Римско-католическая церковь. Инквизиция

Введение

Христианская религия и церковь сложились в эпоху глубокого кризиса римского рабовладельческого общества. Являясь первоначально религией угнетенных, христианство учило, что страждущие и униженные в земном мире будут блаженствовать в загробном царстве. Тем самым оно, как и другие религии в классовом обществе, способствовало духовному порабощению эксплуатируемых масс. Именно поэтому мировая рабовладельческая империя нуждавшаяся в единой монотеистической религии, признала христианство и сделала его государственной религией.

Христианство пережило крушение рабовладельческого строя, сохранив свои социальные и идеологические функции в феодальном обществе. При этом оно, естественно приспосабливалось к нуждам формирующегося феодального строя. Церковь стала неотъемлемым элементом феодальной системы, подчиняя своему господству духовную жизнь, культуру, науку, мораль, образование. Церковь приобрела большое экономическое и политическое значение. Сосредоточив в своих руках огромные земельные богатства, церковь, и духовенство оказывали влияние на государственную власть и закрепили за собой важные политические прерогативы. Каноническое право и церковная юрисдикция успешно соперничали со светским правом и светским феодальным правосудием в подчинении отдельных групп населения, в том числе и высших сословий. Церковные учреждения – епископства, аббатства – пользовались судебно-административными правами и привилегиями наряду со светскими феодальными сеньориями.

Уже в Римской империи церковь стала составной частью аппарата политического господства. На церковные учреждения, помимо идеологических функций, возлагались и чисто политические задачи. Церковная иерархия была подчинена деспотической власти императоров. Эта форма взаимоотношений светской власти с церковью, сложившаяся уже во времена Константина, продолжала существовать в Восточной Римской империи (Византии). На Западе после гибели Римской империи обстановка коренным образом изменилась. На развалинах этой империи образовалось множество варварских королевств. Христианизация варваров происходила в разное время и по разному вероисповеданию – арианскому, правоверному. Тем не менее церковь сохранила созданную ранее организацию, которая все более укреплялась. С переходом варваров (готов, лангобардов) от арианства к римскому правоверию римская церковь стала единым мощным иерархически организованным учреждением.

Низшим звеном церковной организации был церковный приход во главе с приходским священником. Приходы объединялись в епархии – диоцезы во главе с епископами, располагавшими духовной властью в пределах своих диоцезов и светской княжеской властью в епископских владениях. Диоцезы объединялись в митрополию во главе с архиепископом (на Востоке – митрополитом), Высшей властью над всей церковной иерархией на Западе располагал римский епископ, на Востоке – патриархи (константинопольский, александрийский, антиохийский, иерусалимский). Важнейшие дела церковной жизни решались на соборах (съездах) епископов. Местные соборы, на которые съезжались епископы одной или нескольких провинций, решали местные церковные дела. Вселенские соборы в составе всех прелатов рассматривали вопросы догматики, культа и церковной организации.

Церковь, включавшаяся органически в феодальную государственную систему, действовала обычно в союзе со светскими властями, помогая им своим авторитетом в деле подчинения и обуздания масс. Вместе с тем церковь создавала культ «священной власти», неповиновение которой объявлялось тяжким грехом. Но в то же время между церковью и государством, духовными и светскими феодалами, существовали противоречия, приводившие нередко к открытым конфликтам. Для ограждения своих интересов и борьбы с врагами феодального строя церковь выработала систему наказаний: отлучение, ставившее человека вне церкви и лишавшее его возможности получить «спасение» на «том свете»; интердикт, запрещавший отправление культа в пределах всей страны; анафему – публичное предание проклятию – и разного рода покаяния и епитимьи. Этим оружием церковь и ее глава – папа – поражали не только простых людей, но и власть имущих–королей. Папство пользовалось им в целях подчинения светской власти и создания теократии.

