Структура и техника уголовного закона

Курсовая работа.

Структура и техника уголовного закона.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ. 3

Глава 1. Понятие и структура уголовного закона. 5

1.1. Понятие уголовного закона. 5

1.2. Структура уголовного закона. 13

Глава 2. Особенности техники уголовного закона. 23

2.1. Понятие и состав законодательной техники. 23

2.2. Проблемы терминологии уголовного закона. 25

2.3. Проблемы уголовного законотворчества. 36

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 43

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ.. 44

ВВЕДЕНИЕ

Концепция правового государства, а также проводимая в России правовая реформа требуют кардинального преобразования всего законодательства, в том числе и уголовного. Такое преобразование должно идти в четком соответствии с принципами, определяющими качественно новые приоритеты и основные направления построения правового государства, в частности, связанные с ориентацией на максимальное обеспечение прав и свобод человека и гражданина.

В уголовном праве особенно важна четкая и ясная формулировка правовых норм, так как именно в уголовных правоотношениях происходят наиболее серьезные столкновения интересов личности, общества и государства.

К сожалению, российский законодатель не всегда использует достижения науки уголовного права при создании тех или иных уголовно-правовых норм. Кроме того, меняется ситуация в стране, меняются тенденции правоприменительной практики. Именно поэтому ученые-правоведы всегда находят определенные недостатки, пробелы в действующем законодательстве. В связи с изложенным, очевидна актуальность исследований в области техники уголовного закона.

Объектом данного исследования являются общественные отношения по поводу конструирования уголовного закона. Предметом же выступает уголовный закон, его структура и особенности техники.

Целью исследования является изучение особенностей структуры и техники уголовного закона. К задачам исследования можно отнести следующие:

-           определение понятия «уголовный закон»;

-           анализ структуры Уголовного кодекса Российской Федерации;

-           определение понятия «техника уголовного закона»;

-           определение понятия «терминология уголовного закона» и ее проблем;

-           определение особенностей и проблем уголовного законотворчества.

Задачи исследования определяют его структуру. Работа состоит из двух глав, каждая из которых делится на параграфы. Первая глава посвящена структуре уголовного закона. Вторая глава представляет собой анализ законодательной техники, используемой при конструировании уголовного закона. Особенное внимание уделено терминологии уголовного закона и особенностям конструирования его структуры.

К общенаучным методам исследования можно отнести методы анализа, синтеза, индукции, дедукции, аналогии, формально-логический метод. К частнонаучным методам исследования относится, прежде всего, формально-юридический метод. Он включает в себя: а) описание норм права; б) установление юридических признаков определенных явлений; в) выработку правовых понятий; г) классификацию правовых понятий; д) установление их природы с точки зрения положений юридической науки; е) объяснение правовых понятий под углом зрения юридических теорий; ж) описание, анализ и обобщение юридической практики.

Также автором были использованы метод сравнительного правоведения, метод системного анализа и некоторые другие.

Тема техники уголовного закона является довольно хорошо изученной проблемой. Ей посвящали свои труды такие ученые как Н. Ф. Кузнецова, И. В. Наумов, В. Н. Кудрявцев, М. В. Шаргородский, Л. В. Иногамова, М. Б. Кострова, Н. Г. Кадников и многие другие.

Признавая авторитет этих ученых, тем не менее, можно утверждать, что данная проблема является настолько многогранной, что любой исследователь может найти в ней новые аспекты.

Таким образом, данная работа представляет собой комплексный анализ проблем структуры и техники уголовного закона.

Глава 1. Понятие и структура уголовного закона 1.1. Понятие уголовного закона

Уголовный закон – это нормативный акт, принятый уполномоченным органом государственной власти (Государственной Думой РФ), содержащий юридические нормы, устанавливающие основания и принципы уголовной ответственности, определяющие, какие общественно опасные деяния признаются преступлениями, какие наказания предусмотрены за их совершение и в каких случаях возможно освобождение от уголовной ответственности или наказания.

В соответствии со ст. 71 Конституции Российской Федерации[1] принятие уголовного законодательства отнесено к компетенции Российской Федерации.

Реализуя это предписание Конституции РФ, Государственная Дума приняла 24 мая 1996 года Уголовный кодекс Российской Федерации (далее – УК РФ), введенный в действие 1 января 1997 года[2].

Как это определено в ч. 1 ст. 1 УК РФ, уголовное законодательство Российской Федерации состоит только из Уголовного кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность (а, следовательно, и законы, сопутствующие ей), подлежат кодификации – включению в УК РФ.

Наличие одного нормативного источника облегчает практику реализации уголовно-правовых предписаний. Следовательно, УК РФ, являясь Федеральным законом, имеет юридическую силу на территории всей Российской Федерации.

УК РФ отражает тенденцию к мировой интеграции и подчеркивает приоритет Конституции РФ в сфере нормативной деятельности государства. В ч. 2 ст. 1 УК РФ указано, что он основывается на Конституции РФ и общепринятых принципах и нормах международного права[3].

В ч. 1 ст. 15 Конституции РФ установлено, что она имеет высшую юридическую силу и прямое действие. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 8 от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[4] по рассматриваемой проблеме отмечено, что «любые законы и иные правовые акты, применяемые в Российской федерации, не должны противоречить Конституции РФ. Суд, разрешая дело (в том числе уголовное), применяет непосредственно нормы Конституции, в частности, в том случае, когда он придет к убеждению, что федеральный закон находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции. В случае неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ применяемый или подлежит применению по конкретному делу закон, суд исходит из положений ч. 4 ст. 125 Конституции РФ, обращается в Конституционный Суд с запросом о конституционности этого закона. Такой запрос может быть сделан судом первой, кассационной или надзорной инстанции. В любой стадии рассмотрения дела суд выносит мотивированное определение (постановление), а сам оформляет решение в письменной форме в виде от дельного документа. В связи с обращением в Конституционный Суд производство по делу или исполнение принятого решения приостанавливается до разрешения запроса Конституционным Судом, о чем должно быть указано в означенном выше определении (постановлении) суда».

В ч. 4 ст. 15 Конституции РФ определено, что общепринятые принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Пленум Верховного Суда РФ, о котором говорилось выше, предписал судам при осуществлении правосудия исходить из того, что общепризнанные принципы и нормы международного права закреплены в международных пактах, конвенциях и иных документах, в частности, во Всеобщей декларации прав человека, Международном пакте о гражданских и политических правах, Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах и международных договорах РФ. При этом судам необходимо иметь в виду, что в соответствии с ч. 3 ст. 5 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации»[5] положения официально опубликованных договоров РФ, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в РФ непосредственно. В иных случаях наряду с международным договором РФ следует применять и соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый для осуществления положений указанного международного договора.

Так, с принятием России в Совет Европы и подписанием осенью 1997 года протокола № 6 на применение смертной казни в нашей стране наложен мораторий[6]. Смертная казнь в России практически не применялась с августа 1997 года.

Необходимо отметить, что ряд статей включен в УК РФ в соответствии с международными конвенциями, например, с Единой конвенцией о наркотических средствах 1961 года, Венской конвенцией о психотропных веществах 1971 года и Конвенцией ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года (ст. 228-234).

Уголовный закон – федеральный закон, действующий на территории всей Российской Федерации. Субъекты Федерации не правомочны принимать уголовные законы.

Уголовный закон имеет высшую юридическую силу – он постоянно действует, порождая юридические последствия. Отмена или изменение уголовного закона осуществляются только Федеральным Собранием РФ. Только Конституционный Суд правомочен прекратить действие тех уголовных законов, которые противоречат Конституции.

Ни один нормативный акт не может противоречить уголовному закону. При наличии противоречия действует последний. УК РФ является единственным законом, регламентирующим применение уголовной ответственности, освобождение от нее или другие положения материального уголовного права.

Уголовный закон характерен и своей нормативностью, так как он регламентирует общеобязательное поведение людей в течение срока своего действия.

В ст. 2 УК РФ определены задачи УК РФ, каковыми являются охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества и предупреждение преступлений.

Как мы видим, уголовный закон ставит перед собой две задачи. Прежде всего, это уголовно-правовая борьба с преступностью с целью охраны интересов человека, общества и государства, а также человечества и мира. Это основная, кардинальная задача.

Вторая задача – предупреждение преступлений. Оно охватывает общее и частное (специальное) предупреждение, превенция нацелена на привитие осужденному в процессе исполнения наказания навыков непреступного поведения. О том, что решение этой задачи уголовно-правовыми средствами сопряжено с большими сложностями, свидетельствуют следующие данные. В настоящее время в местах лишения свободы мужчины, отбывающие это наказание, в среднем имеют примерно 2,4 судимости к лишению свободы, женщины – 1,9, а несовершеннолетние – 1,2[7]. Следовательно, более половины осужденных не впервые находятся в местах лишения свободы.

