Современная система лесопользования

Вводя под страхом всевозможных, часто очень тяжелых штрафов, мероприятия, которые лесопромышленники физически не могут выполнить, лесное управление, как кажется, этим преследует не цели собственно правильного лесного хозяйства, а лишь возможность экстренного штрафного дохода от интродукции подобных мероприятий, которые тем не менее само лесное ведомство после получения штрафов достигать не считает уже более нужным.

Н.Шарвин, 1913.

Лесоустройство - основа планирования лесопользования

Лесоустройство представляет собой комплекс мероприятий по учету имеющегося лесного фонда и разработке системы мероприятий по ведению лесного хозяйства на основе единой для России научно-технической политики. В основные задачи лесоустройства входит сбор разносторонней информации о лесных ресурсах и состоянии лесов, создание и обновление базы данных по лесному фонду и лесным ресурсам, обеспечение внутрихозяйственной организации лесного фонда, составление документов по инвентаризации и учету лесов, лесных карт, определение научно обоснованных размеров неистощительного пользования различными ресурсами леса, контроль за реализацией проектов организации и развития лесного хозяйства, контроль за лесопользованием¹². По материалам лесоустройства для каждого конкретного лесхоза, заповедника, национального парка и т.д. создается проект организации и ведения лесного хозяйства, на срок, в зависимости от различных условий, от 10 до 20 лет (как правило, на 10 лет). В соответствии с действующим лесным законодательством, наличие этого проекта является необходимым условием ведения лесного хозяйства и лесопользования, а также основой для назначения лесохозяйственных мероприятий и планирования лесопользования. На основании материалов лесоустройства (с учетом произошедших со времени последнего лесоустройства изменений) периодически проводится государственный учет лесного фонда по всей России.

Лесоустройство в России имеет довольно длинную историю. Первое устройство небольшой части лесов было проведено в 40-х годах XIX века на Урале; с тех пор площади устроенных (т.е., в первую очередь, "приведенных в известность") лесов неуклонно возрастали, а методы и точность лесоустроительных работ постоянно совершенствовались. Только за период после 1917 г. нормативы и требования к точности и методам лесоустроительных работ (закреплявшиеся в инструкциях по лесоустройству) изменялись 7 раз. В целом развитие системы лесоустройства в России отражало новейшие достижения в развитии лесной науки; при этом сама система лесоустройства была одним из основных источников знаний о жизни лесных экосистем, одним из главных двигателей лесной науки. К сожалению, в 30-е годы произошла фактическая изоляция "академической" и "отраслевой" частей лесной науки. Видимо, в первую очередь это было связано со стоявшей перед "отраслевой" частью науки задачей не столько разработки научно обоснованных методов ведения хозяйства, сколько "научного обоснования" удовлетворения всех потребностей лесной промышленности и экспорта, пусть даже в ущерб качеству лесов. Эта изоляция в значительной степени сохранилась и до настоящего времени, что явно не идет на пользу ни "академической", ни "отраслевой" наукам о лесе.

Однако, лесоустройство - это не только теория, но и практика планирования организации лесопользования, а также основа для государственного учета лесного фонда. К сожалению, при всей детальности лесоустроительных инструкций и хорошей теоретической проработке процесса лесоустройства, далеко не всегда практика соответствует теории. В реальной жизни лесоустройство нередко оказывается не столько средством реального планирования лесного хозяйства, сколько средством маскировки существующих проблем и неблагоприятных тенденций. Для того, чтобы реально оценивать качество и достоверность работ по учету лесного фонда, надежность и разумность планирования лесохозяйственных мероприятий, необходимо иметь представление об основных типичных недостатках и ограничениях современной российской системы лесоустройства. Ниже перечисляются те из них, которые имеют наибольшее значение с точки зрения практической работы по охране природы.

