Искусство арабских народов

Реферат

по теме:

"Искусство арабских народов”

Написала: Жеребцова Л.В.

Вологда

СОДЕРЖАНИЕ

 

1. ИСКУССТВО АРАБСКИХ НАРОДОВ............................................................................................................................. 2

2. ИСКУССТВО СРЕДНЕВЕКОВОГО ЕГИПТА............................................................................................................ 11

2.1. АРХИТЕКТУРА..................................................................................................................................................................... 12

2.2. ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО.............................................................................................................................. 14

3. ПОСЛЕСЛОВИЕ.................................................................................................................................................................... 21

4. ЛИТЕРАТУРА......................................................................................................................................................................... 22

1.   ИСКУССТВО АРАБСКИХ НАРОДОВ

Народам Арабского Востока принадлежит важное место в истории культуры человечества. Не случайно средневековые географы называли Арабский Восток грудью мира: здесь в течение многих столетий билось сердце мировой цивилизации. Арабская средневековая культура развивалась в Аравии, Ираке, Сирии, Па­лестине, Египте и Северной Африке, а также на территории Южной Испании в период существования там Кордовского халифата и арабских княжеств. Средневековая арабская культура в свое время была крупным шагом вперед в прогрессивном развитии че­ловечества. Большая заслуга народов Арабского Восто­ка заключалась и в том, что они сохранили (особенно в области науки) и передали последующим поколе­ниям многие ценные достижения античности.

В исторической науке верное представление об араб­ской культуре было выработано не сразу. В прошлом веке, да и сейчас еще, среди многих буржуазных ученых распространено ошибочное мнение, согласно которому во всех странах, входивших в VII—IX веках в арабский халифат и воспринявших ислам, существовала единая “арабская” культура. Такое понимание арабской куль­туры, некритически следующее средневековой мусуль­манской традиции, ведет к отрицанию самостоятель­ности развития культуры иранцев, азербайджанцев, узбеков, таджиков и многих других народов в эпоху средневековья. На самом деле в странах с неарабским населением, входивших в халифат, развивались, опи­раясь на древние традиции, местные культуры, которые, как и культура арабов, явились ценным вкладом в раз­витие средневековой цивилизации. Конечно, между народами Ближнего и Среднего Востока в условиях средневековья существовало сложное и важное для их культуры взаимодействие, порождавшее черты общности.

Культура народов, населявших Аравийский полу­остров, известна с глубокой древности. Античные геогра­фы называли южную, земледельческую Аравию “счастливой”. Здесь с середины первого тысячелетия до н.э. существовали богатые государства: Минейское, а позд­нее Сабейское. В первом тысячелетии до н.э. в се­веро-западной части полуострова (так называемой “каменистой Аравии”) возникло государство набатеев. Процветание этих царств определялось выгодным эко­номическим положением на мировых путях сообщения и обширной посреднической торговлей с Египтом, Пе­редней Азией и Индией.

Архитектура и искусство древних южно-арабских государств, изученные еще далеко не достаточно, по своему типу входят в круг культур рабовладельческих обществ Передней Азии. Сохранились остатки мощных крепостных сооружений, плотин и цистерн, а также произведения скульптуры и прикладного искусства. На каменных стелах, покрытых письменами, встре­чаются изображения людей, животных и орна­менты.

Основную массу населения Аравии с древних времен составляли кочевники, занимавшиеся скотоводством в степях и полупустынях полуострова. Глубокий и сложный процесс классового расслоения внутри арабского общества и политическая обстановка, связанная с борьбой между Ираном и Византией, создали условия для возникновения средневекового арабского государ­ства. Политическое объединение арабов в начале VII века происходило под эгидой новой, ставшей вскоре мировой религии — ислама. Первоначальным местом пребывания основателя ислама и главы арабского го­сударства — пророка Мухаммеда и его преемников — халифов (отсюда название государства — халифат) были аравийские города Медина, а затем Мекка.

В VII веке арабы завоевали Палестину, Сирию, Месопотамию, Египет и Иран. В 661 году Муавия — араб­ский наместник в Сирии — захватил власть и положил начало династии Омейядов. Столицей Омейядов стал Дамаск. В конце VII и начале VIII века к халифату была присоединена гигантская территория, включав­шая Пиренейский полуостров и всю Северную Африку на западе, Закавказье и Среднюю Азию до границ Индии — на востоке.

Арабский халифат стал большим раннефеодальным государством, хотя в некоторых его областях долгое время сохранялись рабовладение и даже первобытнообщинные отношения. Арабская знать жестоко эксплуа­тировала крестьян и ремесленников завоеванных стран. Победоносные военные походы и успехи новой религии не могли скрыть рост классовых противоречий. Борьба широких народных масс с феодальным гнетом вылива­лась в мощные восстания и часто шла под лозунгом освобождения от иноземного ига. Уже в IX—Х веках социальные потрясения, по существу, вызвали распад халифата на отдельные государства.

