Русские в Золотой Орде (положение, следствия, борьба)

Министерство Путей Сообщения РФ

Иркутский Институт Инженеров Транспорта

кафедра истории

Русские в Золотой Орде

Выполнил: Мещеряков Юрий Владимирович

ЭПС-00-2

Проверил (а): Лена Александровна

Завоевание Руси монголами стоило жизни тысячам ее жителей. Многие были угнаны в плен, и следы их затерялись на огромных степных пространствах Нижней Волги, на Северном Кавказе, в Крыму. В Орду вынуждены были ездить русские князья, их послы, высшее духовенство. Позднее сюда стали добираться и русские купцы. Проследить судьбы русских в Золотой Орде в какой-то степени позволяют письменные источники - летописи, записки путешественников и католических миссионеров, дипломатическая переписка, ханские ярлыки, духовные и договорные грамоты русских князей, жития святых. Развернутые в последние 35 лет археологические раскопки дали обширный конкретный материал, характеризующий экономическое и правовое положение, образ жизни, занятия русских, попавших в чуждую этническую, культурную и географическую среду. И если круг письменных источников практически уже не пополняется, то новые археологические материалы появляются почти с каждым полевым сезоном. Прежде всего, это предметы, связанные с православием, - каменные и металлические крестики, иконки, детали церковного убранства. Не менее выразительна древнерусская керамика, резко отличающаяся от ордынской.

При раскопках золотоордынских памятников обнаружены височные кольца, перстни, подвески, имеющие восточнославянское происхождение, сосуды и украшения из стекла, сваренного по русскому рецепту, костяные стили («писала») - острия, которыми на Руси процарапывали буквы по бересте и воску. Эти вещи свидетельствуют о русском происхождении некоторых жителей ордынских поселений.

В результате монгольских завоеваний роль рабского труда значительно возросла. Основная масса русских, попадавших в Орду - в результате похода или набега, за долги по уплате дани, - становились рабами. Кого же предпочитали брать в плен завоеватели? Так, Плано Карпини, итальянский монах-францисканец, посланный с грамотой к монголам папой Иннокентием IV в 1245 году, сообщает в своих записках, что при взятии осажденного города «татары спрашивают, кто из них (жителей) ремесленники, и их оставляют, а других, исключая тех, кого захотят иметь рабами, убивают топором». О том же повествуется и в другом месте: «В земле Саррацинов и других, в среде которых они являются как бы господами, они забирают лучших ремесленников и приставляют их ко всем своим делам. Другие же ремесленники платят им дань от своего занятия»'. Об этом же говорит и арабский автор Ибн аль Асир (ХIII век). По его сведениям, сын Чингисхана, обманом взявший среднеазиатский город Мерв, приказал: «...напишите мне список купцов города старшин его и богачей, да напишите мне другой перечень - художников и ремесленников»'.

Мастера различных специальностей нужны были Орде для строительства городов, здании, украшенных цветными изразцами и резьбой, для изготовления оружия, украшений, керамики - всего того, чем впоследствии была знаменита Золотая Орда. Именно согнанные из разных стран ремесленники и созда­ли ее пеструю и яркую материаль­ную культуру.

Наблюдательный путешественник Плано Карпини выделяет две кате­гории рабов-ремесленников — тех, кто живет в своем жилище со своею семьей и получает какое-то продовольствие от хозяи­на, и тех, кто не имеет ничего. Интересно, что при раскопках Царевского городища (Новый Са­рай — вторая столица Золотой Орды) был открыт район, занятый в конце XIII века в основном маленьки­ми землянками с очагом. Там могли жить со своими семь­ями зависимые ремесленники. Здесь же раскопана боль­шая и глубокая землянка со стенами, выложенными сыр­цовым кирпичом. Видимо, это охраняемые общежития ра­бов. Тесные полуземлянки, лишенные отопительных ус­тройств, с русской керамикой и несколькими крестиками раскопаны на Водянском городище. В одном из жилищ и вокруг него обнаружены остатки железоплавильного ре­месла. Интересна найденная на городище каменная литей­ная форма для отливки круглых подвесок с изображением креста, принадлежавшая, по-видимому, русскому ювели­ру. На боковой стороне процарапана тамга — знак со­бственности, что должно свидетельствовать о зависимос­ти русского мастера от ордынского хозяина мастерской. Несколько русских жилищ времен Золотой Орды исследовано в Болгаре (Татарстан) — здесь также прослеживают­ся остатки ремесел (железоплавильного, меднолитейно­го, косторезного).