Общая превенция заключается в привитии уважения к закону, законопослушанию у иных граждан со склонностью к совершению преступлений, определяемой по совершению ими непреступных правонарушений.

Для решения перечисленных задач уголовное законодательство устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступными, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовного характера за совершение преступлений (ч. 2 ст. 2 УК РФ).

Рассматриваемое предписание закона носит рамочный характер. Помимо перечисленного уголовный закон содержит и иные предписания, такие, например, как правила, на основе которых решается вопрос о том, умышленно или неосторожно совершено преступление, регламентация соучастия, виды и основания освобождения от уголовной ответственности и наказания, обстоятельства, исключающие преступность деяния, судимость и т.д.

Уголовный закон под угрозой наказания запрещает совершать те или иные преступные действия (бездействие). Вместе с тем, он предписывает соответствующим органам и должностным лицам устанавливать в содеянном наличие признаков состава преступления и подвергать виновных уголовной ответственности или же, при наличии законных оснований, освобождать их от уголовной ответственности или наказания. Следовательно, уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за конкретные деяния, являются запретительными. Они имеют воспитательное и предупредительное значение.

Предупредительная функция уголовно-правовой нормы базируется на установленной в ней санкции – возможном наказании за содеянное. Тем самым оказывается предупредительно-воспитательное воздействие на лиц, способных совершить преступление. Уголовно-правовые нормы помимо этого ориентированы на воспитание у граждан потребности неуклонно соблюдать законы, на создание атмосферы нетерпимости к лицам, совершающим преступление.

Государственные органы и должностные лица ориентируются законом на надлежащую борьбу с преступностью, на профилактику правонарушений, их предупреждение.

Нормы уголовного права не только охраняют общественные отношения, но и регулируют их. Право, устанавливая определенные правила поведения, тем самым и регулирует их.

Вместе с тем вполне очевидно, что основная часть населения нашей страны не совершает преступления не потому, что опасается подвергнуться уголовной ответственности, а вследствие убежденности в их безнравственности. Однако это обстоятельство не исключает общепредупредительное воздействие уголовно-правовых норм, которые осуществляют свое регулятивное воздействие, способствуя формированию и укреплению атмосферы нетерпимости, презрения к преступной деятельности.

Приговоры, определения и постановления суда не являются источниками права. Они лишь толкуют, раскрывают истинное значение правовых норм применительно к конкретной жизненной ситуации. Приговор, постановление и решение суда обязательны только по каждому конкретному делу. Точно так же разъяснения Пленума Верховного Суда РФ не создают норм права. Они лишь толкуют, разъясняют, раскрывают истинное содержание той или иной нормы права.

В юридической литературе встречается и иная точка зрения. Так, в учебнике по уголовному праву под редакцией И. Я. Козаченко и З. А. Незнамовой указано, что «...Верховный Суд Российской Федерации, являющийся высшей судебной инстанцией по уголовным делам, имеет право издавать разъяснения по вопросам применения уголовного права. По закону данные разъяснения имеют обязательный характер для всех судов. Поскольку все иные правоохранительные органы, применяющие нормы уголовного права (органы дознания, следствия, прокуратуры), в конечном итоге работают на суд, то следует признать, что разъяснения Верховного Суда РФ имеют обязательный характер и для них»[8]. Изложенное можно понимать так, что авторы учебника считают подобного рода деятельность Верховного Суда РФ нормотворческой.

Однако приведенная точка зрения противоречит ст. 1 УК РФ, в соответствии с которой уголовное законодательство РФ состоит только из УК РФ, и ст. 3 УК РФ, определяющей, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только УК РФ. Напомним, что в соответствии с ч. 1 ст. 120 Конституции РФ судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону.

Нашему уголовному праву чужд прецедент – решение суда по конкретному делу, являющееся обязательным для судей той или иной инстанции при решении аналогичных или близких по характеру дел. Судебный прецедент является источником права в ряде стран (Великобритании, Канаде и др.). Определяя виновному лицу уголовную ответственность, суд толкует, оценивает предписание закона и содеянное. Так, в ст. 60 УК РФ установлены общие начала назначения наказания. Лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ. Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания. При этом учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Из приведенных предписаний закона следует, что суд, назначая наказание, руководствуется своим правосознанием. Но вместе с тем правосознание суда источником права не является. Оно лишь призвано правильно понимать содержание правовых норм при их применении[9].

В ч. 2 ст. 3 УК РФ определено, что применение уголовного закона по аналогии не допускается. Аналогией является применение к деянию, не подпадающему под признаки состава преступления, близкой по характеру нормы.

1.2. Структура уголовного закона

Уголовный закон является формой выражения норм уголовного права. Следовательно, закон является формой, а норма – его содержанием.

УК РФ состоит из Общей и Особенной частей. Общая часть УК РФ состоит из шести разделов, которые делятся на главы.

Общая часть определяет задачи и принципы УК РФ, понятие преступления и его виды, основания уголовной ответственности, неоконченное преступление, соучастие в преступлении, обстоятельства, исключающие преступность деяния, понятие и цели наказания, виды наказаний, общие начала назначения наказания и иные общие положения уголовно-правовой борьбы с преступностью.

Большинство норм Общей части УК РФ имеет позитивный (регулятивный) характер, их применение само по себе не сопряжено с конкретным преступлением[10]. Но вместе с тем в Общей части УК имеются нормы правоприменительного характера, включающие в себя и принуждение. Так, в ч. 3 ст. 50 УК РФ предусмотрена замена исправительных работ в случае злостного уклонения от их исполнения ограничением свободы, арестом или лишением свободы.

Позитивные нормы делятся на следующие виды.

1.         Декларативные, устанавливающие задачи и принципы уголовного законодательства (ст. 1-7).

2.         Общерегулятивные, устанавливающие общие предписания и понятия преступления, соучастия в преступлении, судимости и т.д. Такие нормы составляют основу Общей части УК РФ.

3.         Поощряющие, устанавливающие, например, порядок применения условного осуждения (ст. 73), условно-досрочного освобождения от отбывания наказания (ст. 79), замену лишения свободы другим, более мягким видом наказания (ст. 80).

4.         Разрешающие, например, определяющие право на необходимую оборону (ст. 37), причинение вреда при задержании лица, осуществляющего преступление (ст. 38).

5.         Освобождающие от уголовной ответственности, например, в связи с истечением срока давности (ст. 78) или же в связи с примирением с потерпевшим (ст. 37). Освобождающие от наказания, например, в порядке условно-досрочного освобождения (ст. 79) или в связи с болезнью осужденного (ст. 81). Подобные нормы, кроме того, носят и поощрительный характер.

Рассматриваемое деление норм Общей части УК РФ носит условный характер. Оно призвано облегчить изучение этой части Кодекса, ибо перечисленные группы норм имеют ряд общих признаков.

Правоприменительных норм в Общей части УК РФ немного. Это нормы, устанавливающие замену одного наказания другим в случаях злостного уклонения от уплаты штрафа (ст. 46), исполнения обязательных работ (ст. 49), исправительных работ (ст. 50) и ограничения свободы (ст. 53), При несоблюдении определенных в законе требований во время испытательного срока при условном осуждении (ст. 73), условно-досрочном освобождении (ст. 79) и отсрочке отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей (ст. 82), предусмотрены различные варианты реального отбывания условно назначенного наказания или исполнения его неотбытой части.

Как правило, нормы Общей части имеют описательный характер с четким изложением сути того или иного предписания. Такое оформление имеют, например, статьи, определяющие суть уголовного наказания и цели, стоящие перед ним (ст. 43 УК), статья, предусматривающая досрочное освобождение от отбывания наказания по болезни (ст. 81 УК), и т.д.

Вместе с тем ряд норм Общей части включают в себя ссылочные (отсылочные) или бланкетные предписания. Так, ссылочное предписание содержится в п. «в» ч. 7 ст. 79 УК РФ, регламентирующем условно-досрочное освобождение от наказания. В нем сказано, что если условно-досрочно освобожденный в течение испытательного срока совершит умышленное преступление, то наказание ему назначается по правилам, предусмотренным ст. 70 УК РФ (по совокупности приговоров).

