«Антоновские яблоки»: художественное своеобразие

Наталья Полякова

г. Пермь

Одной из главных особенностей прозы И.А.Бунина, обычно сразу отмечаемой учащимися, является, конечно же, отсутствие сюжета в привычном представлении, то есть отсутствие событийной динамики. Учащиеся, уже знакомые с понятиями “эпический” и “лирический” сюжет, приходят к выводу, что сюжет в “Антоновских яблоках” лирический, то есть основанный не на событиях, а на переживании героя.

Первые же слова произведения: “...Вспоминается мне ранняя погожая осень” – несут немалую информацию и дают пищу для размышлений: произведение начинается многоточием, то есть описываемое не имеет ни истоков, ни истории, оно словно выхвачено из самой стихии жизни, из её бесконечного потока. Первым словом “вспоминается” автор сразу погружает читателя в стихию собственных (“мне”) воспоминаний. Сюжет развивается как цепь воспоминаний и ощущений, связанных с ними. Поскольку перед нами воспоминание, то, следовательно, речь идёт о прошлом. Но у Бунина применительно к прошлому употребляются глаголы настоящего времени (“пахнет яблоками”, “становится очень холодно...”, “долго прислушиваемся и различаем дрожь в земле” и так далее). Для лирического героя Бунина описываемое происходит не в прошлом, а в настоящем, сейчас. Подобная относительность времени также является одной из характерных черт бунинской поэтики.

Воспоминание представляет из себя некий комплекс физических ощущений. Окружающий мир воспринимается всеми органами человеческих чувств: зрением, слухом, осязанием, обонянием, вкусом.

Одним из главных образов-лейтмотивов, вероятно, является в произведении образ запаха, сопровождающий всё повествование от начала и до конца. Помимо главного лейтмотива, пронизывающего всё произведение, – запаха антоновских яблок – здесь присутствуют и другие запахи: “крепко тянет душистым дымом вишнёвых сучьев”, “ржаной аромат новой соломы и мякины”, “запах яблок, а потом уже и другие: старой мебели красного дерева, сушёного липового цвета, который с июня лежит на окнах...”, “славно пахнут эти, похожие на церковные требники книги... Какой-то приятной кисловатой плесенью, старинными духами...”, “запах дыма, жилья”...

Буниным воссоздаются особая красота и неповторимость запахов сложных, того, что называют синтезом, “букетом” ароматов: “тонкий аромат опавшей листы и – запах антоновских яблок, запах мёда и осенней свежести”, “крепко пахнет от оврагов грибной сыростью, перегнившими листьями и мокрой древесной корою”.

Особая роль образа запаха в сюжете произведения обусловлена ещё и тем, что с течением времени характер запахов меняется от тонких, едва уловимых гармоничных природных ароматов в первой и второй частях рассказа – к резким, неприятным запахам, кажущимся каким-то диссонансом в окружающем мире, – во второй, третьей и четвёртой его частях (“запах дыма”, “в запертых сенях пахнет псиной”, запах “дешёвого табаку” или “просто махорки”).

Меняются запахи – меняется сама жизнь, её основы. Смена исторических укладов показывается Буниным как смена личных ощущений героя, смена мировосприятия.

Зрительные образы в произведении максимально отчётливы, графичны: “чёрное небо чертят огнистыми полосками падающие звёзды”, “мелкая листва почти вся облетела с прибрежных лозин, и сучья сквозят на бирюзовом небе”, “холодно и ярко сияло на севере над тяжёлыми свинцовыми тучами жидкое голубое небо, а из-за этих туч медленно выплывали хребты снеговых гор-облаков”, “чёрный сад будет сквозить на холодном бирюзовом небе и покорно ждать зимы... А поля уже резко чернеют пашнями и ярко зеленеют закустившимися озимями”. Подобная “кинематографичность” изображения, построенного на контрастах, создаёт у читателя иллюзию действия, происходящего на глазах или запечатлённого на полотне художника: “В темноте, в глубине сада, – сказочная картина: точно в уголке ада, пылает около шалаша багровое пламя, окружённое мраком, и чьи-то чёрные, точно вырезанные из чёрного дерева силуэты двигаются вокруг костра, меж тем как гигантские тени от них ходят по яблоням. То по всему дереву ляжет чёрная рука в несколько аршин, то чётко нарисуются две ноги – два чёрных столба. И вдруг всё это скользнёт с яблони – и тень упадёт по всей аллее, от шалаша до самой калитки...”

