Специфика проявления агрессивных состояний человека в невербальных компонентах коммуникации

План

1. Феномен агрессии. Роль агрессии в обществе. 2

2. Эмоции “триады враждебности” и их отношение к агрессии. 16

1. Феномен агрессии. Роль агрессии в обществе

Многозначность слова “агрессия” всегда вызывало и вызывает большую путаницу в литературе. Эта путаница находит своё отражение прежде всего в словарных дефинициях. Вебстерский энциклопедический словарь, например, дает следующее определение агрессии:

Aggression:

1.  the action of a state in violating by force the rights of another state, particularly its territorial rights; an unprovoked offensive,attack, invasion,or the like;

2.  any offensive action or procedure; an inroad or encroachment;

3.  the practice of making assaults or attacks; offensive action in general;

4.  psycol. outwardly or inwardly directed, overt or supressed hostility either innate or resulting from continued frustration.

(Webster’s: 28)

Таким образом в данном словарном определении отражено наиболее общее понимание агрессии: агрессии как поведения, причиняющего жертве боль в самом широком смысле слова. Это понимание совпадает с точкой зрения бихевиориста Арнольда Х. Басса, который определяет агрессию как реакцию, посылающую болевые раздражители против другого организма (reaction that sends hurtful stimuli against another organism) (Eibl-Eibesfeldt,1979: 29). В таком случае под понятие агрессии попадают и действия, совершенные с целью защиты, и действия, сознательно направленные на разрушение и уничтожение, и действия, в конечном итоге, созидательные. На самом деле, речь идет о “совершенно разнородных явлениях” и, следовательно, найти одну, общую причину агрессии невозможно. Попытка дать определение агрессии представляет, по словам А. Бандуры, прогулку по семантическим джунглям.

Агрессию необходимо отличать от агрессивности, т.е. совокупности тенденций, проявляющихся в реальном поведении или фантазировании, цель которых заключается в том, чтобы повредить другому человеку, уничтожить, понудить к каким-либо действиям, унизить его и пр.. Необходимо отметить, что в английском языке слово aggressiveness в настоящее время обозначает скорее “напористость”, “настойчивость”, чем склонность к агрессивным актам. Существующий термин aggressivity, используемый в психологии и клинической практике, сохранил свое исходное значение и более близок по значению русскому понятию об агрессивности, то есть склонности к наступательно-захватническим, враждебным действиям.

Психологические теории агрессии можно разделить на две большие группы: инстинктивистские и бихевиористские. Вначале психологи сводили объяснение агрессивного поведения к неким инстинктивным силам, действующим по механогидравлической модели: ворота шлюза сдерживают энергию воды, а затем при определенных условиях она прорывается и образует “водопад”.

Двумя крупнейшими представителями инстинктивизма являются Зигмунд Фрейд и Конрад Лоренц. Первоначально считая преобладающими силами в человеке сексуальность (либидо) и инстинкт самосохранения, З.Фрейд постепенно приходит к противопоставлению двух фундаментальных понятий: влечения к жизни и влечения к смерти. Агрессивность рассматривается им как врожденный импульс, заложенный в самой природе человека. Садизм и другие формы межличностной агрессии являются демонстрацией инстинкта смерти, “направленного вовне”, а действия по саморазрушению (мазохизм и др.) - проявление инстинкта смерти, направленного внутрь. Основная теоретическая посылка Фрейда гласит: человек одержим одной лишь страстью - жаждой разрушить либо себя, либо других людей, и этой трагической альтернативы ему вряд ли удастся избежать. Из теории Фрейда вытекает, что ни материальное благополучие, ни какие бы то ни было социальные улучшения не могут изменить уровень агрессивности в обществе, хотя её интенсивность и формы выражения могут варьироваться. Таким образом, З.Фрейд свёл все виды агрессии к одной единственной причине - к инстинкту смерти, наличие которого, по справедливому замечанию и Э.Фромма и А.Бандуры, невозможно проверить эмпирически.

