Изменения в русском войске в начале XVII в

2. Изменения в русском войске в начале XVII в

Расстройство государственного организма и всех его органов в начале ХVII в. приводило прежде всего к тому, что военная система не могла совершенствоваться. Приходилось пользоваться старой системой, приспосабливая ее к обстоятельствам времени. В дни второго самозванца и нашествия поляков, даже и прочно установившаяся поместная система не могла действовать. В этой ситуации приходилось обращаться к наскоро набранным ополчением самого смешанного состава, без каких бы то ни было подготовки и опыта.

Несовершенство оружия и неумелое и неискусное руководство им не могли поставить военное искусство начала XVII в. на высокую степень развития, что стало причиной целого ряда неудач в борьбе с внешними врагами и в связи с внутренней ситуацией поставило Русь на край гибели.

Однако для полноты картины и для исторической точности необходимо отметить попытки Бориса Годунова и Василия Шуйского в деле устройства вооруженных сил государства. Оба они старались привлечь на русскую военную службу возможно большее число иноземцев. Уже при Борисе из иностранных наемников была составлена особая дружина в 9000 человек. В. Шуйский издал "Воинскую книгу" и переведенный с немецкого языка "Устав дел ратных".

Сложившаяся структура русского войска в начале ХVII столетия существенных изменений не претерпела. Оно по прежнему состояло из поместной и татарской конницы, городовых казаков, стрельцов и пушкарей. В качестве земского ополчения на период ведения военных действий городские и сельские общины выделяли даточных людей.

До военных реформ 30–50-х гг. середины ХVII в. основой вооруженных сил Московского государства являлось поместное войско. В свою очередь основным видом поместного войска была дворянская конница. Дворянин (владелец поместья), кроме личной службы, должен был поставить с каждых 100 четвертей пахотной земли по одному ратнику в полном вооружении. Военная служба дворян была пожизненной и наследственной. Они заносились в списки служилых людей с 15 лет и ко времени фактической службы получали командные должности.

Поместная конница делилась на несколько разрядов. Первый разряд составляли московские дворяне и жильцы. Из них комплектовался царский полк, назначались руководящие кадры в другие полки, а также выделялась личная охрана царя. Царский полк делился на сотни: стольников, стряпчих, дворян и жильцов. Жильцы – это знатные городовые дворяне. Они обычно несли службу при дворе в течение полугода в году. Дворяне и жильцы пользовались особыми льготами и привилегиями.

Другие разряды конницы составляли городовые дворяне, дети боярские, городовые казаки, вольные "охочие" люди. Кроме того, в них входили находившиеся у царя на службе отряда татарских князей Казанского и Астраханского ханств.

В ХVII в. ратные люди из нерусских народов делились на две категории. К первой принадлежали "новокрещены" (принявшие христианство) и феодальная верхушка (сибирские, татарские, царевичи, мурзы, тарханы, головы, сотники и др.), которые несли службу "все головами своими", как и русские дворяне, "с поместей" или "с земель". Со временем число таких "служилых татар, и чуваши и мордвы" в результате мер правительства, направленных на "размывание" верхушки отсталых народов (“новокрещены” приравнивались к русским помещикам, большинство же мельчало и переводилось на положение ясачных крестьян), значительно уменьшилось и составляло вместе с астраханскими татарами около 5,5 тыс. человек (в 60-е годы ХVII в.). Почти все они, кроме вотчин и поместий, получали денежное жалованье, а на время походов - "кормовые деньги".

Более многочисленную группу ратных людей составляли ясачные (т.е. тяглые крестьяне): башкиры, чуваши, татары, мордва, удмурты и мари, которые были обязаны выставлять в дальние походы по одному человеку с трех дворов, на засечную службу – одного человека с десяти дворов. В 1636 г. таких ратников было около 14 тыс. чел.

После присоединения к Московскому государству Украины в составе русской конницы появились украинские полки ("черкасы").

С началом войны все дворяне – городовые и дети боярские – по особому указу царя являлись "конно, людно и оружно". Каждый город составил особый полк, который носил название своего города, имел свои полковые пушки, знамя, музыку и барабаны. В мирное время дворяне жили по своим поместьям или несли службу при дворе.