1.    Лесоустройство ориентировано практически целиком на учет только древесной составляющей лесных экосистем, планирование и организацию использования древесных ресурсов. При проведении лесоустроительных работ не производится какой-либо учет особо ценных или уникальных естественных лесных экосистем, мест обитания редких и занесенных в Красные Книги видов растений и животных, флоры и фауны лесов, почвенного покрова (за исключением отдельных случаев). Какого-либо выявления особо ценных природных объектов при лесоустройстве обычно не производится, и эти объекты, если они уже не имеют особого охранного статуса, расцениваются как обычные "эксплуатационные леса". Благодаря этому, в России до сих пор отсутствует достоверная информация о количестве и расположении многих ценных природных объектов на территории лесного фонда (например, малонарушенных хозяйственной деятельностью человека естественных лесов, мест обитания видов, занесенных в Красные Книги и т.д.). Это не позволяет на государственном уровне эффективно планировать работы по охране лесной природы и служит важным источником конфликтов между различными природоохранными организациями и природопользователями.

2.    Планирование форм и объемов лесопользования (в первую очередь - заготовки древесных ресурсов) при лесоустройстве нередко основывается не на принципах неистощительного и устойчивого использования лесов, а на принципах первоочередного удовлетворения современных интересов лесозаготовительной промышленности. В частности, в таежной зоне лесоустройством нередко "обосновываются" завышенные допустимые объемы лесопользования (обеспечивающие стабильную работу лесозаготовителей лишь на ближайшие 20-30 лет). Как правило, в расчет общего допустимого объема лесозаготовок включаются экономически недоступные леса, вырубка которых неэффективна при использовании современных технологий рубки. За счет этого происходит ускоренная вырубка доступных и наиболее ценных с хозяйственной точки зрения лесов и быстрое истощение доступных древесных ресурсов.

3.    В подавляющем большинстве случаев лесоустройство рассматривает лес как простую сумму составляющих его участков (таксационных выделов). Данные об основных с точки зрения планирования лесопользования параметрах лесного фонда (например, количестве "спелых и перестойных" лесов) получаются простым суммированием соответствующих показателей по всем выделам. При этом не учитываются такие параметры, как расположение этих выделов по отношению друг к другу, к транспортной сети, к особо ценным природным объектам и т.д. В результате, например, в одну категорию "спелых и перестойных эксплуатационных лесов" объединяются как доступные для рубок массивы лесов, так и "деконцентрированный лесосечный фонд" - мелкие разрозненные фрагменты спелых лесов, практически недоступные для промышленной эксплуатации из-за неэффективности строительства дорог для вывозки малых количеств древесины. Благодаря этому, нередкой оказывается ситуация, когда по материалам лесоустройства в пределах лесхоза или административного района имеется большое количество эксплуатационных спелых лесов, а реально лесозаготовительные предприятия сидят на голодном пайке или вынужденно дорубают особо ценные с экологической точки зрения леса. В целом по Европейскому Северу России "деконцентрированный" лесосечный фонд составляет значительную долю от всех спелых и перестойных лесов, и отсутствие отдельного его учета существенно снижает практическую ценность лесоустройства для планирования лесохозяйственной деятельности.

4.    Качество и точность лесоустроительных работ лишь иногда является вполне удовлетворительным и соответствует нормам и требованиям, предусмотренным инструкцией по лесоустройству. Во многих же случаях, особенно при лесоустройстве лесов так называемых "многолесных" регионов, многие параметры оказываются недостоверными. В частности, исключительно сильно искажаются данные по лесовосстановлению; учет этого показателя основывается чаще на том, что должно бы быть, чем на реальном состоянии лесовосстановления (так, если в соответствии с документами лесхоза на каком-то участке произведена посадка лесных культур, то при последующем лесоустройстве они скорее всего автоматически будут учтены как лесные культуры, вне зависимости от того, были ли они реально высажены, погибли или не погибли после высадки). Кроме того, случаются и "договорные" ошибки при лесоустройстве, когда по многим участкам сознательно искажаются возраст лесов, запас древесины в них и другие показатели с тем, чтобы создать видимость благополучия в том или ином лесохозяйственном предприятии или обосновать необходимые объемы лесопользования.

