Законность, правопорядок, общественный порядок

  РЕФЕРАТ Законность, правопорядок, общественный порядок

Законность и правопорядок в системе политико-правовых ценностей современной правовой жизни

 

Когда говорят о праве, то нередко под правом понимают широкий круг явлений, включая нормы права, отношение людей к действующему праву (правосознание), реализацию права в жизни правоотношение). Среди разнообразных способов проявления права в сфере его действия принципиально важное значение имеют такие понятия как законность и правопорядок. Законность и правопорядок – это важнейшие характеристики динамичного состояния правовой жизни современного демократического цивилизованного государства, нормой существования которого является обеспечение прав и свобод человека и гражданина.

Представляется существенным отметить, что законность и правопорядок – это, прежде всего характеристики правовой жизни современного социального правового государства. Понятие «правовая жизни» хотя и встречалось в правовой литературе XIX, века и в современной юридической литературе, но все еще представляется недостаточно разработанным, хотя, вероятно, это понятие включает в себя, прежде всего, совокупность всех форм и проявлений права (как позитивных так и негативных) и, прежде всего, законность и правопорядок.[1]

Законность и правопорядок занимают важнейшее место среди политико-правовых ценностей современного мира.[2] Это объясняется тем, что формирование правового государства обусловлено в качестве существеннейшей предпосылки таким состоянием правовой жизни для которой нормой является обеспечение прав и свобод человека и гражданина, торжество законности и правопорядка.

Законность – это явление многоплановое, многоаспектное, что не однократно отмечалось в нашей правовой литературе.[3]

Определения законности, которые имеются в нашем отечественном правоведении, подчеркивают ту или иную сторону этого явления. Достаточно сказать, что законность понимается и как организационный принцип деятельности государства и его аппарата, как функция государства, как принцип права, как политико-правовой режим, и все это верно. Наиболее принципиально то, что все направления государственно-правовой деятельности должны основываться на законности.

Вероятно, самое краткое определение понятия законности могло бы выглядеть следующим образом: законность – это власть закона.[4]

Как известно, правление законов – это одна из древнейших проблем философии и права и правоведения. Законность – это главнейшая ценностная ориентация, объединяющая право, государство и личность. Идея правления законов сохраняет свое непроходящее значение и в наши дни.

Во все времена от древности и до наших дней власть законов являлась фактором стабилизации и упорядочения общественных отношений.

Однако идея законности не сводится только к идее правления законов. Достаточно сказать, что идеи государства законности характерны и для древности, и для средних веков, и для начала современной истории. Особенность современного периода состоит в том, что общественная жизнь в наши дни характеризуется устремленностью к формированию гражданского общества и правового государства. Согласно мысли Иммануила Канта, государство есть объединение людей подчиненных правовым законам. Таким образом, в современном мире речь может идти о правовой жизни, подчиненной законам правового государства, то есть правовым законам. Это означает, что с точки зрения концепции идеи правового государства восприняты в большинстве цивилизованных стран мира, в том числе и в ныне действующей Конституции Российской Федерации. Вместе с тем существенно, что законность предполагает не просто власть законов, а законов правовых.

В точном смысле слова в обществе, воспринявшем концепцию социального правового государства, точнее было бы говорить не о законности, а о правовой законности или, по терминологии С.С. Алексеева, правозаконности. [5]

Понятие законности в современных условиях, таким образом, качественно отличается от законности в другие исторические эпохи. Нетрудно понять, что принцип законности является важнейшей организационной предпосылкой любой государственной системы. И это понятно, поскольку законодательство является важнейшим фактором, нормирующим общественную жизнь. Вероятно, не возможно найти государства во всей мировой истории, которое бы не стремилось проводить законы в жизнь. Наиболее яркий пример – это законодательство Петра I, который стремился навести порядок в стране и именно ему принадлежит четко сформулированное представление о законности, свойственной периоду абсолютистского государства: «понеже ничто так к управлению государства нужно есть, как крепкое хранения прав гражданства, понеже в суе законы писать, когда их не хранить, или ими играть как в карты, прибирая масть к масти».[6]

Конечно же, законность свойственна любому государству, поскольку во все исторические эпохи государство, правящая элита, правительство страны и глава государства используют законы для реализации своей политики. В этом отношении трудно не согласится с В.И. Лениным, который писал в 20-е годы ХХ столетия о том, что закон есть мера политическая, есть политика.

Законность и правопорядок в контексте современной науки теории государства и права рассматриваются как важнейшие элементы структуры правовой системы (В.Н. Кудрявцев, А.М. Васильев, В.П. Казимирчук, Н.И. Матузов, М.И. Байтин).[7]

В аспекте широкого, общественно-политического понимания законности она может быть охарактеризована в качестве режима общественно-политической жизни, выраженного в требованиях, которые предъявляются ко всему обществу – ко всем субъектам, ко всей политической системе. Это требование не только строжайшего, неукоснительного соблюдения и исполнения норм позитивного права, но и: а) верховенство законов по отношению ко всем иным правовым актам; равенство всех перед законом; обеспечение для всех субъектов полного и реального осуществления субъективных прав; г) независимое и эффективное правосудие; эффективная работа всех правоохранительных органов. В таком, широком смысле законность представляет собой элемент демократии как политического режима (поэтому она относится также к понятиям, характеризующим государства).[8]

Законность – многоплановое, многоаспектное социальное явление. Различные определения законности подчеркивают ту или иную ее сторону. Достаточно сказать, что законность понимается и как организационный принцип деятельности государства и его аспекта, как функция государства, принцип права, политико-правовой режим. И все это верно. Все направления государственно-правовой деятельности должны основываться на законности.

Представляется существенным уяснение соотношения понятий «законность» и «легитимность».

По отношению к государственной власти законность характеризует соответствие ее существования и ее решений требованиям Конституции и иного законодательства.

Легитимность – пишет С.С. Алексеев, - более основательное понятие: оно дает ответ на вопрос, обоснованна ли данная власть с социальной стороны и с точки зрения права (позитивного и естественного), прав и свобод человека.

Законность – это требование строжайшего, неукоснительного соблюдения и исполнения всех юридических норм, всех правовых предписаний всеми субъектами, т.е. гражданами, их объединениями, должностными лицами, государственными органами.[9]

Это узкое понимание законности.

Иногда как синоним терминов «законность», «право» используется термин «правопорядок».

Но у понятия «правопорядок» имеется своя специфика.

Правопорядок есть результат действия законности, выражающий степень осуществления ее требований. При этом имеется в виду и требование строжайшего, неукоснительного соблюдения и исполнения юридических норм и общественно-политических требований (равенство всех перед законом, верховенство закона и т.д.)

В условиях демократии для правопорядка характерен высокий уровень гарантий прав и свобод человека, развитое правосудие, широкий спектр правовых средств, используемый каждым человеком для защиты достоинства, неприкосновенности и безопасности.

В начале XXI в. наше общество ощущает дефицит в юридических идеях и веры в действующие права. Звучат призывы учредить «диктатуру закона». Однако никакой диктатурой с самыми благими целями нельзя создать стабильный и устойчивый правопорядок. Идея силового утверждения правопорядка свидетельствует о кризисе правовой идеологии. Несмотря на колоссальное расширение юридического образования и числа юристов, в том числе адвокатов, правовой нигилизм населения, бюрократии является повседневной реальностью. При колоссальном росте дипломированных юристов рост правосознания в стране незначителен.[10]

Главное противоречие существующего правопорядка, - как справедливо отмечает В.Н. Синюков, - является то, что мы в целом грамотно пишем законы и законодательствуем вполне по-европейски, но думаем и поступаем как-то иначе. «Правовыми категориями у нас не размышляют, в лучшем случае – «применяют» законы, в худшем - прикрывают ими властно-политическую деятельность».[11]

Относительно стабильный правопорядок в нашем обществе сохраняется за счет объективно действенной правовой позиции населения.

Усиление национально-освободительного и национально-сепаратистских движений по новому ставит значение законности и законного поведения.

Законность является важнейшим атрибутом политики национальной безопасности – военной, политической, экономической, социальной.

Власть законов (законность) есть функциональное измерение конституционной организации общества в границах государства. Сюда входит и национальная безопасность и социально-экономическая ситуация и управление, и взаимоотношения с другими народами и странами.

«Законность как атрибут системы жизнеобеспечения нормального функционирования учреждений государственной власти, управления и судебного контроля становится в таком случае силой для таких процессов, как эволюция демократических институтов и процессов в авторитаризм или диктатуру, или же подмены интересов стран корпоративными интересами правящей олигархии».[12]

Общественный порядок, правопорядок, законность.

Обеспечение охраны правопорядка, складывающегося в результате правового регулирования отношений демократического общества, - важное и необходимое условие формирования правового государства. Однако на существующие в обществе отношения воздействуют не только право, но и политика, мораль, обычаи и т.д. Поэтому большое значение имеет выяснение механизма образования правового порядка, его общественной роли и места в социальной урегулированности общественных отношений.

Правопорядок охватывает массу общественных отношений, которые регулируются и охраняются правом. Речь идет о правовых отношениях, которые возникают, изменяются и прекращаются при активном участии юридических норм и в соотношении с ними. Такого рода отношения одновременно являются объектом регулирования и правовой охраны. Правовая охрана распространяется не только на правопорядок в собственном смысле, но и на более широкий по своим масштабам порядок общественных отношений, т.е. на общественный порядок.

Общественный порядок выступает как наиболее общая система охраняемых правом социальных отношений, состоящих из структурных подразделений, элементов и подсистем. Правопорядок относится к общественному порядку как часть к целому. Он (правопорядок) имеет также свои подсистемы, составные части.

В любом демократическом обществе юридические нормы являются основным регулятором наиболее важных общественных отношений. В первую очередь они регулируют отношения, возникающие в процессе производства и распределения, охраняя различные формы собственности и т.д. Этим объясняется центральное положение законодательства в системе социальных норм, его ведущая роль в укреплении общественного порядка его цементирующим звеном.

