Просвещенный абсолютизм в России

Калининградский военный институт Федеральной пограничной

Службы Российской Федерации

Центр дополнительного профессионального образования

РЕФЕРАТ

по предмету: История отечества

Студентки, 41 группы 1 курса

Фамилия, имя, отчество

Домашний адрес, телефон

Тема: «Просвещенный абсолютизм» в России

Преподаватель:

Оценка

Дата

Подпись рецензента

Калининград

2001 год

Содержание:

	Введение ……………………………………………...	3
I.	Реформы второй половины XVIII в. ……………..	4
II.	Внешняя политика Екатерины …………………...	15
III.	Крестьянская война 1773 – 1775 гг. ………………	20
IV.	Культура России середины – второй половины XVIII. ………………………………………………….	22
	Заключение …………………………………………..	25
	Список использованной литературы …………….	26

Введение

Время царствования Екатерины II называют эпохой просвещенного абсолютизма в России. Мысль о государстве с просвещенным монархом, способным преобразовать общественную жизнь на новых, разумных началах, получила в XVIII веке широкое распространение. Французские просветители М.Ф. Вольтер, Ш.Л. Монтескье, Д. Дидро, Ж..Ж.. Руссо сформулировали основные положения просветительской концепции общественного развития. Один из путей достижения свободы, равенства и братства философы видели в деятельности просвещенных монархов - мудрецов на троне, которые, пользуясь своей властью, помогут делу просвещения общества и установлению справедливости. Представление о государстве как о главном инструменте достижения общественного блага господствовало в умах людей того времени. Теория разделения законодательной, исполнительной и судебной властей, их независимости друг от друга могла, по мысли просветителей, обеспечить совершенное общественное устройство. Идеалом Ш.Л. Монтескье, чье сочинение «О духе законов», говорят, было настольной книгой Екатерины II, являлась конституционная монархия с четким разделением законодательной, исполнительной и судебной властей.

В своей политике Екатерина II пыталась реализовать эти теоретические положения. Естественно, она не могла пойти против дворянства, против крепостного права. Она стремилась построить законную самодержавную монархию, обновить ее с учетом новых исторических реалий, а не вводить конституционный демократический строй, как этого хотели просветители. Понимание монархами равенства и свободы не шло дальше закрепления прав и привилегий каждого сословия в рамках самодержавной монархии.

Политика просвещенного абсолютизма в России, так же как и в ряде других европейских стран, заключалась в использовании положений просветительской идеологии для укрепления крепостнического строя в условиях его начавшегося разложения. Такая политика не могла проводиться долгое время. После Великой французской революции наметился курс на усиление внутренней и международной реакции, что означало конец периода просвещенного абсолютизма.

I. Реформы второй половины XVIII в.

Внутреннюю политику екатерининского правительства можно, как и елизаветинский период, разделить на два этапа: до крестьянской войны под руководством Емельяна Пугачева 1773-1774 гг. и после нее.

Когда в 1762 г. на российский престол взошла Екатерина II, она не скупилась на обещания, изданный ею манифест обещал России законы, указывающие пределы деятельности всем государ­ственным учреждениям, и провозглашал, что на смену всевластному императорскому произволу придет начало законности. Здесь же можно было прочитать: «Самодержавное самовластие есть зло, пагубное для государства». Понятно, что новая императрица не осуждала самодержавие. Для нее никакая другая власть кроме самодержавной, не могла управлять на огромных просторах России. То было лишь осуждение правления свергнутого мужа - Петра III, его методов и, соответственно, оправдание произведенного в ее пользу дворцового переворота.

Екатерина видела Россию страной европейской, то есть такой, которая отличается от азиатских деспотий «свободою в отношении подданных к прави­тельствам». Поэтому она стремилась определить признаки подобной свободы в своем государстве. Самые общие рамки она наметила быстро: во-первых «Вольность есть право все то делать, что законы дозволяют»; во-вторых, «в государстве вольность не может состоять ни в чем ином как в возможности делать то, что каждому надлежит хотеть, и чтоб не быть принужденным делать то, чего хотеть не должно»; и, в-третьих, «надлежит быть закону такому, чтобы один гражданин не мог бояться другого, а боялись бы все одних законов», «равенство всех граждан состоит в том, чтобы все подвержены были тем же законам». Оставалось только приложить эти возвышенные французским Просвещением идеи к российской действительности. Для этого императрица более полутора лет трудилась над переложением идей европейских мыслителей (Монтескье в области естественного права и Беккариа в области законоведения).

14 декабря 1766 г. увидел свет екатерининский манифест - о со­зыве депутатов в Комиссию для сочинения проекта нового уложения. Депутаты (572 человека, представлявшие 30-миллионное население России), не только были избраны, но и собрались в Москве к указанному сроку. От дворянства было избрано 165 человек (они же представляли интересы своих крепостных). Свы­ше 400 остальных депутатов представляли города (208 человек), правительственные учреждения (28), однодворцев (42), казаков (45), государственных крестьян (29) и нерусские народы Сибири, Севера и Поволжья (54).

Торжественная церемония открытия заседания комиссии в Грановитой палате Кремля началась с пышной встречи самой императрицы и долгого чтения ее Наказа. Примечательно, что Наказ, изданный в России за 30 последующих лет восемь раз, стал во Франции запрещенной книгой. Вольтер говорил Дидро: «Франция преследует философов, а скифы покровительствуют им». Но проблема всеобщей свободы или вольности, поставленная Екатериной в Наказе, как вскоре, оказалось, мало интересовала депутатов. Куда важнее они считали привилегии сословий: купечество хотело исключительных прав на торговлю, просило «о неторговании казаками и мещанами», дворянство стояло за исключительные права и привилегии — князь М.М. Щербатов требовал отмены прав служилого дворянства, надеясь уничтожить установившийся со времен принятия Табели о рангах «перевес чина над породой». Создавалось впечатление: стоит только уст­роить разумно быт всех сословий, и империя сразу же достигнет своего заслуженного величия. Поднимался вопрос и о крепостных крестьянах, но депутат от тверского дворянства Василий Никофоров выразил помещичье видение проблемы так: «От той власти, какую помещики ныне над крестьянами имеют, никогда никакого не чувствовала Россия вреда, ни общественного, ни частного...».