Очень важную роль в картине окружающего мира играет цвет. Как и запах, он является сюжетообразующим элементом, заметно изменяясь на протяжении рассказа. В первых главах мы видим “багровое пламя”, “бирюзовое небо”; “бриллиантовое семизвездие Стожар, голубое небо, золотистый свет низкого солнца” – подобная цветовая гамма, построенная даже не на самих цветах, а на их оттенках, передаёт многообразие окружающего мира и его эмоциональное восприятие героем. Но с изменением мироощущения меняются и цвета окружающего мира, из него постепенно исчезают краски: “Дни стоят синеватые, пасмурные... Целый день я скитаюсь по пустым равнинам”, “низкое сумрачное небо”, “посеревший барин”. Полутона и оттенки (“бирюзовый”, “лиловатый” и другие), в изобилии присутствующие в первых частях произведения, сменяются контрастом чёрного и белого (“чёрный сад”, “поля резко чернеют пашнями... забелеют поля”, “снежные поля”). На чёрно-белый фон Бунин-живописец неожиданно наносит весьма зловещий мазок: “убитый матёрый волк окрашивает своей бледной и уже холодной кровью пол”.

Но, пожалуй, наиболее часто встречающимся является в произведении эпитет “золотой”: “большой, весь золотой... сад”, “золотой город зерна”, “золотые рамы”, “золотистый свет солнца”.

Семантика этого образа чрезвычайно обширна: это и прямое значение (“золотые рамы”), и обозначение цвета осенней листвы, и передача эмоционального состояния героя, торжественности минут вечернего заката, и признак изобилия (зерна, яблок), некогда присущего России, и символ юности, “золотой” поры жизни героя.

При всём многообразии значений можно констатировать одно: эпитет “золотой” относится у Бунина к прошедшему времени, являясь характеристикой дворянской, уходящей России. У читателя этот эпитет ассоциируется ещё с одним понятием: “золотой век” российской жизни, век относительного благополучия, изобилия, основательности и прочности бытия.

Таким видится И.А.Бунину век уходящий.

Cтихию жизни, её многообразие, движение передают также в произведении звуки: “прохладную тишину утра нарушает только сытое квохтанье дроздов... голоса да гулкий стук ссыпаемых в меры и кадушки яблок”, “Долго прислушиваемся и различаем дрожь в земле. Дрожь переходит в шум, растёт, и вот, как будто уже за самым садом, ускоренно выбивают шумный такт колёса, громыхая и стуча, несётся поезд... ближе, ближе, всё громче и сердитее... И вдруг начинает стихать, глохнуть, точно уходя в землю...”, “на дворе трубит рог и завывают на разные голоса собаки”, “слышно, как осторожно ходит по комнатам садовник, растапливая печи, и как дрова трещат и стреляют”. Все эти бесконечно разнообразные звуки, сливаясь, словно создают в произведении Бунина симфонию самой жизни.

Чувственное восприятие мира дополняется в “Антоновских яблоках” образами осязательными: “с наслаждением чувствуешь под собой скользкую кожу седла”, “толстая шершавая бумага” – и вкусовыми: “вся насквозь розовая варёная ветчина с горошком, фаршированная курица, индюшка, маринады и красный квас – крепкий и сладкий-пресладкий...”, “...холодное и мокрое яблоко... почему-то покажется необыкновенно вкусным, совсем не таким, как другие”.

Таким образом, отмечая мгновенные ощущения героя от соприкосновения с внешним миром, Бунин стремится передать всё то “глубокое, чудесное, невыразимое, что есть в жизни” ¹.

С максимальной точностью и выразительностью мироощущение героя “Антоновских яблок” выражено словами: “Как холодно, росисто, и как хорошо жить на свете!” Герою в молодости свойственно острое переживание радости и полноты бытия: “жадно и ёмко дышала моя грудь”, “всё думаешь о том, как хорошо косить, молотить, спать на гумне в омётах...”