1. Возникновение христианской церкви

1.1 Обращение Константина

К IV в. культура Римской империи была преимущественно языческой, и в течение нескольких последующих столетий позднеантичному обществу предстояло пережить трудный процесс духовного перерождения, находясь в атмосфере культурного двоеверия. Несмотря на то, что христиане еще подвергались гонениям за веру, новая религия широко распространилась на территории Римской империи. Об этом свидетельствует, в частности, возникновение крупных христианских центров в Риме, Антиохии, Иерусалиме, Александрии, в ряде городов Малой Азии и других областях. Однако в это время сама церковь не была внутренне единой: среди христианских учителей и проповедников имелись расхождения относительно словесного выражения истины христианской веры. Но христианство, еще в начале IV в. гонимое «извне» языческим обществом и государством, раздираемое «изнутри» сложнейшими богословскими спорами, встречает новое V столетие, будучи единственной официально признанной религией Римской империи. Свершение этого «чуда из чудес», как часто впоследствии называли «торжество христианства» в IV в., связано с именем императора Константина I (274–337).

Обращение Константина к христианству, учитывая, что сам обряд крещения он принял лишь перед смертью, не может рассматриваться только как результат политического расчета или поиска духовной истины.

Поворот произошел, когда в ходе ожесточенной политической борьбы за власть Константин увидел во сне знак Христа – крест, с повелением выступить с этим символом против врага, и исполнив это, одержал решающую победу в сражении с Максенцием (312). Император придал этому видению совершенно особый смысл – как знак избрания его Христом для победы над врагом, и более того, как принятие им креста, христианства, лично от самого Христа, а не через церковь, для осуществления связи между Богом и миром посредством своего императорского служения. Именно таким образом воспринималась его роль и христианами того времени, поэтому и мог не крещеный император принимать столь активное участие в решении внутрицерковных, догматических вопросов, а не только в укреплении официального положения христианства в империи. [2; 221]

С издания Миланского эдикта (313) христиане становятся под защиту государства и получают равные с язычниками права. Христианская церковь уже не подвергается гонениям, даже в правление императора Юлиана (361–363), прозванного Отступником, – не за нетерпимость к христианству, но за ограничение прав церкви и объявление веротерпимости к христианским неканоническим учениям (ересям) и язычеству. Христианство становится официальной государственной религией, а к концу столетия при императоре Феодосии I (379–395) объявляется религией нетерпимой и к язычеству, и к ересям.

1.2 Оформление христианской догматики. Вселенские соборы

Эпоха перехода от античности к средневековью являлась важнейшим этапом в становлении христианского вероучения. В IV в. церковь не была внутренне единой. Поэтому, когда в 323 г. Константин I стал единодержавным правителем всей империи, он выступил инициатором созыва церковного собора, который должен был заложить основы кафолической, вселенско-единой христианской церкви. Но отличие Вселенских соборов состоит в том, что они были призваны дать точное общецерковное определение по основным вопросам христианского вероучения, истинам веры (догматике) и правилам церковной организации и дисциплины (канонам). Эти постановления считались важнейшими и обязательными для всего христианского мира.

Оформление основных догматов проходило благодаря активной деятельности отцов церкви. К их числу относятся те христианские учителя и писатели, которых церковь признала наиболее авторитетными толкователями христианства. Изучением их наследия занимается патристика (учение самих отцов церкви и учение об отцах церкви). Христианской догматике посвятили свои труды выдающиеся богословы IV–V вв., часто именуемые «вселенскими учителями»: святые отцы – Афанасий Александрийский, «великие каппадокийцы» (Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский), Иоанн Златоуст, Амвросий Медиоланский; Августин Блаженный и многие другие. Творения отцов церкви являются составной частью Священного Предания, которое вместе со Священным Писанием (38 книгами Ветхого и 27 книгами Нового Заветов) и составило христианское вероучение.

В центре внимания Первого и Второго Вселенских соборов была выработка единого взгляда на догмат о Св. Троице (тринитарное учение). Собравшиеся в 325 г. в Никее иерархи обсуждали учение александрийского священника Ария (ум. в 336 г.). Он и его последователи (ариане) признавали Бога-Отца как совершенное замкнутое единство, что исключало возможность передачи этой сущности кому-либо другому. Поэтому Бог-Сын, по представлениям ариан, был лишь высшим творением Бога, чужеродным и неподобным Богу-Отцу. Учение Ария вызвало резкую критику св. отцов и было осуждено как отрицающее по существу божественную троичность. Одним из главных догматических деяний I Вселенского собора было провозглашение вероопределения (ороса), в котором вносилось уточнение в крещальный символ веры о единосущности Бога-Сына Богу-Отцу, что означало постулирование равенства Отца и Сына по Божеству.