5.    При лесоустройстве обычно не учитываются или учитываются не полностью особо охраняемые природные территории, организуемые в соответствии с решениями региональных органов власти. Обычными являются случаи, когда заказники, в которых установлен достаточно жесткий режим ограничения лесопользования (например, запрещены рубки главного пользования, а иногда и все виды рубок) при лесоустройстве рассматриваются как обычные эксплуатационные леса. Это не всегда прямо приводит впоследствии к нарушению режимов заказников лесозаготовителями (иногда при планировании конкретных мероприятий режим заказников все же учитывается), но в любом случае маскирует реальную картину истощения доступных для эксплуатации лесных ресурсов.

6.    Система лесоустройства является в значительной степени "закрытой" от посторонних глаз и возможности контроля за проводимыми работами независимыми экспертами или специалистами не лесоустроительного профиля (например, биологами или специалистами в области охраны природы). Это является одной из основных причин низкого качества лесоустроительных работ во многих регионах, отсутствием учета при лесоустройстве многих важных с точки зрения охраны природы показателей, наличия "договорных" ошибок и игнорирования многих явных нарушений. Это же является одной из причин отсутствия доверия к материалам лесоустройства и государственного учета лесного фонда со стороны независимых экспертов, многих научных и общественных организаций. Обеспечение открытости лесоустройства, возможности контроля за ним со стороны независящих от лесной службы экспертов, включение в лесоустроительный процесс специалистов самого разного профиля является главным условием дальнейшего развития лесоустроительной науки, повышения качества лесоустроительных работ и роста доверия к результатам лесоустройства.

Система рубок леса

Упорядоченная система промышленных рубок леса начала складываться в России лишь в XVIII веке, по мере интенсивного развития древесно-угольной металлургии и очевидного истощения лесосырьевых ресурсов в окрестностях крупных промышленных центров. Однако, самые старые официальные системы рубок формировались под влиянием традиционных систем лесопользования и отражали не столько желание вести хозяйство оптимальным образом с учетом особенностей таежной природы, сколько потребности промышленности в тех или иных видах лесных материалов.

Рис.17.Система рубок леса, применяемая в российском лесном хозяйстве. Пунктирной рамкой выделены виды рубок, формально в настоящее время не применяющиеся (реально на эти виды рубок приходится не меньше половины от общего объема заготавливаемой в России древесины).

Самыми старыми видами рубок следует признать приисковые и подневольно-выборочные рубки, ориентированные на заготовку лучших, подходящих под определенный качественный (при приисковых) или размерный (при подневольно-выборочных рубках) стандарты. Фактически, эти два вида рубок различались лишь интенсивностью. Эта система рубок была основной на большей части таежной территории России вплоть до начала 30-х годов нашего столетия, и лишь с резким увеличением потребности промышленности в тонкомерной древесине и существенным ухудшением состояния лесов Севера в основном уступила место другим системам рубок. В настоящее время ни приисковые, ни подневольно-выборочные рубки официально не применяются.

Сплошнолесосечные рубки имеют практически столь же длительную историю, как и подневольно-выборочные. Широкое их распространение связано с началом интенсивного развития древесно-угольной металлургии; вокруг основных ее центров получили распространение так называемые "куренные" рубки - т.е. рубки, при которых заготавливалась древесина для выжигания древесного угля. Вплоть до 30-х годов нашего века сплошнолесосечные рубки широко применялись лишь вокруг крупных промышленных центров и в наиболее густонаселенных районах южной тайги, где находила использование любая древесина. На большей же части территории средней и северной тайги, откуда было выгодно вывозить (сплавлять по рекам) лишь наиболее крупные и ценные стволы, главным образом применялись подневольно-выборочные и приисковые рубки. С 30-х годов нашего века сплошные рубки стали основным способом заготовки древесины в лесах России и остаются таковым до нашего времени.

