Начало гражданской войны в Крыму

Содержание

Содержание. 1

Введение. 2

Раздел 1. Начало гражданской войны в Крыму 1917-1918 гг. 3

1.1. Установление Советской Власти в Крыму. 3

1.2. Республика Тавриды и ее распад. 6

1.3. Первое Краевое правительство: попытка государственности. 15

1.4. Второе Крымское Краевое правительство: курс на единую неделимую Россию 37

Выводы по первому разделу. 41

Раздел 2. Крым – в период 1919-1920 гг. 44

2.1. Второй приход к власти большевиков. 44

2.2. Деникинщина. 50

2.3. Конец "белого дела". 61

Выводы по второму разделу. 70

Список литературы.. 71

Введение

Гражданская война, в самом непосредственном понимании, есть вооруженный конфликт в пределах государства.

Актуальность данной темы состоит в том, что она остается не ученой до конца. Существует множество вопросов, которые остаются спорными. Этот период в Крыму интересен так же тем, что за период с 1917 по 1920 год действовало столько различных партий и течений, сменяя друг друга и действуя одновременно, что по справедливости это можно назвать периодом анархии и хаоса.

Наша цель - опираясь только на факты уловить внутреннюю логику событий, приглядеться к их участникам, мотивам их поведения. Мы сознательно оставляем в стороне военные действия. Они достаточно изучены, да и выпадают в целом из принятой нами структуры.

Исходя из цели данной работы я ставлю перед собой следующие задачи:

1. Охарактеризовать начало гражданской войны в Крыму 1917-1918 гг.

1.1. Описать установление Советской Власти в Крыму

1.2. Показать путь Республики Тавриды и ее распад

1.3. Охарактеризовать Первое Краевое правительство в Крыму его попытку к государственности

1.4. Охарактеризовать Второе Крымское Краевое правительство: и его курс на единую неделимую Россию

2. Охарактеризовать Крым – в период 1919-1920 гг.

2.1. Разъяснить второй приход к власти большевиков

2.2. Описать образование Деникинщины в Крыму

2.3. Охарактеризовать конец "белого дела"

Исходя из этих задач, мы можем проследить внутреннюю логику событий. Февральская революция, смена власти и формы правления, были встречены большинством крымчан с безразличием. Большевизация началась в Крыму насильственными методами. К началу 1918 года Крым стал полигоном гражданской войны во всей ее многочисленности. 2-а основных противоборствующих нацеленных на власть вектора большевики и их союзники против Курултая с его союзниками, социалистами и русскими офицерами - были охвачены центробежными явлениями. Деятельность учреждений Республики Тавриды была подчинена коронной задаче провозглашенной в первых декретах советской власти, - преобразованиям в духе казарменного военного коммунизма.

Год 1919, большевики снова приходят в Крым, но их летняя КССР - не более чем эпизод. Начинается "белый террор". Заключительный этап, год 1920 - крах добровольческой армии.

Раздел 1. Начало гражданской войны в Крыму
1917-1918 гг.

1.1. Установление Советской Власти в Крыму

Рабочие и крестьяне России после свержения самодержавия ожидали, что Временное правительство положит конец войне, передаст землю крестьянам, введет 8-часовой рабочий день, примет меры к улучшению продовольственного положения, к прекращению хозяйственной разрухи.

В апреле и мае 1917 года в большинстве воинских частей, расположенных в Крыму, происходили революционные волнения.

6 июня в 9 часов утра в здании цирка открылось делегатское собрание матросов, солдат и рабочих Севастополя. Собрание было бурным. Явившемуся сюда Колчаку собрание не дало слова. После всестороннего горячего обсуждения собрание, несмотря на противодействие меньшевиков и эсеров, приняло резолюцию о том, чтобы командующего Черноморским флотом адмирала Колчака и начальника штаба капитана первого ранга Смирнова, как возбудивших своими действиями матросские массы, устранить от занимаемых должностей.

В октябре-ноябре 1917 г. в Крыму широко велась кампания выборов в Учредительное собрание с участием различных политических партий. Выборы засвидетельствовали сравнительно высокую популярность в массах эсеров и представителей национальных партий. Из 555851 голоса эсеры набрали 291549, мусульмане - 64880, украинские эсеры - 61177, кадеты - 38108, большевики - 31154, "русские немцы" - 23590, меньшевики - 14693.[1] Неслучайно поэтому, когда 26 октября (ст.ст.) в Крыму стало известно о большевистском перевороте в Петрограде, его приветствовал почти исключительно флот. На кораблях были подняты красные флаги. Члены команды миноносца "Пронзительный" заявили о своей готовности оказать содействие в становлении новой власти на всем полуострове. Меньшевистско-эсеровский Севастопольский совет принимает весьма неожиданное решение о взятии власти в свои руки. Командующий флотом контр-адмирал А. В Немитц, опасаясь осложнений, приказал поддержать власть советов. Аналогичную позицию занял ЦКЧФ. Прочие советы, а также партии и общественные движения встретили октябрьские события крайне отрицательно. При этом они разумно учитывали настроения большинства населения Крыма исключая рабочих завода "Анатра", части флота и жителей Севастополя, опасавшегося гражданской войны и возлагавшего надежды единственно на Учредительное собрание. Ограничимся одним документом (они в целом дублируют друг друга) - воззванием Ялтинского совета. 27 октября для предупреждения захвата власти большевиками создается Севастопольский военно-революционный комитет, затем аналогичные комитеты возникают в других городах Крыма. С резко отрицательной оценкой петроградских событий выступил Мусисполком. Не были единодушными в оценках петроградских событий и большевики. К примеру, переворот в Петрограде был осужден Евпаторийской организацией во главе с В.А.Елагиным.

31 октября начал свою деятельность Крымский революционный штаб, впоследствии - Штаб крымских войск, во главе с Дж. Сейдаметом и полковником Макухиным, целью которого было противостоять большевикам в захвате власти.

Войска были многонациональны, однако доминировали крымскотатарские соединения: 1-й и 2-й конные полки, 1-й полк Свободы. В таких условиях быстрый революционный переворот в Крыму оказался для большевиков невозможным. Поэтому они сделали ставку на постепенное накопление на полуострове революционных сил. Проследим хронологию дальнейших, очень разных событий. І9І7, 3 ноября. Преобразование Ханского дворца. Во дворце был торжественно открыт Национальный татарский музей. Его директором стал художник У. А.Боданинский. На открытии с яркой речью выступил Ч.Челебиев.

1917, 4 ноября. Появление лозунга "Крым для крымцев". Этот лозунг формирует Ч.Челебиев, подразумевая под "крымцами" все население Крыма. Воззвание Мусисполкома, написанное им, гласило: Чрезвычайные обстоятельства повелевают народам Крыма взять на себя заботу об устроении судьбы своего края и объединиться для общей дружной работы на благо всех народов, населяющих Крым. Как и в какой форме может быть разрешена поставленная ныне перед Крымом эта задача, может решить только коллективное мнение и воля живущих в Крыму всех народностей.[2]

1917, 16-17 ноября. Губисполком созывает Всекрымский съезд советов (Симферополь). Из большевиков присутствовал только Ж.А.Миллер (Шепте), так как, усиленные прибывшими из центра опытными организаторами и агитаторами, они все более изолировали себя от лагеря, считавшегося демократическим. Съезд 9 голосами против 7 объявил Октябрь "преступной авантюрой", признал решения II Всероссийского съезда Советов неправомочными и констатировал необходимость передачи власти "Таврическому съезду представителей городских дум, земств, демократических и националистических организаций" - "демократическому совещанию Тавриды" Таким образом, съезд призвал все антибольшевистские силы к консолидации.

1917, с 20 ноября. Губернский съезд представителей городских и зенских самоуправлений. Делегаты от земств, городов, советов и профсоюзов большевики и кадеты отсутствовали. После весьма дружеских дебатов вынесли основную резолюцию о том, что до выяснения воли населения Крыма крымским учредительным собранием учреждается орган управления губернией - Таврический губернский совет народных представителей, как временный высший орган губернской власти, ответственный перед органом, его создавшим, и будущей центральной законной властью. В это коалиционное образование, ориентированное на Всероссийское учредительное собрание, вошли 48 членов: представители городов, земств, советов, профсоюзов, фабзавкомов, Крымского революционного штаба. Оно включало и национальные фракции от татар и украинцев - по три человека, великороссов - два, евреев - два, немцев - два, греков, армян, эстонцев - по одному. Президиум СНП состоял из 11 членов, по два делегата от земств, а также украинцев, крымских татар и др. национальностей, по одному - от советов и городских самоуправлений.

Создание СНП было первой попыткой в истории Крыма XX в. образовать представительный многонациональный орган власти, пользующийся доверием населения, однако показал он себя вялым и беспомощным, ограничившись разработкой избирательного закона в связи с так и не созванным крымским учредительным собранием, малозначимыми финансовыми вопросами.

1.2. Республика Тавриды и ее распад

Таврическая Советская Социалистическая Республика (официальное название - Советская Социалистическая Республика Тавриды), советская республика, существовавшая в Крыму в марте - апреле 1918. Входила в состав РСФСР. 19 и 21 марта 1918 Таврический ЦИК, избранный в Симферополе на 1-м Учредительном съезде Советов, ревкомов и земельных комитетов Таврической губернии (7-10 марта 1918), принял декреты о создании Таврической ССР. Был сформирован СНК. ЦИК и СНК Таврической ССР осуществляли декреты Советской власти о конфискации помещичьих земель, национализации промышленности, рабочем контроле и др. В марте - апреле 1918 СНК Тавриды отправил в центральные области Советской России более 5 млн. пудов продовольствия. Принимались меры по охране исторических памятников, музеев, библиотек. 18 апреля 1918 германские войска, нарушив условия Брестского мира 1918, вторглись в Таврическую ССР. В Алуште начался мятеж белогвардейцев и татарских националистов, которые в конце апреля 1918 расстреляли большинство членов ЦИК и СНК Таврической ССР во главе со Слуцким и председателем губкома РКП (б) Я. Ю. Тарвацким. Таврическая ССР пала 30 апреля 1918.[3]

Обстановка в Крыму в марте 1918 года отличалась исключительной напряженностью и неустойчивостью. 14 марта, после ожесточенной борьбы с левыми эсерами и представителями других партий, оппозицией в своей среде - левыми коммунистами, большевики добились ратификации Чрезвычайным IV Всероссийским съездом советов Брест-Литовского мирного договора с Германией и ее союзниками, подписанного 3 марта. Выполняя условия Брестского мира, Украинская Советская Республика разорвала федеративные связи с Советской Россией. Заключив 17 января договор с Центральной Радой, германские империалисты приступили к фактической оккупации Украины, стремительно продвигаясь на юг. Над Крымом нависла угроза изоляции от центральных районов страны и захвата - вопреки Брестским договоренностям - германскими войсками.

Германия не собиралась выполнять подписанные ею же условия. По соглашению 29 марта с союзной Австро-Венгрией Германия включила Крым в зону своих интересов и как самоценную территорию, и как плацдарм для возможной экспансии на Восток. Развивались планы отрыва Крыма от России при использовании местного сепаратистского движения. Свои планы в отношении Крыма имела и Турция. И.К. Фирдевс вспоминал о переговорах курултаевцев с турецкой стороной, которая хотела сохранить Крым и спасти от нашествия Германии, сохранить для себя под флагом татарской самостоятельности.

Известия. 1918. 8 мая. Командующий главной из 4-х наступавших на Крым колонн германских войск Ашауэр откровенен в своих мемуарах, называя Крым "несравненной геополитической позицией". Овладение этим плацдармом на северном побережье Черного моря, с его идеальными морскими гаванями и находящимися в них судами расширяло круг влияния в таком размере, в каком войска и не предполагали. Вскоре из Крыма немецкие войска станут перебрасываться на Кавказ. Между тем, социалисты Ледебур, Гаазе и др. опротестовывают в рейхстаге оккупацию Крыма, как противоречащую Брест-Литовским договоренностям.[4]

Сил для этого у Турции не было. Не надо забывать и о позиции Украины, охарактеризованной выше. Крым, таким образом, продолжал оставаться объектом геополитических игр, усугублявших его внутренние противоречия. Ситуация на полуострове напоминала бурлящий котел. Центральная, большевистско-левоэсеровская, власть была до чрезвычайности условной. Многие районы Крыма имели о ней самое смутное представление. Белое офицерство и местная буржуазия; эмиссары Рады и татарские сепаратисты; сохранившие значительное влияние в среде рабочих и служащих в частности в профсоюзах меньшевики и пользовавшиеся поддержкой крестьянства правые эсеры. Опиравшиеся на матросов анархисты и банды дезертиров, хозяйничавшие в крымских лесах, - все они имели свои, особые интересы и все, исключая разве что меньшевиков, признавали только власть силы. Активизация анархистов, угрожавшая остаткам общественного порядка, вынудила Симферопольский совет принять решение об изъятии из регистрации партию анархистов не признающую Советской власти. Характерный пример: "От Коменданта гор. Феодосии. По приказу Генерал-Фельдмаршала фон Эйхгорн и на основании Императорского указа II от 28 декабря 1899 г. впредь до особого распоряжения будут судить полевым судом всех находящихся в Крыму лиц:

1) Если они обвиняются в действиях, караемых по Закону Германской империи и совершенных против германских войск или против граждан Крымского полуострова или против учреждения, назначенного Германским Императором.

2) Если они не исполнили или противодействовали приказу германского начальника и за такой проступок не полагается наказания согласно закону о маловажных проступках..." Дата: 7 мая (Бюллетень "Феодосийской Жизни". 1918. 9 мая) Правда, в ряде других советов они добились своего представительства.[5]

5-6 марта в Симферополе проходил 3-й губернский съезд профсоюзов и фабзавкомов. Большевики и левые эсеры, получившие только 53 голоса из более чем 200, создали отдельную фракцию, решив "потребовать обсуждения вопроса о признании Советской власти и в случае отклонения заявленного требования фракции немедленно покинуть съезд". Меньшевики, чьи делегаты решительно преобладали, настаивали на снятии всех политических вопросов. Тогда левые оставили съезд и принялись за формирование Временного Губернского Совета профсоюзов на платформе советской власти. Съезд был распущен вооруженным отрядом. Повторялась история с Учредительным собранием. Меньшевики создают свое профсоюзное руководство - Центральное Бюро. Общегородское собрание рабочих и служащих Севастопольского порта резко осудило насилие, которое было 6 марта в Симферополе над пролетарским съездом, подчеркнув, что основной задачей съезда являются вопросы профессионального строительства, охрана труда. Подобные акции, естественно, не прибавляли большевикам популярности в рабочих кругах.

Нараставший в Крыму политический и экономический хаос настоятельно требовал авторитетной и уважаемой власти, призванной оформить действенный аппарат управления, навести элементарный порядок, покончить с эксцессами и приступить к решению самых неотложных жизненных вопросов.

По вопросу о власти съезд подтвердил роспуск СНП и Курултая, упразднил городские думы и земства, заменив их советской системой, образовал губернский исполнительный орган власти в лице Таврического ЦК совета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов. В него вошли 7 большевиков и 2 левых эсера. Местопребыванием Комитета и административным центром губернии 23 голосами против 20 был определен, по географическим и экономическим соображениям, Симферополь.

В начале января 1918, отставка Ч.Челебиева с поста председателя Директории. Ч.Челебиев, поддержанный немногочисленной левой группой делегатов, будущих коммунистов, склоняется к компромиссу с большевиками. Однако в состоянии острого душевного кризиса он 2 января 1918 г. неожиданно отдает приказ эскадронам занять Народный дом в Симферополе, где располагались различные общественные и политические организации, под резиденцию национального правительства и заявляет о претензиях татар на всю полноту власти в Крыму. Последовали протесты профсоюзов, СНП, Штаба крымских войск. Под давлением членов Курултая Челебиев подает в отставку с поста председателя Директории, который на короткий период занимает Дж.Сейдамет.

