Понятие «язык». Феминистская критика языка
Согласование на синтаксическом уровне происходит по форме грамматического рода соответствующей части речи, а не по реальному полу референта
Опыт гендерной экспертизы учебной литературы по
Репрезентация женщин и мужчин в учебной литературе по
Репрезентация женщин и мужчин в учебной литературе по
Сравнительные результаты репрезентации женщин и мужчин в
Навигация
Репрезентация женщин и мужчин в учебной литературе по
Социологический анализ гендерной асимметрии в языке
145475
знаков
0
таблиц
0
изображений
2.2 Репрезентация женщин и мужчин в учебной литературе по
политологии
В данном разделе объектом анализа были два учебника по политологии:
1) Политология. Учебник / Под ред. М.А. Василика. М.: Гардарики, 2006. – 588 с. [68]
2) Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М.: Аспект-Пресс, 2003. – 477 с. [69]
Просмотр оглавления анализируемых учебников показал, что их авторы не проявляют интереса к гендерной проблематике. В данных учебниках среди категорий, используемых политологией, термин «гендер» не встречается, равно как и категории, разработанные в рамках гендерного подхода (например, «патриархат»). Авторы учебников предпочитают употреблять квази-нейтральные характеристики «половозрастные» и или такие громоздкие конструкции, как «неравенство, порожденное половыми различиями», «обусловленное полом положение мужчины и женщины» [68, с.98; 69, с.126]. Разделяя позиции биологического детерминизма, авторы понимают «пол» прежде всего, как биологическую данность. Так, в учебнике под ред. М.А. Василика в таблице «Типы стратификационных систем» представлена «физикогенетическая система», отличительными характеристиками которой являются «пол, возраст, физические данные, физическое принуждение и обычай» [68, с.139]. Понятие «пол» используется авторами в следующих значениях: как критерий для выделения политической культуры; как фактор, определяющий политическое участие и поведение; как ценз для получения избирательных прав; как условие для рекрутирования политических элит.
В.П. Пугачев и А.И. Соловьев указывают на патриархальный способ взаимоотношений индивидов с властью, подразумевая сложную иерархию прав и обязанностей людей, неравенство их положения в отношениях с властью [69, с.83-84]. В обоих учебниках фигурирует классификация политической культуры американских ученых-политологов Г. Алмонда и С. Вербы, которые выделяли патриархальный, подданнический и активистский типы, ориентируясь на степень активности участия граждан в политической жизни и отношение граждан к политической системе [68, с.369]. Аналогичным образом характеризуя «патриархальное» авторы учебников и ученые-политологи не видят в нем гендерного аспекта. Только в одном учебнике патриархальный характер демократий конкретизируется как политический режим «для мужчин» [69, с.204, 208].
Еще один термин, имеющий гендерную маркировку и используемый в политическом и политологическом дискурсе — «братство». Анализируя известный лозунг «Свобода, равенство и братство», в учебнике под ред. М.Л. Василика, авторы рассматривают «братство» как «социальные (гражданские) права, боязнь социальной и материальной ущемленности, нищеты, стремление к материальному достатку, обеспечение равенства шансов» [68, с.48, 147]. В учебнике К.П. Пугачева и А.И. Соловьева авторы пошли по пути исключения «братства» из текста: из триады «свобода, равенство, братство» последняя часть заменена на «т.д.» [69, с.201].
Сопоставляя мужчин и женщин, авторы выбирают за эталон сравнения «мужское», если речь идет о значимом и положительном явлении общественной жизни, и женское, если предлагается обратная ситуация. Кроме того, здесь очевидно прослеживается свойственное для патриархатной картины мира понимание мужчины как нормы, а женщины как девиации, например: «отцы оказывают на формирующиеся политические взгляды детей большее влияние, чем матери»; «мужчины в целом гораздо более активнее женщин участвуют в выборах...», «доля определившихся со своими электоральными намерениями («голосовать не голосовать») среди мужчин больше, чем среди женщин» [68, с.379, 382, 395, 403].
