Голод 1932-1933 гг. в Украине

1.Вступление.

В данном реферате я ставлю себе целью рассказать и привести сравнительные данные, показывающие весь ужас голода 1932-1933 г. Главное задание этого реферата рассказать о том, из-за чего произошла эта страшная трагедия, привести данные, которые показывают количество умерших в эти года, привести документы, свидетельствующие об этом горе.

Среди украинских годовщин нынешнего года 70-летие страшного голода, унесшего миллионы человеческих жизней, — одна из самых мрачных.

Развернутая в СССР в конце 1920-х — начале 1930-х годов индустриализация требовала громадных затрат и миллионов рабочих рук. Все это было взято из деревни в результате коллективизации сельского хозяйства и раскулачивания, сопровождавшегося изъятием имущества и высылкой семей «кулаков» в необжитые края. Коллективизация достигла своего первого пика в феврале 1930 года, когда были коллективизированы почти 8 миллионов хозяйств.

В 1931–1932 годах на фоне повторяющихся волнами репрессий, высылок и коллективизации во все возрастающих размерах шли хлебозаготовки и реквизиции. Они проводились с целью умножения государственных запасов и экспорта хлеба в обмен на западные технологии и машины. В 1928 году заготовки поглотили приблизительно 15% собранного урожая, в 1930 их доля подскочила до 26% и продолжала расти в последующие годы, достигнув 33% в 1931 и 34,1% в 1933 году. Это в среднем по стране, в хлебородных же районах, таких как некоторые области Украины или Северного Кавказа, государство уже в 1931–1932 годах конфисковало почти половину урожая¹, несмотря на то, что в 1931 году ряд хлебопроизводящих районов был поражен засухой. Вывоз зерна за рубеж в 1931 году даже увеличился: 48,4 миллиона центнеров в 1930 и 51,8 миллиона центнеров в 1931 году.²

В конце концов, в результате ежегодно повторяющегося вывоза зерна из крестьянских хозяйств, колхозов и совхозов в течение 1930–1932 годов, деревня осталась без хлеба. Летом 1932 года в СССР голод разразился в производящих зерновых районах Украины, Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги, Южного Урала, Западной Сибири и Казахстана. В отличие от пережитого на исходе гражданской войны голода 1921–1922 годов, голод 1932–1933 годов, вспыхнувший в мирное время после нескольких довольно благополучных лет, правящая верхушка во главе со Сталиным считала сугубо внутренним делом и всячески скрывала его от Запада. О зарубежной помощи пострадавшим, подобной той, какая оказывалась в 1921–1922 годах, не было речи. Граждане СССР за произнесение слова «голод» подвергались репрессиям.

В условиях нараставшего массового голода 27 декабря 1932 года было принято постановление о введении в СССР паспортной системы для всех граждан, за исключением крестьян. В результате в селах люди умирали от голода, не имея возможности спастись бегством из голодающих районов и вообще из деревни на законном основании. Меньше чем через месяц после ведения паспортной системы, 22 января 1933 года Сталин и Молотов направили партийным, советским и карательным органам ряда районов страны не имеющую прецедента директиву, в которой отмечалось, что на Украине и Кубани начался массовый выезд крестьян в ЦЧО, на Волгу, в Московскую и Западную области, в Белоруссию. Органам власти предписывалось не допускать массового выезда крестьян в другие районы, а «пробравшихся на север» немедленно арестовывать и после того, как будут выявлены контрреволюционные элементы, выдворять на места их прежнего жительства.

К началу марта 1933 года, по данным ОГПУ, было задержано 219,5 тысячи человек, из которых 186,6 тысячи были возвращены, а остальные привлечены к судебной ответственности.¹ В дальнейшем закрепощение крестьян было продолжено, и 17 марта 1933 года, в самый разгар голода, было принято постановление ЦИК и СНК СССР, согласно которому выход из колхоза допускался только с разрешения администрации на основе оргнабора рабочей силы. Помимо этого принимались меры и полицейского характера. Территории, пораженные голодом, окружались войсковыми кордонами, и население не выпускалось за их пределы.

