Социально-экономическое положение и культурное развитие на территории Иртышской военной линии

3. Социально-экономическое положение и культурное развитие на территории Иртышской военной линии

Активная миграция населения из Европейской части России сильно влияла на образ жизни и хозяйственный уклад коренного населения, быстро происходил процесс перехода к оседлому образу жизни казахов, хотя животноводство оставалось для них основным занятием. Ломка всего уклада жизни привели к существенному снижению численности населения.

В течение ХIХ в. под влиянием российской колонизация Казахстана происходило сужение кочевого образа жизни, все большее количество местного населения переходило к полуоседлости и оседлости, изменялась структура отраслевого хозяйственного комплекса, усиливалась роль земледелия. При этом происходило мощное перемешивание родов и племен всех трех казахских жузов.

В ХVIII в. на российско-казахстанском пограничье Иртышских военных укреплений развивались интенсивные торговые отношения.

Важную роль в экономическом развитии казахского общества играли традиционные торговые связи кочевников с оседло-земледельческими государствами и народами. Во второй половине XVIII — сер. XIX в. доминирующее положение в них занимал товарооборот с Россией. Меновая торговля казахов с российским купечеством сосредоточивалась в основном на севере и северо-востоке региона в таких населенных пунктах, как Семипалатинск, Усть-Каменогорск. Товарооборот был взаимовыгодным, и торговые обороты купечества постепенно возрастали. В 1858 г. весь товарный оборот русско-казахской торговли на Сибирских линиях составил 4,5 млн При этом средняя ежегодная стоимость ввозимых и вывозимых товаров через Семипалатинскую таможню насчитывала в 40—50-хгг. XIX в, от 700 тыс. до 900 тыс. руб., через Петропавловскую — 1,8 млн. руб., Омскую — около 100 тыс. руб.6

Большим спросом у казахского населения пользовались русские ткани, особенно хлопчатобумажные и шерстяные, металлические изделия (топоры, ножи, кухонная утварь), меха, юфтевые кожи, галантерея. Широкий сбыт находили сукно, сахар, соль. Во второй четверти XIX в. Казахстан становится главным потребителем российского хлеба, который вывозится ежегодно в степь по всем пограничным линиям на сумму 400—500 тыс. руб. ассигнациями. Значительно меньшим спросом у казахского населения пользовались металлы, что было обусловлено низким уровнем развития ремесленного производства в регионе и, следовательно, большей потребностью в готовых металлических изделиях.

Главными статьями вывоза из степи были скот и продукция скотоводческих хозяйств. В конце XVIII — нач. XIX вв. на пограничных линиях с Россией в течение одного года закупалось свыше 1,5 млн. крупного рогатого скота и более 100 тыс. лошадей. В середине XIX в. только ка Иртышскую линию ежегодно поступало около 150 тыс. лошадей, 3 млн. баранов и 100 тыс. быков и коров на сумму до 8 млн. руб.7 Из других товаров преобладали сало, шерсть, выделанные кожи, шкуры зверей, изделия'из козьего пуха, кошмы, войлоки, отдельные предметы домашнего обихода.

Строительство сети железных дорог способствовало втягиванию Казахстана в общероссийский рынок, межрегиональную систему специализации. На его территории начинают быстро развиваться многие отрасли промышленности, транспорт, торговля. Шло формирование национального рабочего класса, интеллигенции. В конце ХIХ – начале ХХ в. быстро увеличился вывоз скота и сырья из Казахстана на общероссийский рынок. Средняя годовая перевозка мяса из Казахстана по Сибирской магистрали в 1901-1904 гг. составила 1,7 млн., в 1907–1910 гг. — около 2 млн. и в 1912 г. — 1, 5 млн. пудов. Создание единого экономического пространства способствовало внутренней интеграции казахской нации, преодолению этнотерриториальных и племенных перегородок. Экономика Казахстана все больше входила в орбиту хозяйственной деятельности России.

В последней четверти XIX в. в Казахстане зародилось промышленное производство. Еще в середине XIX в. было известно наличие в Казахстане многих видов полезных ископаемых. Начиная с 60-х гг. XIX в. российские предприниматели стали вывозить капиталы в Казахский край и создавать на базе ряда месторождений полезных ископаемых промышленные предприятия. В 70—80-х гг. довольно интенсивно развивалась промышленность по переработке сельскохозяйственного сырья — маслодельная, кожевенная, мукомольная и др. Северный Казахстан стал одним из основных центров обрабатывающих предприятий. Значительного уровня развития достигла кожевенная промышленность.

В Павлодарском уезде разрабатывались соляные месторождения

В бассейнах р. Эмба, Иртыш значительного масштаба достигло рыболовство. Эта отрасль стала промысловой. Подавляющее большинство озер, где добывалась поваренная соль, находилось в северо-западной и западной части Казахстана. В Степном Северном округе (Акмолинская и северо-западная часть Семипалатинской области) соль добывалась на Большом Калкаманском, Малом Калкаманском, Джамантузском, Коряковских, Карасуйских, Чакчакских озерах'".

Сравнительно долго в Казахстане действовали мелкие, технически отсталые предприятия, которые по объему производства и количеству рабочих можно причислить к разряду ремесленных заведений. Но в конце XIX—нач. XX вв. на территории Казахстана действовали уже и относительно крупные предприятия, насчитывавшие по 300—500 рабочих: Спасский медеплавильный завод, Успенский рудник, Карагандинские копи, Экибастузские и Риддерские предприятия. Достаточно развитой отраслью промышленности была горнодобывающая. Всего в Казахстане с 1855 по 1893 гг. было выплавлено 151 182 пуд. свинца, 883 пуд. серебра, 219 186 пуд. черновой меди, 484 542 пуд. чистой меди.

Промышленность Казахстана, особенно горнорудная, угольная и нефтяная стала объектом внимания иностранных капиталистов. Спасско-Успенские, Атбасарские медные, Риддерские рудники, Карагандинские и Экибастузские каменноугольные копи, ряд нефтяных месторождений были проданы иностранным капиталистам. Держателями акций Акционерного общества Спасских медных руд были промышленники США, Германии, Бельгии, Швеции и др. стран.

С развитием промышленности связано и формирование местного рабочего класса.

Развитие российского капитализма вширь, его продвижение в национальные окраины, эксплуатация богатейших источников сырья, расширение рынков сбыта сопровождались созданием разветвленной сети банковских филиалов и кредитных учреждений".

Кредитная система Казахстана как часть финансовой системы Российской империи состояла из отделений Государственного банка, филиалов коммерческих банков, банков среднекапиталистических слоев города (общество взаимного кредита и городских общественных банков), а также кредитной кооперации и других учреждений мелкого кредита.

Отделения Государственного банка на территории Казахстана возникали прежде всего в центрах торгово-промышленной деятельности края: Петропавловске (1881 г.), Семипалатинске (1887 г.), Омске (1895 г.). Из 57 филиалов Сибирского торгового банка в районах Казахстана функционировало семь, т. е. 12,3%. Второе место по числу филиалов на территории края занимал Русский торгово-промышленный банк, имевший большие вложения в кредитование торгового оборота.

Им были открыты отделения в Петропавловске (1904г.), Кустанае (1909 г.), Павлодаре (1916 г.). Первое место среди областей Казахстана по количеству кредитных учреждений занимала Акмолинская область. Из девяти крупнейших петербургских коммерческих банков наибольшее число филиалов на территории Казахстана имел Сибирский торговый банк, учрежденный в 1879 г.¹²

Развитие капиталистических отношений оказало существенное влияние и на развитие торговли. Российский торговый капитал проникал в самые отдаленные районы края, еще теснее связывая местное скотоводческое хозяйство с рынками России, Средней Азии, Западной Европы. Основным объектом торговли оставался скот. Каждое лето только через Сарысуский уезд в центр России из Акмо-линского уездаперегонялось до 60 тыс. голов крупного рогатого скота и до 200 000 овец. Во всевозрастающих размерах вывозился хлеб. Крупными центрами торговли хлебом стали города: Уральск, Оренбург, Семипалатинск.

В 80-х гг. XIX в. только в Семипалатинске скапливалось до 380 тыс. пуд. пшеницы и до 500 тыс. пуд. пшеничной муки, в Павлодаре — до 200 тыс. пуд. зерна. Принимая во внимание прибыльность продажи и вывоза в смежные районы хлеба местные капиталисты вкладывали свои средства именно в мукомольную промышленность, в которой в начале XX в. была достигнута наибольшая концентрация капитала.

Во второй половине XIX — нач. XX в. местные купцы стали практиковать новую форму торговли — ярмарочную.

По количеству ярмарок ведущее положение занимала Семипалатинская область". Стабильность ярмарочной торговли объяснялась недостаточным развитием путей сообщения, препятствовавшим установлению более устойчивого торгового обмена между главными поставщиками скота — кочевниками и крупными «скотопромышленниками», а также сложившимися традициями ярмарочной торговли, с условиями торговли которых кочевник достаточно был знаком, кочевым образом жизни коренных обитателей степи.

Развитию промышленности и внутренней торговли во многом способствовало строительство железнодорожных линий, соединивших Казахстан с Сибирью и другими районами Российской империи. За последнее десятилетие XIX в. в Казахстане было построено 482 версты рельсовых линий.

В конце XVIII в. считались в служилых казаках: ратные люди, временно командированные на Иртышскую военную линию; сосланные в Сибирь на поселение преступники; приписанные в казаки жители пограничных крестьянских селений; лица различных сословий, добровольно записавшиеся в Казки. На Иртышской линии для казаков была сохранена часть льгот, поэтому многие из командированных сюда казаков оседали в крепостях на постоянное жительство. В 50-х годах XVIII в. число казаков на военной линии достигало 2 тыс. человек.

