Навигация
Искусство социально-политической аргументации
56845
знаков
0
таблиц
0
изображений
4. Искусство социально-политической аргументации
С самого начала перестройки в СССР был взят ориентир на отказ от холодной войны, на установление политической атмосферы межгосударственного сотрудничества, на поиски политических и военных компромиссов. Ведение диалога между государственными системами и военными блоками потребовало создания новой системы социально-политической аргументации, формирования иного взгляда на социальные процессы и новых моральных оценок общественного сотрудничества. И если в межгосударственных отношениях этот процесс дал ощутимые результаты, то внутри страны возник сложный клубок партийных, национальных и личностных амбиций, разрушительного сепаратизма и конфронтации.
Анализ общественных отношений в любом историческом отрезке времени и в любой стране позволяет выявить характерное идеологическое мировоззрение: ориентированное, во-первых, на перспективы развития общества и, во вторых, на сохранение устойчивости социальной системы на позициях, отвечающих интересам отдельных партий, социальных групп, сословий, кланов или амбициозных личностей. Идеологи этих враждующих политических течений прибегают к продуманной системе социально-политической аргументации, не брезгуя в своей борьбе политической спекуляцией, демагогией и популизмом. Больной общественный организм, кризисная ситуация в обществе, особенно когда разрушается официальная идеология, постоянно порождают популизм, как одну из опаснейших форм социальной демагогии. История и общество неразборчивы в выборе кандидата на роль очередного “мессии”, знающего якобы кратчайший и единственно верный выход из кризиса. Это может быть и ученый, получивший свои звания за доказательство уже рухнувших догм, и беспринципный политикан, безжалостно разрушавший созданное и знающий « шта, хде и когда» надо делать ради своей политической карьеры, и военный, от ефрейтора до генерала, олицетворяющий « сильную руку, твердую власть и хозяина », и громогласный болтун, который легко обещает каждому поллитровку за 2 рубля, особые права коренной нации и каждой женщине вполне еще годящегося мужчину. Популизм, прикрываясь социально-политической аргументацией типа “мне народ доверил”, “воров — к ответу!”, “наш многострадальный русский народ”, всегда разрушает, а не создает, критикует внешние, лежащие на поверхности явления общественной жизни, но не понимает сложную взаимосвязь и противоречие этих проблем.
Теория и практика управления за последние годы особое внимание уделяют проблемам социологии массовых коммуникаций (mass media) и основательно изучает процесс формирования общественных связей и отношений (рublic relations). Методы воздействия на общество, на коллектив интересуют сейчас не только политологов, но и руководителей предприятий, коммерсантов различного уровня, специалистов в области менеджмента и маркетинга. Особый интерес проявляется к организации и методам проведения массовых мероприятий от собрания коллектива до митинга. Даже проведение обычного общего собрания коллектива требует от руководителя особых дополнительных знаний и опыта, а выступление на митинге — одно из самых сложных испытаний для оратора.
Собрание подчиняется определенному порядку; здесь заметно влияние авторитета начальника, собравшиеся шумят, смеются, рассаживаясь по местам, некоторые переговариваются друг с другом, шутят. Самые мудрые садятся в задних рядах, считая, что собрание что-то вроде сиесты в конце напряженного рабочего дня и можно будет подремать или сбежать при возможности — словом, царит спокойная и благодушная атмосфера. Если не обсуждается какой-либо острый, задевающий интересы коллектива вопрос, то выступление на таком рядовом собрании для опытного оратора не составляет особого труда, хотя также требует специальной подготовки. Иное дело, если оратору предстоит выступать перед враждебно настроенной аудиторией, которая заранее готова отрицать любые аргументы и доводы, если они противоречат ее мнению. Выступающий должен быть готов к любой реакции такой аудитории: от ироничного скепсиса и враждебных выкриков до насилия, что уже, увы, не раз бывало в нашей истории.