В некоторых статьях Наказа предлагались отдельные меры по стимулированию труда земледельцев; было сформулировано положение: «Законы могут учредить нечто полезное для собственного рабов имущества». Это положение Наказа весной 1768 г. стало поводом к острой дискуссии в Комиссии. Депутат Коробьин высказал мнение, что причиной крестьянских побегов являются разорение и чрезмерное притеснение крепостных помещиками; для предупреждения побегов и для подъема земледелия он предложил определить законом размер крестьянских повинностей и вообще «какую власть имеют помещики над имуществом своего крестьянина». С поддержкой мнения Коробьина выступило несколько депутатов. Никто из выступавших, не предлагал отменить или ослабить господскую власть помещика над крепостным; эта власть, заявлял Коробьин, «остается полная, как и ныне». В процессе обсуждения крестьянского вопроса было даже выдвинуто новое обоснование помещичьей власти как особой государственной службы, заменившей отмененную обязанность службы военной или статской: «Всякий помещик, – рассуждал депутат Козельский, – как член тела или общества, помогая главному правительству, должен по закону быть, обязан наблюдать за своими крестьянами, чтобы они прилежнее работали, принуждая ленивых». Однако само лишь обсуждение проблемы отношений между помещиками и крепостными больно затронуло чувства и интересы основной массы крепостников; с яростными выпадами против Коробьина выступили князь Щербатов и другие депутаты.

Противодействие дворянства вызвало проводимое тогда же (1766–1768 гг.) Вольным экономическим обществом обсуждение конкурсной темы о целесообразности «ради общего благоденствия» предоставить крестьянам право какой-нибудь собственности, темы, постановка которой была воспринята как проблематичность крепостного права вообще. Первой премии было удостоено сочинение под красноречивым девизом: В пользу свободы вопиют все права, но есть мера всему. Противопоставляя ужасам рабства блага свободы, автор сочинения, член Дижонской академии Беарде де л'Абей обосновывал реакционный вывод: «Следует подготовить рабов к принятию вольности ранее, чем им будет дана какая-либо собственность». Однако даже и это обоснование крепостничества, гибко сочетающее его оправдание на практике с чисто теоретическим порицанием, не заняло ведущего места в идеологии «просвещенного абсолютизма». Большинство поступивших на конкурс произведений было написано в откровенно рабовладельческом духе.

Настроение основной массы дворянства нашло выражение в сочинениях по крестьянскому вопросу А.П. Сумарокова. По поводу конкурса Экономического общества он писал: «Прежде надобно спросить: потребна ли ради общего благоденствия крепостным людям свобода?». Для обоснования незыблемости крепостного права Сумароков в духе времени использует ряд модных идей Просвещения. Россия – с точки зрения географии и народонаселения – большая страна с редким населением; поэтому России не нужна промышленность: «Там полезны заводы, где мало земли и много крестьян». Просвещение не коснулось крестьянства, «наш низкий народ никаких благородных чувств еще не имеет». Сумароков стремится опровергнуть «мнимое естественное право, что все человеки равны». Различное воспитание и просвещение обусловливают неравенство людей; «да и ничего на свете равного нет». Общее благоденствие, рассуждает Сумароков, требует сохранения без изменений крепостного права и сословного строя. Интересы сословий не совпадают, но каждое из них имеет в обществе свое место и свое назначение; поскольку «земли все собственные дворянские», благоденствие общества тождественно интересам дворянства. «Если сделать русских крепостных людей вольными», все придет в упадок и разрушение. «Будет ужасное несогласие между помещиками и крестьянами, для усмирения которых потребуются многие полки, и непрестанная будет в государстве междоусобная война... – заключает Сумароков. – Свобода крестьянская не только обществу вредна, но и пагубна».

Мечты императрицы о великом и благотворном единении власти и общества постепенно увядали. Даже самые человеколюбивые ее идеи не находили понимания среди депутатов. Все меньше интересовали императрицу бесконечные заседания Уложенной комиссии, все с большим раздражением вмешивалась она в прения, уводившие депутатов в сторону от предложенной им задачи, и через полгода по ее распоряжению было подготовлено «Начертание о при­ведении к окончанию комиссии». Поначалу от пяти заседаний в неделю перешли к двум. Депутаты вовсю спорили о суде и «расправе», а императрица уже ждала удобного случая завершить грандиозное, но не оправдавшее ее надежд, предприятие. Благовидный предлог был найден после начала войны с Турцией: указом, оглашенным 18 декабря 1768 года, многим депутатам было велено отправиться к местам, занимаемым ими по службе (прежде всего это касалось военных). Осталось только сто человек, участвовавших в небольших частных комиссиях, — их деятельность прекратилась к 1774 г. «Комиссия Уложения подала мне совет и сведения обо всей империи, с кем дело имеем и ком пещися должны», - с горечью писала императрица позже.

Тем не менее, важнейшие екатерининские преобразования претворялись в жизнь с учетом мнений депутатов 1767— 1768 гг. Вслед за семилетием войн и восстаний 1768—1775 гг. вышло «Учреждение для управления губерний». Екатерина вплотную занялась им, как только смогла сообщить своим зарубежным корреспондентам: «Все кончено с маркизом Пугачевым». В результате Россия получила организацию местного управления, просуществовавшую почти сто лет, и административное деление, которое в модернизированном виде (как система «область-район») дожило до нашего времени.