Расположенные здесь разъездные команды конных казаков получили название линейных. Пополнения этих команд формировались преимущественно из деклассированных элементов, так называемых «гулящих людей» [52, 76]. Указом Сената от 28 августа 1736 г. было предписано «всяких гулящих и бродящих людей ловить и приводить в полицию..., где их накрепко спрашивать, чьи они люди или крестьяне, имеют ли паспорты... и для чего не нанимаются в работу, по миру бродят». Было признано молодых гулящих «употреблять в казённые работы», а царской грамотой Петра I ещё в 1701 г. предписывалось «из гулящих людей иметь казаков».

В Сибири среди русского населения всегда ощущались нехватка женщин. Одним из способов решения этой проблемы стал насильственный захват в степи карательными казачьими отрядами женщин из непокорных казахских аулов, выступавших против политики колониальной российской администрации. Другим способом создания семья была женитьба на преступницах, сосланных в Сибирь. Так, в 1759 г. на Иртышскую линию была выслана партия из 90 колодниц, из которых 77 признали годными для супружеской жизни [53, 160]. Еще одним источникам женского пополнения была обычная покупка женщин у местных народов. Именным указом царя от 23 мая 1808 г. разрешалось «всем российским-подданным свободных состояний покупать и выменивать на линии киргизских детей». Оговорка с том, что по достижении 20-летнего возраста их обязаны были отпустить на свободу, была пустой формальностью. Запрещение держать казахских детей в качестве рабов последовало только в 1825 г., и то после выступления влиятельной группы либералов в государственных органах. По указу 1825 г. было «воспрещено покупать киргизов, калмыков, и других азиатов, но, для пополнения недостатка женщин в Западной Сибири, разрешено выменивать у кочевников детей женского пола». 40-летняя «инородческая баба» стоила 12 рублей, а девочка-казашка обменивалась на 2-х быков, 2 кирпича чаю, красную кожу и четверик крупы. [54, 39]

«Встречаются между казаками потомки Киргиз, Калмыков, Башкир и Мордвы. Вообще, уклонения от русского типа к монгольскому нередки. Это объясняется тем, что на пограничных сибирских линиях долгое время было чрезвычайно мало русских женщин и казаки женились на инородках. Влияние киргизского населения выразилось ещё другим образом: почти все казаки Горький и Иртышской линий употребляют в разговоре весьма часто киргизский язык и приняли от Киргиз некоторые обычаи». [55, 90]

Кроме служилых казаков гарнизоны линейных крепостей формировалось и регулярными войсками. В 1745 г. в Сибирь был командирован генерал-майор Х.Т.Киндерман с Ширванским и Нотебурским (Нашебургским) пехотными полками, и Валдайским, Олонецким и Луцким драгунскими полками. Он возглавил Отдельный Сибирский корпус. По указу правительствующего Сената от 23 сентября 1744 г. его назначили первым командующим регулярными и иррегулярными войсками на Сибирских пограничных (Тоболо-Ишимская, Иртышская, Колывано-Вознесенская) линиях. В России в XVIII в. к иррегулярным войскам относились казачьи войска. Построение линейных казачьих войск отличалось от такового регулярных войск следующим: гарнизоны были только в крепостях и форпостах, основная масса казаков вела жизнь сельских обывателейб т.е. пахала, сеяла, убирала хлеб, содержала скот и т.д.

Система комплектования полков носила территориальный характер. В 1711 году полки были расписаны по губерниям и содержались за счет этих губерний. Каждый полк имел свой определенный круг комплектования - провинцию, дававшую полку свое имя.

Ширванский и Нотербургский пехотные полки разместили в Тобольске и ряде укреплённых пунктов Ново-Ишимской и Иртышской линий, а драгунские - на вновь создаваемой Колывано -Вознесенской линии. По распоряжению Х.Т.Киндермана было дополнительно построено вдоль Иртыша 24 военных укрепления - 3 форпост, 11 редутов, маяки, защиты.

При постройке Иртышской военной линии у большой излучины Иртыша (на самом «носочке»), которая по форме напоминала бошмак, был поставлен маяк (сторожевая вышка) с почтовым двором [56, 80]. Здесь в 1745 г. и был построен редут Башмачный (ныне населенный пункт в Железинском районе). Между Железинской и Семипалатинской крепостями были основаны редуты Песчаный, Черноярский, Подстепный, Лебяжье озеро и Подпуск. Песчаный редут впоследствии был преобразован в казачью станицу (ныне населнный пункт в Качирском районе). «В четырёх верстах по правую руку малое озеро Пещаное, по которому станица сия приоменована [57, 122]. Селение Черноярское (ныне в Павлодарском районе) известно с 1745 г. под названием Черноярского станца (редута). «Берег реки Иртыша вьшшной не более сажени состоит здесь из чернозёма, почему он Чёрный Яр называется, а от оного уже заимствует имя и сама станица» [58, 161]. Подстепной редут (ныне в Павлодарском районе) назван так по речке Подстепке (в настоящее время не существующей), протекавшей «под степью», т.е. ниже в пойме Иртыша. На берегу Иртышу, на юго-восточный стороне озера Лебяжьего был возведён редут Лебяжье озеро, затем редут преобразовался в форпост (ныне районный центр). Опорный пуша-был назван по озеру, около которого гнездились лебеди, в настоящее время озеро Лебяжье не существует. Редут Подпуск (ныне в Лебяжинском районе), получил название от спуска в пойму Иртыша «под спуск», впоследствии согласная буква «с» в середине слова утратилась. В 1745 г. основан маяк Пресный (ныне в Качирском районе), впоследствии преобразованный в редут. Назван по группе пресных озёр.

Недостаток служилых людей на линии восполнялся за счет ссыльных и военнопленных иноземцев: немцев, шведов, «литвы» и «черкасе» (украинцкев). По состоянию на 25 августа 1744 г. находилось в крепостях Иртышской военной линии: Ямышевской -304 человека, 12 пушек; Семипалатинской - 204 человек, 10 пушек; Усть-Каменогорской - 141 человек, 9 пушек; Железинской - 72 человека, б пушек; Омской - 267 человек, 20 пушек; в форпостах: Коряковском — 48 человек; Чернорецком - 59 человек; Семиярском -51 человек; Новопостроенном (на р. Убе) - 50 человек; Осморыжском - 52 человека; Ачаирском - 54 человека; Черлаковском - 55 человек. В форпостах артиллерии не было. [59, 77]

В Российской империи смертная казнь за уголовные преступления для особо тяжких преступников часто заменялась ссылкой за Урал на определенный срок или бессрочно. Ещё в 1653 г. был издан указ о наказании воров и разбойников вместо смертной казни, кнутом и ссылкой их в Сибирь. В 1680 г. было повелено не чинить ворам за две кражи отсечение рук, ног и пальцев, а ссылать их вместо того в Сибирь. Со второй половины XVIII в. и Северный Казахстан стал местом, куда беспрерывными партиями /этапами/ направляли из России тысячи неисправимых, многократно совершавших преступления, рецидивистов надеялось на изоляцию злоумышленников от внешнего мира. Об их тлетворном влиянии на «туземцев» никто из власть предержащих не задумывался.

С 1761 г. Иртышской военная линия усилило заселялась «колодниками». Впоследствии колодки заменили пятифунтовыми кандалами. Каторжников присылали сюда для ремонта и постройки крепостных сооружений. Арестанты использовались также для ломки строительного камня в горах и доставке его к крепостям. На Иртышскую линию ссылали и российских женщин-преступниц за различные уголовные злодеяния. Так, в этапе заключённых 1759 г. было 24 мужеубийцы, 10 детоубийц, одна отцеубийца, просто убийцы, а в этапе 1761 г. из 42 женщин три были сосланы за поджог помещичьих имений, остальные - за разные уголовные преступления [60, 181].

С 1754 г. ссылка в Сибирь разделяется на два вида: в работу («под караул») и на поселение («на пашно», «в посад»), а ссыльные -на два разряда: «ссыльно-каторжные» и «ссыльно-поселенцы». Для приговоренных к ссылке в Сибирь «воров» и «злодеев» предусматривались телесные наказания: урезание языка, вырывание ноздрей, выжигание клейма на лице, наказание кнутом, батогами, плетьми. Для прикрепления женщин-колодниц к месту ссылки, им разрешалось выходить замуж за служивых людей из крепостей. Чтобы не портить «невест» в 1757 г., был издан указ: «Преступниц, по наказании их кнутом, ссылать в Сибирь, не вырывая у них ноздрей, и не ставя на лице знаков». Тех, кто были покраше, охотно брали в жёны или сожительницы офицеры, остальные, больные чахоткой, цингой, венерическими заболеваниями, доставались рядовым казакам. Только осенью 1771 г. в Сибирь прибыло 6 тыс. ссыльных и находилось в пути по направлению в Сибирь 4 тыс. человек.

В Иртышскую военную линию посалили тюремщиков, ссыльных, которые были заражены всякими разными заболеваниями, в результате чего казахская земля впервые познакомилась с новыми болезнями как сифилис или гонорея и.т.д.

Иртышская военная линия являлось как бы «китайской стеной» между казахами и джунгарами. Надежда на то, что Российская армия удержит джунгарское войско от нападении на казахских земель была исчерпана. Потому что колонизаторы на Иртышской военной линии содействовали прохождению джунгарского войска через Иртыш на захват казахских земель.

Еще Иртышская военная линия служила границей перекочевок казахов на правый берег Иртыша. В результате казахи лишились земли, которая многие века служила зимним пастбищем кыстау, и летним пастбищем джайлау. И конечно это не могло отразиться на хозяйстве казахов, некоторые семьи лишились основного источника корма.