Излагая основы демократии, В.П. Пугачев и А.И. Соловьев указывают, что до начала ХХ века женщины были исключены из политического процесса [69, с.204, 208]. Авторы указывают, что характерной чертой демократических режимов является их социально-классовая ограниченность, так как происходило «отождествление народа как субъекта власти с собственниками-мужчинами». Поэтому В.П. Пугачев и А.И. Соловьев не считают демократию с гендерным цензом властью народа [69, с.216-217]. Таким образом, в дефиницию «политика» и в ее реальное функционирование были вписаны предпосылки, исключающие женское участие в публичной жизни.
Поэтому вполне закономерно, что и раздел по истории политических учений, не учитывает гендерный контекст. Теоретики прошлого и современности не придавали значения данному аспекту. Ключевая гендерная проблема истории политических учений состоит в том, что теории, считающиеся универсальными, были написаны в то время, когда женщины еще не обладали гражданскими правами. Андроцентристскую направленность имеют и высказывания Сократа о «мудрых пастырях», и концепции Платона («правление философов, которым присуща добродетель мужества»; утверждение, что «все члены государства — братья» [68, с.424], и патриархальная концепция происхождения государства Аристотеля, а также политические воззрения Аврелия Августина и Фомы Аквинского. К этим концепциям были близки и идеи и концепты маскулинной гражданственности, ярко выраженной в образе политического человека Н. Макиавелли [68, с.462]. Наиболее явно андроцентристский характер государства, на наш взгляд, артикулируется в патриархальной концепции, представленной в учебниках такими мыслителями как Аристотель и Конфуций [68, с.300].
В темах «Избирательные системы», «Избирательный процесс» «пол» встречается как пример избирательного ценза и фактора политического участия. В анализируемых учебниках приводятся даты предоставления женщинам избирательных прав [69, с.406; 68, с.275]. В учебнике под ред. М.А. Василика вводится понятие «суфражизм» [68, с.275]. А.И. Соловьев и В.П. Пугачев дают узкое, и поэтому, не вполне адекватное определение феминизма как движения, «борющегося за полное равноправие женщин в обществе» [69, с.305].
В учебнике В.П. Пугачева и А.И. Соловьева женская/гендерная проблематика присутствует в разделе «Политические партии» среди движений, выделяемых по демографическому признаку [69, с.282]. В учебнике под ред. М.А. Василика «Женщины России» фигурируют как пример партий «социально-ориентированных умеренных реформаторов» [68, с.359].
Политическая культура как субъективная сфера, образующая основание политических действий и придающая им значение, чрезвычайно важна для понимания механизма формирования политического отчуждения женщин. Политические мифы как структурный компонент политической культуры полны образами героя-спасителя, наделенного харизматическими чертами и даром пророка, непревзойденным талантом полководца-воителя [68, с.368]. Политическая субкультура женщин сводится к их склонности в поддержке партий и организаций консервативного направления и ориентации их при политическом выборе на мнения своих мужей [68, с.395, 407]. Учитывая сексистские выражения авторов учебника под ред. М.А. Василика, можно предположить, что они относят женщин к эмоциональному типу избирателей: «Зачастую избиратель, недовольный традиционными политическими партиями, под влиянием сиюминутных настроений и впечатлений, стремительно меняет свои ориентации и предпочтения. Не случайно некоторые, не лишенные чувства юмора, политологи проводят аналогии между женским характером и характером среднего избирателя» [68, с.396]. Эта замаскированная под юмор сентенция ставит под сомнение разумность, рациональность женщины как субъекта политики.
Политическая культура личности, как известно, формируется в ходе политической социализации. В учебнике под ред. М.А. Василика отчасти отражена роль гендера в формировании политического сознания и распределении политических ролей. В частности, авторы учебников считают, что «установки ребенка по отношению к отцу, формирующиеся в ранние периоды жизни, могут быть в дальнейшем трансформированы в отношение к политическим объектам», «сначала детей знакомят с «самыми простыми понятиями, олицетворяющими власть — полицейский, президент, генерал, военачальник». В средней школе учащиеся получают представление о выдающихся политических деятелях, как правило, мужчинах». [68, c.379, 382].