По проекту вся Россия делилась на 50 губерний вместо прежних 23. Основной фигурой в губернии являлся отныне губернатор, стоявший во главе «губернского правления». Главной функцией этого правления являлось широкое объявление законов и правительственных распоряжений, надзор за их выполнением и право отдачи под суд нарушителей закона. Губернскому правлению подчинялись все местные суды и полиция. Всеми расходами и доходами в губернии, её промышленностью и сбором налогов ведала казённая палата. Совсем новым учреждением был «приказ общественного призрения». В его функции входила охрана порядка в интересах господства дворян. Приказ общественного презрения был помощником губернской полиции, хотя ведал он и народным образованием, и охраной здоровья населения, и общественной благотворительностью, и смирительными домами. Наконец, в губернии был губернский прокурор и целая система судебных учреждений. Самыми высшими из судов были две палаты: палата гражданских дел и палата уголовных дел, имеющие право пересмотра дел губернских и уездных судов. Сами же губернские суды были сословными, т.е. для дворян был свой суд, он назывался «верхний земский суд», для купцов и мещан свой – «губернский магистрат», для государственных крестьян – «верхняя расправа». В каждом из этих судов были два департамента с двумя председателями – по уголовным и гражданским делам. Уголовные дела из всех судов попадали для утверждения в палату уголовных дел. Но в палату гражданских дел попадали лишь те дела, по которым иск был не ниже 100 руб., притом, что тяжущийся вносил ещё и залог в 100 руб. Для подачи апелляции в сенат иск должен был быть не менее 500 руб., а залог – 200 руб. это показывает, что суд имел классовый характер, т.к. право апелляции могли осуществить практически лишь представители имущего класса.

В каждой губернии стало в среднем по 10-15 уездов. Главным исполнительным органом был здесь так называемый «низший земский суд». Важнейшими функциями этого учреждения являлись наблюдения за выполнением законов, исполнение распоряжений губернских властей, исполнение судебных решений и розыск беглых крестьян. Во главе низшего земского суда стоял капитан-исправник, имевший всю полноту власти в уезде, что давало ему право принимать любые меры для восстановления в нём порядка. Избирался капитан-исправник и 2-3 заседателя низшего земского суда только дворянами и только из местных помещиков. В состав низшего земского суда входили «уездный суд» для дворян и «нижняя расправа» для государственных крестьян. О дворянских вдовах и сиротах заботилась «дворянская опека».

Город по реформе 1775г. стал самостоятельной административной единицей. Основными учреждениями в городе были: городской магистрат и совестный суд, в функции которого входили примирение сторон и контроль над арестами. Компетенция городового магистрата с городским головой во главе была аналогична компетенции уездного суда, а состав городского магистрата выбирался местным купечеством и мещанством.

 Такова была система местных учреждений Екатерины II. Вводя децентрализацию управления, царица сохранила вместе с тем мощный и действенный контроль центральной власти над губерниями. Над каждыми 2-3 губерниями Екатерина поставила наместника или генерал-губернатора с неограниченными полномочиями. В связи с передачей большей части дел текущего управления на места, в губернские учреждения, роль коллегий резко снизилась, и в 80-х годах назрела необходимость их ликвидации. Из коллегий продолжали сохранять прочное положение лишь три – Иностранных дел, Военная и Адмиралтейская. Сохранил своё положение в качестве одной из коллегий и Синод, но теперь Синод находился в полнейшем подчинении светской власти.

В итоге всех этих преобразований окрепла самодержавная власть абсолютного монарха, окрепла и диктатура дворянства на местах, создана была прочная полицейско-бюрократическая система учреждений, просуществовавшая вплоть до эпохи падения крепостного права. Надо сказать, что по сравнению с этим конкретным «Учреждением» сама Екатерина называла описанный выше «Наказ Уложенной комиссии» «болтовней»

Пик политики просвещенного абсолютизма пришелся на 80-е годы XVIII столетия, когда были обнародованы и воплощены в жизнь многие важнейшие законодательные акты. Строго говоря, принципиального различия между внутренней политикой Екатерины в 60-х и 80-х годах не было: она оставалась дворянской, крепостнической и в то же время предполагала совершенствование человеческой натуры и смягчение нравов. Различия между двумя периодами носили скорее количественный, нежели качественный характер: позднейшие акции императрицы на ниве просвещения оказались более масштабными.

Первым в ряду важнейших законодательных актов этого времени явился Устав благочиния или полицейский, обнародованный в апреле 1782 г. Подобно законам петровского времени, этот документ предполагал вторжение в частную жизнь граждан, но в отличие от Петра Екатерина обошлась без упоминания штрафов, физических истязаний и ссылки на каторгу.

Наиболее рельефно просветительские устремления императрицы отразились в специальном разделе «Правила добронравия». Она полагала, что всякий подданный может достичь совершенства, беспрекословно исполняя заповеди следующего содержания: «не чинить ближнему, чего сам терпеть не можешь»; «на зло отвечать добром; если сотворил обиду, то по возможности удовлетвори обиженного; помогай в беде; «веди слепого, дай кровлю неимущему, напои жаждущего... с пути сошедшему указывай путь». Устанавливая нормы поведения в храме, Устав не упоминал о жестоком наказании, но предписывал входить в церковь «с благоговением и вести себя в церкви и во время хода с крестами благочинно». По сравнению с Соборным уложением 1649 года Устав был выдержан в традициях веротерпимости.

Основой семейной жизни подданных Екатерина провозглашала главенство мужского начала. Муж обязан жить с супругой «в согласии и любви», извинять ее недостатки, «облегчать ее немощи, обеспечивать ее пропитанием». Как и Домострой XVI в., Устав ставил жену в подчиненное положение: она «пребывает в любви, почтении и послушании к своему мужу» и оказывает ему всяческое «угождение». Положение потомства в семье тоже сродни домостроевскому: «родители суть властелины над своими детьми».

Устав благочиния был рассчитан на подданных из числа горожан. Для выпол­нения предписанных им норм создавались специальные учреждения, главным из которых была Управа благочиния под председательством городничего. На попечении управы находились благоустройство города и спокойствие горожан. Не предусмотренные указами новации преследовались. Управа рассматривала мелкие уголовные преступления и иски на сумму не свыше двадцати рублей. Если дело не решалось полюбовно, оно передавалось в обычный суд. Исполнителями решений управы выступали квартальные надзиратели, а в городах, разделенных на две и более частей, — частные приставы.

В один и тот же день, 21 апреля 17&5 года (день ее рождения), императрица обнародовала две жалованные грамоты, которым была уготована долгая жизнь. Документ с пышным названием Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства сводил воедино дарованные ранее дворянские привилегии и добавлял к ним новые. Грамота вобрала в себя основные положения Манифеста о вольности дворянской (1762), Учреждений о губерниях (1775), Манифеста 1782 года, предоставлявшего дворянам право собственности на недра, воды и леса.