Последствия колонизации были особенно тяжелым для казахов вообще и, в частности, для казахов Павлодарского Прииртышья. С одной стороны, это изнурительные казахско-ойратские войны 1723-1730-го, 1739-1741 годов, в которых казахи понесли огромные потери. С другой стороны, владельцы Среднего жуза в начале этого столетия вынуждены были идти на сближение с Россией в результате нависшей угрозы со стороны Джунгарского ханства, и вследствие этого лишились части своей территории на крайнем северо-востоке, - на правобережье Иртыша, где в первой четверти 18 века Россией были основаны военные крепости и введены казачьи войска. Историческими же предпосылками российской военной экспансии, а также китайского военного вторжения на территорию Среднего жуза в районе Иртыша в 1756-1757 годах явились, падение Сибирского ханства в самом конце 16 века, а затем и Джунгарского ханства в середине 18 столетия. Разгром последнего обеспечил Цинской империи приоритет в Центральной Азии, выразившийся в территориальных притязаниях на недавние ойратские кочевья в казахских степях, в частности, на юго-восточные территории Среднего жуза. Вместе с тем, он способствовал еще более упрочению позиций России в Казахстане как государства-протектора, выразившемуся, в свою очередь, в строительстве укрепленных военных линий на юго-востоке Среднего жуза, - на границе с Цинской империей [61, 151].

Как известно, спровоцированная в первую очередь Российской, а также Цинской империями земельная теснота в пастбищах вследствие строительства военных линий на севере и юго-востоке Павлодарского Прииртышья привела к нелегальным переходам казахских родов на «российскую территорию», - на правобережье Иртыша, в результате чего царское правительство вынуждено было пойти на ряд уступок относительно пользования свободными пастбищами на российской территории, в конечном итоге, - к миграциям кочевого населения. Последние, в свою очередь, усиливали хозяйственные и культурные контакты между коренньш казахским и пришлым русским населением. Кроме того, начавшаяся в 40-х годах 18 столетия крестьянская колонизация северо-восточных районов Павлодара увеличила приток из Сибири и России инонационального населения, особенно со строительством в начале 50-х годов Новоишимской военной линии, а также военных укрепленных линий на Юго-Западном Алтае в конце 50-х - начале 60-х годов 18 века. Например, в 60-е годы этого столетия в восточные и юго-восточные районы Павлодара, - на Алтай переселились 2 тыс. крестьян и разночинцев из Тобольской губернии, а также казеные крестьяне северных российских губерний. В долине Бухтармы и Нарына оседали крестьяне, бежавшие от рекрутской повинности, а также ссылные запорожские казаки, польские беженцы. Как отмечал российский исследователь А. Д. Колесников, "1760 г. можно считать началом правительственной крестьянской колонизации края".[62, 55]

Помимо гражданской колонизации, активно продолжалась военная экспансия территории Среднего жуза, - так, для строительства Новоишимской военной линии было направлено 2 тыс. казаков и крестьян, в 1758 году на Сибирские линии было отправлено 1 тыс. человек из Донского и Липкого казачьих войск, в 1764 году для улучшения обороноспособности сибирских линий направлены новые большие военные силы, что значительно усилило военное присутствие России в Среднем жузе. В результате всех этих колониальных мероприятий значительно увеличился переселенческий элемент в Северо-Восточном Казахстане. Нельзя не учитывать и тот очевидный факт, что в результате казахско-джунгарских войн в первой четверти 18 века, а также строительства российских укрепленных линий на территории Среднего жуза отдельные казахские роды вынуждены были откочевать со своих насиженных мест что тоже отражалось на демографическом показателе, влияя на динамику численности населения Павлодара.

В XVIII веке казахи кочевали на реке Или, к востоку от озера Балхаш, по рекам Аягуз, Каракул. Смежно казахи Среднего и Старшего жузов кочевали в вершинах реки Аблакетка, по лево и правобережью Иртыша, у устья реки Нарын, у крепости Усть-Каменогорской, по реке Или, в урочищах между рек Бекен и Чаганак, у Тарбагатайского хребта, на реках Жетысу, всего 8639 кибиток Старшего и 4250 кибиток Среднего жузов . Казахи Среднего жуза кочевали также в Кулундинской степи, у селений Тобольской и Томской губерний, Сибирского линейного казачьего войска и Колывано-Воскресенских горных заводов, и занимали в начале 18 века следующую территорию: на востоке и юго-востоке до границ Джунгарского ханства, на севере и северо-востоке - до верховьев Иртыша, а также рек Сарысу, Есиль, Тобыл, Арыс и других, на западе - до кочевий Младшего жуза в пределах озера Аксакал.

Необходимо рассмотреть, как проходило на территории Павлодарского Прииртышья межевание казахских земель ибо в результате этого межевания, имевшего целью изъятие у коренного населения лучших плодородных земель, прежде всего в пользу сибирского казачества, а также крестьян-переселенцев, увеличивалась доля пришлого населения. Известно, что межевые работы в Среднем жузе начались в 1769 году, в результате которых Государственная комиссия отвела земли сибирским линейным казакам и регулярным войскам. Комиссия отвела им 10 верст земли с внешней стороны Сибирской линии, - на левом берегу Иртыша. Здесь были организованы казачьи разъезды, которые фактически углубили владения линейных казаков от 15 до 50 верст, где они занимались хлебопашеством, сенокошением, рубили лес, ставили хутора и дачи, занимались различными промыслами. Размежевание казахской степи с сибирскими губерниями привело к обострению земельного вопроса, еще более усилило недоверие казахов к русским, лишило казахов лучших пастбищ, с чем они, очевидно, не могли и не хотели мириться. С другой стороны, царское правительство укрепило свои позиции на северо-востоке Среднего жуза основав во 2-й половине 18 века новые укрепленные линии и проведя размежевание казахских земель в пользу сибирских казаков, используя сложившуюся благоприятную обстановку, обусловленную ослаблением в середине 50-х годов как казахов, так и ойратов.

Известно, что в 1756-1757 годах, уже после поражения Джунгарского ханства в Прииртышье происходили военные столкновения казахских отрядов с китайскими войсками, и часть казахских родов вынуждена была откочевать на территорию Младшего жуза, другая часть, - просить покровительства России и разрешения на переход со скотом на правобережье Иртыша для кочевания, - все это вместе взятое также способствовало упрочению позиций России в названном регионе вследствие сближения казахов Среднего жуза с русскими. Вместе с тем, проведение размежевания способствовало активизации хозяйственной жизни региона, казахское население поддерживало тесные контакты с российской администрацией и многонациональным населением Сибирской линии, кроме того, казахи выполняли различные административные поручения. Казахское население стремилось решить в Омске и у комендантов крепостей отдельные спорные и судебные дела, однако такая тенденция наметилась начиная только с 80-х годов 18 столетия и связана была с политическим кризисом внутри казахского общества после смерти хана Абылая, поэтому казахские родоначальники и старшины, стесненные в пастбищах и недовольные политикой хана Среднего жуза Уали, нередко обращались за помощью к сибирской администрации, которая, в свою очередь, стремилась максимально прислушиваться к запросам казахских владетелей - противников Уали хана, и таким образом пыталась решать очень важный для себя «казахский вопрос» и влиять на политическую ситуацию в Среднем жузе, перетягивая на свою сторону влиятельных казахских родоначальников.

В 1809 году были разработаны новые правила и произведен отвод земли сибирским линейным казакам и внутренним, или станичным казакам в районе левого берега Иртыша. Казаки на Сибирской линии получили на 1 душу мужского пола по 6 десятин земли, удобной для хлебопашества, сенокосов, пастьбы скота. Также отводилось 500 десятин земли на каждый эскадрон войска для общественной войсковой пашни. Казачьим селениям отводились соляные озера, «строевые» и «дровяные» леса с учетом роста населения, а полоса земли по левому берегу Иртыша в 40 верст не подлежала крестьянскому заселению. Чиновникам, разночинцам, купцам и мещанам, проживавшим на казачьих землях, разрешалось иметь земельные участки. В 40-верстной полосе все оставшиеся свободными земли между казачьими отводами разрешалось использовать казахам при уплате ремонтной пошлины в пользу казачьего войска, под хлебопашество, сенокосы и пастбища для скота, - эти места были отмечены межевыми столбами с надписью: «Граница земель, отведенных при ... укреплении для зимовья и кочевки верноподданных казахов». Разрешался отвод земли казахам и за чертой крестьянских селений в Тобольской и Томской губерниях с согласия губернских и казахских депутатов, но не далее 30 верст от линии и не ближе 40 верст к деревням, земля отводилась с учетом количества кибиток и скота. Казахам с этих участков запрещались переход на казачьи участки и близкая подкочевка к казачьим и крестьянским пашням и покосам. Для казахов, кочевавших по правой стороне Иртыша, также разрешалось временное пребывание на левом берегу, отводились участки для зимовки скота и луга для сенокосов с разрешения дистанционных и карантинных начальников. Так, в рекомендациях генерал-губернатора М. Сперанского межевой комиссии говорилось, что она «обязана наблюдать, чтобы сохранена была справедливость, и места показаны им удобные, в достаточном количестве, и обоюдные выгоды как казаков, так и киргисцов и крестьян, были соблюдены без всякой обиды и стеснений» [63, 89].