Усилия властей дали свои результаты. Если до конца 1932 года люди еще как-то справлялись со все ухудшавшимся положением, то с наступлением нового года и введением новых жестких государственных ограничений беда превратилась в катастрофу. С февраля 1933 года начался колоссальный рост смертности.

Длительное время руководство Советского государства либо скрывало сам факт разразившегося голода, либо преуменьшало его масштабы. Лишь в конце 80^-х годов ХХ века стали открываться советские архивы, и многие документы, в том числе статистические материалы по смертности в СССР за первую половину 1930-х годов, итоги Всесоюзной переписи 1937 года, стали доступны для анализа ученых.

Как известно, сильнее всего связанные с голодом трагические события затронули Украину, где они расцениваются как одна из самых значительных трагедий ХХ века. В память о жертвах этого страшного голодомора 25 ноября 2002 года на Украине отмечался День памяти жертв голода и политических репрессий в соответствии с ранее опубликованным Указом Президента Украины от 7 февраля 2002 года «О мероприятиях в связи с 70-й годовщиной голодомора в Украине».

2.Сколько жизней унес голод?

Голод 1933 года не просто охватил огромные территории с населением в десятки миллионов человек. Он повсеместно приобретал крайние формы, по всей стране смерть от голода стала обычным явлением. Казалось, что скрыть трагедию такого масштаба было невозможно.

Но не было такой задачи, какой не могла бы решить советская статистика и советская пропаганда. В вышедшей всего три года спустя после катастрофы книге утверждалось, что если что и задерживает понижение смертности, так это капитализм, о чем «говорит и сравнение с СССР, в котором смертность падает быстрее, чем в капиталистических странах. Так, смертность в 1933 г. составляла в процентах к 1913 г. по данным ЦУНХУ: СССР — 56,0; Германии — 74,4; Англии и Уэльсе — 89,1; Франции — 89,3; Японии — 91,8».¹

Понятно, что в СССР все имеющиеся данные об истинном положении вещей были засекречены. Но, кроме того, далеко не все данные имелись даже и в органах государственной статистики. К концу 1920-х годов еще не все территории СССР были охвачены регулярной регистрацией рождений и смертей, а репрессии и голод 1929–1933 годов разрушили во многих регионах даже существовавшую несовершенную систему учета. Поэтому всем исследователям масштабов и демографических последствий голода приходится опираться на неполные, отрывочные данные. Впрочем, и эти данные говорят о многом.

В архивах сохранились помесячные сведения о числе зарегистрированных смертей по некоторым территориям. В них, конечно, тоже отразился недоучет смертей, но все же по этим сведениям можно твердо судить о том, что общее повышение смертности, начавшееся с 1929 года, в 1933 году превратилось в резкий взрывоподобный рост, который продолжался до лета 1934 года, то есть до нового урожая. Так, в Киевской и Харьковской областях, по которым имеются такие сведения, в весенне-летние месяцы 1933 года смертность сельского населения выросла более чем в 6 раз при сравнительно небольшом подъеме смертности горожан (график №1 и№2). Тысячи трупов, которые подбирали на улицах городов, были трупами крестьян, тщетно искавших спасения в относительно более сытых городах.

График №1. Помесячные числа умерших городских и сельских жителей Киевской области, 1932–1934.

График №2. Помесячные числа умерших городских и сельских жителей Харьковской области, 1932–1934.

Более общие данные о помесячных числах умерших за 1932–1934 годы, зафиксированных на тех территориях РСФСР и Украины, где продолжалась регистрация (по России отчет представили 24 региона из более чем 40, входивших в состав России в этот период), приведены на графике№ 3 и №4. В целом по России с осени 1932 по июль 1933 года число умерших увеличилось более чем в 2,5 раза, на Украине максимальное число смертей пришлось на июнь 1933 года и превосходило соответствующее число осенних месяцев 1932 года более чем в восемь раз!