13-15 января 1918 г. в Симферополе вооруженным путем была установлена Советская власть ВРК выпустил по этому поводу воззвание к населению Крыма. Создается объединенный штаб Красной гвардии, который разослал в различные районы Крыма вооруженные отряды, призванные помочь революционным силам в окончательном установлении Советской власти по всему Крыму. СНП, Курултай и Директория объявляются распущенными, закрываются неугодные газеты, в том числе "ЕниТерджиман". Один из руководителей Штаба крымских войск Дж.Сеидамет покидает Крым, другой - Макухин - расстрелян. Челебиев арестован и препровожден в Севастопольскую тюрьму, где в феврале также будет расстрелян

На протяжении десятилетий официальная советская историография утверждала, что гражданская война в России была навязана белогвардейцами, сопротивлением свергнутых в результате революции эксплуататорских классов, внешней интервенцией. Не отрицая наличия этих факторов, отметим, что такие действия большевиков, как грубая продовольственная политика, конфискации, ограничения торговли, повальная национализация, явились в начале 1918 г. не менее важными причинами возникновения и распространения этой войны.[6]

Но особенно неприязненное отношение значительной части населения к Советской власти порождало то, что новая власть, не имея широкой социальной базы, сделала основную ставку на революционное насилие. Началось с того, что в феврале крымские властные структуры обложили местную "буржуазию" (частных предпринимателей) контрибуцией в 10 млн. рублей. Но в ревкомы поступило лишь 3 млн. рублей, что послужило поводом к жестокой расправе. Максимально, в духе "революционной законности", упрощалось следствие. Под угрозой репрессий ревкомы потребовали от крестьян Крыма выплатить недоимки еще царского времени. И снова началась волна репрессий, на этот раз исключительно к сельскому населению. Их организаторами, как правило, выступали военные. Этот шаг в значительной мере оттолкнул крестьян от Советской власти.

Команды кораблей Черноморского флота, установив совершенно бесконтрольную власть, наводили ужас на население полуострова. Безрассудные расстрелы в Севастополе, Евпатории, Симферополе, Ялте унесли жизни тысяч безвинных людей. Так, 23-24 февраля в Севастополе были убиты, зачастую зверски, адмирал С. Ф. Васильковский, контр-адмирал Н.Г.Львов, генерал-майоры И.И Дефабр и К.Н.Попов, капитаны 1-го ранга А.Г. фон Ризенкампф. 7-10 марта работал Таврический губернский съезд советов, земельных и революционных комитетов. Съезд, после двухдневной дискуссии, одобрил заключение Брестского мира, полагаясь на его надежность, поддержал советскую власть на Украине. Он воздержался от проведения в жизнь социализации земли и ее передела до получения полных статистических данных, однако передавал земли в распоряжение местных советов. То, что крестьяне уже успели поделить, объявлялось временными наделами. Такая осторожность, с одной стороны, предохраняла некоторые культурные имения от разорения, с другой - не могла устроить значительную часть крестьян. При рассмотрении тяжелейшего финансового вопроса съезд узаконил обложение буржуазии контрибуцией.

Съезд избрал ЦИК (12 большевиков и 8 левых эсеров) под председательством Ж.А. Миллера, а также СНК, который возглавил прибывший в Крым по направлению ЦК РКП(б) партработник А.И. Слуцкий. Во властные органы вошли большевики Н.И. Пахомов председатель исполкома Мелитопольского совета, Я.Ю. Тарвацкий, С.П. Новосельский, Ю.П. Гавен, И.К. Фирдевс, И. Семенов, левые эсеры С.С. Акимочкин, В. Гоголашвили и др.

Однако, по мнению активного участника крымских событий И.К.Фирдевса, идея создания республики на полуострове витала в воздухе. Причем соображения в пользу республики на месте заметно расходились с замыслами центра. Если В.И.Ленин рассчитывал измотать германские части на Юге, то крымчане склонялись не столько к надеждам на оборону, сколько к поискам компромисса с противником, нейтралитета. А.И.Слуцкий не раз высказывался на делегатском собрании представителей береговых и судовых частей, мастерских Севастополя 17 апреля, что определенно заявляет о том, что республика полуострова Крым не входит в территорию Украины. Его поддержал председатель Верховного военного-революционного штаба Н.А.Пожаров. Мнение о никуда не годном состоянии красноармейских частей вполне разделяли и противники большевиков.[7]

Но большевики так и не смогли максимально зажать идеологические скрепы. В советах витийствовали, находя понимание среди населения, меньшевики, эсеры; у большевиков не было полного единства: левые боролись с "правыми", сторонниками Брестского мира; рабочие все чаще проявляли недовольство, так как власть оказалась не в состоянии выполнить щедро раздававшиеся обещания, а профсоюзы отстаивали самостоятельность. Стремление к монополизации власти наталкивалось на упорное противодействие крымчан.

По свидетельству Ю.П. Гавена, Таврический ЦИК опирался прежде всего на рабочих завода "Анатра" - первого в Крыму национализированного (еще 27 декабря) предприятия. Не мог служить надежной опорой большевикам и Черноморский флот: после демобилизации здесь осталось только 8 тысяч моряков.

Сильный удар по престижу Таврического ЦИК нанесла политика, навязанная его председателем Ж.А. Миллером, который разрешил отрядам производить самостоятельно, по усмотрению штабов и помимо судебных органов обыски, массовые изъятия ценностей, что влекло за собой разложение этих слабо дисциплинированных отрядов и озлобление среди населения. 26 марта СНК Тавриды принял решение мобилизовать на оборонные работы 2% буржуазии. Балаклавский и Ялтинский советы тут же предложили провести ее поголовную мобилизацию. Для многих больных и стариков это означало верную смерть. К счастью, до такого безумия дело не дошло.[8]

Положение правительства Тавриды крайне осложнялось неконтролируемостью ситуации в ряде районов. Немецкое наступление активизировало противников советской власти. В начале апреля, в ходе перевыборов, эсеры и меньшевики, пользуясь поддержкой недовольных рабочих, сумели завоевать большинство в Севастопольском совете. В ответ большевики, левые эсеры и польские социалисты сформировали чрезвычайный временный революционный совет. Результатом стало двоевластие. 12 апреля Центрофлот, возглавляемый с начала марта эсером С.С. Кнорусом, сторонником украинизации, объявил город и флот на военном положении и взял власть в свои руки, дабы предотвратить военные столкновения. Повторные выборы большевики снова проиграли.

Меньшевики подчиняют себе и Евпаторийский совет. Здесь, а также в Симферополе, возобновляют работу городские управы, отменяющие декреты Республики Тавриды. Большевики, не имея ни надежных вооруженных сил, ни массовой поддержки населения, уже ничего не могут с этим поделать.

Вновь резко обостряется конфликт между большевиками и крымско-татарским населением. Не было забыто январское кровопролитие. Вызывали отторжение огульная национализация, трансформация имений в совхозы, коммуны, артели, несмотря на желание крестьян разделить эту землю поровну, продовольственная диктатура, насильственные мобилизации и пр. В составе ЦИК не было ни одного татарина, несмотря на то, что среди 700 делегатов мартовского съезда советов зарегистрировано 120 татар.

Межнациональные отношения на полуострове оставались сложными. Стычки продолжали сотрясать различные уголки Крыма. Вновь прокатились греческие и татарские погромы. Стоило в середине апреля германским и украинским частям подойти к Перекопу, а советской власти - перейти к защите, как на побережье от Судака до Ялты стычки стали перерастать в вооруженные выступления. В двадцатых числах апреля на Южном берегу разгорается крымско-татарское восстание, которое сами участники назвали "народной войной. С гор спускаются эскадронцы и офицеры, увлекая за собой местное население. В то же время жители прибрежных селений, напротив, бегут в горы, спасаясь от репрессий

.

1.3. Первое Краевое правительство: попытка государственности

Германская оккупация Крыма, правительство Сулькевича. 1 мая 1918 года германские войска завершили оккупацию Крыма. В ответ на ноту протеста наркоминдел Советской России Г.В. Чичерина германский дипломатический представитель граф В. Мирбах цинично заявил, что императорское правительство считает себя вынужденным, ввиду нападения флота из Севастополя против Херсона и Николаева, продвинуть туда войска и занять Севастополь. Что же касается до политической государственной организации, то императорское правительство дает полную силу праву на самоопределение, провозглашенному русским правительством, и предполагает, что вопрос относительно Крыма, который до сих пор принадлежал к Таврической губернии, будет предметом русско-украинского договора. Германия, как мы уже говорили, преследовала в Крыму имперские цели. Ее привлекало уникальное геополитическое положение полуострова - своеобразного моста между Европой и Азией. Стремясь оторвать Крым от России и утвердить здесь свое влияние, кайзеровцы не ставили и не могли ставить своей целью создание на полуострове подлинно независимого государства. Однако поражение Германии в мировой войне обозначалось все явственнее, она слабела с каждым днем и потому не могла управлять Крымом сугубо диктаторскими методами. Еще одной задачей германского руководства, чья страна находилась в состоянии глубочайшего экономического кризиса, было максимально возможное изъятие в Крыму имущества и продовольствия.

Объявив население Крыма "туземцами", командующий оккупационными войсками на полуострове генерал Кош, сменивший генерала Гальвица, ввел военное положение. В целях умиротворения Крыма жителям было предписано под угрозой смертной казни сдать ко 2 мая имеющееся у них оружие. Грозные приказы неукоснительно выполнялись оккупантами. Несколько смертных приговоров было приведено в исполнение.[9] 7 мая открылся конгресс крымских немцев-колонистов, принявший резолюцию, где подчеркивалось. Большинство колонистов, однако, вряд ли бы подписалось под этой резолюцией, ибо, приспособившись к крымским условиям, нажив здесь имущество, получив образование, вернув, наконец, ухоженные земли, отобранные царским правительством, они чувствовали себя гражданами России, а не Германии, которую когда-то из-за религиозных преследований покинули их предки.

Очень быстро выяснилось, что управлять Крымом - с его многонациональным населением, беженцами всех политических оттенков и без оных, сравнительно высоким образовательным и культурным уровнем, - как колонией, невозможно. Нереальной была бы и опора только на немногочисленное немецкое население полуострова. Поэтому германские власти, стремясь удержаться в Крыму и обеспечить относительный порядок с целью достижения своих экономических, военных и геополитических целей, начинают разыгрывать многоходовые политические комбинации. Этому благоприятствовало и лояльное в целом отношение населения к немецкой армии. Оно не могло, конечно, не смотреть косо на вчерашних врагов, сегодняшних оккупантов, но приветствовало - после всех пережитых ужасов - установившееся спокойствие, тем более что в повседневную жизнь, исключая введенную цензуру, вывоз ценностей и т. п., власти почти не вмешивались.

Сразу же после усмирения большевиков просыпается общественно-политическая жизнь. 27 апреля в Симферополе совещание общественных деятелей восстанавливает Таврический губернский комиссариат (П.И. Бианки, В.П. Поливанов, А. Озенбашлы) и Совет представителей правительственных и общественных губернских учреждений и местных самоуправлений при нем. Совещание принимает воззвание к гражданам Таврической губернии, в котором на Совет возлагалось решение вопросов общего и делового характера. Совет объявлялся временным, призванным действовать впредь до окончательного выяснения положения края и первой возможности созыва представителей всего населения. 6 мая Совет решил созвать 20 мая Общекрымский съезд городов и земств. Параллельно умеренная печать развертывает пропаганду повторного созыва Всероссийского учредительного собрания. Германские власти отрицательно отнеслись к этой инициативе местных либералов. Съезд городов и земств не состоялся. Однако 30 мая - 7 июня в Симферополе прошло Губернское земское собрание. Приблизительно половина собрания состояла из зажиточных крестьян, половина - из третьего элемента: земских врачей и учителей. Преобладали эсеры, каковыми числились и все крестьяне, а затем, человек по пятнадцати меньшевиков и кадет.[10]

Председателем Губернской земской управы собрание избрало кадета В.А. Оболенского. Кадеты сыграли в истории Крыма периода 1918-1920 годов немаловажную роль. Дело в том, что весной 1918 года на полуострове оказалось значительное число видных деятелей партии, бежавших от большевиков и имевших здесь дачи и родственников. Разумеется, они не могли остаться в стороне от политической борьбы.

Выявились и расхождения в ориентации, особенно после Киевского съезда КД 11 мая, признавшего необходимость сотрудничества с правительством гетмана П.П. Скоропадского и германской администрацией. Член ЦК партии В.Д. Набоков склонялся к прогерманскому курсу, призывая считаться с фактом оккупации. Его, из местных, поддерживали Н.Н. Богданов и редактор газеты "Таврический Голос" Д.С.Пасманик. Что касается таких крупных фигур, как М.М.Винавер, В.А.Оболенский, И.И. Петрункевич, то они оставались верны антантовской ориентации. К расколу это, впрочем, не привело.

11 (12?) мая на турецком военном корабле вернулся, бежавший из Крыма в январе, бывший директор внешних и военных дел Национального правительства Дж. Сейдамет (имевший, кстати, аудиенцию у султана). Вместе с другим видным курултаевцем Дж. Аблаевым он явился на одно из ялтинских совещаний кадетов с предложением принять участие в организации правительства, ответственного перед Курултаем. Ни социалисты, ни кадеты в правительство не вошли, предпочтя оппозицию.

21 апреля, в день занятия немецкими войсками Симферополя, образовалось Временное Бюро татарского парламента во главе с А.Х.Хильми, решившее взять на себя до созыва Курултая (парламента) управление национальными делами. Начались переговоры бюро с германским командованием, вызвавшие недовольство левых курултаевцев; впрочем, открывшийся 10 мая Курултай продолжил эти переговоры. На первом заседании Курултая присутствовали генерал Кош и впервые возникший на крымской политической сцене генерал М.А. Сулькевич, выступивший с небольшой бессодержательной речью. А 16 мая Курултай ознакомился с программным выступлением честолюбивого Сейдамета, в одночасье сменившего про турецкую ориентацию на прогерманскую. Он заявил, что есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа, этот гений, охвативший всю высокую германскую культуру, возвысивший ее в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, Творец величайшей силы и мощи. Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма. Под самостоятельностью Сейдамет понимал возрожденное Крымское ханство, в чем, собственно, и состоял смысл его лакейских высказываний.

На заседании Курултая 19 мая был утвержден итоговый документ. По сути, он повторял проект умеренных, Курултай объявлял себя временным крымским парламентом с инициативой формирования правительства. Премьер-министром единогласно был избран Дж. Сейдамет. В то же время совещание земских и городских гласных, землевладельцев и торговцев г. Симферополя выдвинуло прагматичный меморандум о восстановление "твердой", спокойной, правосудной власти. Скорейшее восстановление нормального функционирования губернских и земских учреждений на точном основании действовавших до революции о них положений и законов, свобода торговли и промыслов, незыблемость права собственности. Планы Курултая "общество" отвергло. Сейдамету, на которого первоначально делала ставку и германская администрация, так и не удалось сформировать правительство. 5 июня Курултай ушел на каникулы. Столь затянувшийся процесс политического "оформления" Крыма, в который ввязались все его активные слои, вызывал раздражение оккупационных властей и угрозы передать Крым Украине, уже воинствующей и не скрывающей своих стремлений не только к самостийности, но и к украинизации, рассылающей свои приказания и циркуляры школам и учреждениям. После переворота П.П.Скоропадского, в последних числах апреля, казавшегося оккупантам более подходящей для их планов фигурой, чем члены фрондирующей социалистической Рады, притязания Киева на Крым резко усиливаются. Это порождает обоснованное беспокойство в Крыму, в том числе и среди крымских татар. Шуро (Совет) представителей мусульманских общественных организаций по освобождению Крыма среди многих подписавших находим имена члена Курултая Х. Чапчакчи и командира 1-го Мусульманского корпуса генерал-лейтенанта Сулькевича, подчеркнул в своем заявлении о том, что во имя священного права каждого народа России на самоопределение перед лицом всех народов протестует против распространения власти Народной Украинской Республики, которая уже успела смениться гетманством на территорию Крымской Республики, хотя бы в отдельных ее частях.