К 1813 году предполагалось закончить размежевание, но в действительности только к 1821 году были отсняты земельные планы в пяти казачьих округах. В этот период положение осложнилось тем, что к району казачьей линии вплотную подступили крестьянские селения, это вызвало многочисленные тяжбы казаков с крестьянами и осложнило отношения с казахами, постоянно кочевавшими на линейных землях. Как известно, к началу 19 века верхнее Прииртышье стало районом расселения большой группы русского крестьянства, - так, к 1820 году в 4 волостях - Усть-Каменогорской, Убинской, Крутоберезовской, Бухтарминской учтено было 38 крестьянских селений, в них насчитывалось 6567 чел. м. п.. Для прекращения споров и тяжб была создана межевая комиссия из полковых командиров Сибирского казачьего войска, доверенных лиц от казахов, землемера Молчанова и подпоручика Потанина, которая в мае 1821 года провела межевые работы в районе 1-го и 5-го полковых округов, - от крепости Петропавловской до редута Сибирского и вдоль Иртышской линии до редута Татарского на стыке Тобольской и Томской губерний. 13 июня 1821 года для кочевания станичных казахов на внутренней стороне Сибирской линии была официально отведена земля, но при условии не приближаться к казенным селениям ближе 40 верст и не отходить от линии далее 30 верст. Кочевка казахов разрешалась с уплатой ясака Сибирскому казачьему войску в размере одной головы со 100 голов скота, - к примеру, в 1816 году только в Семипалатинской и Ямышевской дистанциях уже находилось до 15 тыс. казахов. Следует отметить, что межевание казахских земель в этот период совпало с введением в казахской степи «Устава о сибирских киргизах» 1822 года, согласно которого территория Среднего жуза административно вошла в состав Российской империи, и с этого времени началась полномасштабная колонизация северо-центрального региона Казахстана, до этого, как известно, были отчуждены в пользу России северные и восточные районы Павлодара, где в 1-ой четверти, а затем в 50-60-х годах 18 столетия были построены военные укрепленные линии. Сибирская линия была внутренней межой Тобольской и Томской губерний с казахской степью, - об этом говорилось в журнале Азиатского комитета МИД от 10 апреля 1828 года, где, в частности, подчеркивалось, что Сибирская линия является внутренней межой со времени вхождения Среднего жуза в состав России, когда «население получило право разбора своих дел в Омске и у комендантов крепостей».

В 1822 году Омская область была создана из прилегающих к сибирской линии частей Тобольской и Томской губерний, станиц Сибирского казачьего войска, крепостей и форпостов Пресногорьковской и Иртышской линий и земель Области сибирских казахов, которую составили 8 внешних округов (к западу от Иртыша). Область сибирских казахов была значительной по площади административной единицей Казахстана, - на севере она была отделена от сибирских губерний межой, идущей вдоль дороги, соединяющей Оренбург с Омском, а далее межа шла по реке Иртыш, вдоль которой тянулись земли Сибирского казачьего войска, составлявшие северную границу Области сибирских казахов. Но эта межа была условной, соблюдавшейся в последней четверти XVIII века, а с начала XIX века вдоль левого берега Иртыша находились зимовки казахов, арендовавших землю у казаков.

Постепенное разрушение родовых связей вследствие усиления колониальной политики России в отношении казахов и отход от территориальной определенности, основанной на делении по родам, запрещение кочевать за пределами округа и поощрение правительством четкого размежевания казахских земель приводили к ограничению района кочевок, к искусственно созданному земельному кризису, но вместе с тем позволяли наладить местным властям учет населения и земельного фонда, и в дальнейшем перейти к изъятию свободных земель у казахов-кочевников в переселенческий фонд, постепенно подготавливая массовую и всеобщую колонизацию Казахстана.

Итак, искусно спровоцированные правительством земельная теснота и кризис, нарушение веками сложившихся путей и маршрутов кочевок в результате введения российской политической системы управления вызвали широкое антиколониальное движение в 20-40-х годах 19 века, и одновременно массовые миграции кочевого населения, а также усиление военной и гражданской колонизации региона. В свою очередь, последняя оказала решающее влияние на демографические процессы в регионе, в конечном итоге, - на усиление переселенческого элемента в первой половине 19 века на всей территории Среднего жуза.

С введением в Павлодарском Прииртышье российской административной системы управления в первой четверти 19 века продолжалась дальнейшая военная колонизация региона, но уже вглубь казахских земель Среднего жуза. Военные подразделения Сибирского казачьего войска были размещены при окружных приказах, а также в станицах и других колониальных поселениях. Для усиления военной колонизации казахских земель Павлодарского Приртышья предусматривались обязательные командировки для службы в казахской степи, а также добровольные переселения казаков, - так, в 1834 году во внешние округа из полков Сибирского линейного казачьего войска изъявили желание переселиться 109 семей, из них в Кокчетавский округ - 39, Учбулакский - 29, Акмолинский - 4, Баянаульский - 12, Каркаралинский - 5, Кокпектинский - 20 семей. Как видим, больше всего казачьих семей стремились попасть в наиболее богатые и красивые местности Сарыарки (это прежде всего Кокчетавский и Учбулакский округа). Однако добровольному переселению сами казаки предпочитали командировки в казахскую степь, так как они освобождали их от изнурительной работы в собственных хозяйствах, от бесплатного труда на многочисленных войсковых предприятиях, давали возможность обогатиться за счет грабежа коренного населения, - за счет военной добычи. Причем царское правительство всячески поощряло службу казаков "за границей", - во время походов в степь жалование сибирских казаков увеличивалось у рядовых до 11 руб. 88 копеек, офицеров - до 238 руб. 29 коп., сотников - до 286 руб. 37 коп., есаулов - до 406 руб. 10 коп. [64, 113]

С середины 18 века, в особенности с падением Джунгарского ханства, происходил рост военных крепостей по Иртышу, Тобылу, связанный с развитием торговли между казахской степью и российскими крепостями, и имевший следствием их интенсивное заселение как переселенцами из Сибири и России, так и коренными жителями, в основном казахскими торговцами, перекупщиками, богатыми скотовладельцами, а также российскими купцами и предпринимателями, выходцами из Средней Азии, Сибири, что способствовало превращению Петропавловска (бывший Кьгзылжар), Семипалатинска (Жет1 Шатыр), Усть-Каменогорска (Тас-Тебе), Павлодара (Тузкала), Аягуза и других в городские поселения, - в пункты торгово-экономических контактов Среднего жуза с Россией, Китаем, Западной Сибирью и со Среднеазиатскими государствами. В этот период в городах Иртышской и Горькой линий Омске, Петропавловске, Семипалатинске, Усть-Каменогорске проживали 720 казахов, а в дистанциях Сибирской линии, - 11433 казаха. Упрочение казахско-русских взаимосвязей в этот период вследствие наступления мирного периода обусловило постепенное увеличение в городском населении удельного веса казахов. [65, 33]

Правительство, заинтересованное в присоединении региона к России и намереваясь создать наиболее благоприятные условия для его хозяйственного освоения, поощряло переход казахов к оседлости, - так, еще в 1809 году командир отдельного Сибирского корпуса Г. Глазенап предписывал комендантам крепостей «склонять ко вступлению в вечное Российское подданство и, дабы они привыкли к земледелию и прочим трудам, позволить им заниматься оным...». Далее он рекомендовал «если необходимость дать им места в границах Российских на дистанции между крепостями Ямышевской и Железинской». Однако царские чиновники на местах, проводя колонизаторскую политику в отношении казахов-кочевников, нередко создавали затруднения, препятствуя их стремлению поселиться в городах, о чем отмечал тот же Трофимов: «Нельзя не сожалеть и не удивляться, что вместо поощрения их к тому и придания нужных способов они встречают на местах строгое пресечение и надзор, чтобы ничего из дерева для жилищ строить не смогли». А один из типичных представителей российской колониальной администрации, комендант Усть-Каменогорской крепости характеризовал казахов-кочевников как «не могущих иметь никакой оседлости». Но все-таки казахи переходили на постоянное жительство в города, - и это было одним из источников формирования городского населения в Павлодарском Прииртышье. О переходе казахов к оседлой жизни свидетельствуют архивные источники: «Вообще так называемые верноподданные киргизы постепенно водворяются оседлой жизнью между крепостями Коряковскою и Ямышевскою». [66, 88]

Если в начале XIX века удельный вес казахов в городском населении Павлодарского Прииртышья был незначительным, то с 60-х годов в связи с развитием капиталистических отношений и торговли он значительно увеличился, несмотря на то, что чиновники местной администрации по-прежнему проводили колонизаторскую политику по отношению к коренным жителям степи, всячески затрудняя их переход на постоянное жительство в города, считая, что казахи не могут отказаться от кочевого образа жизни. В частности, генерал-майор Ставицкий, побывавший в казахских степях в 60-х годах XIX века, писал: «... Киргизы вообще ведут кочевую жизнь, ненавидят хлебопашество, и не думаю, когда-либо приучены к оному (к оседлости, хлебопашеству - автор) будут, к пастушеской жизни имеют непреоборимую склонность». Но источники свидетельствуют о другом, - еще в конце 50-х годов 19 века А. Врангель, в то время занимавший должность Семипалатинского областного прокурора, видевший изменения в жизни казахов своими глазами, писал по этому поводу: «... Полуосевшие киргизы жили на левом берегу большею частью в юртах, хотя у некоторых богачей были домики... и их насчитывалось до трех тысяч». Еще одной категорией пополнения городского населения, по утверждению выдающегося казахского ученого Е. Бекмаханова, являлась беднейшая часть казахского населения, - жатаки, в большинстве своем оторвавшиеся от земледелия и жившие за счет наемного труда. Кроме казахов и русских, в городах региона жили татары и «сарты», т. е. узбеки, особенно в Семипалатинске и Кокпекты, а также калмыки (тургауты), китайцы и дунгане (преимущественно в Зайсане). [67, 34]

В росте городского населения исследуемого региона определенную роль сыграл тот факт, что Петропавловск, Павлодар, Семипалатинск, Усть-Каменогорск, Каркаралы и другие города стали в середине 19 века местом политической ссылки, однако численность ссыльных была незначительной в общем составе городского населения, - например, в 1863 году в городах Северо-Центрального Казахстана (без Сергиополя и Бухтармы) политических ссыльных вместе с их семьями насчитывалось всего в пределах 129 человек.

В результате природно-климатических условий Казахстана основной формой природопользования и жизнеобеспечения населения на протяжении трех тысячелетий было кочевое скотоводство — особый род производящего хозяйства, при котором преобладающим занятием является экстенсивное подвижное скотоводство, а большая часть населения вовлечена в сезонные перекочевки'.

Главной особенностью кочевого скотоводства являлось круглогодичное содержание скота на подножном корму, что было обусловлено дефицитом кормовых и водных ресурсов.

Средняя протяженность маршрутов кочевания составляла 50—100 км в течение года, но у отдельных родоплеменных групп (например, адай, шекты, табын и др.) могла достигать 1000—2500 км.

