Оценка "Афганского договора"

Реферат:

Оценка "Афганского договора"

Наиболее выдающимся событием последнего времени, связанным с Афганистаном, несомненно, следует считать международную конференцию по Афганистану, состоявшуюся в Лондоне в начале этого года.

Представители 70 государств, собравшиеся в Лондоне, руководствуясь стремлением помочь этой стране в решении актуальных социально-экономических и военно-политических проблем, приняли программу под названием "Афганский договор" (Afghanistan Compact). Этот договор намечает план развития Афганистана на ближайшие 5 лет и выделение правительству X. Карзая десятимиллиардной финансовой помощи. При этом предусмотрено целевое финансирование 4 главных национальных проектов. Во-первых, это борьба с коррупцией; во-вторых, – противодействие наркобизнесу; в третьих – снижение уровня бедности населения; и, наконец – разоружение полевых командиров (war lords) и создание национальной армии. афганский договор коррупция национальный

Задачи для афганского общества, страдающего от нерешенности этих проблем, действительно жизненно важны, но насколько реальны шансы правительства справиться с ними, даже при финансовой и военной поддержке США и Европы, на наш взгляд, взвесить весьма проблематично.

Чтобы оценить перспективы их решения, было бы полезно обратиться к истории Афганистана.

Борьба с коррупцией. Попытки покончить с этим злом, глубоко укоренившимся в афганском обществе, предпринимались не раз. Напомним некоторые факты. Особенно жесткую борьбу с взяточничеством и подкупом развернул король-реформатор Аманулла-хан (1919–1929). В годы его правления официозная газета "Аманиафган" сравнивала взяточничество с "болезнетворными микробами", разлагающими организм человека, и назвала привычку брать взятки "наигнуснейшим преступлением". Газета сообщала о разоблачении ряда чиновников министерства финансов, уличенных во взяточничестве и приговоренных к длительным срокам тюремного заключения.

Вопрос о борьбе с взяточничеством и подкупом должностных лиц был даже вынесен на специальное заседание парламента. Сам король, выступая в парламенте, предложил завести особую "книгу регистрации", в которой бы фиксировалось финансовое и имущественное положение чиновника до поступления на госслужбу и после ухода с нее.

Предлагалось также проводить периодические ревизии и в случае обнаружения нетрудовых доходов конфисковать имущество чиновников, а их самих строго наказывать.

Король Надир-Шах, пришедший к власти в 1929 г. после свержения мятежника Бачайи Сакао, несколько месяцев правившего страной под именем Хабибуллы-хана Гази, в своем первом декрете объявил, что "основной причиной только что закончившейся революции и гибели 150-летней афганской монархии было единственно взяточничество". "Грязный этот порок, – говорилось далее в декрете, – ввергает в огненную геену и дающего и берущего".

Правительственная газета "Ислах" тогда же сообщала о наказании некоторых чиновников, уличенных во взяточничестве. Так, некий Абдул Гаффар был приговорен к 2 месяцам тюремного заключения и "позорному вождению по кабульским базарам".

Казалось, переломный этап в борьбе с коррупцией наступил с приходом к власти в 1978 г. Народно-демократической партии Афганистана (НДПА), которая в своей программе (март 1982) поставила задачу по искоренению таких "пережитков прошлого, как взяточничество, казнокрадство, бюрократизм, кумовство и произвол". Однако не прошло и года, как руководители НДПА были вынуждены признать, что использование служебного положения в целях личной наживы, выражающееся в различных видах коррупции, как и прежде, имеет распространение в госаппарате.

Гражданская война в Афганистане только усилила этот порок. С победой муджахедов и падением в 1992 г. режима НДПА страна погрузилась в анархию, оказалась расколотой на множество "удельных княжеств", где полевые командиры правили по собственным понятиям, а не по закону: процветали поборы, насилие, грабежи, разбой и коррупция. В этих условиях появление в стране талибов, провозгласивших борьбу с произволом и обещавших очистить Афганистан "от скверны", было встречено большинством населения с энтузиазмом. Талибы приговаривали самых одиозных коррупционеров к смертной казни, а затем выставили их тела на всеобщее обозрение, в знак позора вставляя им в рот денежные купюры.