В поместной системе заключалось два противоречивых начала: с одной стороны, дворяне должны были нести военную службу, с другой – заниматься хозяйством. Постепенно хозяйственные интересы помещика стали преобладать над воинскими обязанностями. Рост вотчинного хозяйства неизбежно вызвал повышение личной заинтересованности помещиков в своих хозяйствах. Это привело к тому, что помещик стал уклоняться от войсковой повинности, которая мешала ему заниматься развитием своего хозяйства. Увеличивается число дворян-"нетчиков" – уклоняющихся от службы.

Городовые казаки комплектовались из верхушечной части казачества, которая со времен Ивана IV стала получать поместья в пограничных областях. Они были обязаны являться на службу в период войны, как и помещики. Во время войны правительство набирало еще даточных конных людей, которые вооружались, содержались и снабжались лошадьми с тех дворов и волостей, которые их выставляли. Традиционное умение горожан и крестьян обращаться с холодным и огнестрельным оружием, передаваемое от дедов и отцов к сыновьям и внукам, давало правительству возможность при огромных потерях ратных людей в непрерывных войнах систематически пополнять "убылые места" стрельцов, пушкарей и городовых казаков за счет так называемых "вольных" или "гулящих" людей, находившихся в данный момент вне государева тягла.

Вооружение поместной конницы было разнообразным. Хотя в ХVII веке она все больше вооружалась огнестрельным оружием, все же большинство дворян стремилось вооружаться пистолетами как более легким оружием. Тяжелым оружием – пищалями или карабинами – вооружались лишь приводимые дворянами холопы. И все же, "огневой бой" с каждым десятилетием все сильнее проникал и в русскую конницу. К середине ХVII в. царские указы предписывали являться на службу "с карабином и с парой пистолет и с саблею". Во второй половине века конница уже сплошь была вооружена кроме холодного, ручным огнестрельным оружием.

Значительную часть русской армии составляла пехота. Она состояла: а) из московских и городовых стрельцов; б) из пеших городовых казаков; в) из даточных пеших людей, набираемых в период войны.

Стрельцы являлись постоянным войском. Звание стрельца было наследственным. Они получали земельные участки, частично денежное содержание и пользовались правом ведения беспошлинной мелкой торговли. Торговля, ремесло, отдельные промыслы являлись дополнительными источниками существования стрельцов.

Стрельцы были вооружены мушкетами или кинжалами, саблями, бердышами. Основное их оружие было огнестрельное, но они искусно пользовались и холодным оружием. Кроме этого, на вооружении стрельцов находилась граната. Каждый полк имел 7–8 пищалей (полковых пушек).

При Михаиле Федоровиче стрельцы были сведены в "приказы" по 500 человек, которые делились на сотни. Во главе приказа стоял голова.

Правительство Алексея Михайловича свело стрельцов в полки численностью по тысяче человек. Командиры вместо головы стали называться полковниками, пятисотники – подполковниками, а сотники – капитанами. Общая численность стрелецкой пехоты была доведена до 40 тыс. человек. Каждый полк имел свою форму и знамя. Одежда стрельцов состояла из цветных суконных кафтанов, шаровар и цветных сапог.

Таким образом, единая форма для войск была введена в России намного раньше, чем на Западе. Единая форма во Франции появилась только в 1667 году. Единая организация, единая форма и единая система подготовки создавали базу для превращения стрельцов в регулярную пехоту.

В период ливонских войн стрельцы проявили себя как лучшее войско того времени. Однако в середине ХVII в. роль стрельцов как главной опоры правительства стала понижаться. Занятия ремеслом и торговлей приводили к сближению их интересов с интересами посадского населения.

В условиях стремления к созданию регулярной армии в России правительство старалось повысить боеспособность стрельцов. Именно эту цель преследовала реорганизация стрелецких приказов в тысячные полки, запись городовых стрельцов на солдатскую службу, принуждение их учиться военному строю и т.д. Однако эти реформы не меняли сущности стрелецкого войска.

Учреждение стременных стрельцов – отрядов привилегированных войск, которые должны были, по мысли правящей верхушки, обеспечить надежность стрелецкого войска, также не дало ожидаемых результатов.