В юридической литературе обсуждаются, дискутируются как само понятие «общественный порядок», так и соотношение его с правопорядком и законностью.

Если в определении понятия общественного порядка в широком смысле ученые пришли к какой-то согласованности, то в отношении понятия общественного порядка в узком смысле единства нет. Поиск приемлемого объединения понятия общественного порядка в более узком понимании важен потому, что дает возможность четко установить сферу деятельности, например, правоохранительных органов.

Общественный порядок в широком смысле выступает как понятие родовое, а правопорядок – как видовое. Тем самым они соотносятся так же, как и система действующих в обществе социальных норм в целом с одним из их видов – правовыми нормами. Наряду с правопорядком можно выделить и другие виды общественного порядка, например, порядки, возникающие под воздействием норм нравственности или норм общественных организаций. Взаимодействуя друг с другом, они образуют единую систему социально регулируемых отношений – общественный порядок в широком его понимании.

Таким образом, представляется обоснованным определить правопорядок как вид общественного порядка, который образуется под воздействием права. Его охрана охватывает не все сферы общественного порядка, а лишь ту его часть, которая попадает под действие правового регулирования.

  Законность и правопорядок в правовом государстве.

Правовое государство – это преграда на пути правового произвола, это гарантии действительной демократии, это политико-правовая система, в основе которой лежит действительно гуманная и действительно прогрессивная юридическая мысль, которая, видимо, должна быть восстановлена в своих правах.

Условия, в которых эта идея развивалась, буржуазность самих мыслителей, ее развивших, не дает нам возможности взять ее в готовом виде ни у одного из ее классиков. С другой стороны, идея правового государства не принадлежит буржуазии, ее истоки восходят к античности. Мученическая смерть, принятая семидесятилетним старцем Сократом, была делом, подтвердившим его слова о верховенстве права над всем мимолетным.

Оставляя в стороне частности, смысл теории правового государства сводится к следующему.

Основой государственной жизни, отношений между государством и гражданином служит право – некая система норм, обязательная для них обоих независимо от конкретных политических целей, стремлений, социальных условий и т.п. Право- это своеобразное условие, фон и основа их сосуществования, присутствующие всегда и более-менее независимо от их сегодняшней и сиюминутной воли. Да. В классовом обществе в эту систему заложена некая коренная несправедливость, не без того. Но сам принцип позволяет идти к лучшему, на что способно данное общество. Сегодня, когда эта проблема выдвинута в центр общечеловеческих ценностей, идея правового государства готова начать новую, демократическую жизнь.

Права и свободы граждан должны быть гарантированы независимо от того, какие конкретные лица будут находиться у власти. С точки зрения теории правового государства может меняться политика, но не должна уменьшаться раз уже завоеванная степень гласности, демократии, должны быть исключены какие бы то ни было репрессии относительно тех, кто был приверженцем другой линии, и т.д.

Внимательный анализ не только событий 30-40-х годов, но и происшедших совсем недавно – в годы 70-е ХХ в., приводит к выводу: в нашем обществе существовала реальная возможность попрания тех правовых основ, на которых оно строится. Мощнейшая сила – бюрократический аппарат, репрессивный аппарат – имела возможность без особого труда выйти из-под правового контроля. Поставить себя над ним и над всем обществом. Чтобы побороть эту силу, необходимо создать такую правовую систему, которая ставит само право в некое привилегированное положение и сводит до минимума возможность кому бы то ни было и когда бы то ни было его обойти, его не учесть, ему не подчиниться. Меняющиеся ежемесячно нормы и нормативы, крутые смены в экономических курсах породили особый феномен недоверия к праву, неуверенности в своем правовом будущем.

Следуя идее правового государства, придется отказаться от той необычайной легкости, с которой мы готовы создавать сиюминутно любые, в том числе и самые главные законы.

Принцип законности должен быть определяющим среди идей и ориентиров, определяющих политику государства в области права человека и их реализации. В частности, это касается такого актуального вопроса, как вопрос о возможности и пределах ограничений государством прав человека. Одним из главных условий (принципов) ограничения прав и свобод человека является ограничение на уровне закона и только для соблюдения и уважения прав и свобод других лиц, а также общественных интересов и требований морали.

В современных отечественных курсах по теории государства и права и конституционному праву РФ обеспечение законности и правопорядка, наряду с защитой прав и свобод человека и гражданина, принято относить к разряду приоритетных функций.[13]

В соответствии с Декларацией прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 г. человек объявлен высшей ценностью, а соблюдение его прав и свобод – главной обязанностью государства. С принятием Конституции РФ этот принцип был возведен в ранг конституционного.

Выполнение функции защиты прав и свобод человека и гражданина, обеспечение законности и правопорядка обеспечивается системой правоохранительных органов, в том числе органами правосудия, внутренних дел, государственной безопасности.

  Законность и ее признаки

В современной правовой литературе можно отметить два основных подхода к проблемам законности:

Первое. Законность рассматривается как принцип государственной и общественной жизни, требование неуклонного соблюдения законов всеми гражданами и должностными лицами.

Второе. Законность рассматривается как неуклонное соблюдение, исполнение не только законов, но и всех правовых расписаний, т.е. фактически в данном случае понятие законность рассматривается как правомерное поведение.

Эти два подхода к законности имеют свои особенности. Каждый из них имеет объективные предпосылки для существования. Функциональный, «поведенческий» подход к определению законности может привести к отождествлению его с правопорядком. Подход же законности как к требованию нередко означает рассмотрение его в аспекте, тождественном законодательству. Действительно закон по своей природе предписывает определенное поведение, поддержку требования обязательного характера. В этом смысл законодательства. Законность органически связана с законодательством и не может существовать вне его рамок. Законность и законодательство возникли одновременно. Право является атрибутом правового регулирования и в этом аспекте законность производна от права. Субъекты права соблюдают, исполняют это норму права. Поэтому содержание правовых норм является содержанием законности. В правовом государстве при наличии правовых законов существует правовая законность или правозаконность.

Законность является связующим звеном между законодательством и правопорядок. Основные требования законности закрепляются в законодательстве, а, с другой стороны, реализуясь, они создают тот строй общественной жизни, который именуется правопорядком. Итак, сущность законности состоит в соблюдении и исполнении законов, правопорядок же является результатом такого исполнения, результатом осуществления норм права. Совершенствование законодательства и укрепление законности является основными средствами упрочения правопорядка и всего общественного порядка в целом.

Итак, с точки зрения содержательного аспекта, законность есть принцип государственной и общественной жизни, представляющей собой систему требований неуклонного соблюдения законов и их действительной реализации государством, всеми его органами, общественными организациями, коммерческими фирмами, должностными лицами, гражданами.

Практическая реализация принципа законности является организационным условием реализации права и обеспечения правопорядка.

В содержательном аспекте в юридической литературе имеется широкое и узкое понимание законности. В широком смысле законность рассматривается как господство законов в общественной жизни, то есть практически она рассматривается как правовой режим, порядок, при котором нормы права осуществляются всеми участниками правовых у отношений. В узком смысле законность понимается как принцип деятельности государственных органов, но суть законности это необходимость строгого и неуклонного соблюдения, исполнения и применения законов.

Кроме того, содержательный аспект законности состоит также в требовании соблюдать иерархию законов и иных нормативных актов, а также в требовании признания непререкаемости законов, то есть требований того, чтобы никто не мог отменить закон, кроме органа, который его издал.

Законность, правопорядок, демократия в историческом процессе развития общества

Исторически законность возникла как требование государственной власти соблюдать закон. Еще с античных времен каждый класс, приходящий к власти, создает новое право и соответственно новое законодательство. При этом государство добивается обеспечения соблюдения и исполнения законов. Законность и правопорядок не существуют вне конкретного общества, вне конкретной исторической эпохи. С марксистской точки зрения законность и правопорядок имеют классовое содержание и всегда направлены на охрану интересов определенного класса.

История свидетельствует, что те периоды когда один общественно–экономический строй сменялся другим, выдвигались лозунги законности в качестве требований политической программы, в качестве инструмента обуздания произвола господствующей власти. После того, как новый класс приходил к власти, он добивался утверждения своей законности, своего правопорядка. Характерно в этом отношении высказывание Ф. Энгельса: «Конечно для буржуазии закон свят: ведь он является его собственным творением, издан с его согласия для защиты его личности и его интересов. Буржуа знает, что если один какой-нибудь закон не причиняет ему неудобства, то все законодательство в целом направлено к защите его интересов, а главное, что святость закона, неприкосновенность порядка установленного активным волеизъявлением одной части общества и пассивным – другой, является самой надежной опорой его социального положения.»[14]

С марксистской точки зрения законность устанавливается как метод политического господства имущественного класса как средство осуществления диктатуры эксплуататорского класса по отношению к порабощенному.

К поискам законности в эту эпоху как нельзя более подходят слова поэта Н. Гумилева:

«Старый доктор сгорблен

в красной тоге, он законов

ищет в беззаконьи»

Верховенство закона – есть признание закона высшим источником права, устанавливающим наиболее общее правило поведения и имеющим обязательную силу для всех других правовых актов.

В своей основе идея верховенства закона была сформулирована еще римскими юристами, но в качестве правовой системы и принцип организации государства получило формирование в XVII-XIX вв. в связи с развитием и утверждением концепции гражданского общества и правового государства.

Верховенство закона составляет важнейшую гарантию против произвола государственной власти, для защиты прав и свобод граждан. Пожалуй и сегодня актуальны слова русского историка и философа Г.П. [15]Федотова: «Сейчас нет мучительнее вопроса, чем вопрос о свободе в России».