После усилий Амануллы-хана прошло почти 80 лет, останки иных бывших монархов-борцов со взяточничеством давно превратились в прах, рухнула власть талибов, а этот порок по-прежнему жив и процветает в афганском обществе, о чем свидетельствуют новые попытки его искоренения, зафиксированные в "Афганском договоре".

Борьба с коррупцией и сегодня остается одной из острых проблем социальной жизни афганского общества. О ней много говорилось в ходе предвыборных кампаний, как президентских, так и парламентских. И все кандидаты обещали бороться с этим злом. Так, один из бывших претендентов на президентский пост Юнус Кануни – ныне председатель нижней палаты парламента – в своей предвыборной программе, в частности, заявил: "Мы приложим все усилия в борьбе со взяточничеством, растратами государственных средств, воровством и другими проявлениями недобросовестных отношений в административной сфере".

Не случайно президент X. Карзай просил страны-доноры адресовать выделяемые его стране деньги непосредственно правительству, которое брало на себя ответственность за их целевое расходование. Понимая, что соблазн слишком велик и чиновники, как иностранные, так и местные, могут поддаться искушению использовать средства в корыстных целях, X. Карзай потребовал также "остановить коррумпированные и никому не подотчетные неправительственные организации, занимающиеся "восстановлением страны".

Борьба с наркобизнесом. Одним из самых тяжких последствий войны стало то, что площади под пшеницей, хлопчатником, виноградниками и многими другими культурами уступили место посевам опийного мака. Производство и контрабанда наркотиков в годы войны стала основным источником дохода для всех воюющих сторон, вовлеченных в межафганский конфлик.

Известно, что культура разведения опийного мака и конопли насчитывает в Афганистане не одно столетие. Наркомания существовала в этой стране всегда, но никогда не рассматривалась обществом как социальная угроза, и декларируемые властью меры по борьбе с наркоманами – "чарси" – не перерастали в решительную кампанию, наркоманы встречались во всех слоях общества, даже в самых высших кругах.

Лариса Рейснер, посетившая Афганистан в 30-е годы прошлого столетия, описывая природу этой страны, упоминала о бескрайних "полях опийного мака" как явлении само собой разумеющемся. О толерантном, если не больше, отношении власть предержащих к наркомании свидетельствует следующий пример из истории. Эмир Хабибулла Гази в одном из своих первых выступлений перед народом говорил следующее: "Вы свободны! Можете играть в карты, курить чаре, но берегитесь! – не пейте вина. Если будете пить вино, муллы вас накажут".

Настоящий наркотический бум начался в годы гражданской войны, когда лидеры муджахедов, среди которых выделялся глава ИПА Г. Хекматьяр, поставили производство наркотиков на промышленную основу (Г. Хекматьяр имел собственную фабрику по производству героина). Вот как описывает становление наркопроизводства и его контрабанды Сайид Абдулла Казем, автор книги "Афганистан в чарах дьявольского круга несчастий". По его словам, в глухих и труднодоступных районах приграничной зоны между Пакистаном и Афганистаном производство героина было налажено уже к концу 1979 г. "В 1979 г., – пишет С.А. Казем, – иностранцы, в первую очередь американцы и немцы, как безумные, бросились в этот район, ввозя с собой приборы для очистки опиума …"; "в то время, – продолжает он, – там действовала лишь одна лаборатория по очистке опиума в районе Ланди Коталя... Однако год спустя это положение изменилось, и число лабораторий достигло 22, а к 1987 г. уже действовало 60, а позже число их подскочило до 100. К 1991 г., – продолжает С.А. Казем, – в Пакистан переправлялось до 70 тонн героина, который расходился по всему миру".

