Роль главы государства в монархиях. Президент: статус и полномочия

Содержание

1. Положение и роль главы государства в монархиях

2. Президент: статус и полномочия

Список использованных источников

1. Положение и роль главы государства в монархиях

Монархия (греч. - единовластие) - форма государства, где высшие позиции в управлении страной занимает государь, получающий свой титул по наследству (князь, царь, король, император и т.д.).

Монарх юридически остаётся главой государства, но реально он не принимает участия в управлении страной. Правительство в конституционной монархии ответственно только перед парламентом. Такая форма государства сложилась в Великобритании, Бельгии, Дании, Нидерландах, Японии и некоторых др.странах.

Выделяют следующие виды монархии:

а) абсолютные, где вся власть концентрируется в руках монарха. Эта государственная форма присуща была феодальным обществам и в настоящее время в том или ином виде сохранилась лишь в государствах Ближнего Востока (Оман, Бахрейн, Катар, Кувейт, Саудовская Аравия)

б) дуалистические, где существует формально-юридическое разделение государственной власти м.монархом и парламентом, т.е. в стране существует парламент, без участия которого не могут приниматься законы, но правительство назначается монархом и ответственно только перед ним. Как правило, власть монарха в таких странах является в силу традиций более авторитетной, чем власть парламента. К такому типу государств обычно относят Иорданию, Марокко, Непал

в) конституционные или парламентарные, где статус монарха формально и фактически ограничен во всех сферах осуществления государственной власти: законодательные полномочия осуществляет парламент, а функции исполнительной власти - правительство.

Впервые титул "Государь всея Руси" принял Иван III в 1485. "Дело царевича Алексея" в 1717 стало поводом для изменения порядка наследования престола. Один из сподвижников Петра I - Феофан Прокопович написал сочинение "Правда воли монаршей", в котором обосновывал право монарха назначать наследника престола по своему усмотрению, не по старшинству, а по "пригодности". 5 ФВ 1722 был издан "Устав о наследовании престола", оформивший это право монарха.

Монархией называется государство, в котором носителем верховной власти является одно лицо.

Монархию можно рассматривать принципиально, как известную форму верховной власти в государстве,- во-первых; Во-вторых, она может подлежать рассмотрению, как известный факт истории, т.е. исторически.

Согласно первой точке зрения, главное внимание должно быть обращено на внутреннюю сущность монархического принципа верховной власти; необходимо выяснить его внутреннюю природу в отношениях к другим силам государства и вывести результаты, которые должны следовать в этих отношениях, в зависимости от самой сущности, самой природы монархического принципа верховной власти. Другими словами, такое рассмотрение монархии должно выяснить, каковы должны быть те формы отношений между верховною властью-монархом и другими силами государства-обществом и управительным механизмом или правительством,-отношений, которые наиболее сродны и обуславливаются самой идеей монархии. Эта точка зрения показывает в конце концов, чем должна быть монархия в жизни, если она желает быть сама собой.

Вторая точка зрения, историческая, главным образом исследует те конкретные формы монархического типа, какие имели место в истории.

Монархический принцип представляет собою результат работы человеческой мысли, которая анализировала тот материал, какой дала история. В этом смысле, как всякий принцип, и монархически является предметом мышления, которое может быть сильнее или слабее, яснее или туманнее. В историческом процессе его осуществление обусловливается длинным рядом обстоятельств, которая могут быть комбинированы различным образом. В зависимости от таких комбинаций и в виду их крайнего разнообразия, принцип, в своем осуществлении в виде тех или других конкретных форм, претерпевает в них большие или меньшие извращения, в смысле большего или меньшего соответствия между этими формами и внутреннею сущностью самого реализующегося в них принципа.

Элементарною задачею власти является создание и поддержание порядка. В дальнейшем она получает значение силы, в установленном порядке осуществляющей высшие начала правды.