Поместная система оформлялась в период с ХV по ХVII век и являлась прогрессивкам этапом в развитии вооруженных сил Московского государства. Она позволила количественно увеличить состав вооруженных сил, создать материальную основу для молодого феодально-абсолютистского государства в противовес боярскому сепаратизму. По мере развития экономики и товарно-денежных отношений, когда увеличивается заинтересованность помещика в ведении хозяйства, военные обязанности становятся помещику помехой, поместная система начинает себя изживать. Во второй половине ХVII века поместная система стала тормозом для развития военного дела.

В это время остро дают себя чувствовать пороки поместной системы комплектования войск. Эти пороки заключались в следующем: поместное войско было нерегулярным, непостоянным; темпы мобилизации и сборов поместного войска на войну были крайне низкими; централизованное государственное обеспечение войск оружием, боеприпасами и продовольствием отсутствовало, что ограничивало возможности планирования военных действий; маневренность поместных войск из-за большого количества обозов была низкой; вооружение было крайне разнообразно, а дисциплина дворянской конницы слабой; элементы обучения носили примитивный и случайный характер.

Эти недостатки создавались московским правительством, в особенности после 1620 года, когда на Руси, к руководству фактически пришел умный, сильный волей и характером, опытный в делах, отец государя, патриарх Филарет.

Кроме того, передовые представители военного сословия отлично понимали, что развитие огнестрельного оружия предъявляло новые требования к ведению боя, выполнение которых было невозможно, плохо обученными, войсками.

Все это создавало предпосылки для перехода к новой военной системе. Однако, к столь необходимым реформам, в подходили осторожно, избегая решительных мер.

Поэтому в первой половине ХVII века в вооруженных силах Русского государства продолжала доминировать старая, хотя и несколько видоизмененная, поместная система.

 

3. Реорганизация русской армии в 30–50-х гг. XVII в.: создание полков «нового строя»

Опыт вооруженной борьбы против польской и шведской интервенции указал на необходимость создания обученного пехотного и конного войска. В 1630 г. в наиболее крупные города России царь разослал грамоты о наборе людей в «ратное научение», которые знаменовали начало формирования полков «нового строя». Эти полки представляли собой принципиально новую, по сравнению с дворянским ополчением, военную организацию. Полки) «нового или иноземного строя» по существу являлись постоянным, но еще не регулярным войском. Первоначально они комплектовались на принципах добровольного, из «охотчих людей», а затем принудительного набора даточных людей. Этот шаг в Российском военном строительстве имел подлинно реформаторский характер.

В солдатские полки записывали «беспоместных» детей боярских и казаков, призывали вступать всяких «вольных и гулящих людей. Вновь набранным ратникам выдавали оружие и снаряжение за счет казны. Также им выплачивали «государево жалование». Для содержания солдат правительство вынуждено было брать внешние займы у Англии и Голландии ружья, порох и холодное оружие. Закупалось за счет продажи зерна за границу. Тем не менее средств на войско хронически не хватало.

Боевое крещение русские полки «нового строя» получили в войне с поляками за возвращение Смоленска (1632—1634 годы). Несмотря на короткий срок обучения, полки неплохо себя показали. Однако иностранные офицеры и солдаты в ходе боевых действий зачастую переходили на сторону поляков. Наемники дорого обошлись казне русского государства, а их помощь оказалась призрачной.

Дворянская конница также не проявила себя. Помещики, узнав о том, что на южные окраины государства напали крымские татары, стали уходить из лагеря для защиты своих поместий. Еще раз на практике русское правительство убедилось, что для военных действий необходима коренная реорганизация всей военной системы.

Русские полки нового строя — участники Смоленского похода 1632-1634— государства были распущены по домам, но от комплектования этих войск не отказались.

На военных реформах настаивали наиболее опытные деятели того времени — профессиональные военные и дипломаты. Одним из них был князь Ф.Ф. Волконский. Он начал свою службу в 1618 году. Происходил из древнего рода. За отвагу и личную храбрость молодой, рослый, богатырского вида князь оказался в «чести» у царя Михаила Федоровича, а впоследствии и у нового царя Алексея Михайловича (1645—1676 годы).