Особенности среды обитания определили способы использования казахами природных ресурсов в качестве зимних, весенних, осенних и летних пастбищ. Для зимних пастбищ использовались берега озер, долины рек, горные ущелья, опушки леса, невысокие горы и южные склоны сопок, т. е. места, где имелись естественные средства защиты стад от снежных буранов и ветров. Осенние и весенние пастбища обычно размещались на близлежащих от зимовок земельных угодьях, которые рано освобождались от снежного покрова. Летние постбища располагались, как правило, на территориях с большим запасом осадконакопления, сравнительно обильным растительным покровом и наличием водных ресурсов естественного происхождения.

Особенности географической среды и потребности жизнеобеспечения казахов определили и видовой состав стада. Удельный вес овец в нем составлял в среднем 60% всего поголовья, лошадей — 13, крупного рогатого скота — 12, верблюдов — 4%2. Важную роль в регулировании видового состава стада играла способность животных адаптироваться к быстрым и частым перекочевкам, а также возможность их многоцелевого использования в хозяйственной (мясо, молоко, шерсть, тягло) и общественно-политической жизни (транспорт, военные цели).

В Казахстане сложилось два типа скотоводческого хозяйства:

кочевое скотоводство, основанное на эксплуатации искусственных водоисточников, и полукочевое хозяйство — на утилизации водных ресурсов естественного происхождения.

Первый тип скотоводческого хозяйства локализовался в ареалах с резко выраженной аридностью и континентальностью природно-климатическихусловий, низкой продуктивностью растительного покрова, отсутствием естественных водоемов (степи, полупустыни, пустыни, горные и предгорные районы).

Большой труд, расходуемый скотоводами на создание сети искусственных колодцев и извлечение необходимого минимума воды, почти полностью поглощал их энергетические ресурсы и рабочее время, которое было подчинено исключительно интересам и нуждам

кочевого скотоводства. Ограниченность водных источников и кормов диктовала повышенную частоту миграций, кратковременность остановок и огромную амплитуду кочевания. В результате этого в стуктуре стада преобладали наиболее подвижные и выносливые виды животных (овцы и верблюды), все предметы материальной культуры (юрта, домашняя утварь) наиболее полно соответствовали кочевому образу жизни и скотоводческому хозяйству. Такой тип хозяйственной деятельности получил распространение на полуострове Ман-гышлак, плато Устюрт, в некоторых районах Приаралья, Западного и Центрального Казахстана.

Иной тип кочевого скотоводства сложился в ландшафтных зонах, характеризующихся более равномерным распределением осадков по сезонам года, реками с круглогодичным стоком воды, наличием плодородных участков почвы и проч. К ним относятся речные и околоозерные долины в степной и лесостепной зонах, предгорной и высокогорной полосе. Сравнительно высокая продуктивность растительного покрова и лучшая обеспеченность запасами воды определили в этих районах большую продолжительность стоянок и менее интенсивный режим кочевания, ограничивали ареал миграций. Для этого типа хозяйства было характерно наличие большей доли крупного рогатого скота и лошадей, меньшей — верблюдов и мелкого рогатого скота. Некоторые особенности прослеживаются и в характере выпаса скота: в отличие от хозяйств первого типа, находившихся в режиме круглогодичного кочевания, в хозяйствах естественного водопользования имело место стационарное зимование, а потому возведение постоянных зимних жилищ и хозяйственных построек. Многие скотоводческие хозяйства получали возможность заниматься на призимовочной территории земледелием и рыболовством. Удельный вес второго типа хозяйств был особенно значителен в Восточном и Северо-Восточном Казахстане, Семиречье и некоторых районах Южного Казахстана.

Второе место в структуре хозяйственных занятий казахов занимало земледелие. Очаги земледельческой культуры локализовались, как правило, в наиболее удобных для хлебопашества в природно-климатическом отношении районах Казахстана. Такими районами были на северо-западе территории в бассейнах р. Сагыза, Эмба, Илек, Иргиз, Утва и Уил, долины Мугоджарских гор: в Центральном Казахстане — долины среднего течения р. Сарысу; на юге — по Сырдарье, Кувандарье и Жанадарье: на севере — по Ишиму, Нуре и Тургаю с их притоками; в Восточном Казахстане у Калбинского и Тарбагатайского хребтов, в предгорьях Каркаралы; в Семиречье — на верховьях Лепсы, Аксу, Каратала и в среднем течении Или. Причем географическое положение этих территорий, орографические и поч-венно-климатические условия, наличие водных ресурсов, интенсивность культурно-экономических контактов с соседними оседло-земледельческими народами оказали определенное воздействие на уровень и размеры казахского земледелия, отбор земледельческих культур, степень агрономических заимствований у соседей, способы использования земледельческих продуктов в хозяйственных и иных целях.

Отношение основной массы кочевого населения к земледелию находилось в непосредственной зависимости от состояния ее скотоводческого хозяйства. Наиболее остро неустойчивость своего социально-экономического положения ощущала казахская беднота. Испытывая большую потребность в использовании дополнительных ресурсов для получения средств существования, она вынуждена была обращаться к занятиям земледелием. По определению Я. П. Гавердовского, Е. К. Мейсндорфа, А. И. Левшина, султана Т. Сейдаляна и других очевидцев, занятие земледелием, как и некоторыми другими подсобными промыслами, являлось у казахов показателем «нищеты».

В то же время земледелие у малоимущих индивидов находилось в тесной зависимости от состояния этой отрасли в хозяйствах наиболее зажиточных скотоводов, которые использовали труд издольщиков. Так, во владениях хана Абылая, заботившегося о создании своего личного комплексного хозяйства, пашни обрабатывали тюлснгуты из числа пленных русских и калмыков. «Многие зажиточные хозяйства сеют хлеб, используя труд бедняков-байгушей, лишившихся скота, из-за куска хлеба сделавшихся рабами», — констатировал в середине XIX в. И. Ф. Бларамберг'.

Привилегированные слои казахского общества по праву собственника основных средств производства присваивали себе большую долю произведенного общественного продукта. В результате этого развитие земледелия у казахов сопровождалось усилением эксплуатации зависимого населения.

В большинстве ландшафтных зон региона земледелие было, как правило, поливным. В северо-восточных районах Казахстана с большими естественными водоемами преобладало менее трудоемкое бо-гарное (неполивное) земледелие. Обработка земли производилась лопатами и кетменями, использовались также своеобразные сохи или рала, в хозяйствах, наиболее близко расположенных к русским земледельческим поселкам, — двухколесные железные плуги или обыкновенный «русский сабан», кроме того, деревянные бороны, волок или просто грабли.

Для севооборота была характерна переложная система земледелия, когда из года в год на одном и том же месте сеяли просо, а после истощения земли поля забрасывали на несколько лет. В конце XVIII в. некоторое распространение в земледелии получило трехполье, с которым казахи познакомились на Ишиме у русских крестьян.

Наиболее распространенной земледельческой культурой в хозяйстве казахов было просо, которое при искусственном орошении и благоприятных погодных условиях можно было сеять два раза в год и дважды собирать урожай; выращивались также просянка и яровая пшеница. Урожайность культур при хорошо отлаженной оросительной сети, несмотря на трудности земледелия в условиях Казахстана, примитивность орудий земледельческого труда и способов обработки почвы, была довольно высокой. Земледелие в некоторых хозяйствах Среднего жуза было настолько успешным, что казахский хлеб приобретало даже российское купечество4.

Однако в целом земледелие не получило широкого рапростране-ния в Казахстане, оно всегда имело вспомогательный, второстепенный характер.

Домашние промыслы и ремесла. Определенное место в хозяйственной жизни казахского населения в XVIII — сер. XIX вв. занимали такие традиционные занятия, как охота, рыболовство, домашние промыслы и ремесла. Значительная часть продуктов охоты шла на внутреннее потребление кочевников: изготовление одежды, продуктов питания. Кроме того, шкурки сурков, корсаков, лисиц и волков в большом количестве поставлялись на меновые дворы Сибирской линий.

Важным источником жизнеобеспечения считались мелкие промыслы: изготовление разнообразных изделий из дерева и металла, домашней утвари. В казахских хозяйствах было немало ремесленников, которые «делают арчаки к седлам, точат деревянную посуду, кузнецы делают ножи, копья..., медники из меди, латуни кованой работой оправляют камни... и прочие мелкие поделки. По сведениям Мусы Чорманова, серебряники-казахи делают головные уборы для невест (саукеле). Они же серебрят разные вещи: джунген (узды), ер (седла) и проч.»3.

В некоторой степени спрос русского рынка стимулировал изготовление различных войлоков и обработку скотоводческого сырья. Расширилось производство изделий из продуктов скотоводческого хозяйства: выделка бараньих, конских и козьих шкур, изготовление кошм и арканов. Козий пух нашел широкий спрос у оренбургских купцов.

Изменение специфики хозяйственных занятий казахов в немалой степени определял ось внутренними социально-экономическими предпосылками. Вследствие процессов концентрации скота у небольшой части индивидов и разорения малоимущих скотоводов, обедневшие общинники были вынуждены искатьдругие средства пропитания. На реке Иртыш

Распространенной формой заработка в первой половине XIX в. стал наем в работники к линейным казакам, куда шли бедняки, не имевшие средств прокормить семью. Они же нанимались в ямщики на почтовых станциях. Часто нанимали казахов переселенцы для обработки полей, иногда полностью сдавая их в аренду за часть урожая.

С развитием промышленности на территории Казахстана появилась возможность получить работу на приисках, заводах по переработке сельскохозяйственной продукции, соляных промыслах в Илец-ке, Коряковском форпосте, на озерах Эльтон и Баскунчак.