Тем временем германское руководство делает неожиданный зигзаг, останавливая свой выбор на фигуре Сулькевича. 5-6 июня он приступает к формированию кабинета. К 15 июня коалиционное правительство было в целом подобрано. Тем самым делался выбор в пользу стабильности на полуострове при опоре на разнонациональные цензовые элементы. Преемник Сулькевича С.С. Крым отказался войти в правительство. Германское командование не учло немаловажного, как оказалось, политического фактора - собственных устремлений Сулькевича и его серьезного намерения отстаивать везде и во всем интересы Крыма. Ночью 25 июня была утверждена Декларация нового правительства, получившего название Крымского краевого, "К населению Крыма". Германии, бесспорно, было выгодно существование двух параллельных полумарионеточных режимов - Скоропадского и Сулькевича, это обеспечивало беспрепятственную выкачку продовольствия и имущества, как с Украины, так и из Крыма. Выгодно было и поддержание известного, но не доходящего до стадии военных действий, напряжения между ними. Из Берлина в адрес Крыма, дабы держать его в узде, постоянно доносились угрозы включения в состав Украины. А кабинет Скоропадского до начала сентября не вступал ни в какие официальные контакты с Крымом, игнорируя его фактическую государственность и продолжая претендовать на его территорию.[11]

10 июня Сулькевич поручил штабс-капитану барону Шмидту фон дер Лауницу отправиться в Киев в качестве атташе вместе с полномочным представителем крымского правительства при правительстве Украинской Державы В.И. Коленским. Эта миссия, несмотря на благожелательную реакцию некоторых киевских министров, оказалась абсолютно безрезультатной. Дело дошло до пограничных конфликтов, таможенной войны и разрыва почтово-телеграфной связи между двумя, считавшими себя суверенными, образованиями, оккупированными одной страной.

В отличие от двусмысленной политики Центральной Рады, Скоропадский не скрывал шовинистических намерений. Особое значение для возрождения Украины, имело установление ее границ, особенно южной, и, таким образом, овладение Крымом. Присоединение Крыма имело бы то значение для Украинской Державы, что она была бы обеспечена продуктами первой необходимости, как соль, табак, вино и фрукты. Владение Крымом дало бы еще и возможность сберечь на Украине много средств, организуя новые и отстраивая старые курорты. Кроме того, владея южным берегом Крыма, Украина получила бы такие природные порты, как Севастополь и Феодосия.

Эти соображения не замедлили получить реальное воплощение. 7 июля Сулькевич утвердил подробнейшую инструкцию Председателю комиссии по проведению государственной границы между Крымом и Украиной и наказ дипломатическому агенту в Киеве. Краевому правительству было пока неизвестно, что в 20-х числах июня Украина захватила часть стрелки с 9 деревнями, 2 хуторами и 4 соляными промыслами. Украинская комендатура на перешейке издала приказ о прохождении границы южнее Перекопа и направила сюда части варты. В самом городе Перекоп возникло две городских управы, причем украинская распорядилась выращенное местными крестьянами зерно после обмолота продать на Украине, а не в Крыму. Эти события происходили в июле 1918 года. Начались перестрелки между пограничниками обеих сторон, причем и та и другая апеллировали к германскому командованию. Перекопский уездный начальник обратился 9 августа с рапортом в министерство внутренних дел Крыма. С другой стороны, правительство Скоропадского принимает все меры для установления экономической блокады Крыма. Губерниальный староста Северной Таврии своим распоряжением от 21 июня запретил ввозить в Крым масло, яйца и другие продукты. 28 июня украинское правительство приказало реквизировать все товары, направляемые в Крым. В результате закрытия границ Крым лишился украинского хлеба, а Украина - крымских фруктов. Это заметно ухудшило продовольственную ситуацию в Крыму. С 29 июня Симферопольская городская управа ввела карточки на хлеб (1 фунт в день на человека). Еще более тяжелое положение сложилось в Севастополе, который временами оказывался на грани голода. Если положения о конференции и нейтралитете вошли в окончательный текст, то фраза об Украине, надо полагать - под нажимом оккупационных властей, не желавших излишнего обострения ситуации, была изъята. Но идея самостоятельности Крыма со всей ее атрибутикой настойчиво проводилась от начала и до заключительных строк Декларации. В сфере политической Краевое правительство признавало целесообразность сохранения законоположений Российского государства, изданных до большевистского переворота, с оговоркой об их пересмотре в случае надобности. Предполагались выборы в органы местного самоуправления; выборы же демократического законодательного органа и создание ответственного министерства пока откладывались на неопределенный срок.

Действующие земские собрания всех уровней и городские думы объявлялись распущенными. Управы сохраняли свои полномочия до проведения новых выборов. Ограничивалась свобода печати и собраний, "временно" вводилась цензура. Все общества, союзы, комитеты и партийные организации Крыма обязаны были в месячный срок представить свои уставы на утверждение в МВД. Таким образом, вся полнота власти, в какой мере о ней вообще можно было вести речь в условиях оккупации, сосредоточивалась Краевым правительством. Это могло привести и к введению прямой диктатуры. Ставилась задача создания собственных вооруженных сил. Вводилось гражданство Крыма, закрепленное законом от 11 сентября. Гражданином края, без различия национального и религиозного, мог стать любой, рожденный на крымской земле, если он своим трудом содержал себя и свою семью. Приобрести же гражданство мог только приписанный к сословиям и обществам, служащий в государственном или общественном учреждении, проживающий в Крыму не менее трех лет и, наконец, обладающий судебной и нравственной непорочностью. Любой крымский мусульманин, где бы он ни проживал, при соответствующем ходатайстве имел право на гражданство Крыма. Предусматривалось и двойное гражданство. Такие, достаточно жесткие, условия были, судя по количеству заявлений, хранящихся в ГААРК[12], притягательными для очень многих. Положительный ответ получили, однако, далеко не все.

Государственным гербом Крыма утверждался герб Таврической губернии, флагом - голубое полотнище с гербом в верхнем углу древка. Столицей объявлялся Симферополь. В ранг государственного языка был возведен русский, но с правом пользования на официальном уровне татарским и немецким.

Экономический раздел был скуден. Правительство пыталось уйти от чрезвычайных мер в сфере народного хозяйства, свойственных и большевикам, и белым режимам. Восстанавливалось право частной собственности, с возвращением конфискованного в дни большевистского правления. Вводилась свобода торговли, но ставился акцент на усиление борьбы со спекуляцией. В целях повышения результативности этой борьбы, легализовалась торговля спиртным, запрещенная еще в марте 1917 года. Говорилось о развитии сети шоссейных и железных дорог, а также - курортного дела, что в условиях военного времени было заведомо нереальным. Наконец, планировался выпуск собственных денежных знаков.

Итак, Совет министров первого Крымского краевого правительства утвердил программу действий. На первый план в ней вышли интересы помещиков и иных крупных собственников. Ни крестьянский, ни рабочий, ни национальный вопросы не удостоились разделов. Согласно нынешней терминологии, в Крыму установился авторитарный политический режим при рыночной экономике и с узкой социальной базой. Это и было залогом его скорого падения. Программа зеркально отразилась в составе правительства. В него вошли: в качестве премьер-министра, министра внутренних, военных и морских дел М.А.Сулькевич (его товарищи - князь С.В.Горчаков, до Февральской революции - таврический вице-губернатор); министра иностранных дел - Дж. Сейдамет; министра финансов, промышленности, торговли и труда и временно управляющего министерством юстиции - граф В.С.Татищев, бывший банковский делец с не совсем чистым прошлым; министра земледелия, краевых имуществ и снабжения - немецкий колонист Т.Г.Рапп; министр путей сообщения, общественных работ, почт и телеграфов - инженер, генерал-майор Л.Л. Фриман; краевого контролера и секретаря, временно управляющего министерством исповедания и народного просвещения - землевладелец, лидер крымских аграриев, бывший цензовый гласный, полунемец-полуармянин В.С. Налбандов (кстати, один из деятельнейших членов правительства).

Приведенный список стоит дополнительных комментариев. Ряд правительственных лиц занимал настолько несхожие позиции, что распад кабинета становился не более чем делом времени. Националист Сейдамет и прагматик, русофил Татищев были обречены оказаться по разные стороны баррикад. Не стоит упускать из виду и позицию не пожелавших участвовать в правительстве земских деятелей и членов кадетской партии кандидатура В.Д. Набокова была практически утверждена, но отпала в последний момент, настроенных радикальнее кабинета и резко критиковавших его за антидемократические тенденции, бюрократический стиль руководства и упразднение самоуправления. Кадеты выжидали удобного момента. Они еще скажут, и довольно решительно - пользуясь благоприятной обстановкой и не страшась за свою безопасность, - свое слово.

Председатель Симферопольской городской думы П.И. Новицкий по распоряжению министра В.С. Татищева был привлечен к суду за то, что посмел объявить об открытии думского заседания 29 июня, когда, согласно Декларации, все городские думы были распущены. Что касается большевиков, то они находились вне закона и действовали в глубоком подполье. Губернский комиссариат был упразднен. Подверглись запрещению даже слова "губернский" и "таврический", что приводило к анекдотическим ситуациям.

Политическая конфронтация нарастала, проникнув и внутрь кабинета. 13 сентября разразился правительственный кризис. Свою версию раскола изложил в письмах Налбандову Татищев. Вероятно, за этой цепью взаимных обвинений скрывалось главное: ориентация на Антанту и Добровольческую армию столкнулась с ориентацией на Германию и Турцию.[13]

Воспоследовала министерская чехарда: министром юстиции стал А.М.Ахматович, литовский татарин, как и Сулькевич, министром снабжения - бывший уполномоченный по земледелию в Крыму Е.Молдавский, управляющим этого же министерства - В.Л. Домброво, временно исполняющим обязанности министра земледелия и краевых имуществ - И.А. Богданович, управляющим министерства финансов, торговли и промышленности - сенатор Д.И. Никифоров после отъезда в Киев в конце сентября его заменил управляющий казенной палатой А.П. Барт, краевым контролером - известный татарский общественный деятель М.М. Кипчакский, управделами - Н.А. Воейков, министром народного просвещения и исповеданий - полковник П.Н. Соковнин, бывший посол России в Турции, тайный советник, сенатор Н.В.Чарыков.

Кабинет Сулькевича был вынужден постоянно держать в поле зрения национальные проблемы, будучи сам, по оригинальному выражению Оболенского, "анациональным", тем более, что на этом настаивали германские власти. Он пошел, пожалуй, в их решении далее всех образований на территории полуострова в годы гражданской войны. 30 июля Сулькевич уведомил Директорию о признании Краевым правительством культурно-национальной автономии крымских татар и заверил, что МВД не будет препятствовать утверждению уставов национально-общественных организаций. На следующий день уездным и окружным начальникам и начальникам городских полицейских отделений было приказано в виду происходивших случаев вмешательства чинов полиции в дела Крымскотатарской Национальной Директории, предписываю всем чинам полиции оказывать должностным лицам означенной Директории полное содействие по исполнению возложенных на них обязанностей. Заметный контраст с отношением к крымскотатарскому узлу как большевиков в начале 1918 года, так и администраций А.И. Деникина и П.Н. Врангеля в дальнейшем. Немецким колонистам возвращались земли, конфискованные у них в первую мировую войну. Их положение в период германской оккупации стало, естественно, вполне устойчивым.

Однако радикально-националистические элементы стремились к большему, что показывает хотя бы цитировавшаяся выше "записка" Хильми-Айвазова-Сейдамета. В августе министр иностранных дел Сейдамет отправился в Германию и в Крым более не возвращался если не считать сомнительных сведений в советских источниках о появлении его на Южном берегу в начале 20-х годов. Как оказалось, он, снова втайне от кабинета, вез с собой бумаги правой крымскотатарской группы и обращение за подписью трех лиц, именовавших себя Центральным Управлением Германской связи Края. Последние, П.Штолль, А. Нефф и Э. Штейнвальд, от имени "немецкого населения" высказывали солидарность "с татарами в отношении об отделении полуострова от Великороссии и Украины и образовании из него особой государственной единицы", прося у Берлина "защиты и помощи".[14]

Такие "дипломатические" маневры министра иностранных дел вызвали предельное возмущение пребывавшего там же, в Берлине (с тщетной надеждой получить заем в 50 миллионов марок), Татищева. Он пишет Налбандову, узнав о шагах Сейдамета, 2 сентября, что предъявление подобных бумаг "моим товарищем по кабинету, находящимся со мною в одной политической миссии, тайно от меня, создало здесь впечатление о полном отсутствии солидарности... членов Правительства и тем значительно подорвало авторитет его. Такой образ действия Д. Сейдамета глубоко оскорбил меня, как русского человека, выставляя меня предателем своей родины; им я никогда не был и не буду". Подчеркнув постоянный "примирительный" характер своей позиции в правительстве, Татищев резюмировал несовместимость ее с "узкошовинистической политикой" Сулькевича и Сейдамета. Это послужило еще одной причиной его отставки.

Национальные трения, как и политические разногласия, все более ставили под сомнение перспективы первого Краевого правительства. Что касается обвинений в "шовинизме" Сулькевича (не знавшего даже татарского языка), то они представляются нам не слишком убедительными. Речь шла, скорее, о поисках точки опоры, вполне извинительных в запутанной ситуации 1918 года. У нас нет доказательств тому, что Сулькевич был осведомлен о намерениях Сейдамета.

В сентябре наметились позитивные - очень слабые - сдвиги в отношениях с Украиной. Прекратилось ожесточенное таможенное противостояние, появилась телеграфная связь, потом стали доходить письма. Правда, таможня под Мелитополем сохранилась. Но обе стороны, по настоянию германского командования, согласились на переговоры.

26 сентября крымская делегация направилась в Киев. В нее вошли: А.М. Ахматович, председатель, далее - Н.В. Чарыков (получив 7 октября полномочия руководить делами внешних сношений, сменил Ахматовича на посту председателя), Л.Л. Фриман, В.Л. Домброво, позднее - Д.И. Никифоров; а также представители Курултая (Ю.Б. Везиров) и Центрального Органа Союза крымских немцев (Т.Г. Рапп, А.Я. Нефф). Линия поведения делегации была санкционирована Сулькевичем и Краевым правительством. Представительную украинскую делегацию возглавил премьер-министр Ф.А. Лизогуб. От германского командования присутствовал принц Рейс. Это свидетельствовало о высокой степени серьезности отношения сторон к переговорам.[15]

Они шли с большим напряжением, продемонстрировав два противостоящих направления. Если Симферополь предлагал начать работу с обсуждения экономических вопросов, то Киев настаивал на приоритете вопросов политических, подразумевая под последними присоединение Крыма к Украине с последствиями. Украинская делегация представила Главные основания соединения Крыма с Украиной из 19 пунктов. Суть их сводилась к следующему: "Крым соединяется с Украиной на правах автономного края под единой Верховной властью Его Светлости Пана Гетмана"; международные отношения, управление армией и флотом, законодательство, финансы находятся в ведении Украины (правда, Крым мог иметь собственные вооруженные силы); сферы местного самоуправления, торговли, промышленности и земледелия, народного просвещения, религиозная, национальная, здравоохранения, путей сообщения (кроме железных дорог), определение государственного языка подлежат ведению Крыма и на них "не распространяются общие законы Украинской Державы"; при гетмане состоит статс-секретарь по крымским делам, который назначается гетманом из числа трех кандидатов, предложенных Крымским правительством.