Характеризуя социалистическую правовую систему, французский ученый Рене Давид, ссылаясь на работу С.С. Алексеева «Социалистическая ценность права в Советском обществе» (М, 1971) писал: «…в Советском Союзе и других социалистических странах принцип социалистической законности подчеркнут со всей силой и одновременно имеются все гарантии для того, чтобы сделать этот принцип действенным».[16]

Однако Р. Давид отмечал, что принцип социалистической законности «во многом отличается от идеи верховенства права и концепции «правового государства», которые являются основой государственных систем в странах романо-германской правовой семьи и семьи общего права. В качестве позитивного момента Р. Давид отмечал отход Советского Союза от утопических позиций подхода военного коммунизма, когда верили, что можно заменить право революционным правосознанием. С утверждением принципа законности праву были вновь возвращены его значение и авторитет.[17]

Р.Давид достаточно подробно останавливается на трактовке определения «социалистическая законность», замечая при этом, что «это не просто добавление, потому, что именно оно в глазах советских юристов раскрывает содержание принципа законности и смысл соблюдения законов».

Ценность принципа законности определяется тем, установлению какого строя он служит, каково содержание действующих правовых норм. Принцип законности имеет смысл только в условиях социалистической экономики и подчинен ее императивам. Не следует делать из права фетиш. Право – это важная и необходимая вещь, но, тем не менее, оно не более чем надстройка над базисом, при котором орудия и средства производства обобществлены и используются в интересах всех. Определение «социалистическая» и напоминает об этом элементарном положении марксистской доктрины.

В Советском Союзе, - пишет Р. Давид, - многие проблемы принимали своеобразный вид; в частности, принцип социалистической законности в ряде отношений отличается от принципа господства права (Rule of law) в том виде.

Включив в свое правопонимание идею о пределах власти законодателя, марксизм тем самым отмежевался от позитивизма.

Значительное внимание Р. Давид уделил вопросам гарантий социалистической законности.

Как обеспечить соблюдение социалистической законности и со стороны должностных лиц, и со стороны граждан? В широком смысле это призвана сделать вся совокупность государственных органов, равно как и воля народа, уверенного в правильности существующего строя и его законов. Этот подход особенно подчеркивался в Советском Союзе и других социалистических странах: здесь полагали, что в будущем обществе не будет принуждения. Поэтому считалось особенно ценным, что общественный порядок обеспечивается не только (и не столько) применением механизма принуждения, но и с помощью самых разнообразных способов, осуществляемых с участием органов государства, профсоюзов, прессы и граждан.

Основная гарантия социалистической законности, по мнению советских авторов, состояла в совпадении при социализме личных и общественных интересов, что обусловлено обобществлением средств производства и ликвидацией на этой основе эксплуатации человека человеком. В числе других многочисленных гарантий ленинградский профессор Петров указывал деятельность Советов различных ступеней, органов исполнительной власти, деятельность органов контроля при Совете Министров СССР, различного рода инспекций при органах управления, деятельность прокуратуры, судов, контроль общественных организаций, и особенно профсоюзов, а также широко используемое право жалобы, которому соответствует обязанность административного органа рассмотреть ее.[18]

В нашей истории длительное время шло подведение гражданина до положения винтика государственной машины. Одна их самых разрушительных линий, посягавших на законность, - унижение гражданского достоинства, право на собственное мнение. Достаточно вспомнить персональные дела и проработки советского времени, когда от ни в чем не повинных людей требовали покаяния.

Право выражает в своих предписаниях волю общества, но воплощенное в конкретный закон в каждой конкретной ситуации право не подчиняется никому и может стать защитником любого гражданина, когда его интересы законны. Закон дает человеку уверенность в своих правах, чувство собственного достоинства.

«По мере убыли свободы прекращается и борьба за нее», - писал русский историк и философ Г.П. Федотов[19], - и подтвердил это своими наблюдениями:

На XIII съезде РКП(б) Г. Зиновьев процитировал одного из выступавших на съезде инженеров в Ленинграде. Тот говорил: «Коммунисты, как материалисты, считают необходимым и нужным дать людям в первую очередь предметы первой необходимости, а мы интеллигенты, говорим, что в первую очередь нужны права человека… Интеллигент – это всякий человек, который ставит превыше всего права человека, считает, что человек – «высшая ценность в государстве». Приведя эти слова Зиновьев, тогда один из первых руководителей партии, сказал, что никаких таких прав инженер не получит, что все это «меньшевизм». Зиновьев и другие – сторонники и оппоненты Сталина – постарались низвести право, которое должно было обретать в новом обществе независимую социальную ценность, до уровня некоего прейскуранта цен, служащего сиюминутным потребностям. Поставив вне закона или по крайней мере в условия неравного для всех закона «классово чуждые элементы», они подорвали право как стержень государственности. И сами стали жертвами произвола и беззакония.

Провозглашенный и многократно провозглашаемый лозунг «Все во имя человека все для блага человека» оказался формальным и бессодержательным, не только потому, что не удалось обеспечить население бывшим комфортом, но прежде всего потому, что провозглашенные права и равенство прав не стали реальными, не утвердился режим подлинной демократической законности. Но только при соблюдении этого условия принцип «вся для человека» может быть реализован на практике. Без подтверждения законности, без понимания права как самостоятельной социальной ценности, независимой от сиюминутных целей, немыслимо утверждение самоценности гражданина.

В этом отношении на рубеже 80-х – 90-х годов России пришлось ломать сложившиеся стереотипы.

Вместе с тем необходимо иметь в виду относительно самостоятельный характер государства, права и закона, а стало быть и законности. Этот относительно самостоятельный характер государственности и права отмечали и классики марксизма. Однако в отечественном правоведении советского периода эта позиция хотя и отмечалась, однако сколько-нибудь подробной разработки не получила. Относительно самостоятельный характер законности и права выражается в том, что любое государство может существовать только в том случае, если оно удерживает в равновесии взаимно противоречивые интересы различных классов или социальных групп и главным средством достижения этого баланса являются законы. Поэтому мы считаем, что законность, также как и законодательство, право и государство хотя в значительной мере и предопределяется экономическими и классовыми условиями существования общества, но, тем не менее сама природа права и государства предопределяет в известной мере относительно самостоятельный, как бы надклассовый характер государства, права и законности, как важнейшей сферы реализации права. Это выражается и в соответствующем правопорядке любого общества, любой общественной формации.

Итак, законность представляет собой сложное и многообразное общественное явление. Наиболее существенные признаки законности следующие:

всеобщность требования соблюдать и исполнять законы государства;

осуществление всех государственных, властных функций исключительно на основе законов при строгом соблюдении должностными лицами в предусмотренном законодательством порядке свобод личности, гарантии от необоснованного привлечения граждан к ответственности или незаконного лишения благосостояния;

решительное пресечение и предупреждение правонарушений откуда бы они ни исходили, обеспечение неотвратимости наказания за нарушение законности;

Приведенные выше признаки законности характеризуют ее и как принцип поведения людей, должностных лиц, учреждений, предприятий, организаций, органов государства и как метод деятельности государства.

Суть законности состоит в том, что она должна обеспечивать одинаковые условия для решений юридический ситуаций.

  15.5. Основные принципы (требования) законности

Под принципами (требованиями) законности следует понимать основные, исходные положения правовой деятельности общества и государства.

В современном отечественном правоведении в качестве принципов законности указывают следующее:

всеобщность требований законности;

верховенство закона;

единство (единообразие) законности;

гарантированность основных прав и свобод граждан;

неотвратимость наказания за совершенное правонарушение;

недопустимость подмены законности целесообразностью их противопоставления;

связь законности и культуры.

Утверждение режима законности предполагает реализацию в общественной и политической жизни принципа: закон для всех один, перед законом все равны.

Однажды член Верховного суда США высказал коренную, на наш взгляд, мысль для становления законности: «Права честных людей могут быть соблюдены лишь в том случае, если они обеспечены и самым гнусным и отвратительным личностям».[20] Но принять и осуществить эту правовую аксиому оказывается не так просто.

О том, как сложно в правосознании российского народа идет утверждение этого принципа, свидетельствуют многочисленные факты истории и современности.

Вот пример из редакционной практики недавнего прошлого.

В газету поступила жалоба из деревни: на приусадебном участке одной старой женщины председатель колхоза «отрезал сотки по самые углы». Корреспондент выехал в деревню, все проверил, жалоба подтвердилась: отрезан участок незаконно. Подчеркнем – незаконно. Но какова аргументация в защиту этой женщины? Ее муж был из первых организаторов колхоза, сама она – участница съезда колхозников-ударников, старший сын погиб смертью храбрых на фронте. «И у такого человека незаконно отрезали участок!» - воскликнул автор статьи. Его спросили: если бы у этой бабушки муж был бы некогда подкулачником, а сын, допустим, власовцем, тогда бы, при такой ее биографии, можно было бы незаконно отрезать участок? Это смутило обсуждавших рукопись. Да, говорили, участок нельзя урезать и при «такой биографии». Но и выступать в защиту старухи было бы неприлично: «Народ бы нас не понял». Пожалуй, и не понял бы. Пришли бы сотни возмущенных откликов: «Кого под защиту берете, мать власовца?» И газете трудно было бы доказывать, что защищает она не «мать власовца», а законность и правопорядок. Корреспонденцию опубликовали с «сильными» биографическими аргументами. И, хотели того или нет, внушили читателям: возмутительно, когда беззаконно поступают с заслуженными людьми. Читатель неизбежно сам додумает: если человек не заслуженный, с ним, с его правами можно и не считаться… А это и есть отрицание равенства всех перед законом.[21]

Характеризуя правосознание советского гражданина Г.П. Федотов, русский философ в эмиграции, остро подметил:»…в итоге не будет преувеличением сказать, что вся созданная за 200 лет Империи свободолюбивая формация русской интеллигенции исчезла без остатка. И вот тогда-то под нею проступила московская тоталитарная целина. Новый советский человек не столько вылеплен в марксистской школе, сколько вылез на свет Божий из московского царства, слегка приобретя марксистский лоск. Посмотрите на поколение Октября. Их деды жили в крепостном праве, их отцы пороли самих себя в волостных судах. Сами они ходили 9 января к Зимнему дворцу и перенесли весь комплекс врожденных монархических чувств на новых красных вождей.

