ГЕРМАНСКАЯ, БРИТАНСКАЯ И АМЕРИКАНСКАЯ ШКОЛЫ ГЕОПОЛИТИКИ

2.  ГЕРМАНСКАЯ, БРИТАНСКАЯ И АМЕРИКАНСКАЯ ШКОЛЫ ГЕОПОЛИТИКИ

Геополитика является одним из влиятельнейших интеллектуальных направлений ХХ века, определяющих характер исследований в таких областях, как внешнеполитическая и военная стратегия государств, национальные интересы, анализ и прогнозирование локальных и глобальных международных конфликтов.

Более-менее общепринятого определения геополитики не существует, что связывается с относительной молодостью этой научной дисциплины и сложностью объекта ее изучения. Критики считают, что такая неопределенность проистекает из паранаучного характера геополитики, перемешивающей реальные факты и концепции, уже изучаемые экономической и политической географией, политологией, теорией международных отношений, военной стратегией и т. д., с не верифицируемыми мифологическими конструкциями и идеологическими установками.

Обычно слово «геополитика» употребляется в двух значениях — узком и широком. В узком значении это обладающая собственным методом, исследовательской традицией и научной «классикой» дисциплина, изучающая зависимость государственной политики, прежде всего – внешней, от географических факторов. Слово «геополитика» составлено из двух греческих корней: «гео»— земля и то, что связано с землей, «политикос»— то, что связано с «полисом» — государством, гражданством. В широком смысле это понятие обозначает сознательно проводимую или спонтанно формирующуюся политику государств, в той степени, в которой она связана с географическими и территориальными факторами. Предполагается, что геополитика как научная дисциплина изучает, прежде всего, геополитику в широком смысле слова.

«Отцы-основатели» геополитики

Основателем современной геополитики считается немецкий географ Фридрих Ратцель (1844–1904). В своих работах «Законы пространственного роста государств» и «Политическая география» он формулирует основы «пространственного подхода» к изучению политики. «Биогеографическая» концепция Ратцеля отталкивается от популярной во второй половине XIX века концепции эволюционизма. Он понимает государство как одну из форм жизни на Земле, возникающую из взаимодействия «Почвы» и «Народа». Для устойчивой жизни и развития государства ему необходимо «жизненное пространство» (Lebensraum), поэтому экспансия государства, расширение его территории представлялись Ратцелю естественными и неизбежными процессами, входе которых наиболее сильные государства вступают в «борьбу за существование». По предположению Ратцеля, основной линией этой борьбы является противостояние двух типов «организмов-государств» — морских и континентальных. Сформулировав эту оппозицию, Ратцель кладет основание центральной для многих направлений геополитики мифологеме противостояния «Суши» и «Моря».

Сам термин «геополитика», или «географическая политика», был впервые употреблен шведским географом и государствоведом Рудольфом Челленом(1864–1922), развившим идеи Ратцеля. В наиболее известной своей работе «Великие державы» и ряде других он предлагает концепцию геополитики как научной дисциплины в системе политических наук, изучающих «государство как географический организм в пространстве», наряду с другими дисциплинами, изучающими влияние на государство хозяйственного, демографического, социального и собственно властного, политического, факторов. В состав геополитики по Челлену входит топополитика — изучающая давление на государство его внешнего окружения, морфополитика — изучающая геометрическую форму государственной территории и ее удобство, и физиополитика — изучающая состав территории, ее естественные ресурсы и т.д. Геополитические факторы, наряду с хозяйственными, демографическими и формой государственного правления, являются важнейшими в возникновении мощи государства (одно из центральных для ранней геополитики понятий), силы, без которой государство обречено на гибель. Челленом разработана также концепция «великих держав», которые он делил на просто великие и «мировые державы», каждая из которых обладает большой мощью и имеет достоинства и недостатки своего геополитического положения, стремясь эти недостатки устранить в ходе геополитического противостояния. Так, для России характерны большое расширение территориальная монолитность, но при этом у нее ограничена свобода перемещения, ее доступ к теплым морям ограничен. Британская империя, напротив, обладала высокой свободой перемещения и огромным расширением, но лишена была территориальной монолитности. Отступая от «биологизаторства», Челлен в своих работах уделял большое внимание не только территориальному «телу» государства, но и его народной «душе». Тем самым им были намечены две линии в развитии геополитической мысли — основанная на примате территориального фактора и географическом детерминизме и основанная на первенстве свойств «геополитических субъектов» — народов.