В 1963 году в Германии была опубликована книга австрийского этолога Конрада Лоренца “Так называемое зло” (“Das sogenannte Bose: zur Naturgeschichte der Agression”) , также объясняющая агрессивное поведение посредством инстинктивных сил. Агрессия, по К.Лоренцу, является первичным, направленным на сохранение вида, спонтанным инстинктом. “При определенных обстоятельствах соответствующее инстинктивное действие может “прорваться” без какого-либо внешнего стимула”. Из этого следует, что человеку не обязательно искать причину/источник своего раздраженного состояния: он вполне может выместить зло на любом подходящем внешнем объекте/субъекте, освободившись, таким образом, от энергетической напряженности. Тем самым Лоренц выдвигает модель, схожую с тем, что выдвигали до него У.Мак-Дугалл и З.Фрейд, “гидравлическую” модель (термин Э.Фромма). “Специфическая энергия, необходимая для инстинктивных действий, постоянно накапливается в нервных центрах, и, когда накапливается достаточное количество этой энергии, может произойти взрыв, даже при полном отсутствии раздражителя”.

В своем исследовании К.Лоренц широко употребляет понятие “переориентация” агрессии (термин Н. Тинбергена), полагая, что смещение, перенаправление агрессии есть гениальнейшее изобретение эволюции. Такие действия, как битьё посуды, размахивание руками, порча мебели относятся к способам переориентации агрессии, известным и используемым человечеством с древнейших времен. Вслед за К. Лоренцом И.Эйбл-Эйбесфельд также доказывал, что человеческая агрессия - явление мирового масштаба. Естественно, что в проявлениях агрессии существуют значительные культурные различия, но еще не было найдено общества (социальной группы), где агрессия отсутствовала бы вообще. Представители и примитивных сообществ и высокоразвитых цивилизаций не имеют фундаментальных различий в “склонности к агрессии”, т.е. человеческая агрессия имеет филогенетические корни. Различия заключаются в так называемой ритуализации агрессивных действий и возможности этой ритуализации огромны. По мнению К. Лоренца и его сторонников, общество, осознавая опасность агрессии, старается направить её в более или менее безопасное русло. Спорт, особенно те его виды, которые связаны с риском: альпинизм, скалолазание, прыжки с парашютом, и т.п. - вероятно, самые распространенные виды сублимации агрессии. К весьма эффективным (и относительно безопасным) способам сублимации агрессии относится и инвектива, представляющая собой более цивилизованный по сравнению с физической атакой прием выражения агрессии.

Концепция этологов, как и концепция З. Фрейда, жестко и во многом справедливо критиковалась, однако, по нашему мнению, обе эти позиции отражают общее для западной цивилизации представление об агрессивности как об опасной силе, которая, не будучи воплощенной в действие, может стать ещё опасней. Человек (и это объединяет взгляды З.Фрейда и К.Лоренца) не может долго держать свою агрессию под контролем; агрессивность с рождения заложена в любом индивиде и является его спутником на всю жизнь.

Рассмотренные нами основные инстинктивистские теории агрессии, хотя возможно и не имеют большого научного фактического подтверждения, тем не менее, представляют огромный интерес для понимания того, как агрессия/агрессивность концептуализируются в языке в целом, и в русском и английском языках, в частности. К гидравлической модели агрессивности мы ещё вернемся при анализе метафор гнева в теории Дж.Лакоффа и М.Джонсона.

На диаметрально противоположных инстинктивистам позициях стоят представители бихевиоризма - теории, утверждающей, что человеческое поведение определяется не врожденными, а исключительно социальными и культурными факторами. В основе бихевиористских концепций агрессии лежит знаменитая модель поведения Б.Ф. Скиннера “стимул-реакция”.

Бихевиористы А. Басс и Л. Беркович независимо друг от друга пришли к выводу об особой роли внешней стимуляции в порождении агрессивных действий. А. Басс впервые выделяет три дихотомии агрессивного поведения индивида: физическая-вербальная, активная-пассивная, прямая-косвенная агрессия.

Таблица 1

	Активная		Пассивная
	Прямая	Косвенная	Прямая	Косвенная
Физическая	Удар кулаком по жертве	Розыгрыш, ловушка	Загораживание прохода, оккупация помещения в знак протеста	Отказ выполнить требуемое задание
Вербальная	Оскорбление жертвы	Злобные сплетни	Отказ разговаривать	Письменное или устное несогласие

В таблице 1 проиллюстрирован широкий спектр стереотипов агрессивных действий человека. Человек может “освободиться” от своего агрессивного состояния, ударив жертву или оскорбив ее, а может действовать в обход, расставляя ловушки, сплетничая, демонстрируя молчаливый протест, и т.п. Агрессия может быть направлена против индивида или группы, ее причины могут быть различны. Но все возможные виды агрессии объединяет то, что с их помощью человек или группа людей подвергаются давлению, которое в конечном счете приводит либо к уходу их со сцены, либо к подчинению другому человеку, группе людей, или же групповой норме.