В 1648 г. вместе с наиболее образованными боярами Н.И. Одоевским, дьяком Ф.А. Грибоедовым и другими князь Волконский приступил к выработке свода основных законов — Соборного Уложения. Всего два с половиной месяца понадобилось комиссии, чтобы создать не только новый кодекс феодального права, но и своеобразный дисциплинарный устав русского войска. Соборное Уложение сыграло решающую роль в проведении военных реформ.

Наиболее яркой фигурой из плеяды преобразователей России XVII века являлся А.Л. Ордин-Нащокин, сын псковского помещика. При дворе царя Михаила он выполнял важные дипломатические обязанности, был известен и как военачальник.

Образованный и вдумчивый дипломат Ордин-Нащокин считал необходимым перенимать передовой опыт военного строительства западноевропейских стран. Он выступал за повышение самостоятельности воевод, которые, по его мнению, должны были, лично принимать решения и руководить подчиненными, а не ждать «на всякую мелочь» указа из столицы. Но при этом от военачальников требовалась и большая ответственность. В проекты Ордина-Нащокина входило сделать войско более боеспособным, за счет комплектования его даточными, пешими и конными, людьми, организации регулярной боевой подготовки. Следовательно, уже в середине XVII века русской военной мыслью была обоснована идея регулярной армии, комплектуемой наборами из всех сословий.

Значительная часть предложений А.Л. Ордина-Нащекина осталась нереализованной, в большей степени, из-за ограниченных финансово-экономических возможностей государства.

Тем не менее, преобразования вооруженных сил продолжались. Изменения осуществлялись в системе высшего военного управления. Наряду со старыми приказами, такими как Разрядный, Стрелецкий, Пушкарский, началось формирование новых управленческих структур. Воссозданная в 1613 году как приказ Оружейная палата ведала изготовлением легкового огнестрельного и холодного оружия. В ее состав впоследствии вошли временные приказы: Мушкетного дела (1654 год) и Ствольный (1647—1666 годы). С 1613 по 1643 годы функционировал Казачий приказ. В 1614—1623 годах существовал Панский приказ, набиравший иностранцев на русскую службу. С 1624 года эти функции были возложены на Иноземский приказ.

В 1633 году был образован приказ Сбора даточных людей. В его обязанности входило комплектование из крестьян и посадского населения (1 человек от 20—25 дворов) контингента войсковых частей, предназначенных для устройства и ремонта засечных линий. В период военных действий они исправляли дороги и несли обозную службу. В 1654 году дела приказа были переданы в Разрядный и Рейтарский приказы. Из даточных людей начали формировать полки «нового строя».

С 1637 по 1654 год функционировал приказ Сбора ратных людей, который формировал солдатские (пехота) и драгунские (конная и пешая служба) полки «нового строя». Они комплектовались из населения порубежных деревень и городов по 1 человеку от 3—5 дворов для несения воинской службы на засечных линиях. Полки собирались весной, а осенью их распускали. Оружие и коней солдаты и драгуны возвращали государству. Им прекращалась выплата жалованья. Временные наборы показали, что содержание ратных людей обходится дорого казне. Кроме того, на службу приходили люди необученные, а за несколько месяцев они не могли получить необходимые ратные навыки. Учитывая это, правительство предприняло ряд дальнейших шагов. Начиная с 1642 года, в драгуны стали записывать крестьян, оставляя за ними землю и освобождая от повинностей. Эти «поселенные драгуны» не получали жалованья, и вместе с тем обязаны были нести пограничную службу по месту жительства. Такой порядок комплектования драгун снижал финансовые затраты на их содержание, а постоянная охрана собственных родных мест способствовала повышению их боеспособности. Таким же образом, начиная с 1649 года, стали комплектоваться и солдатские полки — «пашенных солдат». С крестьянских и посадских дворов, из трех-четырех имеющихся в семье мужчин, одного-двух в возрасте от 20 до 50 лет записывали в солдаты. Вновь набранные ратники проходили воинское обучение.

Но и этот способ формирования полков «нового строя» не выдержал испытания. До тех пор, пока драгуны и солдаты несли службу по месту жительства, особых проблем не возникало. Однако в период военных действий полкам «нового строя» приходилось уходить из районов проживания. Солдаты и драгуны надолго отрывались от хозяйства. И, как следствие этого, крестьяне и посадское население пограничных городов разорялись и военная служба не только для них, но и для их семей превращалась в непосильное бремя.