Национальные школы в геополитике

Поскольку геополитика как наука напрямую затрагивает реальные национальные интересы тех или иных государств, то ее развитие практически сразу пошло в русле национальных школ, концепции которых предопределялись реальной геополитикой государств, прежде всего — великих держав. Однако политические и идеологические принципы оформлялись и творчески выражались на концептуальном языке новой науки, поэтому некорректно говорить о геополитике только как о служанке политических интересов. Однако поскольку значение идеологического творчества в геополитике велико, то огромную роль в ней играют «авторские» концепции, созданные талантливыми исследователями и мыслителями, сумевшими выразить сущность национальной геополитической мифологии.

БРИТАНСКОЙ геополитической школе, до ее маргинализации после утраты Британией своей империи, геополитика обязана появлением наиболее влиятельной, несмотря на шквал критики, глобальной геополитической концепции. Ее сформулировал в 1904 году в работе «Географическая ось истории» английский географ и политик Хэлфорд Маккиндер(1861–1947). Впоследствии концепция Маккиндера изменялась под влиянием событий мировых войн в работах «Демократические идеалы и реальность» (1919) и «Завершенность земного шара и обретение мира»(1943). Маккиндер исходил из представления о мире как о географическом и политическом целом, в котором, особенно после «колумбовой эры» Великих географических открытий и глобального расширения Европы, ключевым является противостояние сухопутных и морских держав. Маккиндер выделяет две макрогеографические зоны планеты — океаническое полушарие (Западное полушарие и Британские острова) и континентальное полушарие — или Мировой Остров, огромный земельный массив из Евразии и Африки, являющийся основной зоной расселения человечества. Центральной зоной Мирового Острова является Хартленд, зона, которая практически недоступна для морского проникновения. Это, прежде всего, территория Русской равнины, Западной Сибири и Средней Азии. Хартленд является источником сосредоточения «континентальной силы», которая способна управлять всем Мировым Островом, захватывая контроль над внутренним полумесяцем — районами Острова, доступными морскому вторжению и являющимися одновременно и защитным буфером Хартленда, и объектом экспансии морских держав. Сами морские державы опираются на внешний полумесяц, включающий в себя Америку, Британию, Японию и Южную Африку. Располагающееся в Хартленде практически неуязвимое «срединное государство» является прочной, но мало мобильной структурой, вокруг которой совершается более оживленное политическое круговращение стран внутреннего и внешнего полумесяцев. В своих полувековых модификациях теория Маккиндера, ставшая ведущим мифом мировой геополитики, сохраняла неизменный мотив опасения той угрозы морским державам, которую представляет собой государство Хартленда, обычно ассоциируемое с Россией. Поэтому Маккиндер выстраивает концепцию глобального доминирования, в которой контроль над Хартлендом обеспечивает безусловное геополитическое преимущество любой державе. В западной геополитике разработка темы ограничения экспансии из Хартленда и установления контроля над ним занимает огромное место — прежде всего это касается американской геополитической школы.

АМЕРИКАНСКАЯ геополитическая школа сформировалась под влиянием идей военно-морского историка адмирала Альфреда Мэхена (1840–1914). В ставших знаменитыми работах «Влияние морской силы на историю (1660–1783)» и «Заинтересованность Америки в морской силе» Мэхен выдвинул концепцию «морской силы» как фактора, обеспечивающего безусловное геополитическое превосходство. Именно обеспеченность страны морскими базами и торговым флотом, а также мощь военного флота делают ее великой державой, решающей судьбы мира, а морская цивилизация обеспечивает более благоприятные условия для развития. Видя в истории противостояние морских и сухопутных держав, Мэхен предложил использование в качестве глобальной геополитической стратегии «принципа Анаконды» — удушения противника путем морской блокады его стратегических объектов.