Четыре типа активной агрессии, представленные в данной таблице, являются наиболее типичными агрессивными реакциями обычного человека. Многие агрессивные действия совершаются в контексте гнева, и это дает повод обыденному сознанию рассматривать агрессию и гнев как взаимозависимые понятия: гнев как обязательную причину агрессии, а агрессию как обязательное следствие гнева. На самом деле всё обстоит гораздо сложнее. Гнев может вылиться в ряд абсолютно неагрессивных эмоций/действий, например, в беспокойство, депрессию, в переключение на другой вид деятельности, и т.д. С другой стороны, агрессия вовсе не обязательно является результатом эмоции гнева. Человека, нажимающего кнопку запуска ядерной боеголовки, может и не душить ненависть ко всему миру: агрессор может быть вполне спокоен и не испытывать никаких эмоций, включая угрызения совести. Эта явная разница в типах агрессивных действий позволила А. Бассу ввести понятие “намерение” (intent) и выделить два основных “намерения” агрессии: намерение получить какое-либо “поощрение” (reinforcer) и намерение заставить жертву страдать. А.Басс выдвигает тезис о наличии двух типов человеческой агрессии: ”гневной” и “инструментальной” . “Гневная” агрессия стимулируется оскорблением, физической атакой или присутствием раздражителей. Эти стимулы и являются “ключами” к гневу, который, в свою очередь, приводит к агрессии, намерение которой - заставить жертву страдать. “Инструментальная” агрессия является продуктом соревнования или стремления заполучить нечто, чем обладает другой индивид. Это - ключи к “хладнокровной” агрессии, намерение которой - выиграть соревнование или получить поощрение. Выводы А. Басса о соотношении стимулов агрессивного поведения и соответствующих агрессивных реакций представлены в следующей таблице:

Таблица 2

ГНЕВНАЯ И ИНСТРУМЕНТАЛЬНАЯ АГРЕССИЯ (Buss,1971:11)

	Стимул	Эмоция	Реакция	Поощрение (“Намерение”)
Гневная агрессия	Причины гнева: оскорбление, атака, раздражители, и т.д.	Гнев	Агрессия	Причинение жертве неудобства: боль, страдание, смущение, и т.д.
Инструментальная агрессия	Соревнование; нечто, имеющееся у другого человека	(Отсутствует)	Агрессия	Получение поощрения: победа, пища, деньги, социальный статус, и т.д.

Различение гневной и инструментальной агрессии имеет для нашей работы фундаментальное значение, ибо нас интересует, в первую очередь, эмоциональная сфера человека и отражение её в языке. Таким образом, уточняя объект исследования, необходимо отметить, что им является многоаспектуальное рассмотрение феномена “гневной” агрессии, включая эмоции-стимулянты (гнев - лишь одна из таких эмоций) и эмоции-результаты агрессии человека.

Анализируя феномен агрессии и его место в эмоциональной жизни человека, нельзя не упомянуть о теории фрустрации Дж. Долларда и Н.Э.Миллера, т.к. это практически единственная общая теория агрессии и насилия. Практически с 1937 года стандартное объяснение агрессивного поведения велось в терминах фрустрации.