График №3. Помесячные числа зарегистрированных умерших в РСФСР за 1932–1934 годы.

График №4. Помесячные числа зарегистрированных умерших в Украинской ССР за 1932–1934 годы.

Я исследовал большое количество данных, и обнаружил в них большое количество разногласий, каждое из разногласий поневоле дает свою интерпретацию этих данных и вносит в них свои коррективы, что приводит к большому числу различных оценок. Я приведу несколько таких оценок для СССР в целом.

Таблица 1. Оценки числа жертв голода 1932–1933 года для СССР.

Автор	Число жертв, миллионов человек
Ф. Лоример, 1946	4,8
Б. Урланис, 1974	2,7
С. Уиткрофт, 1881	3-4
Б. Андерсон и Б.Сильвер, 1985	2-3
Р. Конквест, 1986	8
С. Максудов, 1982	9,8 ± 3
В. Цаплин, 1989	3,8
Е. Андреев, 1993	7,3
Н. Ивницкий, 1995	7,5

Как видно на таблице, более поздние оценки, как правило, и более высокие. Создается впечатление, что истинные масштабы голода долгое время недооценивались, и лишь после того, как открылся доступ ко многим архивным документам, стал осознаваться и его истинный размах.

В период демографической катастрофы 1933 года наиболее незащищенными оказались дети и старики: концентрация смертности в детских и старческих возрастах ярко выражена. На долю детей моложе 5 лет приходилось почти 35% смертей, на долю стариков старше 60 лет — свыше 23%¹. Младенческая смертность в 1933 году, рассчитанная с учетом коррекции на недоучет демографических событий, составляла в СССР — 317%,² в России — 295%.³ Продолжительность жизни в России в 1933 году снизилась более чем в два раза по сравнению с 1928 годом.

3.География голода.

При отсутствии информации о голоде по стране в целом, тем более сложно было судить о географии голода внутри страны. Однако там, где свирепствовал голод 1932–1933 годов, он нанес столь глубокие раны, что они не зажили и десятилетия спустя. С. Максудов обнаружил старые шрамы, изучая материалы переписи населения 1959 года. Он показал, что в районах, переживших голод, существует провал в численности поколений, родившихся между 1930 и 1934 годами. К началу 1959 года, когда проходила перепись населения, представителям этих поколений было от 25 до 29 лет. В России, на Украине и в Казахстане эти поколения оказались более малочисленными по сравнению как с предыдущими (родившимися в 1925–1929 годах), так и с последующими (родившимися в 1935–1939 годах). Однако такое соотношение отмечалось не повсеместно.

Максудов изучал соотношение численности поколений сельских женщин — группы населения, слабее других затронутых миграциями и событиями военных лет. Он показал, что провал численности поколений, родившихся в начале 1930-х годов, наблюдался в большинстве областей Украины, но его не было ни в Западной Украине, не входившей до 1939 года в состав СССР, ни в соседних областях России. Но области с таким же характерным провалом в численности поколений, родившихся в первой половине 1930-х годов, были и в России (табл. 2). Кроме того, явно ненормальным было соотношение групп поколений в Казахстане (который в 1932–1933 годах входил в состав РСФСР): родившиеся в 1930–1934 годах составляли 0,74 от числа родившихся в следующие пять лет, и в то же время их было на 7% меньше, чем родившихся на 5 лет ранее.

Таблица 2. Соотношение численности поколений, родившихся в 1930–1934 и 1935–1939 годах по данным переписи населения 1959 года. Сельские женщины. Некоторые области Украины и России.