Руководство движения "Талибан" с момента своего появления не раз заявляло о своей решимости покончить с наркобизнесом. Надо отдать им должное: они действительно предприняли некоторые меры по ограничению производства наркокультур.

Талибы даже создали Высшую комиссию по борьбе с наркотиками. Эта комиссия 8 июня 1998 г. выступила с заявлением о том, что правительство приняло ряд практических мер по уменьшению посевов опийного мака и замене его на другие сельскохозяйственные культуры в уезде Шинвар провинции Нангархар, уездах Хакриз, Гур, Майванд провинции Кандагар. Далее в заявлении сообщалось, что 1 июня 1997 г. в присутствии иностранных дипломатов, журналистов и сотрудников ООН талибы сожгли 2 тонны опиума. Однако все эти паллиативные меры не привели к кардинальному решению проблемы. Заметим, что каждый раз в ответ на критику со стороны международного сообщества руководство талибов оправдывало свою пассивность в борьбе с производителями опийного мака "заботой" о крестьянах, выращивающих это растение якобы для медицинских целей. В феврале 1997 г. тогдашний министр иностранных дел маулави Мухаммад Гаусс в интервью, опубликованном эмигрантской газетой "Аму", пытался доказать, что талибы хотят бороться с культивированием опийного мака на подвластной им территории, однако без международной помощи и финансовой компенсации крестьянам сделать это практически невозможно. Но еще в 1999 г., по данным эмигрантского журнала "Азад Афганистан", талибы продолжали взимать налог ("ушр" – десятина) с посевов опийного мака впровинциях Кунар, Лагман и Нангархар. Только в одной провинции Лагман талибы получили в том году в качестве десятины 1000 кг опия.

Кстати, поток наркотиков из Афганистана никогда не прекращался, причем, судя по всему, занимались контрабандой обе воюющие стороны. Газета "Хамбастеги", выходящая в Душанбе и поддерживающая "Северный альянс", признавала, что "теперь зона распространения наркотиков охватывает всю территорию, подвластную талибам, и небольшие участки, подвластные Исламскому Государству Афганистан", – то есть муджахедам.

Правда, в прошлом 2005 г, если верить сообщениям кабульской прессы, ссылающейся на данные ООН, посевы опийного мака в стране уменьшились на 21%, а освободившиеся площади после уничтожения посевов мака раздаются беженцам, возвращающимся в страну.

Нынешнее правительство X. Карзая объявило об активизации борьбы с производством и распространением наркотиков, приняв в январе 2002 г. специальный закон и потребовав от властных структур принятия мер по разъяснению крестьянству пагубных последствий производства опийного мака.

Трудно предсказать, чем окончится эта борьба, особенно в свете требований "Афганского договора", поскольку все прошлые режимы, оправдывая выращивание наркокультур, ссылались на то, что в условиях войны и экономической разрухи, высокой безработицы и отсутствия других легальных источников доходов их производство фактически остается единственным средством выживания крестьян.

Действительно, выращивание опийного мака и производство героина все еще являются самыми доходными статьями афганской экономики. По сообщению еженедельника "Кабул", только за один 1995 г. из страны было экспортировано 200 тонн наркотиков.

Между тем, по данным той же газеты, лишь в одной столице Афганистана, согласно исследованиям Программы контроля за наркотиками ООН и представительства ЮНИСЕФ, по неполным данным, насчитывается 60 тыс. наркозависимых людей, употребляющих героин, гашиш, опиум, различные наркосодержащие медицинские препараты.

Что касается попыток соответствующих международных организаций перекрыть национальные каналы контрабанды наркотиков из Афганистана через соседние страны, то, несмотря на все их усилия, решить эту задачу пока не удается.