Догматическое постановление Никейского собора было объявлено не только от имени св. отцов, но и от лица императора Константина, что закрепило особую роль византийских императоров во взаимоотношениях с церковью. На соборе помимо догматических вопросов были приняты 20 постановлений канонического характера (о порядке выбора и утверждения епископов провинций; о предоставлении высшей власти над западными епископами римскому, над восточными – антиохийскому, над Египтом, Ливией – александрийскому; и др.). Несмотря на единогласное осуждение на соборе Ария и его сторонников, церковь не была единой в этом осуждении. Сумев привлечь на свою сторону государственную власть уже в последние годы правления Константина Великого, ариане одержали победу над сторонниками никейского ороса (никейцами), которые в течение нескольких десятилетий подвергались гонениям. Именно поэтому христианизация германских народов, совпавшая по времени с этим периодом, проходила в форме принятия ими арианства.

Второй Вселенский собор, собравшийся в 381 г. в Константинополе, продемонстрировал торжество никейского символа не только над ересью Ария, но и над учением епископа Македония, выступавшего против божественной природы Святого Духа, принимая его за сотворенную Богом силу. Никейское вероопределение на Константинопольском соборе было расширено, получив в историографии название Никео-Цареградского. В нем, в частности, дана краткая формулировка основных положений тринитарного учения. Согласно догмату о Св. Троице, признается истинным единство природы Бога и единовременно его троичности в лицах (ипостасях): Бог есть Отец, Сын и Дух Святой. Лица Св. Троицы не являются соподчиненными одно другому. Они совершенно равны между собой, единосущны, несмотря на то различие, что Бог-Отец, нерожденный, есть начало других ипостасей – Сына, рожденного от Отца, и Святого Духа, от Отца исходящего. Именно это учение о триипостасности Бога отличает христианство от античного (философского), иудейского и мусульманского монотеизма. На Константинопольском соборе были приняты важные канонические решения: установлены правила принятия в лоно православной церкви кающихся еретиков; выделялись 5 восточных округов с особыми церковными судебными инстанциями. И, наконец, собор определил место константинопольской кафедры в иерархии христианских епископов, назвав его вторым после римского, т.к. «Константинополь есть Новый Рим». Этим решением ранг Константинопольского епископа становился первым среди всех восточных, в том числе Антиохийского.

Три следующих столетия истории становления христианского вероучения связаны с напряженной христологической полемикой – по вопросу о природе (сущности) Иисуса Христа. На Третьем. Эфесском соборе 431 г. речь шла об учении константинопольского патриарха Нестория, отвергавшего божественную и признававшего за Иисусом Христом только человеческую природу. Несторий полагал, что рожденный как простой человек от Девы Марии (Христородицы) Иисус Христос стал некоей обителью Бога, действуя как орудие человеческого спасения (Богоносец). Собор осудил учение Нестория и выдвинул вероопределение, постулирующее идеальное равновесие природ в Богочеловеке (что получило окончательное определение в догматическом постановлении IV Вселенского собора). Однако несмотря на решение собора и низложение Нестория, его последователи (несториане) основали свою церковь и развили миссионерскую деятельность в Персии, а затем в Китае, Монголии, Индии. Но в церковную историю Эфесский собор вошел, прежде всего, как собор, провозгласивший догмат о Пресвятой Богородице.