С развитием гражданского состояния монархия является тем легче, чем элементы гражданской жизни (в виде сложного группового, в зависимости от сложности интересов, какими захвачена данная нация, расслоения ее и развитая зародышей аристократического и демократического принципов власти) сложнее и чем сильнее они каждый порознь развиты. Не желая и не видя оснований к взаимному подчинению, ощущая каждый в отдельности свой собственный raison d'etre, все эти элементы способны к объединению только некоторым высшим принципом, отвлеченным от их отдельного существования, но не отрицающим их. Таким принципом является легче всего нравственный, человеческой, исходящий из идеи личности, ее прав, ее блага, ее потребностей и т. п. Являясь с таким характером, он выдвигает власть монархическую, как по существу нравственную.

Условия внутренней и внешней политики могут благоприятствовать возникновению монархии, когда в виду необходимости энергии и единства власти, в эпохи национальной самообороны или покорения других народов, возникает потребность сосредоточить власть в руках одного лица. Но не всякая единоличная власть представляет собою верховную, ибо в тех случаях, когда условия внешней или внутренней политики выдвигают единоличную власть, она выдвигается с чисто-служебным характером, как необходимая в данный момент форма власти,- власти управительной, служебной, но не верховной. Ясно, что, когда минует момент необходимости в такой единоличной форм власти, она может быть упразднена, и действительно упраздняется, если только она не возводится на степень власти верховной нравственными понятиями данной нации. В связи с таким ошибочным признанием и именовавшем словом «монархия" всякой политической формы, когда во главе государства стоит одно лицо, стоит известное извращение монархического принципа, именуемое абсолютною монархиею или прямо абсолютизмом.

Сознательность, с какою и сам монарх, и нация относятся к течению политической жизни, имеет огромное значение для правильности осуществления монархического принципа в качестве верховной государственной власти. Необходимо ясное понимание данного начала власти, понимание источников его силы для сохранения его и развития.

В истории множество примеров, когда монархии сами подрывали собственную силу, допуская и даже направляя усилия на создание таких условий, какими сами себя он привели к гибели и замен другими политическими формами.

Для того, чтобы один человек мог стать верховною властью для того народа, к которому он сам принадлежит и который во столько раз сильнее всякой отдельной личности, во сколько миллионы сильнее единицы, очевидно, необходима высшая, сверхчеловеческая санкция его власти. Народ отказывается от своей власти не в пользу монарха, как в абсолютизме, но во имя высшей силы, какую он чувствует над собою.

Монархии приписывают обыкновенно следующие недостатки:

1) Династичность делает случайным замещение престола в смысле способностей монарха; может родиться гений, но может родиться и бездарность.

2) Ограниченность круга непосредственного влияния монарха в делах управления вынуждает прибегать к системе передаточного действия, при помощи чиновников, которые, действуя именем монарха, легко впадают в произвол.

3) В монархии ограничивается самодеятельность нации, так как над нею организуется всесторонняя бюрократическая опека.

В силу необходимости единства между монархом и народом необходимо, чтобы всегда была личность для замещения престола, личность, не возбуждающая никаких споров и сомнений. От нее требуются прежде всего не таланты, а духовная посвященность предстоящей ей миссии - быть выразительницей нравственных идеалов своего народа; она должна быть проникнута своим долгом и, во имя этих идеалов, Божиим велением, управлять этим народом сообразно началам Божественной правды. Такую личность способна дать только династия.

Личные способности монарха в развитом государстве значения не имеют потому, что в монархии вообще необходима, в виду особенности свойства ее, искусно организованная система управления. Круг непосредственного влияния со стороны монарха, по чисто-физическим условиям, весьма ограничен. Поэтому в монархии особенно необходима разумная организация управительного механизма, построенная, кроме того, таким образом, чтоб его организация открывала широкую возможность людям способным и талантливым участвовать, в качестве сил служебных, в управлении государством. При совершенстве управительного механизма, очевидно, вопрос личных способностей монарха не имеет решающего значения для государства. Безусловно, при плохой сисеме управления личные способности его становятся, наоборот, моментом решающим. Однако, и они, когда все управление страною представляет собою плохую органинзацию, недостаточны, чтобы восполнить ее неудовлетворительность. При плохой системе управления никакие личные таланты не выручат. Зато нравственная выработка носителей власти, необходимая для монарха, его нравственное воспитание лучше всего обеспечивается именно династическим порядком престолонаследия. Таким образом, ущерб делу государственного управления, в случае личной неспособности монарха, устраним при искусстве организации правительственного механизма, которое и без того существенно необходимо в монархии.