В самом общем виде гипотеза фрустрационной агрессии гласит, что фрустрация всегда влечет за собой агрессивность, и наоборот - агрессивное поведение всегда вызвано наличием фрустрации. По концепции фрустрационной агрессии имеется огромное количество теоретической литературы, эта концепция упоминается, развивается, дополняется практически во всех публикациях по бихевиоризму. Однако уже А.Басс отмечает, что фрустрация - “это лишь одна из многих антецеденций агрессивности, и притом не самая сильная” (Цит. по Фромм,1994: 79). Действительно, индивид на протяжении жизни постоянно сталкивается с фрустрациями, не проявляя при этом агрессивности. Э.Фромм, опираясь на анализ эмпирических фактов, доказывает, что агрессия вызывается не фрустрацией как таковой, а ситуацией, в которой присутствует элемент несправедливости. В качестве примера он приводит реакцию ребёнка, которому родители запрещают есть сладости: если родители любят ребенка, то такая фрустрация может и не вызвать агрессивной реакции, но если этот запрет является проявлением родительского волюнтаризма, или если другому ребенку в семье демонстративно дают печенье, то такая ситуация весьма вероятно приведет к взрыву гнева у того ребенка, которому печенья не дали. Э.Фромм также утверждает, что от характера человека (характер - понятие, полностью игнорируемое и бихевиористами и инстинктивистами) зависит, во-первых, чт`o вызывает в нем фрустрацию, и, во-вторых, насколько интенсивно он будет реагировать на фрустрацию.

Несмотря на фундаментальные различия в основных положениях бихевиоризма и инстинктивизма, эти два направления имеют, на наш взгляд, две общие черты. Во-первых, говоря об определяющей роли либо влечений, либо внешних стимулов, они не принимают во внимание понятие личности, её ответственности и свободы. Во-вторых, (и это представляется особенно значимым для нашего исследования) оба этих подхода используют понятия катарсиса или очистительной разрядки (purifying discharge) (хотя К.Лоренц и И.Эйбл-Эйбесфельдт не употребляют этот термин напрямую, они говорят о переориентации и ритуализации агрессии). Катарсис - очищение через обращение к низшему, вульгарному началу.

Идея катарсиса является, вероятно, одной из самых распространенных и принимаемых доктрин, как в сознании обывателя, так и ученого мужа. Начиная с Аристотеля люди верили, что “выплеск” эмоции наружу помогает избавиться от этой эмоции “внутри”. Современное понимание катарсиса обычно связывается с эмоцией гнева и агрессивным поведением в целом. Утверждается, что агрессивные/враждебные действия индивида могут уменьшить силу его агрессивных тенденций и каким-либо образом улучшить его самочувствие. Теория агрессивных драйвов, в частности, утверждает, что все формы агрессии функционально эквивалентны, т.е. один тип агрессивного действия может служить заменителем для другого в целях уменьшения агрессивного драйва. Если же у индивида нет возможности выместить свой гнев на ком/чем-либо, то это либо увеличивает силу его любой последующей агрессивной реакции, либо повышает уровень психического напряжения индивида. Препятствие на пути реализации агрессивного действия также увеличивает напряжение и возможность дальнейших агрессивных действий. Если же индивиду удалось завершить последовательность агрессивных действий нанесением кому-либо/чему-либо ущерба, то это часто приводит, при отсутствии чувства вины или тревоги со стороны агрессора, к приятному ослаблению испытываемого напряжения. В.И. Жельвис также пишет о наличии клинических данных, согласно которым невозможность выразить свои чувства может привести индивида даже к психосоматическим расстройствам.

Однако несмотря на всю привлекательность понятия катарсиса, необходимо учитывать, что большое количество эмпирических фактов свидетельствует о том, что прямое или косвенное участие в агрессивных действиях имеет тенденцию сохранять агрессивность на её первоначальном уровне или увеличивать вероятность последующих агрессивных действий. Тому можно привести множество примеров из реальной жизни: в драке на улице человека бьют до тех пор, пока он уже не может пошевелиться; человек, привыкший давать разрядку своему гневу с помощью кулаков, вряд ли будет искать более безопасный путь к катарсису. “Человек, получивший возможность ощутить себя в ситуации агрессии, иной раз вместо ожидаемого катарсиса получает скорее установку на повторение агрессивных ощущений, а в конечном счете - на создание соответствующей прочной агрессивной модели поведения”. Но тем не менее, идея о необходимости и полезности катарсиса настолько прочно укоренилась в западном сознании, что считается естественным и часто единственно возможным выходом из напряженной ситуации выместить зло на ком/чем-либо. Совершенно очевидно, что понятие очистительной разрядки и катарсиса нашло своё отражение в языке вообще, и на страницах художественных произведений в частности.

Таким образом обе рассмотренные концепции агрессии, неся в себе много ценного, являются, на наш взгляд, несколько односторонними. Нам наиболее близка теория Э.Фромма, который впервые сознательно развел понятия агрессии и деструктивности.