Вглядимся в черты советского человека, конечно, того, который строит жизнь, не смят под ногами, на дне колхозов и фабрик, в черте концлагерей. Он очень крепок, физически и душевно, очень целен и прост, живет по указке и по заданию, не любит думать и сомневаться, ценит практический опыт и знания. Он предан власти, которая подняла его из грязи и сделала ответственным хозяином над жизнью сограждан. Он очень честолюбив и довольно черств к страданиям ближнего – необходимое условие советской карьеры. Но он готов заморить себя за работой, и его высшее честолюбие – отдать свою жизнь за коллектив: партию или Родину, смотря по временам. Не узнаем ли мы во всем этом служилого человека XVI века? (не XVII, когда уже начинается декаданс). Напрашиваются и другие исторические аналогии: служака времен Николая I, но без гуманности христианского и европейского воспитания; сподвижник Петра, но без фанатического западничества, без национального самоотречения. Он ближе к москвичу своим гордым национальным сознанием: его страна единственно православная, единственно социалистическая – первая в мире: третий Рим. Он с презрением смотрит на остальной, т.е. западный мир; не знает его, не любит и боится его».[22]

Законность – строгое соблюдение конституции и законов, а также изданных в соответствии с ними иных правовых актов всеми органами государственной власти, местного самоуправления, должностными лицами, гражданами и их объединениями.[23]

Подобное определение законности логически вытекает из ч. 1 ст. 15 Конституции РФ, где говорится об обязанности соблюдения Конституции и законов органами местного самоопределения, должностными лицами, гражданами и их объединениями.

Важнейшее направление осуществления законности – обеспечение соответствия законодательства субъектов Федерации Конституции РФ и федеральным законам.

С этим тесно связан важный принцип Российской Федерации – единого экономического и правового пространства.[24]

В Преамбулу Всеобщей декларации прав человека (1948 г.) включено положение о необходимости того, «чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства к восстанию против тирании и угнетения…»

В Преамбуле Всеобщей декларации прав человека констатируется, что «пренебрежение и презрение к правам человека привели к варварским актам, которые возмущают совесть человечества».

С категориями законности и правопорядка неразрывно связаны положения о верховенстве федерального права и верховенстве закона.

Как отмечают М.В. Баглай и В.А.Туманов, верховенство федерального права – это один из основных принципов федеративного государственного устройства.[25] Согласно этому принципу федеральные законы обладают высшей силой по отношению к законодательству субъектов Федерации, которые должны соответствовать федеральным законам. В случае же противоречия действует федеральный закон.

Согласно Конституции РФ одной из основ конституционного строя РФ является верховенство ее Конституции и федеральных законов на всей территории страны (ч. 2 ст. 4).

В соответствии с ч. 5 ст. 76 законы и иные нормативные акты субъектов РФ не могут противоречить федеральным законам, а при наличии такого противоречия действует федеральный закон.

Конституции РФ и федеральному законодательству должны соответствовать правовые акты субъектов Федерации, изданные по вопросам их исключительного ведения.

Следует подчеркнуть, что верховенство федерального права обеспечивается и тем, что гражданские, уголовные, финансовые, коллизионные и другие наиболее важные сферы законодательства в силу ст.71 Конституции РФ отнесены к ведению РФ. Это позволяет формировать на федеральном уровне основы правовой системы.

Провозглашение рядом конституций и уставов субъектов Федерации верховенства их законодательства не соответствует Конституции РФ.

Верховенство права является важнейшим принципом правового государства.

Единство (единообразие) законности состоит в установлении единообразного понимания законов и подзаконных актов, их толкования и применения; в соблюдении единых, установленных для всех граждан, органов и организаций государства нормативно-правовых актов; единстве юридической основы законности. Единство законности следует понимать, что все законы государства имеют одинаковую силу на всей его территории. Широко известны слова В.И. Ленина: «Законность не может быть Калужская и Казанская, а должна быть единая всероссийская и даже единая для всей Федерации Советских республик».[26]

Вместе с тем следует иметь в виду, что нельзя не учитывать местных условий. Законность должна гарантировать определенную свободу действий субъектов Федерации, местных органов, способствовать развертыванию творческой инициативы. Единообразное понимание законности – есть свидетельство высокой правовой культуры. Этот принцип не должен сковывать инициативы субъектов Федерации, местных органов самоуправления, в пределах полномочий, которыми они располагают в силу законности.

Неотвратимость наказания за совершение правонарушения состоит в том, что каждое совершенное правонарушение должно быть раскрыто, а виновные в его совершении подвергнуты наказанию за содеянное. Ослабление борьбы с правонарушениями имеет опасные последствия. В России тенденция развития преступности вышла на уровень проблемы национальной безопасности. Исследователи проблем преступности отмечают, что ущерб причиненный преступностью вполне сопоставим с жертвами репрессий конца 30-х годов ХХ века. Преступность приобретает все более организованный и агрессивный характер.[27]

Предупредительное значение наказания обусловливается не его жестокостью, а неотвратимостью. Наказание должно быть справедливым. Суд обязан при назначении наказания учитывать все обстоятельства дела, в том числе смягчающие и отягчающие обстоятельства. Наказание – это не просто мера предупреждения, сочетающее в себе кару и воспитание. Наказание – это юридический институт и одновременно социальный институт государства, средство обеспечения законности и правопорядка. Государство заинтересовано в том, чтобы юридические и социальные последствия наказания могли помочь вернуться на правильные пути человеку, вновь стать полезным членом общества.

Связь законности и культуры состоит в том, что уровень законности напрямую зависит от уровня общей и правовой культуры граждан и должностных лиц. Связь законности и культуры приобретает особую актуальность в период строительства демократичного, правового государства. Связь законности с культурным строительством проявляется в различных формах и направлениях, начиная с подготовки законопроектов, применения на практике принятых норм права и кончая правовым воспитанием и повышением правосознания населения. Законность служит важным средством развития и охраны завоеваний культуры. По мере повышения культурного уровня населения законность становится все более существенным фактором культурного строительства. Высокая культура образованных и организованных людей является главной предпосылкой строгого проведения в жизнь требований закона. Высокая правовая культура предполагает не только формально хорошее знание норм права но глубокое уважение к законам.

Соблюдение принципов законности, будучи органично связанным с соблюдением культуры управления в целом, зависит от уровня правовой подготовки кадров государственного аппарата и правового воспитания населения. Важным фактором формирования культуры, в том числе правовой, является подготовка государственной программы укрепления законности и правопорядка в стране. Необходимо также иметь актуализированную программу совершенствования законодательной базы с тем, чтобы в предельно сжатые сроки вносить принципиальные изменения, дополнения в действующее законодательство, обновлять его.

Имея значительную дореволюционную и советскую гуманитарную почву, современная отечественная юриспруденция пока еще не смогла использовать для целей своего развития этот колоссальный пласт мысли, фактически выведя научное осмысление государства и права за скобки русской духовной традиции. Да, были и есть хорошие работы, продвигающие отечественную правовую социологию, философию, диалектику, отрасли права, но они не смогли изменить общей ситуации – отсутствия фронтальных исследований отечественной правовой культуры. Здесь у нас зияющие пустоты.

Достичь гуманистических целей права невозможно, если прямолинейно «творить» хорошие нормы. Нужны философия, морфология, система юридических понятий и явлений, которые позволили бы развиваться правовой культуре снизу, дали бы возможность актуализации и самовыражению правового сознания. Право как рациональный продукт нового времени отстает от проблем человечества.

Говоря терминологией А.-Дж. Тойнби, правовое развитие России должно системно ответить на вызовы XXI века.

Законность, целесообразность, справедливость

Недопустимость подмены законности целесообразностью, их противопоставления является как ведущим принципом законности.

Недопустимость подмены законности целесообразностью их противопоставления означает, что субъектам правовых отношений предоставляется возможность принимать наиболее эффективные, целесообразные решения в границах правового поля, определенного нормой права. Субъектам права запрещается выходить за правовое поле, нарушать нормативно-правовые акты, они обязаны руководствоваться исключительно требованиями законности. Любые попытки объяснить отступление от действующего законодательства целесообразностью недопустимы. Безусловно из всех важных принципов права как сферы правотворчества, так и при реализации норм права основным является его целесообразность. Но целесообразность права не может и не должна быть отчуждена или противопоставлена другим принципам права и в первую очередь – законности.

Практика корифеев русской адвокатуры показывает блестящее умение сочетать законность и справедливость, дух и букву закона.

Принцип законности предполагает осуществление правосудия в точном соответствии с законом. Правовые государства в области правосудия служат своей цели посредством исполнения определенных процедур.

Интересной теоретической находкой, нацеленной на повышение роли адвокатуры, является выдвигаемое С.С. Алексеевым положение о «возвышенном правосудии», которое этот ученый связывает с концепцией правозаконности. Вот что он пишет по этому поводу: «Важнейший компонент гуманистической философии права, прямо раскрывающий смысл ее характеристики в качестве концепции правозаконности, - это независимое и сильное правосудие, обладающее такими правомочиями и высоким статусом (т.е. такой степенью «возвышенности»), которые делают его способным противостоять исполнительной и в необходимых случаях – законодательной власти».

Проблемы современного правосудия нельзя воспринимать вне концепции правопонимания. Концепция современного правопонимания основана на глубоко гуманистических принципах, выдвигающих требования соответствия права гуманистическим идеалам добра и справедливости.

Далее мы попытаемся проиллюстрировать соотношения понятий «законность», «справедливость», «мораль».

Нельзя сказать, что идея справедливости – нова в современных подходах к праву. Идея справедливости как основная идея права не только не нова – она стара, как мир. Достаточно сказать, что практически все известные законодатели, начиная с первых дошедших до нас, т.е. царя Хаммурапи, провозглашали себя и свои законы воплощением справедливости.[28] И, вероятно, мы не найдем примера, где бы провозглашалось иное. Невозможно представить себе ни законодателя, ни судьи, который бы утверждал: «Я принимаю несправедливый закон» либо: «Постановляемое мною решение несправедливо».