Вместе с тем пробужденные освободительной и клас­совой борьбой творческие силы народов, входивших в арабский халифат, привели к высокому подъему средневековой культуры Ближнего и Среднего Востока; ее расцвет продолжался и тогда, когда халифата как единого целого фактически уже не существовало.

В арабский халифат вошли страны, стоявшие на раз­ном уровне общественного развития, обладавшие раз­личными культурными и художественными традиция­ми. Однако сходство форм развития феодализма на Ближнем и Среднем Востоке породило черты общности в идеологии и в других надстроечных явлениях. Эти глубокие социально-экономические причины, а не рас­пространение религии — ислама — лежат в основе един­ства, которое имеет место и в средневековой культуре арабских стран.

Важную роль в развитии арабской культуры играло ее взаимодействие с высокой средневековой культурой Ирана, Средней Азии и Закавказья. Арабский язык был не только языком священной книги мусульман — Корана, но им, как латынью в Западной Европе, пользовались многие ученые, писатели и поэты во всех частях многоязычного халифата. Яркие примеры творческого взаимодействия сохранила история лите­ратуры народов Востока. Художественное творчество многих народов воплотилось и в знамени­той поэме “Лейла и Маджнун”. Романтический образ умирающего от любви Маджнуна и его возлюбленной Лейлы—Ромео и Джульетты Востока, — родившись еще на заре феодализма в арабской среде, воодушевил на создание замечательных произведений лучших поэ­тов средневекового Азербайджана, Ирана и Средней Азии.

Важны, однако, не только взаимодействие и извест­ная общность, но и высокий для того времени уровень культуры народов Ближнего и Среднего Востока. В IX—XIII веках арабские, а также иранские, азер­байджанские и среднеазиатские города были крупней­шими центрами учености, славились своими библиоте­ками, школами, университетами и другими просвети­тельными учреждениями. Характерны популярные изречения того времени: “Величайшее украшение че­ловека — знание” или “Чернила ученого столь же достойны уважения, как кровь мученика”. Не удиви­тельно поэтому, что сирийский писатель XII века Усама ибн Мункыз, автор “Книги назидания”, оценивал нравы современных франков, с которыми ему пришлось стал­киваться не только на военном поприще, но и в мир­ной жизни, с позиций человека неизмеримо большей культуры.

Определенное влияние на развитие средневекового искусства арабов, как и других народов, исповедовав­ших ислам, оказала религия. Распространение ислама знаменовало отказ от старых, дофеодальных религий, утверждение монотеизма — веры в единого бога. Му­сульманское представление о мире как о созданном бо­гом едином целом имело важное значение для форми­рования характерной в средневековую эпоху эстети­ческой идеи о некоей, хотя и отвлеченной гармонии вселенной. Вместе с тем ислам, как и все средневековые религии, идеологически оправдывал и закреплял феодальную эксплуатацию. Догмы Корана затемняли сознание человека, препятствовали его развитию. Од­нако взгляды на мир людей средневекового Востока, в том числе их художественные взгляды, нельзя сводить к религиозным представлениям. В мировоззрении человека средневековья противоречиво сочета­лись идеалистические и материалистические тенден­ции, схоластика и стремление к познанию реальной действительности. Один из величайших ученых и фи­лософов средневекового Востока, Абу Али ибн Сина (Авиценна), признавал божественное происхождение вселенной и вместе с тем утверждал, что научно-фи­лософское знание существует независимо от религиоз­ной веры. Ибн Сина, Ибн Рушд (Аверроэс), Фирдоуси, Навои и многие другие выдающиеся мыслители сред­невекового Востока, в чьих трудах и поэтических произведениях особенно ярко проявились прогрессив­ные черты эпохи, утверждали силу человеческой воли и разума, ценность и богатство реального мира, хотя, как правило, не выступали открыто с атеистических позиций.

Когда речь идет о влиянии ислама на изобразитель­ное искусство, обычно указывают на запрещение изоб­ражать живые существа под страхом религиозной кары. Несомненно, что с самого возникновения учение исла­ма содержало иконоборческую тенденцию, связанную с преодолением многобожия. В Коране кумиры (скорее всего, скульптурные изображения древних племенных богов) названы “наваждением сатаны”. Религиозная традиция решительно отвергала возможность изобра­жения божества. В мечетях и других культовых зданиях не разрешалось помещать также изображения людей. Коран и другие богословские книги украша­лись только орнаментом. Однако первоначально в исламе не было запрещения изображать живые суще­ства, сформулированного в качестве религиозного за­кона. Только позднее, вероятно в IX—Х веках, иконоборческая тенденция ислама была использована для запрещения определенной категории изображений под страхом наказания в загробном мире. “Несчастье тому,— читаем мы в комментариях к Корану,— кто будет изображать живое существо! В день последнего суда лица, которых художник представил, сойдут с картины и придут к нему с требованием дать им душу. Тогда этот человек, не могущий дать своим созданиям души, будет сожжен в вечном пламени”; “Берегитесь изображать господа пли человека, а пишите только деревья, цветы и неодушевленные предметы”.