Радикальное предложение американцев уничтожить посевы опийного мака с помощью авиации (видимо, с помощью бомбометания или распыления дефолиантов) было отклонено президентом X. Карзаем, который представлял себе, к какому возмущению населения это может привести. А пока смертоносный поток продолжает двигаться на запад.

Борьба с бедностью. Согласно всем довоенным (до 1979 г.) справочникам и статистическим данным, Афганистан постоянно входил в число беднейших стран, где национальный доход на душу населения был одним из самых низких в мире.

По данным ООН, к концу 70 – началу 80-х годов XX века Афганистан занимал по уровню национального дохода на душу населения 108-е место из 129 развивающихся стран. По сведениям той же организации, к 1995 г. по доходу на душу населения страна занимала уже 170-е место из 174 стран мира.

Афганистан – аграрная страна, 9/10 населения которой проживает в сельской местности. При этом сельское хозяйство здесь всегда страдало от нехватки воды, плодородных земель, отсутствия механизированных средств их обработки и дефицита электроэнергии.

Тем не менее собственная сельскохозяйственная продукция, развитое животноводство (вместе с импортом основных продуктов, таких как мука, жиры и т.п.) позволяли удерживать, хотя и низкий, но относительно стабильный прожиточный минимум. Попытки улучшить экономическое положение страны предпринимались не раз. Первые реальные шаги по реформированию экономики страны были предприняты в 50–60-е годы прошлого столетия при премьер-министре М. Дауде. Именно при нем были заложены основы экономической инфраструктуры как в области промышленности, так и сельского хозяйства. Бесспорно, что в это время ведущая роль в планах развития национальной экономики принадлежала технико-экономической помощи СССР, который построил в 50–70-е годы в Афганистане около 200 объектов промышленного, сельскохозяйственного и социально-культурного назначения, а главное – способствовал созданию большого числа рабочих мест и подготовке квалифицированного технического персонала.

Вернувшись к власти в 1973 г., М. Дауд продолжил свою политику "руководимой экономики". Сочетая собственные ресурсы Афганистана с широкой международной финансовой помощью, прежде всего СССР, правительству М. Дауда удалось еще больше укрепить основы экономической инфраструктуры, в частности разработать планы проведения крайне необходимых народу аграрных преобразований. По мнению российского ученого Г.П. Ежова, земельная реформа, предложенная М. Даудом, была "значительным шагом вперед" и могла успешно осуществиться и улучшить жизнь населения страны.

Более того, продуманная реформа М. Дауда, по мнению Г.П. Ежова, могла бы реализоваться "без особых социальных потрясений", что выгодно отличало ее от провалившейся "земельной реформы" 1978 г., проводившейся НДПА "революционными методами" без учета традиций и устоев жизни патриархального афганского общества.

Междоусобная война, начавшаяся после свержения М. Дауда и прихода к власти "коммунистической" НДПА, надолго похоронила планы развития экономики и подъема жизненного уровня населения. В ходе почти 25-летних боевых действий огромный ущерб был нанесен всем сферам экономической жизни общества. Особенно пострадало сельское хозяйство страны. Большие площади сельскохозяйственных угодий превратились в минные поля, оказались разрушенными оросительные каналы, исчезло много садов, виноградников и погибло значительное число домашнего скота, многие крестьяне бежали из разрушенных деревень за пределы страны.

Согласно данным ООН, только валовый сбор урожая сельскохозяйственных культур составил лишь половину от довоенного уровня. При этом посевы пшеницы, хлопчатника, площади под виноградниками и другими продовольственными культурами все больше вытеснялись посевами мака. Таким образом, в результате гражданской войны почти все сферы национального хозяйства страны, особенно земледелие, сильно пострадали, что не могло не сказаться на росте бедности подавляющей части населения Афганистана.