Постулируя, что «международные отношения — система политических, экономических, культурных, военных, дипломатических и других связей и взаимоотношений между государствами и народами» [68, с.512], авторы учебника под редакцией М.А. Василика, тем не менее, преимущественно описывают ту часть системы международных отношений, которая связана с военными отношениями и уходят в сторону от описания других видов деятельности государства. Подчеркивая соревновательный характер международных отношений, авторы пишут, что геополитика — это «совокупность физических и социальных, материальных и моральных ресурсов государства, составляющих тот потенциал, использование которого позволяет ему добиваться своей цели на международной арене» [68, с.515]. Среди всех ресурсов государства, классики геополитики упирают именно на силовые ресурсы: в схеме «Структура геополитических исследований» отражены роль «силового потенциала» и «военной мощи». Комментируя ее, авторы указывают, что «важным элементом геополитического анализа является сила (или мощь) государства. ... Сила — это способность одной державы достигать своих целей во внешней политике путем оказания существенного или определяющего влияния на политику других стран, отстаивать свои интересы, самостоятельно решать задачи своего ... развития» [68, с.524, 531]. Кроме того, авторы учебника чаще, чем в других темах используют такие термины как «экспансия», «территориальные разделы», «политическое могущество», «военная мощь». В высказывании Х. Маккиндера о политическом могуществе подчеркивается, что оно зависит, помимо прочих условий, от мужества конкурирующих народов [68, с.520].
Силовые акценты присутствуют и в теме «Политическая глобалистика». Демографическая проблема, на наш взгляд, непосредственно связана с гендерной тематикой, так как вопрос перенаселения затрагивает в первую очередь репродуктивную политику, а значит, и права женщин. Тем не менее, авторы учебника под ред. М.А. Василика рассматривают процесс постоянного прироста населения лишь с точки зрения военной доктрины. Они пишут: «Демографические процессы, так или иначе, сказываются на состоянии национальной и региональной безопасности. Низкий уровень рождаемости и процесс старения населения в промышленно развитых странах будут создавать в ХХI в. большие трудности при комплектовании личного состава их вооруженных сил» [68, с.549].
Подводя итоги, следует сказать, что проанализированные учебники по политологии практически не содержат гендерной терминологии и тематики, но в то же время тексты пособий не являются гендерно нейтральным.
В целом, проведенное исследование показывает, что категория пола и гендерный инструментарий не являются устойчивыми для политологического дискурса. Однако практическое отсутствие гендерного аспекта имеет и положительный момент: устранение рассуждений на тему природы пола, отношений между полами приводит к уменьшению сексизмов, характерных для учебников по социологии и отражающих традиционные андроцентристские стереотипы. Максимум, что позволяют себе авторы-политологи — это конструирование маргинальности и незначимости гендерной/женской темы.
Трудности включения гендерной проблематики в учебную литературу по политологии еще раз демонстрируют андроцентризм политического знания в целом.
Похожие работы
... приписывания именам, относящимся к нему, семантики силы, активности, энергии. Имена женского рода, наоборот, характеризовались пассивностью, подчиненностью. Функционирование семантической категории пола в немецком языке, а если говорить более конкретно, то способов выражения значения женского и мужского пола, а также семантической и формальной структуры лексических групп, образованных словами, ...
... , где введены определенные спецкурсы по проблемам женщин на государственной службе, подготовке женщин-лидеров, организуются различные международные женские симпозиумы, конференции, проблемные "круглые столы". Гендерные проблемы в управлении не являются новыми для нашей страны. Государство занималось ими при проведении текущей и перспективной социальной политики. Однако в текущем столетии вызовы ...
... подвергнуться секс-контролю. Такая ситуация оказала определенное воздействие на МОК, заставляя его следовать за IAAF в этом вопросе. Мужское превосходство в МОК на протяжении всей истории современного олимпийского движения привело к тому, что только мужчины принимали решения относительно женского участия в Олимпийских играх, и андроцентристские стандарты стали доминирующими в спортивной политике ...
... » (то есть холоп) [там же]. Все эти примеры относятся к XVII веку. Таким образом, мы можем заключить, что материально обеспеченные граждане России обучали девочек в семье, наравне с мальчиками. В высших сословиях начальное образование также получалось дома. Далее же практиковалось раздельное обучение юношей и девушек в мужских и женских классических гимназиях, коммерческих училищах и учебных ...
0 комментариев