История показала, что эти ограничения, наложив­шие отпечаток на развитие отдельных видов искус­ства, имели значение не во всех мусульманских стра­нах и строго выполнялись лишь в периоды особенного усиления идеологической реакции.

Однако объяснение основных особенностей средне­векового искусства арабских народов надо искать не в религии, которая влияла, но не определяла его развитие. Содержание художественного творчества наро­дов Арабского Востока, его пути и особенности были определены темп новыми идейно-эстетическими зада­чами, которые выдвинул поступательный ход раз­вития общества, вступившего в эпоху феодализ­ма.

Специфика средневекового искусства стран Арабско­го, как и всего Ближнего и Среднего Востока очень сложна. Оно отражало живое содержание действи­тельности, но, как и вся культура средневековья, глубоко проникнутая религиозно-мистическим мировоз­зрением, делало это в условной, часто символической форме, выработав для художественных произведений свой особый образный язык.

Новаторство арабской средневековой литературы и вместе с тем ее жизненную основу характеризует об­ращение к духовному миру человека, создание нрав­ственных идеалов, имевших общечеловеческое значе­ние.

Большой образной силой проникнуто и изобразитель­ное искусство Арабского Востока. Однако как литература пользовалась по преимуществу условной формой для воплощения своих образов, так и в изобразительном искусстве жизненное содержание выражалось особым языком декоративного искусства.

Условность “языка” средневекового изобразительно­го искусства у большинства народов была связана с принципом декоративности, свойственным не только внешним формам, но и самой структуре, образному строю художественного произведения. Богатство деко­ративной фантазии и мастерское ее претворение в прикладном искусстве, миниатюре и архитектуре со­ставляют неотъемлемое и ценное качество замечатель­ных произведений художников той эпохи.

В искусстве Арабского Востока декоративность при­обретала особенно яркие и своеобразные черты, став основой образного строя живописи и породив богатей­шее искусство узора, обладающего сложным орнамен­тальным ритмом и часто повышенной колористической звучностью. В тесных рамках средневекового миро­воззрения художники Арабского Востока нашли свой путь воплощения богатства окружавшей их жизни. Ритмом узора, его “ковровостью”, тонкой пластич­ностью орнаментальных форм, неповторимой гармо­нией ярких и чистых красок они выражали большое эстетическое содержание.

Образ человека не был исключен из поля внимания художников, хотя обращение к нему было ограничено, особенно в период усиления религиозных запретов. Изображения людей заполняют иллюстрации в руко­писях и часто встречаются в узорах на предметах при­кладного искусства; известны также памятники мо­нументальной живописи с многофигурными сценами и скульптурные изобразительные рельефы. Однако и в таких произведениях человеческий образ подчинен общему декоративному решению. Даже наделяя мно­гими жизненными чертами фигуры людей, художники Арабского Востока трактовали их плоскостно, услов­но. В прикладном искусстве фигурки людей чаще всего включены в орнамент, они теряют значение самостоя­тельного изображения, становясь неотъемлемой частью узора.

Орнамент — “музыка для глаз” — играет очень важную роль в средневековом искусстве народов Арабского Востока. Он в известной мере компенси­рует изобразительную ограниченность некоторых ви­дов искусства и является одним из важных средств выражения художественного содержания. Восходящая в своей основе к классическим античным мотивам арабеска, получившая распространение в странах средневекового Востока, явилась новым типом орна­ментальной композиции, позволившей художнику за­полнять сложным, плетеным, подобно кружеву, узором плоскости любого очертания. Первоначально в ара­беске преобладали растительные мотивы. Позднее по­лучил распространение гирих — линейно-геометриче­ский орнамент, построенный на сложном сочетании многоугольников и многолучевых звезд. В разработке арабески, применявшейся для украшения как больших архитектурных плоскостей, так и различных бытовых предметов, мастера Арабского Востока достигли изу­мительной виртуозности, создав бесчисленное множе­ство композиций, в которых всегда сочетаются два начала: логически-строгое математическое построение узора и большая одухотворяющая сила художествен­ной фантазии.

К особенностям арабского средневекового искусства относится также широкое распространение эпиграфи­ческого орнамента — текста надписей, органично вклю­ченных в декоративный узор. Отметим попутно, что религия 113 всех искусств особенно поощряла каллиграфию: переписать текст из Корана считалось для мусульманина праведным делом.

Своеобразный декоративно-орнаментальный строй художественного творчества по-разному выражался в отдельных видах искусства. Общие для многих народов Ближнего и Среднего Востока особенности архитек­туры были связаны с природно-климатическими усло­виями стран и возможностями строительной техники. В архитектуре жилищ издавна были выработаны прие­мы планировки домов с внутренними дворами и с защищенными от зноя террасами. Строительная техника породила особые конструкции из глины, кирпича и камня. Зодчие того времени создали разнообразные формы арок — подковообразных и особенно стрель­чатых, изобрели свои системы сводчатых перекрытий. Исключительного мастерства и художественной выра­зительности достигли они в кладке больших куполов, опирающихся на тромпы (конструктивную систему, возникшую еще в дофеодальный период).