Современная теория права отдает должное этической и материальной концепции права, идее справедливости как основной идее права. Осознавая известный идеализм подобного подхода, мы все же подходим к этой теории сугубо практично. Полагаем, что иррациональная идея права – справедливость, призванная обуздывать неправовой закон и издающее его государство, в современных условиях имеет большой рациональный смысл, который заключается в том, чтобы поставить право на служение человеку.

В этой связи отметим, что выдвигаемая С.С. Алексеевым идея правозаконности отличается от идеи законности, широко распространенной в государствах с тоталитарным режимом, которые, как известно, отличаются своим стремлением не только к законотворчеству и иным видам правотворчества, но и к порядку, т.е. жесткому соблюдению созданных им правовых предписаний.

Правозаконность, по мнению С.С. Алексеева, является воплощением идеи гуманистического права. В противовес ей законность, при всех исторически происходивших с ней метаморфозах («революционная законность», «социалистическая законность»), остается именно законностью, порядком, строем или устройством строжайшего соблюдения действующего позитивного права, выраженного в законах, других юридических источниках.[29] В современном гражданском обществе правовой порядок или, иначе говоря, правовое устройство, призванные выражать законность, основываются на гуманистическом праве и, стало быть, прежде всего, на естественных неотъемлемых правах человека, поэтому юридические отношения должны приобретать естественно-правовой характер.

Общие рассуждения о праве в самом высоком (гуманистическом) его значении мало чего стоят, если идея права не соединена, не спаяна накрепко с идеей законности – такого правового устройства, которое функционирует столь же твердо, непоколебимо, явно и неизменно, как закон природы, то есть, как правозаконность.

В современных условиях общепризнанные неотъемлемые права человека приобретают непосредственно юридическое значение в виде юридической реальности.

Поведение граждан, опирающееся на общепризнанные права человека, не может служить основанием для возложения на них юридической ответственности даже если оно расходится с буквой закона. Вот почему древние римские юристы определяли право как науку о добром и справедливом.

Отличие современного гуманистического права не только в том, что неотъемлемые права человека обладают прямым юридическим действием и образуют основу всей национальной юридической системы, но также и в том, что они призваны определять содержание, смысл и направления деятельности законодательных органов.

Более того, поскольку неотъемлемые права человека имеют первостепенное, основополагающее значение, сообразно их статусу должна строиться сама государственная власть. Во всяком случае, власть должна быть умеренной, не содержать в себе таких потенций, которые позволили бы ей доминировать над правом и, тем более, попирать его.

Идея, выраженная в обретении правами человека непосредственного юридического действия, вызвала к жизни еще одну сторону гуманистической концепции, в соответствии с которой закрепленные в Конституции, в кодифицированных актах фундаментальных отраслей демократические правовые принципы, такие, как презумпция невиновности, принцип состязательности в процессе, принцип диспозитивности в гражданском праве и др., могут приобретать «работающее» юридическое значение, позволяющее органам правосудия принимать правовые решения, несмотря на пробелы и недостатки в законодательстве.

До последнего времени правовая наука относила принципы права к интеллектуальным явлениям, обобщениям, не имеющим прямой юридической значимости. И трансформация взглядов по этому вопросу во многом обусловливается необходимостью последовательной защиты естественных неотъемлемых прав человека.

Осуществление высшего предназначения права – обеспечить и упорядочить свободу личности, суверенность человека, - предполагает известную регламентацию действий, реализуемых людьми по собственной воле. Такая регламентация при господстве диктаторских, авторитарных режимов может быть направлена не на обеспечение свободы, а на ее подавление и в этой связи достигать весьма высокой степени «заурегулированности». Тогда людям предоставляется лишь строго «дозированная» свобода, да притом в виде «права по разрешению», государственными чиновниками.

Важнейшая отличительная особенность правозаконности, как считает С.С. Алексеев, состоит в том, что отдельный человек выступает по своему естественному, прирожденному статусу как свободная личность, и поэтому существует общая дозволенность каждому поступать по своей воле, своему усмотрению – везде, в любом случае, без какого-либо разрешения, лишь бы данное действие не было прямо запрещено законом.

При этом есть ряд сфер в жизни общества (в области охраны здоровья, дорожного движения, использования вредных для человека веществ, безопасности людей и др.), где разрешительные начала сохраняют существенное значение и для отдельного человека. Но это не меняет сути общедозволительного принципа, имеющего приоритетное значение для личности, отдельного человека.

Отметим, что общедозволительный принцип в отношении граждан был торжественно и строго провозглашен в документе французской революции – в Декларации прав человека и гражданина. В ст.5 Декларации записано: «Закон может воспрещать лишь деяния, вредные для общества. Все же, что не воспрещено законом, то дозволено…»

Общедозволительное начало в поведении граждан – принцип не менее важный для понимания правозаконности, самой сути гуманистической концепции права, чем непосредственное и приоритетное юридическое действие прав человека, юридическое значение демократических правовых принципов. Общедозволительное начало является основой презумпции правомерности поведения, которая означает, что любой поступок, какой угодно акт поведения граждан или их объединений считается правомерным, пока не установлено в надлежащих процедурах несоответствие данного поведения закону, то есть, пока не установлено применительно к данному лицу событие правонарушения.

В какой-то мере такого рода требование перекрывается широко известной презумпцией невиновности. Презумпция невиновности охватывает область деятельности правоохранительных учреждений, судебно-процессуальные отношения. Требование признания изначальной правомерности поведения всех граждан имеет общегражданское значение, и наряду с институтом прав человека ставит властные органы в зависимое от статуса граждан положение, а в ситуациях, когда возникает вопрос о юридической ответственности, обязывает их, прежде всего еще до рассмотрения виновности кого-либо, устанавливать само событие правонарушения (преступления).

Безусловно, что в юридическом отношении положение «гражданину дозволено все, кроме прямо запрещенного законом», нуждается в строгом правовом понимании. Вопреки ходячим поверхностным представлениям о том, будто бы приведенная формула открывает простор для анархии и вседозволенности – отсюда непрекращающаяся со всех сторон критика данной формулы, данная правовая формула не допускает достижения антиправовых целей, то есть произвола и беззакония и предполагает установление законом необходимых юридических запретов в отношении всех вредных для общества случаев поведения, представляющих собой исключения из общего дозволения.

Принцип «дозволено все, кроме прямо запрещенного законом», распространяющийся на граждан, их объединения, лишь тогда выполняет свои гуманистические функции, когда он сочетается и действует «в паре» с принципом, диаметрально противоположным по содержанию, - «запрещено все, кроме прямо разрешенного законом», принципом, который должен строго и последовательно распространяться уже не на граждан, а на властные государственные учреждения и должностных лиц. Только тогда, когда государственные органы лишаются возможности поступать произвольно, вторгаться по своему усмотрению во все сферы жизни, а действуют только в пределах, которые для них прямо определены законом, только в этом случае общедозволительное (для граждан, их объединений) начало обретает реальную жизнь.

В обществах с антидемократическим авторитарным строем властные органы действуют в общедозволительном режиме (они дозволяют себе «все», порой даже без всякого «кроме»), а на граждан, подданых распространяется разрешительный порядок: они вправе совершать только то, что им разрешено толи нормативным государственным документом, или индивидуальным разрешением чиновника.

В демократическом же обществе, в котором утверждается правозаконность, указанное соотношение меняется на прямо противоположное, ранее уже рассмотренное: государственные органы, должностные лица подпадают под действие строго разрешительного режима, а граждане, их объединения действуют на общедозволительных началах.

Конечно же, идеи правозаконности, хотя и отвечают требованиям современного гражданского общества, - не более чем идеалы. Это, можно сказать, обобщенный образ, полученный в результате суммирования тенденций и достижений законодательства и юридической практики современных демократических стран с развитой юридической культурой, отечественного как положительного, так и отрицательного опыта, а также представлений авторов, о месте и роли права в жизни людей.

Эти идеи согласуются с нашими человеческими потребностями и устремлениями людей. И, что особо существенно, идеалы правозаконности способны придать оптимистические очертания будущему, определить оптимальный, вариант перспективы развития человеческого сообщества и стать общечеловеческой и одновременно национальной идеей (которую так упорно и так безуспешно в наши дин «ищут» в российском обществе).[30]

В аспекте теории правового государства, в теории права иногда говорят о позитивном и негативном принципах законности.[31]

Негативный принцип – это ограничительный принцип, ограничивающий возможность государства в определении поведения человека преступным и привлечении его к уголовной ответственности.

Негативный принцип законности исходит из правила nulla poena sine lege (нет наказания без упоминания о нем в законе). В соответствии с принципом законности высшей целью правовой системы должна быть защита граждан от покушений на их права со стороны государства, которое постоянно навязывает им свою волю. Принцип разделения властей способствует обеспечению безопасности граждан от произвола государства.

В российском уголовном праве, например, эта сторона законности сформулирована в ст.3 Уголовного Кодекса РФ («Принцип законности»):

Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом.

Применение уголовного закона по аналогии не допускается.

Смысл этой нормы, основанной на известном правиле nulla crimen sine lege (нет преступления без указания о том в уголовном законе) – защищенность человека от необоснованного привлечения к уголовной ответственности, от судебного произвола.

Указанный принцип реализуется не только в связи с применением уголовного наказания к лицам, совершившим преступные посягательства, или с угрозой его применения к потенциальным преступникам. Но уголовный закон, отграничивая преступное поведение от непреступного, должен стоять и на страже прав и интересов лиц, которые не совершали предусмотренного уголовным законом преступного деяния. Реализация этой задачи в первую очередь зависит от совершенства формулировки уголовно-правовой нормы, конструирующей состав того или иного преступления. Ошибки в применении уголовно-правовых норм, повлекшие необоснованное привлечение лиц к уголовной ответственности, могут свидетельствовать и о том, что уголовный закон еще не всегда достаточно эффективно охраняет права и интересы граждан в сфере уголовной ответственности.