Однако, далеко не всегда оказывалось выгодным рубить и вывозить все деревья. Во многих случаях лесопромышленники старались не тратить силы на заготовку больных, поврежденных деревьев или древесных пород, не имеющих сбыта (например, осины). Рубки, при которых худшие или просто не имеющие сбыта деревья (на которые приходилось до 30-40% от общего объема древесины) оставались на лесосеке, получили название условно-сплошных. Официально этот вид рубок был узаконен и введен в практику лесозаготовок в 1926 г. В настоящее время условно-сплошные рубки официально не применяются, но реально многие сплошные рубки в таежной зоне до сих пор имеют характер условно-сплошных.
Несмотря на то, что основные объемы лесозаготовок приходились на разрушительные для природных экосистем подневольно-выборочные, сплошные и условно-сплошные виды рубок, идеи ведения "правильного" лесного хозяйства возникали у лесоводов России уже в XVIII веке. Благодаря этим идеям, появились, например, добровольно-выборочные рубки - рубки, при которых лучшие, имеющие самый большой прирост и способные обеспечить наиболее здоровое потомство, деревья оставлялись в лесу, а удалялись в первую очередь ослабленные, поврежденные и малоценные деревья. Фактически, эта система рубок была направлена прежде всего не на получение древесины, а на формирование здорового, высокопродуктивного леса. Однако, поскольку при таком ведении хозяйства прибыль оказывалась существенно меньшей, чем при заготовке лучших деревьев или просто при сплошной рубке, эта система рубок так и не получила существенного распространения до сих пор.

Другим направлением развития "правильных" систем лесозаготовок стало появление разных видов постепенных рубок, ориентированных на вырубку основного яруса деревьев в несколько приемов, а также на появление и выращивание подроста под пологом вырубаемого леса, с тем, чтобы после последнего приема рубки (в результате которого исходный древостой полностью удаляется) на месте вырубленного леса уже был сформировавшийся молодой лес. Однако, и эти системы рубок получили крайне ограниченное распространение по тем же самым причинам, что и добровольно-выборочные рубки.

Истощение лесных ресурсов в наиболее населенных и близких к промышленным центрам частях таежной зоны России сделало очевидной необходимость определенной системы лесовыращивания, включающей в себя в числе прочего рубки ухода и санитарные рубки, ориентированные на получение хозяйственно ценных, высокопродуктивных и здоровых лесов. В результате с конца прошлого века в России стала формироваться система рубок ухода и санитарных рубок. В настоящее время эта система рубок является наиболее сложной, разнообразной и проработанной. В нее входят выборочные и сплошные санитарные рубки (проведение которых формально связывается с появлением очагов вредителей или болезней, повреждением леса пожаром или усыханием его в результате каких-либо иных явлений); осветления, прочистки, прореживания и проходные рубки, фактически являющиеся аналогами прореживаний и прополок в сельском хозяйстве; рубки обновления и переформирования, являющиеся сборным классом разных видов рубок и скорее являющиеся по своим параметрам несплошными промышленным рубкам, а также многочисленные специальные виды рубок ухода, такие как ландшафтные, рубки реконструкции и т.д. Современная система рубок, применяемая в российском лесном хозяйстве, показана на рис. 17. Все имеющиеся виды рубок сгруппированы в три основные группы - рубки главного пользования (т.е. промышленные рубки, главной целью которых является заготовка древесины), рубки промежуточного пользования (т.е. рубки, формально главной целью которых является выращивание хозяйственно ценного древостоя, а заготовка древесины производится попутно) и прочие рубки.