Средневековые архитекторы Арабского Востока со­здали новые типы монументальных культовых и свет­ских строений: вмещавшие тысячи молящихся мечети; минареты — башни, с которых призывали верующих на молитву; медресе — здания мусульманских духов­ных училищ; караван-сараи и крытые рынки, отвечав­шие размаху торговой деятельности городов; дворцы правителей, укрепленные цитадели, крепостные стены с воротами и башнями.

Арабские зодчие, авторы многих шедевров средне­векового искусства, большое внимание уделяли деко­ративным возможностям архитектуры. Поэтому одной из характерных черт синтеза искусств в монументальном зодчестве является важная роль декоративных форм и особое значение орнамента, который то моно­хромным кружевом, то красочным ковром покрывает стены и своды зданий.

Широкое применение в архитектуре Арабского Вос­тока получили сталактиты (мукарны) — декоративное заполнение сводов, ниш и карнизов в виде призма­тических фигурок с нитеобразным вырезом, рас­положенных выступающими один над другим рядами. Возникли сталактиты из конструктивного приема — особой кладки кирпича для создания в углах помещений перехода от квадрата стен к кругу ку­пола.

Исключительно важная роль в художественной куль­туре стран Арабского Востока принадлежала приклад­ному искусству. Экономической базой для этого слу­жило интенсивное развитие ремесла. В художественных ремеслах нашли яркое выражение местные древние традиции искусства, тесно связанного с народным бытом. Арабам — мастерам прикладного искусства — было свойственно высокое эстетическое “чувство вещи”, позволявшее, не нарушая практических функций пред­мета, придавать ему красивую форму и умело распо­лагать на его поверхности узор. В прикладном деко­ративном искусстве Арабского Востока особенно ярко проявилось значение культуры орнамента, раскрылись его огромные художественные возможности. Орнамент привносит эстетическое содержание в совершенные по исполнению восточные ткани, ковры, расписную ке­рамику, изделия из бронзы и стекла. Произведениям прикладного искусства Арабского Востока присуще еще одно важное качество: они обычно составляют очень целостный и выразительный декоративный ансамбль с архитектурным интерьером.

Основным видом живописи, получившим развитие на Ближнем и Среднем Востоке в эпоху средневековья, было иллюстрирование светских по содержанию рукописей. Арабские мастера широко пользовались этой возмож­ностью, создав наряду с богатыми орнаментальными украшениями рукописей превосходные серии красоч­ных миниатюр, дающих поэтически-образный рассказ о судьбах героев литературного произведения.

В XVI веке большинство стран Арабского Востока было захвачено Османской Турцией, господство которой позднее сменилось гнетом западноевропейских колонизаторов, тормозивших развитие национальной культуры и искусства. Однако и в пору упадка, когда иноземные захватчики насаждали в архитектуре и изобразительном искусстве формы, чуждые народам Арабского Востока, не умирало подлинно националь­ное художественное творчество. Оно жило в произве­дениях арабских крестьян и ремесленников, которые, несмотря на бедность и тяжелые условия жизни, стре­мились в узорах на одеждах и предметах народной утвари воплотить свои представления о прекрасном.

Рассмотрим более подробно культуру арабских стран на примере искусства средневекового Египта.

2.   ИСКУССТВО СРЕДНЕВЕКОВОГО ЕГИПТА

История средневекового искусства Египта начинает­ся коптским периодом. Искусство коптов — египтян, исповедующих христианство,— развивалось в IV—VII веках н.э., в период, когда Египет входил в состав Византийской империи. От этого времени сохрани­лись базилики в Белом и Красном монастырях на краю Ливийской пустыни и многочисленные купольные гроб­ницы. С развитием архитектуры был связан расцвет скульптурного узора и настенных росписей, испол­ненных на религиозные сюжеты. Большим своеобра­зием отличались произведения прикладного искусства: резьба по кости и дереву и особенно ткани.

В искусстве коптов нашло выражение общее для всех областей Византии стремление подчинить поздне-античные художественные традиции требованиям но­вой средневековой религиозной идеологии. С другой стороны, в нем оказались сильны и чисто местные черты, уходившие своими корнями в древнеегипетскую культуру. Борьба этих тенденций определила свое­образие коптского искусства, выработавшего свой спе­цифический художественный язык и подготовившего почву для высокого подъема и расцвета искусства Египта в эпоху зрелого средневековья.

