2.2 Анализ и квалификация превышения должностных полномочий по субъективным признакам

Субъект преступления является неотъемлемым элементом состава преступления. Под субъектом преступления в уголовном праве принято понимать – «лицо, совершившее общественно опасное деяние и способное в соответствии с законом понести за него уголовную ответственность»[36]. Данное определение отражает лишь общие признаки субъекта. Субъект же любого должностного преступления – специальный. По сравнению с общим субъектом преступления он характеризуется дополнительным признаком, указанным в законе, или прямо вытекает из него, ограничивая круг лиц, которые могут нести ответственность за данное общественно опасное деяние, отнесение того или иного субъекта к числу должностных иногда резко меняет общественную опасность и его квалификацию.

Признаки специального субъекта – это конкретные особенности субъекта данного преступления, выходящие за рамки общих требований к субъектам других преступлений. Они характеризуют весьма разнообразный круг свойств субъекта. При этом законодатель не случайно устанавливает уголовную ответственность применительно к каждому конкретному составу. Во-первых, в реальной действительности преступления совершаются именно теми лицами, с которыми связана возможность привлечения к уголовной ответственности, например, должностное, воинское преступление. Во-вторых, некоторые деяния достигают той степени общественной опасности, которая вызывает необходимость установления уголовной ответственности, лишь когда они совершены лицом, обладающим признаками специального субъекта. Например, взятку может получить и лицо, не являющееся должностным. Однако общественную опасность взятка приобретает только тогда, когда она принята должностным лицом, поскольку она нарушает нормальную деятельность государственного органа и дискредитирует его в глазах общества.

Признаки специального субъекта, как правило, прямо указаны в конкретной норме Особенной части УК РФ. Иногда их можно уяснить путем систематического, грамматического и логического толкования нормы права. Правовое значение общих и специальных признаков субъекта преступления неодинаково. Отсутствие хотя бы одного из общих признаков субъекта означает вместе с тем и отсутствие состава преступления. При отсутствии признаков специального субъекта преступления возникает иная ситуация: в отдельных случаях отсутствие этих признаков полностью исключает уголовную ответственность, в других – меняется лишь квалификация преступления.

Как уже отмечалось, субъектом должностных преступлений является специальный субъект. Понятие должностного лица, определяемое в уголовном законе, отличается по наиболее существенным признакам «относительной стабильностью, состоящей в сохранении в целом функций лица, причисляемого к категории должностных, выражаемой, с одной стороны, в неодинаковом терминологическом определении, конкретизации и детализации этих функций и, с другой – в различном круге мест службы – органов, учреждений, организаций, предприятий, от деятельности в которых зависит признание лица должностным либо занимающим иное служебное положение»[37]. Это связано, прежде всего, с изменением социально-экономических условий в нашей стране: формированием рыночной экономики, признанием всех форм собственности и, как следствие, закреплением в Гражданском кодексе множества видов юридических лиц, как коммерческих, так и некоммерческих, основанных на различных формах собственности, что привело к появлению новой категории лиц, выполняющих служебные обязанности в этих организациях, отличной от должностных лиц.

Данные изменения привели соответственно и к появлению новых общественных отношений и, следовательно, новых субъектов, требующих уголовно-правовой защиты. Так, вместо одной главы общие нормы об ответственности за служебные преступления объединены в двух разных разделах и, соответственно, в различных главах – 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях» и главе 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы, в органах местного самоуправления» – и, соответственно, вместо единого субъекта таких преступлений выделены: 1) должностные лица и 2) лица, выполняющие управленческие функции либо другие служебные обязанности в коммерческих или иных организациях.

Рассмотрение истории возникновения и развития понятия должностного лица свидетельствует о наличии двух подходов к определению должностного лица: 1) формальный – нахождение на должности в государственном учреждении, предприятии, организации; 2) функциональный – исполнение определенных функций. В связи с этим разделяют государственных должностных лиц и служащих.

Субъектом рассматриваемого состава преступления является лицо, обладающее признаками должностного лица, которые указаны в примечании 1 к ст. 285 УК РФ. «Должностными признаются лица, постоянно, или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ». В данном определении дана общая характеристика должностного лица, позволяющая выделить три блока признаков, которые лежат в основе признания лица должностным:

– характер выполняемых лицом функций (полномочий и обязанностей);

-   правовое основание наделения его этими функциями;

-   принадлежность (характеристика) тех органов, учреждений, в которых трудится лицо.

При этом определяющим является характер выполняемых должностным лицом функций. Указание в законе на характер выполняемых функций позволяет четко очертить круг лиц, признаваемых должностными, и исключает возможность расширительного толкования субъекта этой группы преступлений. Этот признак позволяет отличить его от иных лиц, хотя и занятых на работе в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях и т. д., но выполняющих иные, технические функции.