Правовое государство основывается на обязательном и неуклонном следовании закону. В отношении же уголовного законодательства принцип правового государства требует наказания всех виновных.

В российской теории уголовного права принцип законности традиционно именуется принципом неотвратимости наказания. Он означает, что всякое лицо, совершившее преступление, должно подлежать наказанию или иным мерам уголовно-правового воздействия, предусмотренным уголовным законом.[32] Смысл этого принципа заключается в том, что неотвратимость ответственности есть лучший способ проявления предупредительного воздействия уголовного закона.

Мысль эта давно известна. Истоки ее в самом деле можно отыскать еще у древнегреческих философов Платона и Аристотеля. В законченной же форме она была сформулирована в книге выдающегося итальянского просветителя и гуманиста XVIII века Ч. Беккариа: «Одно из самых действительных средств, сдерживающих преступление, заключается не в жестокости наказаний, а в их неизбежности… Уверенность в неизбежности хотя бы и умеренного наказания произведет всегда большее впечатление, чем страх перед другим, более жестоким, но сопровождаемый надеждой на безнаказанность».[33]

Признание неотвратимости ответственности принципом уголовного права представляет собой тот случай, когда обыденное правосознание рядового гражданина вполне соответствует ему. Известно, что о силе власти (государственной) граждане судят не по степени «чрезвычайности» ее полномочий, а больше по тому, насколько этой власти удается реализовать указанный принцип. К сожалению, современные реалии российского общества с этой точки зрения оставляют желать лучшего: раскрываемость преступлений явно идет вразрез с динамикой их роста.

Не раскрывается примерно каждое второе преступление, а по кражам (в том числе и квартирным, вымогательствам, угонам автомобилей и многим другим преступлениям) процент раскрываемости еще ниже. Так, в 1991 г. в Российской Федерации было зарегистрировано около 2,2 млн. преступлений, около 1 млн. из них остались нераскрытыми. В 1992 г. число зарегистрированных преступлений составило около 2,8 млн., а выявлено около 1,15 млн. В 1993 г. зарегистрировано около 2,8 млн. преступлений, выявлено свыше 1,2 млн.[34] В 1994 г. – около 2,8 млн. преступлений, раскрыто (данные за 10 месяцев) – около 1,3 млн.[35] Некоторое уменьшение количества зарегистрированных преступлений наблюдалось в 1996 г. – около 2,63 млн. (однако снижение слишком незначительно и не компенсирует роста преступности более чем в два раза в предыдущие три года), количество официально нераскрытых тяжких преступлений составило 43%.[36]

Вместе с тем важно уяснить, что неотвратимость уголовной ответственности – это идеал, в реальной жизни недостижимый. Определяющей тенденцией мировой преступности является ее абсолютный и относительный рост. За последнюю четверть века преступность в мире возросла в среднем в 2-3 раза. За это же время преступность в развитых странах увеличилась в 4-5 раз. [37]

И резкий рост преступности в новой России, вставшей на путь демократии и рыночной экономики, также свидетельствует об этом.

Социальный контроль над преступностью в условиях демократического общества осуществляется с большими трудностями, чем в обществе тоталитарном и авторитарном. Статистика свидетельствует о том, что в демократическом обществе уровень преступности гораздо выше, чем при тоталитарных режимах. Авторитарные режимы и в самом деле были способны активно воздействовать на преступность. Получается, что преступность – своеобразная плата за демократию. Однако одновременно имело место невиданное по масштабам ограничение прав человека, не связанное с совершением преступных деяний в понимании действовавших тогда уголовных кодексов. Это – ограничение свободы слова, собраний, митингов и демонстраций, свободы объединения в партии и другие общественные движения и организации, свободы передвижения и выбора места жительства, многих других естественных прав и свобод человека. Концентрационные лагеря существовали при тоталитарных режимах для содержания не столько действительных преступников, сколько мнимых. Вместе с тем обходимо подчеркнуть, что идея демократизации не должна служить оправданием бездеятельности или недостаточной активности правоохранительных органов в их повседневной деятельности по борьбе с преступностью.

Принцип правового государства означает, что на государство возложена обязанность осуществлять уголовно-правовое преследование и даже издавать законы в защиту жертв преступлений.

Позитивная сущность правового государства не может смириться с мыслью о том, что очевидно виновный человек будет ходить по улицам, а государство будет не в состоянии ничего с этим поделать.

В российском уголовно-процессуальном праве есть процедура возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам (в УПК РСФСР ей посвящена целая глава). В соответствии со ст. 384 УПК вступивший в законную силу приговор суда (в равной степени обвинительный или оправдательный), определение и постановление суда могут быть отменены по вновь открывшимся обстоятельствам. В указанной статье перечисляются основания для по вновь открывшимся обстоятельствам, возобновления дел в числе которых указывается и на обстоятельства, неизвестные суду при вынесении приговора, которые доказывают виновность оправданного лица. Разумеется, что пересмотр оправдательного приговора, как и обвинительного, по мотивам мягкости наказания (или необходимость применения к осужденному закона о более тяжком преступлении) допускается лишь в пределах сроков давности привлечения к уголовной ответственности и (что особенно важно) не позднее одного года со дня открытия новых обстоятельств.

Следует иметь в виду, что в различных правовых системах современного мира сложились разные понимания правового государства. В немецком понимании правовое государство – это карающий меч, для американского гражданина правопорядок – прежде всего, щит против произвола государственной власти. Вероятно менталитет российских граждан ближе к немецкому пониманию законности.

Эти представления о понятиях законности и правового государства, как щита и меча, легко вступают в противоречие. Приверженность к позитивному принципу заключается в ограничении воздействия законодательной нормы при определении ответственности. Если кража как преступление состоит в том, чтобы что-то забрать у кого-то, то тогда большое значение приобретает то обстоятельство, имеет ли это что-то «вещный» характер, ограничено ли оно только материальными предметами и могут ли к ним по аналогии быть отнесены такие действия, как, например, использование электроэнергии. Если убийство, как преступление, охватывает своим составом только лишение жизни, то чрезвычайно важно определить момент начала жизни человека в отличие от жизни развивающегося плода.

Что касается определения момента начала человеческой жизни (позволяющего, к примеру, отличить убийство от незаконного аборта) и ее конца (помогающего установить оконченное убийство, отграничив его от покушения на это преступление), то уголовное право в этом отношении зависит от медицинской науки. Известно, что со временем медицинское (научное) представление о таких временных границах менялось, что влекло за собой изменение и уголовно-правового представления. Например, если раньше начало жизни ребенка связывалось с его первым дыханием (вне утробы матери), то теперь – с началом физиологических родов. Точно так же, если наступление смерти человека связывалось с остановкой сердца, то теперь таким моментом медицина считает наступление необратимых процессов в головном мозге.

Безусловно, для решения указанных вопросов не существует легких путей; уважение буквы закона не исключает необходимости его толкования при отправлении правосудия. Это чрезвычайно важно для правоприменительной деятельности.

Когда речь заходит о толковании закона, особенно уголовного, важность приобретают базовые правила, направленные на минимизацию или максимизацию усилий законодателя для определения преступного поведения и наказания за него, формализованных в правовой норме.

Когда мы рассматриваем вопрос о взаимосвязи между законностью и справедливостью, то должны учитывать следующее.

Мораль связана с правосудием по меньшей мере в двух аспектах. Мы даем моральную оценку интересам, нуждающимся в защите. Кроме того, мы используем моральные критерии для ответа на вопрос, как возможно вменить лицу совершение им противоправного деяния. Эти аспекты переплетаются, но разница между ними очевидно существует.

Вопрос о том, какие интересы подлежат правовой защите, отличается от вопроса, должны ли привлекаться к ответственности лица, реально нарушающие закон, но при условиях, в силу которых они могут быть признаны невиновными. Вопрос, касающийся признания лица невиновным по основаниям вынужденности действий, состояния личной крайней необходимости, ошибки в противоправности и даже в состоянии принуждения как физического, так и психического. Ответ на эти вопросы основан не просто на общепринятой морали. По этой причине представляется уместным остановиться на проблеме моральной ответственности.

Различие между моралью и правом не всегда легко прояснить. Например, идут споры о природе, обязанности предотвращения вреда, причиняемого бездействием (нарушение этой обязанности ставит лицо в такое же положение, как если бы он причинил вред). Такая обязанность иногда налагается на основании родства, например, в отношениях «родители – дети». Признание обязанности действовать превращает такую обязанность в правовую.

Соотношение между законностью и справедливостью требуют от нас понимания справедливости как эталона для измерения функционирования конкретной правовой системы.

Кстати, слово justice в английском языке означает и правосудие, и справедливость.

Можно представить идеальное понимание судьями материальной стороны преступления, но абсолютно совершенный процесс представить себе невозможно. Безупречно проведенный процесс подразумевает полное исключение ошибки, а это, к сожалению, утопия. Суды всегда будут допускать ошибки, даже если процессуальные правила будут прописаны настолько хорошо, чтобы обеспечивалась истина и защищались достоинство и права обвиняемых. Процессуальный аспект отправления правосудия всегда несовершенен, и в нем всегда есть моменты для совершенствования.

Природу законности не так легко понять. Правильно воспринятая идея правового государства должна включать в себя и действующее законодательство, и мораль, и справедливость.

Проблема состоит в определении правильного соотношения между приоритетом буквы закона и философскими проблемами, которые дают жизнь системе права. Противоречие между Буквой закона и его Духом типично не только для права, но, например, и для религии.

Религиозная жизнь немыслима без Библии, но мыслящие теологи не ограничиваются в своих проповедях о Боге и значении Вселенной простым чтением и пересказом ее текста. Юристы также выходят за рамки текста нормы.