Прежде чем говорить о неизбежности системы передаточного действия в монархии, в силу того, что, по естественным причинам физической невозможности, круг непосредственного влияния монарха ограничен, следует указать на то, что в этом отношении равны в своей практики все принципы верховной власти, и аристократия с демократией совершенно таким же образом, как и монархия, с тою лишь разницею, что по природе своей монархия является более способной к лучшей организации системы управления и имеет в своем распоряжении больше средств к предупреждению и пресечению чиновничьего произвола, нежели аристократия или демократия.

Именно в монархии может быть лучше всего организована система управления потому, что, будучи физически безсилен заведовать полностью всем делом управления страною, монарх естественно склонен прибегать к содействию других принципов власти и легко дает им место в систем управления, ибо, являясь их верховным примирителем, он их нисколько не отрицает, а лишь верховно организует как в самой нации, так и в управительной систем, вводя уже существующие в самой нации зачатки организации власти и повиновения в общую организацию государственного управления. Такое построение управительного механизма на начал сочетания разнородных принципов является наилучшим, открывая широкую возможность национальному самоуправление везде, где это возможно. С другой стороны, в монархии открывается ничем незаменимое действие монарха по его царской прерогативе которого лишены, конечно, и демократия и аристократия и которое имеет огромное государственное значение.

Государство, в котором монарх сохраняет право действия по своей царской прерогативе, не представляет собою организации, закованной в рамки закона, хотя бы и вопреки нарастающим с каждым днем условиям жизни, до тех пор, пока эти рамки не будут переделаны сообразно с этими новыми жизненными условиями. Согласно своему праву прерогативы, самодержавный монарх сохраняет возможность постоянно отвечать жизненным запросам нации, хотя бы они и не вмещались в установленные в данный момент рамки существующего закона, ибо он стоит над законом, вне закона и, обладая полнотою власти, способен переделать самый закон. При этом условии государство получает гибкость и наиболее соответствует принципам жизни и развития нации.

Бюрократия способна узурпировать власть монарха в том случае, если ему самому усвояется значение только главной управительной власти в государстве. Очевидно, если монарх обладает исключительно полнотою управительной власти, является исключительно верховным управителем государства, то все управление должно производиться лично им самим, а всякое проявление самодеятельности нации в государственном управлении должно почитаться уже узурпацией его власти. Но так как монарх физически не может осуществлять все управление государством сам лично, то приходится прибегать к чиновничеству, которое действует именем монарха везде и повсюду. Однако, по тем же условиям физической невозможности монарх лишен средств контролировать лица и учреждения, действующие в управлении его именем. С другой стороны, и само общество не правоспособно не только контролировать действия правительства, но и предавать их огласке и обсуждению публично. Так бывает во всех случаях, когда монарх считается старшим правителем государства, а правительство отождествляется с понятием верховной власти. В действительности власть монарха должна быть тем, что она есть по смыслу самой монархии, а именно - властью верховною. Она-то, верховная власть, вместе с нацией составляет государство. Организуемое ею, в видах управления страною, правительство есть сила служебная, которой народ подчиняется не ради нее самой, а ради верховной власти. Как уже замечено, являясь подданными по отношению к верховной власти, члены нации для правительства суть граждане. Установляя для управления страною закон, монарх правительству поручает следить только за его исполнением. Если монарх не считается только правителем, только первым из бюрократов, и власть его понимается, как власть верховная, охватывающая все силы и все власти, какие порождаются нацией,- все эти силы должны быть одинаково ему близки и допустимы, ибо все они находятся под его верховенством, и хотя бы все государство находилось в ведении общественного управления, монарх не лишается этим своего верховенства. Таким образом, при понимании власти монарха, как власти верховной, другими словами, при правильном понимании самой монархии, общественное самоуправление вполне допустимо, и нет необходимости все управление государством поручать бюрократии. А этим-то и предотвращается ее перерождение из силы необходимой и полезной в силу вредную для государства.