Самый представительный (650 иерархов) Четвертый Вселенский собор 451 г. состоялся в Халкидоне. Обсуждению подверглось учение архимандрита одного из константинопольских монастырей Евтихия. В отличие от Нестория он впал в другую крайность и отвергал человеческую природу во Христе, полагая, что все в нем было поглощено божественной ипостасью, и Иисус Христос имел лишь кажущуюся человеческую плоть. Последователи учения Евтихия получили название монофизитов (по греч. – одна природа), которые и после осуждения собором распространяли свои идеи в Сирии, Египте, Армении. Ввиду упорства несториан и монофизитов на Халкидонском соборе был принят особый догмат «О двух естествах во едином Лице Господа нашего Иисуса Христа», в котором изложены основы христологического учения отцов церкви. В соответствии с христианским догматом, Бог-Сын имел два воплощения. Первое – как одно из лиц Св. Троицы («по Божеству») было «прежде всех век», т.е. вневременным, вечным; второе – от Девы Марии – Богородицы («по человечеству»), когда непорочно зачав во чреве от Духа Святого, ниспосланного Богом-Отцом, она родила Иисуса Христа. В одном лице Он, по словам халкидонского ороса, «неслиянно, непреложно, нераздельно и неразлучно» соединяет две природы – божественную и человеческую (Богочеловек), при том, что каждая из них сохраняет присущие ей свойства.

Утверждение этого вероопределения явилось кульминационной точкой собора. Однако не все собравшиеся епископы приветствовали этот орос, около 150 иерархов не подписали его. Поэтому на соборе были приняты соответствующие постановления о наказании мирян и клириков, не принимающих соборное вероопределение (лишение сана, отлучение от церкви и т.п.). В ряду 30 канонов Халкидонского собора – ряд решений административного и дисциплинарного характера, как, например, о границах Антиохийского и Иерусалимского патриархатов, о подчинении монахов местному епископу и др. Но самым известным является 28-е правило Халкидонского собора. Оно определяло круг судебной и административной деятельности константинопольского патриарха, уравнивало его права для восточных диоцезов с правами римского престола для западных.

Пятый и Шестой Вселенские соборы проходили в Константинополе в 553 и 680 гг. На них христологическое учение получило дальнейшее развитие в ходе полемики с монофелитами (по греч. – одна воля), которые хотя и признавали во Христе две сущности, но лишь одну действующую в нем божественную волю. На Соборах большое внимание уделялось канонической деятельности. Решения принимались не только по вопросам внутрицерковной жизни (установление иерархии кафедр восточной церкви, обязанностей митрополитов созывать ежегодные поместные соборы и др.), но и касались мирян (отлучение от церкви не посещавших богослужение 3 праздничных дня; определение правил вступления в брак; наложение епитимий кающимся и др.).

Седьмой Вселенский собор состоялся в Никее в 787 г. Он решительно осудил ересь иконоборцев, завершив первый период иконоборческого движения. Главным определением собора было провозглашение догмата иконопочитания. Согласно ему честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу, и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси изображенного на ней. Среди 22 канонических решений собора наиболее известными являются правила, запрещающие симонию (предоставление и получение церковных должностей за деньги), отчуждение церковного имущества монастырей, назначение на церковные должности мирян и др. [10; 188]

Наряду с разработкой тринитарного и христологического вопросов большое внимание отцы церкви уделяли и проблеме взаимоотношения человека с Богом, в основе которого лежит учение о спасении человека (сотериологии). Оно тесно связано с христианским учением о вселенной и мире, согласно которому признается, что весь мир есть творение Божие, созданное им за шесть дней. Венцом этого творения и господином созданного мира предстает человек, имеющий образ и подобие божие, состоящий из души и тела, наделенный разумом и свободной волей.

Библейский рассказ о запретном плоде, когда первые люди – Адам и Ева не послушались Бога и вкусили от «древа познания добра и зла», т.е. противопоставили свою свободную волю воле Бога, повествует о грехопадении человека («первородный грех»). Следствием этого явилось нарушение мирового порядка, созданного первоначально, человек утратил свое бессмертие. С этого же времени в мир вторглось зло, которое в христианском вероучении рассматривается как противоположность долженствующему быть от Бога, а следовательно зло – явление случайное. Материальный мир (в том числе и тело человека), как созданный Богом, сам по себе не является порождением зла; оно может возникнуть в случае противоречия человека воле Божией в нравственной жизни (грех) и как физические страдания (болезни, нищета и пр.). В последнем своем проявлении зло рассматривается не как абсолютно отрицательное для человека явление, а как божественное попущение, так как именно через физические страдания часто проходит путь к нравственному очищению и спасению.