Как видим, Киев предлагал Крыму весьма широкую автономию. Однако крымская делегация, исходя из того, что "по отношению к Украине Крым совершенно независим и самостоятелен", расценила Основания как не "проект соединения", а "проект порабощения". Принятие украинского проекта (особенно пунктов о признании верховной власти гетмана и передаче части крымской собственности Украине), подчеркнула делегация в своем отчете, повлекло бы за собой такое изменение в политическом положении Крыма и такой ущерб его материальным интересам, что осуществить подобное изменение без ясно выраженной воли Крымского народа Делегация не считала себя правомочной.

Симферополь, отвергнув Основания, выдвинул Контрпредложение Крымской Делегации, предлагая "установить с Украинской Державой федеративный союз" и заключить двусторонний договор. Делегация Украины проигнорировала этот документ и 10 октября прервала переговоры. Последняя встреча представителей (без Лизогуба) состоялась 12 октября, затем был заключен ряд частных соглашений. Встреча министров иностранных дел 16 октября уже не могла иметь никаких последствий: зашатались оба правительства.

Любопытна платформа крымских земцев, за ними в первую голову стояла кадетская организация, которые, исходя как из экономических, так и из политических соображений, в письме премьеру Украины высказались за соединение Крыма с Украиной, поскольку только объединенный с Украиной Крым может снова стать частью нашей возродившейся родины (России).[16] Такое присоединение принесло бы ущерб самому украинскому государству; в состав его вошло бы население явно ему враждебное, ибо ни русские, ни немцы, ни татары украинцами быть не желают. Напротив, автономия Крыма - это путь к умиротворению внутренней вражды. На этом пути примирятся как крымские сепаратисты, так и те, кто живет надеждой на воссоздание великой России. Однако изменились обстоятельства - и кадеты кардинально меняют позицию. Но теперь политическая ситуация изменилась. Теперь, когда грядет всеобщий мир, нам нечего соединиться сепаратно с отдельной частью быв. России, в особенности с такой, которая стоит против объединения России.

Укреплению суверенности Крыма служило также формирование судебной системы и собственной армии. Постановлением от 12 июля был создан Крымский краевой военно-окружной суд для рассмотрения дел лиц, виновных в преступлениях против личности и собственности, совершенных за время с 25 октября 1917 года, и в попытках ниспровержения установленной Краевой власти; учреждается Крымский Правительствующий Сенат Крымская судебная палата, Верховный уголовный суд; вносятся дополнения и изменения в Устав уголовного судопроизводства, гражданского судопроизводства, Устав о наказаниях.

Военная деятельность кабинета генерала Сулькевича, по понятным причинам, отличалась исключительным напором и многообразием. Быстро подбирается штат военного министерства, вводятся должности уездных военных начальников. 24 июля помощником военного министра то есть Сулькевича назначается генерал-майор, тоже литовский татарин, А.С. Мильковский. Был сформирован Отдельный Крымский пограничный дивизион, созданы управление Крымской краевой внутренней стражи, караульная служба. Подчеркнуто особая политика проводится в отношении военнослужащих татар. В частности, к военному министерству прикомандировываются мусульманские священнослужители, утверждается штат причта полковой мечети Крымского конного полка. Узакониваются офицерские звания, присвоенные его бойцам Дж. Сейдаметом еще в начале января, когда он занимал пост директора военных дел. С целью укрепления дисциплины была отменена Декларация прав военнослужащих Временного правительства и введены Временные правила о судах чести для офицеров бывшей Русской армии. Учреждается даже специальная комиссия для разработки формы крымских войск. Пока же разрешалось донашивать форму Русской армии, но с изменениями. По решению 16 октября, для генералов, офицеров, врачей сохранялась кокарда овальная, но "с заменой двух черных ободков в середине - голубыми", такая же, но круглая, - для военных чиновников, для солдат - овальная, с наружным ободком белым металлическим. Погоны, лишившись номеров и шифровки, приобрели отметку рода войск (у генералов и офицеров); для солдат вводились погоны алого цвета с синей выпушкой. 31 июля самим Сулькевичем был составлен текст присяги на верность Крымскому краевому правительству акцентируя тем самым светский характер создаваемого многоконфессионального государства. Милитаризация и "авторитаризация" режима имели, очевидно, дальний прицел. И вряд ли они могли устроить немцев, которые "категорически запрещали в Крыму" формировать вооруженные силы. Впрочем, амбициозным планам Сулькевича не суждено было осуществиться. Экономика Крыма, несмотря на экстремальность ситуации, сохраняла жизнеспособность. Не питавший симпатий к Сулькевичу и его политике.

Правительство активизировало свою, вначале довольно беззубую экономическую политику. Централизовав заготовку хлеба в руках Крымской краевой продовольственной управы, оно ввело твердые закупочные цены. Большие запасы зерна с вакуфных земель собрала в свои амбары Директория, настаивая на исключительном праве оказывать помощь нуждающимся крымским татарам без посредничества властей. Неплохим оказался урожай фруктов. Но таможенные свары на время существенно сбили цены: Крым затоварился.

В торгово-промышленной сфере правительство стало активно использовать политику налогов, акцизов, пошлин. К 9 августа был восстановлен Севастопольский торговый флот. 14 августа создается Керченское казенное рыболовство, самостоятельное казенное коммерческое предприятие на рациональных началах и урегулировании рыночных цен, причем со своим флагом. Проблемы с топливом подтолкнули Совмин к организации инженерной разведки Бешуйских угольных копей неподалеку от Бахчисарая. 11 октября было принято постановление об ассигновании 10 тыс. рублей на разведку залежей бешуйского бурого угля.[17]

Итак, кабинет Сулькевича, избегая крупных реформ, в самой широкой степени использовал методы государственного регулирования экономики. Ощущая острую нехватку наличности, правительство принимает 16 августа решение о выпуске обязательств на сумму до 20 миллионов рублей купюрами в 500, 1000 и 5000 рублей, которыми продовольственная управа расплачивалась за сданный хлеб. Совмин обещал погасить их, начиная с 1 января 1919 года. В обращении они находились только при первом Краевом правительстве. Имели в Крыму хождение и краткосрочные обязательства Государственного казначейства России (1000 и 5000 рублей), равно как и бумаги Займа Свободы 1917 года, проштемпелеванные Крымским краевым банком. Предприятия и конторы выпускали свои боны. А 9 сентября, подстегнутый отказом Берлина предоставить заем, Совмин поручил управляющему Минфином Д.И. Никифорову не позднее следующего заседания предоставить проект изготовления денежных знаков Крымского Краевого Правительства.

Инфляция, хотя и не достигнув пока в Крыму галопирующего уровня, сильно сказывалась на благосостоянии. Свидетельство тому - забастовки на Морском заводе Севастополя, портовых рабочих Керчи (май-июнь), рабочих табачных фабрик Феодосии (июнь, август), аптечных работников Ялты и Севастополя (август) и др. Это благоприятствовало деятельности большевиков, но и их зимне-весенние "опыты" были еще свежи в памяти крымского населения и не вызывали расположения. Правительство пыталось вводить компенсации, например, служащим которые, тем не менее, "буквально голодали", причем при всех режимах, продовольственные пайки и другую помощь бедствующим категориям населения. 7 августа были введены карточки на печеный хлеб из расчета 1 фунт на человека в день.[18]

2 августа в Симферополе открылась биржа труда. Парадоксально, но обращались туда немногие. Безработица в Крыму, несмотря на перенасыщенность беженцами, не достигла масштабности: часть населения с приходом немцев подалась в Россию, часть - принялась торговать, чем попало, часть - была занята на полевых и садовых работах. Немало трудоустроили профсоюзы, руководимые по-прежнему меньшевиками. Но с ноября безработица стала расти.

Тем временем Германия, Австро-Венгрия и Турция стремительно катились к военному поражению и общественным потрясениям. Экономические показатели поползли вниз. Под боком действовала Добровольческая армия. Все эти разнородные факторы сильнейшим образом резонировали в крымской общественно-политической среде. Во-первых, падал авторитет - и так невысокий - правительства Сулькевича. Журналисты не жалели самых темных красок, перечисляя грехи режима. Если первая ошибка сразу поставила в оппозицию правительству широкие слои демократии, то вторая подорвала к нему доверие всего населения и, главным образом, буржуазии. Наконец, третья ошибка - неумение окружить себя подходящими помощниками. В каждом министерстве свили себе гнезда бывшие бюрократы, которые очень быстро "обюрократили" всю машину. Классовые конфликты разрывали народ на враждующие группы.

13 сентября, во время первого кризиса в Краевом правительстве, Курултай счел нужным себя распустить по случаю праздника Курбан-байрам. Еще один удар нанесла капитуляция Германии и Турции, на которых возлагались столь большие надежды. Так крымско-татарское движение, пережив свою золотую пору в 1917 году, сходит с авансцены. Тем временем возобновилась таможенная война с Украиной. Раньше разрешали провоз, хотя для собственного употребления, а теперь отбирают все. Особенно страдают от закрытия украинской границы некоторые наши кооперативы, которые, закупили на крупные суммы массу фуража и др. продуктов и теперь лишены возможности доставить их. И опять крайним оказывается правительство Сулькевича, которое не сумело воспользоваться передышкой во время переговоров и не сделало запасов. В результате Крыму грозит голод. 17 октября в Ялте на квартире Н.Н. Богданова кадетское руководство, предварительно заручившись согласием начальника штаба германских войск фон Энгелина, окончательно определяет судьбу правительства Сулькевича. Оппозиция приступает к действиям. 18 октября трехдневный съезд губернских гласных и городских голов, представителей земских управ принял развернутую резолюцию, основными моментами которой были: 1) "воссоздание единой России" и созыв Учредительного собрания; 2) восстановление гражданских свобод, распущенных городских и земских самоуправлений, всемерная демократизация; 3) созыв Краевого сейма на основании всеобщего прямого, равного и тайного избирательного права; 4) ежемесячные отчеты правительства перед земско-городскими собраниями, но без политической ответственности перед последними; 5) выбор главы правительства по соглашению со всеми политическими партиями, представленными на съезде.

Генерал еще пытается удержаться у власти, шарахаясь от кнута к прянику. Он телеграфирует командующему Добровольческой армией Деникину, безуспешно пытаясь оформить подобие какого-то союза. Он вынашивает планы разгона земского съезда - но сил нет. Он опечатывает 19 октября типографии оппозиционных "Прибоя" и "Крымского Вестника", но германские власти, отвернувшиеся от своего былого протеже и уже сами сидящие на чемоданах, распоряжаются о снятии печатей и выпуске газет.[19] В тот же день правительство Сулькевича объявляет о созыве Краевого парламента на 7-10 декабря, создает комиссию во главе с М.М. Кипчакским по организации выборов; 22 октября - заявляет о воссоздании волостных земств; 24-го - о восстановлении полномочий городских дум и земских собраний. Сулькевич согласился на "образование нового кабинета, опирающегося на все элементы населения", с обязательным представительством от национальных групп. Провозглашается полная свобода печати. Эсеровская организация заявляет, что если к 29 октября не будет сформирован кабинет во главе с С.С. Крымом, она оставляет за собой полную свободу действий. За скорейшее вступление правительства С.C. Крыма в свои обязанности высказывается 26-го Симферопольская городская дума. После июля 1918 года собрались только две куриальные думы, созданные на основании закона Краевого правительства от 15 июля (вводившего курии и цензы) - севастопольская и карасубазарская. Антидемократический закон не сработал. 31 октября комиссия начала работу, решив созвать Сейм не позднее 1 января 1919 года. Но кабинет Сулькевича был обречен. 3 ноября генерал Кош заявил об отказе от его поддержки. 7-10 ноября новый съезд земцев потребовал создания демократического правительства, которое немедленно предприняло шаги. Съезд обвинил Сулькевича во всевозможных грехах: полной несостоятельности во всех областях управления, полном отрицании общественных интересов и демократических начал, неумении навести порядок.

Единственным политическим образованием, пытавшимся не допустить смещения Сулькевича, была крымско-татарская Директория. Но ее возможности теперь были мизерны. 14 ноября германское командование официально уведомило губернскую земскую управу об устранении правительства генерала. И 14-15 ноября Сулькевич сдал управление полуостровом новому Краевому правительству во главе с С.С. Крымом. Так безрезультатно закончилась первая и фактически единственная в ХХ столетии попытка создания в Крыму самостоятельного государства. Итог был предрешен - слишком мощные силы втягивали регион в поле своего воздействия, слишком шаткой была социальная и политическая база первого Краевого правительства. Однако настойчивые потуги его лидера со столь трагической судьбой в огне гражданской войны, в хитросплетении интересов и интриг добиться своих целей, создать маленький оазис стабильности и порядка, соединить национальные общности Крыма в совместной работе - не могут не вызвать уважения и заслуживают того, чтобы остаться в истории Крыма одной из самых примечательных страниц.

1.4. Второе Крымское Краевое правительство: курс на единую неделимую Россию

Мировая война, унесшая миллионы жизней во имя имперских, геополитических, экономических и иных амбиций власть и силу имущих, стремительно близилась к завершению. 29 сентября 1918 года Болгария, положив начало развалу Четверного союза, заключает в Салониках перемирие с Антантой. В октябре появляются первые симптомы крушения Австро-венгерской империи, 11 ноября император Карл отрекается от престола. 30 октября Турция подписывает перемирие в Мудросе и разрывает отношения с Германией. Страны Согласия получают право на оккупацию турецкого государства, берут под свой контроль Босфор и Дарданеллы, а, следовательно, и Черное море. Тем временем на востоке страны набирает мощь национальное движение, заигрывающее с московскими большевиками, что не мешает ему претендовать на закавказские территории. 3-9 ноября разразилась революция в обессиленной войной и растерявшей былое законопослушание Германии.

В который раз меняется "таинственная карта Европы". Наконец, 13 ноября правительство РСФСР аннулирует Брестский договор. Все эти события исторической значимости не замедлили отозваться в Крыму. Германские войска, основательно разграбив полуостров, постепенно, быстрого их исчезновения с оставлением после себя вакуума не хотел никто, кроме большевиков выводятся из Крыма, уступая место победителям - странам Антанты.[20] 15 ноября 1918 г. приступило к деятельности второе Крымское краевое правительство. Его возглавил феодосийский землевладелец и предприниматель, кадет С.С.Крым, бывший член Государственной думы от Таврической губернии, депутат I и IV Госдум. Он же - министр земледелия и краевых имуществ. В это правительство вошли: Н.Н.Богданов, бывший губернский комиссар (министр внутренних дел, с 17 ноября военный и морской министр), М.М.Вииавер (министр внешних сношений), В Д.Набоков, отец писателя, управляющий делами Временного правительства (министр юстиции) - оба всероссийской известности, члены ЦК кадетской партии, социалист-революционер С.А.Никонов, известный в Крыму врач, участник народнического движения, П.С.Бобровский, член партии "Единство" (министр труда), беспартийные: А.П.Барт (министр финансов), бывший председатель губернского продовольственного комитета А.А.Стевен, внук основателя Никитского ботанического сада Х.Х.Стевена (министр продовольствия, торговли и промышленности) и др. Состав этого правительства, в отличие от предыдущего, был достаточно стабилен.