Определенные трудности возникли и в Рейтарском (кавалерийском) приказе. Первоначально в рейтары набирали исключительно из дворян и детей боярских. Позднее, начиная со второй половины XVII века, Рейтарский приказ стал формировать полки копейщиков и гусар. Они имели такие же права, что и рейтары. Это была дворянская конница «нового строя». За прилежную службу рейтары получали жалованье. Сохранялись за ними и поместья. За неявку на службу («нетство») у дворян отбирали поместья, переводили в солдатские полки.

Верное в целом направление военного реформирования имело и недостатки. Разнобой в комплектовании, порядке прохождения службы в полках «нового строя» — солдатских, рейтарских, драгунских — вынуждали царя и правительство искать более совершенные формы организации войск. Это приобретало особую остроту в условиях, когда перед Россией стояли сложные задачи вооруженной борьбы с Польшей, Турцией, крымскими татарами. В первую очередь, требовалось изменить порядок комплектования солдатских полков, для чего провели несколько наборов даточных людей. В 1658 году с 25 дворов брали одного пешего ратника. Призывники связывались круговой порукой: в случае их уклонения от службы в полки забирали поручителей. Наборы даточных людей были также проведены в 1659 и 1660 годах. За три сбора войско пополнилось на 51 тысячу солдат, которые обеспечивались оружием, боеприпасами и жалованием за счет государства. Эти наборы предвосхитили рекрутскую систему комплектования.

Сложнее оказалось формировать драгунские полки. Драгуны обязаны были явиться на службу на коне и при своем оружии. Маломощные хозяйства драгун, несмотря на то, что они освобождались от налогов, лишаясь рабочих рук, приходили в упадок.

Рейтар, копейщиков и гусар, набранных из дворян, детей боярских, а также из казаков и даточных людей, оказалось более 20 тыс. человек. Государство выплачивало рейтарам более высокое жалованье, чем солдатам.

Во второй половине XVII века полки «нового строя» в русском войске утвердились окончательно. В отличие от стран Западной Европы (за исключением Швеции), в которых процветало наемничество, в России наметилась система обязательной военной службы всех социальных слоев коренного населения. В военное время все ратники полков «нового строя» получали жалованье, одежду и вооружение. Они оставались на содержании государства и после окончания военных действий, если не распускались по домам.

Полки «нового строя» составляли постоянную вооруженную силу, имели четкое военное устройство. Драгунские полки были обучены действиям в конном и пешем строях, Драгун имел облегченный мушкет или карабин и шпагу. Рейтары сражались только в конном строю. В составе рейтарских полков имелись небольшие подразделения легкой конницы — копейщиков и гусар. Рейтар имел на вооружении карабин, два пистолета, шпагу и латы. Копейщики вооружались копьями и пистолетами. Гусар вооружался копьем меньшего размера, чем у копейщика, двумя пистолетами и латами. Пешее войско составляли солдатские полки, вооруженные мушкетами и бердышами. В качестве защитного вооружения иногда употреблялись латы. Старший офицерский состав вооружался протазанами, а младший — алебардами.

Полкам «нового строя» придавалась артиллерия — от 6 до 20 пушек на каждый полк. В целом в армии насчитывалось до 400, а в крепостях — до 2500 пушек. В 1677 году в России был образован «Пушкарский полк» с 30 офицерами и 1261 пушкарем. В артиллерии происходила замена устаревших орудий (затинных пищалей, тюфяков) более унифицированными по типам и калибрам пушек. Во второй половине XVII века артиллерийский парк русской армии качественно обновился. Пушечные мастера улучшали способы литья пушек и ядер, положили начало производству однотипных по весу и калибру полковых пушек, мортир и гаубиц. Прослеживалось четкое подразделение на осадную и крепостную артиллерию и «полковой наряд» — полевую артиллерию, приданную полкам,

Войска «нового строя» получили единую организацию. Все полки, как конные, так и пешие, имели по 10 рот. В конных ротах числилось по 100 человек, в пеших — по 160 человек. В полках вводились новые чины: полковник, майор, капитан, ротмистр, поручик. Это определяло четкий порядок соподчинения начальствующих лиц.