Но это оправдано при одном условии: если речь идет об углубленном понимании Духа закона, воплощенного в его Букве. Известный российский юрист, почетный доктор Эдинбургского университета Б.С. Никифоров, говорил: «Дух закона выражается в его букве и ни в чем другом выражаться не может!».[38] должны привлекаться именно для извлечения из Буквы закона.

Юристы должны исходить из того, что справедливые решения возможны и что они вносят свой вклад в поиск истины, понимания законов.

Принципиально важно подчеркнуть, что современное понимание принципа законности допускает при определенных условиях возможность неприменения судами федеральных законов. Пределы такого неприменения сформулированы в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» от 31 октября 1995 года.[39]

Согласно ч.1 ст.15 Конституции Российской Федерации Конституция имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что в соответствии с этим конституционным положением судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия.

Суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию РФ, в частности:

·          когда закрепленные нормами Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина, и другие положения;

·          когда суд придет к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей;

·          когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции;

·          когда закон либо иной нормативный правовой акт, принятый субъектами Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует

Нормативные указы Президента Российской Федерации как главы государства подлежат применению судами при разрешении конкретных судебных дел, если они не противоречат Конституции Российской Федерации и федеральным законам (ч.3 ст.90 Конституции Российской Федерации).

Другими словами, в соответствии с данными разъяснениями суды не всегда обязаны безоговорочно следовать предписаниям нормативных правовых актов. Прежде чем применять акты даже столь высокого уровня, они должны проверять, насколько эти акты соответствуют Конституции Российской Федерации.

Понятие законности в современных условиях приобрело своеобразие еще и в связи с тем, что Конституция Российской Федерации (ч.4 ст.15) признала особую роль в российской правовой системе международных договоров Российской Федерации. При определенных условиях законы, противоречащие таким договорам, тоже могут не применяться судами. И осуществление данного конституционного положения – реальность.

Осуществление законности предполагает применение правовой нормы в соответствии с ее смыслом и буквой. Нельзя оправдывать отступление от точного применения норм права ссылкой на быстро изменяющуюся обстановку, неспособностью закона поспевать за бурно развивающейся жизнью. Этого нельзя допускать потому, что сам законодатель при издании закона (нормы права) максимально учитывает возможные в будущем изменения в социальной жизни, ее разнообразие и динамизм. Если в реальной действительности произошли изменения, вызывающие необходимость установления новой нормы либо изменение или отмену действующей правовой нормы, то это – концепция законодателя, а не органа, применяющего нормы права. Пока закон не отменен или не изменен в установленном порядке, он должен строго и неуклонно соблюдаться и исполняться всеми.

Гарантии обеспечения законности и правопорядка

Некоторые современные заказные политики и юристы склонны считать, что принцип «господства права» в процессе реализации ограничивает власть жесткими нормативными требованиями, установленными законе и тем самым создается угроза эффективности правления. «Государство права» нередко объявляется устаревшей догмой. Взамен предлагается передавать властные полномочия демократически уполномоченным официальным лицам, которые призваны в этом случае внедрять в жизнь ту или иную необходимую и желательную социальную регуляцию.[40]

Другие критики «господства права» считают этот принцип невероятным и даже вообще невозможным состоянием, поскольку он подвергается столь бесконечному манипулированию, что не подлежит никакому определению. «Антиформалисты» утверждают, что доктрина «господства права» базируется на метафизическом мираже и искажает реальности правовой системы.

Таким образом, все более подвергается сомнению.Власть законов как принцип и метод регулирования как во внутригосударственном, так и международном аспекте. Таким образом все более подвергается сомнению.

Укрепление законности и правопорядка есть объективная закономерность демократического общества. Нельзя понимать это как признание автоматизма в ее развитии, а также неверно думать, будто объективная закономерность данного процесса означает пассивное отношение к реализации принципа законности. Напротив, в интересах демократического правового государства, всемерной охраны прав и свобод человека и гражданина требуются активная систематическая борьба за укрепление законности, за ликвидацию ее нарушений, совершенствование гарантий законности и правопорядка и устранение любых препятствий на пути полнейшего осуществления принципа законности. Успех этой борьбы обусловлен объективными и субъективными условиями российского общества. Осуществление принципа законности есть средство укрепления российского общества и, наоборот, - нарушение законности объективно ведет к дестабилизации общества, произволу и анархии.

Система гарантий законности представляет собой одно из важнейших выражений демократизма политической организации общества.

Под гарантией обеспечения законности следует понимать всю систему экономических (материальных), политических, идеологических и других факторов, содействующих реализации норм права.

Первое. Экономические (материальные) гарантии законности и правопорядка означают, что производство материальных благ в обществе обеспечивает гражданам возможность осуществлять свои права и свободы беспрепятственно. В обществе устанавливаются эквивалентные отношения между товаропроизводителями и потребителями материальных благ, что создает экономическую основу для позитивного функционирования гражданских прав. Материально обеспеченный человек и социально защищенный субъект правоотношений, как правило, сообразует свое поведение с правом, законодательством, поскольку его интересы гарантируются правопорядком.

Второе. Политические гарантии законности и правопорядка сводятся к тому, что все элементы (структуры) политической системы общества поддерживают и воспроизводят социальную жизнь на основе норм права, отражающих объективные закономерности общественного развития. Важнейшей политической гарантией законности является, таким образом, вся система политической организации Российской Федерации. Демократизм призван максимально обеспечивать воплощение в нормах права волю большинства народа и неуклонно проводить законы в жизнь. Демократия в России означает на деле активное участие населения, его многочисленных движений, партий и блоков в формировании высших органов государственной власти, в управлении делами общества, в реализации правоохранительной функции государства, в претворении в жизнь принципов законности.

Экономические и политические гарантии имеют определяющее значение для осуществления принципов законности и утверждения правопорядка. По мере совершенствования российской демократии, развития рыночных отношений, полноценной охраны прав и свобод человека и гражданина улучшается благосостояние народа, повышается политическая и правовая культура, укрепляется основная база, предпосылка законности и правопорядка.

Третье. Идеологическими гарантиями законности и правопорядка является повышение общей культуры населения, в том числе правовое воспитание граждан, формирование правосознания масс.

Особой разновидностью идеологических гарантий законности и правопорядка является система специальных, закрепленных в законодательстве правовых средств, которые непосредственно направлены на осуществление всех требований законности, на предотвращение, пресечение, ликвидацию нарушений законности, обеспечение неотвратимости ответственности и восстановление нарушенного права, устранение причин и условий, порождающих правонарушения. Это по сути вся специальная деятельность всех ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной, а также всех экономических частных структур, общественных организаций, корпоративных групп, ведущих борьбу с нарушениями законов.

Четвертое. Правовые (юридические) гарантии законности и правопорядка отличаются от всех иных способов обеспечения законности и правопорядка тем, что здесь имеется особая, предусмотренная нормами права процедура применения законов как государственными органами в целом, так и правоохранительными органами. Например, непосредственную работу по пресечению, профилактике правонарушений осуществляют органы охраны правопорядка (правоохранительные органы).

Пятое. Важной структурой (элементом) в системе гарантий обеспечения законности и правопорядка являются нравственные гарантии. Они обеспечивают благоприятную морально-психологическую обстановку в обществе. В которой осуществляются юридические права и обязанности субъектов правоотношений; уровень их духовной культуры; чуткость и внимание государственных органов, должностных лиц к чаяниям, законным интересам людей. В создании здоровой нравственной обстановки в сфере правового регулирования участвуют все структуры (элементы) политической организации общества и государства. Нравственные гарантии законности и правопорядка органично, тесно взаимосвязаны с экономическими, политическими, юридическими, идеологическими гарантиями.

Для всесторонней и полной реализации принципов законности и правопорядка необходима активная организаторская деятельность, осуществляемая в конкретных специфических формах всеми звеньями политической системы общества, в том числе коммерческими учреждениями, благотворительными обществами, учреждениями культуры и искусства, школами, учебными заведениями, церковью и т.д.

Таким образом, осуществление законности и укрепление правопорядка требуют знания и учета всего многообразия факторов, воздействующих на поведение людей – как положительных, так и отрицательных, как материальных (экономических), социальных, политических, психологических, организационных, так и правовых (юридических). Поэтому проблема укрепления законности и правопорядка имеет комплексный характер. В этом деле должны быть интегрированы в совокупное целое все звенья политической системы российского общества.

Существенной гарантией соблюдения законности в сфере государственного управления В.М. Гессен рассматривал административную юстицию, поскольку рассмотрение административно-правовых споров между гражданином и органом государственного самоуправления он считает «исключительным делом стоящего вне администрации, независимого [41]и общего суда».

Законность, правопорядок, демократия

Формирование правового российского государства идет по пути неуклонного роста материального и культурного уровня жизни людей, создания условий для всестороннего, гармоничного развития личности на основе повышения эффективности экономики. Строительство правового государства объективно предполагает постепенное и динамичное развертывание демократии во всех областях жизнедеятельности общества.

Диалектика взаимодействия демократии и законности заключается в том, что происходит двуединый процесс: расширение демократии в обществе означает укрепление законности и правопорядка, представление гражданам все более широких прав и свобод. Известно, что немаловажными факторами, способствующими достижению идеала демократического и правового государства, являются оптимальное государственно-правовое регулирование, обеспечение и защита прав и свобод человека и гражданина.

Правовое государство – это государство, связанное правом, а это предполагает, что государство берет на себя обязанность обеспечивать и защищать права человека и гражданина. Проблема демократии, прав человека и граждан актуальна на современном этапе преобразований общественной, экономической и политической жизни Российской Федерации, когда осуществляются преобразования, главной целью которых является обеспечение свободной безопасности, достойной и благоустроенной жизни человека.