Основная идея Э.Фромма заключается в том, что необходимо строго различать доброкачественную агрессию, т.е. агрессию “биологически адаптивную, способствующую поддержанию жизни”, от “злокачественной агрессии, не связанной с сохранением жизни”. Различия между доброкачественной агрессией и деструктивностью, по Э.Фромму, отражены в таблице 3.

Таблица 3

Доброкачественная агрессия	Злокачественная агрессия (деструктивность и жестокость)
1. Реакция на угрозу витальным интересам индивида;	1. Не является защитой от нападения или угрозы;
2. Заложена в филогенезе;	2. Не заложена в филогенезе;
3. Свойственна животным и людям;	3. Является специфической для человека;
4. Носит взрывной характер и возникает спонтанно как реакция на угрозу;	4. Носит осознанный характер: главные проявления - убийство и жестокие истязания - не имеют никакой цели, кроме получения удовольствия;
5. Её следствие - устранение либо самой угрозы, либо её причины.	5. Наносит вред не только жертве, но и агрессору.

Разводя доброкачественную агрессию и деструктивность, Э.Фромм тем самым устраняет путаницу в толковании понятия “агрессия”.

Э.Фромм выделяет восемь подтипов доброкачественной агрессии и четыре подтипа деструктивности, каждый из которых имеет свои психолого-социальные характеристики. Рассматривать их все в контексте нашего исследования нет необходимости, т.к. нас интересует только агрессия, стимулируемая эмоциями. (Несомненно, что такой подход несколько условен, ибо любое действие связано и так или иначе стимулируется эмоциями.) Соотнося концепцию Э.Фромма со взглядами А.Басса, можно определить место “гневной” агрессии в приведенной схеме. На наш взгляд, лишь нарциссическая агрессия, агрессия сопротивления и агрессия “свободы” полностью отвечают требованиям “гневной” агрессии, т.е. стимулируются эмоциями “триады враждебности”. Из видов злокачественной агрессии под эту категорию частично попадает только деструктивность отмщения. Далее мы остановимся подробнее на психолого-социальных характеристиках данных феноменов поведения.

Агрессия “свободы”: потребность в свободе, по мнению Э.Фромма, является не просто достоянием культуры или следствием воспитания, а “важным биологическим фактором, который обусловливает беспрепятственное развитие человеческого организма”. Следовательно, угроза лишения свободы (в самом широком смысле слова) - есть угроза витальным интересам человека, и эта угроза вызывает оборонительную агрессию. По нашему мнению, в схему “угроза свободе ® оборонительная агрессия” должна быть включена ступень “эмоция” (гнев, ненависть, злоба), ибо в абсолютном большинстве случаев лишить здорового человека свободы, не вызывая при этом никаких “гневных” эмоций, нельзя. Агрессия свободы на протяжении всей истории человечества занимала и занимает чрезвычайно важное место. По сути дела, наша история - это история постоянной борьбы за свободу, которая часто смешивалась с борьбой за власть, за новые территории, т.е. с инструментальной и злокачественной агрессией.

Нарциссическая агрессия: нарциссизм определяется Э. Фроммом как “эмоциональное состояние, при котором человек реально проявляет интерес только к своей собственной персоне, своему телу, своим потребностям, своим мыслям, своим чувствам, своей собственности и т.д.”. В эмоциональном плане человек-нарцисс мертв по отношению к окружающему миру. Если человек-нарцисс чувствует себя униженным, недооцененным, если он подвергается критике, то это обычно вызывает у него чувство возмущения и гнева. И если даже нарцисс тщательно скрывает их, он редко или вообще никогда не простит обидчика, и его агрессивные реакции или жажда мести могут быть гораздо сильнее, чем реакция на физическую травму или другие потери.

Особой формой нарциссизма является групповой нарцисизм, т.е. “человек осознает свою принадлежность к коллективной идеологии и открыто выражает свои взгляды”. Групповой нарциссизм, который зачастую называют патриотизмом, есть, по мнению Э.Фромма (и в этом мы с ним совершенно согласны) один из главных источников человеческой агрессивности, одна из самых интенсивных, “зачастую граничащих с патологией”, форм оборонительной агрессии.