Бланкетные нормы имеются, например, в некоторых статьях, определяющих виды наказаний. Так, в ч. 5 ст. 46 УК РФ установлено, что в случае злостного уклонения от уплаты штрафа он заменяется обязательными работами, исправительными работами или арестом. Понятие злостного уклонения от уплаты штрафа дано в ст. 32 УИК РФ[11].

В ст. 53, 54, 55, 56 и 57 УК РФ дано рамочное изложение содержания ограничения свободы, ареста, содержания осужденного в дисциплинарной воинской части и лишения свободы. Собственно говоря, в перечисленных статьях предусмотрены различные виды лишения свободы, но в чем его содержание, УК РФ не разъясняет. Точно так же в ст. 58 приведены правила определения осужденному вида места лишения свободы или же вида исправительной колонии, но в чем состоит отличие между ними, эта норма не устанавливает. Следовательно, рассматриваемые нормы носят бланкетный характер – отсылку к уголовно-исполнительному законодательству. В ст. 82 УИК РФ определено, что режим места лишения свободы – это «установленный законом и соответствующими закону нормативными актами порядок и условия исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание различных категорий осужденных, различие условий содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания». Это основа режима лишения свободы. В последующих нормах уголовно-исполнительного законодательства режим исполнения (отбытия) лишения свободы дополняется и уточняется (ст. 82-142 УИК). В УИК РФ четко и развернуто определены режимные правила отбывания ареста (ст. 68-72), содержание осужденных в дисциплинарных воинских частях (ст. 155-171), ограничение свободы (ст. 47-60).

Статьи Особенной части УК РФ устанавливают ответственность за отдельные преступления, которые определяются в соответствии с предписаниями и Общей части. Следовательно, УК РФ – система, слагаемая из двух подсистем: Общей и Особенной частей.

Отражая характер общественной опасности ряда преступлений лиц, их совершивших, законодатель делит ряд норм на части, в которых, при наличии установленных в законе обстоятельств, преступление становится более общественно опасным, что отражается в санкциях частей статей, то есть имеются в виду так называемые квалифицирующие признаки. Так, в ст. 105 УК РФ предусмотрена ответственность за умышленное убийство. В ч. 1 этой статьи имеется в виду «простое» убийство, за совершение которого возможно назначение наказания в виде лишения свободы на срок от шести до пятнадцати лет. В ч. 2 ст. 105 УК РФ дан перечень квалифицирующих это преступление признаков: убийство двух или более лиц; лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо с захватом заложника, и т.д. За подобного рода квалифицированное убийство предусмотрено более тяжкое наказание: лишение свободы на срок от восьми до двадцати лет либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы.

Характер общественной опасности некоторых преступлений в зависимости от ряда точно установленных в законе обстоятельств может значительно меняться. В этих случаях ответственность за них устанавливается в различных статьях. В этом отношении, например, характерно убийство, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 105 (убийство), ст. 106 (убийство матерью своего ребенка), ст. 107 (убийство, совершенное в состоянии аффекта), ст. 108 (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление), ст. 109 (причинение смерти по неосторожности).

Статьи Особенной части, как правило, устанавливают ответственность за одно преступление (простое или квалифицированное). Однако не исключено установление в одной статье ответственности за два преступления. Так, в ч. 1 ст. 183 УК РФ предусмотрена ответственность за собирание сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, а в ч. 2 этой статьи – за незаконное разглашение или использование сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, без согласия их владельца, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности и причинившие крупный ущерб.

В соответствии с многолетней практикой кодификации новые законоположения включаются в УК (как в Общую, так и в Особенную часть) под дополнительной нумерацией для сохранения их системы и обеспечения работы органов правосудия, статистических научных исследований в будущем.

Отмена уголовной ответственности за какое-либо преступление или какого-нибудь предписания Общей части не влечет за собой изменение нумерации УК РФ[12].

Правовая норма Особенной части состоит из гипотезы, диспозиции и санкции.

Гипотеза в уголовно-правовой норме не приводится. Она предполагается примерно в следующей форме: «...если кто-либо совершит убийство...», а далее следует диспозиция, определяющая, что следует понимать под убийством.

Диспозицией называется та часть уголовно-правовой нормы (статьи), которая содержит определение предусмотренного ею преступного деяния и его составов. В Особенной части УК РФ имеются следующие виды диспозиций: простая, описательная, ссылочная, бланкетная и смешанная (комбинированная).

Простая диспозиция называет преступление без раскрытия его признаков. Она применяется в тех случаях, когда смысл преступления достаточно ясен в общих чертах без его описания или же наоборот – его описание сложно, громоздко. Простая диспозиция, например, приведена в ст. 211 УК РФ – угон судна. Что следует понимать под угоном судна, в данной статье не уточняется вследствие его ясности.

В качестве примера иного рода можно привести ст. 242 УК РФ, устанавливающую ответственность за незаконное распространение порнографических материалов или предметов. По поводу понятия «порнография» нет единого и четкого мнения, вследствие чего оно в диспозиции ст. 242 УК РФ не расшифровано, несмотря на то, что на практике из-за этого возникают большие трудности. А вот понятие «притон для проституции» понятно, но требует многословного описания, и поэтому оно не включено в диспозицию ст. 241 УК РФ.

Более предпочтительной является описательная диспозиция, включающая ряд признаков, наличие которых в совокупности определяет содеянное как преступление[13]. Такая диспозиция, например, определена в ст. 213 УК РФ, в соответствии с которой хулиганством является «грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия».

Бланкетная диспозиция не содержит конкретных признаков преступления, а отсылает к нормам других отраслей права – гражданского, административного, трудового и т.д. Такие диспозиции доминируют в главах УК РФ, предусматривающих ответственность в сфере экологии (гл. 26), экономической деятельности (гл. 22), безопасности движения и эксплуатации транспорта (гл. 27), и т.д. Много таких диспозиций в главе, устанавливающей ответственность в сфере общественной безопасности в связи с нарушением специальных правил (строительных, горных работ и иных), обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными веществами и т.д.

Бланкетной, например, является диспозиция ст. 218 УК РФ, устанавливающая ответственность за нарушение правил учета, хранения, перевозки и использования взрывоопасных, легковоспламеняющихся веществ и пиротехнических изделий.

Ссылочной является диспозиция, которая для установления признаков преступления в интересах устранения повторений отсылает к иной статье или части статьи УК. Так, в ст. 112 УК РФ, устанавливающей ответственность за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, указано, что оно не опасно для жизни человека и не влечет последствий, указанных в ст. 111 УК. В ч. 2 ст. 111 УК предусмотрена ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при наличии квалифицирующих это преступление обстоятельств. При этом сделаны ссылки на ч. 1 этой же статьи, определяющей признаки тяжкого вреда здоровью.

Помимо перечисленных существуют смешанные, или комбинированные, диспозиции, содержащие признаки ссылочной или бланкетной диспозиции и помимо этого какой-либо иной диспозиции. Такой смешанной диспозицией наделена ст. 236 УК РФ, устанавливающая ответственность за нарушение санитарно-эпидемиологических правил (бланкетная часть), повлекшее по неосторожности массовое заболевание или отравление людей (описательная часть).

Санкцией называется часть уголовно-правовой нормы (статьи), в которой определяются вид и размер наказания за конкретное преступление.

Санкция по существу представляет собой законодательную оценку опасности предусмотренного в конкретной норме деяния. В санкциях УК РФ обычно устанавливаются альтернативные наказания по принципу «или-или». Так, в ч. 1 ст. 129 УК РФ за клевету предусмотрены наказания в виде штрафа в размере от 50 до 100 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца, либо обязательных работ на срок от 120 до 180 часов, либо исправительных работ на срок до одного года. За ряд преступлений санкции предусматривают один вид наказания. За убийство, например, в ч. 1 ст. 105 УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от шести до пятнадцати лет.

Уголовные наказания, в зависимости от возможности суда в приговоре варьировать их размеры, делятся на абсолютно определенные и относительно определенные.

Абсолютно определенными являются смертная казнь, пожизненное лишение свободы и лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград. Перечисленные наказания не допускают дозировки при их назначении судом. Их индивидуализация невозможна в приговоре суда.

Относительно определенные наказания указывают вид наказания и его размеры (пределы) – «от и до» или «до». Так, в ст. 105 УК РФ за убийство предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от шести до пятнадцати лет.

Существует иной вид относительно определенных наказаний – с указанием только максимума наказания. В подобных случаях низший предел наказания определяется минимально возможным размером (пределом) этого наказания, предусмотренным Общей частью УК. Например, такая конструкция относительно определенного наказания определена в ч. 1 ст. 108 УК РФ, устанавливающей ответственность за убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. За это преступление предусмотрено наказание в виде ограничения свободы на срок до двух лет или лишение свободы на тот же срок. Следовательно, в соответствии со ст. 53 УК РФ минимальный срок ограничения свободы равен одному году, а если это лишение свободы – то равен двум месяцам (ч. 2 ст. 56 УК).

