Проблемные аспекты стадии возбуждения уголовного дела

4. Проблемные аспекты стадии возбуждения уголовного дела

УПК РФ в обновленной в 2007-2008 годах редакции, сняв некоторые проблемы, возникавшие при решении вопроса о возбуждении уголовного дела, вместе с тем заложил новые.

Причем, такого характера, которые могут быть разрешены лишь посредством внесения изменений и дополнений в действующий УПК РФ.

В чем суть проблем, возникших в связи с решением вопросов о возбуждении уголовного дела?

Не вполне корректная с точки зрения юридической техники формулировка ст. 146 УПК РФ, а также отсутствие ее согласованности с иными статьями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации привели к возникновению различных мнений среди ученых-процессуалистов относительно их толкования.

В настоящее время часть 4 ст. 146 УПК РФ изложена в следующей редакции:

Копия постановления руководителя следственного органа, следователя, дознавателя о возбуждении уголовного дела незамедлительно направляется прокурору.

При возбуждении уголовного дела капитанами морских или речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геологоразведочных партий или зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, главами дипломатических представительств или консульских учреждений Российской Федерации прокурор незамедлительно уведомляется указанными лицами о начатом расследовании.

В данном случае постановление о возбуждении уголовного дела передается прокурору незамедлительно при появлении для этого реальной возможности.

В случае, если прокурор признает постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, он вправе в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, отменить постановление о возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление, копию которого незамедлительно направляет должностному лицу, возбудившему уголовное дело.

О принятом решении руководитель следственного органа, следователь, дознаватель незамедлительно уведомляют заявителя, а также лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело».

Правовой анализ вышеуказанной нормы, закрепленной в части 4 ст. 146 УПК РФ, позволяет сделать вывод о том, что с точки зрения логического построения ее формулировка не вполне удачна.

Это связано с тем, что изложение того или иного правового положения должно основываться на соблюдении трех основополагающих принципов, свидетельствующих о высоком уровне юридической техники, исключающей возможность двоякого толкования той или иной правовой нормы:

а). изложение материала должно производиться от общего к частному;

б). каждое последующее положение должно логически вытекать из предыдущего;

в). положение должно быть согласовано, т.е. не должно входить в противоречие с иными положениями, закрепленными в законе.

Исходя из этого, часть 4 ст. 146 УПК РФ представляется несовершенной и нуждается в корректировке.

Она сформулирована таким образом, что в итоге не совсем понятно, закрепленные в ней полномочия прокурора, связанные с признанием постановления о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, распространяются на все случаи или имеют место лишь тогда, когда уголовные дела возбуждаются капитанами морских или речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геологоразведочных партий или зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, главами дипломатических представительств или консульских учреждений Российской Федерации.

В то же время законодательное закрепление в конце части 4 ст. 146 УПК РФ положения о том, что «о принятом решении (полагаем, что здесь имеется в виду факт признания возбуждения уголовного дела законным и обоснованным или вынесение прокурором мотивированного постановления об отмене незаконного или необоснованного постановления о возбуждении уголовного дела) следователь и дознаватель незамедлительно уведомляют заявителя, а также лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело», позволяет сделать вывод о том, что полномочия прокурора, связанные с реагированием на незаконные или необоснованные постановления о возбуждении уголовного дела, распространяются на все случаи вынесения таких постановлений следователями или дознавателями.

Однако в этой связи тогда не совсем понятна редакция ст. 37 УПК РФ, закрепляющей полномочия прокурора по осуществлению надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.

Согласно п. 6 части 2 указанной статьи прокурор уполномочен отменять незаконные или необоснованные постановления нижестоящего прокурора, а также незаконные или необоснованные постановления дознавателя, в порядке, установленном УПК РФ.

Таким образом, в положениях части 4 ст. 146 УПК РФ, а также части 2 ст. 37 УПК РФ наблюдается некое противоречие, породившее среди ученых-процессуалистов различные точки зрения относительно того, может ли прокурор отменить постановление следователя о возбуждении уголовного дела или нет?

Одни полагают, что прокурор уполномочен отменить незаконное или необоснованное постановление о возбуждении уголовного дела, вынесенное только дознавателем, но не следователем, поскольку в п. 6 части 2 ст. 37 УПК РФ речь идет о постановлениях дознавателя или нижестоящего прокурора. Более того, в п. 2 части 1 ст. 39 УПК РФ, регламентирующей полномочия руководителя следственного органа, четко указано на то, что последний уполномочен «проверять материалы уголовного дела, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя».

Таким образом, получается, что отменить незаконное или необоснованное постановление следователя о возбуждении уголовного дела может только руководитель следственного органа.[6]

В качестве еще одного довода, приводимого в обоснование указанной позиции, можно было бы сослаться на положение, закрепленное в части 6 ст. 148 УПК РФ, закрепляющей процессуальный порядок отказа в возбуждении уголовного дела.

Согласно части 6 указанной статьи, «признав отказ следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор выносит мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Признав постановление органа дознания, дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор отменяет его и направляет соответствующее постановление начальнику органа дознания со своими указаниями.