Отдельные мастера благодаря свое­му искусству могли достичь довольно высокого положения. Плано Карпини встретил при дворе великого каана Гуюка в Каракоруме (Монголия) русского ювелира Козьму (для этого правителя мастер сделал трон и вырезал печать), а также русского плотника, женатого на француженке, который «умел строить дома, что считается у них выгодным за­нятием». Несмотря на привилегирован­ное положение пленных ремесленников, труд их был подневольным. Другой мо­нах — минорит Гильом Рубрук, послан­ный французским королем Людовиком IX с дипломатической миссией к великому каану в Каракорум (1253), в своих запис­ках прямо называет рабом матери каана парижского мас­тера Вильгельма Буше, взятого в плен в Венгрии и так же, как Козьма, работавшего при дворе. Поэтому слова Л. Н. Гумилева о том, что при хане Мунке «русские мастера ез­дили в Каракорум на заработки», как видим, источниками не подтверждаются. Недаром русские пленники всячески стремились освободиться и бежать на родину. Под 1259 годом летопись упоминает о русских мастерах, бежавших к Даниилу Галицкому: «...и мастера всякие бежали из татар: седельники, и лучники, и тульники, и кузнецы железу и меди и серебру».

Помимо ремесленников, монголы использовали пленных мужчин, годных к военной службе. Плано Карпини писал, что «люди собираются на войну со всякой земли державы татар». И в другом месте: «И вот что татары требуют от них [покоренных на­родов], чтобы они шли с ними в войске против всякого человека когда им угодно». О насиль­ственном участии пленных русских в боевых опе­рациях летопись сообщает, например, под 1262 годом; после восстания в нескольких русских го­родах «была... великая нужа от поганых и угоня­ли людей и велели с собой воевать».

В первые десятилетия после нашествия монголов пленных во­инов использовали с особенной жестокостью. В донесении вен­герского францисканца Иоганки епископу Перуджи (1238) чи­таем: «Годных для битвы воинов и поселян они, вооружившие, по­сылают против воли в бой впереди себя... если даже они хорошо сражаются и побеж­дают, благодарность невелика; если погибают в бою, о них нет ника­кой заботы, но если в бою отступают, то безжалостно умер­щвляются татарами». Сходную карти­ну рисует и Плано Карпини: «...и эти пленники будут пер­выми в строю. Если они плохо сражают­ся, то будут ими уби­ты, а если хорошо, то татары удерживают их посулами и льстивыми речами... а после того, как могут быть уверен­ными на их счет, что они не уйдут, обращают их в злосчастнейших рабов... И, таким образом, вместе с людьми по­бежденной области они разоряют другую землю».

Вероятно, в XIV веке принудительное привлечение русских воинов сменилось наемничеством. Наемники по­лучали жалованье и свою долю добычи. Л. Н. Гумилев счи­тал, что в XIII веке это были люди, «не ужившиеся с князь­ями Рюрикова дома и предпочитавшие военную карьеру в войсках, руководимых баскаками. Там им была открыта до­рога к богатству и чинам». Излишне радужная эта карти­на могла относиться ко времени не раньше середины XIV века.

Захваченных в рабство использовали и для домаш­них работ, здесь особенно ценились русские женщины. Арабский автор, перечисляя богатую добычу, доставшую­ся Тимуру, переходит на стихи: «Что я скажу о подобных пери — как будто розы, набитые в русский холст». Родившиеся в Орде дети пленников также становились рабами.

