Тема одиночества в романе Пушкина "Евгений Онегин"

ТЕМА ОДИНОЧЕСТВА В РОМАНЕ “ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН”

Поэтов и писателей во все времена интересовали люди, которых можно было бы назвать “чужими для всех”. Есть что-то заворажи­вающее и привлекающее в человеке, который способен противопо­ставить себя обществу. Конечно, образы таких людей со временем претерпевали в русской литературе значительные изменения. Сна­чала это были романтические герои, натуры страстные, бунтующие.

Они не выносили зависимости, не всегда понимая, что их несвобо­да — в них самих, в их душе. Позже появляются произведения ре­алистические, в которых писатели исследуют проблему взаимоотно­шений личности и общества на более высоком уровне. Теперь их интересует уже не личность, стремящаяся быть свободной от обще­ства; предмет исследования художников — влияние общества на личность. Так возникает и бессмертный образ Евгения Онегина.

В конце романа герой приходит к ужасающему выводу: он всю жизнь был “чужой для всех...”. В чем причина этого? Ответ — сам роман. С первых его страниц Пушкин анализирует процесс форми­рования личности Онегина. Герой получает типичное для своего времени воспитание под руководством иностранного гувернера, он отдален от национальной среды, недаром даже русскую природу он знает по прогулкам в Летнем саду. Онегин в совершенстве изучил “науку страсти нежной”, но она постепенно заменяет в нем способ­ность глубоко чувствовать. Описывая жизнь Онегина в Петербурге, Пушкин употребляет слова “лицемерить”, “казаться”, “являться”. Да, действительно, Евгений очень рано понял разницу между уме­нием казаться и быть на самом деле. Если бы герой Пушкина был человеком пустым, возможно, он остался бы доволен тем, что про­вел свою жизнь в театрах, клубах и на балах, но Онегин — человек мыслящий, его быстро перестают удовлетворять светские победы и “вседневные наслаждения”. Им овладевает “русская хандра”, ана­лог английского “сплина”, которым болел еще герой поэмы Байро­на Чайльд-Гарольд. Онегин не приучен к труду, “томясь душевной пустотой”, он пытается найти развлечение в чтении, но не находит в книгах того, что могло бы открыть ему смысл жизни. По воле судьбы Онегин оказывается в деревне, но эти перемены также ниче­го не меняют в его жизни.

“Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей” — к такому горькому выводу приводит нас Пушкин. Ко­нечно, беда не в том, что Онегин мыслит, а в том, что он живет в такое время, когда мыслящий человек неизбежно обречен на оди­ночество. Ему не интересно то, чем живут люди посредственные, но и найти применения своим силам он не может, да и не всегда знает зачем. Как результат — полное одиночество героя. Но одинок Оне­гин не только потому, что разочаровался в свете, но и потому, что постепенно он утратил возможность видеть истинный смысл в дружбе, любви, близости человеческих душ.

История дружбы Онегина и Ленского приводит нас к выводу, что эти два человека действительно были лишь “от делать нечего друзья”. “Мы почитаем всех нулями, а единицами себя”, — под­черкивает автор. Дружба Онегина основана на эгоизме, а потому герой с такой легкостью позволяет себе подшучивать над чувствами Ленского, а потом, получив от друга картель, остается лишь “недо­волен сам собой”. Онегин понимает, что должен быть умнее, но здесь вмешиваются светские представления о чести, которые одер­живают верх над здравым смыслом. Результат — безвременная смерть юного романтика.

Татьяна совершенно точно находит слово, определяющее Онеги­на, — “пародия”. Действительно, Евгений заменил истинное на выдуманное, жизненное на литературное. Увлеченный мыслью о своем превосходстве над людьми, Онегин не смог даже отличить ис­креннюю любовь Татьяны от привычной ему игры в “нежную страсть”. Неопытная девушка получает суровую отповедь, а Онегин даже не обращает внимания на этот незначимый для него эпизод. Вообще мало что его трогает, жизнь его идет размеренно, в ней нет места страстям, есть лишь холодные размышления. Убийство Лен­ского становится тем переломным моментом, после которого Оне­гин впервые осознает всю неправильность своей жизни.

Долгие годы путешествия по России меняют героя. В последней главе мы видим другого Онегина. Он вновь обрел способность чувст­вовать, но его любовь к Татьяне возникла слишком поздно. Его прежняя жизнь представляется ему пестрыми картинками, в кото­рых нет ничего важного, кроме убитого Ленского и Татьяны, сидя­щей у окна сельского дома. Автор расстается со своим героем в тя­желую для него минуту, и открытый финал романа позволяет нам надеяться, что душа Онегина еще воскреснет, а Белинский, к при­меру, вообще полагал, что Онегин мог впоследствии примкнуть к декабристам. Впрочем, на мой взгляд, не это главное. Гораздо важ­нее не дальнейшая судьба Онегина, а тот путь, который прошел герой в романе, и то время, которое этот путь определило. Удиви­тельно, но все читатели сочувствуют пушкинскому герою. Причина этого, как мне кажется, в том, что мы понимаем, что Онегин стал “чужим для всех” потому, что был выше многих людей, окружав­ших его, но это, в свою очередь, привело его к тому, что и люди стали для него чужими. Герой романа оградил себя от посредствен­ности, но закрыл свою душу и для искренних чувств. “Я думал: вольность и покой замена счастью”, — признается Онегин Татьяне, начиная осознавать, что истинное счастье заключается в стремле­нии найти родственную душу.

Трагедия Онегина — это трагедия одинокого человека, но не ро­мантического героя, бегущего от людей, а человека, которому тесно в мире ложных страстей, однообразных развлечений и пустого вре­мяпрепровождения. А потому роман Пушкина становится осужде­нием не Онегина, а того общества, которое заставило героя прожить именно такую жизнь.