Проанализировав примечание к ст. 285 УК РФ, можно прийти к выводу, что к числу должностных лиц уголовный закон относит три категории субъектов:

а) должностные лица, не занимающие государственных должностей;

б) лица, занимающие государственные должности Российской Федерации;

в) лица, занимающие государственные должности субъектов Российской Федерации.

Данную классификацию субъектов должностных преступлений поддерживает также большинство ученых-криминалистов. Указанные категории должностных лиц, как уже отмечалось, закреплены законом, однако характер и соответственно объем функций у них неодинаков. Каждой группе указанных должностных лиц свойственен только тот вид прав и обязанностей, который необходим для реализации возложенных на них задач.

Под должностными лицами, не занимающими государственных должностей, уголовный закон понимает две группы субъектов. Первую составляют лица постоянно или временно, или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти. Вторую группу составляют лица, которые выполняют организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

Представители власти, составляющие первую группу должностных лиц, обладают рядом специфических признаков, правильное определение которых имеет существенное значение для применения норм, предусматривающих ответственность за должностные преступления. Содержание понятия «представитель власти» законодательно определено в примечании к ст. 318 УК: «Представителем власти признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законе порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости». Более широкое толкование понятия «представитель власти» дано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» от 10 февраля 2002 г., согласно которому к представителям власти следует относить лиц, осуществляющих законодательную, исполнительную или судебную власть, а также работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законе порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности. Одним из основных признаков представителя власти является его право на совершение действий от имени органов государственной власти, интересы которых он представляет. Содержание его полномочий характеризуется правами и обязанностями властного характера. Его распоряжения касаются либо определенной части не подчиненных ему граждан и организаций, либо неограниченному их кругу, его компетенция определяется только законами, принимаемыми законодательными органами. Самую большую группу представителей власти составляют работники тех властных структур, которые осуществляют надзор за исполнением законов, поддержанием общественного порядка, ведут борьбу с преступностью, обеспечивают государственную, санитарно-эпидемиологическую, пожарную и иную безопасность. В отдельных случаях эти работники называются представителями власти непосредственно в тексте закона. Однако в большинстве случаев вывод, что тот или иной сотрудник государственного органа является представителем власти, следует делать исходя из анализа его полномочий в соответствии с законами и положениями, регламентирующими права и обязанности сотрудников различных государственных органов, служб, комитетов и т. д.

Раскрывая содержание понятия представителя власти, важно иметь в виду международный документ – Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, утвержденный 17 декабря 1979 г. резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН. В ст. 1 данного Кодекса говорится, что «должностные лица по поддержанию правопорядка постоянно выполняют возложенные на них законом обязанности, служа общине и защищая всех лиц от противоправных актов в соответствии с высокой степенью ответственности, требуемой их профессии». Термин «должностные лица по поддержанию правопорядка» включает всех назначаемых или избираемых должностных лиц, связанных с применением права, которые обладают полицейскими полномочиями, на задержание правонарушителя». Данное определение содержит специфический признак, присущий представителю власти правоохранительных органов, а именно: наличие полномочий, связанных с ограничением прав граждан.

Для признания определенной категории лиц в качестве представителей власти следует подходить дифференцированно. По этой причине не все работники государственных органов могут быть таковыми и обладать властными полномочиями. Как видно из вышесказанного, по отношению к общему кругу должностных лиц как субъектов должностного преступления представители власти обладают рядом специфических признаков. Очевидно, что одним из основных признаков, присущих представителю власти, является наделение его функцией властвования, присвоение ему права совершения по службе действий, порождающих последствия, обязательные для значительных категорий лиц, а иногда и для всех граждан.

Важным для квалификации, на наш взгляд, является вопрос присвоения должностным лицом властных полномочий, не принадлежащих ему. Исходя из диспозиции ст. 288 и ст. 286 УК РФ, можно сделать вывод, что если присвоение властных полномочий осуществляется «государственным служащим или служащим органа местного самоуправления, не являющимся должностным лицом» то, очевидно, что данное преступление следует квалифицировать по ст. 288 УК РФ «Присвоение полномочий должностного лица». Однако присвоение властных полномочий должностным лицом, не являющимся представителем власти, должно расцениваться как превышение должностных полномочий, а не как присвоение должностного лица. Аналогичным образом необходимо квалифицировать и присвоение представителем власти тех властных полномочий, которыми оно не наделено в соответствии с законом.

Представляется важным обратить внимание на то, что именно представители власти наиболее часто совершают преступление, предусмотренное ст. 286 УК РФ. В качестве примера использования именно полномочий представителя власти как способа превышения полномочий можно указать на следующее уголовное дело.

Так, в 2004 г. по ст. 286 УК РФ был осужден гр‑н К. «К., работая начальником МРЭО ГИБДД В. с января по ноябрь 2003 г. незаконно поставил на учет 56 автомобилей»[38].

Постановка на учет автотранспортных средств – типичное контрольное полномочие представителя власти, реализуемое им по отношению к лицам, не находящимся от него в служебной зависимости.