 

4. Обучение и воспитание русских воинов в ХV–ХVII вв

Военное обучение зародилось в стрелецких отрядах и сотнях. Летописи говорят о высоком боевом мастерстве стрельцов. Стрельцы умели «закопатися во рвы», то есть окапываться, чего не делали солдаты западноевропейских армий, так как наемники считали рытье окопов «неоплаченной работой».

Постоянная служба, элементы боевой подготовки, однообразное высококачественное оружие делали стрельцов первоклассным войском того времени. Современники свидетельствуют, что «стрельцы были искусны и научены ратному делу и стрельбе из пищалей».

Образование постоянного войска в виде пехоты, вооруженной огнестрельным оружием, является важным этапом в развитии войска русской феодально-абсолютистской монархии. По своему моральному духу, боеспособности, организации и по степени насыщения огнестрельным оружием русская пехота, особенно стрелецкое войско, значительно опережала западноевропейскую пехоту XVI—XVII веков.

Развитие огнестрельного оружия повышало значение огня в бою. Как свидетельствует Никоновская летопись, при осаде Казани в 1552 г. «огневой бой» стрельцов играл очень важную роль. Располагаясь «во рву», за турами или оградами, стрельцы «из множества пищалей стреляху», содействуя огнем атакующим боярским людям и казакам. При отражении вылазок противника русские войска подпускали его близко к турам и стреляли из пищалей, после чего нападали на врага и громили его.

Эффективность «огневого боя» повысила внимание к искусству ведения огня. Еще при Иване IV в Москве производилась ежегодные смотры ружейной стрельбы. Один из таких смотров, проходивший в Москве 12 декабря 1557 г., описал английский путешественник Дженкинсон. Для проведения смотра был построен ледяной вал в 6 футов[5] вышины и 2 сажени[6] толщины. Стрелки находились на специально сооруженных подмостках на удалении 150 шагов от вала. В стрельбе участвовало 500 пищальников. Смотр производил сам Иван IV. По свидетельству Дженкинсона, ледяной вал в результате стрельбы был окончательно разбит. В этот же день Иван IV проверял искусство артиллерийской стрельбы, которая велась по двум белым мишеням, установленным перед набитыми землей деревянными срубами. Стрельба велась последовательно: сначала орудиями малого калибра, потом среднего, а затем крупного. В результате стрельбы оба сруба были полностью разрушены, несмотря на то, что они были сделаны очень прочно.

Русское войско в многочисленных войнах и боях выработало высокие боевые качества. Иностранные наблюдатели поражались стойкости и выносливости русских воинов. Иностранец Ченслер, прибывший в Москву в 1553 г. и находившийся там несколько месяцев, писал: «Не знаю ни одной страны около нас, которая славилась бы такими людьми...»

По определению Стефана Батория, русские «в защите городов не думают о жизни, хладнокровно становятся на место убитых или взорванных действием подкопа и заграждают пролом грудью, днем и ночью сражаясь, едят один хлеб, умирают от голода, но не сдаются».

Автор немецкой хроники XVI в. Бальтазар Руссов называл русских «сильными военными людьми». Они, писал он, «неутомимы во всякой опасности и тяжелой работе днем и ночью... держатся в крепости до последнего человека, скорее согласятся погибнуть до единого, чем идти под конвоем в чужую землю». О наемниках же он говорил, что им решительно все равно, где бы ни жить, была бы только «возможность вдоволь напиваться и наедаться». Русское войско, служившее интересам своей страны, не может идти в сравнение с немецкими ландскнехтами и всеми другими наемными войсками стран Западной Европы. Высокие боевые качества русских войск вырабатывались в многовековой борьбе с иностранными захватчиками.

Большое влияние на развитие боевой подготовки и воспитание русских войск в XVII в. оказал «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки», составленный в период 1606—1621 годов Онисимом Михайловым – высоко грамотным в военном отношении человеком, изучившим не только русский боевой опыт, но и военное искусство ряда стран Западной Европы. «Устав дел ратных» был выдающимся образцом военно-теоретической мысли, отразившим боевой опыт русского войска второй половины XVI и начала XVII века.

