Теоретические проблемы корпоративного права РФ

Корпорация – это юридическое лицо Корпорация – это объединенный капитал (в более узком значении – имущественный комплекс)

194129

знаков

таблиц

изображение

Читать далее: Корпорация – это юридическое лицо

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

им. Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО

На правах рукописи

Волнянский Денис Анатольевич

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ КОРПОРАТИВНОГО ПРАВА РФ

Специальность 12.00.01 – теория и история права и государства;

история правовых учений

Диссертация

на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

Научный руководитель:

доктор юридических наук,

профессор

Бутаков А.В.

Омск – 2006

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ КОРПОРАТИВНОГО ПРАВА РФ

План

Глава 1. Подходы к пониманию корпоративного права РФ. 6

§1. Подходы к пониманию корпоративного права РФ: общая характеристика. 6

§2. Корпоративное право как элемент системы права. 12

§3. "Корпоративное право" как внеправовое явление. 20

§4. Конвергенция правового и неправового в корпоративном праве. 25

Глава 2. Социально-экономическая природа корпоративного права РФ. 29

§ 1. Общая характеристика корпоративных отношений. 29

§ 2. Имущественные отношения в корпорации. 34

§ 3. Управленческие отношения в корпорации. 40

§ 4. Понятие и признаки корпорации: историко-теоретический аспект. 47

§5. Корпорация, как баланс личного и имущественного, выраженный в правовой форме. 74

§6. Проблема частного и публичного в корпоративном праве. 87

Список правовых актов и литературы 97

Вместо Введения…

К сожалению, на данном этапе своей исследовательской деятельности, автор не готов предложить уважаемому и требовательному читателю полноценное введение и заключение, отвечающее всем формальным требованиям и канонам. Вместе с тем, понимая, что положения, касающееся актуальности, научной новизны, положений, выносимых на защиту, описание структуры работы и другие обязательные элементы введения имеют для читателя важное пропедевтическое значение, помогая с самого начала понять логику дальнейшего изложения, видеться не совсем правильным предложить Вам знакомиться непосредственно с текстом нижеследующих глав.

В связи с этим, в этой части работы остановлюсь хотя бы на тех проблемах, которые автор попытался разработать в данной работе, а также на положениях, которые мы пытаемся обосновать и защитить в ней. Думается, что это поможет пролить свет на общий замысел работы автора.

Итак, непосредственным предметом научного поиска стали теоретические проблемы корпоративного права. По нашему мнению, в исследуемой сфере можно выделить четыре основных, так сказать магистральных, проблемы, которые являются ведущими в вопросе определении предмета корпоративного права и формулировании его понятия. Проблемы эти следующие:

- место корпоративного права по отношению к системе права (элемент системы права или явление внеправовой системы социального нормирования).

- правовая и экономическая природа корпоративных отношений. Полимерность корпоративных отношений и проблема выделение отношений, являющихся собственно предметом регулирования корпоративного права.

- определение понятие корпорации как ядра корпоративного права

- частноправовые и публично-правовые начала в корпоративном праве, определяющее значение баланса последних для установления конфигурации корпоративного права и его места в системе права.

По итогам рассмотрения вышеназванной группы проблем, автор пытается обосновать следующие взгляды:

1. В развитии корпоративного права РФ на сегодняшний день можно отметить ряд следующих тенденций:

Во-первых, становится самостоятельным отраслевым элементом системы российского права;

Во-вторых, корпоративное право РФ, не может рассматриваться в качестве "внутрифирменного", "локального", "внутриорганизационного".

В-третьих, определяющим в содержании корпоративного права РФ является механизм взаимодействия между собственно корпоративным правом и корпоративным "правом" (как внеправовым явлением).

2. Корпорация является комплексным социо-культурным явлением, которое представляет собой взятые в диалектическом единстве объединение людей (а также их институциональных образований) и обособляемого ими имущества, выраженные в правовой форме (форме юридического лица). Корпорация не может рассматриваться в качестве конкретной разновидности организационно-правовых форм юридического лица. Корпорация также может быть рассмотрена как концепция оптимальной формы человеческой организации в частной сфере.

3. Не все связи правового характера в корпорации могут быть рассмотрены в качестве корпоративных отношений, входящих в предмет корпоративного права. К отношениям, которые урегулированы нормами корпоративного права относятся корпоративные имущественные и корпоративные управленческие отношения.

4. Развитие правового регулирования корпоративных отношений должно осуществляться по пути включения публично-правовых инструментов с целью надлежащей защиты как государственных (публичных), так и общественных (частных) интересов при регулировании корпоративных отношений.

Глава 1. Подходы к пониманию корпоративного права РФ.

§1. Подходы к пониманию корпоративного права РФ: общая характеристика.

Попытка осмыслить и классифицировать имеющиеся подходы к пониманию проблемы корпоративного права приводит нас к необходимости анализа соответствующего комплекса правовых явлений, которые сегодня охватываются данным собирательным термином. Тем не менее, поводом для разговора о новом элементе системы права всегда является наличие обстоятельств двоякого рода: во-первых, социально-экономических (к примеру, изменение институциональной структуры общества и т.п.), во-вторых, обстоятельств правовой действительности (к примеру, изменения в законодательстве и т.д.). Можем ли мы говорить о таких обстоятельствах применительно к теме нашего исследования?

Известные события, произошедшие в нашей стране на рубеже 90-х годов прошлого века, изменили принципы функционирования отечественной экономики, вызвали всплеск хозяйственной активности граждан и их объединений. В результате таких преобразований, путём приватизации, обществу была предложена новая форма ведения предпринимательской деятельности – акционерное общество. По итогам массовой приватизации 70% промышленного потенциала России перешло в частную собственность. К 1 июня 1994 г. было создано 12 тыс. акционерных обществ, около 40 млн. россиян стали акционерами.^{^[1]} Благодаря этому, акционерная форма "обречена" и сегодня оставаться одной из доминирующих форм ведения предпринимательской деятельности. По состоянию на 2003 год в России насчитывалось более 400 тыс. различных акционерных обществ.^{^[2]} Столь значительные изменения институциональной структуры общества имеют для строящегося в России капиталистического общества не конъюнктурный или временный характер. Еще в период бурного развития акционерного движения в ХIХ веке К. Маркс, констатируя постепенное превращение промышленности в акционерные предприятия, отмечал, что "обыкновенная единоличная фирма все более и более становится только предварительной ступенью, подготавливающей предприятие к тому моменту, когда оно будет достаточно велико, чтобы на его основе "учредить" акционерное общество."^{^[3]} Таким образом, "популярность" акционерных обществ обуславливается не только сиюминутными обстоятельствами политического и экономического характера, но и имманентными качествами этой формы предпринимательской деятельности. Такой вывод, подтверждается и накопленным современной наукой опытом исторического исследования.^{^[4]}

Вместе с тем, акционерное общество - хоть и ведущая, но всего лишь одна из разновидностей корпораций: сегодня этим понятием охватывается широчайший круг коллективных образований. Корпоративные формы, превалируя среди иных организационно-правовых форм ведения предпринимательской деятельности, стали представлять собой реальную экономическую, политическую и социальную силу. Налицо существенная трансформация институциональной структуры общества, создающая социально-экономические предпосылки для более тщательного теоретического изучения вышеуказанных явлений.

Определенные изменения происходят и во внешних формах правового регулирования соответствующих отношений, особенно в части обособления тех правовых норм, которые закрепляют правовой статус корпораций. Применительно к теме нашего исследования, следует обратить внимание на качественные и количественные законодательные изменения. Обращает на себя внимание следующий факт. В основном, законодательство, определяющее порядок создания, деятельности корпораций, порядок и формы взаимоотношений участников между собой и корпорацией в целом сложилось относительно давно. Так, правовым фундаментом здесь выступил, конечно же, Гражданский кодекс РФ, введенный в действие с 1 января 2005 г. На основе данного кодифицированного нормативного акта были приняты ряд специальных законов: Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах", Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", Федеральный закон от 5 марта 1999 г. N 46-ФЗ "О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг", Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 123-ФЗ "О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации" и некоторые другие. На основе данных актов сложилась система ведомственных источников. Совокупность вышеуказанных правовых актов ввиду их относительной обширности и все более обособляющегося предмета регулирования, приводит многих исследователей к выводу о появлении в российском законодательстве самостоятельной отрасли. Но так или иначе, нормативный фундамент исследуемого правового явления давно можно признать - в общем и целом - сформированным. Вместе с тем, вопрос о зарождении и развитии новой правовой общности – корпоративного права – стал предметом серьезной научной дискуссии только в последнее время. Значит ли это, что импульс к развитию данной правовой отрасли был дан явлениями, прежде всего, неправового порядка.

В силу общепризнанного единства и взаимообусловленности системы права и системы законодательства, обнаружение признаков отраслевой дифференциации в законодательстве, создаёт предпосылки для анализа характера соответствующих структурных изменений в системе права. В связи с этим, С.С. Алексеев пишет: "… в силу единства внутренней и внешней форм сам по себе факт наличия сложившейся области законодательства является надежным свидетельством существования определенных особенностей в содержании правового регулирования и, следовательно, особенностей в структуре права."^{^[5]} С учетом сказанного, есть ли смысл в нашем случае говорить о соответствующих структурных изменениях права? Вызвано ли вышеуказанное обособление соответствующими изменениями содержания правовой структуры и, следовательно, свидетельствует о появлении в её рамках нового элемента, новой общности правовых норм; или оно обусловлено субъективными факторами, к примеру, практическими потребностями законодателя в компоновке нормативного материала? В последнем случае, вынесение соответствующих юридических норм за пределы кодифицированного акта (Гражданского кодекса РФ) в форме самостоятельных нормативно-правовых актов еще не говорит о специфике данной области правового регулирования. Также не будет оснований заявлять о самобытности сферы правового воздействия таких актов, и говорить о возникновении в составе предмета гражданско-правого регулирования некой новой, самостоятельной правовой общности.

Плюрализм мнений по вопросу определения общественных отношений, возникающих по поводу корпораций и с их участием, правового статуса субъектов последних, регулятивных особенностей таких отношений, сущности самой корпорации делает особенно интересным рассмотрение причин вышеуказанного законодательного обособления именно с теоретической, а не отраслевой точки зрения. Рассмотрение именно с позиции теории права, позволяет обеспечить комплексность, высокую степень абстракции, независимость от проблем отраслевого характера и помогает приблизиться к более глубокому пониманию указанных явлений. Именно поэтому, исследуя корпоративное право в целом, мы, думается, сможем найти ответы и на частные поставленные вопросы, поскольку указанные выше правовые явления (корпорация, корпоративные отношения и их участники и т.п.) являются элементами содержания данного правового феномена. Какие возможны подходы к определению корпоративного права РФ, выяснению его места и роли в системе правовых явлений?

Не секрет, что любое исследование начинается с определения направления изучения проблемы, формулирования вектора ее анализа, и методологического ракурса рассмотрения. Но перед определением собственно подходов к пониманию корпоративного права, хотелось бы оговориться об одном немаловажном аспекте, который является определяющим в дальнейшем исследовании. Как правило, проблема теоретического обоснования тех или иных отраслей сводится к обоснованию того, является ли та или иная правовая общность отраслью либо подотраслью или институтом (исходя из качественного своеобразия регулируемых отношений и своеобразия применяемых методов). Проблема корпоративного права представляется более многогранной, поскольку предполагает полемику не только по вопросу места последнего в системе права, но и определение того, является ли оно вообще правовым явлением или нет.

Определенная уникальность исследуемого вопроса в том, что сфера корпоративного (локального) регулирования – это самостоятельная сфера социального нормирования, которая существует наряду с правовой сферой, не подменяя, а развивая и дополняя ее. В современных условиях область локального регулирования стала играть более значимую роль. Все больше вопросов отдается на откуп самим корпорациям, органам корпоративного управления ими. Таким образом, граница между локальными и правовыми нормами становится все более размытой.[6] Иногда даже не сразу понятно, является ли то или иное правило поведение локальной нормой, основанной на диспозитивной норме права либо собственно локальной нормой.

Итак, с точки зрения теоретико-правовых позиций, представляется возможным выделить следующие логически возможные подходы к пониманию корпоративного права РФ:

- это новый элемент системы российского права, т.е. это некая правовая общность, сформировавшаяся предположительно в виде отрасли права, ввиду специфики правового регулирования общественных отношений с участием и по поводу корпораций, и органично вписавшаяся в систему российского права.

- это неправовое, точнее "внеправовое" явление. В этом значении корпоративное право представляет собой область социального нормирования локального уровня (уровня организации, предприятия, объединения и т.п., обладающего признаками корпорации). "Правом" оно, на наш взгляд, называется в связи с тем, что является совокупностью корпоративных норм, которые хоть и не относятся к правовым нормам, но, являясь разновидностью норм социальных, имеют определенное сходство с соответствующими правовыми общностями, обусловленное их общими социальными "корнями" (определяемый предмет регулирования, приёмы воздействия на соответствующие общественные отношения и их участников и т.д.).

- это некое двухуровневое явление, которое с одной стороны представляет собой определенную совокупность юридических норм, регулирующих специфический вид общественных отношений, и на этом основании являющееся элементом правовой структуры. А с другой стороны, это совокупность корпоративных норм, локальный уровень социального регулирования.