Кабинет С.Крыма выступил поборником "единой и неделимой России", а потому объявил себя временным, существующим до созыва Всероссийского Учредительного собрания. Осенью 1918 г., после поражения Германии и ее союзников в Первой мировой войне, Антанта решила заменить в Украине немецкие и австро-венгерские войска на собственные. Германские оккупационные силы в ноябре выводятся из Крыма, основательно разграбив его перед этим. В начале 20-х чисел ноября к Севастополю подошла эскадра Антанты - 22 судна, английских, французских, греческих и итальянских. На борту кораблей находились английская морская пехота, 75-й французский и сенегальский полки, греческий полк. Обыватели с любопытством смотрели на чернокожих африканцев, сошедших на берег.

Также на полуостров вошли части Добровольческой армии А.И.Деникина, у которого с Антантой был общий враг - большевики. Стремление действовать в рамках российского законодательства входило в противоречия с реалиями гражданской войны, кадетские же лидеры демонстрировали свою неспособность справиться с ситуацией. Правительство, упразднив крымское гражданство и восстановив все органы самоуправления, намеренно отказалось от реформ. Крестьяне вновь и вновь подвергались реквизициям скота, хлеба, подвод. Ударом по крестьянской экономике стал приказ Деникина о мобилизации трудоспособной части мужского населения деревень. Ответом на него явилось движение "зеленых", которых становилось все больше. (Первые, более или менее организованные - в основном из дезертиров - повстанческие группы стихийно появились в горном Крыму еще при немцах и носили зачастую полубандитский характер. Большевики постепенно прибрали к своим рукам это "зеленое" движение, а также создали собственные отряды, порой весьма крупные. Наибольшую известность получил Евпаторийский отряд "Красная каска" (ноябрь 1918-го - январь 1919 гг.), который совершал регулярные набеги на белых и окрестные помещичьи имения. Лишь с большим трудом повстанцев удалось разгромить.

Кабинет С.С.Крыма сразу столкнулся с множеством проблем. Одна из острейших состояние экономики края. К декабрю 1918 г. продовольственное положение Крыма заметно ухудшилось. Крыму приходилось снабжать дислоцированный здесь военный контингент Антанты и Добровольческую армию, кормить бесчисленных беженцев. Действовала хлебная монополия из расчета 3/4 фунта хлеба в день на человека. Нерасторопность продовольственных органов вызывала всеобщие нарекания. Поползли вверх цены, оживились спекулянты. Реакцией стали так называемые "женские бунты" в городах Крыма.

Рука об руку с деградацией земледелия шло падение производства. Предприятия, в том числе и знаменитый Севастопольский морской завод, закрывались одно за другим. Катастрофически росло число безработных, неуклонно падал жизненный уровень всех слоев населения. Специфику событий в Крыму, как и ранее, в значительной степени продолжает определять национальный, в первую очередь крымско-татарский, аспект. Крымские татары в правительство С.С.Крыма войти отказались и ему не доверяли. Их особенное недовольство вызывали мобилизации в Добровольческую армию, от которых они всячески уклонялись.

Правительство попыталось привлечь на свою сторону хоть какую-то часть татар, делая ставку на традиционалистов. К этому моменту крымскими татарами была разработана программа культурно-национальной автономии. В этом же направлении эволюционировала Милли Фирка. О независимости Крыма речь уже не шла, по крайней мере открыто.

Экономические трудности, жестокости, творимые "добровольцами", командование которых зачастую совершенно игнорировало правительство, не могли не вызывать недовольство населения, чем пользовались действовавшие в подполье коммунисты. Их работа разворачивалась по пяти основным направлениям: разложение войск Антанты; формирование боевых подпольных групп, устраивавших диверсии, нападавших на белогвардейские патрули и отряды; агитация среди рабочих и забастовочное движение; повстанческая борьба; работа в деревне. Работа, несмотря на преследования, смертные приговоры, выносимые военно-полевыми судами, разгромы подпольных групп, принимала все больший размах. Подпольные большевистские комитеты функционировали в Севастополе (самый сильный), Симферополе, Евпатории, Ялте, Феодосии и Керчи.

Выводы по первому разделу.

Борьба за социалистическую революцию в Крыму проходила в весьма трудных условиях вследствие малочисленности промышленного пролетариата, преобладания мелкобуржуазных слоев среди городского населения, относительно крупной кулацкой прослойки в деревне и пестроты национального состава населения. Создание СНП было первой попыткой в истории Крыма XX в. образовать представительный многонациональный орган власти, пользующийся доверием населения, однако показал он себя вялым и беспомощным, ограничившись разработкой избирательного закона в связи с так и не созванным крымским учредительным собранием, малозначимыми финансовыми вопросами.

Опорой большевиков в Крыму были рабочие заводов и фабрик, революционные матросы Черноморского флота и солдаты местных гарнизонов центром революционной борьбы в Крыму в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции был Севастополь с его основной вооруженной силой - матросами Черноморского флота.

Борьба за победу социалистической революции в Крыму широко развернулась в декабре 1917 - январе 1918 года. Севастополь был первым крымским городом, где утвердилась Советская власть. Вслед за тем революционные рабочие Севастополя и моряки Черноморского флота помогли трудящимся других городов и районов разбить силы контрреволюции и установить власть рабочих и крестьян.

На протяжении десятилетий официальная советская историография утверждала, что гражданская война в России была навязана белогвардейцами, сопротивлением свергнутых в результате революции эксплуататорских классов, внешней интервенцией. Не отрицая наличия этих факторов, отметим, что такие действия большевиков, как грубая продовольственная политика, конфискации, ограничения торговли, повальная национализация, явились в начале 1918 г. не менее важными причинами возникновения и распространения этой войны.

Раздел 2. Крым – в период 1919-1920 гг.

2.1. Второй приход к власти большевиков

К 1 мая 1919 года Крым, исключая Керченский полуостров, был занят советскими войсками. Как и в декабре-январе 1917-го - 1918 года, на территории полуострова спешно создаются чрезвычайные органы власти - военно-революционные комитеты. Прежние властные структуры распускаются. В течение апреля ревкомы возникли во всех более или менее крупных центрах Крыма. Начальный период их деятельности отличала многопартийность, но коммунисты - путем перевыборов, роспуска и пр. - вытесняют конкурентов, занимая в ревкомах доминирующее положение и делая их главной точкой приложения своих сил и орудием своей политики.

Например, Симферопольский ВРК во главе с большевичкой Е.Р.(Лаурой) Багатурьянц обязал чиновников оставаться на местах, подчиняясь новой власти, приступил к учету и охране имущества. Местные ревкомы были заняты снабжением Красной Армии, брали под контроль множество заброшенных в предыдущие месяцы садов и виноградников. Начинается весенний сев. Областной ревком приступил к реализации большевистской программы, национализируя банки, транспорт, флот, имения, крупные предприятия, курортные учреждения. На 2 мая ситуация в Крыму, а точнее - в Симферополе и уезде (информация для Москвы) была следующей. Первый Крымревком распущен, председателем нового стала Багатурьянц; в его состав вошло 17 человек, из них 13 коммунистов, 1 эсер, 1 дашнак. 29-30 апреля прошел уездный крестьянский съезд. Хотя он и был созван правлением Крестьянского союза, где преобладали эсеры, но принял резолюции большевистского толка. Налажен выпуск газет. Выходят "Известия" ревкома, "Таврический Коммунист", "Борец за коммунизм", "Борьба".

Парторганизация города включает 90 членов и сочувствующих. Горком бездеятелен; выборы в горсовет начались без его ведома, по инициативе профсоюзов. Арестован коммунист Маркус за попытку организовать параллельный областком. Второму этапу большевистского господства образца 1919 года положила начало Крымская областная конференция РКП(б), проходившая 28-29 апреля в Симферополе. Вопрос о создании Крымской республики был поставлен, очевидно, практически одновременно крымскими, украинскими и московскими руководителями, но решен - в Москве.

Итак, появление на территории полуострова новой административной единицы было обусловлено как, прежде всего, военно-политическими соображениями Гарчев и Овод обоснованно пишут, что большевики видели в Крымской республике барьер на пути возможного продвижения Антанты, так и национальной политикой. В качестве перспективных глав крымского правительства обговаривались и попеременно отпадали кандидатуры П.Е. Дыбенко, А.А.Иоффе, М.П. Кристи.

О том, сколь серьезное внимание уделялось центром ее работе, говорит присутствие чрезвычайного уполномоченного Совета обороны РСФСР и УССР Л.Б.Каменева, приехавшего в Симферополь 29 мая специальным поездом, кандидата в члены Оргбюро ЦК РКП(б), инструктора ЦК М.К. Муранова, наркома внутренних дел УСР К.Е.Ворошилова, прибывших по поручению ЦК и наркомнац Ю.П. Гавена, А. Джигенти, видного турецкого коммуниста М. Субхи.

Конференция, среди менее важных пунктов повестки дня, заслушала доклады по национальному вопросу в связи с решением ЦК ВКП(б) о республике и о составе ее правительства. Как и в стране в целом, в Крыму государственные задачи решались партией. Именно на конференции и было закреплено спущенное свыше образование так называемой Крымской Социалистической Советской Республики. Ко 2 мая завершился процесс конструирования Временного Рабоче-Крестьянского правительства КССР. В него вошли: временнопредседательствующий (постоянного председателя так и не появилось), наркомздрав и соцобеспечения - Д.И. Ульянов, наркомвнудел - Ю.П.Гавен, наркоминдел - С.М. Меметов, наркомюст - И. Арабский, наркомвоенмор - П.Е. Дыбенко, наркомпрос - И.А. Назукин, нарком продовольствия и торговли - С.Д.Давыдов-Вульфсон, наркомзем - С.И.Идрисов, наркомтруд - И.М.(Степан) Полонский, наркомфин, путей сообщения, почт и телеграфов, а также председатель совнархоза - Я.Ф. Городецкий, управделами - А.А. Боданинский. Наркомнац чуть позже стал И.К. Фирдевс.

Уроки бесхребетной политики прежнего советского правительства по национальному вопросу уже учитывались: в СНК вошли пять крымских татар (Фирдевс, Меметов, Идрисов, Арабский и Боданинский). Кстати сказать, статус КССР оставался, строго говоря, неопределенным. Формально эта республика, как и Республика Тавриды, была создана на автономных началах и по территориальному принципу, входя в состав РСФСР. В то же время КССР в качестве полноправного члена была включена в военно-политический союз советских республик: России, Украины, Латвии, Литвы, Белоруссии. А секретное решение Политбюро 28 апреля (В.И. Ленин, Л.Б. Каменев, Н.Н. Крестинский) приравнивало ее к губернии, областной партийный комитет - к губкому, полностью подчиняло Крымскую армию и флот центру (Крымская армия входила в состав Южного фронта). Д.И. Ульянов же упомянул однажды Крымскую Советскую Федеративную республику.

Экономическая программа правительства была изложена в декларации от 6 мая 1919 года и целиком выдержана в духе военного коммунизма. Здесь говорилось о национализации важнейших отраслей промышленности, курортов, конфискации помещичьих, монастырских и кулацких хозяйств и передаче их в руки малоземельных и безземельных крестьян, за исключением культурных имений и всяческом поощрении коллективных форм обработки земли, что впоследствии выльется в повальное насаждение совхозов.

Наладить сколько-нибудь целенаправленно сориентированную на развитие экономику в КССР не удалось, и не только ввиду не долговременности ее существования или военно-коммунистических перехлестов, но и потому, что все силы и материальные средства Крыма в первую очередь отдавались Красной Армии[21]. О созидательной работе, кардинальных и разумных преобразованиях, подъеме жизненного уровня населения говорить, анализируя историю республики, не приходится. Все ограничивалось частными акциями, латанием дыр. Царствовала "чрезвычайщина".

Полуостров вынужден был снова кормить армейские части, на сей раз красные, посылать хлеб и прочее продовольствие в центральные губернии и одновременно выпрашивать хлеб у Украины. К несчастью, и год выдался неурожайным. Положение жителей Крыма если и изменилось, то в худшую сторону: те же полфунта (200 граммов) хлеба в день на человека, 4 фунта крупы, 3 3/4 фунта картофеля и так далее[22]. КрымЧК, созданная 14 апреля 1919 года, издала суровый приказ, запрещающий самочинные обыски, аресты, самосуды, реквизиции и пр. Однако населению было все равно - самочинные реквизиции или нет. Они приняли повсеместный характер, о чем горько писал проживавший в Крыму В. Вересаев. В деревни, по примеру российских губерний, отправились продотряды.

Объектом своеобразной эксплуатации опять, как и весной 1918 года, стала буржуазия. 13 апреля она была обложена контрибуцией в 10 миллионов рублей, затем увеличенной. Кроме того, буржуазия обязана была выплачивать чрезвычайный налог (его, на сумму, нажитую спекуляциями, предписано было платить и спекулянтам: эта мера вызвала одобрение населения); вводилась так называемая вещевая повинность. Имущие зачислялись в тыловое ополчение и - зачастую вне зависимости от возраста и состояния здоровья - отправлялись на работы "в помощь фронту". Имущество эмигрантов подлежало конфискации.

Финансовая система пребывала в расстройстве. Ходили дензнаки - российские, украинские, ростовские, Краевого правительства. Была сделана попытка выпуска собственных денег, но успели изготовить только аверсы купюр достоинством в 250 рублей.

Заводы и фабрики по-прежнему в массе своей пребывали в бездействии. Правда, было пущено несколько предприятий по производству сельхозмашин, кожевенных, консервных и табачных, но сбить уровень безработицы это не могло.

Примечательна национальная политика КССР. Как говорилось выше, Ю.П. Гавен буквально заклинал В.И. Ленина извлечь уроки из трагических событий начала 1918 года. И они были извлечены. В ЦК РКП(б) четко была поставлена задача вовлечения крымских татар в руководящие органы создаваемой республики, что и было сделано. Документы правительства, ревкомов, ЧК грозили карами за "призывы и выступления против отдельных наций" вплоть до расстрела. Крымскотатарский язык признавался государственным наряду с русским. Появилась крымскотатарская печать (газета "Ени-Дунья"), была легализована Милли-фирка, заявившая о признании советской власти.

12 июня Совет обороны Крыма постановил "для защиты Крымской республики сформировать мусульманские войсковые части из представителей пролетарского, беднейшего и революционно настроенного к Советской власти татарского населения..."[23]. Областная конференция мусульман-коммунистов в том же июне призвала трудящихся мусульман встать на защиту советской власти. Была учреждена особая мусульманская военная коллегия. Большевики сумели сформировать две турецко-татарские сотни и мусульманскую роту в 196 человек [24].

Немецкая Егерская бригада (800 человек), созданная во времена второго Краевого правительства просила не расформировывать ее, а поручить "охрану Крыма". В письме от 30 апреля на имя Л.Б. Каменева, П.Е. Дыбенко и других колонисты подчеркивали, что их целью было исключительно "поддержание внутреннего порядка", что бригада пресекла злые умыслы убегающих добровольцев: политические заключенные не были расстреляны. Склады снарядов не были взорваны, станционные постройки остались целыми, в отместку, за что добровольцы разоряли немецкие хозяйства. Если же доверия к ним не будет, писали колонисты, то они просят власти о выселении 40 тысяч человек в Германию. Насколько нам известно, широких репрессий в отношении колонистов в период КССР не было, но судьба Егерской бригады в это время неясна.

