ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ В КОНЦЕ XIX в

3.2 ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ В КОНЦЕ XIX в.

В 70-е гг. XIX в., находясь у власти (1874—1880), консерваторы не предпри­няли смелых шагов в социальной области. Главная причина малой продуктивно­сти деятельности консерваторов в социальных вопросах заключалась в переориентации на буржуазию. Напуганная деятельностью I Интернационала и Париж­ской Коммуной, английская буржуазия усматривала в консервативной партии единство надежного защитника своих интересов. Со своей стороны тори делали все для усиления этих настроений. В итоге для консерваторов стало просто невоз­можно принять масштабную демократическую платформу или зайти достаточно далеко в своих апелляциях к трудящимся. Главный упор, как быстро понял Дизраэли, надо было делать на “национальную партию”, демонстрирующую общ­ность интересов различных классов в сохранении существующего строя. Вслед­ствие этого тори не сумели предпринять сколько-нибудь серьезную попытку за­полнить вакуум, возникший в результате неспособности официального либера­лизма удовлетворить запросы трудящихся.

В 60-70-е гг. XIX в. создаются новые формы работы представителей поли­тических партий с электоратом. В 70-е гг. в стране прошли крупные политиче­ские кампании, в ходе которых вырабатывались новые формы взаимодействия с избирателями. Инициатива в этом принадлежала либералам - Болгарская кампа­ния 1876 г., Мидлтонская кампания 1879-1880 гг. Последняя стала беспрецедент­ным событием в политической истории Англии. На исходе осени 1879 г. У. Гладстон предпринял двухнедельную поездку по городам избирательного округа Мидлтон в Шотландии для встречи со своими избирателями. Ни один политиче­ский лидер до него не предпринимал таких шагов в проведении избирательной кампании. Мидлтонская кампания дала импульс новой политической моде произ­несения программных речей, обращенных непосредственно к избирателям. Посе­щение Гладстоном Мидлтонского избирательного округа было ответной реакци­ей на финансовую и внешнюю политику консервативного правительства Дизраэли, когда продолжавшаяся экономическая депрессия и усилившаяся неопреде­ленность в международных делах (разногласия с Турцией по вопросу о нахожде­нии британского флота в ее водах, англо-афганская и англо-зулусская войны) способствовали тому, что страна готова была слушать политического деятеля, который ассоциировался “с миром и процветанием, особенно с процветанием средневикторианской эпохи”, наивысший размах которого соотносился с годами его первого премьерства. Главный акцент выступлений Гладстона был направ­лен на критику внешнего и имперского курса торийского кабинета. Критические настроения в высказываниях либерального лидера превалировали над позитивны­ми. Это объяснялось тем, что его мидлтонские речи представляли собой своеоб­разную программу “реставрации”: они не были предвидением либерального бу­дущего, а скорее обращением к великим основам и традициям либерального про­шлого - фритреда, сбалансированного бюджета и последовательного прогресса. Радикальное содержание мидлтонских выступлений было незначительным.

О конце XIX в. некоторые исследователи говорят как о периоде кризиса и упадка британского либерализма. Однако это не совсем так: с 1880 по 1915 г. консерваторы и либералы практически поров­ну (по 18 лет) находились у власти; прави­тельство Асквита было коалиционным. Но британский либерализм действительно пе­реживал не лучшие времена. Перемены в мировой экономической конъюнктуре, про­мышленные кризисы нанесли тяжкий удар по былой самоуверенности, оптимизму, по­шатнулась вера в непогрешимость либе­ральных доктрин приверженности лессеферизму (с его основным лозунгом “не мешай­те действовать”) и вреда государственного вмешательства в экономику.

Часть либералов покинули партию. Не­которые из них перешли под знамена обно­вившихся консерваторов, другие обрати­лись к социалистическим воззрениям. Ос­тальные либералы начали порывать с за­косневшими вигскими традициями (в част­ности, беспрецедентное мидлтонское турне Гладстона 1880 г., когда лидер партии обра­тился непосредственно к народным массам). Под давлением радикального крыла либе­ралам пришлось признать необходимость государственного вмешательства в самоуп­равляющуюся экономику. Однако были все же заметны трения между радикалами и ор­тодоксами в плане интерпретации роли го­сударства. Эти расхождения имели серьезные последствия для способности пар­тии функционировать в качестве эффективного избирательного механизма.