За ряд преступлений, таких, например, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК), угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного состава (ст. 211 УК), в санкции предусмотрено одно наказание – лишение свободы.

Большинство санкций предусматривают альтернативу двух или более видов наказаний, что предоставляет суду широкие возможности определять степень опасности содеянного, и в соответствии с этим индивидуализировать наказание виновному лицу. Так, в ч. 2 ст. 129 УК РФ за клевету предусмотрена возможность назначения четырех видов наказания: штраф, обязательные работы, исправительные работы или арест.

В статье 45 УК РФ наказания разделены на основные и дополнительные.

Обязательные работы, исправительные работы, ограничение по военной службе, ограничение свободы, арест, содержание в дисциплинарной воинской части, лишение свободы на определенный срок, пожизненное лишение свободы, смертная казнь применяются только в качестве основных видов наказаний.

Штраф и лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью применяются в качестве как основных, так и дополнительных видов наказаний.

Лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград применяется только в качестве дополнительных видов наказаний.

Санкции, в которых предусмотрена возможность назначения как основного, так и дополнительного наказания, именуются кумулятивными. Как правило, суд правомочен решать вопрос о назначении виновному лицу основного наказания в совокупности с дополнительным наказанием или без него, в зависимости от учета обстоятельств дела.

К закону (норме права) предъявляются многие требования. Он должен быть четким, ясным, не противоречащим иным нормам (в том числе – нормам других отраслей права). К тому же нормы права должны быть, с одной стороны, стабильными, а с другой – динамичными.

Стабильную норму можно тщательно изучить и проанализировать. Со временем возрастает круг лиц, ее знающих, руководствующихся ею. Возникает возможность изучения и обобщения практики применения нормы вместе с увеличением срока ее действия, стабильности. Тем самым улучшается правоприменительная деятельность, и устраняются типичные ошибки, обнаруживаемые в процессе анализа обобщения практики применения нормы права. Продолжительная жизнь нормы повышает ее авторитет, значимость.

С другой стороны – норма может отстать от потребностей жизни, устареть. В процессе применения нормы могут быть обнаружены ее недостатки. В таких случаях возникает необходимость в отмене или изменении нормы, в динамичной реакции законодателя. Это принцип динамичности нормы.

Глава 2. Особенности техники уголовного закона 2.1. Понятие и состав законодательной техники

Юридическая (законодательная) техника – это совокупность правил и приемов, относящихся к подготовке, формулированию и опубликованию законов. Действительно, только умение пользоваться этими правилами и приемами позволяет создать качественный акт. Существуют многочисленные научные труды, посвященные юридической технике. Здесь же уместно привести лишь самые общие соображения на этот счет. Прежде всего, юридическая техника – это, по существу, деловые обыкновения, сложившиеся в разных странах в ходе правотворческих процессов. Они могут быть закреплены в специальном нормативном акте, но могут действовать и на основе сложившихся обычаев. Конечно, это не самый эффективный способ «делать» законы[14].

По крайней мере, мечтой многих ученых-юристов является принятие специального нормативно-правового акта о нормативно-правовых актах – как и кто их должен готовить, какие общественные отношения должны быть урегулированы законом, а какие подзаконными актами и т.п. Но пока в этой области действуют деловые обыкновения и рекомендации, в частности по подготовке ведомственных актов, доктринальные положения.

Юридическая техника охватывает вопросы построения актов (преамбулы, разделы, главы, статьи), определение терминов, использование формулировок (четкость, однозначность, грамотность и т.д.). Но юридическая техника – это не только приемы подготовки нормативно-правовых актов (логические, грамматические, структурные и т.п.). Это еще и оценка акта с позиции выражения социального заказа, отсутствия пробелов, недопустимости внутренних и внешних противоречий, наличия компромиссов и т.п. Например, нельзя писать, что закон распространяется на «граждан (физических лиц)», т.к. здесь допускается логическая ошибка: физическое лицо – это не только гражданин; нельзя в одном законе писать, что кандидат в депутаты на период избирательной кампании должен уйти с государственной должности (взять отпуск), а в другом – что он может это сделать по своему усмотрению. Увы, не счесть числа в законах противоречий, ошибок, недоразумений. Но таково реальное правотворчество – и теория права всячески стремится описать, объяснить как состояние правовой системы, так и пути ее совершенствования. Одним из таких путей является «вооружение» законодателей могучей юридической техникой.

Юридическому языку также уделяется большое внимание в теоретико-правовых размышлениях. Действительно, сформировался на протяжении веков специализированный понятийный аппарат права, используемый для обеспечения точности, однозначности, понимания юридических текстов. Это не литературный язык. Там, где литератор для образности, красочности, эмоционального воздействия использует множество определений, там юрист обойдется одним, но четко определенным термином, понятием.

Юридический язык требует однозначности используемых в конкретном акте грамматических форм, смыслового однообразия. Необходимо подчеркнуть, что юридический язык динамичен, обогащается порой за счет иностранных терминов, как правило, на этапах социальных, экономических реформ. Так, в настоящее время в российскую правовую систему с учетом экономических реформ на современном этапе входят совершенно новые юридические понятия: договоры «франчайзинг», факторинга, агентирования, селенга, понятие «траст», термины брокеры, маклеры, дилеры, дистрибьютеры и ряд других. Происходит усложнение договорных отношений как объективный процесс становления рыночной экономики, и он также требует глубокого выражения в юридических понятиях, их уяснения.

Для юридического языка характерным является законодательное закрепление смыслового значения того или иного понятия. Юридическое лицо, лишение свободы, кредитор и т.п. – все это четкие, определенные законом понятия, которые и даются в нормативно-правовых актах. Зачастую юридическая наука использует термины, понятия, почерпнутые из других областей знания, модифицирует их. Впоследствии они приобретают строгое юридическое значение, подчас меняя даже свое первоначальное значение. В юридическом языке многих стран присутствуют иностранные термины, главным образом почерпнутые из латыни.

2.2. Проблемы терминологии уголовного закона

Еще в 1992-1996 годах при разработке проектов нового Уголовного кодекса России предлагалось ввести главу о толковании терминов. Однако достичь единогласия, сколько терминов следует толковать и каким образом, не удалось. Поэтому разработчики отказались от этой цели. Но идея о включении в УК РФ самостоятельного структурно-композиционного элемента (статьи, главы или раздела), содержащего разъяснения (или толкования, или определения) отдельных терминов, используемых в Кодексе, сохранила свою актуальность. Она продолжает последовательно отстаиваться учеными, понимающими важность разъяснения именно на законодательном уровне значения тех терминов, неясность, неопределенность которых выявлена практикой и наукой за годы действия УК РФ 1996 года.

Продолжая отечественную традицию участия науки в законотворческом процессе, секция уголовного права и криминологии учебно-методического объединения Совета по правоведению университетов России по инициативе ее председателя доктора юридических наук, профессора МГУ, лауреата Государственной премии СССР, заслуженного деятеля науки РФ Н.Ф. Кузнецовой предприняла практические меры по решению указанной проблемы. Подготовлена в сентябре 2001 года и обсуждена теоретическая модель статьи о толковании терминов в гл. 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», а в мае 2002 года принято решение о разработке теоретической модели нового, XIII раздела УК РФ с рабочим названием «Толкование терминов»[15].

Цель создания модельного раздела – дополнение УК РФ 1996 года новым структурно-композиционным элементом, унификация толкования вошедших в него терминов в правоприменительной деятельности, достижение стабильности и единообразия в применении уголовно-правовых норм. Для ее достижения предполагалось решить две основные задачи: 1) отбор отдельных терминов, допускающих в настоящее время различную семантическую (смысловую) интерпретацию, их группировка и обособление в модельном разделе; 2) закрепление в его тексте максимально точного и ясного значения таких терминов путем разъяснения (дефинирования).

Обозначенная проблема не является чисто уголовно-правовой, что обусловлено комплексностью логико-языковой и правовой природы терминологии уголовного закона. Поэтому ее решение должно осуществляться с учетом совокупности научных положений логики и лингвистики, основные из которых состоят в следующем.

В лингвистике термином (от латинского terminus - граница, предел) называется слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области знания или деятельности[16]. В логике «понятие» определяется как «форма мышления, отражающая предметы в их существенных признаках»[17].