Проведенный нами опрос показал следующее: около 70 % опрошенных сотрудников прокуратуры и суда указали, что наиболее часто совершают преступление, предусмотренное ст. 286 УК РФ, сотрудники милиции, 50 % считает, что это оперативные работники, около 18 % – следователи. 7 % указали, что превышение своих полномочий допускают работники прокуратуры, около 4 % судьи. Проведенное нами эмпирическое исследование материалов уголовных дел подтвердило данные, полученные нами в процессе анкетирования, и показало следующее. Так, в период времени с 2002 г. по 1 квартал 2008 г. в Краснодарском крае зарегистрировано 287 фактов превышения должностных полномочий, удельный вес преступлений, где субъектом являлись представители власти составил 71,1 %. 158 преступлений, квалифицируемых по ст. 286 УК РФ (или 55,1 % от общего числа преступлений данной категории) было совершено сотрудниками милиции, 12 судебными приставами (или 4,2 %).

На наш взгляд, основным детерминирующим признаком совершения преступлений данной категорией должностных лиц является то, что наделение их функцией властвования, по их мнению, ставит их на более высокую ступень по сравнению с большинством граждан. Это ведет к тому, что большинство должностных лиц, наделенных властными полномочиями, видят в них только права и зачастую забывают о возложенных на них обязанностях. Это является показателем деформации сознания указанной группы должностных лиц, которая связана не только с постоянным вступлением этих лиц в конфликтные ситуации, но и с отсутствием реальных механизмов привлечения данных должностных лиц к уголовной ответственности, действенность которых напрямую связана с правильной оценкой и квалификацией преступления. В связи с этим, на наш взгляд, при решении вопроса о наказании правоприменитель должен устанавливать должностное положение лица и определять, какие полномочия были превышены. При установлении того факта, что должностное лицо превысило свои полномочия при реализации именно властных функций считать это отягчающим обстоятельством в зависимости от способа выполнения преступления по п. «м» или п. «н» ч. 1 ст. 63 УК РФ. Подобный учет, по нашему мнению, не нарушает общего запрета на двойной учет обстоятельств, содержащийся в ч. 2 ст. 63 УК РФ. «Законодатель предложил довольно интересное решение, указав на невозможность повторного учета такого обстоятельства самого по себе. Это позволяет принимать во внимание при назначении наказания не содержательную сторону того или иного обстоятельства, которая уже была учтена при квалификации деяния, а большую или меньшую степень его выраженности в конкретном случае совершения преступления»[39].

Следующую группу должностных лиц составляют лица, которые выполняют организационно-распорядительные и (или) административно-хозяйственные функции в структурах публичной власти и управления. Лица, реализующие организационно-распорядительные обязанности, связаны непосредственно с управлением определенными процессами: управленческой системой либо отдельными ее звеньями, связанными с коллективной деятельностью людей либо отдельно коллективами людей. Это так называемые «управленцы», поскольку содержанием их обязанностей является организация управления и организация деятельности людей по выполнению поставленных перед ними целей. «Всякий работник учреждения, имеющий в своем служебном подчинении других сотрудников, руководящий их деятельностью, направляющий и организующий их работу, является должностным лицом в связи с наличием у него организационно-распорядительных обязанностей». Это не значит, что обязательно должно быть сочетание управления и организации деятельности. Они могут сочетаться и могут быть самостоятельными направлениями, реализуемыми этими должностными лицами. Их полномочия формируются не только законами, но и различного рода подзаконными нормативными актами. Последние определяют тактику поведения лица и не влияют на содержание права лица по совершению юридически значимых действий, которые должны всегда соответствовать закону.

Выполнение административно-хозяйственных обязанностей включает в себя такие функции, которые непосредственно связаны с управлением материальными ценностями: государственным либо муниципальным имуществом. Данный тип должностных лиц характерен тем, что выполняет в основном административные (распорядительные, руководящие) и хозяйственные функции. Эта многочисленная группа хозяйственников, в компетенцию которых входит круг прав и обязанностей, непосредственным образом связанных со сферой экономической деятельности, неразрывно соединенной с распоряжением материальными ценностями. Все работники государственных и муниципальных органов, учреждений, Вооруженных Сил, других войск или воинских формирований, независимо от занимаемого ими положения, в функции которых входит распоряжение материальными ценностями, являются должностными лицами по признаку наличия у них административно-хозяйственных функций[40]. Здесь надо заметить, что к данной категории должностных лиц относятся только те работники государственных организаций, которые обладают правом совершения юридически значимых действий. Полномочия данной категории должностных лиц также формируются законом либо подзаконными нормативными актами. Но и здесь главным и определяющим является закон, поскольку любые юридически значимые действия должностного лица должны соответствовать требованиям закона. В содержание обязанностей данной категории должностных лиц по сути дела входит реализация правомочий собственника, которые указанны в ст. 209 ГК РФ.