К концу XIX в. либерализм трансформировался из философии индивидуума в философию, отражавшую интересы сообщества. Добродетели индивидуума бо­лее не рассматривались как критерий социального прогресса или социального блага. Индивидуализм стал восприниматься лишь как одна из действующих кон­стант, ограничивавших более полное принятие либеральной партией ответствен­ности за социальную реформу. Тем не менее гражданские свободы оставались в центре внимания либералов. По этой причине либералы в отличие от консерва­торов выступили противниками сохранения статус-кво в обществе. Они были го­товы пойти на определенную дезинтеграцию существующих общественных стру­ктур во имя создания “нового порядка” в целях достижения личной свободы. До­пущение государственного вмешательства сопровождалось неприятием этатиз­ма, как несшего угрозу личной свободе. С начала XX в. из соображений полити­ческого единства было решено доверить правительству право на обеспечение по­литических свобод и безопасности.

Идея прогресса оставалась неотъемлемой частью либеральной идеологии. Часто, однако, либералы говорили об изменениях, не вытекавших из реальных событий, не соответствовавших рациональной индивидуалистической пришли к выводу, что сносные социальные условия, особенно в экономической области, могут способствовать улучшению человеческой морали.

Каков же был характер реформаторской деятельности либералов? Крупнейшим событием исследуемой эпохи стала избирательная реформа 1884 г. На проведении очередной избирательной реформы либералы настаивали еще с 1867 г. Они предлагали распространить право голоса и на сельские округа графств. Далее, лишить мандатов старые города, где один депутат приходился на 40 тыс. жителей, и передать их графствам, где на депутата приходилось 70-80 тыс. жителей. Реформаторы также считали необходимым более равно­мерно перекроить избирательные округа. В итоге 34 наиболее населенных го­рода сохранили число представителей, зато у 105 городов с населением менее 16 тыс. жителей права представительства были отобраны, а их мандаты пере­даны вновь учрежденным округам в графствах с населением 50 тыс. человек. Право голоса получили сельские домовладельцы и те, кто платил за жилье не менее 10 ф.ст. в год. Отныне обладали правом голоса и некоторые категории рабочих, в том числе шахтеры. Было создано 12 новых мест в палате общин, ее численность теперь составляла 670.

Реформа, впрочем, носила достаточно компромиссный характер. Не получи­ли право голоса 1 млн 800 тыс. мужчин, хотя электорат в целом увеличился на 4 млн человек. Сохранялся множественный вотум, по-прежнему были лишены избирательных прав женщины. Тем не менее реформа 1884 г. имела большое значение. Характерно, что она не встретила серьезного сопротивления при про­хождении через парламент.

Вывод: Рассмотренные сдвиги в социальной структуре английского общества, внут­ри правящих кругов и политических партий свидетельствовали об определенной тенденции в 60-80-е гг. XIX в. в сторону ослабления позиций аристократиче­ских слоев, усиления и расширения роли представителей деловых кругов и интеллигенции, а также заметной активности мелкой и средней буржуазии и рабочего класса. Эти процессы потребовали от либералов и консерваторов пересмотра своих программ, поиска новых лозунгов и тактики, способных привлечь на свою сторону английских избирателей. Уже в эти годы идеи буржуазного реформизма закладывали ту основу, которая в последующие десятилетия стала фундаментом деятельности двух ведущих партий Великобритании.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В общем к концу XIX в. реформаторский потенциал был в значительной сте­пени утрачен либералами. Они начали терять голоса там, где раньше преоблада­ли. Закоснелые остатки вигизма помешали партии установить более тесные свя­зи с электоратом; мидлтонские речи Гладстона остались исключением.

Что можно сказать об эволюции консервативной партии в рассматриваемый период? Прежде всего надо отметить, что в идеологии и практике тори произош­ли радикальные изменения. Причем причины этой трансформации лежали глуб­же, чем сокрушительное поражение на выборах 1880 г. или уход из политики, а затем и из жизни Б. Дизраэли.

Теперь о месте, которое консерваторы отводили государству. Они рассмат­ривали последнее как органичный продукт исторической эволюции. Ответствен­ность за продвижение цивилизации возлагалась на сравнительно небольшую эли­ту. С тем чтобы не произошла узурпация власти, при определенных условиях консерваторы были готовы допустить вмешательство государства в экономику.