Признав отказ руководителя следственного органа, следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, соответствующий руководитель следственного органа отменяет его и возбуждает уголовное дело либо направляет материалы для дополнительной проверки со своими указаниями, устанавливая срок их исполнения.

Таким образом, процессуальные средства реагирования прокурора на незаконные или необоснованные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенные следователем, в корне отличаются от процессуальных средств его реагирования на соответствующие постановления, вынесенные дознавателем.

Однако, учитывая правовую природу решений о возбуждении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела, весьма логичным было бы предположить, что алгоритм действий прокурора при усмотрении им в постановлении следователя о возбуждении уголовного дела признаков, свидетельствующих о незаконности или необоснованности этого процессуального документа, должен быть идентичным тому, что нашел отражение в части 6 ст. 148 УПК РФ.

В то же время здесь нельзя не отметить еще одной проблемы, которая может возникнуть, и связана она с тем, как быть в том случае, если, признав отказ следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор выносит мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, а тот, в свою очередь, не согласен с решением прокурора.

Согласно части 4 ст. 39 УПК РФ руководитель следственного органа рассматривает требования прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, а также письменные возражения следователя на указанные требования и дает следователю письменные указания об исполнении указанных требований либо информирует прокурора о несогласии с его требованиями.

Определенного рода опасения вызывает также редакция части 6 ст. 37 УПК РФ, согласно которой «в случае несогласия руководителя следственного органа либо следователя с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться с требованием об устранении указанных нарушений к руководителю вышестоящего следственного органа.

В случае несогласия руководителя вышестоящего следственного органа с указанными требованиями прокурора прокурор вправе обратиться к Председателю Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации или руководителю следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти).

В случае несогласия Председателя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации или руководителя следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться к Генеральному прокурору Российской Федерации, решение которого является окончательным.

Подобные формулировки, на наш взгляд, практически лишают прокурора действенного механизма реагирования на нарушения федерального законодательства, допущенные следователями в ходе производства предварительного расследования по уголовным делам.

Более того, исходя из правового анализа указанных статей, видно, что они имеют место лишь в отношении тех нарушений закона, которые допущены на этапе предварительного расследования, в то время как постановления о возбуждении уголовного дела или об отказе в его возбуждении являются итоговыми процессуальными документами стадии, на которой имеет место рассмотрение сообщения о преступлении (стадии возбуждения уголовного дела), т.е. предшествующей стадии предварительного расследования.

Более того, сложность реализации положения, закрепленного в части 6 ст. 37 УПК РФ в полном объеме, может привести к тому, что из-за излишней потери времени и сил, которые должен затратить прокурор для отстаивания своей позиции (вплоть до обращения к Генеральному прокурору Российской Федерации, решение которого является окончательным), оно будет применяться крайне редко.

Концептуально укрепляя процессуальную независимость следователей и дознавателей, законодатель освободил их от необходимости получать согласие прокурора на возбуждение уголовного дела.

Более того, теперь прокурор, оставаясь должностным лицом, на которое возложен надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия, лишен одного из эффективных средств устранения нарушений закона, каковым было предоставленное ему право при наличии соответствующих оснований возбудить уголовное дело.

В соответствии со ст. 146 УПК РФ, регламентирующей общий порядок и сроки возбуждения уголовного дела, при наличии повода и оснований, предусмотренных ст. 140 УПК РФ, орган дознания, дознаватель, руководитель следственного органа, следователь в пределах компетенции, установленной уголовно-процессуальным законом, возбуждает уголовное дело.

Согласно п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ прокурор уполномочен «выносить мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных... нарушений уголовного законодательства. Аналогичный вывод следует из норм, содержащихся в ст. ст. 20 и 21 УПК РФ.

На настоящий момент за прокурором сохранено лишь право давать согласие на возбуждение уголовного дела дознавателю, но только по делам частного и частно-публичного обвинения (ч. 4 ст. 20 УПК РФ).

Анализ положений перечисленных статей, а также иных норм, регламентирующих основания и порядок возбуждения уголовного дела, дает возможность для вывода о том, что прокурор, независимо от занимаемой им должности, теперь не вправе проводить и проверку заявлений и сообщений о совершенном или готовящемся преступлении.

Такой подход не соответствует основным принципам построения взаимоотношений должностных лиц, осуществляющих надзорные и контролирующие функции, с лицами поднадзорными и подконтрольными, принципам уголовного процесса и, наконец, здравому смыслу.

Во-первых, попытка укрепления самостоятельности следователя, дознавателя с точки зрения законодательной техники оказалась не совсем удачной.

Это выражается в том, что нормы, устанавливающие, по сути, основы порядка возбуждения уголовного дела, вошли в противоречие с некоторыми специальными нормами.

Во-вторых, с точки зрения научной организации труда и этики взаимоотношений между руководителем следственного органа и следователем, прокурором и руководителем следственного органа, а также органом дознания и дознавателем первые должны иметь возможность брать на себя ответственность за решения, в необходимости принятия которых они не убедили своего поднадзорного или подконтрольного.