Изменения в численности и структуре населения региона отражали также новые явления в социально-экономической жизни региона, - влияние этих процессов сказывалось путем постепенного внедрения в сознание населения незыблемости устоев политического строя России, политического и экономического курса правительства, связанного с промышленной и сельскохозяйственной колонизацией региона. С другой стороны, изменения в численности и составе населения Павлодарского Прииртышья также влияли на политику правительства в отношении в особенности коренного населения региона, а также на социально-экономическое развитие региона, - что проявлялось в стремлении правительства создавать определенные условия для повышения материальной заинтересованности, в основном зажиточных казахов, например, при переходе к оседлости и земледелию. Вместе с тем, на динамику численного состава населения региона оказывали многочисленные миграции как внутри региона, так и извне в результате административных реформ правительства в 20-х - 60-х годах 19 века. Нарушение веками сложившихся традиционных маршрутов кочевок в ограниченных условиях массовой военной и гражданской колонизации способствовало снижению темпов естественного прироста, увеличению смертности среди коренного кочевого населения в результате искусственно созданных центральной и местной российской администрацией трудностей адаптации кочевого населения к имевшим место и широкое распространение земельной тесноте и нехватке пастбищ. В новых административных границах значительная часть миграций кочевого населения оставалась традиционно сезонной, одновременно можно отметить как изменения в традиционных направлениях сезонных кочевок, так и зарождение принципиально новых миграционных потоков, связанных с сокращением пастбищ и разложением патриархально-родовых устоев казахского общества.

Создание линии крепостей вдоль Иртыша и необходимость заполнения их гарнизонов повлекли за собой перевод части казаков из городов в порубежные крепости. С этого времени началось разделение сибирского казачества на две части: городовых и линейных, или крепостных. В первое время численность казаков на границе была небольшой. Тогда к охране рубежей Русского государства привлекались регулярные, иногда – нерегулярные части: донские, яицкие казаки, татары, башкиры и мещеряки. Необходимо отметить трудности службы казаков в приграничных крепостях, устанавливает, что уже тогда крепостные казаки были поставлены в неравные условия по сравнению с городовыми. О сложившейся ситуации линейное начальство неоднократно докладывало в Сибирскую губернскую канцелярию с тем, чтобы уровнять положение городовых и крепостных казаков.

Уверенное продвижение русских вверх по Иртышу привело к осложнению внешнеполитической ситуации на юге Западной Сибири. Требования Джунгарского контайши возвращения земель около Иртыша и недружелюбные отношения с казахами вынудили Россию пойти на уступки. По приказу Петра I Долонская и Убинская крепости были срыты, а регулярные и нерегулярные служилые люди из них определены в другие крепости. Таким образом, к концу первой четверти XVIII в. вдоль верхнего течения Иртыша остались стоять 5 крепостей и 7 форпостов, которые по правому берегу реки образовывали линию укреплений и должны были защитить поселения россиян. Все они были построены по требованиям современной фортификации и привели к избавлению населения Барабинской степи и Тарского уезда от постоянных набегов кочевников, положительно повлияв на поступательное развитие производительных сил края и торговли с восточными странами.

Россия в отношении казахов и джунгар следовала давнему принципу «разделяй и властвуй». Поэтому, не имея достаточных сил для полноценной организации охраны своих рубежей и защиты интересов на юге Западной Сибири, она умело использовала противоречия между этими народами. В диссертации отмечено, что немалую роль в пограничных делах сыграли отношения России с башкирами, а также Китайско-джунгарская война. Нами были сделаны выводы, что строительство линий укреплений по южной границе Сибири было предпринято: во-первых, с целью организации посреднической торговли с казахами и народами Средней Азии; во-вторых, с целью создания плацдарма для дальнейшего продвижения в юго-восточном направлении; в третьих, с целью разобщения и усмирения башкир, казахов, калмыков и других мусульманских народов, объединения и общего противодействия России которых больше всего правительство опасалось.

В процессе вхождения алтайцев в российское подданство в 1756 г., организации переселения зенгорских калмыков из южной Сибири на Волгу, трудностям, которые претерпевали эти народы в связи с разрушительной войной между Китаем и Джунгарией (1755-1758 гг.), в результате которой последняя перестала существовать. Данное обстоятельство изменило расстановку политических сил в этом регионе во второй половине XVIII в.: территория казахских жузов стала представлять особый интерес как для Российского государства, так и для Китая. В этой ситуации Российское правительство свои отношения с казахами строила очень осторожно: сибирское линейное начальство начинает практиковать впуск «испытанных … старшин с подвластными им казахами и табунами … в зимние времена» во внутреннюю сторону линии на 15-20 верст, организует беспошлинную торговлю в прилинейных крепостях, где были построены меновые дворы.

Приближение китайских границ к российским привлекло пристальное внимание правительства к этому региону, вынудило более серьезно отнестись к организации охраны южных рубежей, что со своей стороны стало одной из причин начала строительства целой цепи оборонительных сооружений.

Мы прослеживаем прямую зависимость культурно-хозяйственных отношений от военно-политической обстановки в регионе. Исторические условия начала XVIII века, выразившиеся в продвижении Сибирского казачества в Казахстан, установлении враждебных отношений и восприятии элементов кочевой культуры как элементов чуждых для своей культуры, не способствовали развитию процесса культурного и хозяйственного взаимовлияния казахского и русского населения. Также препятствовало налаживанию каких-либо контактов возведение Иртышской военной линии, а впоследствии и десятиверстной полосы. Период интенсивного взаимодействия населения Прииртышья начинается только в XIX веке. Внедрение аренды привело к активному заселению казахами десятиверстной полосы и налаживанию взаимовыгодных отношений.

Культурное воздействие казахов проявлялось весьма разнообразно. Казачье население заимствовало одежду, элементы быта, широко использовало казахский язык. Нередким явлением, по мнению дореволюционных исследователей, были и межнациональные браки. В свою очередь, казахам русская колонизация несла культуру потребления хлеба, новые типы жилища и т.д. Определенную роль в экономических приоритетах казаков сыграло и хозяйственное воздействие казахов. В этом плане можно отметить преобладание скотоводческого хозяйства, заимствование табунного содержания скота, заготовку местных видов топлива (камыш, кизяк, саксаул), строительного материала (саманный кирпич, камышитовые щиты), устройство саманных строений и др. Заметные изменения происходили и в хозяйственной жизни казахов. Они начинают заимствовать у русского населения новые виды хозяйственной деятельности (например, сенокошение), орудия труда (косы, серпы, плуги, бороны) и т.п.

Изучение истории взаимоотношений населения дало нам основание утверждать, что уровень культурно-хозяйственного обмена на десятиверстной полосе отличался от других регионов Прииртышья. Казахское население в большей степени воздействовало на культуру и хозяйство казачества, чем казаки на местное население, при этом сами казахи были ограничены в способах применения заимствованных элементов русской культуры. Например, казахи не имели права строить деревянные и кирпичные дома, загоны для скота и другие строения, заниматься промыслами (рыболовством). В работе показаны особенности взаимоотношений между казачьим и казахским населениями полосы, выделены и проанализированы основные этапы развития культурно-хозяйственного взаимовлияния.

Заключение

Выводы, сделанные в процессе изложения основных разделов дипломной работы, позволяют прийти к следующим итогам.

Исторические условия появления Иртышской военной линии напрямую связаны с процессами колонизации Северо-Восточного Казахстана

Активизация царской колонизаторской политики в южном направлении начинается с начала XVIII века. В начале XVIII века граница между Казахским ханством и Россией проходила от слободы Чернолуцкая на Иртыше до станицы Звериноголовской на Тоболе и достигала 985 верст. На всем протяжении этой военной линии стояли, строились и укреплялись форпосты, редуты, станицы и слободы, происходило формирование казачества

Впроцессе планомерного проникновения в Казахстан, побережье Иртыша стало одним из первых объектов колонизации России. В продвижении вверх по течению р.Иртыш, колонизаторы первоначально встретили сопротивление джунгар, вытеснивших в это время казахов на запад и на юг.

Встреча на побережье р.Иртыш джунгар, а не казахов позволило впоследствии утверждать, что казахи являются самыми поздними насельниками этого региона, и возможность кочевать, по поймам реки получили после принятия подданства Российской империи. Но приведенные выше (в предыдущих главах) факты показывают всю беспочвенность этих высказываний.

Первым объектом колонизации, явилось среднее течение Иртыша.

Территория Казахского ханства необходима была для России как стратегический плацдарм, преддверие к странам ещё более благодатного юга со сказочными сокровищами Китая, Бухары, Индии и др. Петр I высказывался по этому поводу так: ”киргиз-кайсацкая степь всем азиатским странам и землям ключ и врата”.

В этом плане очень подходила река Иртыш, которая по тогдашним представлениям протекала не только через Восточную Бухару с её золотоносными горными потоками, но и до самой Индии.

В последующие годы на побережье Иртыша в качестве опорных пунктов колониальной политики царизма построены – Железинская (1717г.), Семипалатинская и Долонская (1718 г.) и Усть-Каменогорская (1720 г.) крепости. Для связи между ними было построено семь форпостов (Каряковский, Семиярский, Черлаковский, Убинский и др.).

Воинские подразделния в этих крепостях и форпостах составлялись из казаков, которые стали теперь называться Иртышскими крепостными казаками. В 1725 году численность Сибирского линейного казачьего войска составляла 779 военнослужащих.

Но уже в 1745 году между Омской и Усть-Каменогорской крепостями насчитывалось уже 20 различных военных укреплений, разъездов, пикетов и т.д. Иртышская линия протянувшаяся на 920 верст, преградила казахам-кочевникам путь на правобережье Иртыша. По сути шел процесс аннексии казахских земель посредством военно-казачьей колонизации края.

6 марта 1755 года Коллегия иностранных дел запретила казахам Среднего жуза переходить на “жилую сторону Иртыша”. Для этого в иртышские крепости были дополнительно переведены пять драгунских полков с артиллерией и казаками из городов Тара, Тобольск, Тюмень и др.