Чемберлен находил, что британская демократия в целом консервативна, так как представляет собой гармоничный синтез классов и интересов, которые долж­ны быть сохранены (монархия, церковь, палата лордов и пр.). Если массы от при­роды консервативны, то консервативная партия есть народная партия.

Многие исследователи подчеркивают весомый вклад консерваторов в транс­формацию конституционной демократии в действительную реальность. Итак, в отношении консерваторов к государству прослеживаются две тенденции - стре­мление к сохранению устоев и допущение возможности ряда реформ.

Традиционное место в идеологии и практике консерваторов отводилось роли личности и индивидуума. Консерваторы находили, что именно свободный инди­видуум, использующий свои способности для достижения наилучших результа­тов, был ответствен за повышение жизненного стандарта. Консерватизм делал особый акцент на важности социальной среды в формировании индивидуума. Консервативные политики всегда стремились поддержать равновесие между индивидуумом, с одной стороны, и обществом - с другой. Императивом защиты индивидуу­ма была частная собственность.

Свобода рассматривалась как социаль­ная и формообразующая концепция. Это - право, которое индивидуум получает и ис­пользует в социальном контексте.

А с другой стороны, общественные движения, развернувшиеся в стране в эти годы, в своих социально-политических и экономи­ческих лозунгах определяли “болевые” точки в законодательстве, их действия становятся мощным рычагом давления на парламент и правительство, вынуж­денных, хотя зачастую и не сразу, уступать напору общественного мнения.

В отличие от либералов консервато­ры полагали, что индивидуальность, ото­рванная от социальных связей, не есть ис­тинная свобода. Индивидуум осознает сво­боду только в пределах общества. Инте­ресно, что, например, в практическом пла­не декларируемая защита прав индивидуу­ма вылилась в негативное отношение к профсоюзам: считалось, что защищалась свобода от тирании тред-юнионистских организаций.

Итак, в чем же выражались реформа­торские действия консерваторов? Надо от­метить, что они ни в коем случае не поку­шались на какие-либо изменения структур. Если либералы допускали возможность из­менения существующих структур, то кон­серваторы всего важнее считали сохранение статус-кво в обществе. Все их ре­формы планировались и проводились в рамках существующей системы.

Растет и движение за независимое представительство рабочих, зародившееся на севере Англии. Уже в 1891 г. была образована Манчестерская трудовая партия. Спустя два года во многих северных текстильных городах стали образовываться лейбо­ристские союзы. Их главной целью являлось осуществление рабочего представи­тельства на местах и в парламенте.

Независимая рабочая партия, окончательно сформировавшаяся к 1900 г., имела ряд важных особенностей. Во-первых, это была партия с социалистиче­ской программой. Она выступала с требованиями обеспечения коллективной собственности на средства производства, распределения и обмена. Однако при осуществлении этих требований лейбористы в отличие от многих социалистиче­ских формирований, предпочтение однозначно отдавали парламентским, а не ре­волюционным методам борьбы. Утверждалось, что народ, а не индивидуумы дол­жен контролировать и двигать вперед экономику. В этом отношении характерна эволюция Р. Макдональда. Он провел четыре года в помощниках либерального депутата от радикальных либералов, а затем повернул к лейборизму. Этот пере­ход будущего первого премьера-лейбориста произошел в 1894 г. Лейбористы, кроме того, высказывались за изменение и убеждение путем реформ, а не разру­шения всего хозяйственного аппарата страны.

Во-вторых, лейбористы выступили сторонниками особых и конкретных це­лей, а не развития теорий классовой борьбы. Это положение прагматического свойства было явно унаследовано ими от тред-юнионов.

Наконец, лейбористы затрагивали вопросы религии, высказываясь в пользу нонконформизма. Многие их вожди были знакомы с Библией больше, чем с ра­ботами Маркса. Они считали, что принципы социализма весьма близки к Нагор­ной проповеди. Но лейбористы сталкивались с оппозицией тред-юнионов, наста­ивавших на политике “блокирующего голоса”. Первый опыт участия в парла­ментских выборах принес неудачу - были провалены 28 кандидатов от лейбори­стов, и лишь в 1900 г., добившись избрания в парламент 29 своих кандидатов, лей­бористы заявили о себе как о серьезной политической силе.