В концепции Николаса Спайкмена (1893–1944) идеи Мэхена и Маккиндера были интегрированы в целостную геополитическую и геостратегическую концепцию «с американской точки зрения». Разрабатывая геополитику в рамках концепции стратегической безопасности США, Спайкмен выдвинул принцип «интегрированного контроля над территорией», который должен осуществляться Америкой по всему миру в целях недопущения усиления геополитических конкурентов. Придерживаясь вслед за Маккиндером идеи противостояния моря и суши, Хартленда-СССР и океанической Америки, Спайкмен, однако, считает геополитической осью мира не неподвижный Хартленд, а зону противостояния — Римленд (rimland), пограничную зону Суши и Моря, тянущуюся вдоль границ Хартленда через Европу, Ближний и Средний Восток, Индию и Китай. Держава Хартленда осуществляет давление на эту зону, пытаясь объединить ее под своим контролем, в то время как США должны осуществлять политику сдерживания и, следуя заветам Мэхена, удушения континентальной державы, насыщая Римленд своими военными базами и создавая там военно-политические союзы. Концепция Спайкмена повлияла на принципы американской внешней политики и в особенности стратегии в «холодной войне», прежде всего в 1950–60 годы (доктрина Трумэна и т. д.).

Развитие межконтинентальных баллистических ракет и выход СССР из «кольца окружения», завоевание им позиций на Кубе, в Африке и т. д. привели к переинтерпретации американской геополитической концепции в духе принципов «динамического сдерживания», осуществляемого на всем геополитическом поле, а рост мощи стран «третьего мира» привел к постепенному отказу от жесткого дуализма в американской геополитике. Под влиянием идей Саула Коэна развивается концепция региональной геополитики, основанной на иерархическом принципе. Коэн выделяет четыре геополитических иерархических уровня: геостратегические сферы — Морская и Евразийская, имевшие первостепенное значение для прежней геополитики; геополитические регионы — сравнительно однородные и имеющие свою специфику части геополитических сфер — такие как Восточная Европа, Южная Азия и т. д.; великие державы — США, Россия, Япония, Китай и интегрированная Европа, имеющие свои ключевые территории; новые державы — вошедшие в силу сравнительно недавно страны третьего мира, такие как Иран, и не оказывающие еще решающего воздействия на глобальный геополитический порядок. Наконец пятый иерархический уровень — это субнациональные территории — «ворота», международные центры, обслуживающие коммуникации между государствами. Распад СССР и прекращение жесткого центрирования мировой политики на противостоянии Суши и Моря привели к дестабилизации мировой системы и ее регионализации. В регионах идет интеграция, и они постепенно становятся ведущим геополитическим уровнем, формируя «многополярный мир». Однако этот многополярный мир все больше расслаивается по уровням развития, для дифференциации которых Коэн предлагает использовать понятие энтропии — уровня неопределенности, хаоса, утраты динамической энергии. К регионам с низким уровнем энтропии относятся страны Запада и, в меньшей степени, Хартленд, Средний Восток; очень высокий уровень энтропии отличает «черную» Африку и Латинскую Америку. Именно высокоэнергетичные и низкоэнтропийные страны и формируют, по Коэну, мировой геополитический баланс, в то время как высокоэнтропийные выступают в качестве постоянного источника проблем и нестабильности — формируют «дугу кризисов», по выражению известного политолога Збигнева Бжезинского (которого нельзя относить к собственно геополитикам).