Такой подход, думается, только укрепит процессуальную самостоятельность следователя, дознавателя, но не наоборот.

Например, в ч. 6 ст. 148 УПК РФ предусмотрено, что, признав отказ следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор выносит мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела».

Из приведенных положений логически напрашивался следующий шаг - завершить урегулирование данных вопросов, для чего следовало наделить руководителя следственного органа правом отменять незаконное постановление следователя и направлять материалы для дополнительной проверки либо сразу принимать решение о возбуждении уголовного дела.

В-третьих, нормы, регламентирующие основания и порядок возбуждения уголовного дела, не приведены в соответствие с требованиями ст. 21 УПК РФ, определяющей принципы и основания осуществления уголовного преследования, а также круг полномочий субъектов, на которых возложены эти функции.[7]

Согласно ч. 1 и 2 статьи 21 УПК РФ уголовное преследование от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель.

При этом в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель обязаны принять предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Однако здесь возникают вопросы: какие меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, может предпринять прокурор, если он не только лишен права проводить проверку заявлений и сообщений о преступлении, но и права поручать это делать даже через руководителя следственного органа следователю? Как он сможет выполнить эту обязанность, если не вправе возбуждать уголовные дела, не вправе в необходимых случаях произвести отдельные следственные действия?

Следующий комплекс проблем, связанных с возбуждением уголовных дел, обусловлен обстоятельствами, достаточными для принятия соответствующего решения.

Как известно, для принятия решения о возбуждении уголовного дела необходимо наличие как повода, так и основания, в качестве которого как прежнее, так и действующее уголовно-процессуальное законодательство предусматривает наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления.

Сразу же заметим, такая формулировка, перешедшая в УПК РФ из Общей части уголовного права, не совсем подходит для такого определения, поскольку сам повод либо результат его проверки должны содержать достаточные данные, указывающие на признаки конкретного преступления.

Во-первых, на практике ни одно решение о возбуждении уголовного дела без юридической квалификации не принимается; во-вторых, процессуальное оформление решения о возбуждении уголовного дела обязательно предполагает наличие такой квалификации; в-третьих, без такой квалификации нельзя принимать ряд процессуальных решений - о подследственности, мерах пресечения и др.

Об этом же пишут В.М. Корнуков, В.А. Лазарев, В.Д. Холоденко: «...решение о возбуждении уголовного дела может и должно приниматься только при наличии такой совокупности данных, которые характеризуют не только объект и объективную сторону деяния, но и виновное его совершение, либо как минимум исключают невиновность лица, его совершившего.

Форма вины при этом большого значения не имеет.

Она может варьироваться, не переходя черты невиновного совершения соответствующего деяния.

Только при таких обстоятельствах возможно установление противоправности деяния и его юридической квалификации.[8]

Таким образом, для принятия соответствующего решения требуется, чтобы сам повод содержал достаточные данные, указывающие на наличие в деянии признаков конкретного преступления, т.е. основания.

В.Н. Григорьев и Г.А. Кузьмин полагают, что достаточные данные, указывающие на признаки преступления, должны быть бесспорными.[9]

Компетентное лицо, имеющее право на принятие решения о возбуждении уголовного дела, решая вопрос о наличии или отсутствии основания для возбуждения уголовного дела, должно руководствоваться принципами уголовного судопроизводства, исходить из требований назначения уголовного судопроизводства, учитывать интересы как стороны обвинения, так и стороны защиты.

С.В. Бородин и А.М. Ларин полагают, что в ходе принятия решения о возбуждении уголовного дела требуется установить лишь признаки преступления, а не все элементы его состава.[10]

Данная позиция представляется обоснованной.

По справедливому замечанию А.В. Гриненко, критерием определения наиболее «удачного» момента возбуждения дела является основанная на собственном убеждении уверенность в том, что в материалах проверки собрано необходимое и достаточное количество исходной информации.[11]

Международная практика знает и другие правила, например в Великобритании при поступлении информации о преступлении компетентные должностные лица начинают процесс, не дожидаясь каких бы то ни было дополнительных сведений.

По мере накопления доказательств, если их будет достаточно, прокурор принимает решение о возбуждении уголовного преследования и в дальнейшем формулирует обвинение и поддерживает его в суде.

По правилам уголовного судопроизводства Пенсильвании (США) суд может возбудить производство по уголовному делу путем регистрации письменной жалобы.[12]

А.С. Каретников и Д.А. Зипунников отмечают, что возможность проведения предварительных проверок по сообщениям о преступлениях и длительность их сроков часто превращаются в кипучую деятельность по укрытию преступлений путем отыскания надуманных оснований отказа в возбуждении уголовного дела, что неминуемо влечет за собой нарушение конституционного права граждан на доступ к правосудию с целью защиты прав нарушенных преступлением.

Такой порядок, по их мнению, неминуемо приведет к сокращению отказных материалов, сократит массив укрытых преступлений.

Увеличение же числа прекращенных уголовных дел, даже по реабилитирующим основаниям, никак нельзя рассмотреть как брак в работе органов предварительного расследования, потому что это один из законных способов разрешения заявлений о преступлениях, отвечающий назначению уголовного судопроизводства.

