Как и у других народов Русского Севера, у к.-з. и к.-п. были достаточно широко распространены фольклорные сюжеты о чуди - древнем населении данной территории, предшествующем современному. У к.-з. наиболее популярны были сюжеты о чуди убегающей и чуди погибающей: не желающие креститься чудские люди забирались в землянки, подрубали столбы, удерживавшие кровлю, и самопогребались или же убегали из родных мест. Во многих селениях под названием "чудь гу" ("чудская яма, могила") были известны провалы на местах древних могильников, воспринимаемые местным населением как места подобных самозахоронений. С чудью убегающей связан ряд народных топонимических этимологий, объясняющих происхождение тех или иных топонимов потерей на этом месте убегающей чудью какого-либо предмета, гибелью при переправе через реку чудской девушки и т.д. В фольклоре отмечается, что эта чудь была знакома с земледелием и получала богатые урожаи хлеба. По этноконфессиональному признаку она противопоставлялась к.-з. и к их непосредственным предкам не причислялась. В то же время, у к.-з. существовали и представления о том, что термин чудь означал языческих предков к.-з., которые просто ещё не были знакомы с христианством, а потому и не являлись их идейными антиподами. Именно такая чудь представлена в "чудском предании" о Яг-Морте - лесном чудище, похищающем у "чудских людей" скот и женщин. Эта чудь представляет из себя рослых, сильных, умеющих постоять за себя людей; они не знают ещё земледелия, живут в основном продукцией охоты и рыболовства, хотя знакомы уже и с животноводством.
У к.-п. в легендах и преданиях о чуди доминирует цикл сказаний о Кудым-Оше. Он представлен в них как как вождь могучего рода или племени древних к.-п. Это охотники, торговцы пушниной и воины, придерживающиеся язычества. Благодаря культуртрегерской деятельности своего вождя они знакомятся с земледелием и кузнечеством, дают отпор пришедшим с юга захватчикам, после временных конфликтов достигают взаимопонимания со своими близкородственными соседями. Подразумевается, что именно они были непосредственными предками современных к.-п.
Противопоставлена людям другая чудь, чудь карликовая, чудь хтоническая. Под ней в к.-п. фольклоре понимается поколение обитателей земли, предшествующее появлению собственно людей, с приходом которых они и исчезли. Кем и когда была создана карликовая чудь, в фольклорных текстах не оговаривается, подчёркивается лишь её маленький рост, чёрный цвет кожи и волос и то, что они жили в своеобразном золотом веке: люди были более совершенны, небо было низко, а злаки имели колосья от верха стебля до его самого низа. После своего исчезновения из жизни она перешла в мир духов, превратившись в различных духов-хозяев мест, построек и вообще в нечистую силу. (См. Чу
Похожие работы
... группу представляют повествования о старинных житейских нравах, обычаях, празднествах башкир («Зульхиза», «Уралбай», «Иньекай и Юлдыкай», «Аласабыр», «Киньябай»). ИСТОРИЯ БАШКИРСКОГО НАРОДА В ЛЕГЕНДАХ И ПРЕДАНИЯХ Вопросы этнической истории башкирского народа получили впервые многостороннее освещение на состоявшейся в Уфе (1969) научной сессии Отделения истории и Башкирского филиала АН СССР. В ...
... в которых происходит что-то необычное, чудесное, но воспринимается это как происшедшее на самом деле. В легендах наряду с людьми и животными действуют Бог и святые, ангелы и бесы. Если предание обращено в прошлое, то в легенде время действия не оговаривается. Это или священное время - когда Бог сотворил мир, или речь идет о событиях, которые могли происходить когда угодно. Все происходящее в ...
... моих глазах днем человек носился по воздуху, ступал по воде и медленным шагом проходил сквозь огонь"? Куда же ушла Чудь? Не в те ли подземные города, с которыми Н.К. Рерих связывает жизнь мудрых и прекрасных обитателей Агарты и о которых рассказывали челябинской писательнице С.К.Власовой уральские рабочие: «Услышала я недавно в старом уральском заводе, будто все пещеры, какие ни есть на Урале, ...
... гнезда", "Войны и мира", "Вишневого сада". Важно и то, что главный герой романа как бы открывает целую галерею "лишних людей" в русской литературе: Печорин, Рудин, Обломов. Анализируя роман "Евгений Онегин", Белинский указал, что в начале XIX века образованное дворянство было тем сословием, "в котором почти исключительно выразился прогресс русского общества", и что в "Онегине" Пушкин "решился ...
0 комментариев