Новшества грамоты начинались уже с ее названия. Отныне дворянство следовало именовать не иначе, как «благородным». Дворянам было даровано право раз в три года, собираться на губернские съезды, в ходе которых они выбирали губернского предводителя дворянства и прочих должностных лиц. Губернским собраниям дозволялось подавать прошения на имя наместника, Сената и императрицы. Дворянское общество могло исключить из своей среды лиц, опороченных судом или дискредитировавших себя в личной жизни. Только суд мог лишить дворянина дворянского достоинства, чести, жизни, имения. Решение суда о казни дворянина должно было быть подтверждено Сенатом и конфирмовано императрицей. Грамота впервые в русской истории устанавливала принцип: «телесное наказание да не коснется благородного». От этих наказаний освобождались и дворяне, служившие в армии рядовыми.

Грамота предписывала составлять в каждом наместничестве дворянскую родословную книгу, что явилось завуалированной формой чистки «благород­ного сословия». Она обязывала предоставить доказательства принадлежности к дворянскому роду. Доказательств, конечно, появилось великое множество, ибо канцелярской мелкоте ничего не стоило за мзду сочинить пышную родословную. Екатерина не прислушалась к мнению аристократов, озвученному князем М.М.Щербатовым, который домогался отмены петровской Табели о рангах и исключения из числа дворян лиц, получивших дворянское звание на ее основании.

Вторая грамота — Грамота на права и выгоды городам Российской империи, ставила на первое место интересы не городских обывателей, а населенных пунктов и призвана была объяснить выгоды, «от устроения городов происходящие». Подтверждая предшествующие привилегии горожан (в редких случаях совпадавшие с дворянскими), грамота предусматривала ведение в каждом городе городовой обывательской книги. В зависимости от размера имущества горожане делились на шесть разрядов. Привилегированную группу составляли так называемые именитые граждане (купцы с капиталом не менее 50 тыс. руб., банкиры, ворочавшие не менее 100 тыс. руб., а также городская интеллигенция — архитекторы, живописцы, композиторы, ученые). Они освобождались от телесных наказаний и в третьем поколении могли возбуждать ходатайство о присвоении дворянства.

Большие привилегии получало также гильдейское купечество. Купцы первых двух гильдий (капитал от 5 до 50 тыс. руб.) освобождались от телесных наказаний и казенных служб (продажа вина, соли). В Уложенной комиссии депутаты от городов домогались дворянского права носить шпагу. Екатерина отказала им, но ввела градацию по средствам передвижения. Купец первой гильдии ездил в карете, запряженной парой лошадей; купец второй гильдии тоже мог запрягать пару, но ездил в коляске; в коляске же, но с одной лошадью восседал купец третьей гильдии. Подробно говорилось в Грамоте городам о цеховом устройстве и отношениях между мастерами, подмастерьями и учениками, которые должны были строиться на основе «домашней тишины и согласия».

Последней значительной мерой политики просвещенного абсолютизма стал обнародованный в августе 1786 года «Устав о народных училищах». От первой до последней строки этот документ был подчинен основе основ просветительской идеологии — вере в то, что за внедрением просвещения последуют все прочие благотворные результаты: исчезнут нравственные и социальные пороки, будет положен конец рабству, невежеству, суевериям. В 1782 г. Екатерина заявила своему секретарю А. В. Храповицкому: «... сколь скоро заведутся народные шко­лы, то невежество истребится само собою, тут насилия не надобно». В другом письме она восклицала: «Никогда не удивят меня образованностью народов; но когда (они) будут образованны?».

Устав о народных училищах предусматривал создание главных народных училищ по одному в каждом губернском городе, а также малых — в городах губернских и уездных. Срок обучения в первых — четыре года, во вторых — два. В каждый класс малого народного училища определялся один учитель, в главном их должно было быть шесть. Учащимися могли стать представители всех сословий, в том числе дети дворовых. Первые два года обучали чтению, письму и «христианскому добронравию». Со второго класса учили рисованию. В третьем и четвертом классах вводились новые предметы; всеобщая история, география, землеописание Российского государства, основы физики, механики геометрии, естественной истории и латыни.

Народные училища торжественно открылись 22 сентября 1786 г. в 25 российских губерниях. Через несколько лет первая же проверка выявила убогое состояние новооткрытых учебных заведений. Родители неохотно отдавали своих чад в школьные классы. По распоряжению тамбовского губернатора Гаврилы Романовича Державина, например, полиция в городах отлавливала детей школьного возраста на улицах и принудительно волокла в училища. Тем не менее, результат оказался впечатляющим (если учесть, что дело начиналось фактически с нуля): к концу XVIII в. в 45 губерниях России работало 49 главных и 239 малых училищ с 22220 учениками и 760 учителями.

Казалось бы, логика требовала и издания «Жалованной грамоты крестьянству»: она бы завершила процесс укрепления охраняемых законом сословий. Такая грамота была подготовлена. В 30-е годы XIX в. из глубин архивов стали всплывать обрывки свидетельств, позволяющие ныне судить о том, что детей крепостных, родившихся после 1785 г., Екатерина II намеревалась объявить свободными. Крепостное право постепенно вымерло бы почти в буквальном смысле слова, следуя ветхозаветной истории о Моисее, 40 лет водившем свой народ по пустыням: дабы умерли родившиеся в рабстве. Но вольность понималась в XVIII в. как удовольствие за счет других, и дворяне, перестав быть крепостными государства, резко возражали, чтобы за их счет стали вольными крестьяне. Ведь потеря имения, толкавшая на службу или в предпринимательство, ограничивала экономическую основу их собственной вольности. От равенства в бесправии сословий Россия перешла к неравенству в правах. Крепостничество оставалось самым консервативным элементом екатерининской политики. В этом более всего убеждает структура государственного бюджета: основную часть постоянно возраставших доходов казны (с 1763 по 1796 год они увеличились более чем вчетверо) приносили не прямые, а косвенные налоги. Если учитывать падение курса рубля, то получится, что в течение XVIII века размер крестьянских повинностей в пользу государства сократился, а в пользу помещика увеличился по крайней мере в 5—6 раз. Львиная доля доходов от крепостного труда оседала не в казне, а в карманах помещиков, у которых были все основания до небес возносить императрицу при жизни и долго с благодарностью вспоминать после ее смерти.