В Уставе подчеркивалась мысль о необходимости повседневного обучения войск. Только «ежедневное навыкание, — говорится в одной из статей, — дает и приносит мастерство». Только «ежедневное навыкание дает или приносит мастерство», — гласит «Устав». Систематическим обучением добиваются, «чтоб пушкари не далече на ветр стреляли, и порох не даром выстреляли... рассуждение в стрельбе ведали». Если пушкарь приставлен к новой пушке, то он имеет право сделать три выстрела для того, «чтоб ему у тоя пушки нрав и обычай опознати». Важно отметить, что «Устав» требует делать «всполохи» (тревоги), с тем, чтобы каждый знал свое место в строю и сохранял порядок. Воин также должен к своему оружию «всякое бережение имети».

Войско, говорилось в Уставе, всегда должно быть готово к войне, а его маневр, совершаемый с целью разгрома врага — быстрым. Медлительность «портит многие домыслы», а потому противнику необходимо наносить стремительные удары. Указывалось также на необходимость предохранять свои войска от внезапного нападения противника.

В «Уставе ратных, пушечных и других дел» говорилось также о вождении войск на театре военных действий, о боевых и походных порядках, взаимодействии войск в бою, устройстве лагерей, организации и движении обозов, способах овладения крепостями и их обороне. Большое число статей было посвящено артиллерии, правилам стрельбы, что свидетельствует о резком возрастании роли этого рода войск в бою.

Большое внимание уделялось также соблюдению воинского порядка и дисциплины. От воинов требовалась взаимная поддержка в службе «делом и разумом». За измену и передачу тайн врагу, за грабеж, убийство мирных жителей, утерю оружия в боевых условиях виновные подвергались смертной казни. «Устав» требует и в стране противника «чинить пощаду, не разоряти, не грабити, ни крови их не пролита, но смотря по достоянию дела».

Уже в первых русских уставах большое место отводится моральному фактору, дисциплине, боевому духу войск. Каждый солдат должен приводиться к крестному целованию — приносить клятву (присягу), чтобы государю «верно служити» и чтобы «во всем послушным и покорным быти и делати по его повелению». Воинским людям «лучше есть честно умерети, нежели с бесчестием жити». Воевода по «Уставу» был обязан воодушевлять войска перед сражением и их на то «наговаривати, чтоб они так делали, как достоит делати прямым воинским людям и по крестному целованию».

Такие требования не могли предъявляться к воинам армий Западной Европы того времени, где войска были наемными, а дисциплина основывалась на муштре и репрессиях.

Войсковые начальники должны обладать самостоятельностью и инициативой. Большой воевода имел «полную власть и мочь над всеми воинскими людьми». Он, в отличие от западноевропейских начальников, мог действовать по своему собственному усмотрению и не испрашивать разрешения у государя — дать или не дать сражение.

Согласно уставу «Уставе» от войска требовалась постоянная боевая готовность. «В нынешния времена явно стало, что война и недружба не начинаема и вскоре подвигается... чтоб нам во все времена ото дни ко дни ко встречному бою готовым и вооруженным быти».

Другой русский устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», изданный по указу царя Алексея Михайловича в Москве в 1647 г. в количестве 1200 экз., был предназначено для полков нового строя. Его авторы остались неизвестными, также как неизвестно, являлся ли этот документ оригинальным сочинением или переводным изданием.

В Уставе излагалась организация роты и полка, определялись боевые и походные порядки. В нем выражалось отрицательное отношение к западноевропейскому наемничеству. «Нигде такого бесчинства не сыщешь, как в германских, сиречь, цесарских регементах», ― считали авторы устава. По их мнению, наемники способны лишь на «свары и брани, кражу и грабеж».

В «Учении» отводилось много места обучению войск, например, описывались приемы обращения с мушкетом и пикой, и определялась их значимость в деле достижения победы над противником. Составители порицали тех, кто недооценивает важность систематического обучения, и приводили в доказательство полезности учения ратному строю целый ряд исторических примеров.

«Учение» требовало, чтобы солдат правдиво служил государю, умел обращаться с оружием, знал свое место в строю и в бою, не жалел «тела своего». Большие требования предъявлялись и к командирам.

В уставе отведено значительное место моральному облику воина, который должен служить примером «чести, учтивости и чувства готовности душу положить за други своя». Таким образом, как и в «Уставе ратных, пушечных и других дел», «Учение и хитрость ратного строения...» отводилось большое место моральному фактору, дисциплине, боевому духу войск и взаимной выручке в бою.

