Писатель Василий Нарежный

В. Нечаева

Нарежный Василий Трофимович [1780—1825] — писатель. Р. в Миргородском у. Полтавской губ. Отец его происходил из обедневшего дворянства, перешел в казаки и вел сам свое хозяйство; это не мешало ему однако гордиться своим дворянским происхождением. Н. учился в Черниговской семинарии, в Москве в семинарии при университете и в самом университете, к-рого не кончил. Всю жизнь прослужил мелким чиновником по министерству военных и внутренних дел — вначале на Кавказе, позднее в Петербурге.

Ранние подражания Нарежного Державину, классической трагедии, Оссиану, стилизации под «древнерусскую повесть» мало характерны для дарования Н. — оно развернулось, когда Н. перешел к бытовому роману. Огромным успехом пользовались его произведения, написанные в этом жанре, несколько разработанном до него в мещанской литературе XVIII в. М. Чулковым, Комаровым, Крыловым и др. В 1829 был напечатан написанный в самых первых годах XIX в. роман Н. «Черный год, или Горские князья» — остро злободневный для своего времени, изображавший нравы русских «покровителей» Кавказа. Но сатира Н. явно выходила за границы кавказского режима: система управления, построенная на обирании народа и вымогательствах посредством специально учрежденного для пополнения казны «ордена нагайки», «европейская политика», к-рой стремятся подражать горские князья, пуская в ход ложь, взятки, клевету и т. п., привольное житье вельмож и духовенства при полном разорении народного хозяйства — все это являлось сатирой и на Россию в целом. Следующий роман при некотором композиционном подражании Лесажу (см.) — «Российский Жиль Блаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова» — оригинален по своему содержанию. В 1814 вышли три части, но были вскоре запрещены, а части 4—6 уничтожены, так как в романе Н. была смелая сатира на высшие круги русского общества и злоупотребления крепостным правом. Авантюрный сюжет романа своеобразно сочетался с массой бытовых картин из жизни мелкопоместья и буржуазии. Бытовой и нравоописательный элемент окончательно берет верх над авантюрным в романе Н. «Бурсак» (напеч. в 1824). Еще больше бытового материала и реализма в повести о двух Иванах, ведущих нескончаемую борьбу с попом Харитоном Занозой («Два Ивана, или Страсть к тяжбам», 1825). Неоконченным остался роман, главным героем к-рого Н. избрал всеми презираемого пастуха, в результате испытанных им преследований ставшего разбойником.

Дворянская критика не могла сочувственно принять ни содержания романов Н. с их заостренным интересом к социальным проблемам и злой критикой высших слоев общества ни тяжелого и часто грубого языка. Называя Н. «русским Теньером», критика начала XIX в. в сущности стремилась обойти чуждое ей явление, иногда лишь давая советы автору развивать в себе «чувство изящного» и не увлекаться изображением низкой действительности, «недостойной просвещенного писателя». Зато разночинец Белинский считал «Бурсака» и «Двух Иванов» романами, запечатленными талантом, оригинальностью, комизмом, верностью действительности. «Честь создания русского романа, — писал в одной из своих юношеских статей Добролюбов, — принадлежит Н.: „Бурсак“ и „Два Ивана“ Н. до сих пор не потеряли цены своей, и последнее произведение даже с честью выходит из сравнения с повестью Гоголя (о ссоре Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем), имеющей тот же сюжет. Романы Н. до сих пор не были у нас оценены по достоинству».

Появление Гоголя надолго заслонило прозу Нарежного от внимания критики, хотя Н. недаром считается его предшественником. Не только в общем жанре бытовой повести и общем материале, взятом из быта мелкопоместной Украины и исторического казачества, но даже в отдельных характерах и сюжетах открыто проглядывает связь, соединяющая этих двух писателей, иногда обусловленная заметным влиянием Н. на Гоголя (ср. «Бурсака» Н. с «Вием» и «Повесть о двух Иванах» с «Повестью о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»). Однако социальные тенденции творчества обоих писателей не вполне однородны: несмотря на устарелые моралистические сентенции, к-рые любит Н., архаическое смешение авантюризма героев с сентиментальными переживаниями, у Н. мы найдем большой интерес к социальным проблемам своего времени, широкий сатирический охват действительности и более резкое, чем у Гоголя, осуждение верхушки господствующего класса. Все это говорит за то, что Н. выявляет в лит-ре иную социальную группу, чем Гоголь, ушедшую от родного мелкопоместья и приближающуюся к той городской мелкой буржуазии, идеологами к-рой еще в XVIII в. были созданы образцы русского бытового и сатирического романа.

I. Романы и повести сочинения Василия Нарежного, в 10 чч., изд. Смирдиным, СПБ, 1835—1836; Избранные романы, вступ. ст., ред. и комментарии В. Ф. Переверзева, изд. «Academia», М. — Л., 1933.

II. Белинский В. Г., Русская литература в 1841 г., Собр. сочин. Белинского, под ред. С. А. Венгерова, т. VII, СПБ, 1904; Добролюбов Н., О русском романе, Собр. сочин., под ред. Е. В. Аничкова, т. III; Белозерская Н. А., В. Т. Нарежный, изд. 2-е, СПБ, 1896; Данилов В. В., Земляк и предтеча Гоголя, Киев, 1896; Соколов Ю. М., Нарежный и малорусская литературная традиция, «Беседы», сб., изд. Об-ва истории литературы, М., 1915; Его же, Нарежный и Гоголь, там же; Введенский Д. Н., Этюды о влиянии оссиановской поэзии в русской литературе, Нежин, 1918; Скабичевский А., Сочинения, т. II, изд. 3-е, СПБ, 1903 («Наш исторический роман в его прошлом и настоящем»); Сакулин П. Н., Русская литература, ч. 2, М., 1929.

III. История русской литературы XIX в., под ред. Д. Н. Овсянико-Куликовского, т. II, М., 1911, стр. 405—407 (подробная библиография); Владиславлев И. В., Русские писатели, издание 4-е, Гиз, Ленинград, 19