Разумеется, каждый из сформулированных подходов нуждается в комментариях.

§2. Корпоративное право как элемент системы права.

Право – явление социальное, а значит непрерывно развивающееся вместе с обществом. Равно и система российского права – это не раз и навсегда сформированная данность, а постоянно преображающийся феномен правовой действительности, содержание которого непрерывно претерпевает изменения. Очевиден непрерывный процесс внутреннего развития системы российского права, который проявляется, к примеру, в усложнении её структуры, образовании внутри неё новых элементов и преобразовании существующих. Поэтому с точки зрения названного подхода, корпоративное право есть определенная правовая общность, которую мы, в целях наиболее полного изучения (пока в качестве гипотезы), будем рассматривать в качестве правовой общности наиболее высокого уровня – отрасли. Не будем исключать предположение о том, что данная отрасль, возможно, находится еще в стадии формирования. В свое время, С.С. Алексеевым было отмечено, что "… в структуре права могут быть найдены образования, находящиеся пока в стадии формирования. В ряде случаев перед нами такие правовые комплексы, которые не приобрели всех свойств самостоятельного подразделения структуры права (комплексные образования) или даже черт правовой общности, например ассоциации нормативных предписаний, объединения правовых институтов. В них лишь намечается формирование самостоятельных звеньев правовой системы."^{^[7]}

Тем не менее, рассматривая корпоративное право в качестве отрасли (пусть и зарождающейся), очевидно, следует выделить те характерные черты, которыми оно обладает как самостоятельный элемент системы права. В правовой науке не выработано четкого и единообразного понимания того, каких признаков необходимо и достаточно для признания той или иной правовой общности отраслью права. В качестве общепризнанного объективного критерия деления права на отрасли, пожалуй, можно назвать лишь предмет правового регулирования (общественные отношения, имеющие однородный характер).

Предмет является главным, системообразующим фактором выделения отраслей, имеющим первоочередное значение. В результате исследования предмета становится очевидным фрагмент социально-правовой среды, связанной с данной правовой общностью. Объективный характер этого критерия позволяет говорить о некоторой предопределенности деления права на отрасли, обусловленной глубинным социально-экономическим, политическим содержанием общественных отношений.^{^[8]} В связи с этим, по единодушному признанию правоведов, предмет правового регулирования называют "материальным" критерием деления права на отрасли. Отраслевая дифференциация, сложившаяся в праве, в каком-то смысле предопределена теми реально существующими экономическими, политическими, социально-культурными общественными отношениями.

Учитывая, что более "мелкие" по сравнению с отраслью образования системы права – подотрасли, институты и т.д. – также имеют свой предмет регулирования, для отграничения элементов системы права друг от друга по предмету регулирования, общественные отношения объединяются в области, сферы, роды, виды, группы и т.п. Вместе с тем, некоторыми авторами отмечается, что "… между таксономическими единицами, на которые теоретически возможно разделить все общественные отношения, регулируемые нормами права (род, вид, подвид), и теми реально существующими структурными единицами, из которых, по мнению ученых, складывается отрасль права (правовые веления, нормы права, подинститут права, институт права, подотрасль и отрасль права), в целом нет строгой, жесткой и однозначной корреляции, т.е. однозначного соответствия."^{^[9]} К примеру, в рамках одной отрасли, институту будет соответствовать вид, в то время как институту другой отрасли - лишь разновидность соответствующих общественных отношений.

В этой связи следует признать вполне логичным следующий вывод. При исследовании сложившихся общественных отношений, которые входят в предмет регулирования корпоративного права, определяющим является именно качественное своеобразие таких отношений, а не степень общности. Вместе с тем, родо-видовая принадлежность этих общественных отношений, позволит судить о том к какому элементу системы права относится исследуемое явление – отрасль, институт и т.д.

Другим, дополнительным критерием, имеющим юридический, производный от предмета характер^{^[10]}, является метод правового регулирования (приёмы, способы воздействия на общественные отношения). Верно то, что существуют такие отношения, которые опосредуются нормами права ряда отраслей. В этом случае специфика отрасли обуславливается применением характерных для неё, специфических способов воздействия на поведение субъектов.^{^[11]}

Вместе с тем, вопрос о том, обладает ли каждая отрасль права РФ своим самостоятельным, неповторимым и совершенно специфичным методом остается дискуссионным. Не вдаваясь в теоретико-правовую полемику по данному вопросу, отметим следующее.

Следует полностью согласиться с мнением, что социальное регулирование как таковое, независимо от того, о каком регуляторе идет речь – правовом или неправовом, - использует три первичных способа воздействия на поведение людей: дозволение, предписание и запрет (эти способы воздействия возникли задолго до наделения их юридическим содержанием).^{^[12]} То есть метод регулирования – изобретение не юридическое и регулирование различных общественных отношений (в том числе и не попавших в орбиту правового регулирования) основано на использовании этих простых способов регламентации человеческого поведения.

"… метод правового регулирования как системное явление соединяет в органическое целое все три названных способа одновременно. …может существовать только как объединение всех трех первичных компонентов … как система, основанная на тесном взаимодействии, взаимообеспечении этих компонентов. …. ни дозволение, ни предписание, ни запрет не могут существовать изолировано друг от друга. Поэтому когда мы говорим о том, что метод правового регулирования проявляется посредством юридических дозволений, предписаний и запретов, то имеем ввиду их совокупное проявление с преобладанием какого-то одного элемента, эффективное действие которого обеспечивается присутствием двух других."^{^[13]} Из этого следует, что регулятивная специфика отрасли обуславливается не специфическим методом (он един для всех отраслей), а особенным типом правового регулирования, в котором доминирует, преобладает один из вышеуказанных способов воздействия.

С другой стороны, методологические особенности отраслей права определяются не только особенностями тех отношений, которые входят в предмет отрасли. К примеру, в части упорядочения отношений собственности в уголовном праве (по сравнению с гражданским), содержание самого запрета, вспомогательные институты, определяющие порядок, условия, характер последнего, создают особую "атмосферу" регулирования общественных отношений данной отрасли. В контексте изложенного, становится понятным, что содержания понятия "метод правового регулирования" (в его общепринятом понимании, как совокупности приемов, способов регулирования общественных отношений) уже "не хватает" для описания качественного своеобразия в регулировании общественных отношений отрасли права. Видимо в этой связи ряд правоведов, так или иначе, включают указанные моменты в содержание понятия метод, как характерного признака самостоятельности правовой общности высшего порядка (отрасли права), в качестве элементов, тем самым, расширяя значение этого понятия. В частности, вводя категорию "юридического режима" и понимая под ним особую систему правового воздействия, состоящую в специфике приемов (метода) регулирования, а также в его механизме, С.С. Алексеев рассматривает его в качестве характеристики, которая выделяет качественно особый вид общественных отношений в главное подразделение правовой системы (отрасль права).^{^[14]}

По нашему мнению, в качестве предпосылок такого понимания метода следует выделить следующее. В последнее время значительно увеличилось количество правовых образований, за которыми, так или иначе, признаётся статус отрасли права. Из-за углубления "качественного своеобразия" общественных отношений, попадающих в орбиту правового регулирования, усиливается процесс специализации правовых отраслей. Все это вынуждает либо расширять понятийное содержание "старых" терминов, либо вводить дополнительные квалифицирующие признаки, которые позволят выделить отрасли из иных правовых общностей и дифференцировать их между собой (отграничить главные, основные от комплексных). Попытки раскрыть специфику метода "новых" отраслей сводятся, как правило, лишь к общим рассуждениям об уникальном сочетании способов правового регулирования, принципиально отличающих рассматриваемый метод от иных отраслевых методов.^{^[15]} Исследователи, которые придерживаются мнения о том, что каждая отрасль обладает своим своеобразным методом, на самом деле, вводят дополнительный классифицирующий признак, позволяющий использовать регулятивную специфику, сложившуюся в рамках отрасли, в качестве классифицирующего признака главных элементов системы права. Другими словами исследователи при характеристике самобытности метода, характеризуют элементы, которые не входят в содержание понятия метод, но вместе с тем, подчеркивают специфику той или иной отрасли. Так, юридическое неравенство субъектов отношений, регулируемых правом, существенно влияет на атмосферу возникающих правоотношений и переопределяет значение способов регулирования этих отношений – доминировать начинает метод предписаний.

Несомненно, что "концепция единого метода" наиболее близка к истине, но вместе с тем, уже не позволяет решать современные проблемы упорядочения элементной структуры системы права. Вызванная известными экономико-социальными изменениями специализация правового регулирования делает необходимым для выявления подлинной специфики обозначившихся новых отраслей вводить новые классифицирующие элементы.

Для целей нашего исследования из этого теоретического посыла следует сделать следующий вывод: ответ на вопрос признавать или не признавать метод правового регулирования в качестве самостоятельного и полновесного критерия отраслевого деления, зависит от того, как мы понимаем сам метод, какие элементы выделяем в его содержании. Широкое понимание метода, либо введение дополнительных к нему правовых категорий, сигнализирующих о специфике нормативно-правового воздействия на данную разновидность общественных отношений, приводит к признанию за каждой отраслью своего самостоятельного метода. В обратном случае, правовое регулирование социально-правовой среды осуществляется на основе единого метода правового регулирования, а соответствующую отраслевую специфику придает тип правового регулирования, который представляет собой "… вариант единого метода правового регулирования, в котором один из его элементов выступает в качестве преобладающего, т.е. прямого регулятора, а два других, … выполняют функцию его обеспечения."^{^[16]}

Следует оговориться ещё вот о чём. Сами отрасли, образующие правовую систему, некоторыми авторами подразделяются на соответствующие звенья: профилирующие или базовые (охватывают главные правовые режимы), специальные, "… где правовые режимы модифицированы, приспособлены к особым сферам жизни общества" и комплексные, "… для которых характерно соединение разнородных институтов профилирующих и специальных отраслей".^{^[17]} В отношении, так называемых комплексных отраслей, указывается, что они имеют лишь особый предмет (рассматриваемый в иной плоскости, нежели предметы основных отраслей) и некоторые черты юридического своеобразия, а именно – самостоятельную область законодательства, некоторые единые принципы, положения, приемы регулирования, но при этом у них нет главных черт юридического своеобразия – "своего" метода и механизма регулирования.^{^[18]}

Таким образом, столь обширные общие рассуждения по вопросу метода приводят нас к выводу, что метод следует рассматривать в качестве важного, но всё-таки вспомогательного признака, поскольку, как указывалось выше, он является юридическим критерием выделения элементов в системе права, обусловленным спецификой входящих в предмет общественных отношений. Применительно к корпоративному праву необходимо определить соответствующий тип правового регулирования и сформулировать регулятивные особенности данной правовой общности.

Иные критерии деления права на отрасли и менее крупные правовые образования (принципы, наличие "своей" науки и т.п.) в настоящей работе не рассматриваются ввиду их дискуссионности и вторичности.

В свете сказанного, исследование корпоративного права в рамках указного подхода предполагает необходимость в:

- определении специфики, качественного своеобразия отношений, которые предположительно входят в предмет правового регулирования корпоративного права;

- определении уровня этих отношений, их "веса" в структуре иных общественных отношений, что позволит понять родо-видовую принадлежность последних, и поможет позиционировать (соотнести) предмет корпоративного права относительно предметов иных отраслей (особенно смежных) с целью установления уровня его самостоятельности;

- определении типа правового регулирования, который доминирует при урегулировании корпоративных отношений, а также в определении своеобразия регулятивного воздействия на общественные отношения, входящие в предмет корпоративного права, формирующие "юридический режим" исследуемой отрасли.

§3. "Корпоративное право" как внеправовое явление.

Как известно, нормы права - первичный элемент системы права – являются всего лишь разновидностью норм социальных. В зависимости от регулятивных особенностей среди социальных норм выделяют – нормы морали, права, обычаи и корпоративные нормы. Правильно указывается, что социально-правовая среда охватывает ту часть социальных явлений и связей между людьми в обществе, которые нуждаются в правовом регулировании и под его воздействием приобретают юридическую форму. Противоположная ей социальная среда включает связи и процессы, регулируемые преимущественно и главным образом при помощи различных неправовых средств, и называется социально-нравственная среда. Она в свою очередь подразделяется на сферу, где действует обширная система норм морали, нравственности, обычаев, и на сферу тех отношений между людьми, которые регулируются неправовыми нормами общественных организаций.^{^[19]}

Если быть терминологически последовательным, корпоративное право в рамках данного подхода не может называться "правом". Выше мы уже объясняли то, чем обусловлена такая фонетическая близость между этими разными уровнями социального регулирования. Специфика корпоративных норм, совокупность которых и образует такое корпоративное "право", состоит в том, что сфера их действия носит локальный характер (они распространяются только на членов той организации, в рамках которой приняты) и обеспечиваются мерами организационного воздействия самой корпорации.

Наиболее последовательным приверженцем данного подхода является проф. Кашанина Т.В., которая рассматривает корпоративное право как систему правил поведения, которые разработаны в организации, основанной на объединении лиц и капиталов, выражают волю ее коллектива и регулируют различные стороны деятельности данной организации.[20]

Сказанного вполне достаточно, чтобы понять, что совокупность корпоративных норм находится вне системы права, существует наряду с ней, дополняя нормативное регулирование общества, и является неправовым инструментом воздействия на общественные отношения. На чем же тогда основан рассматриваемый подход, включающий нормативную систему некого образования частного порядка – корпорации – в сферу правовых явлений?