В целом, отношение правительства республики к политическим оппонентам было сдержанным, однако не отличалось полной нетерпимостью. Акты массового террора не прослеживаются, хотя он и оставался официальной линией Москвы. Эсеры, меньшевики, анархисты, национальные организации избежали жестких репрессий, участвовали в ревкомах, профсоюзах и т. д., но ограничения на прессу и пропаганду верными себе большевиками были наложены. Газеты, получившие ярлык "буржуазных", такие, как "Крымский Вестник", закрывались немедленно.

В то же время власть так и сохранила свой чрезвычайный характер все 75 дней республики. Она сконцентрировалась в руках СНК и ревкомов: советы восстановлены не были. Главные функции ЧК передавались особому отделу при Военно-революционном совете КССР и ревкомам. В мае развернулась кампания по выборам в советы (причем - на многопартийной основе), но сорганизоваться они не успели. 15 мая на первое свое заседание собрался Симферопольский совет. В его составе был 181 большевик, 32 социал-демократа (меньшевика), 27 левых эсеров. Этим заседанием история совета по существу закончилась. Намеченный I съезд советов, ввиду падения республики, не состоялся.

КССР прекратила свое существование.

2.2. Деникинщина

Лето - начало осени 1919 года стали временем наибольших достижений белых армий и, вместе с тем, апогеем гражданской войны. Советская Россия, зажатая в кольце фронтов, оказалась в тяжелейшем положении. Белые, действовавшие на огромной территории от Прибалтики до Сибири и Тихого океана, от Черного моря до Архангельска, попытались прийти к согласованным действиям. 25 июня Главнокомандующий ВСЮР А.И. Деникин заявил о своей подчиненности Верховному Правителю адмиралу А.В. Колчаку. Но, продолжая действовать на свой страх и риск, он отдал 3 июля (20 июня по старому стилю) директиву войскам: наступать на Москву с целью ее захвата. Три армии ВСЮР - Добровольческая, Кавказская и Донская - упорно продвигались на север. Крайней точкой наступления добровольцев стал Орел. В начале октября ВСЮР занимали территорию 16-18 губерний и областей с пространством 810 тысяч квадратных верст и населением 42 миллиона человек. Исключительную роль в успехах вооруженных сил Юга сыграли страны Антанты, причем Крым стал перевалочной базой военных поставок. Франция, требуя компенсации (военное имущество в обмен на пшеницу), превращала помощь в торговлю, военно-политические и экономические отношения с Белым движением из-за этого налаживались с трудом. Однако три обстоятельства объективно подталкивали Францию к более активным действиям в России: угроза большевизма; опасения русско-германского сближения; заинтересованность в уплате долгов российских правительств.

Англичане компенсаций не требовали. Их содействие было всесторонним - материальным, финансовым, политическим, отчасти сугубо военным (инструкторы). Однако неудачи белых, с одной стороны, давление собственных левых и профсоюзов, с другой, наконец, боязнь восстановления "единой и неделимой" России как возможной угрозы британским интересам приводят осенью 1919 года правительство Ллойд-Джорджа к уменьшению масштабов помощи и поискам перемирия с "непобедимыми" большевиками. В конце декабря Антанта, по настоянию Англии, снимает блокаду Советской России.

Помощь Деникину оказывали также США, Италия, Греция и даже бывший противник - Болгария. 20 января 1920 года ст. ст. в Севастополе высадились два эшелона болгарских войск. Несмотря на столь солидную поддержку извне, Красная Армия наносит во второй половине октября 1919 года ряд серьезных поражений ВСЮР. Деникинские войска начинают стремительно откатываться назад. Этому способствовала, кроме побед красных, цепь причин: известный авантюризм самого московского похода при неустойчивом, полуразложившемся тыле, нежелание казачества, особенно молодого, удаляться от родных мест и, самое главное, действия Повстанческой армии Н.И. Махно и всевозможных "зеленых" отрядов и банд.

21 ноября Южный фронт красных получил приказ об общем наступлении. Ноябрь-декабрь - время отступления ВСЮР, численность которых, примерно 50 тысяч человек, равнялась численности войск Южфронта, на всех направлениях. Восток - донцы и кубанцы, главное - добровольцы генерал-майора В.З. Май-Маевского, западнее - войска Киевского главноначальствующего А.М. Драгомирова и Новороссийского - Н.Н. Шиллинга. Против Махно сражался 3-й армейский корпус Я.А. Слащева.

26 декабря Слащев получил приказ Главнокомандующего - прорываться на юг, организовать оборону Северной Таврии и Крыма. 7 января 1920 года он отдает приказ, согласно которого, генералу Шиллингу поручено объединить командование и всю власть в Крыму и Таврии. Силы 3-го корпуса Слащева составляли: около 2200 штыков, 12 тысяч шашек и 32 орудия. Для обороны Северной Таврии этого было ничтожно мало. Поэтому, нарушив требования Ставки, Слащев отводит свой корпус за Перекоп. Если Главнокомандование смотрело на Крым как на что-то обреченное, то Слащев принял решение: оборонять полуостров до последней возможности.

Коренное изменение ситуации на фронте подвигло А.И. Деникина на правительственную реформу. Встал вопрос о судьбе Особого совещания. 17 декабря публикуется приказ Главнокомандующего о современной обстановке требующей реорганизации гражданского управления. Несколько позже, в середине февраля 1920 г., по соглашению с Верховным казачьим кругом, была оформлена так называемая Южнорусская власть, идея которой, о чем мы писали ранее, витала в воздухе с 1918 года. Деникин отстаивал диктатуру. Руководство казачества мечтало о конституционных формах правления. Обе стороны пошли на компромисс. В результате на свет появилось положение, отводившее Главнокомандующему место главы Южнорусской власти при наличии законодательной палаты. Функции исполнительной власти, согласно положению, осуществлял Совет министров, ответственный кроме военно-морского министра и министра путей сообщения перед законодательной властью. Глава получал право роспуска последней. Председателем Совмина стал председатель совета управляющих отделами донского правительства Н.М. Мельников.

Признания Южнорусское правительство не получило. Верховный круг не удовлетворял его состав, где оказались люди из ОСО. Кубанское правительство вообще отказалось признавать его компетенцию на своей территории. Российские политики, напротив, увидели в нем засилье казачества, левые - "правизну", правые - "левизну". Только кадеты высказали правительству безоговорочную поддержку. Войска Крымской группы войск под командованием П.Е. Дыбенко не смогли оказать в июне достойного сопротивления белым ввиду полного превосходства последних в живой силе, боевой технике, подготовленности, помощи извне.

Полуостров, до начала 1920 года, стал глубоким тылом Вооруженных сил на Юге России. "Каких только "кризисов" Крыму не приходилось переживать с начала войны. Тут и кризис мелкой монеты, и сахарный, и хлебный, и топлива, и транспорта. Словом, ощущался и ощущается недостаток и разруха на каждом шагу. Каких только "явлений" не испытывала местная общественная жизнь за последние годы. Тут и стремление Сейдамета преобразовать эту жизнь по образцу "ханства", и попытки реакционеров "вернуть к старому", и разрушительная "работа" большевиков в этой области. Каким только "испытаниям" не подвергались крымские органы самоуправления с начала революции. Тут и разгоны этих учреждений, и попытки вернуть им старые "физиономии" цензовских земств и дум, и преобразование их в бюрократические учреждения.

Теперь Крыму предстояло испытать военную диктатуру деникинских властей. Сразу же были отменены все законы, приказы и распоряжения Советской власти, украинского и Крымского краевого правительств. Восстановлена Таврическая губерния. Бердянский, Мелитопольский и Днепровский уезды 25 июня включены в ее состав. 23 июля приказом Главнокомандующего генерал-лейтенант Н.Н.Шиллинг был назначен Главноначальствующим Таврической губернии. Позже - и Херсонской, а после успешного десанта в Одессу и захвата ее - Главноначальствующим Новороссийской области в составе Одесской, Херсонской и Таврической губерний. Был восстановлен Правительствующий Сенат. Деникин распустил городские думы и земства, назначив новые выборы. Возрастной ценз повышался до 25 лет, вводились двухлетний ценз оседлости и двухстепенность выборов.

Были образованы: прогрессивно-демократический блок (возник по инициативе союза инженеров, объединял интеллигенцию), социалистический блок социал-демократы в союзе с социалистами-революционерами, кадетский список "За Единую Россию" и список домовладельцев. Население отнеслось к выборам почти индифферентно. Так, в Симферополе голосовало 4 тысячи человек - 10% избирателей, в Ялте - 3 тысячи из 10 000, в Евпатории - 1703 из 12168, Балаклаве - 384 из 111340 и т. д. В городских думах большинство получили правые партии. В Симферополе победу одержали кадеты, в Ялте - домовладельцы, в Севастополе - социалисты. "Национальные списки, особенно татарский, потерпели поражение.

Профсоюзы, учитывая момент, заняли очень осторожную позицию. Диктатура пролетариата, которая при нынешних условиях обращается в диктатуру над пролетариатом сдана в архив. Начинается планомерная борьба за политические и экономические идеалы, начинается работа чисто культурная среди рабочих масс. Стачка была признана съездом самым могучим, но крайним средством экономической борьбы.

Однако права рабочих и служащих надо было все-таки защищать, и профсоюзы это делали. Поэтому они подвергались беспрерывным гонениям. Шиллинг издал приказ о приостановлении деятельности профсоюзов в правительственных учреждениях.

При афишируемом либерализме А.И. Деникин оставался убежденным сторонником диктатуры. 23 сентября Главнокомандующий прибыл в Севастополь. Эта мысль приобретает тем большую уверенность, что Вами уже было всенародно высказано утверждение, что возврата к старому нет. 23 августа (ст.ст.) Шиллинг издал распоряжение об обязательном предварительном его разрешении на проведение заседаний общественных организаций. В Крыму был введен паспортный режим и учет населения. Создаются паспортно-пропускные пункты. 2/3 декабря запрещается свободный въезд в Севастополь.

13 августа свет увидело, которым всякая критика распространение путем печати или в речах, произносимых в публичных местах, каких-либо сведений, имеющих целью вызвать раздражение или неудовольствие населения ВСЮР, армий Колчака, военных сил союзников, наконец, военных и гражданских властей запрещалась. Виновные подвергаются шестимесячному заключению или штрафу до 20 тысяч рублей. Севастопольским градоначальником предписывалось, под угрозой строгой ответственности, сдать всю литературу большевистского характера в трехдневный срок.

Крымские газеты заметно увяли. Не успели деникинцы восторжествовать в Крыму, как под бдительное юридическое око попал севастопольский "Прибой". Управление юстиции ОСО направляет письмо прокурору Симферопольского окружного суда. 10 июля по имеющимся в Управлении Юстиции сведениям в Крыму, несмотря на освобождение его от господства советской власти, продолжает издаваться газета "Прибой", проводящая на своих столбцах явно большевистские тенденции. Прокуратура и контрразведка осуществляли тщательную сортировку служивших при большевиках. Была заведена особая картотека "лиц, служивших в советских учреждениях", с такими рубриками: "1) фамилия, имя и отчество, 2) в каком советском учреждении служил, 3) источники, из которых извлечены эти сведения, 4) местожительство или место службы этого лица в настоящее время. Многим эта картотека стоила не только "запрета на профессию", но лишения свободы и даже жизни. Мартиролог жертв деникинского режима никогда не будет полным.[25]

Август. Расстрелян за службу у большевиков офицер царской армии И.С. Статковский. Приговорены военно-полевым судом бывшие матросы Я. Карнаухов, Л. Каплин и другие. Расстреляно несколько совработников. Сентябрь. Расстрелян "за благоприятствование властям Советской республики" Н. Соломко. Октябрь. Казнены И. Омельченко и его жена, Ф. Романенко, В. Варшадский, М. Устименко, П. Тупицын, А. Шнуров, С. Семенюк. О политзаключенных. На 2 сентября отбывали срок 201 человек, под следствием находились 314; на 1 октября соответственно - 279 и 508. Большевики и сочувствующие им были объектом беспредельной ненависти деникинцев. Но репрессии не миновали и легальные как будто организации меньшевиков и эсеров.

Уже в конце июля в тюрьме оказываются П.И. Новицкий, А.Г. Галлоп, Б.Я. Лейбман, 10 сентября - член Крымпрофа И.Б. Либин. "Крымский Вестник" и учительский союз ходатайствуют о Новицком, делегация в составе Фосса, Усова, Мешковцевой, священника Медведкова - перед Главноначальствующим о Галлопе и Лейбмане. Безрезультатно. 8 августа арестован мировой судья 4-го участка Севастопольского судебно-мирового округа, бывший председатель Центрофлота эсер С.С. Кнорус. При обыске у Кноруса обнаружена корреспонденция, из коей, по словам Начальника контрразведки, усматривается, что он вел непосредственные сношения с центральной советской властью. В ночь на 1 сентября по обвинению ни более, ни менее как в государственной измене арестован городской голова Севастополя В.А.Могилевский. 2 сентября состоялось экстренное заседание Крымпрофа, исполкома Севастопольского совета профсоюзов и делегатов ряда союзов. Оно было несанкционированным, поэтому председательствующего Н.Л. Канторовича приговорили к шестимесячному заключению. Таким образом, в считанные дни меньшевики лишились почти всех своих вождей. Пострадали и эсеры.

Члены второго Краевого правительства С.С. Крым и П.С. Бобровский между тем возвращаются на крымскую землю. Объектом притеснений со стороны деникинской диктатуры стало и крымскотатарское национальное движение. Началось с выпуска воззвания к татарам генерала Шиллинга, в котором говорилось, что немедленно будет приступлено к выработке, при участии выборных от татарского населения новых правил, по заведованию духовными делами магометан и вакуфами, в основу коих будет положен принцип автономии в этой области управления. На новом витке повторялся февраль 1919 года. Следовало ожидать серьезных последствий. И они не заставили себя долго ждать. 9 августа Главноначальствующий издал приказ о закрытии Директории, которая к тому времени, во всяком случае, внешне, была органом не политического, а, скорее, культурно-просветительского характера и восстановлении Таврического магометанского духовного правления, существовавшего до Февральской революции.

12 августа в 12 часов дня начальник Симферопольской городской государственной стражи вручил С.Дж. Хаттатову, председателю Директории, А.Озенбашлы, директору народного просвещения, и Сеит Мурату Эфенди, директору по религиозным делам, приказ Шиллинга.

5 августа Шиллинг пишет таврическому губернатору Татищеву о том, что татарскую газету "Миллет" приказыватся закрыть навсегда. Потом, подумав, генерал вычеркнул слово "навсегда", изобретя более изощренный прием. Используя ходатайство Вакуфной комиссии, он распорядился возобновить выпуск газеты, которая теперь полностью изменила свою физиономию, став органом традиционалистов. Место издателя занял некий Осман Мурасов, фигура явно одиозная.

Активное сопротивление белым оказывали в основном коммунисты. Крымский ОК РКП(б) вынужден был, в связи с положением на фронте, перебраться в Одессу, где сформировалось его бюро, которое, в свою очередь, эвакуировалось сначала в Киев, затем в Москву. Подполье в Крыму переживало кризис: связи разорваны, центр отрезан, денег нет, ибо оставленные советские знаки отменены деникинцами, организация слаба и засорена случайными людьми и агентами. Члены партийного цента - С. Я. Бабахан, А. Ольнер, Хайкевич, Шульман - были не готовы к подобной работе.