Следовательно, как с точки зрения соблюдения прав граждан, потерпевших от преступлений, так и с позиции процессуальной экономии незамедлительное возбуждение уголовных дел по заявлениям физических лиц без проведения дополнительных проверок надо рассматривать как благо, а не как угрозу обществу.

Полагаем необходимым и возможным принятие решения о возбуждении уголовного дела лишь после проверки и установления наличия достаточных оснований.

Установленный уголовно-процессуальным законом (ст. 144 УПК РФ) 3-дневный срок для принятия обоснованного и законного решения о возбуждении уголовного дела недостаточен, и это приводит как к необоснованному возбуждению уголовного дела, так и к необоснованным отказам в его возбуждении.

Одна из проблем, прошедшая в УПК РФ из прежнего УПК РСФСР, состоит в отсутствии регулирования процедуры проверки поводов для возбуждения уголовного дела.

Необходимость разрешения этого вопроса назрела давно.

Глова 19 УПК РФ не содержит никаких положений в части проверки поводов для возбуждения уголовного дела.

При расследовании определенных видов преступлений в этом действительно нет необходимости, так как наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления, очевидно с самого начала расследования (например, убийств, изнасилований, грабежей, разбойных нападений и др.).

Однако расследование большей части преступлений связано с предварительным сбором и проверкой определенных сведений.

Тем не менее, законодатель в ст. 144 УПК РФ ограничился только указанием сроков проверки и права органа дознания, дознавателя, следователя требовать производства документальных проверок, ревизий и привлекать к участию в них специалистов, этого явно недостаточно.

Таким образом, название статьи – Порядок рассмотрения сообщения о преступлении - представляется более широким, нежели ее содержание.

В ст. 145 УПК РФ указано, что уполномоченные органы принимают решения по результатам рассмотрения сообщения о преступлении, но порядок такого рассмотрения также не описывается.

С другой стороны, в повседневной деятельности правоохранительных органов сформировались определенные проверочные действия, достаточно хорошо всем известные.

Это опрос, изъятие, проведение специальных исследований и (или) экспресс-анализом, контрольная закупка и некоторые другие.

Участниками уголовного судопроизводства, в том числе со стороны защиты, не ставится под сомнение правомерность их существования.

Однако, несмотря на всю их важность, протоколы таких действий составляются в произвольной форме и выполняют роль своеобразного «приложения» к рапорту об обнаружении признаков преступления в порядке ст. 143 УПК РФ.

Такое положение дел негативно сказывается на обоснованности принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Большинство сторонников сохранения существующего содержания гл. 19 УПК ссылаются на то обстоятельство, что полномочия сотрудников правоохранительных органов, которые могут быть ими использованы при решении вопроса о возбуждении уголовного дела, прописаны в иных нормативных актах.[13]

По мнению других авторов, этот довод несостоятелен по следующим причинам:

а) упомянутые полномочия используются сотрудниками соответствующих правоохранительных органов по всем направлениям их деятельности, вне зависимости от их использования на стадии возбуждения уголовного дела;

б) в указанных законах описываются сами действия, но не порядок их совершения;

в) все вопросы уголовного судопроизводства согласно ст. 1 УПК РФ регулируются только Уголовно-процессуальным кодексом, как законом специального назначения, и международными нормами и договорами.

К тому же полномочия сотрудников правоохранительных органов, разбросанные по различным нормативно-правовым актам, в определенной мере различаются между собой, что недопустимо с позиции единообразного понимания цели уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ) и способов ее достижения.[14]

Обратим внимание и на то обстоятельство, что проверку поводов к возбуждению уголовного дела дознавателю, органу дознания, следователю надлежит проводить «в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом (ч. 1 ст. 144 УПК РФ).

Однако описания самой компетенции указанных лиц применительно к

стадии возбуждения уголовного дела в УПК РФ нет.

Налицо очевидный пробел в уголовно-процессуальном законодательстве.

Кроме того, некоторые доказательства, поступающие в распоряжение следователя и суда, могут быть получены до возбуждения уголовного дела, а в ходе предварительного расследования аналогичные доказательства путем проведения следственных действий получены быть уже не могут (например, результаты экспресс-анализов наркотических веществ на коже и в подногтевом содержимом торговца наркотиками и др.).

В таких ситуациях наиболее отчетливо проявляется необходимость уголовно-процессуальной регламентации тех проверочных действий, результатами которых стало получение таких доказательств.

В противном случае возможна постановка вопроса о признании указанных доказательств недопустимыми в соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ, так как не определен порядок их получения на стадии возбуждения уголовного дела.

После признания достаточной обоснованности проблемы и необходимости ее разрешения дальнейшее ее исследование должно включать в себя следующие аспекты:

1) перечень самих проверочных действий и структуру соответствующих протоколов;

2) описание тех общих правил, которыми необходимо руководствоваться при проведении проверочных действий и составлении их протоколов (по аналогии со ст. 166 УПК РФ);

3) возможность принудительного исполнения требований лица, осуществляющего проверку в порядке ст. 144 УПК РФ;

4) гарантии прав и законных интересов граждан и организаций на этой стадии уголовного процесса.