Излишки рабочей силы продавались на рабских рынках Крыма и Кавказа, что приносило большой доход рабовладельцам. Рабов, в том числе и русских, про­давали в Египет, государства Западной Европы. С середины XIII века на Черном море развили бурную деятельность итальянские купцы-работорговцы — из Венеции, Пизы, Генуи и Флоренции. Часть ра­бов оседала в Крыму, остальные переправлялись в Италию и Францию. В нотариальных актах кон­ца XIII века генуэзских колоний Пера и Каффа (совр. Судак) упоминаются рабы-славяне, то есть русские. Характерно, что женщи­ны стоили особенно дорого. По нотариальным актам и другим архивным материалам уста­новлены и цены на рабынь. После русских выше всего це­нились черкешенки, татарки стоили дешевле.

В документах французского горо­да Руссильона не­редко упоминаются «белые татары» на­ряду с «желтыми». Имена «белых та­тар» — Лукия, Мар­фа, Мария, Катери­на — говорят об их русском происхож­дении.

Положение рабов было исключительно тяжелым. В Венеции оно закреплялось рядом законодательных актов XIII века. Провинившихся могли подвергнуть любым пыт­кам и казням. Дети рабыни становились рабами, даже если она вступала в брак со свободным. Католика нельзя было обратить в раба, а относительно других христианских кон­фессий строгих установок не существовало.

При раскопках золотоордынских поселений обнару­жено довольно много предметов, связанных с правосла­вием. Больше всего личных вещей — наперсных крестов и иконок, изготовленных из камня, меди и ее сплавов. При­надлежали эти предметы бедным и незнатным жителям Руси, попавшим в плен и сохранявшим эти реликвии, как последнюю связь с родиной. Некоторые из металлических вещей представляют собой вторичные отливки; они изго­товлены на месте путем оттиска в глине крестика или икон­ки и заполнения образовавшейся формы металлом.

Однако встречаются и более дорогие, изящно испол­ненные изделия. Очень редкую для Руси XIV века находку представляет собой половинка бронзового креста-складня с эмалевыми изображениями св. Николая в центре и святых в концах креста. Эмалью выполнена и надпись. Этот крест происходит из золотоордынского слоя города Болгара, где найдено довольно много русских вещей. В ори­гинальной художественной технике были исполнены две иконки — каменная и янтарная (от них, к сожалению, со­хранились только обломки). Каменная, с изображением бородатого святого (надпись не читается), найдена в Болгаре, а янтарная (такие и на Руси встречаются редко), изо­бражающая святых Константина и Елену и крест между ними, обнаружена в Иски-Казани.

Некоторые находки прямо указывают на существова­ние в ордынских городах православных церквей. Такова круглая иконка XIII века из Сарая с изображением Иоанна Предтечи из композиции Иеисуса; она была, по-видимо­му, вставлена в напрестольный крест. К церковной утвари относятся и кадильница, несколько держателей и цепей от больших лампад, обломки бронзового церковного паника­дила в виде дракона.

Один из держателей лампады найден на Водянском городище (ныне Волгоградская обл.). Этот памятник ото­ждествляется с летописным Бездежем (Бельджаменом, по восточным источникам). Согласно летописному рассказу, в 1319 году в Бездеж привезли и поставили во дворе церк­ви тело убитого в ханской ставке на Северном Кавказе Ми­хаила Тверского. Летописец сообщает, что в Маджаре (золотоордынский город на Северном Кавказе) тело убитого князя поставить в церкви не позволили. Логично предположить, что церкви или часовни были и в Бездеже, и в Маджаре, и, вероятно, во всех городских центрах Золотой Орды, где было русское население.

Поездки в Орду русских князей, естественно, отра­жались летописями с наибольшей полнотой. Князья «ходили в Орду» в течение двух столетий. С самого установ­ления ига хан Батый вызывал к себе всех русских князей, чтобы они, признав его власть, получили от него ярлык на княжение. В дальнейшем князья отправлялись в Орду при воцарении нового хана; в случае же смерти кого-либо из князей к хану шли наследники. В XIV веке князья возили в Орду «выход» — дань со своего княжества.