Агрессия сопротивления есть реакция индивида на попытку лишить его иллюзий. В обыденной жизни можно встретить множество примеров такой формы агрессивности: реакция политика перед выборами на заявление, что за его политической программой стоят прежде всего корыстные соображения; реакция матери на замечание, что она не позволяет сыну встречаться с девушкой не ради его блага, а из собственного эгоизма, и т.п. В любом из приведенных примеров первой реакцией будут возмущение и эмоция гнева, а затем вполне возможны какие-либо агрессивные действия. Фромм подчёркивает, что вопрос о мотивационной сфере другого человека является нарушением запрета вежливости, важнейшая функция которой состоит в предупреждении агрессии.

Четвертой формой агрессии, стимулируемой эмоциями “триады враждебности” является деструктивность отмщения, которую Э.Фромм небезосновательно относит к проявлениям злокачественной агрессивности. Агрессивность из мести - это ответная реакция индивида на несправедливость, причиненную ему или какому-нибудь из членов его группы. Эта форма агрессии проявляется после того, как причинен вред, и, следовательно, угрозы больше нет, и отличается значительно большей жестокостью, чем реакция оборонительной агрессии. Но в памяти человека остается эмоциональный след, существует особая эмоциональная память: и хотя сохранять в памяти, переживать прошлые обиды может не только человеческое существо, только человеческое существо способно сознательно, целенаправленно разрабатывать и осуществлять планы мести. Таким образом деструктивность отмщения можно назвать “дистантной” формой эмоциональной агрессии, ибо, стимулируясь эмоциями, она все же не является непосредственной реакцией на причиненный ущерб. Остальные формы агрессии (псевдоагрессия, конформистская, инструментальная агрессия, экстатическая деструктивность, а также деструктивность, связанная со структурой личности) не стимулируются эмоциями, хотя присутствие эмоций группы гнева в каждом конкретном случае не исключено.

Исходя из вышеизложенного, мы можем несколько изменить схему А.Басса, предложенную для гневной агрессии (см. Таблица 2. с.):

Таблица 4

Стимул	Реакция
	Эмоции группы гнева	Формы гневной агрессии
оскорбление, раздражители, атака, и т.п., проявление несправедливости ®	гнев, злоба, ярость, ненависть, возмущение, негодование ®	Агрессия свободы Нарциссическая агрессия Агрессия сопротивления Деструктивность отмщения

На наш взгляд, данная схема более детально отражает соотношение стимула с вызываемой эмоцией и возможной реакции: первой эмоциональной реакцией на стимул может выступать не только гнев, но любая эмоция группы гнева, что в дальнейшем может вылиться в одну из форм агрессии, стимулируемой данными эмоциями.

Таким образом, анализ основных теоретических подходов к изучению человеческой агрессивности (этологического, психоаналитического, бихевиористского, фрустрационного) подводит к мысли о том, что даже доброкачественная, биологически запрограммированная агрессия не является спонтанным инстинктом. Агрессивное поведение первоначально выполняло функцию сохранения вида и запрограммировано в животных как результат филогенетических адаптаций. Агрессия у животных и человека есть реакция прежде всего на угрозу их витальным интересам. Другое дело, что витальные интересы животного и человека различны. Человек - это не усложненный вариант млекопитающего, это нечто большее, с особой организацией психики, с особой структурой характера. Поэтому сфера витальных интересов человека намного шире, чем животного: в нее наравне с физическими входят и психические условия. Поддержание психического равновесия для человека не менее необходимо, чем поддержание равновесия физического. Если человек почувствует угрозу извне своим ценностным представлениям и ориентациям, своей “системе координат” , то его реакция (которая может и не эксплицироваться) будет точно такой же, как и реакция на попытку причинения вреда его физическому здоровью. Злокачественные формы агрессии не являются врожденными, они связаны со структурой личности, и не возникают как реакция на ущемление витальных интересов индивида. Следовательно, теоретически общество может снизить вероятность их возникновения, создавая условия для всестороннего и полноценного психического развития личности, давая возможность реализации лучших творческих начал. Несомненно, что в настоящее время отношение к агрессии в любой ее форме сугубо отрицательное: агрессивные действия, выступая в качестве средства какой-либо значимой цели, способа психологической разрядки или способа удовлетворения потребности индивида в самореализации и самоутверждении, осуждаются обществом, а физическая атака есть нарушение этического и юридического кодексов и карается законом.