В XVIII веке побережье Иртыша являлось одним из основных зимних пастбищ для коневодческих хозяйств Среднего жуза. Доля коневодческих хозяйств превалировала именно в Среднем жузе. Член академической исследовательской экспедиции И.Г.Георги, побывавший на территории Казахстана в XVIII веке писал: «В средней же, особливо, орде есть, как слышно и такие, у которых табуны содержат в себе до 10 тысяч лошадей…».

Зачинателями такого грандиозного предприятия, как строительство Сибирских укрепленных линий, стали губернатор Сибири генерал-майор А.М.Сухарев и тайный советник И.И.Неплюев, которые в начале 40-х годов XVIII в. подняли вопрос о более надежном обеспечении границ и об устройстве укрепленных линий, что явилось прямым продолжением дела, начатого ещё статским советником Кирилловым в 1734 г. Именно тогда возникает идея соединения линии укреплений в Сибири с укреплениями, возведенными на юге Урала. В результате одной из первых была возведена Иртышская линия (1745-1752), которая имела много общего с Оренбургской линией и состояла из перестроенных в середине и во второй половине XVIII в. верхиртышских крепостей и вновь возведенных между существовавшими укреплениями форпостов и станций.

Нами было выявлено, что в ходе реализации проекта, ввиду обширности территории и ограниченности возможностей центральной и местной администрации, были внесены изменения в планы линий. В отличие от Царицынской и Украинской линий, построенных в европейской части России в начале XVIII в., на Сибирских линиях, как и на Оренбургской, вместо сплошной системы земляных валов и рвов было решено возводить отдельные укрепления. Расстояния между имеющимися крепостями усиливались отдельно стоящими укреплениями в виде форпостов, редутов и маяков, привязанных к естественным географическим преградам.

В дипломной работе дается описание укрепленной линии, а также путей инженерного решения форм крепостей, форпостов и станций. Крепости, без сомнения, составляли главные, обширные и сильновооруженные опорные пункты. Кроме ограды, составлявшей собственно крепость, в которой помещались преимущественно строения, принадлежавшие военному ведомству, имелись еще и другие – это форштадт или казачья слобода, запланированная как прилегающее к городу-крепости поселение, укрепленное ретраншементом и реданом. Его жители состояли из нештатных казаков, которые должны были принимать на себя первый удар неприятеля и лишь в исключительных случаях бросать форштадт и переходить в город. Форштадт был обнесен ретраншементом, т. е. валом со рвом, и располагался от крепости не ближе чем на 130 сажен. Количество населявших форштадт внештатных казаков регламентировалось в зависимости от величины гарнизона, оборонявшего город. Ограда крепостей по Иртышской линии имела вообще бастионное начертание с весьма малыми и тесными бастионами. Профиль их состоял из заплота и небольшой насыпи, примыкавшей к нему с наружной стороны, со рвом впереди. За контрэскарпом рва, в небольшом от него расстоянии, помещался ряд рогаток, а впереди них – ещё ряд рогаток. Крепости Иртышской линии – Омская (в 1745 и 1768 гг.), Усть-Каменогорская (в 1765 г.), Ямышевская (в 1766-1767 гг.), Семипалатинская (в 1776-1777 гг.) – переносились на новые места и перестраивались.

Между существовавшими в первой четверти XVIII в. крепостями и форпостами, находящимися друг от друга на большом расстоянии, были построены еще 5 форпостов и 20 станций. Из 12 форпостов Иртышской линии Осьморыжский, Чернорецкий, Коряковский, Лебяжий, Семиярский, Долонский, Талицкий, Убинский и Красноярский форпосты имели вид регулярного четырехугольника, состоящего их четырех равных куртин, но разной длины, посредством которых полигоны смыкались и составляли четыре бастиона. Профиль укреплений состоял из бруствера с одним или с двумя банкетами и горизонтального рва в 5 футов. Существовал типовой проект построения редутов на этой линии. Возможно, все редутные укрепления были поставлены именно по нему. Ачаирский, Черлаковский и Шульбинский форпосты представляли собой иррегулярный четырехугольник.

Станции представляли собой редуты со стороною в 10 сажень и выступами на углах. Из них два противоположных имели вид бастионов и были вооружены каждый одним орудием. Другие два выступа были квадратной формы и состояли из казарм с открытой обороной. Из 20 станций Иртышской линии, 19 были построены в виде правильного четырехугольника, и только одна, станция Соленый поворот, представляла собой иррегулярный четырехугольник.

В 1785 г. на этой линии числилось 5 крепостей, 12 форпостов, 20 станций и 1 село. Линия тянулась на 871 версту 395 саж. и включала в себя следующие укрепления: кр. Омскую, ст. Устьзаостровскую, ф. Ачаирский, с. Покровское, ст.Изылбашскую, ст. Соляной поворот, ф. Чарлаковский, ст. Татарскую, ст. Урлютюбскую, кр. Железинскую, ст. Пяторыкскую, ф. Осьморыжский, ст. Песчаную, ф. Чернорецкий, ст. Черноярскую, ф. Коряковский, ст. Подстепную, кр. Ямышевскую, ст. Черную, ф. Лебяжий, ст. Подспускную, ст. Кривую, ф. Семиярский, ст. Грачевскую, ст. Черемховую забоку, ф. Долонский, ст. Белого камня, ст. Глуховскую, кр. Семипалатную, ст. Озерную, ф. Талицкий, ф. Шульбинский, ст. Пресноярскую, ф. Убинский, ст. Барашков, ф. Красноярский, ст. Уваровскую, кр. Устькаменогорскую.

С летних пастбищ, раполагавшихся в Сарыарке, казахи Среднего жуза зимой расходились, часть из них шла на север, а часть направлялась на юг. Неэффективность совместного выпаса скота зимой, вынуждало скотоводов Казахстана практиковать раздельный выпас. В первую очередь это относилось к пастьбе лошадей. В качестве кыстау, как правило, выбирались места удобные для пастьбы овец, требующих свободных от снега пастбищ, даже хоть и со скудным травостоем. Лошадь же напротив нуждалась в пастбищах с густой высокой травой, а их способность к тебеневке позволяла табунам прокормиться и в местах с глубокими снежными отложениями. Такие факторы, как изобилие водных источников, наличие естественных защит от зимних метелей, изобилие топлива, разнозлаковая растительность делали побережье Иртыша наиболее привлекательной для коневодческих хозяйств Среднего жуза.

Для недопущения перегона табунов лошадей казахами на правобережье Иртыша царскими чиновниками были использованы различные методы, от наказаний плетьми и взимания штрафов до использования огнестрельного оружия.

Чтобы сделать пастбища на правобережье Иртыша непригодными для табуна казахов, российские военные сознательно выжигали степь.

Жизенно важное значение кочевий на восточной стороне Иртыша для скотоводческих хозяйств Среднего жуза, вынуждало казахов вступать в противоборство с царскими военными. Сведения о таких столкновениях содержатся в архивных документах второй половины XVIII века.

Сибирское казачество являлось крупным землевладельцем. Царским указом во владение сибирских казачьих войск было отдано 5 млн. десятин земли, отдавалось право на рыболовство на р.Иртыш и озере Зайсан. Кроме этого, за пользование казахами войсковыми землями, в пользу войсковой казны стала изыматься у казахов «ремонтная пошлина» (одна голова лошади со ста). Ежегодный доход составлял 30 тыс. рублей.

К 1840 г. численность Сибирского войска достигла 30 тыс. казаков.

Кроме государственного кибиточного налога 3 руб. ежегодно, казахи платили казакам плату за прогон скота через войсковую территорию. За зимовку на казачьей земле казахи платили с каждой головы лошади – 30 коп., крупного рогатого скота – 12 коп., барана – 3 коп.

Таким образом, вступила в силу стадия русско-казахских отношений – эра колониализма. Если в XVIII веке эти отношения можно охарактеризовать как протекторатные, то с 1820-х годов наступает вассалитет, в степи все еще живы традиции самоупровления, во главе округов действуют крупные личности «ага султаны». Только с середины XIX века и, в особенности, с реформы 1868 года наступает период полной зависимости казахов от России. «Отныне земли казахов считаются собственностью Российской империи» гласила ст. 211 «Временного положения».

Установление военных укреплений и образование десятиверстной полосы– это способ создания территории между казахами и русскими с целью недопущения кочевников на правобережье Иртыша. Такая мера, по мнению пограничных властей, должна содействовать предотвращению набегов кочевников, однако на деле она не только не способствовала устранению конфликтов, но и привела к обострению земельных проблем.

Район Иртышской военной линии характеризуется развитием очень сложных социально-экономических процессов, связанных с переустройством традиционного быта кочевников и приспособлением к новым реалиям жизни. Казахское хозяйство приобретает черты комплексности, то есть сочетает в себе скотоводство, сенокошение и земледелие.

Земельно-территориальная проблема в районе Иртышской десятиверстной полосы долгое время зависела от юридического оформления границ и решения статуса её принадлежности. В конце XIX века эти проблемы вышли за рамки казахско-казачьих споров и стали предметом активного обсуждения как центральных, так и местных властей. Вопрос принадлежности полосы решился в начале ХХ века в пользу Сибирского казачьего войска, однако казахи имели возможность пользоваться землями полосы при сохранении арендной платы до окончательного определения вопроса об их устройстве. Районы Иртышской укрепленной линии становилась районом культурного взаимодействия, особенно со второй половины XIX века, когда усиливается хозяйственное освоение Прииртышья. При этом можно проследить и некоторую эволюцию культурных отношений, начиная от примитивного заимствования одежды, элементов быта до более прогрессивных - внедрения новых форм ведения хозяйства и орудий труда.