Данные признаки – властные, управленческого и хозяйственного характера являются главными для указанных типов должностных лиц. Им могут быть присущи и иные, но они будут являться либо дополняющими, либо несущественными, не влияющими на правовое положение должностного лица. Необходимо отметить, что зачастую должностные лица могут выполнять одновременно и организационно-распорядительные, и административно-хозяйственные функции. Однако для признания субъекта должностным лицом достаточно наличия у лица правомочий, относящихся хотя бы к одной из этих функций.

В определенном смысле можно говорить о том, что представители власти и должностные лица, выполняющие организационно-распорядительные либо административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, являются двумя различными типами должностного лица. Представитель власти как должностное лицо особого рода представляет государство в его внешних, вертикальных отношениях с гражданами и организациями, обладая полномочиями государственно-властного характера. Полномочия же должностного лица второго типа направлены на обеспечение нормального функционирования публичных структур (государственных органов, органов местного самоуправления, государственных или муниципальных учреждений) и имеют внутриорганизационный характер, не распространяясь на лиц и организации, не находящиеся в служебной зависимости от данной категории должностных лиц.

Применительно к должностным лицам второго типа в УК РФ 1996 года реализована идея различной уголовно-правовой оценки преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и преступлений против интересов службы в коммерческих или иных организациях. При таком подходе возникают сложности определения, является ли руководитель организации должностным лицом или лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации. При квалификации действий должностных лиц необходимо обращать внимание, прежде всего, на его организационно-правовую форму, а не на форму собственности юридического лица. «В представленных определениях (речь идет о примечаниях к ст. 201 и 285 УК РФ) законодатель достаточно четко разделил все организации (юридические лица) на две группы, избрав в качестве критерия дифференциации их организационно-правовую форму. Таким образом, место выполнения лицом управленческих функций является не только одним из обязательных специальных признаков субъекта, но и критерием разграничения схожих составов должностных и «служебных» преступлений». Данный вывод следует и из примечания к ст. 201 УК РФ, где указано: «Выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации в статьях настоящей главы признается лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные, или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением». В решении Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ 30.11.2001 г. также указано, что «согласно примечанию к главе 30 УК РФ, которая предусматривает ответственность за преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, должностными лицами в статьях главы, в частности, признаются лица, осуществляющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных учреждениях».

Действия гл. 30 УК РФ согласно примечанию к ст. 285 УК РФ распространяются только на государственные учреждения. Государственное учреждение относится к некоммерческим организациям, порядок создания и деятельности которых регламентирован ст. 120 ГК РФ. При этом на государственные предприятия, действующие как коммерческие организации, независимо от формы собственности действия главы 30 не распространяются. Таким образом, установление организационно-правовой формы юридического лица имеет определяющее значение при квалификации общественно опасного деяния работников данной организации.

Так, к уголовной ответственности по ст. 286 УК РФ был привлечен гр‑н Я. за то, что «являясь директором ГОУ СПО «ДГМКСЭК» в нарушение

Указа Президента № 305 от 08.04.1997 г., ФЗ № 97 от 06.05.1999 г., а также Устава ГОУСПО «ДГМКСЭК» без обязательного проведения конкурса в период времени с 12 сентября 2006 года по 10 февраля 2007 года заключил договоры с 000 «СЕМП‑7» в лице директора Б. на общую сумму 1 157867 руб. на проведение ремонтных работ кровли фасадной части административного здания колледжа»[41].

Поскольку ГОУ СПО является муниципальным учреждением, квалификацию деяния следует признать верной.

Однако факт пребывания лица на какой-либо из должностей, не превращает это лицо в должностное в смысле примечания 1 к ст. 285 УК. Надлежит еще установить, что оно постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляет функции представителя власти либо выполняет организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции. Исполнение обязанностей по государственной службе не всегда означает исполнение организационно-распорядительных, административно-хозяйственных функций или функций представителя власти, то есть в целом функций должностного лица. Если государственный или муниципальный служащий признаками должностного лица не обладает, то он может нести уголовную ответственность по статьям главы 30 УК только «в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями» (примечание 4 к ст. 285 УК), т. е. ст. 288 и 292 УК.

Особого внимание заслуживает вопрос определения правового статуса функциональных работников, совмещающих в своей деятельности организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции с выполнением собственно профессиональных обязанностей (преподаватели, врачи и т. д.). Рекомендации Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 года № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» в этой части утратили свое значение (п. 4 указанного постановления в качестве должностных лиц называл, в частности, врача – за злоупотребление полномочиями, связанными с выдачей листков нетрудоспособности или с участием в работе ВТЭК, призывных комиссий; преподавателя – за нарушение обязанностей, возложенных на него как на члена квалификационной или экзаменационной комиссии; учителя или воспитателя – за неисполнение возложенных на них обязанностей по обеспечению порядка и безопасности во время проведения внеклассных мероприятий или занятий).