По нашему мнению, появление указанного подхода является следствием более общей проблемы - плюрализма мнений в отношении того, что есть право, - которая в данном случае нашла свое конкретное воплощение. "Одни правом называют нормы, установленные государством, другие – нормы, фактически сложившиеся в обществе (обычаи), третьи – отождествляют право с его принципом или принципами (идеалами), четвертые – правом называют правовые переживания и т.д."^{^[21]} Таким образом, наметившаяся в правовой науке в целом тенденция к расширению границ понимания права, нашла в нашем случае привела к тому, что те явления, которые традиционно стояли вне юридической сферы, сегодня некоторыми исследователями включаются в правовую орбиту. Поэтому исследование корпоративного права, в контексте данного подхода нуждается в дополнительном теоретическом обосновании расширения сферы права, необходимости пересмотра сформировавшегося типа правопонимания.

Нельзя не отметить и следующее. В период новейшей истории российской государственности внутрифирменная жизнь стала намного богаче и разнообразнее, а сами корпоративные объединения стали значительно заметней как в социальной, так и политической жизни, а в предпринимательской сфере последние тем более заняли доминирующее положение. Данными факторами обуславливается государственное внимание, которое правовыми средствами стремиться осуществить контроль за формированием и развитием исследуемых общественных отношений. Это приводит к подвижности пределов правового регулирования, поскольку те вопросы, которые традиционно относились к внутрифирменным, теперь вошли в область нормативно-правового воздействия. Указанное обстоятельство, по всей видимости, также сказалось на том, что корпоративная сфера стала рассматриваться как правовая.

Тем не менее, исследуемый подход не выдерживает критики уже при рассмотрении источников корпоративного права. Вопрос о том, можно ли их рассматривать в качестве источников права порождает крайне пространные рассуждения. В учебной литературе им придается загадочное "… правовое значение."[22] Сами представители анализируемого подхода в качестве источников корпоративного права не называют ни одного источника права, которые выделяются в теории.[23] Так или иначе, открытым остается вопрос: если признавать сферу локального регулирования правом, то тогда в каких источниках права содержаться его нормы?

По нашему мнению одной из причин формирования данного подхода являются следующие обстоятельства.

В условиях советской исторической действительности, когда производственно-хозяйственные комплексы были составной частью государственного имущественного фонда такой подход, к рассмотрению права следовало бы признать вполне логичным. Полное огосударствление хозяйственной сферы вполне закономерно привело к тому, что правовое положение производственно-хозяйственных комплексов, с позиции исследователей уже не раскрывалось полностью понятиями "субъект" и "несубъект" права.[24] В этой связи проф. Лаптев В.В., говоря о спорности концепции, исходящей из того, что экономическое и организационное единство производственно-хозяйственного комплекса может получить юридическое выражение только в институте субъекта права – самостоятельного участника правовых отношений – утверждает, что процессы концентрации производства вызывают к жизни новые экономические явления, требующие нового правового опосредствования.[25]

Параллельно с размыванием правовых понятий по отношению к тем или иным социальным явлениям параллельно происходил и другой процесс. "…директор (администрация) – не орган государственного управления, а орган самого предприятия, действующий в пределах компетенции предприятия как такового. Предприятие же является субъектом права и государственным органом, непосредственно осуществляющим производственно-хозяйственную деятельность и тем самым выполняющим хозяйственно-организаторскую функцию Советского государства."[26] Таким образом, во-первых, в качестве критерия отнесения предприятия к государственным органам используется не наличие публично-властных полномочий, а осуществление государственной функции. Во-вторых, предприятия признавались сферами государственного управления, соответственно издаваемые ими акты не могли находиться вне сферы правового регулирования. В условиях социалистического способа хозяйствования такой подход к рассмотрению статуса предприятий вполне обоснован. Вместе с тем, при стремительном переходе к рыночной экономике, к тому же осуществленного в результате разгосударствления вышеуказанных производственно-хозяйственных комплексов, вполне возможно произошло смешение подходов, в результате запаздывания теоретического обоснования данных процессов.

Авторская позиция по отношению к данному подходу обозначена уже в самом названии. Вместе с тем, полностью исключить влияние одной области социального нормирования на другую тоже нельзя. В этой связи следует рассмотреть возможные направления взаимопроникновения одной сферы в другую.

§4. Конвергенция правового и неправового в корпоративном праве.

С одной стороны, логически не верно рассматривать в качестве возможного такой подход, который сочетает в себе противопоставляемые друг другу. Тем не менее, в науке давно наметилась тенденция к объединению разнополюсных явлений и к признанию противопоставляемых взглядов и идей равно истинными. Это привело к появлению целых методов исследования, восходящих к идее невозможности признания однозначной истины.[27]

Тем более поводом для рассмотрения интересующей нас проблемы с такого ракурса является позиция некоторых авторов, рассматривающих корпоративное право в широком смысле как совокупность юридических норм, регулирующих правовой статус, порядок деятельности и создания хозяйственных обществ и товариществ, и тут же, в узком смысле, понимая под ним систему правил, установленных собственником или администрацией коммерческой организации и регулирующих правоотношения внутри данной организации.[28]

Автор неслучайно в обоснование тех или иных подходов практически не ссылался на их приверженцев. Достаточно сложно выделить сторонников того или иного подхода в чистом виде. Так, некоторые авторы, признавая за корпоративным правом систему общеобязательных для данной корпорации норм, которые устанавливаются органами управления корпорации и выражают ее волю с одной стороны,[29] рассматривают нормативно-правовые акты в качестве источников корпоративного права. Есть и иная позиция. Так, Макарова О.А. отмечая, что "корпоративное право является совокупностью общих и специальных норм гражданского права (частноправовых норм), регулирующих корпоративные отношения, а также корпоративных норм, установленных самой корпорацией и обеспечиваемых негосударственным принуждением" со своей точки зрения вполне логично относит локальные корпоративные акты к источникам корпоративного права.[30] Очевидно, что такие правовые позиции вызваны взаимопроникновением различных уровней социального регулирования.

Уникальность корпоративного права в том и состоит, что этому явлению противостоит "своя" внеправовая сфера нормирования. Вместе с тем, использование такого подхода в научной и учебной литературе приводит к серьезной путанице. Иногда исследователи даже путают "корпоративное право" с локальным уровнем регулирования тех или иных отраслей. Наиболее ярким примером здесь является законодательное регулирование трудовых вопросов, которое дополняется на локальном уровне – уровне отдельной организации. В случае с корпоративным правом нередко за право выдается то, что им не является и быть не должно.

Некоторыми авторами проблема дуализма корпоративного права сформулирована несколько упрощенно. В частности, отмечается, что двойственность в природе корпоративного права заключается в том, что "с одной стороны, сами участники корпоративных отношений регулируют на внутрикорпоративном уровне правоотношения, складывающиеся в корпорациях. С другой стороны, государственная власть регламентирует общий порядок корпоративных правоотношений, устанавливая на законодательном и подзаконном уровнях общие принципы и правила корпоративного поведения внутри организации …".^{^[31]} Вместе с тем, в рамках гражданско-правового регулирования стороны, свободные в договорных формах общения, также самостоятельно определяют возникающие между ними права и обязанности, их объем, в то время как на уровне законодательства закрепляются лишь общие требования к тому или иному виду договоров, порядку их заключения и т.д. Аналогичные примеры можно привести и в отношении трудового права, а также других отраслей, которые используют диспозитивные приемы в нормативно-правовом воздействии на общественные отношения, входящие в их предмет. Следовательно, хотя бы эти примеры не позволяют рассматривать отмеченную двойственность, в качестве специфики именно корпоративного права. Анализируемый в настоящий момент подход, приводит к мысли о том, что дуализм корпоративного права состоит в его двухуровневом характере: с одной стороны это совокупность юридических норм, а с другой - это совокупность норм корпоративных, лежащих вне сферы правового воздействия на общественные отношения. Корпоративное право – это, с одной стороны, правовая общность, а с другой – неправовое явление, совокупность корпоративных норм. Причем это не простое соединение первого и второго и смысл здесь не просто в механическом объединении правового и неправового, а в выяснении внутренних связей этих двух систем, определении характера их взаимодействия.

Очевидно, что известным образом организованные коллективы людей подчиняются правилам как правового, так и не правового характера. Также очевидно тесное взаимодействие этих сфер регламентации человеческого поведения. Более того, историко-правовые исследования демонстрируют подвижность границ правового и неправового в корпоративной сфере: то, что в те или иные исторические периоды признавалось внутренним делом корпораций, позднее попадало в орбиту права и наоборот. Пересмотр пределов правового регулирования внутренней жизни социальных организаций обуславливался различными причинами социального, политического, экономического характера. Поэтому в рамках рассматриваемого подхода центральными проблемами являются механизм взаимодействия правового и неправового в рамках корпоративного права, а также выявление тех закономерностей, обуславливающих подвижность пределов правового регулирования.

К том же, что теоретическая разработка вопроса в данном ракурсе ведет к рассмотрению проблемы корпоративного права под углом соотношения области права (правовые нормы) и области "не права" (корпоративные нормы).

Мы видим, что проблема определения понятия корпоративного права заставляет нас параллельно рассматривать вопрос о том, что признавать правом, а что нет, а также углубляться в иные вопросы философии права. Это свидетельствует о многогранном характере изучаемого нами явления, его многосторонности. Проблема корпоративного права должна рассматриваться скорее не с отраслевых позиций, поскольку ее решение не ограничивается ответом на вопрос о том, что это: институт, подотрасль или отрасль; а с точки зрения соотношения двух уровней социального нормирования.

По этой причине рассмотрение социально-экономической сущности ключевых понятий корпоративного права (корпорация, корпоративные отношения) будет являться залогом правильного рассмотрения иных теоретико-правовых проблем.

Глава 2. Социально-экономическая природа корпоративного права РФ.

§ 1. Общая характеристика корпоративных отношений.

В предыдущей главе мы постарались продемонстрировать, что корпоративное право – это выходящая за рамки отдельной отрасли проблема. Очевидно, что такое, в каком-то смысле привилегированное положение корпоративного права, обусловлено причинами прежде всего социально-экономического порядка.

По мнению автора, при исследовании содержания нового термина, логически оправдано идти, как минимум двумя путями:

А) через этимологию нового термина выяснить, какие явления общественной жизни ассоциировались с данным термином ранее и уже отталкиваясь от результатов такого исследования понять, что определяется этим термином в настоящее время.

Б) через анализ окружающей действительности (в широком значении) понять, что из себя представляет та социально-экономическая реальность, которая качественно характеризуется вводимым термином. Отсутствие подходящих элементов существующего понятийного ряда создает практическую основу для введения нового термина.

Но, так или иначе, анализ общественной практики в исследовании новых понятий является необходимым.

Итак, формирование новой правовой общности высшего порядка зависит не от усмотрения законодателя, а от явлений, имеющих объективный характер. По лаконичному выражению С.С. Алексеева, для выделения нового элемента в праве, по сравнению с уже существующими, необходимы "объективная потребность обособленного правового регулирования данных общественных отношений; возможность и необходимость применения в связи с этим новых, своеобразных методов регулирования, правовых принципов, обобщенных категорий; положительное значение обособления нормативного регулирования, роль такого обособления в повышении регулятивного воздействия правовой системы на общественные отношения."^{^[32]}

Вместе с тем, вполне очевидным является тот факт, что необходимость обособленного правового регулирования является следствием качественного своеобразия самих общественных отношений. Объективный характер корпоративного права, обусловлен развитием экономических, политических, социально-культурных отношений. Тем не менее, верным представляется то, что причины глубокой структурированности права в явлениях, имеющих, прежде всего, экономический характер. Представляется крайне интересным рассмотреть структуру корпоративных отношений через призму таких явлений.

К месту будет упомянуть, что и сегодня в теории права ставится вопрос о том, что регулируется нормами права – человеческая деятельность, общественные отношения или социальная связь.^{^[33]} Тем не менее, с тем чтобы не вдаваться в полемику по данной самостоятельной и многогранной теоретической проблеме, выходящей за пределы настоящего исследования и лишь косвенно касающейся его, мы будем исходить из того, что нормами права урегулированы именно общественные отношения, которые будут рассматриваться нами как связи между людьми, устанавливающиеся в процессе их совместной деятельности.