Список использованной литературы

1     Абдакимов А История Казахстана - Алматы: ТОО "издательский дом "Казахстан", 2003 г. 270 с

2     Абдирайымова Ардак Серикбаевна. Хозяйственно-экономические, демографические и экологические последствия освоения целинных и залежных земель в Казахстане (1950-1990 г.г. XX в.). // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. А., 2007, 54 с

3     Абдиров М.Ж. История казачества Казахстана. – Алматы: Казахстан, 1994, 140 с

4     Абдрахманова Б.М. История Казахстана: власть, система управления, территориальное устройство в ХІХ веке. Астана, 1998. 430 с

5     ИнсебаевТ.А. Очерки истории Павлодарского Прииртышья. Часть I. С древнейших времен до ХХ века. - НПФ «Эко», Павлодар, 2000, 250 с

6     Артыкбаев Ж.О. История Казахстана - Астана, 2004г, 250 с

7     Среднее Прииртышье в источниках и материалах.Сб.документов и материалов (XVIII- нач XXвв). Павлодар: Кереку, 2008, Т 1-220 с

8     Андреев И.Г. Описание Средней орды киргис-кайсаков. – Алматы, 1998. 230 с

9     Артыкбаев Ж.О. История Казахстана в ХІХ веке. Караганда, 1992, 190 с

10   Артыкбаев Ж.О. Кимакский топоним на территории Среднего Прииртышья (опыт этимологического анализа топонима «Кереку яр»). // Историко-культурное наследие кимаков и кипчаков. Серия: Кочевники. Том 2. Павлодар, 2006. 175 с

11   Асфендиаров С. История Казахстана - Алматы: "Санат", 1998г , 260 с

12   Артыкбаев Ж.О., Ерманов А.Ж., Жанисов А.Т. История и культура Павлодарского Прииртышья (иллюстрированный альбом). - Астана, «Фолиант», 2002. 109 с.

13   Среднее Прииртышье в источниках и материалах.Сб.документов и материалов (XVIII- нач XXвв). Павлодар: Кереку, 2008, Т 1-220 с

14   Бекмаханова Н.Е. Формирование многонационального населения Казахстана и Северной Киргизии - последняя четверть XVIII века, 60-е г.г. XIX.-М.: Наука, 1980. 420 с

15   Бекмухаметов Е.Б. Цветная металлургия и горное дело дореволюционного Казахстана. Алма-Ата, 1964. 270 с

16   Жанисов А.Т. Коневодческие хозяйства Среднего жуза в борьбе за правобережье Иртыша //Материалы международной научно-практической конференции «Казахстан на пути к государственной независимости: история и современность». Семей, 2001. Ч.1. 150 с

17   Жиреншин К.А. Политическое развитие Казахстана в ХІХ – начало ХХ в. Алматы, 1996. 270 с

18   Захаренко А., Косаяков Б., Мерц В. История Павлодарского Прииртышья. Павлодар, 2003, 120 с

19   Зиманов С.З. Общественный строй казахов первой половине ХІХ века. Алма-Ата, 1958. 290 с

20   Зиманов С.З. Политический строй Казахстана XVIII - перв. пол. XIX в.в. Алма-Ата, 1960.280 с

21   Среднее Прииртышье в источниках и материалах.Сб.документов и материалов (XVIII- нач XXвв) Павлодар: Кереку, 2008, Т 1-2, 220 с

22   ИнсебаевТ.А. Очерки истории Павлодарского Прииртышья. Часть I. С древнейших времен до ХХ века. - НПФ «Эко», Павлодар, 2000. 190 с

23   История Казахстана в русских источниках XVI-XX веков. VIII том. Часть I. Алматы: «Дайк-Пресс», 2006, 290 с

24   Златкин Н.Я. История джунгарского ханства. 1635-1758. М., 1983.300 с

25   Игибаев С. Промышленные рабочие дореволюционного Казахстана (1861-1917 гг.). Алма-Ата, 1991. 290 с

26   Ильясова А.С. Деятельность Западно-Сибирского Русского Географического Общества по изучению Северо-Восточного Казахстана во второй половине XIX – начале XX вв. //Автореф. диссерт. на соиск. уч. степ. канд. истор. наук. – Алматы, 2006. 54 с

27   ИнсебаевТ.А. Очерки истории Павлодарского Прииртышья. Часть I. С древнейших времен до ХХ века. - НПФ «Эко», Павлодар, 2000. 190 с

28   История Казахстана в русских источниках XVI-XX веков. II том. Алматы: «Дайк-Пресс», 2005. 290 с

29   История Казахстана в русских источниках XVI-XX веков. VIII том. Часть I. Алматы: «Дайк-Пресс», 2006. 290 с

30   История Казахстана с древнейших времен до наших дней. В 5 томах. Том. 2. Алматы: Атамұра, 1997, 390 с

31   История Казахстана с древнейших времен до наших дней. Т.3. А.: Атамұра, 2000. 430 с

32   Казахско-русские отношения в XVI-XVIII вв. - Алма-Ата: Изд-во АН КазССР, 1961. 300 с

33   Среднее Прииртышье в источниках и материалах.Сб.документов и материалов (XVIII- нач XXвв). Павлодар: Кереку, 2008, Т 1-220 с

34   Касымбаев Ж. Города Восточного Казахстана в 1861-1917 гг. (Социально-экономический аспект). Алма-Ата, 1990, 300 с

35   Касымбаев Ж. Казахстан-Китай: караванная торговля в ХІХ – начале ХХ вв. Алматы, 1996, 390 с

36   Муратова С.Р. Сибирские укрепленные линии XVIII века // Авт. дисс. на соиск. учен. степ. к.и.н. - Уфа, 2007. - 26 с.

37   Касымбаев Ж. Роль Восточного Казахстана в развитии торговых отношений в конце ХІХ века. //Известия АН КазССР. Сер.общ.наук. 1976, №5. 200 с

38   Касымбаев Ж.К., Мухамедьяров Ш.Ф. Верхнеиртышские укрепления в ситеме международных отношений в Центральной Азии (вторая пол. XVIII в.) // в кн.: Из истории международных отношений в Центральной Азии (средние века и новое время). – Алма-Ата, 1990. 290 с

39   Кузембайулы А. История Республики Казахстан - Астана: ИКФ "Фолиант", 2000г.280 с

40   Муратова С.Р. Сибирские укрепленные линии XVIII века // Авт. дисс. на соиск. учен. степ. к.и.н. - Уфа, 2007. - 26 с.

41   Среднее Прииртышье в источниках и материалах.Сб.документов и материалов (XVIII- нач XXвв) Павлодар: Кереку, 2008, Т 1-220 с

42   Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких орд и степей. Алматы. «Санат», 1996. 190 с

43   Материалы по введению русской политической системы управления в Казахстане (в помощь студентам). Алматы, 1999. 300 с

44   Материалы по истории политического строя Казахстана. Т.1. Алма-Ата, 1960. 290 с

45   Аполлова Н.Г. Хозяйственное освоение Прииртышья в конце XVI - первой половине XIX вв. - М.: Изд. «Наука», 1976. - 370 с

46   Международные отношения в Центральной Азии. XVII-XVIII в.в. Документы и материалы. Книга 1. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1989. 290 с

47   Муканов М.С. Из исторического прошлого. А.: «Қазақстан», 1998. 290 с

48   Муканов М.С. Этническая территория казахов в ХVШ - нач. ХХ в.в. Алма-Ата: Казахстан, 1991. 210 с

49   Т Среднее Прииртышье в источниках и материалах.Сб.документов и материалов (XVIII- нач XXвв) Павлодар: Кереку, 2008, Т 1-220 с

50   Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей. Под ред. В.П. Семенова. Том XVIII. Киргизский край. СПб.: изд. А.Ф. Девриена, 1903. // В рамках программы «Этнокультурные исследования Павлодарского Прииртышья» (2001-2003 г.г.). Том XII. 270 с

51   Там же

52   Сабитов Н. Мектебы и медресе у казахов. – Алматы, 1950. 320 с

53   Соловцов П.А. Историческое обозрение Сибири //Сибирские огни №3 1991. 50 с

54   Статистическое обозрение Сибири - СПб., 1810 // Семипалатинск. История городов Казахстана/. Алма-Ата 1984 г. 400 с

55   Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей. Под ред. В.П. Семенова. Том XVIII. Киргизский край. СПб.: изд. А.Ф. Девриена, 1903. // В рамках программы «Этнокультурные исследования Павлодарского Прииртышья» (2001-2003 г.г.). Том XII 270 с

56   Тажибаев Т. Просвещение и школы Казахстана во второй половине ХІХ века. Алма-Ата, 1962. 300 с

57   Фиалков Д.Н. По следам И.Д. Бухольца // Известия Омского отдела Географического общества Союза ССР. Вып. 6 (13). Омск, 1964. 300 с

58   Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей. Под ред. В.П. Семенова. Том XVIII. Киргизский край. СПб.: изд. А.Ф. Девриена, 1903. // В рамках программы «Этнокультурные исследования Павлодарского Прииртышья» (2001-2003 г.г.). Том XII 270 с

59   Там же

60   Мусырманова А.Ш. Сибирское казачество на рубеже XIX - ХХ вв. // Дисс. на соиск. учен. степ. к.и.н. - Алматы, 1995. - 176 с.

61   Бижигитова К.С. Аграрные отношения в Сибирском казачьем войске во 2-й пол. XIX - начале XX вв. // Дисс. на соиск. учен. степ. к.и.н. - Алматы: КазНАУ, 2001. - 134 с

62   Абдиров М.Ж. История казачества Казахстана. - А., 1994. - 160 с.; Военно-казачья колонизация Казахстана (конец XVI - начало XX вв.) // Дисс. на соиск. учен. степ. д.и.н. - Алматы, 1997. - 555 с.

63   Таштемханова Р.М. Переселенческая деревня и ее взаимосвязи с казахским аулом во второй половине XIX-начале XX века // Автореферат дисс. на соиск. учен. степ. к.и.н. - Алматы, 1994. - 27 с.

64   Бекмаханов Е. Казахстан в 20-40-е гг. XIX века. - Алматы, 1992. - 400 с.

Приложение А. План-проект Усть-Каменогорской крепости

Приложение Б. План редутов на Иртыше

Приложение В. План Семипалатной крепости на Иртышской линии (Ф. Ласковский, 1865)

Приложение Г. План новой Семипалатинской крепости