Эволюция национальной политики в России

3. Эволюция национальной политики в России

Что же касается России, то исторически она формировалась как многонациональное государство, в котором доминирующей этнической общностью являлись русские. И хотя при господствующей тогда идее «имперской нации» автономные территории этнических общностей юридически не признавались, но фактически существовали – и царство Польское, и Великое княжество Финляндское, Бухарское и Хивинское княжества и другие формы реального местного самоуправления. Методы реализации данной национальной идеи менялись от довольно либеральных до гегемонистских, и соответственно этим методам менялась этнополитическая ситуация в стране. И неустойчивость политического пространства Российской империи и распад СССР многие аналитики связывают с тем, что национальные меньшинства в бывшем Советском Союзе со временем все более осознавали свои политические интересы и их элиты не были удовлетворены той ролью, которая им отводилась руководством страны.

Американский профессор В. Шляпентох, который сам является выходцем из СССР, рассматривая причины распада этой супердержавы, пришел к выводу, что это были отнюдь не межнационалыше противоречия и конфликты. Однако он признает, что в советскую национальную политику было заложено принципиальное противоречие – преследуя стратегическую цель стирания этнических различий и добившись в этом определенных успехов, она в то же время своей системой администрирования (паспортная система, привилегии для представителей национальных меньшинств при поступлении в вузы и при занятии должностей, негласные ограничения для евреев и «русскоязычных» в национальных республиках и т.д.) способствовала появлению барьеров между разными этносами и этническими группами и их бюрократической «маркированности», государство «навязывало» этничность и строго следила за ее фиксацией.

В партийных и государственных учреждениях союзных республик во времена «коренизации аппарата» и более поздние эпохи «выдвижения национальных кадров» доля русских неуклонно сокращалась, и в брежневские времена уже повсюду полностью доминировали представители титульных национальностей. В конце концов, республиканские политические элиты стали самодостаточны политически и довольно однородны в этническоми отношении. Противостояние центра и национальных окраин при М.С. Горбачеве стало уже открытым. Причем казалось, что чем далее страна движется по пути демократических преобразований, тем угроза распада страны становилась более реальной, хотя кризис системы вовсе не означал, что ее развал был неизбежен. По мнению видного российского этнолога С.В. Чешко, «главную роль в развале СССР сыграли действия российских радикалов во главе с Б.Н. Ельциным, которые систематически подрывали союзную власть «изнутри» и активно поддерживали национал-сепаратистов в других республиках. Главную же «стратегическую» роль сыграл этнонационализм, взращиванием которого десятилетиями занималось само Советское государство».

Отсюда напрашивается вывод, что этнополитика в многонациональном государстве не может быть некой всеохватывающей стратегией, а должна представлять собой набор конкретных стратегий, адаптированных к конкретным условиям регионов, этническому составу их населения, характеру межэтнических связей и т.д. Такой подход требует, чтобы разработкой стратегий занимались не карьерные бюрократы, а специалисты в области этнополитики. Именно они должны давать в руки чиновников конкретные рекомендации и методы осуществления региональной этнополитики.

Вместе с тем адаптированные к местным условиям региональные стратегии этнополитики не только не отрицают неких общих принципов и базового содержания этнополитики, но даже предполагают их наличие, ибо в противном случае государственные интересы могут быть поставлены в угоду локальным интересам и стремлениям региональных политиков к получению максимальной политической выгоды за счет эксплуатации политического ресурса этничности. Об этих общих принципах и о сущности этнополитики отечественные этнологи и политологи дискутируют уже второе десятилетие.

На наш взгляд, наиболее успешно их сформулировал М.Н. Губогло в своей последней монографии «Идентификация идентичности»: «Можно и нужно предложить для реализации в практической деятельности государственных ведомств основополагающие принципы национальной политики, в числе которых должны быть следующие:

·          многоэтничность, в основе которой лежит признание культурного своеобразия различных групп и закрепление этой этнокультурной специфики в правовых нормах и программах ее поддержки;

·          признание этнического разнообразия имеющих место политических образований и исключение из политической практики требований о совпадении этнических и административно-территориальных границ;

·          целенаправленная политика по укреплению государственной целостности страны, основанная на понимании федерализма как гармоничной и динамичной системы совместной организации и сотрудничества между федеральным центром и субъектами и между самими субъектами;

·          равноправие всех субъектов РФ во взаимоотношениях между собой и с федеральным центром;

·          признание российского этнического федерализма главным инструментом обеспечения баланса между этническим разнообразием и государственным единством, одним из механизмов обсуждения и разрешения межэтнических конфликтов;

·          равноправие граждан независимо от их социального и имущественного положения, политической ориентации, этнической, языковой и религиозной принадлежности;

·          закрепление права каждого гражданина определять свою единичную или множественную этническую принадлежность и права отказа от фиксации этнической принадлежности;

·          создание условий, препятствующих проявлениям любых форм дискриминации и ограничения прав граждан и возможностей их доступа к ресурсам по признакам этнической, языковой и религиозной принадлежности, уголовное наказание подобных действий;

·          запрещение и уголовное преследование деятельности, направленной на подрыв национальной безопасности государства, на возбуждение социальной, этнической, языковой и религиозной розни во всех сферах этногосударственных и межэтнических отношений;

·          гарантии прав этническим общностям на охрану природной среды, как основы образа жизни и культурного своеобразия в соответствии с Конституцией и законодательными актами РФ, нормами международного права;

·          содействие сохранению достоверной исторической памяти и развитию этнических культур с целью содействия этническим сообществам в деле межпоколенной трансмиссии культурных традиций;

·          содействие сохранению, развитию и функционированию языков этнических общностей, исходя из понимания того, что языковая лояльность служит не только эмоциональным этнопсихологическим символом и помогает этническому самоутверждению, но и служит механизмом этнокультурного самоопределения;

·          отказ от позитивной оценки чрезмерного восхваления этнической общностью своей исключительности, которая лишает общность гибкости и восприимчивости к вызовам модернизации и трансформационных процессов.

Как подчеркивает М.Н. Губогло, эти принципы, так или иначе, присутствуют в документах, касающихся национально-культурного развития народов России и в аналогичных международных правовых актах. Вместе с тем следует согласиться с мнением ученого относительно того, что государство не вправе навязывать этническим общностям ни этноцентричную модель развития, которая ведет к изоляции и обособлению этнического сообщества, ни ассимиляционную, которая вызывает противодействие и провоцирует конфликты. Но последнее вовсе не означает, что государство должно противодействовать добровольней ассимиляции, которая просто неизбежна в многонациональных и динамично развивающихся сообществах.

Библиография

1.  Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе // Полис.1992. №5–6

2.  Тишков В.П. Дилемма новой России как многоэтничного государства // Права человека и межнациональные отношения. М., 1994. С. 88.

3.  Чешко С.В. Распад Советского Союза. Этнополитический анализ. – М., 1996.