Область	20-24 года 25-29 лет	Область	20-24 года 25-29 лет	Область	20-24 года 25-29 лет
Украина		Россия		Украина
Днепропетровская	0,70	Краснодарский край	0,72	Волынская	1,11
Донецкая	0,86	Ставропольский край	0,80	Закарпатская	1,01
Запорожская	0,77	Ростовская	0,83	Ивано-Франковская	1,03
Луганская	0,73	Волгоградская	0,88	Львовская	1,06
Полтавская	0,80	Саратовская	0,84	Ровенская	1,01
Сумская	0,89	Пензенская	0,97	Тернопольская	1,07
Харьковская	0,74	Мордовская АССР		Черновицкая	1,00
Винницкая	0,94	Татарская АССР	0,97	Хмельницкая	1,08
Житомирская	0,89	Куйбышевская	0,96
Киевская	0,73	Ульяновская	1,00	Россия
Кировоградская	0,73	Астраханская	0,99	Орловская	1,08
Черкасская	0,70	Горьковская	0,91	Курская	1,07
Черниговская	1,01	Рязанская	0,96	Воронежская	1,11
Крымская	0,83	Оренбургская	0,89	Липецкая	1,04
Николаевская	0,81	Челябинская	0,92	Белгородская	1,02
Одесская	0,88	Омская	0,95	Брянская	1,14
Херсонская	0,80	Амурская	0,85

Как полагает Максудов, «анализ соотношения численности поколений 20–24, 25–29, 30–34 лет позволяет выделить регионы с повышенной убылью родившихся в 1929–33 гг. Оказывается, что это явление отмечается только на территориях, которые в 1933 г. были охвачены сильным голодом».¹

Выводы Максудова в целом подтверждаются архивными данными, которые стали доступны исследователям позднее. Согласно этим данным, в 1933 году из 26 территорий Российской Федерации, представивших отчеты о естественном движении населения, в 14 был отмечен отрицательный естественный прирост. Он отмечался в Северном крае, в Центрально-Черноземном районе (Воронежской, Курской областях), на Урале (Свердловской и Челябинской областях), Средней Волге (Средне-Волжский край), Нижней Волге (Саратовский край, в том числе АССР Немцев Поволжья, Сталинградский край), Северо-Кавказском крае, Дагестанской АССР, Азово-Черноморском крае, причем в Азово-Черноморском, Саратовском и Северо-Кавказском краях зарегистрированные числа умерших превышали числа родившихся более чем в 3 — 4 раза.

Парадокс заключается в том, что сильнее всего голод обрушился на главных кормильцев страны, охватил важнейшие зерновые районы СССР, прежде всего Украину, Северный Кавказ, Нижнее и Среднее Поволжье, Южный Урал, часть Сибири, Тамбовщину и Казахстан. Авторы исторических очерков «Население России в ХХ веке» считают, что в общей сложности в стране голодало не менее 30 миллионов крестьян ², но иногда называют и более высокие цифры.

Известные факты о географии голода 1933 года позволяют предположить, что относительные людские потери России были не самыми высокими в СССР. В целях сравнения разных регионов оценим отношение числа умерших в 1933 году к среднему числу умерших в 1932 и 1934 годах («индекс сверхсмертности»). В регионах России этот показатель варьировал от 1,1 в областях Сибири и Дальнего Востока до 2,6–2,7 в Нижнем Поволжье и на Северном Кавказе. На Севере России, Верхней Волге и Урале индекс равен 1,3 (табл. 3). Для Украины индекс сверхсмертности равен 3,2 и практически во всех областях этот показатель выше максимальных значений по России.

Таблица 3. Сверхсмертность в регионах России в 1932–1934 годах.

	Число умерших, тысяч человек			Индекс сверх-смертности в 1933 году
	1932	1933	1934
Европейская часть России	1541	2371	1573	1,52
в том числе:
Северный регион	77	101	77	1,31
Центральный регион	288	358	307	1,20
Западный регион	291	315	323	1,03
Центрально-Черноземный регион	204	361	196	1,81
Верхняя Волга	381	561	463	1,33
Нижняя Волга	109	258	79	2,74
Северо-Кавказский регион	191	417	128	2,61
Азиатская часть России	563	635	489	1,21
в том числе:
Урал	258	324	229	1,33
Сибирь	305	311	260	1,10
Россия в целом	2104	3006	2062	1,44

Постепенно накопилось довольно много разных оценок потерь от голода 1933 года в разных частях бывшего СССР. Некоторые из этих оценок приведены в таблице 4.