Важной составной частью «просвещенного абсолютизма» была передача в государственное управление церковных и монастырских земель (так называемая секуляризация). Буржуазные революции в XVII-XVIII вв. в Европе нарушили безраздельное господство церковной идеологии, которая отрицала за человеком право на свободу личности, слова, действий и высказываний. К тому же, в России, где совокупный прибавочный продукт едва достигал допустимого минимума, проблема увеличения доходов казны за счет церкви была особенно актуальна. Так Екатерина II завершила начатое ещё Петром I подчинение церкви государству. Указом 26 февраля 1764 года монастырские и церковные владения с населявшими их крестьянами передавались в ведомство Коллегии экономики. Это лишило духовенство экономической базы, монастыри и епархии стали полностью зависимыми от государства, которое брало их на свое содержание. Ещё один важный результат проявился в облегчении положения крестьян, ранее принадлежащих духовным помещикам. В целом, церковь оказалась интегрированной в государственную структуру, что уменьшило её влияние на общество.

II. Внешняя политика Екатерины

Внешняя политика Екатерины II, по словам Ключевского — самая блестящая сторона государственной деятельности Екатерины, произведшая наиболее сильное впечатление на современников и ближайшее потомство.

Перед российским внешнеполитическим ведомством стояло два важнейших вопроса: турецкий и польский. В реальной жизни все внешнеполитические цели и задачи теснейшим образом переплелись. У истоков внешней политики екатерининского правительства стоял граф Н.И.Панин, Стремясь противодействовать враждебной политике Франции, он решил сконструировать так называемый «Северный аккорд» — союз государств, находившихся на севере Европы — Дании, Пруссии, Польши и Швеции, при участии Англии. Из этого проекта, или возможно, из агрессивной политики Турции и родилась русско-турецкая война, начавшаяся в 1768 г. В этой войне поочередно, полководец П.А.Румянцев нанес серьезное поражение туркам при Ларге и Кагуле в 1770 г., А.В. Суворов при Козлужджу, а 5 июля 1770 г. русский флот под командованием адмирала И.А.Спиридова разгромил турецкий флот недалеко от острова Хиоса, в бухте Чесме. Однако политика некоторых европейских государств, испугавшихся усиления России, заставила ее пойти на заключение мира, который был подписан в болгарском селении Кучук-Кайнарджи 10 июля 1774 г. По этому договору Россия получила от Турции огромную территорию от Буга и крепости Кинбурн при устье Днепра, до Азова, с частью прикубанских и приазовских земель. Кабарда была включена в государственные границы России. Россия получила также выход из Азовского моря — крепость Керчь, Еникале. Крым был объявлен самостоятельным, а с самой Турции Россия получила 4,5 млн. руб. контрибуции.

В 1763 г. умер польский король Август III, посаженный на престол еще Анной Иоанновной. Между магнатскими группировками началась ожесточенная борьба за власть. Страна раздиралась внутренними противоречиями. Власть осуществлял сейм. Делегаты от местных сеймиков имели на нем право «либерум вето», т.е. каждый депутат мог опротестовать любое решение собрания. Очень острыми были в стране и национальные противоречия. Входившие в ее состав народы Украины и Белоруссии находились под жестоким социально-экономическим и национальным гнетом польской шляхты.
       После борьбы между магнатскими группировками Потоцких и Чарторыйских победили последние — сторонники пропрусской ориентации. На престол был посажен их родственник, давний знакомый Екатерины Станислав Понятовский. Его правительство постаралось провести в разваливавшейся стране ряд реформ, однако эти попытки вызвали ожесточенное сопротивление со стороны других группировок шляхетства. Было использовано право конфедерации, то есть создания вооруженной оппозиции. Сторонники реформ в г. Баре (на Украине) создали свою конфедерацию.

Россия всячески старалась усилить свое влияние в Польше. На этом пути она оказалась в весьма сложных отношениях с Пруссией. Большие успехи России в борьбе с Турцией заставили Пруссию выступить совместно с Австрией в польском вопросе, с тем, чтобы умерить требования России на юге. России был невыгоден раздел Польши и усиление за ее счет таких государств, как Пруссия и Австрия. Польша более устраивала Россию как буферное государство на границе с более сильными соседями. Но в сложившейся ситуации Россия вынуждена была пойти на раздел Польши. Один договор был заключен между Россией и Пруссией, другой — между Россией и Австрией. Оба они были подписаны в июле 1772 г. Под давлением двух держав в сентябре 1773 г. польский сейм санкционировал соглашение о первом разделе Польши. Россия получила все Подвинье и часть Верхнего Приднепровья, воеводства Полоцкое, Витебское, Мстиславское, часть Минского и часть польской Ливонии. Австрия захватила Западную Украину — Галицию.

В 70-80-х годах XVIII в. вопрос о Правобережной Украине все теснее связывался с вопросом о дальнейшем продвижении России к Черному морю, а это в свою очередь с новой силой порождало русско-турецкий конфликт. Вся внешняя политика России завязывалась в сложный балтийско-польско-восточный узел. Усилившаяся мощь России позволяла Екатерине II оказывать весьма сильное воздействие на весь ход внешнеполитических отношений в Европе. Во время вспыхнувшей между Австрией и Пруссией войны за баварское наследство Екатерина выступила в качестве третейского судьи. Закончивший эту войну Тешенский мир 1779 г., условия которого гарантировала Екатерина, привел к значительному усилению влияния русской дипломатии на весь ход дел в Германии. Выдающуюся роль сыграла Россия и в событиях, связанных с войной американских колоний за независимость. Россия отклонила попытку Англии использовать ее силы для ведения войны в Америке. Более того, в феврале 1780 г. она опубликовала декларацию о «вооруженном нейтралитете». Декларация провозглашала, что всякое нейтральное судно находится под защитой всех нейтральных государств и имеет право защищать себя на море оружием. К этой декларации присоединилось большинство государств.