Несмотря на такое разнообразие видов рубок, необходимо отметить, что отличия между некоторыми из них часто только формальные. Более того: при современной системе лесного хозяйства, характеризующейся слабостью контроля со стороны государства за лесопользованием, занятостью лесной охраны на лесозаготовках и иных не связанных с охраной леса работах и широким распространением "договорных" отношений между лесозаготовителями и контролирующими организациями - лесхозами, реально нередко назначаются одни виды рубок, а проводятся другие. Наиболее типичным для наших дней является проведение подневольно-выборочных и приисковых рубок под видом добровольно-выборочных, выборочных санитарных, рубок обновления или переформирования, проходных рубок или прореживаний и проведение условно-сплошных рубок под видом сплошных рубок с сохранением подроста. При проведении разных видов рубок ухода и выборочных санитарных рубок лесхозами Федеральной службы лесного хозяйства соблюдение нормативов проведения этих рубок вообще наблюдается в исключительно редких случаях, главным образом на специальных "показательных" участках. Вообще, в современной практике лесного хозяйства в России большинство несплошных рубок леса реально сводится к подневольно-выборочным и приисковым рубкам (несмотря на то, что формально эти рубки вообще не проводят.)

Приисковые и подневольно-выборочные рубки

Приисковые и подневольно - выборочные рубки - наиболее старый вид промышленных рубок, применявшийся в нашей стране. Эти виды рубок начали применяться человеком в таежной зоне одновременно с образованием постоянных поселений. Формирование этих систем рубок происходило под влиянием широкого распространения в то время разновозрастных лесов (в которых присутствовали деревья самых разных размеров) и потребности преимущественно в одном виде лесных материалов - крупной и выровненной по размеру строительной древесине. Очевидно, что при отсутствии дефицита лесных ресурсов в целом и контроля со стороны государства за их использованием заготовка дровяной древесины производилась бессистемно поблизости от поселений и редко совмещалась с заготовкой строевой древесины в лучших лесах.

Различие между этими двумя видами рубок состоит практически только в интенсивности рубки: при приисковых рубках заготавливалось не более нескольких лучших деревьев с гектара - до 5-10% от общего запаса, а при подневольно-выборочных - большинство деревьев, достигших требуемого размера, обычно - до 30-50%, а иногда и более, от общего запаса древостоя. Наиболее широкое распространение эти системы рубок в таежной зоне, особенно в северной и северо-восточной частях Европейской России, получили во второй половине XIX века, с мощным развитием российской экспортной лесной торговли. На лесных рынках Европы особо ценились крупные сосновые бревна из Северной России и полученные из них пиломатериалы; меньшим спросом пользовалась крупная еловая древесина. Мелкие же бревна или бревна, имеющие те или иные пороки (дупла, кривизну, гниль и т.д.), не находили сбыта на внешнем рынке, а их цена на внутреннем рынке делала неэффективной их вывозку из отдаленных районов. Приисковые и подневольно-выборочные рубки в наибольшей степени соответствовали задаче получения крупной древесины, не имеющей естественных пороков.