После завершения военных действий против талибов за последние 4 года международное сообщество действительно оказало Афганистану значительную финансовую и техническую помощь. Восстанавливаются дороги, энергетические объекты, ирригационные сооружения, жилищный фонд, особенно городской; разминирована большая часть территории страны, в том числе и сельскохозяйственные угодья и др. Однако до того, чтобы улучшилась жизнь беднейших слоев населения, еще слишком далеко.

Между тем Афганистан – одна из стран, недра которой таят запасы ценных и стратегических ископаемых.

Это не только изумруды, рубины, алмазы, золото и серебро, но и запасы меди, железа, асбеста, олова, бериллия, лития, тантала, барита, а главное урана (например, месторождение Ханшин в Гильменде). Более того, радужные перспективы открываются в сфере использования углеводородного сырья. Судя по сообщениям западных СМИ, геологическая служба США и министерство промышленности Афганистана объявили, что прогнозируемые запасы в целом по стране составляют 3,6 млрд. баррелей нефти, а газа – 36,5 трлн. кубометров. Если эти оценочные данные подтвердятся, то наибольшую выгоду от разработки этих богатств получат американцы, которые не скрывают своих интересов. Тем не менее хотелось бы надеяться, что рациональное использование всех природных богатств страны могло бы в значительной мере способствовать улучшению жизни самого афганского народа.

В заключение хотелось коснуться еще одного аспекта проблемы. Сегодня в Афганистане доминируют США и страны Запада. Они, действительно, стремятся обеспечить стабильность в этой стране, делают щедрые финансовые вливания в экономику страны. Это понятно. Ведь для США Афганистан представляет интерес в качестве геополитического и военно-стратегического плацдарма в этом регионе мира; емкого рынка для сбыта товаров и, наконец, удобного пути для транзита газовых и нефтяных потоков в Пакистан, откуда, в частности, нефть можно будет доставлять морским путем в любой район мира.

Судя по всему, США, обладая в Афганистане сильными военно-политическими и экономическими рычагами, в пылу некой эйфории пытаются отстранить Россию от участия в процессе восстановления этой страны, не учитывая того, что и Россия, традиционно сотрудничавшая с Афганистаном до трагических событий междуусобной войны, также имеет свои интересы в этой стране и регионе. Но те, кто считает, что американцы надолго останутся в Афганистане, а участие или неучастие России в афганских делах исключительно зависит от воли США и Запада, заблуждаются.

Принятие решения по этому вопросу – прерогатива суверенного Афганистана. В подкрепление сказанного, наверное, было бы нелишним обратиться к афганской истории и напомнить одну "важную особенность", традиционно свойственную внешней политике этой страны, основной закон которой был сформулирован еще эмиром (1880–1901) Абдуррахман-ханом. Он гласил следующее: "Политика Афганистана в отношении обоих соседей (Британской Индии и России. – Р.С.) должна быть более дружественной к наименее агрессивной из них и враждебной к державе, стремящейся пройти через страну или посягнуть на ее независимость. Сам Афганистан своими действиями не должен провоцировать ни одну из соседних держав, ни под каким предлогом не допуская их к вступлению на свою территорию; какие бы они ни давали обещания в договорах".

Этим принципом всегда руководствовались последующие афганские правители. Так, его внук король Аманулла-хан после 1922 г. в основу своего внешнеполитического курса положил принцип "позитивного нейтралитета", что позволило ему улучшить свои отношения как с Британской Индией, так и с СССР. Этой же политикой балансирования между сверхдержавами руководствовались бывший король М. Захир-Шах и его премьер-министр, а впоследствии и президент Республики Афганистан М. Дауд, про которого говорили, что ему удается "зажигать американские сигареты русскими спичками".

Наглядный тому пример. Как только в 50–60-е годы американцы начали строительство автомагистрали Кабул-Кандагар-Спинбулдак и аэродрома в Кандагаре, Советский Союз был приглашен начать строительство дороги Кушка-Кандагар-Герат и аэродрома в Шинданде.