Таблица 4. Оценки жертв голода 1932–1933 годов по регионам СССР.

Автор	Территория	Число жертв, миллионов человек
Р.Конквест	Украина	5
	Казахстан	1
	Северный Кавказ	1
	Остальные районы СССР	1
Ф.Рудич, 1990	Украина	3,5 - 4
Р. Пирог, 1990	Украина	4 - 10
С.В.Кульчицкий, 1989	Украина	3,5 - 5
А. Перковский и С. Пирожков, 1990	Украина	4,6
Е. Осокина, 1991	РСФСР, Украина	Более 3
Ж. Абылхожин, М. Козыбаев и М. Татимов, 1989	Казахстан	Около 2
Е. Андреев, Л. Дарский, Т. Харькова, 1998	Россия	2,2
П. Василевский	Украина	7,1

Конечно, эти оценки нельзя считать исчерпывающими, да и обоснованность, документированность их различна. Не все архивные материалы доступны, и далеко не все доступные материалы уже изучены. Но определенное представление о масштабах голода в разных частях бывшего Советского Союза они дают и в целом увязываются с оценками для всего СССР. Так если принять для всего СССР избыточное число смертей в 1933 году, обоснованное, исходя из динамики численности населения в 1927–1936 годах, равным 7,35 миллиона, и соответствующее число, вокруг которого колеблются разные оценки для Украины, в 4 миллиона смертей, то избыточное число смертей для России составляет 2,3–2,4 миллиона, а для Казахстана — около 1 миллиона. Дальнейшие исследования, возможно, позволят уточнить и скорректировать эти оценки.

4.Как это было.

Как ни многозначительны цифры сами по себе, они дают лишь обобщенное представление о последствиях голода, но не раскрывают всей глубины миллионов человеческих трагедий, разыгравшихся одновременно в тысячах и тысячах городов и сел.

В СССР все, связанное с голодом 1932–1933 годов, долгое время было покрыто завесой тайны. На Западе информация о разразившемся голоде появилась практически сразу после его начала. Несмотря на ограничения передвижения западных журналистов по стране, они всеми возможными способами добывали сведения из голодающих районов и доводили их до сведения мировой общественности. Но советский пропагандистский аппарат, в свою очередь, предпринимал огромные и не всегда безуспешные усилия, чтобы опровергнуть поступавшую из СССР информацию о голоде. Так без большого труда удалось ввести в заблуждение приехавшего в СССР, чтобы проверить слухи о голоде, французского политического деятеля Эдуарда Эррио.

Тем не менее, постепенно на Западе накапливалось и публиковалось все больше достоверных сведений о голоде начала 1930-х годов — воспоминаний и свидетельств очевидцев, архивных документов, в частности, из захваченного немцами архива Смоленского обкома партии, и т.п. Особенно много публикаций появилось в связи с 50-й годовщиной этой катастрофы. В 1983 году в университете Квебека (Монреаль, Канада) состоялась первая научная конференция, материалы которой изданы в 1986 году, и в том же году в Великобритании была издана книга Роберта Конквеста «Жатва скорби».¹

Миллионы людей погибли от голода, но миллионы выжили и запомнили страшный год на всю жизнь. Собрано огромное количество свидетельств очевидцев. Страшные свидетельства порой кажутся преувеличением, ошибкой памяти. Но сходство картины, рисуемой всеми свидетелями, убеждает в том, что это не вымысел. А сейчас появляется все больше архивных документов, неоспоримо подтверждающих свидетельства очевидцев.