К ноябрю 1919 года руководящий подпольный центр все-таки восстановили, его возглавили С.Я. Просмушкин, С.Я. Бабахан, А.Н. Бунаков, Б. Горелик. На переломе 1919-1920 годов - создан подпольный Крымревком и ревкомы в ряде городов. Их целью стала подготовка вооруженного восстания. В ревком, помимо большевиков, вошли два представителя Южной группы анархистов-коммунистов, левый эсер, социал-демократ-интернационалист Л.П. Немченко: интернационалисты порвали с меньшевиками. Недовольство господством белых ширилось.

Одна за одной, с огромным риском прорывавшихся из центра работников, возникают местные парторганизации. Первыми - Севастопольская (В.В. Макаров, И.А. Севастьянов, А.Н. Бунаков и другие), Симферопольская (руководители: С.Я. Просмушкин, Б. Горелик), Феодосийская (во главе с авторитетным И.А. Назукиным), Ялтинская (П.М. Ословским) и т. д.

Диверсионные акции, например, попытка потопления крейсера "Генерал Корнилов" 22 декабря, индивидуальный террор, освобождение арестованных, повстанческое движение, подпольная печать - все это в сильной степени подрывало тыл белых и побуждало искать самые действенные формы борьбы с подпольем - от провокаторства и жестоких казней до императивных аналитических разработок. Вот одна из них, доказывающая, что карательные органы ВСЮР имели адекватное представление о том, с каким серьезным противником они столкнулись. В январе-марте 1920 года контрразведка смогла добиться успеха. Почти все упомянутые выше лидеры большевиков были выявлены и расстреляны. Но подполье отнюдь не было уничтожено. Оно постоянно возрождалось.

Так гражданская война, принимавшая всевозможные обличья, делала из человека все более совершенную машину для истребления соотечественников. Стремясь пополнить бюджет, Главноначальствующий 19 августа вводит вольную продажу вина, потом, с 15 ноября - водки. Но ее просто нет в Крыму. Администрация подумывает о восстановлении крымских денег. Затем Главноначальствующий обнаруживает, что за последнее время на территории Крыма явочным порядком возникло большое количество меняльных лавок и контор разных наименований, занимающихся главным образом покупкой и продажей русской и иностранной валюты и своими действиями способствующих искусственному снижению курса рубля. Следует суровый приказ от 5 марта: все лавки закрыть, сделки в иностранной валюте - прекратить, виновных в нарушении - предавать военно-полевому суду.

На фоне объявленной свободы торговли иные меры Деникина весьма напоминают военный коммунизм или грядущую "командную экономику". Например, 22 июня Главнокомандующий предписывает в целях своевременного успешного засева полей, впредь до разрешения земельного вопроса, вменяется в обязанность владельцам, а также и обществам, в действительном пользовании коих земля в настоящее время находится, немедленно озаботиться подготовкой полей к осеннему засеву. Или еще. 27 июля Главноуполномоченный торговли и промышленности при ВСЮР Л. Ященко сетует что, к сожалению, многие торговцы понимают свободу торговли как свободу спекуляции. И разъясняет разницу между предпринимательским торговым барышом и спекулятивным взвинчиванием цен каждому торговцу хорошо известна, посему предупреждаю, что в случае обнаружения спекулятивной торговли, мною немедленно будет сообщаться военным властям для предания виновных военно-полевому суду.

Неудивительно, что уровень жизни неминуемо катился вниз. Жить стало хуже, свидетельствуют современники, чем при большевиках. Зарплата учителя, к примеру, составила в октябре 450 рублей в месяц, квалифицированного рабочего - 1200-1500. А пара сапог, по официальным - не рыночным - ценам, стоила 5500 (годовая зарплата учителя), килограмм сахара - 162, масла - 375 рублей. Закономерно растет смертность, распространяются эпидемии: в 1919 году холера, инфлюэнца, тиф, в 1920-м - то же самое плюс случаи чумы. Все попытки рабочих, крестьян, служащих хоть как-то улучшить свое положение караются беспощадно. В деревнях опять появляется наводящий страх и ужас своими наездами отряд Шнейдера, которого не так давно открыто, требовали отдать под суд. В Ак-Мечетской волости крестьяне, не желающие отдавать неподъемную для них арендную плату, оказывают карательному отряду первое в Крыму массовое вооруженное сопротивление. Последовала неизбежная расправа.

Авторитарный жесточайший режим, действовавший подобными методами, был, по нашему мнению, обречен. Он не имел никакой полноценной идейной, политической и экономической программы, помимо абстрактной. Он не имел массовой опоры. Он существовал исключительно приказами, насилием, арестами и казнями. И никакая английская помощь спасти его не могла. Добровольческий "строй" потерпел вполне заслуженное поражение. 17 марта 1920 года Деникин переносит Ставку в Крым. Остаются считанные дни до его ухода с политической сцены. За границей Антон Иванович напишет мемуары, где с редкой правдивостью подтвердит практически все, подытоженное нами. Его преемник сделает выводы из катастрофы "деникинщины". И у него будет программа.

2.3. Конец "белого дела"

8 февраля Деникин отдал приказ коменданту Севастопольской крепости об увольнении со службы Лукомского, Врангеля и Шатилова, а также командующего флотом вице-адмирала Д.В. Ненюкова и его начштаба В.В. Бубнова. Попытка Деникина заменить Шиллинга Покровским, имевшим самую скверную репутацию и подтверждавшим ее на каждом шагу, вызвала на сей раз бурную ответную реакцию Слащева, заявившего, что если подобное произойдет, он немедленно оставит свой пост. Лишиться Слащева Деникин не мог, поэтому назначение Покровского не состоялось. В конце февраля Врангель обосновался в стенах посольства в Константинополе, написав и размножив перед этим обширный "памфлет" с изобличениями Деникина и обрисовкой собственного впечатляющего портрета, портрета человека, всегда принимавшего правильные решения.

13-14 марта агония ВСЮР завершилась новороссийским исходом. Рухнуло государственное образование юга, и осколки его, разбросанные далеко, катились от Каспия до Черного моря, увлекая людские волны. В шоковое состояние повергла командование белых нота Великобритании от 2 апреля 1920 года. Утром 22 марта Врангель был в Севастополе. Выяснилось, что под предлогом недопущения прецедента выборного начала в управлении войсками собравшиеся настаивают на назначении Главнокомандующим своего преемника. Последний против и стоит на своем твердо. Слащев и представители Крымского корпуса, под предлогом военной надобности, убыли на позиции. Совет начал работу днем 22 марта. Председательствовал А.М.Драгомиров. Врангель, пребывая в глубоко пессимистическом настроении и совершенно не веря в успех борьбы, как признается он сам в мемуарах, покинул совет и отправился за утешением к Вениамину. Тем временем совет единогласно высказался за Врангеля как преемника Главнокомандующего.

Все смешалось в Крыму в разгар весны. На полуостров с Северного Кавказа хлынули остатки деникинских войск. К местному населению, беженцам, тыловым службам прибавилось 25 тысяч добровольцев, 10 тысяч донцов и кубанцев, и число их росло. Состояние войск, прибывших в Крым из Новороссии было поистине ужасно, это была не армия, а банда. Орудия и обозы были брошены. Ружья и часть пулеметов сохранил еще Добровольческий корпус, в который была сведена Добровольческая армия, под командованием Кутепова. Донцы и кубанцы в большинстве и этого не имели.

Вконец разложившиеся контрразведчики, осваговцы и тому подобные, предельно избалованные безнаказанностью типы нашли себе кумиров в лице псевдогенералов Покровского, Боровского - хорошо нам знакомых, а также начальника штаба генерала К.К. Мамонтова генерала Постовского. В конце концов, П.Н. Врангель выдворил всех троих за границу. Работа по наведению порядка предстояла огромная. Врангель взялся за нее с решимостью, энергией, знанием дела. И начал он с самого себя.

Барон работал по 10-12 часов в сутки, требуя того же от подчиненных, с семи утра до полуночи. В восемь открывался прием - начштаба, комфлотом, начальника военного управления, просителей и прочих. С часу до двух - обед, с двух до пяти - опять доклады, вечером - опять приемы, работа за столом, изредка - прогулки, часто посещения воинских частей, лазаретов. Постоянно - выезды на фронт, непосредственное управление войсками.

Врангель совмещает посты Главнокомандующего и Правителя, то есть военную и гражданскую власти. После соглашения с казачьими атаманами его полный титул - Главнокомандующий Русской армией и Правитель Юга России. Эвакуированные в Ялту сенаторы и местные правые подали Врангелю записку, суть которой сводилась к тому, что другого устройства власти, кроме военной диктатуры, при настоящих условиях мы не можем принять - иначе это было бы сознательно идти на окончательную гибель того святого дела, во главе которого вы стоите. Само собой подразумевавшаяся диктатура выдвигалась не как временное необходимое зло, а как универсальное средство для спасения Родины. При диктаторе предполагался Совет из пяти начальников управления.[26] Нечто типа деникинского Особого совещания, но не столь громоздкое. Врангель, однако, и без подсказок, сразу открыто провозгласил себя диктатором, то есть вождем, не обремененным законодательством и обладающим неограниченными полномочиями, и никогда не скрывал своей антипатии к демократической форме правления.

20 мая, после настойчивых уговоров Врангеля, в Севастополь прибыл А.В. Кривошеин, который хотел вначале осмотреться, разобраться в крымских реалиях и воздерживался от каких-либо обещаний. Но в разгар удачного наступления, наконец, решился на отчаянный, по мнению многих, ценивших его, шаг, остался в Крыму, был 6 июня назначен помощником Врангеля и не покинул его до конца крымской эпопеи.

Репрессивная машина при Врангеле, как бы приняв эстафету от прежних администраций, работала, не сбавляя оборотов, перемалывая и правых и виноватых. Можно ли было в таких условиях разглагольствовать о безопасности населения и защите его прав? Но Врангель все-таки сумел сразу же внести в крымскую жизнь новые ноты, как бы они, приятно или раздражающе, ни звучали. Постепенно, но последовательно, устанавливается дисциплина: замолкают или удаляются из Крыма интриганы, успокаиваются войска, преследуются уголовники.

Фрондировало казачество, не скрывавшее своих чувств к добровольцам после Новороссийска, когда последние захватили корабли, бросив казаков на произвол судьбы. Главнокомандующему, несмотря на жесткие меры по отношению к автономистам, удалось, следуя заявленному курсу на консолидацию всех антибольшевистских сил, подписать 22 июля соглашение с атаманами и правительствами Дона, Кубани, Терека и Астрахани. Суть его сводилась к следующему: казачество получает полную независимость во внутреннем устройстве и управлении, Главнокомандующий - полноту власти над всеми вооруженными силами, во внешней политике, в управлении железными дорогами и телеграфом. Исключительное внимание Врангель, как и его предшественники, уделял идеологии. Врангель, будучи глубоко верующим человеком, не уставал пропагандировать и насаждать православие как духовную опору будущей возрожденной России. Земельный закон вернул церкви ее владения. Было создано Церковное военное управление во главе с епископом Вениамином, осуществлявшее руководство священниками во всех воинских частях. Врангель, полагаясь отныне на духовенство, ликвидировал армейские политотделы. Крымско-татарский вопрос при Врангеле стушевался, ушел вглубь. Татары неохотно шли в войска, всячески уклонялись от призывов, но никаких враждебных проявлений со стороны населения до сего времени не наблюдалось.

Режим Врангеля мог продержаться только за счет иностранной помощи. Армия целиком зависела от нее. Приходилось брать взаймы товарами под высокие проценты или расплачиваться золотом, валютой, сырьем. Весной армия снабжалась за счет остатков кредита в 14,5 миллиона фунтов, предоставленных англичанами Деникину. Великобритания настаивала на замкнутости Врангеля в Крыму. Диктатор обращается к Франции.

Французская республика всецело поддерживала Польшу, ведущую войну с Советской Россией. Завязывался сложный дипломатический узел: Польша, которой Петлюра подарил Галицию и Волынь, желала видеть Украину своим вассалом, но Врангеля это ни в коей степени устроить не могло. Франция настаивала, чтобы Врангель пришел на помощь полякам и ударил в тыл Юго-Западному фронту красных.

Струве в Париже, где было создано Общероссийское заграничное представительство, обхаживал французов, выторговывая помощь. Главнокомандующий решился, воспользовавшись отвлечением сил большевиков на запад, занять Северную Таврию.

Позиция Великобритании была такова: скорейшее прекращение гражданской войны и установление нормальных торговых отношений с Советами. Поэтому, с одной стороны, британское правительство стало свертывать материальную помощь Врангелю, с другой - связалось с НКИД, имея целью перемирие и, в то же время, сохранение в Крыму врангелевской армии. 17 апреля (н. ст.) министр иностранных дел Великобритании Дж. Керзон обратился к наркоминдел Г.В.Чичерину с телеграммой, в которой угрожал вмешательством британского флота в случае наступления советских войск на юге и предлагал посредничество в переговорах. 28 апреля Врангель провозгласил создание Русской армии. Армии - не добровольческой, а общенациональной. Врангель не питал иллюзий по поводу своих возможностей за пределами Крыма. П.Б. Струве трезво рассматривал вариант сосуществования двух режимов - красного и белого.

Эта психология врангелевской армии, связанная с верой не в свои победы, а лишь в прочность своей организации, которая должна пережить большевиков, психология, создавшаяся еще в Крыму, сохранилась и в изгнании. Всего Русская армия насчитывала до 25 тысяч боевого состава. 25 мая началось общее наступление. Днем ранее, в районе деревни Кирилловка на северном побережье Азовского моря был высажен десант войск Слащева. Используя внезапность и превосходство в силах, белые развернули наступление. Это было началом затяжных и ожесточенных боев в Северной Таврии с апреля по октябрь.

4 августа подал в отставку Слащев. Врангель ее принял. 6 августа Слащев был удостоен имени - Крымский. 20 августа он был восторженно встречен в Ялте, где городская дума единогласно постановила поднести генералу Слащеву-Крымскому звание почетного гражданина города Ялты.

Еще одно событие промелькнуло на фоне крымской жизни и быстро забылось, но без него мозаика тех суматошных месяцев была бы неполной. Не успел Врангель отбыть на театр военных действий, как 1 июня принесли телеграмму: в Севастополе раскрыт "монархический заговор". Зимой 1919 года молодые офицеры флота создают орден, задачей которого было воспитание высоких понятий о чести, воинском долге, возрождение традиций армии и флота. В орден втерся, пишет Врангель, некий Логвинский-Пинхус, дабы дискредитировать белое движение. Там же оказался известный бездельник и интриган князь Г.В. Романовский. По отбытии Врангеля на фронт члены ордена явились в расположение лейб-казачьего полка и пытались уговорить казаков арестовать Врангеля и высших военных, а во главе армии поставить великого князя Николая Николаевича. Все это носило опереточный характер. Врангель распорядился огласке события не предавать, князя отправить за границу, 10-12 участников - на фронт, а Пинхуса - расстрелять. Незначительный "монархический" эпизод лишний раз подтвердил, что изнутри Крыма врангелевскому режиму ничего серьезного не угрожало. О "зеленых" разговор особый, да и они представляли реальную силу лишь в кооперации с силами внешними.

Италия, Бельгия, США, Япония благожелательно относились к режиму Врангеля, но признавать его не спешили. На это решилась союзница Польши - Франция, выдвинув, однако, ряд условий: признание долговых обязательств предыдущих русских правительств, перехода земли в руки крестьян и создание народного представительства на демократических основах. В начале сентября Главнокомандующий принимает делегацию от армии одного из повстанческих украинских генералов Омельяновича-Павленко, приехавшую для информации и выяснения условий возможного соглашения.