Но как только этот принцип политического балансирования нарушался в пользу какой-то одной из иностранных держав, как это случалось в годы правления шаха Шуджи или режима НДПА, такой сдвиг приводил к недовольству народных масс, выливавшемуся в вооруженное сопротивление режиму и его иностранным союзникам.

Как нам представляется, в афганском руководстве зреет понимание того, что ориентирование только на одну силу контрпродуктивно. Симптомы такого осознания, на наш взгляд, уже проявляются. В феврале этого года в Москве состоялась научно-практическая конференция: "Россия и Афганистан: прошлое и настоящее, совместный поиск путей восстановления добрососедских отношений на благо народов двух стран и укрепления международного правопорядка как в Центральной Азии, так и в мире в целом", на которой присутствовал официальный представитель Афганистана, министр-советник по делам культуры при президенте страны Залмай Хивадмаль, а также участвовали представители посольства Республики Афганистан. На конференции вполне определенно прозвучало: Афганистан совсем не против участия России в восстановлении страны после окончательного урегулирования финансовых проблем, существующих ныне между двумя государствами.

Создание национальной армии. Согласно "Афганскому договору", численность национальной армии Афганистана к концу 2007 г. должна составить 70 тыс. человек.

Создание современной армии, преданной центральному правительству, – вопрос жизненно важный для него, поскольку без такой вооруженной силы оно не может контролировать провинции страны, где все еще продолжают хозяйничать полевые командиры, особо не прислушивающиеся к приказам из Кабула.

Так, несмотря на указы президента X. Карзая и требования статьи 35 Конституции, запрещающие нынешним политическим партиям иметь собственные воинские подразделения, бывшие военно-политические группировки муджахедов, ныне выступающие в роли политических партий, продолжают игнорировать эти требования. Не соблюдаются нормы ст. 15 Конституции и ст. 12 Закона о политических партиях, запрещающих членам любых партий занимать командные посты в армии и правоохранительных органах. Как отмечала столичная газета "Армане мелли", по-прежнему все ключевые позиции в указанных структурах находятся в руках членов политических партий, в основном муджахедских группировок.

И, конечно, без сильной современной армии правительство не может успешно бороться с движением "Талибан", ведущим партизанскую войну. Нынешняя армия, насчитывающая около 20 тыс. солдат и офицеров, не может справиться с этими задачами в силу целого ряда причин, одной из которых является дезертирство, вызванное, по мнению кабульской газеты "Джомхурият", этнической дискриминацией, малым денежным довольствием, слабой дисциплиной, трудностями с военным обучением новобранцев, плохими условиями жизни их семей и т.п.

Напомним, что в первое время после разгрома талибов костяк армии составили воинские части "Северного альянса", где преобладали этнические таджики. В этот период командный состав армии, начиная от командующего маршала Фахима и кончая командирами частей, был почти полностью представлен таджиками, что естественно вызвало недовольство пуштунов, из которых при прежних режимах в основном и формировалась регулярная армия. Известный российский историк И.М. Рейснер отмечал, что пуштунские племена, особенно "близкие эмирскому роду", становились "ядром регулярной армии".

Чтобы оценить перспективы выполнения требований "Афганского договора", нелишне напомнить некоторые факты из истории создания афганской армии. За последние два столетия (XIX-XX) афганская армия не участвовала в боевых действиях вне пределов своей страны. Давно стали достоянием истории завоевательные походы афганцев под командованием Захируддина Мухаммада Бабура – основателя династии Великих Моголов; Ахмад-шаха Дуррани – создателя афганского государства.

Афганские вооруженные силы в основном использовались правителями в качестве полицейской силы для усмирения мятежных племен, периодически восстававших против Кабула. Не особенно эффективной оказывалась роль регулярной армии в отражении иностранной агрессии.

Подлинной ударной силой всегда были племенные ополчения лашкары. По оценкам российских ученых, в военное время только пуштунские племена могли выставить до 500 тыс. бойцов.