Однако правоприменительная практика следует этим рекомендациям: должностными лицами (в зависимости от сферы реализации полномочий) признаются врачи при освидетельствовании водителей транспортных средств, преподаватели учебных заведений при приеме зачетов и экзаменов. Вышеуказанные лица, совершившие общественно опасное деяние, при исполнении ими профессиональных функций, должностными лицами, согласно примечания к ст. 285 УК РФ, не являются и несут ответственность за общеуголовные преступления.

При квалификации превышения должностных полномочий необходимо учитывать, с какого момента лицо приобретает признаки должностного лица. Лицо приобретает комплекс должностных прав и обязанностей со дня, указанного в приказе о зачислении на работу или в акте выборов, даже в тех случаях, когда необходимо последующее утверждение назначения. Если же вышестоящий орган государства выразил несогласие с назначением, то лицо все-таки признается должностным, но лишь на период с момента издания приказа о зачислении на работу до момента выражения несогласия.

Лицо, выполняющее должностные обязанности во время болезни, отпуска, командировки должностного лица, признается таковым, лишь в силу акта назначения. К нему приравнивается акт перемещения с одной должности на другую, в соответствии с которым лицо, ранее не являвшееся должностным, может приобрести комплекс прав и обязанностей должностного лица.

Лица, принятые на работу, связанную с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций с испытательным сроком, признаются субъектами должностных преступлений, если преступление совершенно в этот период. Также решается вопрос о признании должностными лиц, проходящих обязательную стажировку (например, в должности оперуполномоченных, следователей, адвокатов, и т. д.). Должностным лицо считается до момента прекращения трудовых отношений. Они прекращаются вследствие наступления определенных юридических фактов: а) истечения срока должностных полномочий; б) досрочного отзыва с выборной должности; в) увольнения (в случае увольнения вопреки желанию и даже при наличии согласия профсоюзного комитета лицо считается должностным до издания приказа об увольнении); г) наступления смерти.

На практике вызывает затруднение вопрос о признании возможными субъектами должностных преступлений лиц, которые хотя и не назначены на соответствующие должности, но фактически выполняют функции должностного лица. В соответствии с примечанием к ст. 285 УК РФ они могут признаваться должностными, если выполняют организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности, а также функции представителей власти по специальному полномочию. В примечании содержится ссылка на то, что к должностным лицам относятся и те, которые выполняют обязанности по специальному полномочию. В законе и в юридической литературе нет достаточно четкого и прямого ответа на возникающий вопрос: что следует понимать под специальным полномочием? Кто вправе наделять лицо специальными полномочиями и каково их содержание? Выполнение обязанностей должностного лица по специальному полномочию представляет собой действия руководителя органа, учреждения по выполнению определенной процедуры допуска подчиненных к выполнению обязанностей в целях реализации задач, поставленных законом.

Следует обратить внимание на то, что определение должностного лица, содержащееся в примечании 1 к ст. 285 УК РФ, имеет узкоотраслевое содержание. Единое понятие должностного лица в законодательстве РФ на сегодняшний день отсутствует, хотя сам термин «должностное лицо» применяется и в уголовном, и в административном законодательстве. Так, в примечании к ст. 2.4 КоАП РФ практически дословно воспроизводится трактовка понятия, которая закреплена в Уголовном кодексе, лишь в конце данного примечания указывается, что «совершившие административное правонарушение в связи с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций руководители и другие работники иных организаций, а также лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, несут административную ответственность, если законом не установлено иное». Таким образом, положение КоАП РФ объединяет лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации и должностное лицо. Если в административном праве директор частной школы – должностное лицо, то в уголовном – лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, и лишь директор муниципальной школы является должностным лицом. По КоАП РФ, в случае совершения ими правонарушений, предусматривается одинаковая ответственность. Возможно, более строгая ответственность в административном праве основана на том, что они являются управленцами независимо от организации, в которых выполняются такие функции. По нашему мнению, это связано и с тем, что в системе Российского права до сих пор не выработано единое понятие «должностного лица».

При отсутствии унифицированного понятия возникают дополнительные сложности отграничения должностного лица от иных служащих. Ведь, несмотря на определенное сходство понятия, закрепленные в административном и в уголовном законодательстве, не являются тождественными. Субъекты же в гражданских, трудовых, конституционных и иных отраслях права имеют свой специфический правовой статус должностного лица, а примечание к ст. 285 УК РФ не отражает их специфики.