В середине VII века Египет вошел в состав араб­ского халифата, но уже в IX веке он фактически был самостоятельным феодальным государством. С середины Х века, став центром могущественного государства Фатимидов, Египет начал играть осо­бенно крупную роль в средневековой истории Ближ­него Востока. В XI—XII веках он вел обширную торговлю с Византией и Западной Европой; в руках египтян оказалась также транзитная торговля Среди­земноморья со странами Индийского океана. Позднее, в XIII веке, после разрушения Багдада монголами, главный город Египта — Каир — претендовал на роль общемусульманской столицы. Однако еще важнее было то, что Каир стал средоточием культуры, одним из крупнейших центров развития науки и искусства араб­ского мира. Наряду с точными науками в Каире про­цветало изучение истории; в XIV веке из Туниса в Египет переехал Ибн Халдун, которого называют пер­вым в мире социологом; в Каире писал свои труды и крупный историк средневековья Ахмед Макризи. Сред­невековый Египет дал миру превосходные литератур­ные произведения: цикл арабских рыцарских романов и окончательную редакцию народных сказок “Тысяча и одна ночь”.

2.1.    АРХИТЕКТУРА

Лучшие памятники средневековой архитектуры Егип­та сохранились в Каире. Город прожил большую исто­рию. В 641 году арабский полководец Амр ибн ал-Ас ос­новал Фустат, развалины которого находятся на юж­ной окраине современного Каира. Согласно легенде, пер­вой на месте Фустата была воздвигнута мечеть. Не­большая постройка уже в 673 году была расширена увеличением колоннады и двора. Несмотря на позд­нейшие переделки и ремонты, мечеть Амра заслу­женно считается одной из самых старых арабских колонных мечетей, сохранивших величие и простоту, свойственные раннеарабской монументальной архитек­туре. В большом зале мечети более ста мраморных колонн, увенчанных резными коринфскими капителями, которые поддерживают высокие полу­круглые арки. Красивая перспектива уходящих вдаль колонн и арок заставляет почувствовать грандиозность пространства зала.

Чрезвычайно ярко воплощено величие раннего арабского зодчества в архитектуре прекрасно сохранившей свой первоначальный облик большой мечети Ибн Тулуна, построенной в 876-879 годах в резиденции этого первого независимого от Багдадского халифата правителя средневекового Египта. Ог­ромный квадратный двор площадью почти в гектар (92х92м), окружен стрельчатой аркатурой, имеющей в отличие от мечети Амра, в качестве опор не круглые колонны, а прямоугольные столбы—пилоны с трех­четвертными колонками на углах. Широкие проходы между столбами объединяют зал перед михрабом и об­ходы с трех других сторон двора в единое простран­ственное целое. В мечети легко размещаются тысячи молящихся мусульман. В ритме столбов и арок, охва­тывающих двор по периметру, выражена строгая тек­тоника архитектуры мечети, которой подчинены и де­коративные мотивы.

Архивольты больших и малых арок, капители колонок и карнизы украшены резным по стуку стилизован­ным растительным узором. Софиты больших арок имеют более сложные орнаментальные композиции Декоративные детали, украшая и гармонично выделяя основные плоскости и линии постройки, своим распо­ложением подчеркивают тектонику целого. Таким об­разом, узор и архитектурные элементы, из которых слагается облик постройки, проникнуты единым орна­ментальным ритмом. Интересно отметить, что стрельчатый профиль больших и малых арок мечети как бы повторяется в заостренных изгибах стебля, образую­щего основу непрерывного орнамента, идущего по аб­рису арок и по пилонам.

Снаружи мечеть Ибн Тулупа имеет характерные для раннесредневековых монументальных сооружений Ближ­него Востока черты суровой крепостной архитектуры. Традиции крепостного зодчества, а может быть, и реальная потребность в случае нападения на город превращать мечеть в оплот защиты вызвали своеобразный прием окру­жения культового зда­ния внешней стеной, создававшей вокруг ме­чети свободный, ничем не застроенный широ­кий обход. Все же мону­ментальная гладь на­ружных стен мечети Ибн Тулуна не лишена декоративной обработ­ки: верхнюю часть стен расчленяет своеобраз­ный фриз из стрельча­тых окон и арочек, контрастно выделенных светотенью; кроме того, ажурный парапет увен­чивает стены. Близкое по характеру оформле­ние окнами и арками было сделано в IX веке и на фасадах мечети Амра. Таким образом, как и в Самарре, в ранних каирских постройках видна художественная пере­работка древнейших приемов монументального крепо­стного зодчества.

В архитектурном облике мечети важную роль играет минарет, возвышающийся рядом со зданием, между двойными стенами. Исследователи считают, что перво­начально он имел вид ступенчатой круглой башни, снаружи которой спиралью шла лестница. Своим расположением и формой минарет сильно напоминает Мальвию большой мечети в Самарре. Как и там, устремленное вверх тело Минарета было противопоставлено горизонтально растянутой аркатуре двора. О том, что наряду с местными художественными традициями при сооружении мечети играли известную роль и месопотамские строительные приемы, свидетельствует также применение кирпичной кладки, не свойственной зодчеству Египта.

В 1926 году в центре двора мечети был воздвигнут купольный павильон над бассейном для омовения и, по-видимому, одновременно нижнюю часть минарета заключили в кубической формы башню.