Соответствующие изменения и дополнения должны найти отражение в рамках гл. 19 УПК РФ, так как в этом случае в единстве будут находиться процессы проверки первичной информации о преступлении и принятие процессуального решения о возбуждении (отказе в возбуждении) уголовного дела.

Проблемы на стадии возбуждения уголовного дела возникают не только по делам публичного обвинения.

Так, полномочие следователя на возбуждение уголовного дела частно - публичного обвинения может быть реализовано при наличии двух условий: 1) имеется заявление потерпевшего или его законного представителя (ч. 3 ст. 20 УПК РФ);

2) установлены признаки какого-либо из перечисленных в ч. 3 ст. 20 УПК РФ преступлений.

В связи с реализацией указанного полномочия следователя нередко возникают проблемные ситуации, которые нуждаются в теоретическом осмыслении.

В частности, проблемную ситуацию порождает отсутствие в ч. 3 ст. 20 УПК РФ требований, предъявляемых к заявлению потерпевшего или его законного представителя как повода для возбуждения уголовного дела частнопубличного обвинения.

В теории уголовного процесса высказано суждение о том, что заявление пострадавшего рассматривается не только как сообщение о преступлении, но и как акт, выражающий его юридическую позицию, и поэтому в нем должно быть ясно отражено желание пострадавшего привлечь виновных к уголовной ответственности.[15]

По мнению А.С. Александрова, заявление потерпевшего по делу частнопубличного обвинения должно содержать просьбу к органу уголовного преследования (прокурору) возбудить уголовное дело и привлечь обвиняемого к уголовной ответственности.[16]

Н.И. Газетдинов считает, что подача жалобы или заявления без просьбы потерпевшего о привлечении лица к уголовной ответственности не может рассматриваться как просьба о возбуждении уголовного дела, так же как и объяснение с изложением фактических обстоятельств, данное по требованию должностного лица, или аналогичные показания.[17]

Несколько иначе содержание заявлений о совершении преступлений, указанных в ч. 3 ст. 20 УПК РФ, трактовалось в судебной практике.

К такому выводу приводит анализ судебных решений по делу Адамовича, признанного виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 15 и ч. 1 ст. 117 УК РСФСР (ст. 30 и ч. 1 ст. 131 УК РФ.).

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда приговор отменила по тем основаниям, что в материалах дела нет письменного заявления потерпевшей о привлечении Адамовича к уголовной ответственности.

Заместитель прокурора РСФСР внес в Судебную коллегию Верховного Суда РСФСР протест об отмене определения краевого суда и передаче дела на новое кассационное рассмотрение.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, проверив материалы дела, нашла протест обоснованным и в своем определении указала следующее: Обращая дело к доследованию, Красноярский краевой суд сослался на то, что к делу необходимо приобщить заявление или жалобу потерпевшей о привлечении Адамовича к уголовной ответственности.

При отсутствии такой жалобы краевой суд предложил дело производством прекратить.

Данное указание краевого суда является неправильным.

Из материалов дела видно, что потерпевшая заявила о произведенном над ней насилии в органы милиции.

По ее заявлению (жалобе) на место совершения преступления приезжал работник милиции и задержал Адамовича.

Таким образом, следует признать, что жалоба потерпевшей в органы милиции была заявлена.

Поэтому возбуждение уголовного дела произведено в соответствии с требованиями ст. 27 КПК РСФСР, предусматривающей возбуждение дел о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 117 УК РСФСР, не иначе как по жалобе потерпевшей.

Определённой формы, в которой эта жалоба может быть заявлена ст. 27 УПК РСФСР не устанавливает.

Следовательно, заявление потерпевшей об износиловании может быть сделан как письменно так и устно.

Таким образом, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР признала поводом для возбуждения уголовного дела честно-публичного обвинения не просьбу потерпевшей о привлечении Адамовича к уголовной ответственности, а ее устное заявление о преступлении, которое, судя по содержанию приведенного выше определения, нигде не было зафиксировано.

Приведенное выше определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР не утратило своего значения и в настоящее время, поскольку в ч. 3 ст. 20 УПК РФ указана лишь, что уголовные дела частнопубличного обвинения возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя, но не предъявляется никаких требований к содержанию заявления.

В ст. 141 УПК РФ, где установлены требования к заявлению о преступлении, также нет специальных указаний относительно содержанию заявления о преступлении которое предусматривается в честно-публичном порядке.

Таким образом, нет оснований для вывода о том, что уголовное дело честно-публичного обвинения может быть возбуждено лишь при наличии просьбы потерпевшего или его законного представителя о привлечении лица, совершившего преступление, к уголовной ответственности.

Более того, требовать от потерпевшего излагать просьбу о привлечении к уголовной ответственности нелогично, поскольку он может и не знать, что означает термин привлечение к уголовной ответственности.

Если учесть, что этот термин не имеет законодательного определения, а в правовой литературе относительно его содержания вот уже не один десяток лет ведутся ожесточенные дискуссии, то такое требование к заявлению потерпевшего представляет собой юридический нонсенс.