В это время происходит изменение основного курса внешней политики. Натянутые отношения с Англией, охлаждение в отношениях с Пруссией — все это привело к дроблению «Северного аккорда». Начинается процесс сближения с Австрией, заложенный со встречей Екатерины II в 1780 г. в Могилеве с австрийским императором Иосифом II. Меняются даже фигуры во внешнеполитическом ведомстве. На смену графу Никите Ивановичу Панину приходит Александр Андреевич Безбородко — дипломат и государственный деятель. Большую роль во внешней политике начинает играть князь Григорий Александрович Потемкин, фаворит Екатерины.
       Меняется и основная концепция внешней политики. Рождается так называемый «греческий проект». Предполагалось изгнать турок из Европы, а на территории бывшей Османской империи создать греческую империю во главе с представителями русского правящего дома. Из дунайских княжеств — Молдавии и Валахии — должно было быть образовано новое буферное государство (носившее древнее название — Дакия). Основным союзником предполагалась Австрия, за что она и должна была получить под свое влияние западную часть Балканского полуострова. Ученые до сих пор не решили, был ли «греческий проект» реальной внешнеполитической программой или это была лишь иллюзия, плод размышлений придворных теоретиков. Скорее всего, правы те исследователи, которые утверждают, что реального проекта внешней политики России 80-х годов XVIII в. («греческого проекта») не существовало.
       Как бы то ни было, дело шло к новой войне с Турцией. В 1783 г. Россия присоединила к себе Крым, что, конечно же, вызвало недовольство правительства Турции. Демонстративно не выполняя условий Кучук-Кайнарджийского договора, Турция сама объявила войну. Положение России в скором времени осложнилось выступлением Швеции. Король Густав III начал осаду крепости Нейшлот и предъявил России явно невыполнимые требования. Но оборона Нейшлота и блестящая победа русского флота в июле 1788 г. у Готланда над флотом шведов заставила шведское правительство пойти на заключение мира.

Россия добилась выдающихся успехов в войне с Турцией. Под руководством А.В. Суворова была взята крепость Очаков, турки были разбиты при Фокшанах и Рымнике. Одна из наиболее ярких страниц этой войны — взятие крепости Измаил. Но измена Австрии и шведская опасность заставляла Россию быть осторожной. В 1791 г. был подписан Ясский мир, по которому Турция обязалась неуклонно выполнять условия предшествующего мира, признала новую границу с Россией по Днестру и присоединение Крыма.

В Польше после первого раздела, влияние России значительно усилилось. В этой стране начинает нарастать движение за укрепление экономики и политического строя путем реформ. Ряд позитивных мер предпринял сейм 1788 г., получивший название четырехлетнего сейма. 3 мая 1791 г. этот сейм принял новую конституцию, отличавшуюся известной прогрессивностью. Но для улучшения жизни низших слоев населения, особенно украинского и белорусского происхождения, было сделано мало.
       В Польше скрестили свои «дипломатические шпаги» представители внешнеполитических ведомств России, Пруссии, Австрии. Трудно сказать, кто кого превосходил в коварстве, но для самой Польши события разворачивались драматически. Летом 1791 г. русские войска, принимавшие участие в войне с Турцией, были переброшены в Польшу. Тут же в г. Тарговице возникла конфедерация, к которой присоединился и польский король. Царские войска вскоре взяли Варшаву. Конституция 3 мая была отменена, а в марте 1793 г. произошел второй раздел Польши. К России отошли Белоруссия с Минском и Правобережная Украина. Пруссия захватила Гданьск (Данциг), Торунь и Великую Польшу с Познанью. Оставшаяся часть Польши с населением в 4 млн человек была окружена со всех сторон сильными и враждебными ей государствами, которые навязывали ей свои условия. Это вызвало патриотический подъем. Вскоре одна из частей польского войска восстала. Центром восстания становится Краков, а его главой талантливый генерал Тадеуш Костюшко. Он занял Варшаву. Вскоре восстание перекинулось в Литву, Великую Польшу и Поморье. Однако значительная часть крестьянства была разочарована теми мерами, которые предпринял Костюшко, что значительно ослабило его силы. Русские войска под началом А.В. Суворова разгромили польские войска. Вначале 1795 г. был проведен третий раздел Польши, уничтоживший самостоятельное польское государство. Большая часть земель Польши с Варшавой была отдана Пруссии, Малая Польша с Люблином отошла к Австрии. Россия получила Литву, Западную Белоруссию и Западную Волынь. Курляндское герцогство, находившееся в зависимости от Речи Посполитой, также было присоединено к России.

Присоединение старинных русских земель к России было логичным, так как сохраняло национальную целостность восточнославянских народов. Впрочем, отношения царского правительства к Украине и Белоруссии не надо идеализировать, памятуя о той иной раз насильственной русификации, которая нанесла большой вред развитию национального самосознания. Что же касается Польши, то это была трагедия польского народа, который на столетия был лишен своей государственности и стал добычей соседних государств.

Значительной проблемой внешней политики России конца XVIII в. были ее отношения с революционной Францией. Длительное время среди советских историков господствовало мнение, что правительство Екатерины II было инициатором и активным организатором контрреволюционной кампании против французской революции. Екатерина не решалась принять участие в прямой вооруженной интервенции против революционной Франции по причине незавершенности своих дел относительно Турции и Польши. Так что вклад екатерининского правительства в борьбу с революционной Францией был гораздо скромнее, чем это принято было думать. В основном он свелся к тому, что Екатерина дала приют в России бежавшим из Франции аристократам.

III. Крестьянская война 1773-1775 гг.  

Социальная борьба во второй половине XVIII в. во многом напоминала борьбу, что велась и прежде. Каждодневная, зачастую незаметная для наблюдателя борьба крестьян со своими угнетателями выливалась в побеги, а часто и в вооруженные конфликты. Как ручейки сливаются в большую реку, так и эти вооруженные столкновения вырвались на поверхность российской действительности грандиозной крестьянской войной. Именно закрепостительные тенденции политики государства и послужили основными причинами недовольства широких крестьянских масс. В крестьянской войне проявились самые различные противоречия и настроения разных социальных групп. Естественно, что недовольство каждой из этих групп вызывалось своими причинами. Но основой был все-таки тот страшный налоговый пресс, которым самодержавное государство все сильнее давило народные массы, будь это крестьянство, работный люд или казачество, или «инородцы» (малые народности). Возглавлял восстание Емельян Иванович Пугачев — уроженец станицы Зимовейской на Дону, той самой станицы, где за сто лет до него родился Степан Разин. Пугачев прожил жизнь, типичную для казака. В семнадцать лет был записан в казаки, на втором году службы женился. Он участвовал в Семилетней войне. В 1762 г. он вернулся в Зимовейскую, где у него родился сын Трофим. Принимал Пугачев участием в русско-турецкой войне.