Корпорации являются участниками целого комплекса общественных отношений, входящих в сферу правового регулирования. Эти правовые связи входят в область регулирования различных по своему характеру отраслей: налогового, административного, предпринимательского, гражданского и т.д. Таким образом, не вполне верно рассматривать корпоративные отношения как все отношения, возникающие с участием корпораций, и рассматривать главным отличительным признаком корпоративного правоотношения является его субъектный состав - "в нем обязательно в качестве одной из сторон должна участвовать корпорация."[34] Субъектный состав, конечно же, порождает определенную специфику в регулировании тех или иных правоотношений, но он никогда не является главным, определяющим признаком. Обратная позиция ведет к отрицанию качественного своеобразия предмета регулирования той или иной отрасли, а, применительно к теме нашего исследование, как следствие - к последующему смешению предмета корпоративного права с локальным уровнем регулирования иных отраслей права. К примеру, некоторые авторы указывают, что та часть трудового права РФ, которая относится к регулированию трудовых отношений внутри корпорации, входит в систему корпоративного права. [35]

С другой стороны, корпорация, безусловно, является предтечей корпоративных отношений, необходимым условием, в некотором отношении даже смыслом их существования. В этой связи, хотелось бы не согласиться с позицией Пахомовой Н.Н., которая рассматривает исследуемые связи как отношения по формированию и реализации отношений собственности с множественным составом субъектов-сособственников. Допуская различные организационные формы корпоративных отношений (как с созданием единого корпоративного имущества, так и без него), автор рассматривает корпорацию в качестве разновидности корпоративных объединений (совокупности собственников), что позволяет ей относить к корпоративным отношения не связанные с существования особого единства – корпорации - , а именно, отношения общей собственности, простого товарищества и т.п.^{^[36]} Признак организационного единства при таком подходе к пониманию исследуемых отношений играет второстепенную роль, в то время как решающее значение придается коллективному характеру обладания собственностью. Нам представляется, что это не в полнее правильно. С другой стороны, участники корпораций могут взаимодействовать между собой в рамках корпорации (к примеру, акционеры между собой) и вне ее (к примеру, вступать в общегражданские отношения между собой и корпорацией). Поэтому так или иначе определять корпоративные отношения только через субъектный состав представляется нам не вполне правильным.

Так в чем же основная, качественная особенность отношений, возникающих по поводу и с участием корпораций, позволяющая рассматривать эти отношения в качестве корпоративных и выделять в едином предмете правового регулирования российского права?

Понятно, что корпоративные отношения не могут быть исследованы "вообще", "в принципе". Классифицировать корпоративные отношения можно по различным основаниям. Вместе с тем, для нас наиболее интересной является классификация по таким критериям, как субъектный состав и характер реализуемых интересов.

По субъектному составу представляется возможным выделить следующие группы отношений:

- между корпорацией и ее участником;

- между участниками корпорации.

Забегая вперед, хотелось бы сразу оговориться, что не могут быть выделены в качестве корпоративных отношения между различными корпорациями, между участниками различных корпораций, а также общие отношения между корпорацией и участником не вытекающие из существующей между ними основной связи.[37]

Вместе с тем, целые группы отношений, к примеру между участником и корпорацией находятся вне сферы правового регулирования. А те из них, которые попадают в орбиту правовой регламентации нередко относятся к предмету правового регулирования иных правовых отраслей. Необходимо принимать во внимание определенную полимерность правовых отношений в корпорации – не все правовые связи в ней могут быть рассмотрены как корпоративные.

В зависимости от характера реализуемых интересов представляется возможным выделить следующие группы корпоративных отношений:

- корпоративные имущественные отношения;

- корпоративные управленческие отношения

Рассмотрим эти группы отношений подробнее.

§ 2. Имущественные отношения в корпорации.

Большая часть исследователей подходят к рассмотрению корпоративных отношений с точки зрения их места и роли в структуре предмета гражданского права. Такой подход, на первый взгляд видится вполне оправданным, тем более что нормативно-правовое регулирование порядка образования, деятельности и прекращения большей части корпораций осуществляется нормами гражданского права, с использованием гражданско-правового метода. Вполне логично предположить, что общественные отношения, которые становятся предметом регулирования данной отрасли, должны органично вписываться в предмет именно гражданского права, и потому их следует признавать явлением частноправового порядка.

Вместе с тем, нам представляется, что при исследовании корпоративных отношений, в особенности их экономической стороны, не следует изначально ограничивать себя границами только гражданского права и пытаться определить родовую принадлежность исследуемых отношений как имущественных или организационных, либо как смешанных, рассматривая тем самым проблему корпоративных отношений как сугубо отраслевую проблему. Думается, что в данном случае допустимо идти от более общих явлений, и рассматривать корпорацию, прежде всего, как общественную форму производства, а отношения, возникающие по поводу нее исследовать в контексте проблем способа производства в современном рыночном хозяйстве.

С позиции современного гражданского права, корпорации – это, прежде всего, имущественные комплексы, образованные их участниками. Мобилизация имущества отдельных собственников, его обособление в качестве имущественного комплекса создаваемого единства – это одно из основных начал сообществ. С учетом этого, отношения между участниками корпорации по поводу формирования имущества последней являются важной, и скорее даже, системообразующей разновидностью корпоративных отношений. Экономическая сущность корпораций состоит именно в консолидации капитала, а сама корпорация является с определенной долей условности организационной формой его объединения. Следовательно, корпоративные имущественные отношения выступают сегодня прежде всего как разновидность отношений собственности.

В контексте поставленных вопросов, несомненный интерес представляют результаты исследования корпорации как формы консолидации, мобилизации, монополизации и т.п. капитала, проведенного в рамках марксистко-ленинского политико-правового учения. В характеристике существа акционерного дела идеологами этого направления хотелось бы обратить внимание на ряд примечательных моментов.

Стремление капитала к концентрации и монополизации, отмеченное в 19 веке, привело к тому, что акционерные компании, как частная разновидность корпораций, стали самыми заметными, господствующими участниками в производстве материальных благ. Причем акционерные общества рассматриваются марксистко-ленинским политико-правовым учением как результат двух процессов - обобществления капитала и труда. Более того, стремление труда к организации самого себя как общественного (путем кооперации и т.д.), а также концентрация средств производства в немногих руках стали рассматриваться как главные факты капиталистического производства.^{^[38]} С этой точки зрения, акционерные компании наряду с кооперативными фабриками следует рассматривать в качестве квинтэссенции капиталистического способа производства, поскольку последние являются разными формами одного и того же явления – преобразования общественного характера труда в общественный характер капитала. Вместе с тем, сразу следует оговориться о тех отличиях, которые вытекают исходя из природы названных форм. Материальное бытие предприятия, построенного на кооперативных принципах, состоит в агломерации, скоплении многих рабочих в одном и том же пространстве, и работающих одновременно, что необходимо для непосредственного взаимодействия рабочих для достижения одного и того же результата.^{^[39]} В то время как субстрат акционерной компании образует объединенное имущество его участников. Акцент здесь, прежде всего, на обобществлении капитала, а не труда, что и являлось главным отличительным фактором. К тому же, кооперативные фабрики использовали принцип распределения дохода по труду, а не в зависимости от имущественного вклада, что является следствием вышеуказанного основного отличия.^{^[40]}

Здесь следует отметить одну очень интересную деталь. Как известно, противоречие между общественными формами производства и частными формами присвоения рассматривалось представителями вышеуказанной идеологии в качестве одного из основных противоречий капиталистического способа ведения хозяйства. При этом, кооперация, признающееся явлением буржуазного экономического уклада, рассматривалась как явление исключительно положительное, способствующее плавному переходу от одного режима к другому. Рост кооперативных форм практически был приравнен к росту социализма, поскольку сами эти формы признавались "кусочками социализма".^{^[41]} Очевидным становится то, что ввиду сказанного выше, основная формула капиталистического хозяйства, представленная идеологами социализма как противоречие, относительно данных форм консолидации капитала и ассоциации труда уже не выдерживается (применительно к кооперации – в большей, а к акционерным предприятиям – в меньшей степени). Это происходит из-за того, что благодаря образованию акционерных обществ, по словам К. Маркса, "капитал, который сам по себе покоится на общественном способе производства и предполагает общественную концентрацию средств производства и рабочей силы, получает здесь непосредственную форму общественного капитала (капитала непосредственно ассоциированных индивидуумов) в противоположность частному капиталу, а его предприятия выступают как общественные предприятия в противоположность частным предприятиям. Это – упразднение капитала как частной собственности в рамках самого капиталистического способа производства … само себя уничтожающее противоречие…"^{^[42]} Это первое.

Во-вторых, нетрудно заметить, что акционерная компания, в приведенных оценках рассматривается, прежде всего, как организационная форма эксплуатации труда. Являясь главным участником экономических отношений, предприятия, построенные на акционерных принципах, выражаясь с использованием соответствующей терминологии, обречены быть ведущим инструментом угнетения рабочего класса и эксплуатации трудящихся. Опуская чрезмерную идеологичность используемых оценок, необходимо акцентировать внимание на том, что труд и капитал рассматриваются не в отрыве, а наряду друг с другом, как неотъемлемые составляющие корпорации. То есть, в отличие от заданного нами вектора рассмотрения проблемы, основной акцент здесь сделан не столько на отношениях акционер (участник) – акционерное общество (корпорация), сколько на отношениях акционерное общество – наемный работник. Несмотря на то, что это всего лишь акцент рассмотрения вопроса, не меняющий сути исследуемой проблемы, такое различие в подходах следует признать крайне интересным. Очевидно, что сегодня проблема собственности, сформулированная К.Марксом существенно трансформировалась. Сегодня работник предприятия находится вне корпоративных отношений.

Спектр экономических задач, которые могут быть решены с использованием кооператива-предприятия крайне ограничены. Не секрет, что во всем мире граждане кооперируются "… для удовлетворения прежде всего собственных материальных и социальных интересов."^{^[43]} В то же время, акционерное общество, как нами уже указывалось, является ведущей формой предпринимательской деятельности, обнимая собой наиболее развитые в экономическом отношении предприятия. Соединение в одном лице собственника, управленца и труженика в рамках акционерного предприятия, приводит к тому, что непосредственные производители, являясь собственниками собственного объединения, обеспечивают распределение полученного в результате своей деятельности дохода между собой. Следовательно, один из основных принципов капиталистического способа производства, основанный на противоречии между общественным характером производства и частным характером присвоения в условиях данной разновидности корпорации уже не выдерживается. Кооперативный труд в корпоративных формах приводит к появлению по сути дела социалистического объединения. При таких обстоятельствах распространение таких синтезированных форм в пределах всего государства предоставит право говорить о трансформации рыночного хозяйства в новый строй, который может быть охарактеризован как корпоративный социализм. Учитывая это, следует согласиться с мнением Князева Ю., утверждающим, что "именно совместная, акционерная собственность на средства производства самих работников служила бы основной характеристикой подлинно социалистических (а не коммунистических) производственных отношений в условиях рыночной экономики. Проведение же государством справедливой социальной политики лишь дополняло бы социалистический характер экономического базиса общества адекватной ему системой вторичного распределения."^{^[44]}

Резюмируя сказанное, хотелось бы отметить следующее. Безусловно, корпоративные имущественные отношения могут рассматриваться и как отношения гражданско-правового характера, возникающие по поводу формирования имущества определенных разновидностей юридических лиц, и являющиеся в этом смысле организационными. Вместе с тем, значение данной категории отношений видится в том, что они приводят к трансформации отношений собственности в рыночном обществе.

§ 3. Управленческие отношения в корпорации.

Как уже указывалось, развитие акционерного движения привело к видоизменению проблемы собственности, сформулированной в свое время еще К. Марксом. Сегодня нельзя противопоставлять собственника и производителя, поскольку, к примеру акционерные формы позволяют сочетать эти категории субъектов. Прав А.В. Бутаков, когда, комментируя характер эволюционного развития собственности, говорит, что "… непосредственный производитель в процессе формационного развития постепенно из объекта превратился в субъект собственности, что предопределило соответствующим образом изменение характера самой собственности. Собственность в процессе эволюционного развития трансформировалась из "орудия" обеспечения прямой эксплуатации человека человеком в средство формировании основ политики социального партнерства. Собственность под воздействием изменения роли непосредственного производителя в системе разделения труда приобрела устойчивую тенденцию к своеобразному распылению по кругу субъектов – из привилегии немногих собственность превратилась в естественное право каждого."[45] Поэтому на сегодняшний день, в большей степени актуальна проблема эффективного управления собственностью.