На наш взгляд, понятие должностного лица должно отражать наиболее существенные его признаки, которые являлись бы стержневыми для всех отраслей права. В едином понятии должностного лица необходимо отразить все элементы, определяющие его правовое положение, отразив их таким образом, чтобы это понятие стало универсальным для различных отраслей права. Как верно было отмечено Т. Басовой, «конструирование общего для всей системы права и законодательства указанного определения – процесс, требующий накопления определенных знаний в отраслях. И, если создавать единое понятие «должностного лица, то это должна быть правовая конструкция в форме ее самой высокой правовой абстракции»[42]. Более того, понятие публичного должностного лица, закрепленное в ст. 2 Конвенции ООН, по содержанию шире понятия должностного лица, предусмотренного в примечании 1 к ст. 285 УК РФ, поскольку последнее не охватывает служащих, не относящихся к числу должностных (обслуживающий и технический персонал органов власти, государственных и муниципальных учреждений и организаций и т. п.). Из смысла примечания 4 к ст. 285 УК РФ вытекает, что в Российской Федерации государственные служащие, не являющиеся должностными лицами, могут нести уголовную ответственность лишь за коррупционные преступления, предусмотренные ст. 288 УК РФ «Присвоение полномочий должностного лица» (если такое деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности, связанной с получением какого-либо преимущества для себя или третьих лиц) и ст. 292 УК РФ «Служебный подлог». Однако, указанные государственные служащие, хоть и не являются должностными лицами, по смыслу примечания к ст. 285 УК РФ, наделены публичными полномочиями и, как следствие, в случае превышения полномочий или злоупотребления ими посягают на интересы службы, нарушая нормальную деятельность государственного аппарата. Общественная опасность совершения лицами, не обладающими властными, административно-хозяйственными либо организационно-распорядительными полномочиями, однако наделенных публичными полномочиями, указанных деяний может быть нисколько не меньше, чем совершение их же должностными лицами. Это связано, на наш взгляд, с тем, что наделение лица публичными полномочиями уже указывает на то, что оно может являться субъектом посягательства, так как совершение им правонарушения при реализации полномочий, так или иначе, приводит к нарушению функционирования государственного аппарата и интересов службы. Одним из последствий превышения либо злоупотребления публичными полномочиями может быть и существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций. На основании этого мы считаем необходимым учитывать указанное обстоятельство при выработке единого понятия должностного лица.

Проведенный нами опрос показал следующее: 75 % опрошенных как практических работников (судей, работников прокуратуры, следователей ОВД), так и преподавателей вузов считают необходимым выработку унифицированного понятие должностного лица (здесь, на наш взгляд, нужно отметить, что все опрошенные теоретические работники считают необходимым выработку единого понятия должностного лица, применимого во всех отраслях права), и лишь 25 % респондентов указывают на то, что понятие должностного лица не может быть единым во всех отраслях права.

При этом мы считаем, что понятие должностного лица должно применяться исключительно в сфере публично-правовых отношений. Под должностным лицом в нормах главы 30 и иных статьях Уголовного кодекса РФ мы предлагаем понимать лицо постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее иные публичные полномочия в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях. Данное определение, на наш взгляд, необходимо включить в уголовный закон, изменив соответствующим образом редакцию прим. 1 к ст. 285 УК РФ.

В теории уголовного права субъективную сторону принято определять как психическое отношение лица к совершаемому деянию и его последствиям. Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив, цель. Необходимо заметить, что эти признаки – самостоятельные психологические явления с самостоятельным содержанием, ни одно из них не включает в себя другого в качестве составной части. Это объясняется тем, что вина, мотив и цель – самостоятельные психологические явления, которые имеют самостоятельное содержание, юридическое значение каждого из них также различно.

Субъективная сторона превышения должностных полномочий характеризуется психической деятельностью должностного лица, которая непосредственно связана с совершением данного преступления. Субъективная сторона превышения должностных полномочий играет важную роль, поскольку позволяет отграничить преступное поведение от непреступного, отграничивает одни составы должностных преступлений от других, а также способствует определению степени общественной опасности деяния, влияет на ответственность, вид и размер наказания.

Содержание нормы ст. 286 УК РФ указывает, что совершить данное преступление можно только умышленно. Анализ уголовных дел, возбужденных по ч. 1 и 2 ст. 286 УК РФ показывает, что в 80 % превышения должностных полномочий совершается с заранее обдуманным и определенным умыслом. Особенностью заранее обдуманного умысла является предварительная психическая деятельность, т. е. у лица до момента совершения преступления возникает умысел и может быть отдален от преступления большим промежутком времени. Определенный умысел характеризуется наличием у должностного лица представления о характере и объеме возможного вреда. Преступления, квалифицируемые по ч. 3 ст. 286 УК РФ, в 35 % случаев совершаются с определенным умыслом, в 65 % случаях он является внезапно возникшим, из которых 10–12 % составляют преступления с заранее неопределенным умыслом. Проведенный анализ указывает на существенную разницу формы умысла (определенный, неопределенный и внезапно возникший) при совершении преступлений, предусмотренных ч. 1, 2 и ч. 3 ст. 286 УК РФ. Связано это с тем, что особо квалифицированный состав превышения должностных полномочий совершается исключительно представителями власти и зачастую связан с неправильно понятыми интересами службы либо неправильной оценкой обстановки.