Восстание началось на Яике. В 177Зг. весной здесь появился Пугачев. Отправным пунктом движения Пугачева стал расположенный на юге от Яицкого городка хутор Толкачев. Впрочем, к этому времени Пугачев был уже Петром III, государем Петром Федоровичем. Именно из этого хутора он обратился с манифестом, в котором жаловал всех присоединившихся к нему «рекою с вершин и до устья, и землей, и травами, и денежным жалованием, и свинцом, и порохом, и хлебным провиантом». Здесь мы сталкиваемся со своеобразным явлением — «самозванчеством», получившим широкое распространение в России XVII-XVIII вв. В основе этого явления лежал монархизм широких кругов населения России, вера в «истинного» царя, вера, выработанная несколькими столетиями развития монархического государства.

Во главе своего постоянно пополнявшегося отряда Пугачев подошел к Оренбургу и осадил его. Зачем Пугачев сковал свои силы этой осадой, почему не пошел в центр? Для того чтобы понять это, надо представлять себе, что значил Оренбург для яицкого казачества. Будучи административным центром края, местом, откуда исходили все указы и карательные экспедиции царского правительства, Оренбург был для казаков исчадием ада, своего рода символом враждебной им власти. Нужно было его взять. Село Берда под Оренбургом превращается в столицу восставшего казачества. Здесь сложился пугачевский штаб, была создана Государственная военная коллегия. Несколько позже в селе Чесноковке под Уфой образовался еще один центр движения. Возникло и еще несколько менее значительных центров. Первый этап войны завершается двумя поражениями Пугачева — под Татищевой крепостью и Сакмарским городком, а также поражением его ближайшего сподвижника — Зарубина-Чики у Чесноковки и прекращением осады Оренбурга и Уфы. Пугачев и уцелевшие его сподвижники уходят в Башкирию.

Второй этап войны характерен массовым участием в восстании башкир, составлявших теперь большинство в пугачевской армии, и работных людей горных заводов Урала. При этом значительно возросли действовавшие против Пугачева правительственные силы. Это заставило Пугачева двинуться в сравнительно свободную от правительственных войск сторону, к Казани, а затем в середине июля 1774 г. перейти на правый берег Волги. Так завершается второй этап войны.
       Последний, третий, этап войны охватил те районы, где основным населением были государственные и помещичьи крестьяне, которые жестоко угнетались. Сказалась крестьянская психология, а также быстрое продвижение главной пугачевской армии. По этим причинам крестьянская война распалась на многочисленные местные восстания, не связанные зачастую с главной армией Пугачева. Не случайно многие историки называют этот этап «пугачевщиной без Пугачева». Среди казаков, окружавших Пугачева, зрел заговор. В сентябре 1774 г. заговорщики схватили Пугачева и выдали его властям. В январе следующего года Пугачев был казнен в Москве на Болотной площади.

Эта война во многом подобна предыдущим крестьянским войнам. В роли застрельщика войны выступает казачество, во многом схожи как и социальные требования, так и мотивы восставших. Но есть и существенные отличия. Это, прежде всего, охват огромной территории, что не имело прецедентов в предшествующей истории. Далее, надо отметить отличную от остальных организацию движения: создание центральных органов управления войском, издание манифестов, достаточно четкое строение армии.

IV. Культура России середины — второй половины XVIII в.

Оценивая развитие русской науки и культуры, следует сказать о М.В. Ломоносове и других деятелях науки и техники середины XVIII в. На базе созданной в 1725 г. по указу Петра Академии Наук был предпринят ряд больших географических экспедиций. Исторические труды создает В.Н. Татищев, литературные произведения А.Д. Кантемир и В.К. Тредиаковский.

Во второй половине XVIII в. начинает развиваться школьное образование, хотя основным было еще весьма несовершенное домашнее обучение. В 1758 г. была открыта гимназия для дворян и для разночинцев в Казани. В 1764 г. создается первое женское учебное заведение «Воспитательное общество благородных девиц» при Смольном монастыре в Петербурге. Возникает ряд других учебных заведений. Предполагалось ввести три типа такого рода заведений — малые, средние и главные народные училища. Все эти мероприятия в области образования были связаны с именем И.И.Бецкого. В области точных наук и техники русские ученые добивались значительных успехов. В стенах Академии Наук работали талантливые ученые. И.И.Ползунов изобрел паровую машину, И.П. Кулибин создал много научных приборов высокого качества, разработал замечательный проект одноарочного моста через Неву. К сожалению, в условиях той бюрократической системы, которая уже тогда возникла в России, многие из этих изобретений остались невостребованными.
       Делала успехи и историческая наука. В семи томах своей «Истории Российской» М.М. Щербатов создает цельную и полнокровную концепцию русской истории, которая, правда, еще основывалась на провинденциалистическом подходе, на мысли о союзе самодержавия и дворянства. Шаг вперед в понимании закономерности исторического процесса сделал И.И. Болтин, автор «Критических примечаний на историю Щербатова» и на тенденциозную книгу о России французского писателя Леклерка.
       В условиях российской действительности второй половины XVIII в. появляется критика наиболее жестких форм крепостничества, деспотизма самодержавия. Русские мыслители проявляют огромный интерес к идеям Просвещения. Другая часть дворянской интеллигенции подпадает под влияние масонства. Явление это, получившее во второй половине XVIII в. в Европе широкое распространение, существовало в форме полуконспиративных организаций с торжественным и мистическим ритуалом. Оно дробилось на ряд течений и направлений — от весьма консервативных до радикальных. В 1780 г. в России было до 100 масонских лож. Одним из крупнейших масонов был Н.И.Новиков. С его именем связано также создание первых ярких сатирических журналов «Трутень», «Живописец», «Кошелек». Н.И.Новиков разворачивает широкую книгоиздательную деятельность, которая определялась просветительскими целями.