Формирование имущества того или иного единства это основа для его последующей деятельности. Поэтому имущественные отношения являются базовыми в структуре корпоративных, но не единственными. Можно выделить целый комплекс отношений между участниками и корпорацией, которые напрямую не связаны с созданием материального фундамента сообществ, но вместе с тем, призванные организовать деятельность созданного союза и привести к эффективному использованию и, в конечном счете, к приумножению капитала корпорации. Кроме того наметилась тенденция к рассмотрению этой группы отношений как собственно корпоративных.[46]

Это отношения, возникающие по поводу формирования органов управления, по поводу реализации владельцами сообщества своей управленческой власти и т.д. Совокупность этих отношений, а также явлений правового характера с ними связанных стало принято характеризовать таким понятием как корпоративное управление. Термин "корпоративное управление" носит явно неоднозначный характер. С одной стороны управление – категория не столько правовая, сколько экономическая. Это находит свое отражение и в определении данного понятия. В соответствии с Принципами корпоративного управления, разработанными Организацией экономического сотрудничество и развития корпоративное управление рассматривается как "… комплекс отношений между администрацией компании, ее правлением, акционерами и другими заинтересованными лицами."^{^[47]} В кодексе корпоративного поведения, который рекомендован к применению всем акционерным обществам, созданным на территории Российской федерации распоряжением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 04 апреля 2002 г. № 421/р, вводится семантически близкое понятие корпоративное поведение, которое рассматривается как "понятие, охватывающее разнообразные действия, связанные с управлением хозяйственными обществами."^{^[48]} Очевидна несвойственная для официальных документов размытость определений, мы бы даже сказали, безграничность, которая позволяет рассматривать в рамках корпоративного управления целый комплекс разнохарактерных отношений, в том числе и неправовых. Так или иначе, приведенные дефиниции очерчивают лишь круг субъектов отношений, не затрагивая их содержательную сторону. Такая неопределенность была унаследована и доктринальным пониманием этого явления. Так некоторые авторы рассматривают корпоративное управление как "… механизмы, обеспечивающие защиту прав инвесторов компании, то есть получение инвесторами отдачи на инвестиции."^{^[49]} Есть примеры и более объемного понимания данного термина, вызванные, видимо, широким распространением инструментов корпоративного управления, и основывающиеся на отождествлении последнего с понятием менеджмента.^{^[50]}

Более подробный анализ, позволяет выяснить, что главная цель корпоративного управления (поведения) состоит в повышении инвестиционной привлекательности корпорации, а отношения, охватываемые этим понятием, призваны способствовать эффективному использованию и приумножению капитала корпорации. То есть, эти отношения можно охарактеризовать как связанные с имущественными. Данную точку зрения подтверждает и тот факт, что "отделение собственности от управления в корпорации; отделение финансов (определенных источников финансов) от управления в корпорации… разделение функций собственника и управляющего, характерное для крупных акционерных компаний (как фундаментальная тенденция), порождает саму проблему корпоративного управления."^{^[51]} Таким образом, в основе корпоративного управления находятся процессы экономического характера. К тому же, "разделение собственности и контроля рассматривается в качестве первопричины неэффективности применения ресурсов на акционерных предприятиях открытого типа, управляемых наемными менеджерами."^{^[52]}

Таким образом, управленческие отношения возникают между собственниками (участниками) и корпорацией в целом (в лице менеджеров, которые действуют через соответствующие органы управления от имени корпорации в целом). При этом основной тенденцией в развитии управленческих отношений следует признать "… формирование такой системы сдержек и противовесов, которая может удовлетворять интересы инвесторов (прежде всего владельцев акций), а вместе с тем обеспечивать достаточную самостоятельность менеджеров и создавать условия для их инициативы."[53]

В свете поднятой в предыдущем параграфе проблемы, хотелось бы остановится на вопросе участия работника корпорации в управленческих отношениях сегодня. Как уже указывалось, сегодня работник предприятия находится вне корпоративных отношений. Вместе с тем, позитивные последствия соединения производителя и собственника в одном лице не раз рассматривались в литературе. Так, С.С. Алексеев, анализируя отношения собственности и причины их кризиса в условиях советской государственности, отмечал, что такая черта собственности, как отношение лица к средствам производства, к другим предметам "как к своим", раскрывает главную пружину, делающую собственность на средства производства (производительную собственность) основой экономической жизни. "… собственность на средства производства является постоянным, неугасимым источником интереса к собственному труду – к эффективному, рациональному и экономному использованию средств производства."^{^[54]}

В связи с разделением категорий собственника и работника, регулирование отношений с их участием осуществляется на разных принципах. Вместе с тем, привлечение к участию в управлении акционерными предприятиями в различных формах наемных работников сегодня следует признавать в качестве тенденции развития акционерного законодательства Европейского союза и одного из направлений его дальнейшей унификации. По словам некоторых исследователей, "практически во всех государствах – членах Сообщества законодатель вынужден не только гарантировать защиту интересов рабочих, но и признать формально их право на участие в управлении компаниями. Идея социального равенства прав акционеров и рабочих, капитала и труда в вопросах формирования организационной структуры компаний и их деятельности является неотъемлемой частью концепции современного предприятия."^{^[55]} Таким образом, соединение интересов собственника и непосредственного производителя (в различных формах) на сегодняшний день является одним из направлений дальнейшего совершенствования правового регулирования корпоративных отношений. Хотя следует оговорится, что эти, промежуточные формы конвергенции кооперативных предприятий и акционерных обществ, основанные лишь на внедрении различных форм демократизации управления акционерными компаниями, реально ничего не меняют в отношениях собственник – корпорация – работник, в связи с тем, что последний не становится участником, членом организованного единства, а следовательно имеет, так сказать, вспомогательную роль.

Надо отметить, что такая смешанная, если можно так сказать "кооперативно-корпоративная" форма социальной организации применительно к российской действительности может быть рассмотрена не как гипотетическая, а как реально существующая модель. Речь идет об акционерных обществах работников (так называемых народных предприятиях), которая и является следствием соединения признаков кооперативных предприятий и акционерных обществ.[56]

Вместе с тем, данная разновидность акционерных обществ не получила должного признания и распространения. Вызвано это, на наш взгляд, причинами общего характера. Во-первых, создание народных предприятий было возможно только после принятия соответствующего закона, т.е. с 1998 г. К этому времени разгосударствление большей части собственности было завершено. Кроме того, законом был предусмотрен закрытый перечень способов создания народных предприятий, чрезмерно сужающий перечень хозяйствующих субъектов, на базе которых могли быть созданы акционерные общества работников. Более того, даже беглый обзор этих способов дает основание сделать вывод о том, что народное предприятие создавалось на базе предприятий, итак принадлежащих в большей или преимущественной степени его работникам. Во-вторых, сегодня уже очевидно, что осуществляемая в нашей стране приватизация не имела целей по созданию класса производящих собственников. Не смотря на то, что подавляющее большинство приватизированных предприятий на первом этапе перешли в собственность их трудовых коллективов,^{^[57]} приватизация, скорее, являлась инструментом перераспределения государственной собственности, и по сути дела "… свелась к захвату государственной собственности случайными частными лицами под ширмой акционирования".^{^[58]} Ввиду сказанного, народные предприятия следует рассматривать в качестве социального эксперимента, либо (что более вероятно) в качестве политического жеста, необходимого для смягчения негативных настроений основной массы населения по поводу результатов приватизации. Поэтому акционерные общества работников не стали значимой производительной силой по причинам политического характера, а не из-за своих имманентных качеств.

Таким образом, не смотря на самостоятельных характер корпоративных управленческих отношений, следует рассматривать их как связанные с имущественными.

§ 4. Понятие и признаки корпорации: историко-теоретический аспект.

Теоретическое осмысление корпоративного права невозможно без четкого представления о явлении, которое является ядром отношений, входящих в его предмет, т.е. о корпорации. Вместе с тем, рассмотрение современных представлений о понятии и сущности корпорации приводит к выводу о том, что в отечественной правовой науке нет в полной мере устоявшегося или в какой-то степени общепринятого подхода к определению понятия корпорация. Так, к примеру, с точки зрения законодателя, корпорация – это организационно-правовая форма юридического лица, причем относящегося к некоммерческим организациям (т.е. к организациям, не имеющим извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности)[59]. В то же время, согласно представлениям некоторых цивилистов, корпорация – это родовое понятие по отношению ко всем хозяйственным товариществам и обществам, т.е. по отношению ко всем наиболее популярным организационно-правовым формам ведения бизнеса.[60]

Это обстоятельство заставляет нас обратиться к истории формирования и развития понятия корпорация. Для целей нашей работы, представляется более интересным, через установление обстоятельств, вызвавших жизнь этого явления, рассмотреть последовательность возникновения и развития существенных признаков последнего.

Корпорация в древнеримском праве.

Обращение к этимологии понятия "корпорация" приводит нас к источникам, прежде всего, римского частного права,[61] поскольку сам термин имеет иностранное происхождение и с позднелатинского переводится как объединение, сообщество.[62] Упоминание об объединениях, союзах, сообществах лиц мы находим в тех разделах источников римского права, которые посвящены учению о лицах, субъектах права (personae). По свидетельству большей части ученых-романистов, в праве Древнего Рима отсутствовало известное нам деление на физических и юридических лиц, а современное представление о юридическом лице было не известно.[63] Эта точка зрения основана, конечно же, на древнеримских источниках. Так, Гай в своих институциях пишет, что главное разделение в праве лиц состоит в том, что все люди – или свободны, или рабы[64], не выделяя, как мы видим, коллективных субъектов права (юридических лиц). Вместе с тем, правовой системе Рима были известны различного рода объединения как публичного, так и частного характера. Уже в законах 12 таблиц было упоминание о сообществах[65] религиозного характера (collegia и sodalicia) и профессиональных союзах (fabrorum, pistotum).[66] Однако, анализ указанного правового памятника, позволяет нам говорить об отсутствии положений, раскрывающих содержание приведенных разновидностей объединений лиц или определяющих их статус. В более поздних источниках, таких как институции Гая, Компиляция Юстиниана, в отдельных трудах римских императоров и юристов можно найти упоминание о таких сообществах, как городские и сельские общины (municipium), религиозные (collegia sodalitia и др.), похоронные коллегии (collegia funeratitia), коллегии ремесленников и о множестве других разнообразных сообществах.

Для обозначения всего многообразия указанных союзов используется родовое понятие сorpus (corpora - его множественное число), Collegia et corpora (collegia ceteraque corpora). [67] По всей видимости, именно от него восходит термин "корпорация". Однако, не всеми исследователями термин "corpus" однозначно воспринимается как общий по отношению к любому союзу людей. Суворов Н.С. так описывает имеющиеся точки зрения по этому вопросу: "В источниках для обозначения юридических лиц употребляется обыкновенно три термина: universitas, corpus, collegium… Последний термин менее всего вызывает сомнений, так как, им, несомненно, обозначались все союзы, за исключением политических общин (municipium, colonia и др. – Прим. моё)… По мнению Савиньи, слово "corpus" употребляется в источниках как синоним коллегии, а слово "universitas", есть общее название для всех корпораций, т.е. как для общин, так и для коллегий. По мнению Кона, слово"corpus" имеет более обширный смысл, обнимающий всякие вообще соединения людей, даже такие, которые не могут быть причислены к юридическим лицам, напр. exercitus, senatus… напротив, слову "universitas" Кон придает более тесный смысл, ограничивая применение его государством и городами, для которых прежде всего и создано было понятие юридического лица, перенесенное потом на другие союзы…"." Гирке основательно указывал, что уже сам четвертый титул книги дигестов, в котором трактуется о всех вообще союзах с юридической личностью, не исключая коллегий, и заставляет принять более широкий смысл слова "universitas". "Слово "corporatio" (в римских источниках – Прим. моё) встречается только раз…, но слово "corporati" для обозначения членов союза чаще, хотя также не ранее конца IV и начала V в по Р.Хр., иногда попеременно со словом "collegiati".[68] Некоторыми романистами понятие corpus раскрывается как компания, составляющая как бы единое, организованное тело, не простую совокупность отдельных членов, как это было в простом товариществе, иначе корпорация.[69] Тождество вышеуказанных терминов отмечают и другие авторы.[70] На наш взгляд, эти споры вызваны, в том числе и тем, что corpus, collegium и universitas в различных источниках используются и для обозначения конкретных союзов лиц, и как обобщающее понятие. Кроме того, термины corpus, и universitas имеют и другое, опять же схожее значение. Так, если первое переводится как "тело, телесная вещь", а иногда используется в значении "целое, состоящее из отдельных частей", то последнее - как "целое, единство".[71] Эти утверждения позволяют сделать вывод о том, что, не смотря на фонетическую (по звучанию) близость слов "корпорация" и "corporatio", семантически (т.е. по смысловому содержанию) "корпорация" тяготеет больше к терминам universitas, corpus, collegia и восходит от них. Поэтому именно ими обозначались корпорации в древнеримском праве. Такая ситуация, когда разными терминами в том или ином случае объясняются одни и те же явления, выглядит для римского права вполне нормальной, если мы учтем его казустичность (в качестве исходного материала оно, в отличие от современного права, считало не понятие или теорию, а казус (случай)) и сравнительно слабую систематизацию.

Первые сообщества, о которых сохранилось упоминание, появились еще в императорскую эпоху (753-509 гг. до н.э.). Это были, преимущественно, коллегии религиозного характера (образовывались в связи с необходимостью осуществления культа тех или иных богов) и союзы ремесленников. Интересно то, что их происхождение носило публичный характер, а участниками гражданско-правовых отношений они не являлись.

Союзы приобретали статус юридической личности только после соответствующего государственного признания, которое выражалось в форме решения соответствующего государственного органа (сената или магистрата). Т.е. государство разрешало тем или иным союзам пользоваться гражданской правоспособностью. Последние могли существовать и без нее (не меняя при этом своего названия), но тогда не вправе были обладать правами юридического лица, т.е. становиться участниками имущественных отношений. Это обстоятельство позволяет классифицировать сообщества Древнего Рима в зависимости от того, признавался ли за ними статус юридического лица, позволяющий им выступать в качестве участников хозяйственного оборота, на корпорации, обладающие юридической личностью и не обладающие таковой. Отвлекаясь от предмета настоящего исследования, заметим, статусом юридической личности наделялись не только союзы лиц, но и имущество: fiscus (государственная казна), patrimonium (императорское имущество), наследственная масса, после открытия наследства или так называемое "лежачее" наследство (hereditas). С позиции современных представлений очевидно, что, к примеру, долг принадлежит скорее не имуществу, а лицу, которое имеет в отношении него соответствующие права. Вместе с тем, именно имущество рассматривается источниками, как правообладатель, кредитор, собственник.[72] Это еще раз подтверждает то, что юридическое лицо в Древнем Риме – это не субъект права, а качество, дающее возможность быть участником гражданско-правовых отношений. Справедливости ради, нужно отметить, что в конце республиканского (509-27 г. н.э.) и в императорский (27–476 гг.) периоды наделение качествами юридической личности происходит вместе с дозволением или разрешением со стороны государственной власти на образование союза. Из чего следует вывод, что в указанные периоды не существовало сообществ, не обладающих гражданской правоспособностью. Вместе с тем, характер упоминания об этом действии государства и вышеприведенные факты говорят о том, что это лишь форма совершения двух разных актов.