Изучение языкового отражения злокачественной агрессии не входит в задачи нашего исследования. Речь в нем пойдет о том, как язык описывает “эмоциональные” агрессивные состояния, т.е. пользуясь терминологией Э.Фромма, агрессию свободы, нарциссическую агрессию, агрессию сопротивления и деструктивность отмщения. Мы предполагаем, что в языке будет отражено лишь обыденное восприятие концепта агрессии как элемента наивной картины мира, т.е. понятие об агрессии как о чем-то спонтанном, плохо контролируемом, опасном при накоплении и, значит, требующем разрядки, вербальной или невербальной.

Представление об агрессии и агрессивном состоянии тесно связано с понятием враждебности: рассмотрению соотношения этих понятий посвящена следующая часть работы.

  2. Эмоции “триады враждебности” и их отношение к агрессии

Психологической наукой было предпринято немало попыток классифицировать эмоции, представить некую единую концепцию эмоций, однако ни одна из них не увенчалась успехом. Поэтому, естественно, что в нашем исследовании мы не ставим своей задачей ни классифицировать эмоции, ни вырабатывать очередную “всеобъемлющую” концепцию данного состояния сознания. Мы исходим из положения, что в определенной ситуации любое слово и действие или даже отсутствие такового может стать эмоциогенным фактором. Однако далеко не каждая эмоция может стимулировать агрессивные действия. Таким образом, в поле нашего зрения попадают лишь те эмоции, которые являются, согласно дифференциальной теории эмоций, основными стимуляторами агрессии: гнев, отвращение и презрение. Эти три фундаментальные эмоции человека и составляют, следуя терминологии К.Изард, “триаду враждебности”.

 Прежде чем рассмотреть психолого-физиологические характеристики эмоций “триады враждебности”, определим само понятие враждебности. Вслед за К.Изард мы рассматриваем враждебность как сложное мотивационное состояние, не включающее в себя словесной или физической активности. Враждебность состоит из совокупности различных взаимодействующих эмоций, влечений и аффективно-когнитивных структур; они также включает в себя те мысли и образы, которые обычно связаны с желанием причинить вред объекту враждебности, что вовсе не означает реального причинения вреда. Таким образом, враждебность не есть агрессия, это как бы предагрессия, т.к. агрессия определяется как физическое действие, отдельное от эмоции.

В таблицах 5, 6, 7 приводится сравнительная характеристика гнева, отвращения и презрения по следующим параметрам: типичные ситуации, вызывающие данные эмоции (причины возникновения данных эмоций); ощущения, который испытывает субъект данной эмоции; а также значение данной эмоции для субъекта и ее роль в возникновении агрессии.

Таблица 5

Причины возникновения эмоций триады враждебности

Гнев	Отвращение	Презрение
Чувство физического или психологического препятствия тому, что хочет сделать индивид: физические помехи, правила, законы, собственная неспособность; оскорбление, фрустрации, прерывание ситуации интереса или радости, обман, принуждение сделать что-либо против желания и др. индивидуальные факторы.	Вещи, разложившиеся в физическом или психологическом смысле; при встрече с объектом, вызывающим отвращение, можно сказать, что это “отвратительно на вкус”	Ситуации, в которых индивиду необходимо чувствовать себя лучше в каком-либо отношении, чем презираемое лицо: ситуации, вызывающие ревность, жадность, соперничество есть почва для презрения

Таблица 6:

Ощущения, испытываемые субъектом эмоции

Гнев	Отвращение	Презрение
Кровь “кипит”, лицо горит, мышцы напряжены; присутствует ощущение силы и стремление напасть на источник гнева.	Ощущение подобно чувству тошноты и скверного вкуса во рту; человек стремится к устранению объекта отвращения или к отстранению от него.	Чувство превосходства над другим человеком, группой людей или предметом; враждебное отношение к объекту презрения

Несомненно, что в таблице 6 показаны только характерные ощущения, которые может испытывать субъект эмоции. Необходимо учитывать, что ощущения различаются в зависимости от интенсивности испытываемой эмоции и от индивидуальных особенностей человека. Так, например, всем хорошо знакомо понятие “холодной ярости”, когда отсутствует ощущение жара. Стремление напасть на источник гнева присутствует, в целом, тогда, когда интенсивность испытываемой эмоции очень высока, или когда порог раздражительности индивида достаточно низок.