На большей части территории Европейского Севера России с середины прошлого века до 20-х г.г. нашего была распространена система подневольно-выборочных рубок «от вершка», т.е. с разрешением вырубки деревьев, достигших определенного диаметра (выраженного в вершках). Изначальные требования к размеру вырубаемых деревьев были очень высоки; допускалась рубка деревьев с диаметром 42-44 см, а в некоторых районах и больше. Рубка только очень крупных деревьев обуславливалась как действовавшей системой продажи леса «на корню», так и требованиями лесопильных заводов и лесоэкспортеров. Однако, с 90-х годов прошлого столетия началось резкое падение как отпускного диаметра деревьев при подневольно-выборочных рубках, так и приемного диаметра на лесопильных заводах. Обусловлено это было прежде всего существенным истощением доступных лесов и резким ухудшением их качественного состава в результате проводившихся ранее подневольно-выборочных рубок. Так, за период с 1890 по 1917 г.г. в северной Карелии (бывшей тогда частью Архангельской губернии) отпускной диаметр при подневольно-выборочных рубках официально снижался три раза. В результате, если по официальному замыслу лесного департамента подневольно-выборочные рубки должны были вестись с оборотом 60 лет (т.е. лесозаготовители должны были возвращаться на то же место через 60 лет, после ожидаемого восстановления исходной структуры леса), то реально за конец прошлого и начало нашего века многие участки леса были пройдены этими рубками по несколько раз (после каждого снижения отпускного диаметра). В результате существенного истощения запасов крупной и наиболее ценной древесины в легкодоступных участках леса лесозаготовки уже в 90-х годах прошлого столетия охватили большую часть самых малодоступных лесов в Европейской России. Так, в Северной Карелии заготовки велись в самом верхнем течении мелких рек бассейнов Кеми и Ковды (на территории современной Финляндии и в приграничных районах), откуда сплав до лесопильных заводов, расположенных в устьях рек, занимал обычно 2 летних сезона. Достаточно широко были распространены подневольно-выборочные рубки и вдоль мелких рек бассейнов Печеры, Мезеня и других северных рек. В бассейне верхней Камы подневольно-выборочная система хозяйства (ориентированная уже не на экспорт, а на удовлетворение растущих потребностей в крупной древесине центральных и южных регионов России) была также широко распространена. Здесь резкое снижение отпускного диаметра при подневольно-выборочных рубках также приходится на 90-е годы XIX века.

Конец эпохи подневольно-выборочного и приискового хозяйства на Русском Севере приходится на 20-е - 30-е годы XX века, когда абсолютное господство получили сплошные и условно-сплошные рубки. Практически повсеместный переход на сплошнолесосечную систему хозяйства был обусловлен как ухудшением качественного состава лесов (истощением запасов крупномерной древесины в них), так и резко возросшим спросом на тонкомерную древесину (для нужд целлюлозно-бумажной промышленности, железнодорожных шпал, рудничной стойки, промышленных дров). Большую роль сыграло также увеличение доли доступных лесов, связанное с активным дорожным строительством. В послевоенный период подневольно-выборочные и приисковые рубки уже не играли сколько-нибудь заметной роли в общем объеме лесозаготовок в Европейской России.

Благодаря широкому распространению приисковых и подневольно-выборочных рубок в северных регионах Европейской России, эта система хозяйства оказала исключительно большое влияние на леса таежной зоны. Благодаря сложности и длительности процессов развития лесных экосистем, особенно на Севере, это влияние сказывается и на современной их структуре, часто являясь основным фактором, эту структуру определяющим. Поскольку сейчас в отдельных регионах и в отдельных частных случаях фактически происходит возвращение к подневольно-выборочной системе хозяйства (см. ниже), то знание механизмов воздействия этих рубок на лесные экосистемы остается актуальным и в наши дни. Ниже основные из этих механизмов и факторов воздействия перечислены.

1.    Если не основным, то, по крайней мере, одним из основных факторов воздействия подневольно-выборочной системы рубок прошлого на лесные экосистемы является резкое увеличение частоты и интенсивности пожаров. Неосторожность лесозаготовителей, работавших на валке, вывозке и сплаве леса практически в течение всего безморозного периода, была основной причиной таежных пожаров. Кроме документальных исторических данных, свидетельствующих о частом возникновении пожаров в районах лесозаготовок, об этом свидетельствует то, что большая часть сохранившихся до наших дней таежных массивов Европейского Севера России имеет следы пожаров, датируемых второй половиной прошлого - началом нашего столетий, в то время как количество и площадь более поздних гарей в удаленных от дорог и населенных пунктов их частях весьма невелики.