В литературе имеются упоминания о том, что одним из важнейших качеств древнеримских сообществ является наличие обособленного имущества, а отсутствие такового фактически лишает сообщества материальной основы своего существования.[73] Автор не разделяет такие утверждения. Действительно, похоронные коллегии, общества публиканов и откупщиков создавались из-за необходимости объединения имущества с целью: для первых - погашения похоронных издержек[74], для вторых – взятия в аренду или откуп какого-либо рода государственных доходов. Вместе с тем, для целого ряда сообществ имущество носило второстепенный характер, и скорее представляло собой "общую кассу", поскольку сами цели, стоящие перед такими корпорациями, носили неимущественный характер.

Цели, для реализации которых создавались сообщества, имели самый разнообразный характер: религиозный, политический, экономический и т.п. К примеру, коллегии ремесленников – это "наследственные цехи, члены которых вместе с их потомками должны были обязательно отправлять известное ремесло как повинность в пользу государства, которое за то освобождало их от несения других повинностей или тягостей."[75] Были известны коллегии булочников, корабельщиков, коллегии по снабжению мясом, тушению пожаров и т.п.

Управление сообществами Древнего Рима осуществлялось соответствующими органами. Так коллегии участвовали в имущественных отношениях через своих представителей (actor). Но наиболее развитый характер, органы управления носили в муниципиях, поселениях. Города управлялись городскими куриями или коллегиями декурионов, а также магистраторами. Таким образом, уже для римлян было очевидно, что сообщество, преследующее многообразные, разносторонние цели, значимые не только для ее членов, но и для окружающих, имеет более сложную организацию. Основываясь на источниках, можно прийти к выводу о самостоятельном корпоративном характере органов управления.[76] Повод к этому утверждению дает, конечно же, коллегиальный характер последних. Вместе с тем, справедливо отмечается: "… нет достаточных оснований принимать курию за особое юридическое лицо с имущественными правами. Курия как коллегия была, конечно, корпорацией в смысле публичного права и решала дела, входившие в ее компетенцию, коллегиально; но для того чтобы допустить корпоративную гражданскую ответственность курии, нужно бы было предполагать за ней обладание особым корпоративными имуществом, в отличии от городского, потому что без такового корпоративного имущества могла бы быть речь только об ответственности отдельных декурионов." "… куриалы даже казенные недоимки с города должны были покрывать из своих средств."[77]

Резюмируя выводы настоящего параграфа, мы приходим к следующему:

1. Древнеримская корпорация – это родовое понятие по отношению ко всем союзам лиц, как являвшихся участниками хозяйственного оборота, так и не являвшихся, как относящихся к "юридическим лицам"[78], так и не наделенным таким качеством, как имеющих публичное происхождение, так и частное. Исследуемый исторический промежуток характеризуется предельно широким использованием термина "корпорация, позволяет понимать под ним практически любые коллективные формы общения людей. Вместе с тем, наиболее употребительно понятие корпорация по отношению к сообществам, обладающими признаками юридического лица. Корпорация у Римлян – это всегда союз людей, определенная социальная общность.

2. Объединение людей в сообщества было вызвано необходимостью удовлетворения самых разных интересов, в том числе экономических, профессиональных, религиозных, политических и иных. Таким образом, характер преследуемой цели не влиял на отнесение того или иного союза к корпорации.

3. Корпорация и "юридическое лицо" для правовой мысли Древнего Рима есть разные понятия. "Юридическое лицо" здесь – это корпорация, наделенная правом участия в хозяйственном обороте, т.е., по сути, разновидность корпорации. Вместе с тем, юридическое лицо это к тому же и качество, которым наделялись некоторые сообщества и, на раннем этапе развития древнеримской культуры, лишь опосредованно влияющее на их существование.

4. Римские корпорации с правами юридического лица имели множество качеств, которые сближают их с современными юридическими лицами. Они обладали необходимой правосубъектностью для участия в хозяйственном обороте, имели схожие основания возникновения и прекращения деятельности, обособленное имущество, принадлежащее самому сообществу, а не ее членам, создавали органы управления, причем как коллегиальные так и единоличные, решение дел сообщества основывалось на принципе "решение большинства членов – воля корпорации" и т.п. Степень же организационной оформленности, в том числе уровень и сложность организации органов управления, структура и состав имущества, находящегося во владении союза, значения для признания его корпорацией не имели.

5. Римское государство (populus Romanus), являясь субъектом имущественного оборота, не рассматривается римскими юристами как корпорация. Вместе с тем, государство активно участвовало в жизнедеятельности корпораций. Это участие выражалось не только в том, что немалая часть сообществ носили публичный характер, но и в том, что от воли государства зависело не только "рождение", но и "смерть" фактически любого союза.

Развитие корпораций в средние века.

В силу известных причин Римское право стало фундаментом правовой мысли средневековья, выступив не только теоретическим, но и терминологическим её источником. Средневековая правовая мысль, представленная в основном легистами (разрабатывали светское направление в праве, являясь приверженцами римского частного права) и канонистами (обосновывавших необходимость урегулирования общественных отношений правовым комплексом, объединенным рядом предписаний Библии, решений церковных соборов, извлечений из папских энциклик и булл, отрывков из трудов "отцов церкви"),[79] широко использует терминологию римского частного права для описания и постулирования явлений окружающей общественной жизни. Термины "universitas, collegium, corpus", также как и в Древнем Риме, используются для определения союзов лиц, вместе с тем, им придается ещё более широкое значение. У канонистов термин universitas используется для обозначения всякого народа, города, республики. Понимая "universitas, collegium, collection, communitas, societas, corpus" как синонимы, они чаще использовали слово corpus, придавая ему институтное значение. В трудах канонистов церковь и как союз лиц, и как учреждение становится основным объектом изучения. Corpus, применительно к церкви, значило совокупность духовных лиц, составляющих церковное учреждение (аббат или епископ – глава, а монахи и клирики – его члены); [80] при этом совокупность верующих остается за пределами этого определения.[81] Общеизвестный факт: средневековая церковь обладала значительным объемом имущества, в том числе землей, предметами культа и т.п. Несмотря на это, она не участвовала в развитии рыночных отношений в средние века и вообще стояла в стороне от торговой жизни. Более того, церковь пыталась склонить идеологическими средствами торговую жизнь к справедливому соглашению через запрет прибыли, основанному на библейской заповеди.[82] Поэтому неудивительно, что акт предоставления имущества церкви назывался admortisatio, т.е. умерщвление имущества для гражданского оборота, а саму церковь в этом смысле называли "мертвой рукой", т.е. собственником, который не выпускает взятое из руки.[83] Очевидно, что церковь являлась субъектом права, поскольку в противном случае было бы невозможно "принимать на баланс" указанное имущество, владеть им, защищать последнее от посягательства третьих лиц, а также осуществлять иные правомочия собственника. Таким образом, термин корпорация стал использоваться не только для союзов, которые являлись участниками гражданско-правовых отношений, т.е. субъектами права, но и в отношении тех союзов, участие в хозяйственных отношениях которых было вынуждено, было "неприятным" следствием их существования в обществе.

Для средневековой правовой мысли, как и для древнеримской, характерно употребление одних и тех же терминов для определения, как частного, так и общего. К примеру, "universitas" употреблялось и как общее по отношению ко всем союзам лиц (как это указывалось выше), и как частное – к примеру, для определения союза преподавателей и студентов. Возникновение таких союзов нам представляется довольно интересным. Как уже указывалось выше, толкованием римских текстов занимались глоссаторы (от лат. glossa – слово, требующее пояснения), которые, сравнивая значение тех или иных понятий в различных римских источниках, делали на полях или между строк последних соответствующие пояснения, толкования. Глоссаторы, являясь наиболее сведущими в области юридической науки лицами, передавали имеющиеся у них знания группам студентов. Первые такие коллективные объединения профессора и студентов приняли форму товарищества (societas) и были зафиксированы в конце ХI века в г. Болонье (Северная Италия). В последствие, студенты объединялись уже по этническому и географическому принципам, получив название universitas. [84] "Само слово "университет" вовсе не означает, как это можно было бы думать вначале, universitas litterarum (всеобщие знания), а отражает представление о корпорации преподавателей и студентов (societas magistrorum et discipulorum)"[85] Как единой организации universitas предоставлялись государством соответствующие льготы и привилегии. Таким образом, universitas выступил не только родовым термином, обнимающим вообще все сообщества лиц, но как определение конкретной разновидности этих союзов - учебных заведений средневековья (в современной транскрипции "университетов"), построенных на ассоциации студентов и преподавателей и преследующих образовательные цели. Очевидно то, что фактором, побудившим лиц объединиться в форме университета, являлся образовательный интерес (необходимость, желание получить новые знания). Консолидация имущества имела здесь второстепенное значение (если вообще имела место).

Однако, наибольшим многообразием всевозможного рода союзов лиц была представлена прежде всего торговая сфера. Первые торговые организации не были основаны на объединении капиталов их участников. Раскрывая природу данного рода союзов, Кашанина Т.В. справедливо отмечает: "Ассоциации еще не ставили своей целью ведение за общий счет совместного дела, а всего лишь стремились к тому, чтобы добиться покровительства, защиты тех предприятий, которые осуществлялись отдельными участниками."[86] Не смотря на существование примитивных правил, регулировавших внутреннюю жизнь, общих платежей участников, торговые гильдии не были самостоятельными хозяйственными предприятиями, что проявляется хотя бы в том, что купцы, являясь членами последних, торговали от своего собственного имени, а гильдии в свою очередь не несли ответственности за деятельность купцов, находившихся под их патронажем.

С развитием имущественного оборота в общественной жизни все возрастающую роль стали приобретать различного рода организации, основанные на объединении капитала. Первыми из них были commenda или commandita 11 века, которые получили свое развитие в 13-м и 14-м веках под названием communitates, societates или colonnae. Их имущественную основу составляли деньги, товары, труд, которые передавались капитану какого-нибудь отправляющегося в плавание судна, и составляли общий фонд (columna comunis), в котором участники делились на socii, давшие деньги или товары, и на natue, дававшие свой труд.[87] На схожих принципах создавались горные, а также некоторые иные виды товариществ.

Сродни указанным товариществам были союзы государственных кредиторов, так называемые маоны (montes), впервые появившееся в Италии в 13-14 веках. Ее образовывали собой государственные кредиторы.

Нетрудно увидеть, что и морские товарищества и маоны представляли собой скорее объединения капитала, нежели лиц. Отношения между такими союзами и лицами, их составляющими, напоминают чем-то отношения между банком и его вкладчиками. Вкладчик, предоставляя банку в заем свои деньги, не участвует в принятии решения о том, куда их направлять, в какие объекты вкладывать. Цели, для реализации которых банки используют консолидированные денежные средства, не согласуются с лицом, их предоставившим, более того, вкладчик, как правило, держится в абсолютном неведении по этому вопросу. Таким образом, в исследуемом периоде появляются различные по характеру и направлениям деятельности организации, в которых личность собственника отделена от предоставляемого им имущества. На первое место здесь встает объединение капитала, а личное участие в управлении, скорее всего, игнорируется (взамен предоставления разнообразных привилегий, к примеру, в форме обещаний прироста передаваемого имущества). Лица, на основе вкладов которых было сформировано имущество такого союза, в управлении им не участвуют. Они образуют собой сообщество лиц лишь постольку, поскольку имеют одну и ту же природу отношений с юридическим лицом (в нашем случае, кредитного характера), их объединяет общность отношений с ним. Подтверждением этому служит хотя бы тот факт, что маоны стали прообразом средневековых банков (Генуэзского (1345 г.), Английского банка Патерсона (1694 г.) и др., которые по сути представляли собой компании по привлечению кредитов (в пользу того же государства).