Рост и значение лейборизма могут быть рассмотрены двояко: во-первых, роль лейборизма как парламентской группы давления, во-вторых, в плане оцен­ки лейборизма как наиболее значительной силы, выступившей за политические перемены, знамя борьбы за которые выпало из слабеющих рук либералов.

И все же - начало значительнейшим переменам в британском обществе XIX в. английские историки называют парламентскую реформу 1832 г. “великой”. И действительно, ее значение велико, ибо она положила начало созданию совре­менного гражданского общества в Великобритании, процесс которого в XIX в. был обозначен такими вехами, как парламентские реформы 1832, 1867, 1884-85, 1888 гг. Реформа 1832 г. была первым трудным шагом в этом демо­кратическом движении.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

1.Айзенштадт М.П. Британский парламент и общество в 30-40-х гг. XIX в. М., 1997. С. 130

2.Айзенштадт М.П., Гелла Т.М. Английские партии и колониальная империя Великобритании в XIX веке. М., 1999. С. 629

3. Виноградов В.Н. Британский лев на Босфоре. М., 1991. -161 с.

4. Виноградов К.Б. Мировая политика 60-80-х годов XIX века: события и люди. Л., 1991. – 168 с.

5. История Европы в восьми томах с древнейших времён до наших дней. Т. 5. От Французской революции конца XVIII века до Первой мировой войны. М., 2000. С 215

6. Кан С.Б. История социалистических идей. М., 1967. – 164 с.

7. Кучеренко Г.С. Исследования по истории общественной мысли Франции и Англии: XV - первая половина XIX в. М., 1981.

8. Ливен Д. История западной аристократии. 1815-1914 гг. СПб., 2000. -364 с.

9. Международное рабочее движение: Вопросы истории и теории. М., 1976. Т. 1.

10. Покровский П. Бентам и его время. Пг., 1916.

11. Ротштейн Ф.А. Международные отношения в конце XIX века. М.-Л., 1960. С.30

12. Адо А. В. Буржуазная ревизия истории Французской революции XVIII в. // Социальные движения и борьба идей. М., 1982.

13. Тарле Е.В. Очерки и характеристики из истории европейского общественного движения в XIX веке. СПб., 1903.- 367 с.

14. Торицын Т.М. Учение Роберта Оуэна и его влияние на распространение и развитие социалистических идей. Рязань, 1972.

15. Туполева Л.Ф. Движение за парламентскую реформу 1832 г. в Англии // Из истории европейского парламентаризма: Великобритания. М., 1995. С 123

16. Туполева Л.Ф. Ирландская земельная лига // Проблемы британской истории. М., 1990.

17. Тэйлор А.Дж.П. Борьба за господство в Европе. 1848-1918. М., 1958.- С.214

18. Уэльбек М. Возможность острова. М., 1999.

19. Фадеева Л.А. Очерки истории британской интеллигенции. Пермь, 1995.

20. Циглер Т. Умственные и общественные движения XIX века. СПб., 1900.

21. Черняк Е.Б. Демократическое движение в Англии 1816-1820 гг. М., 1957.

22. Штекли А.Э. Утопии и социализм. М., 1993.

23. История дипломатии. М., 1963. Т. II. 1871-1914. C. 269

[1] История Европы в восьми томах с древнейших времён до наших дней. Т. 5. От Французской революции конца XVIII века до Первой мировой войны. М., 2000. С. 215

[2] Френсис Плейс создатель памфлета - компиляции текстов Бентама - Not Paul, but Jesus ("Не Павел, а Иисус") 1823 г.

[3] Айзенштадт М.П. Британский парламент и общество в 30-40-х гг. XIX в. М., 1997. С. 130

[4] Айзенштадт М.П. Британский парламент и общество в 30-40-х гг. XIX в. М., 1997. С. 130

[5] Айзенштадт М.П., Гелла Т.М. Английские партии и колониальная империя Великобритании в XIX веке. М., 1999. С. 629

[6] История дипломатии. М., 1963. Т. II. 1871-1914. C. 269

[7] Ротштейн Ф.А. Международные отношения в конце XIX века. М.-Л., 1960. С. 30