Таблица 7:

Значение гнева, отвращения и презрения для социума и их роль в возникновении агрессии

Гнев	Отвращение	Презрение
В эволюции - важное значение для выживания: активная самозащита. В настоящее время необходимость этой функции практически отпала, за исключением редких случаев самозащиты или защиты близких. Нападение в гневе - нарушение юридического и этического кодексов и карается законом.	Отвращение, сопряженное в гневом, может быть очень опасным, т.к. гнев может вызвать “нападение”, а отвращение - желание “отделаться”. Отвращение, направленное на самого себя, понижает самооценку, вызывает самоосуждение.	Основная эмоция во всех видах предрассудков; самая “холодная” эмоция триады враждебности; отстраненное переживание, побуждающее к агрессии, проявляющейся в хитрости и обмане; может стать мотивом убийства и массовых уничтожений людей, так называемых, “хладнокровных убийств”.

На фоне приведенных характеристик эмоций гнева, отвращения и презрения просматривается их связь с агрессией и враждебностью. Гнев, отвращение и презрение входят в комплекс враждебности, но не равны ей, т.к. враждебность состоит из ряда различных взаимодействующих эмоций (это могут быть не только эмоции “триады враждебности”, но и такие эмоции, как, например, зависть, ревность), влечений и аффективно-когнитивных структур. Враждебность рассматривается как сложное мотивационное состояние. Агрессия же представляет собой поведение, физический акт, который может стимулироваться и поддерживаться эмоциями, входящими в комплекс враждебности. Необходимо отметить, что под физическим актом мы понимаем также и речевой акт. Цель агрессивного акта - причинение ущерба в самом широком смысле слова, ибо ущерб может быть как физическим, так и психологическим.

Однако такое разделение агрессии и враждебности представляется ясным только на первый взгляд. Сложности начинаются с того, что между внешними проявлениями враждебности и агрессии (выражение лица, голос, пантомимика) существует значительное сходство. Даже невербальное выражение гнева, отвращения, презрения, либо враждебности в целом может причинить объекту эмоции психологический ущерб. Возникает вопрос: рассматривать такое действие как агрессию или как проявление враждебности? Здесь, на наш взгляд, целесообразно придерживаться понятия намерение, и если психологический ущерб был причинен преднамеренно, то перед нами - случай агрессии.

 Исходя из вышеизложенного можно сделать следующий вывод о соотношении враждебности и эмоциональной агрессии: эмоциональная агрессия в целом определяется враждебностью (Изард,1980:302), в комплекс которой в свою очередь входят эмоции гнева, отвращения и презрения, но проявления враждебности не всегда приводят к открытой агрессии. Враждебность стимулирует и усиливает агрессию, но агрессивный акт может оказать на враждебность и обратное влияние, т.е. ослабить ее. Таким образом, в сферу нашего внимания попадают не только перечисленные в предыдущем разделе виды эмоциональной агрессии, но и проявления враждебности, которые могут привести к агрессии, и следовательно, соотношение эмоция-стимул ® невербальная агрессия примет следующий вид: эмоция-стимул ® враждебность ® (невербальная агрессия).

Общеизвестно, что невербальное поведение превосходит язык в своей способности раскрывать эмоциональные состояния. Это более непосредственный и более надежный канал связи, чем слово, оно прямо обращено к эмоциональной сфере партнера по коммуникации. Но в художественном тексте, а именно описания невербальной эмоциональной агрессии в художественном тексте интересуют нас в первую очередь, “язык тела” переводится на “язык слов”, и слова, по мнению К.Бурке, “будучи связкой между вербальным и невербальным, одновременно являются экраном, отделяющим нас от невербального”. Описания невербальной эмоциональной агрессии в художественном тексте, по нашему мнению, не просто демонстрируют нам стереотипы невербального выражения агрессии в той или иной культуре, они являются носителями эмоциональных концептов, в них закодировано представление человека-носителя данной культуры об эмоциях-стимулянтах агрессии и о самом агрессивном поведении. Однако перед тем, как перейти к практической части нашего исследования, то есть к анализу лингвистического отражения невербальной эмоциональной агрессии в текстах художественной прозы, необходимо определить место невербальных компонентов коммуникации в проявлении агрессивных состояний человека.