Конечно, мы назвали хоть и яркие, но не единственные разновидности сообществ, которые существовали в исследуемый период. Имели место и другие ассоциации, построенные на товарищеских принципах. ".. по мере промышленного и особенно торгового развития городского населения, вначале в северной Италии, затем в Испании, южных Франции и Германии, наконец, Голландии и Англии, вновь возникли хорошо известные римлянам формы добровольных товариществ, преследовавших исключительно частно-хозяйственные задачи и вначале тесно примыкавшие к семейной организации".[88]

Оценивая средневековый период мы приходим к следующим выводам:

1. В части определения сообществ, средневековое право также терминологически не выдержано, как и древнеримское, поскольку допускает чрезмерно широкое использование одного и того же термина "корпорация" к целому комплексу разнохарактерных явлений (порой диаметрально противоположных). По всей видимости, это было следствием, в том числе, слабого уровня юридического понимания в эпоху рецепции римского права, который отмечался многими авторами. Так, Каминка А.И., приводит следующее высказывание другого известного правоведа Отто фон Гирке: "Вся школа, говорит Гирке, проникнута господствовавшим в то время взглядом, в силу которого смешивались совокупность, как единство с собранным вместе множеством, и совокупность, как множественность, с рассеянным единством." Далее автор говорит: "Именно поэтому глоссаторы не могли дать сколько-нибудь точных конструкций даже для различения корпораций, с одной стороны, и товариществ, - с другой".[89] Вместе с тем, была чётко обозначена тенденция к пониманию корпораций как, прежде всего, участников имущественных отношений.

2. Анализируя вышеуказанные сообщества, мы можем отметить следующую закономерность. Приведенные разновидности корпораций можно группировать на:

a. имеющие только личную организацию, но не имущественную (церковь, университеты, торговые ассоциации и т.п.);

b. имеющие только имущественную организацию, но не личную (первые морские товарищества, маоны, банки и т.п.)

Такая классификация позволяет увидеть "маятниковый" характер развития сообществ на конкретном историческом этапе (их движение из одной крайности в другую). Вместе с тем, в этом и состоит гений средневековой правовой мысли (в свете темы настоящего исследования), поскольку тем самым были обозначены "крайние точки", полюса корпорации – личная и имущественная организация -, в рамках которых и происходило их дальнейшее историческое развитие.

Значение акционерных обществ в эволюции корпораций и представлений о них.

На рубеже средних веков и нового времени зародилась еще одна разновидность коллективных участников хозяйственного оборота, которая стала впоследствии одной из доминирующих организационно-правовых форм производства и торговли – акционерная компания.

Необходимо отметить, что история развития акционерных компаний и законодательства о них, достаточно хорошо изучена в отечественной правовой науке.[90] Думаем, не следует в который раз повторять положения указанных трудов и повествовать без сомнения интересную историю возникновения и развития акционерных обществ, следуя хронолого-географическому принципу. Мы, обобщим историю появления и поступательного развития указанных коллективных образований. появились уже на рубеже позднего средневековья и нового времени. В западноевропейской культуре лидером в этом направлении выступила Голландия, в которой первые компании были учреждены еще в конце 16 века, а аутсайдером – Россия, где акционерные общества появились только во второй половине 18 века.

Первые компании, появившись уже на рубеже позднего средневековья и нового времени преследовали без сомнения торговые цели. Их появление вызвано развитием торговых отношений со странами Южной Америки, Африки, Тихоокеанского бассейна. Поэтому не случайно, что родиной таковых выступили Голландия и Англия – развитые морские державы. Несмотря на то, что к концу ХVI века в Голландии уже существовали компании, основанные на акционерных принципах, особо хотелось бы выделить Голландско-Ост-Индскую компанию, образованную в 1602 г. Она была создана по решению правительства путём соединения нескольких, уже существовавших к тому времени торговых компаний, в одну. Вместе с тем, дошедшие до нас сведения об этой организации не позволяют говорить о том, что она представляла собой совокупность юридических лиц. Являясь самостоятельным сообществом, Ост-Индская компания, на наш взгляд, сохранила некоторые черты торговых гильдий, являясь чем-то вроде ассоциации, координирующей деятельность входящих в ее состав хозяйствующих субъектов.

Учреждению Английской Ост-Индской компании (1613 г., по другим данным 1599 г.) способствовала исключительно частная инициатива. Решение об ее учреждении было принято на митинге, проходившего по поводу неоправданного повышения цен на перец голландскими предпринимателями. Тут же была осуществлена подписка на акции данной компании. Позднее ей были дарованы некоторые монопольные права и привилегии и, что нам кажется особенно интересным, был делегирован ряд публично-правовых функций. Компания не только пользовалась судебной властью, имела свою полицию и т.п., но также имела право издавать законы и распоряжения, вести войну, заключать мир и т.п. Английская Ост-Индская компания в этом отношении не единственный пример. Французская Compagnie de la Nouvelle France (Компания Новой Франции), учреждённая в 1628 г. Ришелье, имела схожий статус. "Права, данные этой компании, придавали ей значение политической корпорации; права это были следующие: la propriété á perpétuité juistice et Seigneurie ("собственность в вечное пользование правосудию и власти" – перевод наш) в принадлежащих ей землях; она могла лить пушки и строить крепости."[91] Делегирование торговым компаниям целого ряда государственно-властных полномочий, ранее принадлежащих государственной власти, свидетельствует о той высокой роли, которая отводилась корпорациям. Нам кажется, что не только перечисленные нами компании обладали столь широкими полномочиями. Наиболее крупные и значимые акционерные компании, преследовавшие торговые цели, создавались в западноевропейских странах в 17-18 веках и носили, как бы сейчас сказали, транснациональный характер. Сфера торговых действий последних (причем нередко – исключительных, монопольных) вытекала хотя бы из их названия: Англо-Африканская, Англо-Московская, Компания Южного океана, Компания Китая, Компания Западной Индии и многие другие. В свете сказанного, нетрудно предположить, что указанные компании по сути выполняли роль органов государственной власти в "вверенных" ей для торговли землях, осуществляли одну или несколько управленческих функций государства на "подведомственной" им территории. Их создание, без всякого сомнения, было частью государственной политики по колонизации новых сильно отдаленных от территории государства районов. Видимо этим и обуславливается чрезмерно обширное вмешательство государства в дела некоторых корпораций (к примеру, путем председательства короля на общих собраниях, назначение некоторых членов органов управления, издания соответствующих актов по вопросам регулирования внутренней жизни компаний и т.п.). Шершеневич Г.Э. отмечает: "Проникнутые административным надзором, преследуя политические цели расширения государственной территории, они (акционерные компании – прим. мое) носили публичный характер, являлись как бы отраслями государственного хозяйства."[92] Напрямую создавая или стимулируя создание этих компаний, государство стремилось использовать частную инициативу, направить ее решение наиболее приоритетных в то время государственных задач. Это новый, публичный аспект деятельности корпораций, который не просматривается в существовавших до этого времени союзах. В свете сказанного, становиться очевидной следующая классификация корпораций (отражающая, в том числе, их статус по отношению к государству):

- в зависимости от характера реализуемых интересов и осуществляемых функций:

1. публичные;

2. частные.

- в зависимости от характера участия государства в образовании новых сообществ:

1. Сообщества, создаваемые по инициативе государства.

2. Сообщества, учреждаемые по частной инициативе.

Таким образом, мы видим, что государство в большей части стран выступало в качестве пускового механизма, стимулируя, а иногда предписывая, ведение торговых и промышленных дел в акционерной форме. По мере развития акционерного дела, государство уже не напрямую принимало решение о создании акционерных обществ, а на этапе учреждения рассматривало вопрос о целесообразности, необходимости, востребованности той или иной компании, выдавая соответствующую концессию (разрешение) на ее учреждение. Так повсеместно была внедрена концессионная система. Впоследствии, в 19 веке, во многих странах западной Европы эта система была упразднена и введен явочный (заявительный) порядок создания акционерных обществ.

Формирование общего имущества акционерных компаний шло по пути объединения имуществ (как правило, это были денежные средства) входящих в нее участников. Уже у первых обществ на акциях капитал строился по принципу делимости и состоял из долей, которые позднее стали называть акциями, а их владельцев - акционистами (Голландия) или акционерами (Франция). Нередко эти доли являлись неравными, особенно на начальных этапах развития акционерного дела. Прекращение участия организации осуществлялось не путем выдела внесенного имущества в натуре, но путем отчуждения принадлежащей доли в общем имуществе компании. Хотя на этапе становления этой формы ведения торговли имели место случаи, когда запрещалось выходить из компании и принимать новых членов в течение определенного времени. (Голландско-Ост-Индская компания на первых порах своего существования). Отчуждение доли совершалось после соответствующей записи в специальных книгах, регистрах, журналах либо на самой бумаге, удостоверяющей факт внесения доли в общее имущество компании, в присутствии какого-либо должностного лица, нотариуса или уполномоченного обществом лица.

Уже в первых акционерных компаниях нашел свое воплощение принцип ограниченной ответственности акционеров размером доли своего участия в общем деле. Этот принцип практически во всех государствах был закреплен на уровне законодательства. Как мы увидим ниже, признак ограниченной ответственности акционеров станет одним из главных при отграничении обществ на акциях от других коллективных форм хозяйственной деятельности.

Обращает на себя внимание тот факт, что организация внутренней жизни и управления в акционерных компаниях осуществлялись по принципу разделения властей.

- Высшим органом управления акционерного предприятия являлось общее собрание собственников долей его имущественного комплекса (участников, акционеров, пайщиков и т.п.). Данный орган всегда принимал решение только по основным, особо значимым для осуществления хозяйственной деятельности вопросам.

- непосредственное управление делами акционерных компаний осуществлялось некой совокупностью управленцев (директоров, администраторов и т.п.), которые образовывали собой соответствующий коллегиальный орган (комитет, собрание, совет и т.п.). Данные органы создавались для решения текущих дел, возникающих в ходе повседневной деятельности компании. Члены данных органов, как правило, избирались общим собранием из числа его участников.

- для анализа совершаемых обществом хозяйственных операций, их правильности, достоверности отражения и предоставления соответствующей информации акционерам создавался орган контроля осуществления хозяйственной деятельности предприятия (комиссары, ревизоры и т.п.). Контрольно-ревизионный орган, как правило, формировался высшим органом управления, хотя не редки были случаи назначения ревизоров извне.

В некоторых компаниях, особенно Английских, упоминается о наличии управляющего, стоящего во главе компании (Gouvernor). Если проводить параллель с сегодняшним законодательством, то такого управляющего можно охарактеризовать как единоличный исполнительный орган. Вместе с тем, хотелось бы отметить, что управляющий осуществлял скорее представительские функции, нежели реально руководил работой компании.

В результате развития в исследуемом периоде сформировались следующие характерные признаки акционерной компании, как коллективного образования и формы обособления имущества:

- делимый характер обособленного имущества (уставного капитала), причем доли эти, как правило, равны;

- ограниченная ответственность участников (в пределах размера принадлежащей доли общего имущества);

- прекращение участия путем отчуждения своей доли в общей собственности (акции), но не путем истребования внесенного имущества;

- внутренняя организация, суть которой в том, что "деятельность акционерных компаний проявляется через посредство органов, и совокупность всех акционеров образует из себя лишь высший орган акционерной компании (а не ее саму), связанный в своих действиях известными условиями."[93];

- наличие системы правил, оформленных в виде внутреннего документа, регулирующей внутреннюю жизнь.

Разумеется, что истории были известны и исключения из указанных общих правил (ряд из которых указаны нами выше), но они, вместе с тем, не меняют общего правила.

В анализируемом периоде были заложены следующие тенденции развития обществ, построенных на акционерных принципах:

1. В 19 веке акционерные общества окончательно сложились, стали отчетливо видны их главные, наиболее существенные признаки, выделяющие их из других форм человеческого общения, но они, вместе с тем, не прекратили развиваться. По нашему мнению, изменился лишь характер поступательного развития обществ, построенных на акционерных принципах – от формирования и складывания характерных особенностей, к их более глубокому развитию и усложнению. Несмотря на то, что вышеуказанные признаки сформированы на основе обобщения истории нового и новейшего времени, мы без труда узнаем по ним современное акционерное общество. Анализируя сегодняшнее (хотя бы даже и российское) законодательство, можно отметить и делимый характер имущества акционерного общества, и ограниченную ответственность акционеров, и соответствующую систему органов управления и т.д. Но уровень регламентации данных вопросов современным законодательством несоизмеримо глубже и в части регулирования порядка создания, преобразования и прекращения деятельности акционерного общества, формирования и изменения его уставного капитала, порядка отчуждения акций, защиты прав акционеров, организации и деятельности органов управления, регламентации внутренней жизни[94] и др.

2. С развитием в акционерном деле ослабевает публичное начало и усиливается частное, что проявляется не только в изменении способа решения государственных задач, с помощью акционерных обществ, но и в переходе от непосредственного принятия решения государством о создании акционерной компании к внедрению явочного порядка учреждения, усилению локального начала в регулировании внутренней жизни акционерных обществ и т.п.

3. Значение акционерных компаний для развития промышленности и торговли того времени трудно переоценить. Мы недалеко уйдём от истины, если скажем, что история развития промышленного производства - есть история развития акционерных компаний и наоборот. Это стало возможным потому, что акционерные общества стали мощным аккумулятором по привлечению денежных средств в наиболее нуждающееся в них отрасли производства. Именно это качество сделало данную форму коллективного ведения дел наиболее популярной и востребованной, а саму акционерную компанию - преимущественно капиталистической формой осуществления того или иного предприятия. Более того, к примеру, в России известны предложения законодательного отражения этого качества. На рубеже 19 и 20 веков в России было разработано и предложено к утверждению достаточно много проектов общих законов об акционерных обществах. Один из них, "Положение об акционерных предприятиях", был предложен Министерством финансов. В объяснительной записке к проекту, капиталистический элемент компаний на акциях признавался настолько великим, что авторы отрицали за таковым всякое товарищество или общество, называя акционерные формы предпринимательской деятельности акционерными предприятиями. [95] Обособленная от участников собственность, сформированный акционерами капитал стали несущей конструкцией акционерных компаний. В то время как личная организация, в основе которой лежит возможность собственников соответствующих долей участвовать соразмерно своей доли в управлении общим имуществом, в определении его судьбы, является важнейшим качеством, но выступает скорее в качестве стимула к объединению имущества (формула: "внеси свое имущество в общее дело, а за это мы обещаем не только соответствующий прирост к нему, но и право на участие в управлении им").