Дефиниция – краткое определение какого-либо понятия, отражающее существенные признаки предмета или явления; в лингвистике – толкование слова. Дефиниция должна быть построена четко, логично, последовательно.

Теоретическую основу отраслевого законодательного дефинирования, кроме того, составляют научные положения общей теории права, в частности: 1) о правовой природе дефиниций, включенных в текст законов; 2) о принципах отбора терминов (понятий), подлежащих дефинированию.

Общий принцип отбора терминов, требующих разъяснения, теоретически достаточно прост. Определяя необходимый «для целей настоящего закона» объем разъясняемых терминов (понятий, ими обозначаемых), законодатель должен руководствоваться потребностями практики единообразного толкования и применения уголовно-правовых норм, в которых используются эти термины (понятия). Вербальная (словесная) законодательная дефиниция должна быть значима. Главный показатель – обнаружившиеся в практике (или смоделированные на стадии разработки законопроекта) различные варианты толкования того или иного термина (понятия) либо полное отсутствие практики применения уголовно-правовой нормы с соответствующим неясным признаком.

В научной общетеоретической и уголовно-правовой литературе излагаются и иные, частные рекомендации по установлению нужного количества нормативных определений терминов (понятий). Например, В. С. Устинов предлагает следующие: а) если термины без дополнительного пояснения представляются недостаточно ясными; б) если термин имеет два и более значения; в) если термин является техническим или носит специально-юридический характер; г) если термин употребляется в законе в более узком или существенно ином значении по сравнению с общеизвестным; д) если данный термин не определен в другом (равном) законе иной отрасли права. Если термин определен в нормативном акте более низкого уровня, то это не является препятствием для дачи дефиниции в уголовном законе; е) если уголовного законодателя не удовлетворяет дефиниция термина в другом законе (что возможно только в исключительных случаях)[18].

Из всех существующих в отечественном неуголовном и зарубежном уголовном законодательстве вариантов предпочтение отдано самостоятельному разделу, сконструированному по типу «термин – значение термина» в алфавитном порядке, без разделения на главы, статьи, части, пункты (как это сделано в единственном из известных нам УК Республики Узбекистан).

Выбор места расположения раздела является вынужденным и обусловлен стремлением не ломать сложившуюся структуру Кодекса. Дополнительный аргумент в пользу помещения сгруппированных дефиниций в последний раздел Особенной части УК РФ состоит в том, что любой иной вариант месторасположения потребует включения его в УК под номером со значком, однако такая графика не будет отражать значимость новеллы.

Если руководствоваться логикой изложения нормативного материала в УК РФ, то «законное» место раздела по его функциональному назначению – в конце Общей части. Это подтверждается и обобщением зарубежного опыта законотехнического решения рассматриваемого вопроса. При многообразии форм обособления сгруппированных дефинитивных предписаний (отдельная статья, например, в уголовных кодексах Республики Беларусь (ст. 4) и Швейцарии (ст. 110), отдельная глава – в уголовных кодексах ФРГ (гл. 2) и Республики Польша (гл. 14), отдельный раздел – в уголовных кодексах Австрии (разд. 8) и Голландии (разд. 9) прослеживается устойчивая традиция расположения их в Общей части.

Следует признать, что избранный вариант ни по форме обособления, ни по месторасположению не соответствует современной российской законотехнической традиции. В настоящее время в большинство законов Российской Федерации, в том числе и кодифицированных, включается отдельная статья «Основные понятия...», где сгруппированы нормативные предписания-дефиниции (с количественной вариативностью от трех до шестидесяти). Как правило, такие статьи помещены в основной (постатейной) части законодательного акта, в начальном разделе или в начальной главе «Общие положения» или «Основные положения» и имеют нумерацию чаще в первом десятке, реже – во втором десятке.

С учетом специфики структуры Уголовного кодекса, материал которого подразделяется на Общую и Особенную части, предлагаемое месторасположение модельного раздела вполне оправданно. В Общей части УК и содержатся дефиниции основных собственно уголовно-правовых понятий. Это, прежде всего, дефиниции категорий «преступление» (ч. 1 ст. 14) и «наказание» (ч. 1 ст. 43), а также понятий, потенциально применимых к любым нормам Особенной части УК (например, «время совершения преступления», «неоднократность преступлений», «соучастие в преступлении» и др.; всего около 50, если учитывать только классические родо-видовые дефиниции).

В модельный же раздел предполагается включить разъяснения отдельных терминов, допускающих в настоящее время различную семантическую (смысловую) интерпретацию в правоприменительной деятельности и доктрине уголовного права, отвечающих четырем критериям в совокупности:

1)         обозначающих упоминаемые в Общей части и (или) используемые при конструировании многих либо нескольких диспозиций статей Особенной части УК РФ общеупотребительные понятия и понятия иных отраслей права в специфическом уголовно-правовом значении;

2)         не обозначающих основополагающие, собственные уголовно-правовые понятия Общей части УК РФ, а также не являющихся номинациями (названиями) видов преступлений, предусмотренных Особенной частью УК РФ;

3)         имеющих одно значение в пределах всего УК РФ;

4)         значение которых может быть представлено в виде классических родо-видовых дефиниций или исчерпывающих перечневых определений, то есть имеющих строго фиксированное содержание.

Сравнительно-правовой анализ показывает, что в Общей части УК РФ не содержатся дефиниции следующих понятий и терминов, нашедших законодательное закрепление в уголовных кодексах государств ближнего зарубежья[19]:

-           «уголовная ответственность» (ч. 1 ст. 44 УК Республики Беларусь);

-           «деяние», «действие», «бездействие» (разд.8 «Правовое значение терминов» УК Республики Узбекистан);

-           «общественная опасность деяния» (ч. 2 ст. 14 «Понятие преступления» УК Республики Узбекистан);

-           «вина» (ч. 1 ст. 21 «Вина и ее формы» УК Республики Беларусь; ст. 23 «Вина» УК Украины);

-           «вменяемость» (ст. 19 «Вменяемость» УК Украины) или «вменяемое лицо» (ст. 18 «Вменяемость» УК Республики Узбекистан);

-           «длящееся преступление», «продолжаемое преступление» (ч. 4, 5 ст. 32 «Повторность преступлений» УК Республики Узбекистан; ст. 13 «Длящееся преступление», ст. 14 «Продолжаемое преступление» УК Грузии с выделением отдельной гл. IV «Виды единого преступления»); «Продолжаемое преступление» (ч. 4 ст. 11 «Неоднократность преступлений» УК Республики Казахстан; ч. 2 ст. 32 «Повторность» УК Украины - определение не классическое, через отрицание повторности);

-           «преступление, совершенное на территории:» (ч. 2 ст. 5 «Действие настоящего Кодекса в отношении лиц, совершивших преступления на территории Республики Беларусь» УК Республики Беларусь; ч. 2, 3 ст. 6 «Действие закона об уголовной ответственности в отношении преступлений, совершенных на территории Украины» УК Украины; ст. 11.1 «Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление на территории Азербайджанской Республики» УК Азербайджанской Республики;

-           «обстоятельства, исключающие преступность деяния» (ч. 1 ст. 35 «Понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния» УК Республики Узбекистан);

-           «мнимая оборона» (ст. 37 «Мнимая оборона» УК Украины).

Дефиниции перечисленных понятий и терминов необходимы и в Уголовном кодексе России.

Поэтому было бы целесообразно рассмотреть вопрос о дополнении Общей части УК РФ дефинициями. В частности: «уголовной ответственности» (в ч. 1 или ч. 2 ст. 8, с изменением названия ст. 8 - «Уголовная ответственность и ее основание»); «деяния» (ввести в текст ч. 1 ст. 14 в виде скобочного уточнения); «общественно опасного деяния» (в ч. 2 ст. 14, с переводом ч. 2 в ч. 3); «малозначительного деяния» (в виде дополнения к ч. 2 ст. 14); «вины» (в ч. 1 ст. 24, с изменением названия ст. 24 - «Вина и ее формы» и переводом настоящих ч. 1, 2 соответственно в ч. 2, 3); «продолжаемого преступления», «длящегося преступления» (в ст. 141 и 142); «преступления, совершенного на территории Российской Федерации» (в ч. 2 ст. 11, с изменением нумерации имеющихся ч. 2-4 ст. 11 на 3-5); «субъекта преступления» (в ст. 19, с изменением названия гл. 4 «Лицо, подлежащее уголовной ответственности (субъект преступления)»).