Чем может помочь наука и искусство управления в такой сложной, экстремальной ситуации? Какой дать совет?’ Уклониться от выступления перед негативно настроенной аудиторией? Что ж, мудро. А если нельзя? Если честь, достоинство, благородные цели безоговорочно требуют проявить высокое мужество, иначе человек будет обречен на муки совести за свой трусливый поступок? А если уклониться от спора, согласиться на компромисс, найти альтернативный вариант и свое выступление построить на этой основе? Тогда кроме угрызений совести не миновать остракизма своих единомышленников, которые расценят такое поведение как предательство. Что ж, если нет других, менее рискованных вариантов, остается только принять вызов, выступить и сделать все, чтобы убедить слушателей в своей правоте. В этом случае полезно прислушаться к рекомендациям искусства управления, тем более что уже многие мыслители анализировали эту проблему. Суть этих рекомендаций сводится к следующему:
– человек, рискнувший вступить в единоборство с враждебно настроенным коллективом, а тем более с толпой, должен четко понимать сложность своего положения, не надеяться на счастливую случайность, должен быть собранным, хладнокровным, жест - ко обуздать свои эмоции и, помня, что на карту поставлены его репутация и дело, которое отстаивает, обязан особенно тщательно продумать свое поведение на трибуне. Помнить об “эффекте первых фраз” и подготовить их, определить свое место на подиуме, позу, выражение лица, жестикуляцию и т. п.;
— заранее четко и лаконично сформулировать цель, т. е. ту идею, ради которой он выступает;
— по мере возможности заранее изучить аудиторию, определить, кто является формальным или неформальным лидером оппозиции и в какой точке зала он находится. Знать и своих, пусть пока немногочисленных, потенциальных союзников и, если это возможно, еще до своего выступления установить с ними неформальные контакты;
— подготовить ответы на возможные деловые и провокационные вопросы. Эти ответы должны быть профессионально четкими, убёдительными, поскольку люди крайне негативно реагируют на расплывчатые, обтекаемые ответы;
— несколько упростить свою речь, сделать её афористичной, чаще прибегать к знакомым основной массе людей речевым стандартам и стереотипам;
— помнить, что разрядить обстановку наиболее успешно может даже не логика рассуждений, а эмоции, и особенно юмор;
— рекомендуется выступать не с трибуны и не за столом президиума, а выйти вперед, ближе к аудитории, выражая этим свое доверие к собравшимся, и говорить с чувством собственного достоинства и уверенности, “глаза в глаза”;
— стараться создать дискуссию среди собравшихся, т. е. расколоть их монолитное единство. И все-таки эти рекомендации применимы в первую очередь в том случае, когда оратор выступает на собрании, перед однородным по своему составу коллективом — собрание все-таки подчиняет определенным правилам и воле администратора, а вот толпа...
Толпа, даже охваченная в лучших традициях нашего времени плотным кольцом милиции с дубинками и щитами, войсками и танками, не всегда ведет себя послушно и верноподданно. Толпа, эта тысячеглавая гидра, не подчиняется законам привычной логики и морали, это не арифметическая сумма личностей, а новое образование, новый организм, живущий по своим законам. У толпы много голов, но мало мозгов.
“...Впереди себя Пилат площади уже не увидел — ее съела толпа. Лишь только белый плащ с багряной подбивкой возник на высоте на каменном утёсе над краем человеческого моря, незрячему Пилату в уши ударила звуковая волна: «Га-а-а…» Она начала негромко, зародившись где-то вдали у гипподрома, потом стала громоподобной и, продержавшись несколько секунд, начала спадать. “Увидели меня”, — подумал прокуратор. Волна не дошла до низшей точки и неожиданно стала опять вырастать и, качаясь, поднялась выше первой, и на второй волне, как на морском валу вскипает пена, вскипел свист и отдельные, сквозь гром различимые женские стоны. “Это их ввели на помост, — подумал Пилат, — а стоны оттого, что задавили несколько женщин, когда толпа подалась вперед”. Он выждал некоторое время, зная, что никакою силой нельзя заставить умолкнуть толпу, пока она не выдохнет все, что накопилось у нее внутри, и не смолкнет сама. Пилат выкрикивал слова и в то же время слушал, как на смену гулу идет великая тишина. Он сделал еще одну паузу, задерживая имя, проверяя, все ли сказал, потому что знал, что мертвый город воскреснет после произнесения имени счастливца и никакие дальнейшие слова слышны быть не могут. И, раскатав букву “р” над молчавшим городом, он прокричал:
— Вар-Равван!
Тут ему показалось, что солнце, зазвенев, лопнуло над ним и залило огнем уши. В этом огне бушевал рев, визги, стоны, хохот и свист”.
Да, Булгаков прекрасно знал характер, повадки толпы, этого страшного монстра, и боялся ее. А вспомните толпу разъярённых женщин в “Жерминале” Э. Золя, несущих на шесте оторванные половые органы их ненавистного врага. Вспомните бесконечные митинги после октябрьского переворота 1917 г., сколько людей погибло тогда под сапогами разъяренных толп, трагедию Ходынского поля, Трубную площадь во время похорон Сталина, нюрнбергские вакханалии нацистов. А массовую истерию фанатов эстрадных звезд, толпы футбольных болельщиков, панику при пожаре, процессии залитых кровью мусульманских фанатиков, экстаз массовых самосожжений русских раскольников...
Вот немного статистики, взятой только из омерзительной летописи “подвигов” футбольных болельщиков. В 1946 г. во время побоища на стадионе английского города Бостон погибло 33 человека, а более 500 получили ранения; 1961 г. — матч сборных Чили и Бразилии, убито 5 человек; 1964 г., Лима, матч Перу — Аргентина — убито 300 (!) человек и 500 ранено. Достаточно? Список можно было и продолжить, любопытно то, что социологические опросы показали крайне низкий процент действительно компетентных знатоков футбола среди этих неистовствующих фанатов.