Капиталистический элемент остается доминантой и в ходе последующего развития акционерных обществ. Очень рельефно он проявляется в советских акционерных компаниях. После Октябрьской революции 1917 г. акционерные общества, впрочем, как и иные коммерческие учреждения, были национализированы, выплаты дивидендов приостановлены, все сделки с акциями запрещены. Вместе с тем, уже в начале 20-х годов это форма была реанимирована, приняты целый ряд законодательных актов, касающихся вопросов создания и деятельности акционерных обществ; соответствующие положения были и в гражданском кодексе РСФСР 1922 г. Воссоздание акционерной формы ведения общих дел было вызвано острой необходимостью привлечения любых средств, в том числе иностранных, для восстановления разрушенной экономики. Разумеется, что проще всего это было сделать не путем экспроприации, а путем предложения объединения имущества в уже знакомой и проверенной форме. И если первые годы использования акционерной формы характеризуются относительным паритетом государственных, частных, смешанных акционерных обществ, то в последствии, абсолютное большинство акционерных обществ стали либо государственными, либо со значительным участием государства.[96] Это и предопределило их судьбу: данная форма объединения капитала стала невостребованной, в связи с монополизацией всего имущества в одних руках – руках государства. Государству итак принадлежали практически все капиталы, находящееся на его территории, поэтому в акционерном обществе, как форме объединения капитала, государство уже не нуждалось. В широком смысле (с известной долей условности), можно сказать, что советское государство уже являлось акционерным обществом, все общественное богатство которого ("уставной капитал"), было объявлено принадлежащим его народу, гражданам ("акционерам"). Более того, акционерное общество, со своей громоздкой системой органов управления и ставящее главной задачей получение прибыли для своих акционеров, являлось не самой удобной формой управления в условиях административно-командной, плановой системы. "Присущая акционерному обществу автономия в своей деятельности не вписывалась в жесткие рамки централизованного управления экономикой. Использование акционерного общества в качестве формы объединения государственных предприятий и учреждений, сопровождавшееся попытками подчинения его в административном порядке органам власти, искажало суть и назначение данного правового института, что предопределило его вырождение в конце 20-х годов ХХ века."[97]

Решающее значение акционерных обществ в развитии корпораций и знаний о них обусловлено тем, что, в отличие от союзов личного характера, они выступили, по сути, капиталистической формой, формой, где имущественное начало встало на первый план.

Соотношение личного и имущественного начал проступает более контрастно при сравнении различных коллективных форм человеческого общения. Возьмем, к примеру, товарищество. В самом общем виде классическую форму товарищества можно определить как союз двух или более лиц для совместного осуществления общего дела за общий счет с неограниченной, солидарной и прямой ответственностью его участников (товарищей). Принципы, на которых основывается это сообщество (личное участие в ведении дел товарищества, в том числе при принятии решений, неограниченная ответственность товарищей, запрет на переуступку своей доли в товариществе, приводящий к закрытости данного союза и т.п.), приводят к тому, что личность товарища становиться без преувеличения его жизненной силой. Если в акционерном обществе персона акционера не имеет никакого значения (акционеры зачастую даже не знают друг друга), то в товариществе личность участника имеет решающее значение, поскольку совместное ведение дел, основанное на принципе полной имущественной ответственности, выдвигает на первый план взаимное доверие, единодушие, участливость и иные личные качества. Правильно подмечает эту сторону товариществ Каминка А.И. "Вместо розни, столкновения эгоистических интересов, всегда противоположных, товарищество, в силу самого своего существа, выдвигает на первый план единство интересов, приучает человека видеть свою выгоду неразрывно связанной с выгодой себе подобных."[98]

Здесь следует отметить, что не редко в законодательных и локальных актах исследуемого периода отождествлялись товарищеские и акционерные общества. Так, на примере Российского закона 1836 г. следует констатировать тождественное использование таких понятий, как "компания на акциях", "товарищество по участкам", "акционерное общество", "товарищество на паях".[99] Аналогичные примеры можно найти и в законодательстве некоторых западноевропейских государств (к примеру, Франции). Вместе с тем, не вызывает сомнения тот факт, что это следствие скорее терминологической невыдержанности, непоследовательности законодателя, чем фактического смешения этих, основанных на разных принципах, форм ведения совместных дел. Кроме того, существовало множество "переходных" форм организаций, которые сочетали в себе некоторые черты товариществ и акционерных компаний (к примеру, товарищества с участием коммандистов и т.д.). Нам кажется, что такое многообразие, которое вполне возможно и приводило к смешению, это результат поиска наиболее оптимальной формы сообщества.

Все вышесказанное позволяет нам сформулировать гипотезу о том, что именно личный и имущественный элементы являются ключом к правильному пониманию корпораций, а их соотношение – к различию и отграничению организаций друг от друга.

Итак, резюмируем выводы:

1. Появление и интенсивное развитие коллективных организаций, построенных на акционерных принципах, привело к эволюции существующих представлений о корпорациях. Успешное достижение различных целей (от торговых и военно-политических до культурных), наделение некоторых акционерных компаний публично-правовыми функциями (что, по сути, сделало их формами организации государственной власти на соответствующих территориях), – все это продемонстрировало универсальный характер корпорации, как формы человеческой организации, и признание этого обстоятельства государством. Все это позволяет констатировать "выход" корпорации с уровня родового понятия по отношению лишь к предпринимательским формам человеческой деятельности, на уровень социального, и даже культурного явления.

2. После появления в практике общественной жизни организаций, основанных на акционерных принципах, под корпорациями стали пониматься, как правило, только те союзы физических лиц, которые, обладая статусом юридического лица, были основаны на объединении имущества его участников. Уровень развития общественных отношений уже не позволял организациям, не имеющим обособленного имущества, решать даже простейшие задачи.

3. Доминирование в общественной практике акционерных обществ окончательно привело к пониманию корпораций как участников преимущественно гражданско-правовой сферы, субъектов имущественных отношений.

4. Под значительным влиянием знаний об акционерных обществах, уже на начальном этапе исследуемого в настоящем параграфе периода, фактически сложились существенные признаки сообщества, а субстраты последнего нашли свое отражение и подтверждение в соответствующих теориях юридического лица.

____________________.*

* рассмотрение новейших и современных представлений о корпорациях

§5. Корпорация, как баланс личного и имущественного, выраженный в правовой форме.

Вышеприведенное исследование истории возникновения и развития корпораций делает очевидным как существенные признаки сообществ, так и хронологию их возникновения. На раннем этапе сообщества являлись ничем иным как союзами людей, которые образовывались с целью реализации разносторонних социальных интересов участников этих коллективных образований. Затем указанные союзы приобрели качества юридической личности, став субъектами права (юридическими лицами). Впоследствии, обособление имущества участников сообщества стало необходимым условием признания данного союза корпорацией.

Таким образом, развитие корпорации происходило путем специализации, т.е. от понимания последней как фактически любой человеческой общности, и до ее рассмотрения как конкретной разновидности социальной организации, отвечающей ниженазванным признакам.

В ходе своего становления и развития сообщества обнаружили три стороны своего бытия: личную, правовую и имущественную. Эти стороны определяют собой не только характерные признаки корпорации, но и субстраты последней, а также подходы к пониманию данного явления общественной жизни.

Итак, можно выделить следующие характерные черты корпорации (в соответствии с последовательностью их формирования):

1. Корпорация - это всегда союз, объединение, соединство, коллектив людей. Другими словами корпорация – это, безусловно, "личная организация", т.е. это организованная социальная общность, а не простая группа людей. Таким образом, с точки зрения социологического подхода, сообщество – это, во-первых, одна из форм человеческого общения (наряду с государством или обществом) в частной сфере. А во-вторых, это определенное социальное образование, т.е. система социальных взаимосвязей (отношений).

Говоря о личной организации компаний, нельзя не обратить внимание на существующих на практике юридических лиц, состоящих из одного участника, но организационно-правовая форма которых предполагает определенный союз лиц. В английском праве такие организации получили довольно таки характерное название – one man company ("компания одного лица"). Подобные организации легализованы не только на уровне законодательства отдельных государств, но и актами международного права.[100] Очевидно, что в данных образованиях фактически отсутствует союз, сообщество и т.п., из чего, казалось бы, следует, что союз людей не является существенным признаком исследуемого нами явления.

Вместе с тем, уже право Древнего Рима не только имело представление о такого рода организациях, но и выработало основополагающий принцип, определяющий их место в правовой действительности: "Но если (даже) совокупность свелась к одному человеку, то большей частью признается, что можно предъявлять к нему требования в суде и он может предъявлять требования в суде, так как право всех сосредоточилось в одном и остается имя совокупности."[101] Исследование данного феномена с точки зрения причин его появления приводит к следующему выводу. Компании с единственным участником содержат в себе противоречие, поскольку человек, в силу своей природы, обладающий способностью быть субъектом права, прибегает к юридической личности, чтобы получить статус субъекта права. По нашему убеждению, компании одного лица появляются вследствие отсутствия соответствующих правовых форм, позволяющих физическому лицу являться участником общественных отношений с самоограничением собственной ответственности (прежде всего имущественной), поскольку при участии физического лица в гражданско-правовом обороте презюмируется его полная имущественная ответственность. Возможны и иные причины (налоговые преимущества, обход антимонопольного законодательства). Учитывая вышеизложенное, мы склонны рассматривать компании одного лица не как исключение из общего правила, а скорее как правовую патологию корпораций, поскольку они фактически игнорируют имущественную, личную, и, в некоторой степени, правовую составляющие.

Проблему экономики корпорации следует рассматривать через призму глобальной проблемы. Начиная с древнейших времен, перед производителем различных форм материальных благ стояла главная проблема: как за единицу времени, с использованием определенных производственных и трудовых ресурсов произвести наибольшее количество материальных благ. Промышленная история, история развития производительных сил – это есть путь поиска решения этой проблемы. На каждом историческом этапе, человечество находило свое решение данной проблемы (рабовладельческое общество – увеличивало количество рабов для получения максимального производительного эффекта), но рано или поздно наступали жизненные реалии, которым избранный вариант переставал отвечать. Возникали различные по своему характеру противоречия, которые препятствовали развитию экономических отношений.

На современном этапе этим противоречием стало противоречие между наёмными рабочими и собственником средств производства, между трудом и капиталом. Причем, это противоречие развилось не только в среде капиталистического, но и социалистического способа производства. Правда везде оно имело различные формы: в капиталистическом мире оно было выражено в основном противоречии между общественными формами производства и частными формами присвоения

Читать далее: Корпорация – это юридическое лицо

Раздел: Государство и право
Количество знаков с пробелами: 194129
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 1

Скачать

... инвесторов к ценным бумагам и иным формам объединения инвестиций для удовлетворения интереса по сбережению и приумножению свободных средств9. Аналогичными обстоятельствами предопределяются и многие проблемы российского корпоративного права. Политические решения также выступают одним из факторов, влияющих на состояние и развитие законодательства в сфере корпоративного управления. Для России такое ...

Скачать

... трансформации компаний открытого типа в компании закрытого типа на развитых рынках капитала: обзор исследований // Корпоративные финансы. 2008. № 2(6). С. 95-112. [Статья] 4. ОРГАНИЗАЦИЯ КОРПОРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ СТРОИТЕЛЬНОГО КОНЦЕРНА «СИБАКАДЕМСТРОЙ» Г. НОВОСИБИРСКА В курсовой работе проанализируем структуру аппарата управления крупного строительного концерна «Сибакадемстрой» ...

Скачать

... , формируемые в результате формальных и неформальных соглашений всех заинтересованных групп. [1, c. 15-17] 3. ХАРАКТЕРИСТИКА ГОСУДАРСТВЕННОГО КОРПОРАТИВНОГО СЕКТОРА УКРАИНЫ, ПРОБЛЕМЫ И ПУТИ РЕШЕНИЯ. 3.1. ЗНАЧЕНИЕ И РОЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ КОРПОРАТИВНОЙ СФЕРЫ В УКРАИНЕ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ. Фундаментальные изменения, которые произошли в последнее время в объемах капитала ...

Скачать

... учредительными договорами, а последние по-прежнему предоставляют небольшие возможности для развития полноценного наднационального корпоративного права ЕС. В целом регулирование юридических лиц в Европейском Союзе остается на национальном уровне. Таким образом, право Европейского Союза применительно к национальным юридическим лицам носит субсидиарный характер, и основным механизмом его реализации ...

Главная Новости Рефераты Статьи Вузы

О проекте Соглашение

Наверх

Войти на сайт

Навигация

Похожие работы

0 комментариев

Разделы

Инфо

Следите за новостями