Третий и четвертый критерии отбора терминов вытекают из рабочего названия раздела «Толкование терминов». В него могут быть включены исключительно термины – слова или словосочетания, обозначающие понятия специальной области знания или деятельности. Согласно теории терминоведения, термин отличается от обычного слова (словосочетания) следующими признаками: 1) имеет специальную область применения; 2) принадлежит к конкретному терминологическому полю; 3) служит для называния (наименования) понятия; 4) обладает строго фиксированным содержанием; 5) должен быть дефинированным, то есть основанным на определении (дефиниции) понятия; 6) характеризуется тенденцией к системообразованию.

Суммируя перечисленные признаки применительно к рассматриваемому вопросу, подчеркнем главное свойство идеального законодательного термина – заданную контекстом моносемичность, то есть ограниченность и строгую фиксацию содержания, однозначность. Будучи материальным носителем, языковой формой выражения и закрепления специального понятия, термин, соответственно, обозначает точное понятие и сам должен иметь точное значение. Поэтому дефиниция, раскрывающая значение термина, может быть сконструирована только в виде либо классического родо-видового (через ближайший род и видовое отличие понятия), либо исчерпывающего перечневого (путем казуистического перечисления частей или признаков понятия) определения.

Изложенные суждения, основанные на концептуальных положениях логики и лингвистики, приводят к очень важному уголовно-правовому выводу: в модельный раздел (если остановиться на его рабочем названии «Толкование терминов») нельзя включить как раз те понятия и термины УК РФ, которые более всего нуждаются в дефинировании, – оценочные понятия и многозначные термины.

Во-первых, содержание многозначных терминов изменчиво в разных главах и даже в пределах одной главы УК РФ. Поэтому невозможно сформулировать общую для всего УК РФ одну-единственную дефиницию, с исчерпывающей полнотой раскрывающую все значения таких терминов.

К примеру, широко употребляемый в Особенной части УК РФ многозначный термин «насилие» обозначает и способ действия, и компонент составного деяния, и его результат. При этом законодатель либо уточняет насилие, как опасное для жизни или здоровья (в 14 статьях УК), как не опасное для жизни или здоровья (в 12 статьях), либо не уточняет вообще (в 25 статьях). Установить содержание понятий «насилие» (без определительной конструкции) и «насилие, опасное для жизни или здоровья» невозможно без обращения к ст. 111, 112, 115 УК РФ. В каждом составе преступления, где используется многословное словосочетание «насилие, опасное для жизни или здоровья», его семантическое поле то сужается, то расширяется[20]. Происходит это потому, что «квалификация должна базироваться на сопоставлении категорий составного преступления и его компонента – насилия: памятуя: что часть (насилие) не может относиться к более тяжкой категории, чем составное деяние в целом. При совпадении категорий учитывается общественная опасность внутри категории по разнице санкций»[21]. Термин «насилие» имеет еще более широкое содержание, так как обозначает родовое понятие, потенциально включающее в себя «насилие, не опасное для жизни или здоровья» (побои или совершение иных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы), и «насилие, опасное для жизни или здоровья». Реально это можно уяснить только в контексте каждого конкретного состава преступления.

Во-вторых, оценочные понятия («особая жестокость», «общеопасный способ», «крупный ущерб», «тяжкие последствия», «существенный вред» и т.п.) «характеризуются тем, что субъект, который их использует, осуществляет две функции: он не только сравнивает рассматриваемое явление с некоторым общим понятием, но и формулирует (конечно, в определенных пределах) содержание самого этого общего понятия»[22]. Следовательно, обозначающие их словосочетания, не имея точного значения, не являются терминами как таковыми.

Законодатель не вправе игнорировать потребности практики единообразного толкования и применения уголовно-правовых норм, в которых используются указанные понятия и термины. Именно они составляют внушительную группу неточных, неясных признаков многих составов преступлений, уже выявленную наукой и практикой за годы действия УК РФ 1996 года.

В рамках рассматриваемой проблемы выход из создавшейся ситуации видится в комплексном ее решении по двум направлениям.

Во-первых, необходимо придать точное значение словосочетаниям, обозначающим такие оценочные понятия, как «крупный размер» и «крупный ущерб», путем формализации их величины в стоимостном выражении. Одновременно это конкретизирует содержание понятия «крупный ущерб», доктринальное толкование которого сейчас весьма вариативно[23].

Во-вторых, необходимо включить в модельный раздел: а) термины, то есть отдельные слова и словосочетания, состоящие из двух слов, имеющие точное значение; б) многословные словосочетания, состоящие из четырех и более слов, употребляемых для выражения сложных понятий, каждому из которых соответствует свой термин (например, «предметы, используемые в качестве оружия»); в) оценочные понятия с примерными критериями оценки; г) многозначные термины с указанием вариантов уяснения их значений.

Таким образом, с учетом принципов отбора терминов, требующих разъяснения, и понятий, нуждающихся в определении, в модельном разделе целесообразно сформулировать дефиниции следующих понятий и терминов: «близкие», «близкие родственники», «беспомощное состояние», «заведомость», «злостность», «имущество», «использование служебного положения», «корыстные побуждения», «крупный размер (ущерб)», «насилие», «насилие, не опасное для жизни или здоровья», «насилие, опасное для жизни или здоровья», «общеопасный способ», «особая жестокость», «предметы, используемые в качестве оружия», «систематичность», «служебная деятельность», «хулиганские побуждения».

Как видно, в процессе подготовки модельного раздела фактически мы сталкиваемся не с одной, а с множеством теоретических и прикладных проблем, требующих предварительного осмысления и разрешения.

Существуют две чисто прикладные проблемы, решение которых потребует частичной корректировки уже существующего текста УК РФ.

Во-первых, необходимо добиваться большей унификации терминологии. Законодатель иногда использует разные термины для обозначения одних и тех же понятий (синонимия), или одни и те же термины используются в разных значениях (полисемия). Кроме того, некоторые однозначные слова, будучи использованы в разных словосочетаниях, принимают терминологическую форму с соответствующим словосочетанию различным содержанием. Так, в Особенной части УК употребляются три словосочетания: «корыстные побуждения» и «корыстная цель». Неясно, какое из них выбрать для дефинирования имени прилагательного «корыстный», но ясно, что в разъяснении нуждается именно оно, а не все три словосочетания или какое-то одно из них. Поэтому указанную и подобную терминологию целесообразно унифицировать.

Во-вторых, прогнозируемое введение в УК РФ нового раздела должно повлечь основательную структурно-композиционную перестройку Особенной части, заключающуюся в значительном сокращении количества примечаний к статьям. Следовало бы в модельный раздел перенести уже имеющиеся дефиниции, применимые ко всем нормам УК, такие как «должностное лицо» (примеч. 1 к ст. 285), «жилище» (примеч. к ст. 139), «представитель власти» (примечание к ст. 318) и др. Возможно, что потребуется и определенная корректировка уже сформулированных дефиниций с учетом их более широкого значения в контексте всего УК РФ. Например, термин «представитель власти» используется в Общей части (п. «н» ст. 63) и в Особенной части (ч. 1 ст. 212, п. «б» ч. 2 ст. 213, примеч. к ст. 285, 315, ч. 1 ст. 318, 319). Но его дефиниция, сформулированная в примечании к ст. 318 УК РФ, не вполне удачна. Поэтому ее можно было бы позаимствовать из п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 года «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»[24].

Главной теоретико-прикладной проблемой остается достижение консенсуса по содержанию как раздела в целом (то есть по количеству понятий и терминов, нуждающихся в дефинировании), так и отдельных дефиниций. Основная трудность заключается в том, что законодательная дефиниция должна не только отвечать логико-языковым требованиям, но и иметь конвенциональный характер, базироваться на определенном научном признании, консенсусе (насколько это возможно). Пока эта трудность в нашей отраслевой науке не преодолена.

2.3. Проблемы уголовного законотворчества

За время действия Уголовного кодекса РФ 1996 года прошло больше 10 лет. Однако уже сейчас, сопоставляя цели и задачи, которые ставились законодателем при разработке УК, с реализацией их как в тексте Кодекса, так и в правоприменительной практике, можно определить, оправдались ли надежды и перспективы, связанные с его принятием. Законодательные органы поддерживали и постоянно поддерживают курс на внесение изменений и дополнений в Кодекс, тем самым признавая необходимость его совершенствования.

Так, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» практически была проведена ревизия уголовного законодательства: существенно реконструирован ряд институтов уголовного права и радикально изменена вся картина наказаний, принятая ранее в российских судах.