По свидетельствам современников, положение рус­ских князей по прибытии в Орду становилось унизитель­ным и опасным. Условия жизни князей и свиты в непривы­чном кочевом быту были очень тяжелы. «Они посылают так­же за государями земель, чтобы те явились к ним без про­медления, а когда они придут, то не получают никакого до­лжного почета, а считаются наряду с другими презренны­ми личностями. Для некоторых они находят случай, чтобы их убить ...иным же позволяют вернуться, чтобы привлечь других, некоторых они губят также напитком или ядом», — сообщает Плано Карпини. От русских князей, прибывших по вызову Батыя, требовалось исполнить языческие обря­ды; во время приема князья и послы стояли перед ханом на коленях. Летопись сообщает, что Даниил Галицкий, из­бавленный от «злого их бешения и кудейства», все же до­лжен был кланяться хану и пить кумыс. Покорностью Да­ниил сумел завоевать расположение Батыя. «О, злее зла честь татарская!»¹⁴ — восклицает по этому поводу летопи­сец. Кумыс вызывал особое отвращение у русских. Рубрук, привыкший к кумысу за время своих странствий по Орде, с удивлением отмечал, что русские, греки и аланы не пьют его и не считают себя христианами, когда выпьют¹⁵.

За первые 100 лет ига из-за перенесенных лишений и волнений в Орде умерли, по-видимому, своей смертью, шесть князей. Несколько князей были отпущены больны­ми и умерли по дороге домой, в том числе Александр Ярославич Невский. По крайней мере, 10 князей были убиты в Орде по прямому приказу хана. «Во всех завоеванных странах они без промедления убивают князей и вельмож, которые внушают опасение, что ког­да-либо могут оказать какое-либо сопротивле­ние», — сообщает венгерский монах Юлиан, по­бывавший в завоеванных монголами землях в 1237—1238 годах. Это была политика, направ­ленная на уничтожение верхушки русских зе­мель, чтобы сломить и обезглавить воз­можное сопротивление.

Позднее, во второй по­ловине XIV века, убийства в Орде русских князей также диктовались политическими соображениями. Так, в резуль­тате соперничества Москвы и Твери, в котором хан Узбек под­держивал более слабое Московское княжество, по­гибли несколько тверских князей. Чтобы ослабить соседнее Рязанское княжество, в Орде убили че­тырех рязанских князей. Вместе с князьями погибали и сопровождав­шие их бояре, слуги, иногда и духовники. Порою, ханы годами держали при себе рус­ских князей или их сы­новей. Во время каких-либо переворотов («замятни») русские подвергались грабежу. В житии Сергия Радо­нежского говорится,

что отец Сергия обнищал из-за частых поездок с князем в Орду, где их грабили. Большие средства уходили на по­дарки ханам, их женам, чиновникам, от которых зависела выдача ярлыка на княжение.

С усилением Московского княжества и ослаблением власти Орды поездки русских князей к ханам становились все более редкими. В 1476 году последний представитель золотоордынской династии Ахмед-хан потребовал лично­го присутствия Ивана III в Орде. Московский князь послал для переговоров Бестужева: речь шла, видимо, о прекра­щении выплаты дани.

Князья не только сами ездили в Орду, но и отправля­ли туда своих послов, которых летопись называет «кили-чеями». Очевидно, что это чиновники княжеской диплома­тической службы, которых посылали к хану в особо важ­ных случаях. Возможно, одному из них принадлежало оп­лечье, состоявшее из 9 серебряных позолоченных медаль­онов и полых серебряных бус, найденных в Болгаре в со­ставе клада вместе с болгарскими височными кольцами. Подобные оплечья найдены в русских кладах второй по­ловины XII — начала XIII века, их делали главным образом во Владимире. Эти оплечья считаются регалиями, знака­ми достоинства, возможно, боярского.

Вообще же вещей, которые могли принадлежать князьям или боярам, при раскопках почти не находят (они, безусловно, представляли материальную цен­ность). Но все же можно назвать сравнительно недав­нюю находку в золотоордынском Азаке (Азов) — рез­ную костяную накладку с изображением змеено-гой, крылатой богини, пьющей из кубка. Не­сколько накладок такой формы, отличающихся высоким искусством резьбы, найдено в основном в Новгороде. Накладки могли прикрепляться к ко­жаным сумкам, седлам. Состоя­тельным людям должны были принадлежать янтарный и ка­менный образки, упомянутые выше, и серебряные височные кольца.