Так, прокуратурой Ворошиловского района г. Краснодар возбуждено уголовное дело по п. «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ по факту использования заместителем командира роты полка ДПС ГИБДД УВД г. Краснодара Р. при преследовании автомобиля огнестрельного оружия при отсутствии на том основании, предусмотренных законом[43].

Рассмотренный пример показывает, что в данном случае должностное лицо превышает полномочия вследствие неадекватной оценки обстановки, что свидетельствует о его внезапно возникшем умысле.

Однако указанное преступление, как выше уже отмечалось, может быть совершено и с заранее определенным умыслом.

Так, находясь в ИВС Зерноградского РОВД, гр‑н Ч. неоднократно выводился из камеры и избивался сотрудниками РОВД[44].

В данном случае о заранее определенном умысле свидетельствует то, что лицо «неоднократно выводилось из камеры и избивалось». В данном случае лицо может (в отличие от первого примера) адекватно оценить обстановку и, следовательно, должностное лицо умышленно, с заранее определенным умыслом превышает свои полномочия. В таких случаях суд, на наш взгляд, должен учитывать данный факт при назначении наказания.

Установление субъективной стороны превышения должностных полномочий имеет большое практическое значение для квалификации преступного деяния должностного лица. Это связано с тем, что законодатель предусматривает уголовную ответственность не только за умышленное превышение полномочий, либо злоупотребление ими, но и за указанные деяния, совершенные неосторожно. Халатность уголовный закон определяет как «неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или ненадлежащего отношения к службе». Указанное преступление, как и превышение должностных полномочий, может быть совершено только специальным субъектом – должностным лицом, объектом посягательства также соответственно выступает государственная власть, интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Описание же объективной стороны халатности указывает на весьма разнообразные формы совершения данного преступления.

Превышение должностных полномочий необходимо отграничивать от халатности только по субъективной стороне. Термины недобросовестности и небрежного отношения к службе относятся не только к объективной стороне халатности, но и характеризуют субъективную сторону данного преступления. Данные понятия свидетельствуют о том, что халатность может быть совершена только с неосторожной формой вины, как в виде преступного легкомыслия, так и в виде преступной небрежности.

Сложность представляет установление неосторожной формы вины при совершении должностного преступления. Особое затруднение вызывает установление вины в преступлениях должностных лиц экономической направленности, когда должностными лицами в виду неисполнения либо ненадлежащего исполнения своих полномочий причиняется материальный ущерб.

Так, «18.02.06 в результате халатности должностных лиц администрации г. Таганрога в бюджет города недополучено 778 995 рублей»[45].

При выявлении указанных преступлений должностное лицо вполне может скрывать свой прямой умысел, указывая на неосторожный характер своего деяния. В таких случаях, по нашему мнению, для квалификации деяния по ст. 293 УК РФ правоприменитель должен установить не только неосторожную форму вины, но и выявить отсутствие корыстной либо иной личной заинтересованности при неисполнении либо ненадлежащем исполнении своих полномочий. В противном случае преступление следует квалифицировать по ст. 286 или 285 УК РФ в зависимости от конкретных способов его совершения.

Мы считаем необходимым еще раз обратить внимание на то, что диспозиция ч. 1 ст. 286 УК РФ содержит указание на явное превышение полномочий, повлекшее существенное нарушение прав или законных интересов граждан, организаций, общества либо государства. Явность превышения должностных полномочий должна быть очевидна лицу. В противном случае у лица отсутствует умысел на превышение своих полномочий и, следовательно, в деянии должностного лица отсутствует состав, предусмотренный ст. 286 УК РФ. При этом, если в деянии будет установлена неосторожная форма вины, преступление следует квалифицировать по ст. 293 УК РФ.

В юридической литературе неоднократно обращалось внимание на наличие в составе превышения должностных полномочий двойной (смешанной) формы вины. «Реальная основа для существования преступлений с двумя формами вины заложена в своеобразной законодательной конструкции отдельных преступлений. Это своеобразие состоит в том, что законодатель как бы сливает в один состав, то есть юридически объединяет два самостоятельных преступления, причем оба могут существовать самостоятельно, но в сочетании с друг другом образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием». Аргументируется наличие двойной формы вины тем, что должностное лицо по-разному относится к самому деянию и к последствиям: действие совершается умышленно, а к последствиям вина может быть как умышленной, так и неосторожной.

На наш взгляд, данное положение неприменимо к основному составу анализируемого преступления. Оно может быть совершено только с умышленной формой виды, хотя содержание интеллектуального и волевого момента по отношению к деянию и последствиям может различаться. Так, в преступлениях с заранее обдуманным определенным умыслом лицо не только осознает характер содеянного (превышение пределов собственных полномочий и общественную опасность подобного), но и с достаточной степенью конкретности предвидит характер и объем возможных последствий, хотя может и не желать их – прямой или косвенный умысел.