Как известно, ко времени введения в действие нового УК РФ 1996 года Россия жила уже в эпоху кардинальных политических и экономических реформ, и уголовное законодательство должно было отвечать проходящим социально-политическим и экономическим требованиям. Время потребовало создания Уголовного кодекса, основанного на иных исходных принципах, на отказе от старой идеологии и признании новой – идеологии приоритета общечеловеческих ценностей, в том числе классовых и национальных, решительного поворота в проблеме уголовно-правовой охраны, прав и свобод человека и гражданина как основополагающей идее уголовного законодательства, соответствия уголовно-правовых запретов основам конституционного строя Российской Федерации, равной защиты всех форм собственности (включая частную), рыночной экономики, общепризнанных принципов и норм международного права. Однако любые законы, в том числе и уголовные, со временем отстают от темпов общественных преобразований, и в них необходимо вносить определенные поправки, адекватно отражающие потребности уголовно-правового регулирования качественно новых общественных отношений и соответствующие мировым стандартам. Кроме того, изменение динамики общественно-экономических процессов в России, качественное и количественное изменение преступности в стране и изменение позитивного смежного законодательства также настоятельно требуют текущей реконструкции действующего уголовного законодательства[25].

Следует иметь в виду, что объективная оценка действующего УК РФ и выявление в нем тех пробелов и недостатков, которые обусловлены определенными изменениями в социально-экономической, политической и нравственной сферах жизни общества, возможна лишь с учетом изучения результатов отечественной правоподготовительной и правоустановительной стадий законотворчества и правоприменительной деятельности, в том числе и правообеспечительной функции государства.

Несмотря на то, что правоподготовительная деятельность представляет собой многообразное поле социального и правового обеспечения, считаем целесообразным выделить ряд положений, которые могут быть использованы в этой сфере.

Необходимо ввести более жесткие критерии оценки правоустанавливающего механизма применения новых уголовно-правовых норм и правовых систем.

Уголовно-правовая модель (норма, система норм) должна строиться с учетом тех коллизий и недостатков, которые существовали при правоприменении прежних уголовно-правовых моделей и законодательных массивов.

Сформулированная уголовно-правовая модель должна технологически и системно позволять осуществить последующие дополнения и изменения уголовного законодательства.

Новый уголовный закон должен оптимально соотноситься с мерой ответственности и учитывать регулятивные и охранительные возможности либо неблагоприятную динамику других отраслей права.

Возникновение, существенное развитие новой группы общественных отношений либо неблагоприятная динамика правонарушений настоятельно требуют соответствующей уголовно-правовой защиты.

Устранение пробелов в общих уголовно-правовых нормах возможно только путем конструирования специальных норм.

Наличие высокой социально-психологической реакции граждан, должностных лиц, юридического персонала требует законодательного запрета конкретного поведения.

Обнаруживается наличие особо вредных последствий производственной и иной деятельности человека и необходимость ограничения ее форм и пределов.

Следует сделать вывод о том, что судебная практика исчерпала карательные возможности действующих санкций отдельных уголовно-правовых норм.

Общеизвестно, что принципы планирования уголовно-правовых норм в правотворчестве предполагают предварительное изучение общественных отношений, подлежащих правовому регулированию и охране; определение наиболее оптимальных средств и методов криминализации и пенализации; предварительное обсуждение законопроектов; проведение экспериментов или сравнительно-правовых исследований для определения возможных результатов принятия уголовно-правовой нормы[26].

Заметим, что уголовно-правовое законотворчество – это внешняя и не всегда окончательная форма правообразования. Правовые нормы УК РФ должны являться результатом длительного становления и апробации предлагаемых правовых идей и традиций, гармонизации интересов личности, общества и государства, а также отвечать задачам, предмету и методам уголовно-правового регулирования.

Правоустановительная стадия уголовно-правового законотворческого процесса в настоящее время действует на соответствующих организационных правилах законодательной техники и экспертизы законопроектов, а также на процедурных правилах, регулирующих деятельность органов, обладающих компетенцией по изданию нормативных актов.

В рамках правоустановительной стадии уголовно-правового законотворчества при использовании законодательной техники, на наш взгляд, следует учитывать следующее[27]:

1.         Нормы Общей части УК в целом должны носить более абстрактный характер, а нормы Особенной части – более казуистичный.

2.         Нужна четкость и ясность формулировок, их удобство для применения. Употребление специальных терминов должно быть ограничено.

3.         Следует стремиться к однозначности и точности употребляемых понятий и терминов, а также свести к минимуму число оценочных понятий, разъяснение которых должно быть дано в примечаниях к закону.

4.         Должен быть соблюден единый порядок в оформлении статей УК (название, нумерация статей, их частей и пунктов и т.п.).

5.         Целесообразно отказаться от громоздких по своему объему статей и стремиться к их разукрупнению.

6.         Надо соблюдать логические и технико-юридические правила описания объективных и субъективных признаков при формулировании основных и квалифицированных составов преступлений.

7.         Наказание должно определяться таким образом, чтобы дать возможность сочетать принцип законности с принципом индивидуализации наказания.

8.         Вид и размер наказания могут определяться лишь с учетом соотношения между наказанием и тяжестью содеянного.

9.         Содержание уголовно-правовой нормы, выраженной с помощью абстракции, должно конкретизироваться путем перечисления отдельных формализованных понятий и терминов.

Необходимо обратить внимание на определение объема, правильной «дозы» при использовании того или иного технологического правила, а также на возможность их сочетания между собой.

Экспертиза уголовно-правовых законопроектов предполагает прежде всего анкетирование и интервьюирование. Путем анкетирования и интервьюирования изучается мнение правоведов, теоретиков и практиков относительно совершенствования уголовного законодательства. Метод интервьюирования и экспертных оценок позволяет глубже познать отношение к изменениям уголовного закона наиболее компетентных лиц.

В законопроектной деятельности по уголовному законодательству нельзя исключать и экспертизу соответствия изменений и дополнений в УК РФ концептуальным положениям модельного Уголовного кодекса для государств – участников СНГ (1996 год), особенно в тех случаях, когда преступные проявления носят транснациональный характер. Представляется, что экспертную оценку законопроектов могут дать ведущие научно-исследовательские и учебные заведения России, научно-консультативные советы при МВД РФ, Генеральной прокуратуре и Верховном Суде РФ.

Юридическая наука должна непосредственно участвовать в законотворчестве и быть критичнее к слабым, неудачным проектам. В 60-е годы прошлого столетия профессор М. Д. Шаргородский высказал справедливую мысль: наука начинается там, где она может сказать «нет» законодателю. Думается, эта мысль очень актуальна и в наши дни.

Полагаем, что чрезвычайно важными в плане повышения эффективности законопроектной деятельности являются понимание и учет тех обязательных процессуальных правил, которыми руководствуются Комитет Государственной Думы по законодательству и судебно-правовой реформе и Комитет Совета Федерации по конституционному законодательству и судебно-правовым вопросам.

Давно назрела необходимость указанным комитетам Федерального Собрания РФ при осуществлении подготовительно-экспертной оценки уголовно-правовых законопроектов не только создавать комитеты, но и восстановить ранее существовавшие рабочие группы, куда следует приглашать экспертов, представителей заинтересованных государственных органов и общественных объединений, средств массовой информации, а также вовлекать в обсуждение значимых законодательных моделей и систем независимых ведущих специалистов развитых в правовом отношении государств. Ведь ни для кого не секрет, что с принятием нового УК мы столкнулись с «эффектом перевернутой пирамиды»: охранное («сторожевое») законодательство подверглось реформированию до того, как было реформировано гражданское, банковское, налоговое, таможенное и т.д. Целесообразно расширить круг субъектов, наделенных правом законодательной инициативы, включив сюда, например, исполнительные органы государственной власти и законодательные органы субъектов РФ, аудиторов Счетной палаты. Это позволит расширить репрезентативность при внесении поправок к законопроекту, принятому в первом чтении.

Базисом развития механизма уголовно-правового законотворчества должна, на наш взгляд, быть алгоритмизация процессов и процедур, исполнение которых позволит повысить эффективность и обоснованность принимаемых законодательных актов. Изучение уголовного права методами математической логики уже осуществлялось при конструировании санкций норм Особенной части нового УК РФ, чем была доказана объективная возможность преобразования качественных показателей в количественные и интерпретация количественных зависимостей и связей, полученных в результате математических методов.

Применение моделирования в области формально-юридического анализа текстов проектов уголовно-правовых актов и моделей, хотя и сопряжено с рядом известных существенных ограничений, связанных с допустимостью получения возможных промежуточных результатов, однако при определении правового статуса средств моделирования и результатов его использования может являть собой действенный инструментарий уголовно-правового законотворчества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализируя изложенное, можно сделать ряд выводов.