Однако, как отмечают большинство исследователей, в художественном мире Бунина радость жизни всегда соединяется с трагическим сознанием её конечности. Как пишет Е.Максимова, “уже раннее творчество говорит о том, что воображение Бунина-человека и Бунина-писателя целиком занимает тайна жизни и смерти, непостижимость этой тайны” ². Писатель постоянно помнит о том, что “всё живое, вещественное, телесное непременно подлежит гибели” ³. И в “Антоновских яблоках” мотив угасания, умирания всего, что так дорого герою, является одним из главных: “Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб... Перемёрли старики на Выселках, умерла Анна Герасимовна, застрелился Арсений Семёныч...”

Умирает не просто прежний уклад жизни – умирает целая эпоха русской истории, дворянская эпоха, опоэтизированная Буниным в данном произведении. К концу рассказа всё более отчётливым и настойчивым становится мотив пустоты и холода.

С особенной силой это показано в образе сада, когда-то “большого, золотого”, наполненного звуками, ароматами, теперь же – “озябшего за ночь, обнажённого”, “почерневшего”, а также художественных деталях, выразительнейшей из которых является найденное “в мокрой листве случайно забытое холодное и мокрое яблоко”, которое “почему-то покажется необыкновенно вкусным, совсем не таким, как другие”.

Вот так, на уровне личных ощущений и переживаний героя, изображает Бунин происходящий в России процесс вырождения дворянства, несущий с собой невосполнимые потери в духовном и культурном отношении: “Потом примешься за книги – дедовские книги в толстых кожаных переплётах, с золотыми звёздочками на сафьянных корешках... Хороши... заметки на их полях, крупно и с круглыми мягкими росчерками сделанные гусиным пером. Развернёшь книгу и читаешь: “Мысль, достойная древних и новых философов, цвет разума и чувства сердечного”... и невольно увлечёшься и самой книгой... И понемногу в сердце начинает закрадываться сладкая и странная тоска...

...А вот журналы с именами Жуковского, Батюшкова, лицеиста Пушкина. И с грустью вспомнишь бабушку, её полонезы на клавикордах, её томное чтение стихов из “Евгения Онегина”. И старинная мечтательная жизнь встанет перед тобою...”

Поэтизируя прошлое, её “век минувший”, автор не может не думать и об её будущем. Этот мотив появляется в конце рассказа в виде глаголов будущего времени: “Скоро-скоро забелеют поля, скоро покроет их зазимок...” Приём повтора усиливает грустную лирическую ноту; образы голого леса, пустых полей подчёркивают тоскливую тональность концовки произведения.

Будущее неясно, оно вызывает тревожные предчувствия. Символичен образ первого снега, покрывшего поля: при всей его многозначности он часто ассоциируется у учащихся с новым чистым листом бумаги, а если учесть, что под произведением поставлена дата “1900”, то невольно возникает вопрос: что напишет новый век на этом белом, незапятнанном листе, какие следы оставит на нём? Лирической доминантой произведения звучат эпитеты: “грустная, безнадёжная удаль”...

Слова песни, которой заканчивается произведение:

Широки мои ворота растворял,

Белым снегом путь-дорогу заметал... –

ещё раз передают ощущение неизвестности, неясности пути.

Многоточия, которыми начинается и заканчивается произведение, дают понять, что всё выраженное в нём, как уже отмечалось, – лишь фрагмент, выхваченный из бесконечного потока жизни.

На материале рассказа “Антоновские яблоки” учащиеся знакомятся с главной особенностью бунинской поэтики: восприятием действительности как непрерывного течения, выраженного на уровне человеческих ощущений, переживаний, чувствований, – и обогащают своё представление о жанре лирической прозы, особенно ярко представленном в творчестве И.А.Бунина. По наблюдению Ю.Мальцева, у Бунина “поэзия и проза сливаются в некий совершенно новый синтетический жанр” ⁴.

Список литературы

1 БунинИ.А. Собр. соч.: В 9 т. М., 1966. Т. 5. С. 180.

 2 МаксимоваЕ. О миниатюрах И.А.Бунина // Русская литература. 1997. № 1.

 3 БунинИ.А. Собр. соч.: В 9 т. ... Т. 6. С. 44.

 4 МальцевЮ. Иван Бунин: 1870–1953. Франкфурт-на-Майне–Москва: Посев, 1994. С. 272.