Золотая Орда оказалась на старом перекрестке торговых пу­тей Восточной Европы. Международ­ная торговля приносила ханам огромную выгоду, поэтому они старались сделать дороги и рынки без­опасными для купцов. О постоянных поездках рус­ских купцов в Орду есть ряд свидетельств восточных авторов XIII—XIV ве­ков. В XIV веке об этом говорят и летописи. Пре­красное знакомство с Во­лжским путем обнаружил в XV веке Афанасий Никитин. Русские поставляли на ор­дынские рынки для дальней­шей перепродажи (на восток и на запад) меха, льняные ткани. Закупали они соль, шелковые и хлопчатобумажные ткани, пря­ности, восточную поливную посу­ду. В Новгороде находят скорлупу грецких орехов, самшитовые гребни, обрывки шелковых тканей. Второй подъем ввоза в Новгород самшита с Кав­каза падает на конец XIII—XIV век. Золотоордынскую по­ливную посуду находят во многих городах Руси.

Итак, мы видим, что отношение ханской администра­ции к русским людям строилось не на правовых нормах, а на грубой силе. Нашествие нанесло страшный удар по эко­номике и культуре русских княжеств, по их людским ресур­сам. Лишь в XIV веке Русь начала оправляться от удара и собирать силы для борьбы с завоевателями.

Пример отношений

При описании монгольского нашествия на Русь можно воспользоваться «Повестью о разорении Рязани Батыем».

Повесть начинается сообщением о приходе «безбожного царя» Батыя на русскую землю, его остановке на реке Воронеж и татарском посольстве к рязанскому князю с требованием дани. Великий рязанский князь Юрий Ингоревич обратился за помощью к Великому князю владимирскому, а получив отказ, созвал свой собственный совет рязанских князей, которые решили направить к татарам посольство с дарами.

Посольство возглавил сын Великого князя Юрия Фёдор. Хан Батый, узнав о красоте жены Фёдора, потребовал, чтобы князь дал ему познать красоту своей жены. Фёдор с негодованием отверг это предложение и был убит. Узнав о гибели мужа, супруга князя Фёдора Евпраксия бросилась со своим сыном Иваном с высокого храма и разбилась на смерть. Оплакав кончину сына, Великий князь Юрий стал готовиться к отпору врага. Русские войска выступили против Батыя и встретили его у рязанских границ. В разгоревшейся битве пали многие полки Батыевы, а у русских воинов «один бился с тысячью, а два с тьмою». В бою пал Давид Муромский. Князь Юрий вновь обратился за помощью к рязанским храбрецам, и вновь вспыхнул бой, и едва одолели их сильные полки татарские. Многие князья местные и воеводы стойкие, и воинства удальцы и храбрецы, цвет и украшение Рязани, - всё равно «одну чашу смертную испили». Плененного Олега Ингоревича Красного Батый пытался привлечь на свою сторону, и после приказал казнить. Разорив Рязанскую землю, Батый ушёл во Владимир.

В этот момент в Рязань примчался Евпатий Коловрат, бывший во время татаро- монгольского нашествия в Чернигове. Собрав дружину в 1700 человек, он внезапно напал на татар и так «рубил их нещадно», что даже мечи притупились и «брали русские войны татарские мечи и секли их нещадно». Татарам удалось захватить пятерых израненных русских и от них Батый наконец узнал, кто громит его полки. Евпатию удалось победить Христовлура- шурина самого Батыя, но и сам он пал в бою, сражённый из камнемётных орудий.
Список литературы:

1.   «Родина» №3-4 Полубояринова «Русские в Золотой Орде» 1997 М.

2.   «Отечественная история» №4. Горский А.А. «Москвенно- Ордынский конфликт … » М. 1998

3.   «Вопросы истории» №4 1995. Горский А.А. «Москва, Тверь и Орда в 1300- 1339 гг.»

4.   «Родина» №7 1993. Берсенев А. «Монголы и русские»

5.   «Берегиня» №5-6 1993. Обухова Л. «Казаки-порубежники»

6.   Вернадский Г.В. «Монголы и русские» АЕАН Москва: АГРАФ, 1997