлежит у груди Иисуса, тогда как Пётр вынужден просить этого ученика задать его вопрос Иисусу;

– в 18:15–16 любимый ученик был вхож во дворец первосвященника, тогда как Пётр – нет;

– в 20:1–10 любимый ученик сразу же уверовал в Воскресение, тогда как Пётр и другие ученики этого не осознают;

– в 21:7 любимый ученик – единственный, кто узнаёт Воскресшего Христа, когда Тот говорил с берега, обращаясь к находившимся в рыбачьей лодке ученикам;

– в 21:20–23 Пётр ревниво спрашивает о судьбе любимого ученика.

Произведения из Библиотеки Наг-Хаммади содержат это же «превосходство» между Петром и Марией Магдалиной:

– Евангелие от Марии изображает Петра ревнующим к тем откровениям, которые Магдалина получила от Воскресшего Христа;

– в Евангелии от Фомы имеется следующее высказывание Петра о Марии Магдалине: «Пусть Мария уйдет от нас, ибо женщины недостойны жизни»;

– в Евангелии от Филиппа отношения между Иисусом и Марией Магдалиной контрастируют с Его отношениями к остальным ученикам;

– подобные примеры смещения Петра на задний план Марией Магдалиной встречаются в Евангелии от Египтян и Pistis Sophia (гностических сочинениях, найденных до открытия Библиотеки Наг-Хаммади).

 

Заключение

Утверждение авторства Марии Магдалины в Четвёртом Евангелие не ставит под сомнение его апостольское происхождение. Если Мария Магдалина была руководительницей и главным действующим лицом общины Четвёртого Евангелия, тогда в этой общине она, вероятно, была признана Апостолом. В самом деле, в знак признательности за то, что она была первой, кто возвестил Воскресение Христа, Римская Католическая церковь удостоили её титулом apostola apostolorum что означает «апостол апостолам».

Сегодня хорошо известно, что Библия переполнена сочинениями, написанными под псевдонимами, что в древности являлось обычной практикой, которая не считалась непорядочной. Несмотря на редакции и те противоречия, которые они могли вызвать, намерением автора, евангелиста и любых последующих редакторов было провозглашение Евангелия «таким образом, чтобы сказать нам истину об Иисусе. Они также сохранили «без ошибок ту истину, которую Бог пожелал вложить в Священные Писания ради нашего спасения». Другими словами, скрывая личность Марии Магдалины или представляя любимого ученика мужчиной, а не женщиной, редактор не умалял какой-либо существенный догмат Евангелия об Иисусе. Следовательно, редактор Четвёртого Евангелия всё-таки распространял Истину.

Читателям следует также воздержаться от допущений или предположений, основанных на какой-либо привёденной здесь цитате о том, что Иисус и Мария Магдалина имели какие-либо незаконные любовные отношения. При взгляде на древнюю литературу через «современное увеличительное стекло» быть слишком поспешными не следует.

Существует несколько бесспорных оснований для рассмотрения возможности авторства Марии Магдалины в Четвёртом Евангелии:

– Наличие веского, документального свидетельства вне Библии, которое утверждает о существовании устоявшейся традиции, по крайней мере, среди некоторых гностиков-христиан, называющей Марию Магдалину в качестве того ученика, которого Иисус любил больше всех. Это убедительное внешнее доказательство подтверждает в любимом ученике личность Марии Магдалины.

– Существование прочно установившейся исторической связи между Четвёртым Евангелием и христианами-гностиками, которая предшествовала канонизации Четвёртого Евангелия и отнесению его авторства Иоанну из Зебедии. Что подтверждает гипотезу, утверждающую, что после раскола Раскольники из Иоанновой Общины привнесли своё до-каноническое Четвёртое Евангелие в гностические христианские общины.

– Наличие этого веского внешнего доказательства обнаруживает экстенсивные структурные изменения в двух местах Четвёртого Евангелия, в которых Мария Магдалина и любимый ученик появляются вместе. Это подкрепляет гипотезу, утверждающую изменение редактором изначальной до-канонической версии Четвёртого Евангелие, как и было показано выше.

– «Превосходство» любимого ученика над Петром в Четвёртом Евангелии очень похоже на взаимоотношения Петра и Марии Магдалины, описываемые в собрании Наг-Хаммади. Это также способствует подтверждению предположения, говорящего, что любимый ученик Четвёртого Евангелия и Мария Магдалина, в действительности, являются одним и тем же лицом.

– Наличие в Четвёртом Евангелии многочисленных точных упоминаний мест и обычаев Святой Земли указывает на авторство очевидца, который жил в Святой Земле до разрушения Храма в 70 г. н.э. Мария Магдалина, безусловно, могла дать очень живое и точное свидетельское повествование о тех событиях, которые описаны в Четвёртом Евангелии. Это могло бы объяснить поразительные различия между Четвёртым Евангелием и Синоптическими Евангелиями, которые, согласно большинству исследователей Библии, были написаны под псевдонимами и не очевидцами.

– Уникальное место, отведённое женщинам как провозвестницам в Четвёртом Евангелии, сильно отличалось от того, что было в Христианских церквях первого века. Что как раз согласуется с гипотезой, утверждающей, что Четвёртое Евангелие в действительности было написано женщиной, – т.е. Марией Магдалиной.

Вопреки гностическим документальным свидетельствам и структурным изменениям, Церковь, видимо, никогда не признает Марию Магдалину как автора Новозаветного Евангелия.

Наверное, действительно, не настолько уж всё изменилось со времён ранней Церкви. Может быть, женское авторство Евангелия всё ещё является препятствием, которое могло быть таковым и две тысячи лет назад.

Здесь есть ещё над чем подумать: почему Мария Магдалина является наиболее известной в мире блудницей, когда нигде в Библии не сказано о том, что она когда-либо ею была? Раймонд Браун сравнил установление личности автора Четвёртого Евангелия с хорошей детективной историей. Хороший детектив тщательно анализирует доказательства и отбрасывает те, которые таковыми не являются. Когда же очевидность начинает указывать на конкретное направление, он или она рассматривает мотивы и исследует все возможные объяснения и доказательства. Когда одна теория всплывает, как правдоподобная и наиболее вероятная по сравнению с какой-либо другой, детектив делает заключение, которое обычно содержит в себе указание на подозреваемого или подозреваемых. Доказательства, подтверждающие авторство Марии Магдалины в Четвёртом Евангелии, являются гораздо более убедительными чем те, что на протяжении почти двух тысяч лет называли его автором Иоанна из Зебедии. После тщательного рассмотрения приведённых здесь доказательств я с полным уважением утверждаю, что «главным подозреваемым» во всех поисках личности автора Четвёртого Евангелия должна быть Мария Магдалина.

Используемая литература

1.  Статьи Отца Раймонда Брауна (1970, 1979) и Отца Рамона Хусино(1998)

2. Евангелие от Иоанна (Новый завет, Библия)