К середине IX века относится самый ранний из дошедших до нашего времени памятников гражданской архитектуры средневекового Египта — Нилометр, построенный на острове Рода близ Фустата. Сооружение представляет глубокий колодец с высокой колонной посередине, по которой измерялся уровень воды в Ниле. Стены колодца выложены камнем, украшены декоративными нишами и фризами с куфическими надписями.

2.2.    ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО

Исследования, проведенные за последние несколько десятилетий, свидетельствуют о развитии в средне­вековом Египте монументальной живописи, а также миниатюры, особенно в XI—XII столетиях. В каир­ском Музее исламского искусства хранится найденная при раскопках 1932 года замечательная стенная рос­пись с изображением человеческих фигур в крупных стрельчатых обрамленьях. В одной из таких ниш по­мещена фигура сидящего мужчины в пестром халате, с тюрбаном на голове и кубком в правой руке. Его округлое лицо не лишено живой выразительности. Живопись исполнена в плоскостной манере, в светлых тонах; контуры фигуры обозначены широкой свободной линией.

Значительное число миниатюр, относящихся к фати-мидской эпохе, собрано в Музее исламского искусства и в частных собраниях Каира. Эти миниатюры имеют ярко выраженное своеобразие, что позволяет говорить о существовании в Египте в этот период вполне само­стоятельной школы миниатюры—одной из наиболее ранних в истории средневекового искусства Ближнего Востока.

Прикладное искусство Египта издавна отличалось высоким художественным совершенством и разно­образием видов. Особенно выделялись богато орна­ментированные льняные и шелковые ткани, изделия из горного хрусталя, стекла и металла.

Художественное ткачество имеет в Египте древние традиции. Главные центры средневекового текстиль­ного производства — Александрия, Дамиетта, Тиннис — были знамениты своими изделиями еще в рим­ское и византийское время. Художественные традиции коптских тканей III—IV веков продолжают жить с некоторыми изменениями в египетском текстиле вплоть до конца фатимидского времени. Это и не уди­вительно: роскошные ткани в мастерских халифов по-прежнему вырабатывались в значительной части руками мастеров-коптов.

Для тканей конца VIII—IX веков характерен про­стой, строгий узор, состоящий обычно из нешироких полос, заполненных куфическими надписями, содержа­щими благопожелания и нередко имя правящего хали­фа, или несложным геометрическим орнаментом. При этом большая часть фона ткани оставалась свободной.

В тканях фатимидского времени (X—XII века) воз­рождается все богатство технических и художествен­ных приемов коптского ткачества, преломленных, однако, в духе требований новой эпохи: исчезают столь распространенные в коптском текстиле живописно ис­полненные композиции и отдельные фигуры на мифоло­гические сюжеты. Изображения различных птиц и животных приобретают стилизованно-орнаментальный характер. Большую роль в художественном строе де­кора играет полихромия.

Уже в раннефатимидских тканях рубежа Х—Х1 ве­ков с полной ясностью выявляются характерные для этого периода приемы композиции декора и орнамен­тации. Так, на одной из шелковых тканей узкие полосы с куфическими надписями (черно-белые буквы на кар­минно-красном фоне) выделяют широкую полосу, ук­рашенную овальными медальонами со стилизованными изображениями орла в середине и четырех уток по сторонам. Расцветка деталей меняется в каждом медальоне: поле одного из них красное с тон­кой зеленой каймой, фигуры птиц синие или светло-голубые на желтом фоне; внутри фигуры орла — обве­денный черным контуром красный щит с белым рисун­ком. В другом медальоне фон зеленый с красной каймой, утки красные на белом фоне, орел желтый на красном фоне со светло-голубым внутренним рисунком на черном щите. Такое чередование цветов при мелко­масштабном узоре усиливает впечатление разнообразия орнамента и создает богатую и тонкую игру цветовых пятен. Для тканей этого времени характерны также полосы с куфическими надписями по краям и изобра­жениями зверей и птиц (зайцев, собак, уток) в сред­ней полосе.

В художественном текстиле более позднего времени (XII век) наблюдаются известные перемены: надписи вместо угловатого куфи исполняются округлым по­черком насх, рисунок делается более схематичным, излюбленным становится золотой фон. В это время очень распространены широкие декоративные полосы, где между узких кайм со стилизованным буквенным орнаментом расположены овальные или ромбовидные медальоны, в которых чередуются изображения жи­вотных и птиц. В расцветке этих тканей доминирует мягкий желто-золотой цвет узора на карминно-красном фоне. Полосы с надписями нередко разделены тонкими светло-синими линиями. Орнаментальные полосы, зна­чительно более широкие, чем в изделиях предшест­вующего периода, располагаются близко друг к другу, оставляя мало свободного фона.

Наряду с узорными льняными и шелковыми тканями в египетском текстиле были очень распространены различные виды вышивок. Выделывались также драго­ценные, затканные тяжелыми золотыми и серебряными нитями ткани с очень тонкой основой, на которой рельефно выступали пышные узоры. С XIII—XIV ве­ков в египетском художественном текстиле преобладают ткани, сплошь покрытые узкими разноцветными полосами с мелким геометрическим узором, образо­ванным сочетаниями различных звезд, треугольников и других фигур.