Согласно ч. 3 ст. 20 УПК РФ уголовные дела частно-публичного обвинения возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя.

Эта формулировка обусловливает проблемный характер реализации рассматриваемого полномочия следователя тогда, когда к следователю поступают одновременно заявления потерпевшего и его законного представителя, причем в одном из них содержится требование о привлечении конкретного лица к уголовной ответственности, а в другом - просьба не возбуждать уголовное дело и не привлекать никого к уголовной ответственности.[18]

Противоположным решением по отношению к возбуждению уголовного дела являются отказ в возбуждении уголовного дела или прекращение уголовного дела. В данном вопросе законодательное регламентирование также не безупречно.

Уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению по основаниям, которые определены в ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Сравнивая требования ст. ст. 24 и 140 УПК РФ, следует предполагать, что под основаниями для отказа в возбуждении уголовного дела понимаются отдельные группы обстоятельств, препятствующих возникновению и развитию уголовно-процессуальной деятельности, несмотря на наличие повода и основания для возбуждения уголовного дела.

При таком порядке отсутствия события преступления или состава преступления не может рассматривается в качестве самостоятельного основания для отказа в возбуждении уголовного дела, поскольку это не что иное, как отсутствие состава к возбуждению уголовного дела.¹

В то же время ст. 148 УПК РФ, регулирующая отказ в возбуждении уголовного дела, говорит о том, что такое решение принимается при отсутствии основной для возбуждения уголовного дела, что, в свою очередь, противоречит положениям ст. 24 УПК РФ, так как последняя содержит и иные основания для отказа в начале производства по делу.²

В ст. 24 УПК РФ содержится перечень оснований, которые одинаково могут служить основанием как для отказа в возбуждении уголовного дела, так и для прекращения производства по нему, причем в отличии от оснований, предусмотренных ст. ст. 25, 28 УПК РФ, отказ в возбуждении уголовного дела или прекращения производства по уголовному делу является не правом, а обязанностью следователя или дознавателя.

Основанием отказа в возбуждении уголовного дела служит отсутствие события преступления, подтверждаемое отсутствие самого факта общественно опасного деяния, а также отсутствие состава преступления, предполагающие установить факта общественно опасного деяния, которое не имеет всего состава признаков, содержащихся в Особенной части УК РФ применительно к конкретному деянию.

Это же основание может являться причиной прекращения уголовного дела когда до вступления приговора в в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.

Практика показывает, что, перечень оснований отказа в возбуждении уголовного дела, определенных в ст. 24 УПК РФ не являются исчерпывающим.

Часть недостающих оснований предусмотрена нормами Уголовного кодекса РФ.

Так, согласно примечанию к ст. 222 УК РФ «Незаконное приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых устройств» лицо, добровольно сдавшее оружие, его основные части, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Таким образом, добровольная выдача вышеперечисленных предметов, произошедшая до возбуждения уголовного дела, будет являться основанием не возбуждать уголовное дело, а если выдача произведена после возбуждения, то сама выдача предметов служит основанием прекращения уголовного дела.

В реальной деятельности органов внутренних дел это выглядит следующим образом: факты инициативной добровольной сдачи незаконно хранившегося оружия зачастую вообще без всякого уголовно-процессуального реагирования.

Оружие приходуется и передается в соответствующее подразделение для уничтожения, а сдавший его гражданин претендует еще на материальное вознаграждение, при этом без процессуального оформления остается факт добровольного прекращения незаконного хранения предметов, запрещенных к обращению, а если и проводится какая-либо проверка данного факта, то чаще всего принимается решение об отказе в возбуждении уголовного дела, хотя формальных оснований для этого в нормах УПК РФ не содержится.

Ситуация вполне объяснима: сотрудники органов дознания и следствия не видят смысла возбуждать уголовные дела, однозначно обреченные на прекращение.

При этом возможности отказа в возбуждении уголовного дела в связи с деятельным раскаянием закон не предусматривает, поскольку оно не относится к обстоятельствам, исключающим производство по делу.

Налицо парадоксальная ситуация: дело возбуждается и по нему проводятся определенные следственные действия, хотя уголовное преследование данного лица заведомо подлежит прекращению в соответствии с ч. 2 ст. 28 УПК РФ.[19]

Таким образом, сотрудники из соображений целесообразности и экономии сил и средств идут, по сути дела, на должностные нарушения.

Ведь, прежде чем решать вопрос об освобождении от уголовной ответственности и прекращении уголовного дела, необходимо установить факт совершения данным лицом преступления.

Лишь после того как доказана вина субъекта, должен решаться вопрос об индивидуализации ответственности.

Уголовным кодексом РФ определены и другие подобные основания освобождения от уголовной ответственности (в примечаниях к ст. ст. 126, 198, 204, 205 и др.).

Если одни из перечисленных норм УК РФ изначально содержат формальные основания к тому, чтобы не возбуждать уголовное дело, то другие основания устанавливаются только после возбуждения уголовного дела.

