Западники

На рубеж 30—40-х годов происходит заметное оживление идейной жизни русского общества. К этому времени уже четко обозначились такие течения и направления русской общественно-политической мысли, как охранительное, либерально-оппозиционное, и положено начало формированию революционно демократического движения.

В условиях реакции и репрессий наибольшее распространение в идеологии получила либеральная мысль. В размышлениях об исторических судьбах России, её истории, ее настоящем и будущем родились два важнейших течения 40-х гг.: западничество и славянофильство.

Наиболее выдающимися представителями западников были П.В. Анненков, В.П. Боткин, А.И. Гончаров, И.С. Тургенев, П.А. Чаадаев, М.А. Бакунин. По своему социальному происхождению и положению большинство западников принадлежало к дворянам-помещикам и дворянской интеллигенции. В числе западников находились известные профессора Московского университета – историки Т. Грановский, С. Соловьев, правоведы М.Каков, К. Кавелин и др. По ряду вопросов к ним примыкали А.И. Герцен и В.Г. Белинский.

Западники были горячими патриотами, твердо верили в великое будущее своей Родины, резко критиковали Николаевскую Россию.

Особенно резко западники выступали против крепостного права. Герцен и Грановский подчёркивали и др. подчёркивали, что крепостное право—лишь одно из проявлений того произвола, который пронизывал всю жизнь России. Ведь и «образованное меньшинство» страдало от беспредельного деспотизма, тоже было в «крепости» у власти, самодержавно-бюрократического строя.

Западники противопостовляли себя славянофилам в спорах о путях развития России. Они доказывали, что Россия хотя и «запоздала», но идет по тому же пути исторического развития, что и все западноевропейские страны, ратовали за европеизацию. Западники выступали за конституционно-монархическую форму правления западноевропейского образца, с ограничением самодержавия, с политическими гарантиями свободы слова, печати, гласного суда, неприкосновенности личности.

Западники выступали за отмену крепостного права сверху, отрицательно относились к полицейско-охранительной политике.

Западники решающее значение придавали разуму, а не вере. Они утверждали самоценность человеческой как носителя разума, противопоставляли свою идею свободной личности идеи кооперативности (или «соборности» славянофилов).

Западники возвеличивали Петра I[1], который, как они говорили, «спас Россию». Деятельность Петра они рассматривали как первую фазу обновления страны (начало вхождения России во всемирную историю), вторая должна начаться проведением реформ сверху—они явятся альтернативой пути революционных потрясений. Профессора истории и права (С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин) большое значение придавали роли государственной власти в истории России и стали основоположниками так называемой государственной школы в русской историографии(основывались на схеме Гегеля).

Свои идеи западники пропагандировали с университетских кафедр, в статьях, печатавшихся а «Московском наблюдателе», «Московских ведомостях», «Отечественных записках», позже в «Русском вестнике», «Атенее». Большой общественный резонанс имели читаемые Т.Н. Грановским в 1843—1851гг. циклы публичных лекций по западноевропейской истории, в которых он доказывал общность закономерностей исторического процесса в России и западноевропейских странах, по словам Герцена, «историей делали пропаганду». Западники так же широко использовали и московские салоны, где они сражались со славянофилами и куда съезжались просвещенная элита московского общества. Выступления заранее готовились, писались статьи и трактаты. Это была отдушина в мертвящей обстановки николаевской России.

Литература:

1.   Ш.М. Мунчаев, В.М. Устинов «История России» учебник для вузов. М., 2003.

2.   Н.И. Павленко История России с древнейших времён до 1861года. М., 1998.

3.   Л.А. Кацва История Отечества: Справочник для старшеклассников и поступающих в вузы. М., 2001

[1] В то же время они понимали, что реформы Петра сопряжены со многими издержками. Истоки большинства самых отвратительных черт современного уму деспотизма Герцен видел в кровавом насилии, которым сопровождались Петровские реформы.