«Регионалистская» концепция, предложенная Коэном, дает две возможности для своего дальнейшего развития — идея доминирования низкоэнтропийных высокоразвитых стран ведет к формированию концепции «однополярного мира», центрами которого выступают США, Европа и Япония как три силы, обладающие одинаковой политической системой, высокоразвитой экономикой и интересами, исключающими их войну друг против друга. Американский политик Айр Страус выдвинул концепцию глобального униполя, основанного на дружелюбии, сотрудничестве и общих демократических ценностях. По мнению Страуса, прочность этого униполя зависит от вхождения в него России, без которой база для глобального униполярного лидерства становится ограниченной. Для геополитиков этого направления характерна идея вечности или долговременности сложившегося после окончания «холодной войны» геополитического порядка, идея «конца истории», по известному афоризму Френсиса Фукуямы. Противоположное направление связано с ростом «оборонного сознания» в США, констатацией того факта, что регионализация ведет к утрате глобального геополитического доминирования США, появлению противостоящих центров. Самое яркое выражение это нашло в концепции столкновения цивилизаций американского политолога Сэмуэля Хантингтона. По его мнению, для нашего времени характерна тенденция к десекуляризации— возвращению к религиозной идентичности больших регионов, а значит, ведущую роль отныне играют локальные цивилизации, противостоящие глобальной цивилизации Запада по принципу the West and the Rest (Запад и Остальные). Наглядной моделью для иллюстрации концепции Хантингтона является рост исламского фундаментализма. В этих условиях Западу придется предпринять большие усилия для сохранения своего доминирования в противостоянии сразу нескольким конкурирующим цивилизационным центрам.

НЕМЕЦКАЯ геополитика, основанная Ратцелем, была практически разгромлена после Второй мировой войны, под лозунгом денацификации, как предоставлявшая оправдание нацистской военной экспансии. Оказался в тюрьме и покончил с собой ее главный представитель Карл Хаусхофер (1869–1946), издатель журнала «Zeitschrift für Geopolitik» и автор множества монографий и статей. Хаусхофер развивал ратцелевскую концепцию «жизненного пространства» применительно к межвоенной Германии, усеченные границы которой представлялись ему неестественными и уродующими национальную жизнь немцев. Достаточным пространством для Германии могла бы стать «Срединная Европа» (Mitteleuropa), концепция которой была предложена Ратцелем. Хаусхофер, расширяя зону геополитических претензий Германии, выдвинул идею «панрегионов»— больших пространств, на которые мир разделен по «меридиональному» принципу, с центром каждого региона в северном полушарии и периферией в южном. Сперва Хаусхофер выделял три панрегиона — Америка, с центром в США, Европа — Ближний Восток— Африка, с центром в Германии, Восточная Азия и Тихоокеанский регион с центром в Японии, позднее он «выделил» и зону для России — Русская равнина и Сибирь, Персия и Индия. Подстраиваясь под нужды внешней политики нацистов, Хаусхофер перешел к концепции «континентального блока» между Германией, СССР и Японией против морских держав. Этот блок должен был обеспечить усиление Германии в противостоянии с Англией как главным врагом.

Своеобразным продолжателем традиций немецкой геополитической школы выступает интеллектуальное движение европейских «новых правых», на которое значительное влияние оказал философ и правовед Карл Шмитт (1887–1985), написавший ряд эссе, посвященных «номосу земли», принципу, интегрирующему территориальную геополитическую организацию пространства и особенности его государственного устройства, правовой системы, социального и духовного склада. Шмитт противопоставляет «традиционное», военное, имперское и этическое устроение «номоса земли», символом которого является Дом, и «модернистское», торговое, демократическое и утилитаристское устроение «номоса моря», символом которого является Корабль. Таким образом геополитическая оппозиция Моря и Суши выводится на уровень историософского обобщения. Современные антиамерикански настроенные «новые правые» — Жан Триар, Ален Бенуа, Роберт Стойкерс и др. развивают эти идеи Шмитта, противопоставляя глобалистскому «морскому» порядку, устанавливаемому США, конструируемую ими идею евразийского континентального порядка, основанного на СССР-России и Германии. Через философа Александра Дугина их идеи оказывают большое влияние на российских консерваторов.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАНИЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

1.           Щедрина И.Э. «История Украины. Словарь-справочник»

2.           www.gumer.info

3.           www.politizdat.ru

4.           www.politsttudies.ru