Толпа может сделать все, способна на массовый героизм (“на миру и смерть красна!”) и на изуверскую жестокость, если заставить работать скрытый механизм ее эмоций. Умело воздействуя на чувства толпы, внушая и многократно повторяя простые, ясные, хлестко сформулированные высокие или низменные идеи, страсти можно превратить в негодование, личную находчивость — в массовую трусость, трения — в недоверие, предрассудки — в ярость. Толпа иррациональна, она живет больше инстинктами, подражанием, верой, чем логикой. В толпе личность утрачивает чувство ответствённости, и если толпа достигла психологической общности, монолитности, то ее поведение будет обусловливаться стадным инстинктом и такими примитивными инстинктами социально- го поведения, как агрессивность, трусливое паническое бегство, приобретение любой ценой.
В работах Ф. Ницше, 3. Фрейда, Г. Лебона подчеркивается приверженность общества к незамысловатой триаде: вождь — элита массы (массы всегда ищут вождя, жизнь — воля к власти, все дурное — от слабости). Их многочисленные последователи хорошо овладели этой несложной формулой и боязливо-пренебрежительным отношением к массам. Ведь если толпа, как океан, становится грозной лишь во время бури, то в штиль она не имеет каких-либо прав и лишена воли к действию.
Степень воздействия на толпу зависит от мастерства оратора и от уровня культуры участников митинга, от тех идеалов, фетишей, символов, которыми восхищается большинство и которые вызывают наиболее яркие эмоции. Люди с невысокой культурой более внушаемы, охотно и безоговорочно следуют за понравившимся оратором, особенно если он говорит на языке их общения, пользуется их привычными стереотипами, штампами, и жаргоном, а не языком образованных, интеллигентных людей. Толпа чувствует себя особо сплоченной, монолитной, если людей объединяет что-то безусловно понятное всем, какой-то только ей присущий четкий признак, ясно разделяющий людей на своих и чужих, врагов. Этим примитивным штампом тысячелетиями пользуются националисты, религиозные фанатики всех мастей и партийные функционеры. Такой метод политической борьбы, как “популизм”, известен еще со времен Древнего Рима, когда римская знать искусно возбуждала толпу и, не жалея черной краски и несбыточных обещаний, натравливала ее на власть имущих. При угрозе военных действий, политических катаклизмах или при стихийных бедствиях совершенно необходимо сплотить неорганизованную и, как правило, деморализованную массу людей и направить их энергию на выполнение целесообразных акций, применить жесткий принцип централизации управления, единоначалия. И самый верный способ добиться желаемого — не только взывать к коллективному разуму, а скорее и в первую очередь ориентироваться на эмоции, чувства людей.
Крайняя форма власти, господства толпы — охлократия (от греч. оhlоs — толпа), когда толпа не признает и не подчиняется нормам права и морали. Охлократия известна с древнейших времен, этой тяжелой болезнью переболели нее народы, ее рецидивы продолжают угрожать и современному обществу. Как только наступает кризис социально-политического строя общества, возникает угроза охлократии, отрицающей законы государства, институты власти и общественную мораль. Толпа, возглавляемая вождем, атаманом, “батькой”, охотно руководствуется примитивными лозунгами типа “Хватит пить кровушку народную!”, “Грабь награбленное!” и легко идет на погромы и массовое кровопролитие. Как бы историки ни пытались украсить образ Робина Гуда или Стеньки Разина, охлократия не меняет своей кровожадной сути. Хочется надеяться, что вечевой колокол России, веками будоражащий покой людей и призывающий на новые битвы, на нескончаемую борьбу, вскоре замолчит навсегда и воцарятся на нашей многострадальной земле мир и согласие.
Похожие работы
... мастерству, сказал: «Требования, предъявляемые к речи лектора, кратко можно свести к следующему: 1. Безукоризненное знание грамматики русского языка. 2. Знание литературы об ораторском искусстве, о культуре речи. 3. Владение орфоэпическими нормами, т. е. четкое произношение каждого звука, каждого слова, каждой фразы, правильная постановка ударения, безукоризненное произношение звуков и прочее. ...
... мыслью с аудиторией; · Передать аудитории, испытываемые им чувства. Сочетание мысли и чувства, рационального и эмоционального аспектов речи дают разнообразие жанров ораторского искусства: · Социально-политический; · Деловой; · Дипломатический; · Социально-бытовой; · Академический; · Судебный; · Военный; · Церковный. У каждого жанра своя специфика, она ...
... », 1997 и др. Значение словарей в жизни каждого человека трудно переоценить. Чтение словарей, постоянное обращение к ним повышает культуру речи. Словари обогащают индивидуальный словарный и фразеологический запас, знакомят с нормами русского языка, предостерегают от неправильного употребления слов, их грамматических форм, произношения. Словари расширяют наше познание языка, углубляют понимание ...
... , интересных и полезных для будущего оратора; одиннадцатая излагает внешние приемы оратора; двенадцатая рисует моральный и общественный образ оратора. Это хорошо систематизированное сочинение по ораторскому искусству: в нем анализируются теория и практика римского красноречия, рассматриваются проблемы педагогики, этики, дается характеристика риторических школ, стилей. Труд Квинтилиана - вершина ...
0 комментариев