2.    Благодаря преимущественной выборке сосны, пользовавшейся наибольшим спросом у лесопромышленников и экспортеров, многие сосновые леса, возникшие на гарях XVI - XVIII столетий, были преобразованы в еловые. В смешанных сосново-еловых древостоях, непосредственно сформировавшихся на гарях, или сосновых древостоях с более молодым последующим возобновлением ели, при подневольно-выборочных рубках обычно выбирались практически все здоровые сосны. Из оставлявшихся в то время больных или поврежденных деревьев сосны значительная часть успела погибнуть за период, прошедший с момента окончания подневольно-выборочных рубок (по меньшей мере, 70-80 лет). В результате до наших дней на таких участках сохранились лишь отдельные деревья сосны, как правило - с ярко выраженными дефектами, среди сомкнутых еловых древостоев. Многие чисто еловые или еловые с небольшой примесью сосны леса Европейского Севера России обязаны своей «еловостью» не процессам естественного развития или восстановления лесов, а именно прошлым подневольно-выборочным или сменившим их условно-сплошным рубкам.

3.    Выборка основной части наиболее крупных деревьев, по крайней мере в естественных темнохвойных лесах, приводила к существенному нарушению оконной динамики древесного полога, а в результате - к нарушению структуры остальных ярусов леса и естественных процессов возобновления и саморегулирования древостоя. Выборка наиболее крупных деревьев приводила к удалению основной части потенциального крупного валежа на ближайшие несколько десятилетий - основного субстрата для возобновления древесных пород, что неизбежно нарушало характер естественного возобновления деревьев в этих лесах на длительный срок. И действительно, в некоторых темнохвойных лесах Урала наблюдается «провал» в возрастной структуре древостоя, приходящийся именно на несколько десятилетий после окончания периода широкого распространения подневольно-выборочных рубок, который трудно объяснить каким-либо иным способом.

4.    В результате постоянной выборки только лучших, не имеющих пороков, деревьев с каждым приемом подневольно-выборочных рубок в остающемся древостое возрастала доля больных, кривых, поврежденных деревьев. Более того: поскольку часто больные или поврежденные деревья (в том числе деревья со «скрытыми», не видимыми пороками) за счет более медленного роста достигали «отпускного» диаметра в значительно более позднем возрасте, чем здоровые и быстрорастущие деревья, или не достигали его вовсе, то происходило накопление больных и поврежденных деревьев и среди тонкомерной, так называемой «молодой» части древостоя. Все это приводило к постоянному ухудшению как качественного состава древостоя (уменьшению доли здоровых деревьев), так и производительности, поскольку все большая часть древостоя приходилась на медленно растущие, низкопродуктивные деревья. Восстановление же нормальной структуры древостоя и его производительности - процесс исключительно длительный, поскольку отпад сохранившихся медленнорастущих и поврежденных старых деревьев в условиях Севера растягивается более чем на столетие.

5.    Удаление существенной части древесины из естественных лесов сильно нарушает баланс между поступлением и разложением мертвого органического вещества, находящегося в почве или на ее поверхности. В результате неизбежно изменение физических свойств почвенного покрова - влагоемкости, теплопроводности, воздухопроницаемости. В настоящее время еще трудно оценить, к каким последствиям для естественных лесных экосистем может привести такое нарушение баланса поступления/разрушения органического вещества почвы, но ясно, что эти последствия могут оказаться очень значительными.

В целом, влияние подневольно-выборочных и приисковых рубок на лесные экосистемы таежной зоны Европейской России было довольно сильным. Однако, благодаря исключительно широкому распространению этих рубок, в Европейской России практически нет незаболоченных участков леса, которые достоверно избежали подневольно-выборочной или приисковой систем хозяйствования. Таким образом, при оценке близости тех или иных таежных экосистем к «естественным» в Европейской России признаки выборочных рубок конца прошлого - начала нашего столетий можно рассматривать лишь как неизбежный антропогенный фон, исключить который совершенно невозможно - как невозможно исключить влияние на естественное развитие таежных экосистем прошлой хозяйственной деятельности первобытных племен охотников и рыболовов или современного общего загрязнения атмосферы.