Недоедание (скрытая, латентная форма голода) охватило всю территорию СССР. Даже в относительно благополучных районах главными продуктами питания были картошка и низкокачественный хлеб, да и то в недостаточных количествах, не обеспечивавших физиологического минимума потребления. Дефицит продуктов ощущался и в крупных индустриальных центрах, поставленных на карточное снабжение продовольствием. Но жителям зон острого голода скудное городское пропитание тех лет могло казаться невиданно изобильным. Что же они ели? «Правильнее спросить, чего они не ели. Желуди считались деликатесом; отруби, полова, мороженая свекла, листья сушеные и свежие, древесные опилки — все шло в ход, наполняя человеческие желудки. Кошки, собаки, вороны, дождевые черви и лягушки стали мясным рационом человека». ²

Не преувеличивают ли люди, рассказывающие о десятках и сотнях трупов, валявшихся на улицах и дорогах, о «фурах», свозивших их в братские могилы, если можно так назвать ямы, куда сваливали без разбора тела погибших от голода? Но вот справка из Государственного архива за подписью судебно-медицинского инспектора от 29 марта 1934 года, в которой сказано, что «трупным покоем г. Киева за 1933 г. всего принято подобранных по городу трупов 9472, из них зарегистрировано — 3991, не зарегистрировано — 5481 труп».

Можно ли верить постоянно повторяющимся рассказам о людоедстве, тем более что сами свидетели в нем не участвовали, повторяют то, что слышали от других? Но вот документ, который не мог бы появиться на свет, если бы людоедства не было или если бы оно ограничивалось единичными случаями.

5.Документ.

Харьков 22.5.33 г. №17 (198)к Сов. Секретно. Всем нач. облотделов ОГПУ УССР и облпрокурорам Копия: Райотделам ОГПУ и райпрокупрорам
Отдел кодификации законов при Наркомюсте СССР письмом своим за №175-К разъяснил: Ввиду того, что существующим уголовным законодательством не предусмотрено наказание для лиц, виновных в людоедстве, а поэтому все дела обвинения в людоедстве должны быть немедленно переданы местным органам ОГПУ. Если людоедству предшествовало убийство, предусмотренное ст. 142 УК, эти дела также должны быть изъяты из судов и следственных органов системы Наркомюста и переданы на рассмотрение коллегии ОГПУ в Москве». Это распоряжение примите к неуклонному исполнению.
Зам. Наркома ОГПУ УССР Карлсон	Прокурор республики Михайлик 1

6.Вывод.

Все выше приведенные факты свидетельствуют о равнодушии советской власти к потребностям украинского народа, власть не учитывала того, что люди должны есть, чтобы жить, а наоборот отбирала последние крохи. Сталинский тоталитаризм этих годов был направлен на уничтожение украинского народа.

Голодомор 1932-1933гг., искусственно организованный и был вызван антикрестьянской политикой советской власти, негативные последствия которой усилены засухой. Это все и было одним из наибольших преступлений советской власти против украинского народа.

Я считаю, что данные приведенные в таблицах и тексте достаточно хорошо раскрывают все жестокости советского правительства по отношению к украинскому народу. Видимо, при самом критическом отношении к свидетельствам жертв и очевидцев голода, собранным не сразу по горячим следам события, а несколько десятилетий спустя, когда многое уже забылось или исказилось памятью, нельзя не признать, что в целом они рисуют верную картину страшной катастрофы 1933 года.

7.Фотографии

8.000.000 украинцев заморено голодом.

Виновные до сих пор не названы

1 1. С. 40.

22. С. 266

11. С. 267

13. С.193.

14. С. 94.

25. С. 135.

36. С. 164.

17. С. 173.

22. С. 266.

18. С. 179–180.

28. С. 197–200.

17. С. 65.

14

Днепропетровский национальный университет

Физико-технический институт

РЕФЕРАТ

по истории Украины на тему:

«Голод 1932-1933г.г. в Украине».

Выполнил: ст. гр. ТП-03-1

Радченко Виталий Михайлович

Проверил: доц.