Необходимость возбуждения уголовного дела для установления оснований освобождения от уголовной ответственности вытекает из примечаний к ст. 204, 291, 228, 337, УК РФ, поскольку все обстоятельства, перечисленные в примечаниях к указанным статьям, требуют установления лишь в процессе расследования, после чего принимается решение об освобождении лица от уголовной ответственности.[20]

В примечаниях к ст. ст. 205, 206, 223, 275, 307, 316 УК РФ содержатся материально-правовые основания отказа в возбуждении уголовного дела, проверка которых не требует проведения расследования.

При отсутствии основания для возбуждения уголовного дела следователь или дознаватель выносят постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

В соответствии с ч. 5 ст. 148 УПК РФ отказ в возбуждении уголовного дела может быть обжалован прокурору или в суд (ст. ст. 124, 125 УПК РФ).

Прокурор проверяет законность и обоснованность постановления об отказе в возбуждении уголовного дела как по жалобам, так и в порядке надзора за процессуальной деятельностью органов дознания.

Таким образом, если соответствующие действия и решения органов расследования не только затрагивают собственно уголовно-процессуальные правоотношения, но и порождают правовые последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности, то заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд.[21] Однако Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ определила, что в силу ст. 125 УПК РФ по результатам рассмотрения жалобы на постановления дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела судья выносит одно из следующих постановлений: о признании решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение либо об оставлении жалобы без удовлетворения.

Законом не предусмотрено право суда отменять либо изменять постановления о возбуждении уголовного дела или об отказе в возбуждении уголовного дела.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона данная функциональная обязанность входит в компетенцию прокурора.[22]

Согласно ч. 1 ст. 148 УПК РФ при отсутствии основания для возбуждения уголовного дела руководитель следственного органа, следователь, орган дознания или дознаватель выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Из этого можно сделать вывод, что основанием для отказа в возбуждении уголовного дела является отсутствие достаточных данных, указывающих на признаки преступления.

Однако, исходя из формулировки второго предложения ч. 1 этой же статьи – отказ в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному пунктом 2 части первой статьи 24 настоящего Кодекса, допускается лишь в отношении конкретного лица, а также из названия ст. 24 УПК РФ – основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела, можно прийти к выводу, что основания для отказа в возбуждении уголовного дела четко определены в ст. 24 УПК РФ и их перечень является исчерпывающим. И не отсутствие достаточных данных о признаках преступления является основанием для отказа в возбуждении уголовного дела, а установленные обстоятельства, предусмотренные п. п. 1, 2, 3, 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК, п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

В процессуальной литературе как основания для принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела предлагается рассматривать:

а) наличие законного повода;

б) отсутствие в поводе или материалах проверки оснований к возбуждению уголовного дела;

в) наличие в поводе или материалах проверки не только оснований к возбуждению дела, но и обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу.

Эти обстоятельства сформулированы в ст. 24 УПК РФ.[23]

С данным мнением трудно согласиться, поскольку, во-первых, на наличие законного повода нет необходимости указывать, так как если нет повода, то не может быть принято любое решение (о возбуждении уголовного дела, об отказе в возбуждении уголовного дела или о передаче сообщения по посредственности, а по уголовным делам частного обвинения - в суд), а не только решение об отказе в возбуждении уголовного дела; во-вторых, «отсутствие в поводе или материалах проверки оснований к возбуждению уголовного дела» означает, по терминологии ст. 24 УПК РФ, отсутствие события преступления или отсутствие в деянии состава преступления.

Основания отказа в возбуждении уголовного дела можно разделить на материально-правовые и процессуальные.

Материально-правовые исключают само основание уголовной ответственности, преступность деяния или его наказуемость (отсутствие события преступления, отсутствие в деянии состава преступления, истечение сроков давности, смерть лица).

Процессуальными обстоятельствами, исключающими возможность возбуждения дела, считаются такие, наличие которых с точки зрения уголовного права не исключает факта преступления и наказания за содеянное, но в силу требования процессуального закона устраняет возможность возбуждения уголовного дела и ведения следствия (отсутствие заявления потерпевшего (по делам частного обвинения), отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления либо отсутствие согласия Совета Федерации, Государственной Думы РФ, Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела).

Новым основанием отказа в возбуждении уголовного дела для российского уголовно-процессуального законодательства является отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы РФ, судьи Конституционного Суда РФ, судьи Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ и т.п.

Таким образом, анализ ст. 24 УПК РФ приводит к выводу, что наличие основания для отказа в возбуждении уголовного дела должно быть установлено достоверно.

В связи с этим данные, полученные в ходе проверки сообщений о преступлении, не позволяющие с достоверностью решить вопрос о наличии основания для отказа в возбуждении уголовного дела, не должны препятствовать возбуждению уголовного дела и производству предварительного расследования.

Согласно ч. 1 ст. 148 УПК РФ при наличии одного из оснований, предусмотренных ст. 24 УПК РФ, выносится постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Вместе с тем это противоречит смыслу ст. 140 УПК РФ и самой сущности понятия возбуждение уголовного дела.