Во-первых, проблема конструирования уголовного закона всегда особенно актуальна, так как именно в уголовных правоотношениях происходят наиболее серьезные столкновения интересов личности, общества и государства.

Во-вторых, в понятие «уголовный закон» включается только Уголовный кодекс, а, следовательно, все рекомендации по его конструированию относятся только к законодательным органам. Здесь можно отметить не столько уголовно-правовую, сколько общую проблему создания одного сводного документа о законодательной технике.

В-третьих, в российском уголовном праве традиционно в состав уголовного законодательства не входит специальный раздел об уголовной терминологии. Это ведет к разнице в толковании судами тех или иных понятий, и, как следствие, не всегда справедливому применению уголовного закона. Законодатель не вправе игнорировать потребности практики единообразного толкования и применения уголовно-правовых норм. Именно они составляют внушительную группу неточных, неясных признаков многих составов преступлений, уже выявленную наукой и практикой за годы действия УК РФ 1996 года.

Для ликвидации указанных недостатков предлагается дополнить действующий Уголовный кодекс Российской федерации Разделом XIII «Понятия, используемые в настоящем Кодексе», где дать толкование всех используемых понятий, а существующие толкования перенести туда.

В-четвертых, необходим постоянный мониторинг уголовного законодательства с целью выяснения проблем его применения.

Наконец, следует отметить, что изменение каких-либо правовых норм должно осуществляться на строго научной основе, что позволит более справедливо применять уголовный закон.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

I. Нормативные правовые акты

1.  Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 года) // Российская газета. 1993. 25 декабря.

2.  О международных договорах Российской Федерации: Федеральный закон № 101-ФЗ от 15 июля 1995 года // Российская газета. 1995. 21 июля.

3.  Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод Относительно отмены смертной казни ETS № 114 (Страсбург, 28 апреля 1983 года) // Международное уголовное право. Сборник документов. Составитель И. И. Лукашук. М.: Проспект, 2005. С. 311.

4.  Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон № 1-ФЗ от 8 января 1997 года // Российская газета. 1997. 8 января.

5.  Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон № 64-ФЗ от 24 мая 1996 года // Российская газета. 1996. 30 мая, 6, 7, 8 июня.

II. Материалы судебной практики

6.  О делах о взяточничестве и коммерческом подкупе: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 2 от 10 февраля 2000 года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 4. С. 13-18.

7.  О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. № 1. С. 13.

III. Литература

8.  Архипцев Н. И. Уголовно-правовое законотворчество: проблемы и перспективы совершенствования // Журнал российского права. 2004. № 2. С. 97-110.

9.  Венгеров А. Б. Теория государства и права: Учебник. М.: Юриспруденция, 2000. 528 с.

10.  Иванчин А. В. Уголовно-правовые конструкции и язык уголовного закона // Нормотворческая и правоприменительная техника в уголовном и уголовно-процессуальном праве: Сборник научных статей. Ярославль, 2000. С. 107-116.

11.  Иногамова Л. В. Уголовно-правовая норма, статья закона и состав преступления: понятие и связи // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения: Учен. зап. Ульяновск, 1999. Вып. 2 (9). С. 13-28.

12.  Кириллов В. И., Старченко А. А. Логика: Учебник для юридических вузов. М.: Юристъ, 2000. 377 с.

13.  Коняхин В. П. Теоретические основы построения общей части российского уголовного права: Автореф. дис....д-ра юрид. наук. Краснодар, 2002. 42 с.

14.  Кострова М. Б. Дефинирование терминов и понятий, используемых в УК РФ // Журнал российского права. 2003. № 12. С. 111-120.

15.  Криминология: Учебник / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой. М.: Юрист, 2003. 522 с.

16.  Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. М.: Юристъ, 1999. 324 с.

17.  Кузнецова Н. Ф. Главные тенденции развития российского уголовного законодательства // Уголовное право в ХХI веке. М.: ЛексЭст, 2002. С. 9-18.

18.  Кузнецова Н. Ф. Квалификация сложных составов преступлений // Уголовное право. 2000. № 1. С. 26-27.

19.  Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. доктора юридических наук, профессора Н. Ф. Кузнецовой, кандидата юридических наук, доцента И. М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. 511 с.

20.  Лопашенко Н. А. Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК РФ). Ростов н/Д: Феникс, 1999. С. 41, 64.

21.  Мальцев В. В. Проблемы законотворчества: об изменениях и дополнениях, внесенных в Уголовный кодекс Российской Федерации // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей. М., 2001. С. 251-263.

22.  Никонов В. А. Понятие и система Особенной части уголовного права. Процесс квалификации преступлений: Лекция. М., 1999.

23.  Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. М.: Большая Российская энциклопедия, 1997. 677 с.

24.  Уголовное право. Общая часть: учебник / Под ред. З. А. Незнамовой, И. Я. Козаченко. М.: Норма, 2004. 634 с.

25.  Устинов В. С. Техника конструирования дефиниций в уголовном законодательстве // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сб. статей / Под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2001. Т. 2. С. 206-207.

[1] Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 года) // Российская газета. 1993. 25 декабря.

[2] Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон № 64-ФЗ от 24 мая 1996 года // Российская газета. 1996. 30 мая, 6, 7, 8 июня.

[3] Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. доктора юридических наук, профессора Н. Ф. Кузнецовой, кандидата юридических наук, доцента И. М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. С. 66.

[4] О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. № 1. С. 13.

[5] О международных договорах Российской Федерации: Федеральный закон № 101-ФЗ от 15 июля 1995 года // Российская газета. 1995. 21 июля.

[6] Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод Относительно отмены смертной казни ETS № 114 (Страсбург, 28 апреля 1983 года) // Международное уголовное право. Сборник документов. Составитель И. И. Лукашук. М.: Проспект, 2005. С. 311.

[7] Криминология: Учебник / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой. М.: Юрист, 2003. С. 498.

[8] Уголовное право. Общая часть: учебник / Под ред. З. А. Незнамовой, И. Я. Козаченко. М.: Норма, 2004. С. 53-54.

[9] Никонов В. А. Понятие и система Особенной части уголовного права. Процесс квалификации преступлений: Лекция. М., 1999.

[10] Коняхин В. П. Теоретические основы построения общей части российского уголовного права: Автореф. дис....д-ра юрид. наук. Краснодар, 2002. С. 8.

[11] Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон № 1-ФЗ от 8 января 1997 года // Российская газета. 1997. 8 января.

[12] Иванчин А. В. Уголовно-правовые конструкции и язык уголовного закона // Нормотворческая и правоприменительная техника в уголовном и уголовно-процессуальном праве: Сборник научных статей. Ярославль, 2000. С. 107-116.

[13] Иногамова Л. В. Уголовно-правовая норма, статья закона и состав преступления: понятие и связи // Государство и право: проблемы, поиски решений, предложения: Учен. зап. Ульяновск, 1999. Вып. 2 (9). С. 13-28.

[14] См.: Венгеров А. Б. Теория государства и права: Учебник. М.: Юриспруденция, 2000. С. 328.

[15] Кострова М. Б. Дефинирование терминов и понятий, используемых в УК РФ // Журнал российского права. 2003. № 12. С. 111.

[16] См.: Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. М.: Большая Российская энциклопедия, 1997. С. 556.

[17] Кириллов В. И., Старченко А. А. Логика: Учебник для юридических вузов. М.: Юристъ, 2000. С. 30.

[18] См.: Устинов В. С. Техника конструирования дефиниций в уголовном законодательстве // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сб. статей / Под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2001. Т. 2. С. 206-207.

[19] Кострова М. Б. Указ. соч. С. 112.

[20] Кострова М. Б. Указ. соч. С. 112.

[21] Кузнецова Н. Ф. Квалификация сложных составов преступлений // Уголовное право. 2000. № 1. С. 26-27.

[22] Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. М.: Юристъ, 1999. С. 116.

[23] См.: Лопашенко Н. А. Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК РФ). Ростов н/Д: Феникс, 1999. С.41, 64.

[24] О делах о взяточничестве и коммерческом подкупе: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 2 от 10 февраля 2000 года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 4. С. 13-18.

[25] См.: Кузнецова Н. Ф. Главные тенденции развития российского уголовного законодательства // Уголовное право в ХХI веке. М.: ЛексЭст, 2002. С. 9.

[26] Мальцев В. В. Проблемы законотворчества: об изменениях и дополнениях, внесенных в Уголовный кодекс Российской Федерации // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей. М., 2001. С. 257.

[27] Архипцев Н. И. Уголовно-правовое законотворчество: проблемы и перспективы совершенствования // Журнал российского права. 2004. № 2. С. 97.