Яценко Виталий Яковлевич

г. Днепропетровск

-2003-

Список использованной литературы и источники:

«Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927–1932» Под ред. В.П.Данилова, Н.А. Ивницкого. М., 1992. С. 40

Население России в ХХ веке: Исторические очерки. С. 266-267

Смулевич Б.Я. «Буржуазные теории народонаселения в свете марксистско-ленинской критики». М.; Л., С.193

Исупов В.А. «Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине ХХ века». Новосибирск, 2000 С. 94

Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. «Население Советского Союза.1922-1991». М., 1991 С.135

Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. «Демографическая история России: 1927-1959». М. 1990 С.164

Максудов С. «Потери населения СССР». Benson (Vermont): Издательство Халидзе, 1982. С.173

Конквест Р. Жатва скорби // Новый мир. М., 1989. № 10. С. 179–200.

Источники для таблиц:

Лоример Ф. Население Советского Союза: История и Перспективы. Женева, Лига Наций, 1946;

Урланис Б.Ц. Проблемы динамики населения СССР. М., 1974, с. 310;

Веркрофт С. С. Голод и Влиятельная Смертность Факторов в СССР: Демографические Кризисы 1914–1922 и 1930–1933 // Сообщенного в Швейцарии Вевери. 1981 июля. Симпозиум История Голода. Университет Бирмингема; Андерсон Б. . и Серебряный B.D. Демографические Катастрофы Анализа и Населения в СССР. Обзор //. 1985, 44, № 3, p. 517–536;

Конквест Р. Жатва скорби // Новый мир, 1989, № 10, с. 179–200;

Максудов С. Потери населения СССР. Benson/ Вермонт: публикация Кхалидзе, 1989;

Цаплин В.В. Статистика жертв сталинизма в 30-е годы // Вопросы истории, 1989, № 4, с. 178;

Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Население Советского Союза. 1922–1991. М., 1993;

Ивницкий Н.А. Голод 1932–1933 годов. М., 1995

Конквест Р. Жатва скорби // Новый мир. М., 1989. № 10. С. 179–200;

Кульчицкий С.В. Некоторые проблемы истории сплошной коллективизации на Украине // История СССР. М., 1989. № 5. С. 33;

Перковский А.Л., Пирожков С.И. Из истории демографического развития 30–40-х годов: (На примере Украинской ССР) // Экономика, демография, статистика: Исследования и проблемы. М., 1990. С. 171–197;

Осокина Е.А. Жертвы голода 1933 года: Сколько их? (Анализ демографической статистики ЦГАНХ СССР) // История СССР. М., 1991. № 5. С. 21–25;

Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б. Казахстанская трагедия // Вопросы истории. М., 1989. № 7. С. 65–67;

Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Демографическая история России: 1927–1959. М., 1998; С. 579–580.

Содержание:

1.Вступление…………………………………………………………………………1

2. Сколько жизней унес голод?……………………………………………………..2

а). График №1. Помесячные числа умерших городских и сельских жителей Киевской области, 1932–1934……………………………………….……3

б). График №2. Помесячные числа умерших городских и сельских жителей Харьковской области, 1932–1934………………………………………...4

в.) График №3. Помесячные числа зарегистрированных умерших в РСФСР за 1932–1934 годы……………………………………………………….....4

г.) График №4. Помесячные числа зарегистрированных умерших в Украинской ССР за 1932–1934 годы……………………………………………….5

д.) Таблица 1. Оценки числа жертв голода 1932–1933 года для СССР…...5

3. География голода……………………………………………………………...….6

а). Таблица 2. Соотношение численности поколений, родившихся в 1930–1934 и 1935–1939 годах по данным переписи населения 1959 года. Сельские женщины. Некоторые области Украины и России……………………………..…7

б). Таблица 3. Сверхсмертность в регионах России в 1932–1934 годах….9

в). Таблица 4. Оценки жертв голода 1932–1933 годов по регионам СССР………………………………………………………………………………...10

4.Как это было………………………………………………………………….…...11

5.Документ……………………………………………………………………….….12

6.Вывод………………………………………………………………………………13

7.Фотографии…………………………………………………………………