В узоре резьбы по дереву наряду с развитием новых декоративных тенденций достаточно прочно держались старые местные традиции и технические приемы. Об этом свидетельствует, в частности, распространение фигурных изображений на многих резных панелях и досках.

Одним из выдающихся образцов раннефатимидского резного дерева является иконостас церкви Варвары в Каире; хотя это, несомненно, работа копт­ского мастера, она обнаруживает все характерные для этого времени черты и мотивы. Панели иконостаса украшены арабесковыми завитками, в которые вкомпонованы изображения птиц, животных и превосход­но исполненные охотничьи и жанровые сцены. Все эти сюжетные изображения трактованы чисто декора­тивно, а фигуры животных и птиц часто помещены в симметричной, геральдической композиции.

Другим интересным примером являются несколько панелей, находящихся в Музее Виктории и Альберта в Лондоне. Композиция украшающего их узора, в общем одинаковая, состоит из округлых переплетений цветущих стеблей, трактованных в духе арабески; меняются лишь центральные изображения: в ряде случаев это стоящие друг перед другом в геральдической позе фигуры птиц и животных, на одной панели изображен сидящий музыкант. Благодаря зна­чительному углублению фона (примерно на 1,5 см) создается очень богатая и контрастная игра светотени, четко выявляющая рисунок. Подобными же чертами отличаются и панели с изображениями конских голов (Музей исламского искусства, Каир; Музей Метро­политен, Нью-Йорк), где глубоко выбранный фон еще сильнее подчеркивает контуры узора. На некоторых панелях встречается резьба в несколько планов.

Выдающиеся образцы художественной резьбы по дереву, украшавшей некогда Малый, пли Западный, дворец, фатимидских халифов (был закончен между 1058 и 1065 годами), обнаружены в комплексе мари-стана султана Калауна, где эти резные доски были вторично использованы в XIII веке. Первоначально они составляли фриз, украшенный многочисленными изображениями охотников, музыкантов, танцовщиц, торговцев с верблюдами, зверей и птиц. Все эти изображения размещены на фоне раститель­ных побегов, данных более низким рельефом, чем фигуры. Рисунок здесь свободнее и живее, чем в ран­них памятниках, но значительно менее детализи­рован.

В резном дереве XII века фигурные изображения приобретают все более обобщенную, силуэтную трак­товку, сравнительно редко встречавшуюся в произве­дениях Х—XI веков; само исполнение их становится менее тщательным. Зато совершенствуется и обога­щается орнаментальная резьба. Выдающимся памят­ником этого времени является михраб мечети Сайиды Нафисы, исполненный между 1138 и 1145 годами (Му­зей исламского искусства, Каир). Его узор состоит из прекрасно выполненных арабесок и плетений вино­градных лоз в сочетании с геометрическими полосами, образующими многоугольники. Другим примером слу­жит деревянное резное надгробие ал-Хусайни сере­дины XII века, вся поверхность которого покрыта арабеской, состоящей из геометрических полигональ­ных узоров и растительных мотивов.

Среди египетских художественных изделий из брон­зы Х—XII веков выделяются декоративные фигуры и сосуды в виде различных животных и птиц. Характерным примером является водолей в виде павлина (X—XI века, Лувр); его ручка заканчивает­ся стилизованной голо­вой сокола или кречета, вцепившегося клювом в шею павлина. Над ок­руглым туловищем пти­цы с объемно передан­ными крыльями подни­мается длинная, изящно изогнутая шея, несущая небольшую голову с полуоткрытым клювом. Оперение передано тон­ким чеканным орнамен­том. В более позднем памятнике этого рода — большом крылатом гри­фоне (XI—XII века, музей в Пизе) орнамен­тальное начало домини­рует над пластической формой — почти вся по­верхность фигуры покрыта орнаментом, имитирующим детали оперения, полосами куфических надписей, клеймами с изобра­жениями сиринов и различных фантастических живот­ных.

В XIII веке, когда установились тесные связи Египта с Сирией и Ираком, в Египте появилось значительное количество художественных изделий прославленных иракских, особенно мосульских мастеров. Надписи, выгравированные на некоторых предметах, сохранили нам имена мосульских мастеров, работавших в Каире и оказавших влияние на творчество египетских ремес­ленников. Интересным примером художественных брон­зовых изделий этого времени является датированная 1271 годом сферическая прорезная курильница с име­нем эмира Бейсари (Британский музей. Лондон). На поверхности курильницы между поясами надписей расположены круглые медальоны с ажурными изо­бражениями двуглавых орлов; поле вокруг медальонов заполнено растительной арабес­кой.