Мотив и цель состава превышения должностных полномочий не являются обязательными признаками данного состава и не влияют на наступление уголовной ответственности.

Однако мы считаем необходимым обратить внимание на такой мотив превышения должностных полномочий, как корысть, что имеет значение для криминологической характеристики данного деяния и отнесения/не отнесения его к группе коррупционных деликтов. Проведенный нами анализ уголовных дел, возбужденных по ст. 286 УК РФ показал, что мотивом порядка 30 % всех преступлений данной категории является корысть. Если же отсечь особо квалифицированный состав превышения, то процент этих преступлений, мотивом совершения которых является корысть, возрастет до 65–70 %. Таким образом, хотя мотив и не является криминообразующим элементом состава, предусмотренного ст. 286 УК РФ, превышение должностных полномочий, как и злоупотребление ими, зачастую совершается из каких-либо личных интересов, в подавляющем большинстве которых является корысть. Более того, в рекомендациях ГИАЦ МВД РФ по учету преступлений экономической направленности превышение должностных полномочий однозначно относят к данной категории, а не к категории общеуголовных преступлений. Вследствие чего, на наш взгляд, отнесение превышения должностных преступлений к некоррупционным преступлениям является не вполне корректным.

Полагаем, что правоприменитель должен в каждом случае устанавливать мотив данного преступления, так как его совершение из корыстных побуждений свидетельствует о заранее определенном умысле и свидетельствует о большей общественной опасности деяния.

Также определенные сложности вызывает квалификация превышения должностных полномочий, совершенное из ложно понятых интересов службы. В данном случае возможны две ситуации. Первая, когда должностное лицо скрывает личные (корыстные либо иные) мотивы неправильным пониманием служебной необходимости, и в данном случае деяние лица должно быть уголовно наказуемым. Вторая ситуация, когда лицо действует на службе и в ее интересах, реализуя свои полномочия, считает, что руководствуется ее интересами. «В ряде случаев соответствующее побуждение должностного лица свидетельствует о его искреннем заблуждении относительно противоречия его деяния интересам службы, что, таким образом, означает отсутствие у него умысла на совершение превышения»[46]. В данном случае, на наш взгляд, должностное лицо не должно привлекаться к уголовной ответственности (здесь мы имеет дело с добросовестной релевантной ошибкой).

Итак, субъективная сторона превышения власти может характеризоваться только умышленной формой вины с прямым либо косвенным умыслом. Невозможно по неосторожности превысить полномочия, поскольку виновный сознает общественно опасный характер выхода за пределы предоставленных полномочий, сознает, что его действия противоречат деятельности учреждения, в котором он работает и понимает, что они возможны в силу занимаемого им должностного положения. Совершение этого деяния по неосторожности влечет уголовную ответственность по ст. 293 УК РФ. Преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 286, совершается также умышлено, однако вина должностного лица к наступившим тяжким последствиям может быть как умышленной, так и неосторожной.




Информация о работе «Квалификация преступлений, совершаемых путем превышения должностных полномочий»
Раздел: Государство и право
Количество знаков с пробелами: 239649
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0

Похожие работы

Скачать
161096
0
0

... службы и службы в органах местного самоуправления (уголовно-правовые аспекты). Краснодар, Кубанский государственный ун-т. 2003. 184 с. 43.      Прудников В.В. Расследование злоупотребления должностными полномочиями и превышения должностных полномочий. Краснодар, 2000. 174 с. 44.      Рабинович А. Большевики у власти. М., Новый хронограф. 2008. 110 с. 45.      Рарог А.И., Самойлов А.С. ...

Скачать
121941
0
0

... судебной коллегии по уголовным делам Омского областного суда. Омским областным судом проведено обобщение судебной практики рассмотрения уголовных дел о злоупотреблении должностными полномочиями, превышении должностных полномочий и получение взятки должностными лицами, рассмотренных судами Омской области за 2002 год. Согласно имеющейся информации в 22 судах Омской области дела указанной ...

Скачать
57093
0
0

... подлог и присвоение чужого имущества с использованием служебного положения [2.13.С.21]. Действующий уголовный закон прямо не предусматривает ответственности за хищение, совершенное путем злоупотребления должностными полномочиями. В структуре преступного поведения способ играет не вспомогательную роль, а непосредственно характеризует деяние и воплощается в нем. Способы хищений исчерпывающим ...

Скачать
66037
0
0

... такую проблему, как факторы, обуславливающие совершение таких преступлений. Об этом речь пойдет в следующем разделе. 2. Борьба со злоупотреблением и превышением должностных полномочий. 2.1 Факторы должностной преступности Прежде всего должностную преступность обуславливают экономические факторы. Анализ результатов большинства современных исследований проблемы показывает, что определяющим ...

0 комментариев


Наверх