Также стоит сказать, что если законодатель ввел в Уголовный кодекс РФ специальные основания освобождения от уголовной ответственности, то это должно найти свое отражение и в нормах УПК РФ, поскольку отсутствие адекватного процессуального механизма их реализации ведет к тому, что применение упомянутых норм уголовного закона об освобождении от уголовной ответственности органами расследования постоянно сопровождается нарушениями уголовно-процессуального закона.

Заключение

В представленной выпускной квалификационной работе были рассмотрены все основные вопросы, касающиеся возбуждении уголовного дела с современной точки зрения.

По итогам проведенных исследований и изучений можно сделать некоторые выводы.

Возбуждение уголовного дела - это самостоятельная и первоначальна стадия уголовного процесса, представляющая собой принятие соответствующего решения уполномоченным на то государственным органом о возбуждении уголовного дела либо об отказе в возбуждении уголовного дела.

Такое решение, формулируется в постановлении.

Для возбуждения уголовного дела необходимо поводы и достаточные основания.

Принятое в установленном порядке решение о возбуждении уголовного дела — это юридический документ, который служит правовым основанием для производства следственных действий и применения мер процессуального принуждения.

Стадия возбуждения уголовного дела характеризуется:

временными границами;

самостоятельностью задач;

кругом участников;

содержащий правоотношения;

процессуальными средствами, сроками решениями.

На основании вышеперечисленного можно сказать, что в уголовно - процессуальном законодательстве РФ наблюдаются недоработки относительно порядка возбуждения уголовных дел, и в будущем необходимо было бы оптимизировать процедуру возбуждения уголовных дел.

В связи с этим необходимо внести некоторые предложения, по вынесению в УПК РФ изменений, направленных над совершенствование института возбуждения и отказа в возбуждении уголовного дела:

Совершенствовать порядок возбуждения уголовного дела путем закрепления в законе перечня проверочных мероприятий по сообщению о преступлении и регламентации порядка производства отдельных следственных действий, производство которых возможно до возбуждения уголовного дела;

Рассматривать акт возбуждения уголовного дела частного обвинения, как действия и решения потерпевшего, выражающие отношение к произошедшему преступному деянию в заявлении о преступлении;

Часть 1 ст. 24 УПК РФ – основания отказа в возбуждении уголовного дела – дополнить п. 7, п. 8:

П. 7 наличие вступившего в силу приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела по тому же и в отношении одного и того же лица;

П. 8 наличие не отмененного постановления органа дознания, следователя об отказе в возбуждении уголовного дела по томуже деянию и в отношении того же лица.

Отказ в возбуждении уголовного дела ч. 1 ст. 148 УПК РФ.

Статью 148 УПК РФ «отказ в возбуждении уголовного дела», изло

жить в следующей редакции;

Ч. 1 при отсутствии основания для возбуждения уголовного дела из числа указанных в ч. 1 ст. 24 УПК РФ руководитель следственного органа, следователь, орган дознания, дознаватель выносят постановление об отказе в возбуждении уголовного дела;

Ч. 2 исключить слова «или распространившегося»;

Ч. 3 после слов «обязательному опубликованию» дополнить словами «этими же средствами массовой информации»;

Ч. 4 изложить в следующей редакции:

«Копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в течении 24 часов с момента его вынесения направляется заявителю и прокурору.

При этом в уведомлении заявителю разъясняется право знакомится с материалами проверки сообщения о преступлении на основании которых принято решение, и порядок его обжалования.

Срок на совершение заявителем указанных действий составляет 10 суток с момента получения уведомления»;

Ч. 6 дополнить словами «в срок до 5 суток»;

Ч. 7 дополнить предложением:

«Получив из суда постановление, прокурор принимает решение в пределах предусмотренным ч. 6 ст. 148 УПК РФ»;

Дополнить ст. 148 ч. 8:

Ч. 8 при не согласии с данным постановлением прокурор в праве обратится в выше стоящий суд с кассационным или надзорным представлением.

Список используемой литературы

 

1.Конституция Российской Федерации от 12.12 1993 г.

2.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 г. № 174 – ФЗ.

3.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.07.1996 г. № 63 – ФЗ.

4.Закон РФ от 17.01.1992 г. № 2202 – 1 «О прокуратуре РФ»

5.Приказ Генпрокуратуры РФ № 80, МВД РФ № 725 от 12.09.2006 Об усилении прокурорского надзора и ведомственного за процессуальными решениями при рассмотрении сообщений о преступлениях // Консультант Плюс: Версия проф.

6.Приказ Генпрокуратуры РФ от 16.03.2006 № 12 О совершенствовании системы приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в органах прокуратуры Российской Федерации // Консультант Плюс: Версия проф.

7.Приказ Генпрокуратуры РФ от 26.12.2006 № 120 в ред. От 23.04.2007 О введении в действие инструкции о порядке рассмотрения сообщений и приема граждан в органах прокуратуры Российской Федерации // Консультант Плюс: Версия проф.

8.Приказ Генеральной прокуратуры РФ № 136 от 06.09.2007 г. Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия.

9.Закон РФ от 18 апреля 1991 г. № 1026-1 «О милиции»//Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 16. Ст. 503.