Прекрасный образец художе­ственной работы 113 металла — шестигранный инкрустированный столик султана Калауна, сделан­ный мастером Мухаммедом нон Сункуром 113 Багдада в 1327 году (Музей исламского искусства в Каире). Его ажурные боковые стенки и дверцы, а также верхняя плоскость украшены кал­лиграфическими надписями (вкомпонованными в медальоны или пояса), розетками и инкрустиро­ванными изображениями стайки летящих птиц. Прорезные столики, курильницы, шкатулки из металла и т. п. становятся очень распро­страненными изделиями в Египте, Сирии и Ираке в XIV — XV ве­ках.

Художественная обработка металла использовалась также в отделке монументальных зданий. Выдающимся примером этого рода являются бронзовые инкрусти­рованные двери мечети султана Хасана в Каире, украшенные виртуозно исполненным многоплановым геометрическим орнаментом, ажурной резьбой и поя­сами декоративных надписей.

Искусство обработки горного хрусталя было особенно развито в Х—XI веках. Из больших кристаллов ис­кусно вырезались кувшины, бокалы, кубки, флаконы, различные шахматные и иные фигуры, их поверхность часто гранилась или покрывалась гравиров­кой. Историк Макризи сообщает, что в сокро­вищнице фатимидских халифов хранилось око­ло двух тысяч драго­ценных хрустальных со­судов. Изделия еги­петских гранильщиков очень высоко ценились в средневековой Европе. Среди прекрасных про­изведений этого рода особенно выделяются два больших кувшина, находящихся в Музее Виктории и Альберта в Лондоне. На одном из них рельефной грави­ровкой среди крупных вьющихся стеблей и по­лупальметт изображены большие хищные птицы, клюющие поверженную лань. Рисунок несколько схематичен и обобщен, но очень уве­рен и смел и прекрасно вкомпонован в отведен­ное ему пространство. Другой кувшин лишен какого бы то ни было орнаментального деко­ра; его главное досто­инство состоит в пора­зительной четкости и пропорциональности формы и безукоризнен­ном качестве грани, при­дававшей ему в лучах света сияние алмаза.

Художественное стек­ло, имевшее в Египте давние традиции, до­стигло своего наибольшего расцвета в XIII—XIV веках, когда к известным ранее приемам украшения — гранению, гравировке, рельефу, цветному и витому стеклу — присоединилась роспись золотом и цветными эмалями. Основными цен­трами производства художественного стекла были Фустат, Александрия, Фаюм. По своим формам и общему характеру декора художественное стекло Египта близко к сирийскому, но для него типичны крупные надпи­си с благопожеланиями, нередко покрывающие широкими поясами почти всю поверхность сосуда.

Египетские художественные керамические изделия — расписанные люстром и различными красками фаян­совые и глиняные вазы, чаши и блюда — часто наряду с различными растительными и геометрическими моти­вами украшены изображениями животных, рыб, птиц и человеческих фигур. Особенно красивы большие зеленовато-желтые люстровые блюда XI века с крупными фигурны­ми изображениями, исполненными в сво­бодной живописной манере. Среди изобра­жений встречаются фигуры музыканта, человека, наливаю­щего в кубок вино, всадника, двух- и трехфигурные жан­ровые и батальные сцены, а также реаль­ные и фантастиче­ские животные, моти­вы борьбы зверей. По стилю роспись на ке­рамике XI века очень близка упомянутой выше фатимидской стенной живописи.

В ХIII-ХV столе­тиях искусство кера­мики в Египте вновь пережило подъем: исполнялись сосуды с тонкой многоцветной росписью, изображавшей животных и птиц среди растительных мотивов. Традиции расписной керамики, как и других видов прикладного искусства, продолжали жить в Египте на протяжении всей эпохи средневековья и сейчас составляют основу народных художественных ремесел.

Развивавшееся на протяжении многих столетий ис­кусство средневекового Египта представляет большую, самобытную школу в истории искусства арабских стран, игравшую крупную роль в процессе взаимодей­ствия художественных культур Ближнего Востока и Западной Европы.

3.   ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вклад арабских народов в историю мирового искус­ства и архитектуры трудно переоценить. Они внесли большой вклад в сокровищницу мировой художественной культуры, создали произведения искусства, одухотворенные свое­образным и тонким пониманием прекрасного. Однако при наличии общих черт искусство каждой области арабского мира крепко связано с местными художест­венными традициями, прошло свой путь развития, обладает ярко выраженными особенностями. Черты неповторимого своеобразия отличают памятники сред­невекового искусства Сирии от памятников Ирака, Египта, Северной Африки и мавританской Испании.

Творчество средневековых арабских художников ока­зало плодотворнее воздействие на искусство многих стран, в том числе и на искусство Европы. Арабское или, как его чаще называли в Европе, “мавританское” художественное влияние прослеживается, особенно в тканях, керамике, украшении оружия и других отрас­лях прикладного искусства, не только в пору расцвета средневековых арабских государств, но и много сто­летий спустя после их падения.

4.   ЛИТЕРАТУРА

1.   “Искусство арабских народов” Б.Веймарн, Т.Каптерева, А.Подольский;

2.   “Красная книга культуры” под ред. В.Рабиновича.