Красной нитью в уставе проходит мысль о том, что победа может быть достигнута только при постоянном регулярном обучении войск ратному делу. «Только глупые ослята отвергают ратную науку», — писали составители. Только ратное учение позволит войску «легкими трудами себе великую прибыль, а недругу большое поражение учинить».

О значении изданных уставов говорит хотя бы тот факт, что ежегодно в течение месяца полки «нового строя», созданные в ходе военной реформы 30–50-х годов XVII в. собирались для воинского обучения, которое велось согласно статей этих уставов.

Задачи обороны государства от внешних врагов, укрепление власти самодержавия и его защита от крестьянских выступлений требовали создания послушной, дисциплинированной армии. В своде законов (Соборное Уложение 1649 года) была установлена военно-уголовная ответственность всех ратных людей за нарушение дисциплины. Из преступлений Соборное Уложение на первый план выдвигало измену царю и государству. За переход в лагерь неприятеля и бунт виновникам грозила смертная казнь. За первый побег и самовольный отъезд с поля боя предусматривалось битье кнутом, за второй — битье кнутом и лишение половины оклада и поместья, за эти нарушения в третий раз — битье и полная конфискация поместья. В войсках существовали и крепостнические порядки: за даточных людей (крепостных крестьян, мобилизованных на время военных действий) отвечали их владельцы. Вопросы о преступных деяниях ратных людей и мерах их наказания решали полковые воеводы.

Несмотря на регламентацию условий службы, которая придавала русскому войску черты регулярной армии, своевольство и самоуправство феодальной военной знати ослабляли воинскую дисциплину, снижали боеспособность русского войска. В армии господствовали злоупотребления властью, насилие, вымогательство со стороны «начальных людей», оскорбление личности ратников. Плодилась масса наказов, но дисциплина не повышалась.

Таким образом, проведенные реформы 30-60-х гг. XVII в. сыграли положительную роль в деле укрепления военной организации Руси в период её труднейшего противоборства с Речью Посполитой и Швецией, а также при отражении нашествия турецких войск и крымских татар на Украину.

Литература

 

1.         Павлов С.В. История Отечества. М., 2006.

2.         Панков Г.В. История Отечества. М., 2005.

3.         Михалков К.В. Военная история. СПб., 2007.

4.         Богданов С.К. Военная история России. М., 2007.

5.         Боков А.М. История России. М., 2007.

6.         Зотова Л.А. История Российского государства. Спб., 2006.

[1] Податная единица, равная 12 человекам населения.

[2] Военная реформа – это изменение существующей военной системы государства, которое проводится по решению высших органов власти. Как правило, реформа вызвана политическими или/и экономическими изменениями, появлением новых видов оружия и другими условиями. Если обратиться к отечественной истории, можно увидеть, что Россия в прошлом пережила не одну военную реформу.

[3] Приказы – центральные органы управления в Русском государстве XVI – начала XVIII в. Наименование произошло от термина «приказ», то есть «особое поручение». Применительно к государственным учреждениям название стало употребляться с 60-х гг. XVI в. Приказы являлись постоянно действующими учреждениями. Каждый из них был организационно оформлен, ведал определенным кругом вопросов и имел свой штат. К концу XVI в. их насчитывалось уже 22. Численность наиболее крупных приказов достигала 400 человек. Все приказы находились в непосредственном ведении Боярской думы и царя. Значительная часть приказов занималась вопросами военного управления. В конце XVI в. таковых было уже около 10. Наиболее важными из военных приказов являлись: Разрядный приказ (1555–1711 гг.), Стрелецкий приказ (1571–1701 гг.), Бронный (1573 г. – первая половина XVII в.) и Пушкарский приказ (1577–1700 гг.).

[4] Слово «разряд» в Древнерусском государстве имело много значений. Этим словом называлась вообще всякая роспись. В военном же деле этот термин (от слова «разряжать» — распределять, расписывать) существовал давно.

[5] Фут (англ. foot, буквально – ступня) – единица длины в системе английских и русских мер длины. 1 фут равен 0,3048 м.

[6] Сажень – русская мера длины, равная 3 аршинам, 7 футам или 2,1336 м.