В общественной мысли России формируется и крайне левое радикальное крыло — течение дворянской революционности. Возникновение его связано с именем А.Н. Радищева, примыкавшего по своим взглядам к французским материалистам XVIII в. Основным его произведением стало знаменитое «Путешествие из Петербурга в Москву», в котором он постарался передать весь ужас крепостнической жизни в России. В книге содержались прямые призывы к насильственному уничтожению существующих порядков. Это хорошо почувствовали и власть предержащие. Не случайно Екатерина заявила, что Радищев — «бунтовщик хуже Пугачева».

Русские литература и искусство второй половины XVIII в. развивались в сложных условиях борьбы различных стилей и направлений, которые отражали разные взгляды и мировоззренческие установки. Господствующим направлением в литературе был классицизм. Классицизм формировался во всех странах как литературное направление эпохи абсолютизма (родился в Италии в середине XVI в.). На формировании русского классицизма отложило свой отпечаток историческое развитие страны. В условиях торжества новой государственности литература становится важнейшим средством утверждения новых идей — идей гражданственности, обоснованных на строгом соблюдении отдельной личностью принципа «общей пользы». Особенностью русского классицизма было то, что он начал развиваться с комедии сатиры. А.П. Сумароков, Д.И. Фонвизин, Я.В. Княжнин и ряд других — представители классицизма в русской литературе второй половины XVIII в. Одним из наиболее крупных и ярких представителей русской литературы этого времени был Гавриил Романович Державин. Он сыграл исключительную роль в формировании русской литературы, развитии языка. Наряду с художественной литературой в XVIII в. получают большое распространение мемуары. Лучшими из них были записки А.Т. Болотова. Русская живопись второй половины XVIII в. дает целый ряд блестящих представителей в лице Ф.С. Рокотова, Д.Г. Левицкого, В.Л. Боровиковского. Это было время расцвета русского портрета, который и по сей день продолжает поражать своим мастерством. Первым русским академиком исторической живописи был А.П. Лосенко. Для развития русской живописи и скульптуры много сделала Академия художеств, возникшая в 1757 г. Наиболее талантливыми русскими скульпторами были Ф.И. Шубин, Ф.Ф. Щедрин, М.И. Козловский. Наряду с талантливыми иностранными архитекторами, создавшими первоклассные памятники зодчества (Бартоломео Растрелли, Дж. Кваренги, Ч. Камерон), выступают с самостоятельными блестящими творческими замыслами талантливейшие русские архитекторы — В.Н. Баженов, М.Ф. Казаков, И.Е. Старов.

В 1756 г. в Петербурге создается первый русский театр, возникший сначала в Ярославле благодаря деятельности талантливого режиссера и актера Ф.Г. Волкова. Очень много сделал для развития русского театра преемник Волкова его друг И.А. Дмитревский. В истории русского театра немалое значение имел крепостной театр, особенно графа Н.П. Шереметьева в его подмосковных усадьбах — Кусково и Останкино.

Заключение

В целом для эпохи «просвещенного абсолютизма» характерно противоречие между словом и делом, попыткой воспринять передовые для того времени идеи и стремлением укрепить и усилить реакционные феодально-крепостнические учреждения. Во второй половине XVIII в. уже раздавались голоса о невыгодности земледелия, основанного на подневольном труде; еще со времен Петра I общим было порицание продажи крепостных в розницу, без семьи и без земли; нередки были сетования на расточительных и жестоких помещиков. Однако защитить крепостного от помещичьего произвола можно было, лишь ограничив право собственности и господскую власть помещиков, на что самодержавие не пошло именно из-за его органической связи с крепостничеством; в период завершения строительства военно-бюрократического аппарата феодально-абсолютистскому государству нужны были не столько помещики – «рачительные хозяева», сколько полновластные надсмотрщики над многомиллионными массами подневольного крестьянства.

В процессе и в результате «примерки» к общественному сознанию господствующего класса освободительных идей выработался особенный тип вольтерьянца-крепостника, знающего новинки просветительской литературы Запада, восхищающегося свободой античных республик, конституционными порядками Англии и Голландии, сочувственно следящего за борьбой народа Соединенных Штатов, осуждающего торговлю неграми в Америке, но непримиримо враждебного к самой мысли о признании человеческого достоинства принадлежащих ему крепостных, предоставлении им хоть каких-нибудь прав, ослаблении его господской власти и собственности на людей. Если официальной доктриной «просвещенного абсолютизма» были либеральные идеи Просвещения, то подлинной его идеологией стал макиавеллизм: «Во всем должно иметь и лисий хвост и волчий рот», – поучала Екатерина II своих высших сановников.

В самом общем виде, итоги политики просвещенного абсолютизма можно свести к следующему: укрепилось и модернизировалось самодержавие, оживилась общественная жизнь, появились зачатки гражданского общества. Усилилось крепостничество, но впервые был поставлен вопрос о смягчении или даже отмене крепостного права, зародились понятия свободы и прав личности. Политика «экономического либерализма» правительства способствовала зарождению капиталистического уклада и началу разложения крепостнических отношений.

Список использованной литературы:

1.    Абрамов А.В. и др. История России. Кн. I. ­– M., 1993.

2.    Абсолютизм в России (XVII – XVIII века): Сб. статей. – М., 1963.

3.    Виленский Б.В. Лекции по истории государства и права России. – Саратов, 1985.

4.    Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону,1995.

5.    Головатенко А. История России: спорные проблемы. – M., 1994. С. 98.

6.    Государственные учреждения России XVI – XVIII вв. / Под ред. Голиковой. – М., 1991.

7.    Ежов М.В. История государственного управления России. IX – начало XX в. – Спб., 1996.

8.    Исаев И.А. История государства и права России. – M., 1996.

9.    История России с древности до наших дней / Под ред. М.Н. Зуева. – М.: Высшая школа, 1995.

10.  Проблемы истории абсолютизма: Сб. статей. – М., 1983.

11.  Сафонов М.М. Проблемы реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. – Л., 1988.

12.  Хрестоматия по истории государства и права СССР. Ч. I. Дооктябрьский период / Под ред. Ю.П. Титова и О.И. Чистякова. – М., 1990.

13.  Эйдельман К. Твой восемнадцатый век. – М., 1986.