Законность и правопорядок выступают как средство защиты прав и свобод граждан и их законных интересов. Они обеспечивают охрану человека как от произвола самого государства и его органов, так и от противоправных действий со стороны других лиц. От состояний законности зависит степень свободы человека и гражданина, реальность демократии. Поэтому неизмеримо возросли роль и значение проблем прав человека и гражданина и их реализации. Конечно, в сегодняшней, конкретной обстановке вряд ли кто рискнет назвать Российскую Федерацию сформировавшимся демократическим, правовым, социальным государством. Это процесс длительный, неимоверно трудный, сложный и важно органично сочетать развертывание демократии и законности. Дальнейшее укрепление законности в свою очередь ведет к существенным сдвигам в развитии демократии, способствует упрочению сознательной дисциплины граждан. Демократические принципы успешно претворяются в жизнь только при строгом соблюдении законов, при обеспечении прочного правопорядка, который сам создает надежную базу для наиболее полного воплощения принципов демократии.

Взаимосвязь демократии и законности имеет по крайней мере два наиболее крупных аспекта, с учетом которых можно рассмотреть все многообразие путей, форм и методов демократизации законности и правопорядка.

Первое. В условиях строительства правового государства сохранится потребность углублять демократическую природу законности и правопорядка, т.е. отлаживать систему правового регулирования и юридической охраны общественных отношений, добиваться соответствия норм и институтов прав динамике общественных отношений, повышать эффективность прав и правового поведения в реализации программы рыночной экономики.

Второе. Практическое участие населения страны в охране и укреплении законности, многообразных демократических формах, через которые граждане вовлекаются в эту сложную и ответственную работу.

Самой природе законности в цивилизованном государстве присущ глубокий демократизм. В основе законности лежат свобода рыночных отношений, различные формы собственности, общественное мнение большинства населения страны. Важное проявление демократизма правопорядка – внутренне присущая ему связь с законностью и зависимость от нее. Демократизм законности четко выражен в ее структуре и организации правоохранительной деятельности.

Развитие демократии – процесс, который невозможно отделить от сознательной и планомерной деятельности всего общества, направленной на достижение новых рубежей в экономической реформе и социальном развитии. В современных условиях формируются исключительно высокие требования к уровню и качественным характеристикам демократии. Во всяком случае взгляд на демократию лишь как на продукт общественного развития является сегодня, по меньшей мере, неполным. На нынешнем этапе развития российского общества, демократия все более выступает не только как следствие, но и как причина прогрессивных общественных изменений, и в этом последнем качестве она обладает поистине неисчерпаемым потенциалом.

Демократическое правовое государство представляет собой высокую степень человеческой цивилизации, а это означает, что демократия, присущая обществу. Воплощает в себе социальные ценности, которые были невозможны в условиях эксплуататорских социальных систем. Они сформировались как сеть закономерного развития человечества на протяжении всей его истории, как высшее достижение общественного процесса. Общеизвестно, что демократия возникает на общественном этапе развития классовых отношений вместе с появлением государства, политических форм общественной жизни. Она по необходимости с самого начала приобретает политический характер и не утрачивает его на всех последующих этапах человеческой истории.

В эксплуататорских социально-экономических формациях взаимоотношения классов характеризуются столкновением их интересов, борьбой за государственную власть, за овладение средствами влияния и контроля над обществом в целом. В этих условиях демократия может изменяться, модифицироваться, принимать различные формы, но сущность ее остается неизменной – господство эксплуататорского меньшинства над эксплуатируемым большинством.

В современных цивилизованных государствах демократия приобретает новое качество, получает невиданный до того широкий размах, распространяясь на все сферы социальной жизни. Демократия открывает огромный простор для творчества широких масс, пробуждает инициативу, отсекая и уничтожая все реакционное, консервативное, создает возможности для утверждения новых политических институтов и принципов, создает необходимые условия для реального и широкого участия народных масс в осуществлении власти и управления.

Участие широких масс в управлении требует, чтобы они овладевали навыками управления, политическими, экономическими, правовыми и другими знаниями. Задача управления, как и ранее, является главной, стержневой. В зависимости от специфики решаемых задач и конкретных исторических условий будут меняться методы, формы участия людей в управлении. Важно, чтобы это участие было сознательным и самостоятельным. О развитости демократических институтов сегодня судят не только о тому, сколько людей позволяют они привлечь к управлению государственными, общественными делами и бизнесом, но и потому, какова действенность, насколько высока эффективность демократических форм в государственном, социальном, культурном строительстве.

Как это давно замечено, демократия зачастую останавливается перед воротами частных предпринимателей, собственников, ибо там господствует авторитаризм, беспрекословное повиновение хозяину, управляющему, директору, допустимо любое принуждение, если этого требуют интересы получения сверхприбылей. Апологеты частной собственности доказывают, что по сути своей демократия и производство несовместимы, что демократические институты могут дезорганизовать экономический процесс, снизить его эффективность. Утверждают также, что демократизация абсолютно противопоказана тем общественным учреждениям, организация которых основана на авторитете руководителя. Отсюда приходят к выводу, что практически отсутствуют шансы внедрить демократические принципы в работу госаппарата.

Что касается законности и правопорядка, то они рассматриваются как сугубо авторитарная сфера, дело властей, и, конечно, о демократизации законности, охране правопорядка в российском обществе речь не должна идти. В лексиконе некоторых политиков, ученых само слово «демократизация» имеет негативный смысл: оно означает принудительное навязывание демократических форм тем общественным структурам, которые по своему характеру являются авторитарными и управляются лишь технократическими методами.

[1] См.: Малько А.В. «Правовая жизнь» как важнейшая категория юриспруденции. В книге: Ежегодник Российского права. 2000. М.: Норма. 2001. С136

[2] См.: Политико-правовые ценности: история и современность. Отв. ред. Нерсесянц В.С. – М.: Эдиториал УРСС. 2000. С. 81-95.

[3] См.: Проблемы общей теории права и государства. Под ред Нерсесянца В.С. – М.: Норма, 1999. С. 465.

[4] См.: Политико-правовые ценности: история и современность. Отв. ред. Нерсесянц В.С. – М.: Эдиториал УРСС. 2000. С. 82

[5] См.: Алексеев С.С. Философия права. – М.: Норма, 1998. С. 121.

[6] См.: Воскресенский Э.А. Законодательные акты Петра I.Т. 1. – М-Л.: Издательство АН СССР, 1945. С. 107.

[7] См.: Байтин М.И. Право и правовая система: вопросы соотношения// Ежегодник российского права. 2000, М.: Норма, 2001. С. 100-101.

[8] См.: Алексеев С.С. Государство и право. – М.: Юридическая литература. 1996. С. 14.

[9] См.: Алексеев С.С. Государство и право. – М.: Юридическая литература. 1996. С. 78.

[10] См.: Синюков В.Н. Россия в XXI веке: пути правового развития// Ежегодник российского права. 2000. –М.: Норма. 2001. С. 12.

[11] См.: Ежегодник российского права. 2000. –М.: Норма, 2001. С. 13.

[12] См.: Политико-правовые ценности: история и современность. Под ред. Нерсесянца В.С. – М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 89-90

[13] См.: Морозова Л.А. Проблемы современной российской государственности. – М.: Юридическая литература. 1998. С. 68.

[14] См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Т. 2. С 451

[15] См.: Федотов Г.П. Россия и свобода// Знамя, 1989. Декабрь. С 198.

[16] См.: Давид Р., Жофере-Спиноза К. Основные правовые системы современности. – М.: Международные отношения. 1996. С. 148.

[17] См.: Давид Р., Жофере-Спиноза К. Основные правовые системы современности. – М.: Международные отношения. 1996. С. 148.

[18] См.: Петрова Г.И. Понятие законности в социалистических странах. 1961.

[19] См.: Федотов Г.П. Россия и свобода// Знамя. 1989. Декабрь.-М.:Правда. С. 213.

[20] См.: Знамя, 1989. № 3 М.: Правда. С. 149.

[21] См.: Знамя. 1989. № 3.-М.: Правда. С. 149.

[22] СМ.: Знамя. 1989. Декабрь –М.: Правда. С. 212.

[23] См.: Баглай М.В., Туманов В.А. Малая энциклопедия конституционного права. - М.: БЕК, 1998. С. 143-144.

[24] См.: Баглай М.В., Туманов В.А. Малая энциклопедия конституционного права. – М.: БЕК, 1998. С. 135-136; Барциц И.Н. Правовое пространство России. – М., 2001.

[25] См.: Баглай М.В., Туманов В.А. Малая энциклопедия конституционного права. - М.: БЕК, 1998. С. 40-41.

[26] См.: Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 45. С. 198.

[27] См.: Лунеев В.В. Преступность ХХ века. Мировой криминологический анализ. - М.: Норма. С. 347, 521 и др.

[28] См.: История политических учений. Под ред. Кечекьяна С.В. – М.: Юриздат, 1960. С. 54.

[29] См.: Алексеев С.С. Указ. соч. С. 130-140

[30] См.: Алексеев С.С. Философия права.-М.: Норма. 1998. С. 146.

[31] См.: Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. – М.: Юрист, 1998. С. 490.

[32] См.: Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования // Под ред. В.Н. Кудрявцева и С.Г. Келиной. – М., 1997. С. 25.

[33] Беккариа Ч. Указ соч. С. 308-309.

[34] См.: Преступность и правонарушения. – М., 1993. С. 16.

[35] См.: Состояние преступности в России. – М., 1994. С. 3; Российская газета, 1997. 1 окт.

[36] См.: Состояние преступности в России за 1996 г. – М., 1997. С. 3.

[37] См.: Лунеев В.В. Тенденции преступности: мировые, региональные, российские // Государство и право, 1993. №5. С. 7.

[38] См.: Флетчер Дж., Наумов А.В. Ук. работа. С. 507.

[39] См.: СП ПВС, 1995. №5. С. 11-19.

[40] См.: Политико-правовые ценности: история и современность. Под ред. Нерсесянца В.С. –М.: Эдиториал УРСЕ. 2000.С. 86.

[41] См.: Гессен В.М. О правовом государстве. СПб.: Изд. Б.Г. Глаголева. 1908. С. 15, 17, 43.