Разрозненные и часто враждовавшие между собой пуштунские племена, равно как и кланы этнических таджиков, хазарейцев, узбеков и др. перед угрозой иностранной агрессии объединялись и под знаменем "джихада" успешно сражались против иностранного военного вмешательства, о чем свидетельствует опыт трех англо-афганских войн и борьбы с советской армией.

Как нам представляется, цифра в 70 тыс., скорее всего, была определена, исходя из исторического опыта строительства армии в Афганистане. Именно такой по своему количественному составу была первая регулярная армия, созданная эмиром Абдурахман-ханом.

Этот "железный" эмир, впервые основавший единое афганское государство, большое внимание уделял организации сильной, боеспособной армии. В наказе своим наследникам, основные положения которого, на наш взгляд, сохранили свою актуальность и сегодня, содержались, например, такие положения: афганская армия должна быть вооружена лучшим оружием; 1 млн. бойцов достаточен, чтобы защитить страну от любой иностранной агрессии; армия не должна пополняться путем обязательной повинности (по информации И.М. Рейсне-ра, при Абдурахмане армия все-таки комплектовалась "путем обязательного рекрутного набора", хотя некоторые рекруты "могли откупаться"); жалование военным следует выплачивать из госказны регулярно.

Особенно примечательны следующие наставления эмира: не следует прибегать к услугам иностранных военных специалистов, так как это может привести к тому, что "солдаты будут обучены служить чужим интересам"; не следует посылать офицеров для изучения военного дела в Европу, ибо там они "могут быть легко восстановлены против своего правительства и своей страны теми народами, среди которых они будут жить".

Завет Абдурахман-хана не был воспринят потомками. Афганская армия не раз реформировалась с помощью иностранных специалистов (турецких, немецких, советских), а большая часть офицерского корпуса получала высшее образование за рубежами страны (к чему это привело можно было наблюдать в апреле 1973 г., а затем и в 1978 г., когда костяк заговорщиков, свергнувших короля Захир-шаха, а затем и президента М. Дауда, составили офицеры, в прошлом обучавшиеся в СССР).

Ныне заботу о создании новой афганской армии взяли на себя США и НАТО: американские и натовские инструкторы обучают солдат и офицеров, выделяют большие средства на содержание армии и полиции, поскольку афганское правительство само не располагает необходимыми средствами. Но, ведь история еще не знала прецедента, когда бы армия какого-то государства существовала исключительно за счет иностранной помощи!

Конечно, возможно создать за 5 лет боеспособную национальную армию, можно нанести серьезный удар по производству наркотиков и их контрабанде, реально, в конце концов, если не победить бедность, то хотя бы несколько улучшить условия жизни народа, но победить коррупцию?! Насколько нам известно, история человечества еще не знает положительного опыта окончательного решения этой проблемы.

 

Литература

1.  Бюллетень прессы Среднего Востока (БПСВ). Ташкент, 1928, книги 6–7, с. 164–165.

2.  Актуальные проблемы афганской революции. М., 1984, с. 364–365.

3.  Давыдов А.Д. Движение "Талибан" и проблемы достижения мира // Афганистан: проблемы войны и мира. М., 1996, с. 160.

4.  Анис, 12.09.2004.

5.  Коммерсант, 05.04.2005.

6.  Арунова М.Р. Война и наркобизнес // Афганистан: война и проблемы мира. М., 1998, с. 31–38.

7.  Сикоев Р.Р. Талибы. М., 2004, с. 140.

8.  Ежов Г.П. Реализация реформаторских идей М. Дауда 50–60-х гг. // Афганистан: проблемы войны и мира. М., 1996, с. 14.

9.  Давыдов А.Д. Война и проблемы восстановления экономики Афганистана // Афганистан: проблемы войны и мира. М., 2000, с. 49–63.

10.  Рейснер И.М. Независимый Афганистан. М., 1929, с. 63.