Тогда же генерал В.Ф. Кирей, для поручений по делам Украины при начштаба, поддерживавший контакты с украинскими повстанцами, набросал контуры отношения Правительства Юга России к Украине. Это волеизъявление народа, назначение высшей гражданской администрации только из уроженцев Украины и выборы низшей самим народом, формирование украинских воинских частей. Создается специальная комиссия по украинским делам.

Наиболее тесные отношения сложились у Правительства Юга России с Украинским Национальным Комитетом. Эта организация была создана в ноябре 1919 года в Париже, имела свои представительства в США, славянских странах, Константинополе. По сути своей она представляла беспартийный союз федералистов Украины, противостоящий "самостийникам". Лидеры УНК - председатель С.К. Маркотун, генеральный секретарь Б.В. Цитович и член комитета профессор П.М. Могилянский - удостоились приема у Правителя Юга России, где присутствовали Кривошеин, Струве и Шатилов. Соглашение возможно в общей борьбе с любыми, но только не с сепаратистскими силами. Средоточием украинской политической жизни в Крыму стал в это время Севастополь, где можно было встретить представителей чуть ли не всех направлений, за исключением крайних левых. 2 октября в 7 часов вечера в помещении украинской гимназии им. Т.Г. Шевченко (Севастополь) открылся первый и последний съезд блока, получившего название национально-демократического. На съезде были представлены самые разнообразные организации: собственно блок и его ЦК, Симферопольская, Феодосийская и Потийская громады, крестьянский союз, "украинцы Грузии", екатеринославское землячество, севастопольское отделение "Днепросоюза", "украинская народная армия". Съезд принял, по сути, единственную резолюцию об украинской армии.

Немалую роль в крушении врангелевского режима сыграли "зеленые". Массовость этого явления была следствием ненависти к мобилизациям, к войне, желания выжить. Население устало от не имеющей, казалось, конца бойни. Характерной особенностью зеленоармейского движения в Крыму было желание отдохнуть, уйти от какой бы то ни было войны. Именно этот, чисто народный исход, проявление стихийного, пацифизма подтверждает, что гражданская война была Крыму навязана, что воинственность и агрессивность чужеродны менталитету его жителей. Бороться с процессом повсеместного уклонения от воинской службы оказалось невозможным. Что только не предпринимали власти - конфискацию имущества, систему заложничества, тюрьмы и расстрелы - все напрасно: количество дезертиров - "зеленых" росло с каждым днем, чему очень благоприятствовал крымский ландшафт - леса и горы. Слащев считал, явно преувеличивая, что зеленых насчитывалось до десяти тысяч человек. "Зеленые" вызывали всеобщую симпатию, что также весьма показательно и о чем пишут буквально все современники. Им помогали и многие стражники. С января 1920 года отряды "зеленых" начинают стремительно "краснеть", чему причинами были: усиление репрессий, влекущее жажду мести; бегство в горы большевиков и пленных красноармейцев и коммунистическая пропаганда; наконец, стремление появившихся "красно-зеленых" втянуть в свои ряды как можно больше людей. Так "зеленые", промышлявшие до этого грабежами и набегами, становятся повстанцами.

С августа по ноябрь повстанцы провели до 80 крупных операций. Заметно возросла численность полков: 3-го - до 279 человек, 1-го - до 90, 5-го - до 69. Когда красные войска вступили в Крым, повстанцы, насчитывавшие, по сводным данным, до двух тысяч штыков, оказали им непосредственную помощь, отрезав белым путь на Феодосию и разбив несколько частей. В ноябре отряды Повстанческой армии были влиты в состав армии Красной. 10 ноября в Симферополе власть взял в свои руки ревком во главе с членом ОК В.С. Васильевым. Ревкомы возникают и в других городах Крыма. 13 ноября части 2-й Конной армии Ф.К. Миронова вошли в Симферополь. Командующий вспоминал: 13 ноября полуостров Крым в величайшем молчании принимал красные войска, направлявшиеся для занятия городов: Евпатории, Севастополя. Феодосии, Керчи. 14 ноября войска 4-й армии вступили в Феодосию, 16 ноября 3-й конный корпус - в Керчь.

Врангелевцы отступали в полном порядке, почти без контакта с противником. Сорвать эвакуацию не удалось. 11 ноября началась погрузка на корабли. Де Мартель выразил согласие принять всех оставляющих Крым под покровительство Франции. Для покрытия расходов французское правительство брало в залог российские корабли. Утром 14 ноября Главнокомандующий объехал на катере суда. Сошел на берег. В 2 часа 40 минут, видя, что погрузились все, Врангель взошел на катер и направился к крейсеру "Генерал Корнилов". В Евпатории эвакуация прошла нормально. Врангель объехал Ялту, Феодосию, Керчь, чтобы лично проследить за погрузкой. Около четырех последний транспорт - "Россия" - покинул Керчь. На 126 судах было вывезено 145 693 человека, не считая команд. За исключением погибшего миноносца "Живой", все корабли прибыли в Константинополь.

Было эвакуировано: до 15 тысяч казаков, 12 тысяч офицеров, 4-5 тысяч солдат регулярных частей, более 30 тысяч офицеров и чиновников тыловых частей, 10 тысяч юнкеров и до 60 тысяч гражданских лиц, в большинстве своем семей офицеров и чиновников.

За время боевых действий - 28 октября - 16 ноября - войска Южного фронта взяли в плен 52,1 тысячи солдат и офицеров. Начинался "пир победителей"...

Выводы по второму разделу.

Год 1919, большевики снова приходят в Крым, но их летняя КССР - не более чем эпизод. Начинается "белый террор".

Появление на территории полуострова новой административной единицы в 1919-ом году было обусловлено, прежде всего, военно-политическими соображениями. Начальный период деятельности большевиков отличала многопартийность, но коммунисты - путем перевыборов, роспуска и пр. - вытесняют конкурентов, занимая в ревкомах доминирующее положение и делая их главной точкой приложения своих сил и орудием своей политики. Многие историки обоснованно пишут, что большевики видели в Крымской республике барьер на пути возможного продвижения Антанты. Статус КССР оставался строго говоря, неопределенным. Формально эта республика, как и Республика Тавриды, была создана на автономных началах и по территориальному принципу, входя в состав РСФСР. В то же время КССР в качестве полноправного члена была включена в военно-политический союз советских республик: России, Украины, Латвии, Литвы, Белоруссии. Наладить сколько-нибудь целенаправленно сориентированную на развитие экономику в КССР не удалось, и не только ввиду не долговременности ее существования или военно-коммунистических перехлестов, но и потому, что все силы и материальные средства Крыма в первую очередь отдавались Красной Армии. О созидательной работе, кардинальных и разумных преобразованиях, подъеме жизненного уровня населения говорить, анализируя историю республики, не приходится. Все ограничивалось частными акциями, латанием дыр. Царствовала "чрезвычайщина". Полуостров вынужден был снова кормить армейские части, на сей раз красные, посылать хлеб и прочее продовольствие в центральные губернии и одновременно выпрашивать хлеб у Украины. К несчастью, и год выдался неурожайным. Положение жителей Крыма если и изменилось, то в худшую сторону. КССР прекратила свое существование.

Полуостров, до начала 1920 года, стал глубоким тылом Вооруженных сил на Юге России. "Каких только "кризисов" Крыму не приходилось переживать с начала войны. Тут и кризис мелкой монеты, и сахарный, и хлебный, и топлива, и транспорта. Словом, ощущался и ощущается недостаток и разруха на каждом шагу. Каких только "явлений" не испытывала местная общественная жизнь за последние годы. Тут и стремление Сейдамета преобразовать эту жизнь по образцу "ханства", и попытки реакционеров "вернуть к старому", и разрушительная "работа" большевиков в этой области. Каким только "испытаниям" не подвергались крымские органы самоуправления с начала революции. Тут и разгоны этих учреждений, и попытки вернуть им старые "физиономии" цензовских земств и дум, и преобразование их в бюрократические учреждения. Все попытки рабочих, крестьян, служащих хоть как-то улучшить свое положение караются беспощадно. В деревнях опять появляется наводящий страх и ужас своими наездами отряд Шнейдера, которого не так давно открыто, требовали отдать под суд. Добровольческий "строй" потерпел вполне заслуженное поражение. 17 марта 1920 года Деникин переносит Ставку в Крым. Остаются считанные дни до его ухода с политической сцены. За границей Антон Иванович напишет мемуары, где с редкой правдивостью подтвердит практически все, подытоженное нами. Его преемник сделает выводы из катастрофы "деникинщины". И у него будет программа.

Репрессивная машина при Врангеле, в 20-х годах 19 века, как бы приняв эстафету от прежних администраций, работала, не сбавляя оборотов, перемалывая и правых и виноватых. Можно ли было в таких условиях разглагольствовать о безопасности населения и защите его прав? Но Врангель все-таки сумел сразу же внести в крымскую жизнь новые ноты, как бы они, приятно или раздражающе, ни звучали. Постепенно, но последовательно, устанавливается дисциплина: замолкают или удаляются из Крыма интриганы, успокаиваются войска, преследуются уголовники. Режим Врангеля мог продержаться только за счет иностранной помощи. Армия целиком зависела от нее. Приходилось брать взаймы товарами под высокие проценты или расплачиваться золотом, валютой, сырьем. Весной армия снабжалась за счет остатков кредита в 14,5 миллиона фунтов, предоставленных англичанами Деникину. Немалую роль в крушении врангелевского режима сыграли "зеленые". Массовость этого явления была следствием ненависти к мобилизациям, к войне, желания выжить. Население устало от не имеющей, казалось, конца бойни. С августа по ноябрь повстанцы провели до 80 крупных операций.

10 ноября 1920 года в Симферополе власть берет в свои руки ревком во главе с членом ОК В.С. Васильевым.

За время боевых действий - 28 октября - 16 ноября - войска Южного фронта взяли в плен 52,1 тысячи солдат и офицеров. Начинался "пир победителей"

Заключение

Неотложной задачей историков Крыма является работа по глубокому изучению вопросов истории Великой Октябрьской социалистической революции и написание новых работ по истории Крыма этого периода.

Список литературы

1.      Борьба за советскую власть в Крыму. Документы и материалы, т. 1, Симферополь, 1957;

2.      Брошеван В.М., Форманчук А.А. Крымская республика: год 1921-й (Краткий исторический очерк). Симферополь, 1992. С. 87-88.

3.      Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. "Без победителей. К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму". - Симферополь: Таврия, 1997.-С.89.

4.      История Крыма с древнейших времен и до наших дней (в очерках). - Симферополь: Атлас-Компакт, 2005. - С.245.

5.      Королев В. И. Возникновение политических партий в Таврической губернии. Симферополь, 1993. С. 23.

6.      Королев В. И. Таврическая губерния в революциях 1917 года: (Политические партии и власть). - Симферополь: Таврия, 1993. С. 7, 9.

7.      Королев В.И. Политические партии Украины и Крыма.-Симферополь: Таврия,2001.С.41.

8.      Королев В.И. Черноморская трагедия: (Черноморский флот в политическом водовороте 1917-1918 гг.). Симферополь, 1994. С. 18.

9.      Литвин А. Л. Красный и белый террор в России: 1917-1922 //Отечественная История. 1993. № 6. С. 62.

10.    Надинский П. Н. Очерки по истории Крыма. Ч. II. С. 180.

11.    Оболенский В.А. Крым при Врангеле //Деникин, Юденич, Врангель: Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. С. 377-378.

12.    Петров В.П. К вопросу о красном терроре в Крыму в 1920-1921 гг. //Проблемы истории Крыма: Тезисы докладов научной конференции (23-28 сентября) (Выпуск второй). Симферополь, 1992. С. 58-61.

13.    Савич Никанор. Крымский период (глава из "Воспоминаний") //Крымский Контекст. 1994. № 2. С. 90-91.

14.    Скобцов Д. Драма Кубани //Деникин, Юденич, Врангель: Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. М., 1991. С. 135.

15.    Хазанов Г. И., Советская Социалистическая Республика Тавриды, в кн.: Борьба большевиков за власть Советов в Крыму, Симферополь, 1957.

16.    Шишко Е.А. Крымская партийная организация в период второго установления Советской власти в Крыму (апрель 1918 г. - июнь 1919 г. //Борьба большевиков за власть Советов в Крыму. С. 198-201.

[1] Королев В. И. Таврическая губерния в революциях 1917 года: (Политические партии и власть). - Симферополь: Таврия, 1993. С. 7, 9.

[2] Петров В.П. К вопросу о красном терроре в Крыму в 1920-1921 гг. //Проблемы истории Крыма: Тезисы докладов научной конференции (23-28 сентября) (Выпуск второй). Симферополь, 1992. С. 61.

[3] История Крыма с древнейших времен и до наших дней (в очерках). - Симферополь: Атлас-Компакт, 2005. - С.238.

[4] Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей: К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму. - Симферополь: Таврия, 1997.-С.41.

[5] Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. "Без победителей. К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму". - Симферополь: Таврия, 1997.-С.89.

[6] Савич Никанор. Крымский период (глава из "Воспоминаний") //Крымский Контекст. 1994. № 2. С. 90-91.

[7] Шишко Е.А. Крымская партийная организация в период второго установления Советской власти в Крыму (апрель 1918 г. - июнь 1919 г. //Борьба большевиков за власть Советов в Крыму. С. 198-201.

[8] История Крыма с древнейших времен и до наших дней (в очерках). - Симферополь: Атлас-Компакт, 2005. - С.240.

[9] Тезисы докладов научной конференции (23-28 сентября) (Выпуск второй). Симферополь, 1992. С. 59.

[10] Королев В.И. Политические партии Украины и Крыма.-Симферополь: Таврия,2001.С.41.

[11] Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. "Без победителей. К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму". - Симферополь: Таврия, 1997.-С.62.

[12] История Крыма с древнейших времен и до наших дней (в очерках). - Симферополь: Атлас-Компакт, 2005. - С.245.

[13] Королев В. И. Таврическая губерния в революциях 1917 года: (Политические партии и власть). - Симферополь: Таврия, 1993. С. 12.

[14] Литвин А. Л. Красный и белый террор в России: 1917-1922 //Отечественная История. 1993. № 6. С. 62.

[15] Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. "Без победителей. К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму". - Симферополь: Таврия, 1997.-С.75.

[16] Савич Никанор. Крымский период (глава из "Воспоминаний") //Крымский Контекст. 1994. № 2. С. 21.

[17] История Крыма с древнейших времен и до наших дней (в очерках). - Симферополь: Атлас-Компакт, 2005. - С.251.

[18] Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. "Без победителей. К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму". - Симферополь: Таврия, 1997.-С.101.

[19] Королев В. И. Возникновение политических партий в Таврической губернии. Симферополь, 1993. С. 95.

[20] Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей: К 75-летию окончания Гражданской войны. - Симферополь: Таврика, 1997. - С.69.

[21] Надинский П. Н. Очерки по истории Крыма. Ч. II. С. 180.

[22] Шишко Е.А. Крымская партийная организация в период второго установления Советской власти в Крыму (апрель 1918 г. - июнь 1919 г. //Борьба большевиков за власть Советов в Крыму. С. 198-201.

[23] Брошеван В.М., Форманчук А.А. Крымская республика: год 1921-й (Краткий исторический очерк). Симферополь, 1992. С. 87-88.

[24] Там же. С. 88. В то же время на стороне белых воевал татарский Крымский конный полк

[25] Королев В. И. Таврическая губерния в революциях 1917 года: (Политические партии и власть). - Симферополь: Таврия, 1993.-С.51.

[26] Оболенский В.А. Крым при Врангеле //Деникин, Юденич, Врангель: Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. С. 377-378.