В этом христианство отличается от дуалистических учений, получивших широкое распространение в поздней античности и средние века (манихейство, павликианство, богомильство, ересь катаров, вальденсов и др.). Сторонники дуализма резко противопоставляли добро и зло, которые, по их мнению, не могут быть волеизъявлением или попущением «Одного Творца и Промыслителя Мира», а, следовательно, признается существование двух высших начал, одно из которых творит зло, другое – добро. Наличие зла в мире и человеке адепты дуалистических учений объясняли материальной природой всего сущего. При этом материя (в отличие от представлений ортодоксального христианства) нередко отождествлялась с дьяволом, якобы не менее могущественным, чем сам Бог, от которого может исходить лишь добро.

Однако грехопадение, согласно христианскому вероучению, не является полным разрывом человека с Богом, а лишь началом пути к новому единению с Создателем, любящим свое творение и заботящимся о нем. Этот путь получил название «Домостроительство спасения человека, и исторически он подразделяется на два этапа. Первый – ветхозаветный, когда претерпели неудачу попытки указать человечеству путь ко спасению через лучших людей или избранный народ. Второй этап – новозаветный, когда Бог послал к людям своего Сына. И здесь смыкаются сотериологические и христологические представления христианства: Бог-Сын вочеловечился с тем, чтобы открыть человеку путь к единению с Богом. Согласно Евангельскому рассказу, Бог-Сын, воплотившийся во Христе, крестными муками искупил «первородный грех», указав человечеству путь спасения и обретения бессмертия. По христианскому вероучению, человек усилием своей свободной воли может вернуться к Богу и обрести вечную жизнь, если он будет следовать по пути «Домостроительства». В конце истории состоится Страшный Суд, после которого жившие праведно вернутся в рай, а грешные будут обречены на вечные страдания и низвергнуты в ад.

Примечательно, что уже в IV в. на латинском Западе наблюдается развитие устойчивого интереса к разработке христианского учения о спасении. Одним из авторитетов в этой области был Блаженный Августин (354–430). Он вступил в полемику с монахом Пелагием (ум. после 418), который отрицал учение о первородном грехе человечества и полное упование христиан – в деле их спасения на волю Бога. Пелагий полагал, что человек, обладая свободной волей, может самостоятельно достигнуть спасения. Опровергая это. Блаженный Августин утверждал, что нельзя достигнуть спасения без божественной благодати. Со времени грехопадения человека его свободная воля устремлена лишь ко злу. Заслужить божественную благодать невозможно никакими усилиями. По мысли Блаженного Августина, всеведущий Бог, заранее зная, кто из смертных воспользуется дарами его благодати, изначально одарил ею одних и предопределил их к спасению, а всех прочих – к погибели. Хотя учение Пелагия (пелагианство) и было объявлено еретическим, теория Блаженного Августина о предопределении также не была принята церковью и возродилась лишь намного позднее, в эпоху Реформации.

Великая сила христианства состоит в провозглашении новой заповеди – христианской любви. В ней состоит залог спасения. «Бог есть любовь», и поэтому она явлена и, что чрезвычайно важно, дарована людям в Сыне Божием – Иисусе Христе. Новизна заповеди не в провозглашении любви как таковой, а в возможности исполнения этой заповеди путем соединения со Христом. Именно в это время человек получает в дар его любовь, которой и заповедано людям любить друг друга. Таким образом, согласно христианскому вероучению, достичь спасения возможно только «пребывая во Христе», что осуществляется приобщением ко Христу, соединением с ним через таинства. Это происходит в церкви.

Церковь, по словам Апостола Павла, есть «тело Христово», тогда как «глава церкви» – сам Христос. Как «тело Христово» церковь представляет из себя видимое сообщество верующих во Христа (клира и мирян, немощных и сильных, и т.п.). Но в этом «видимом теле» действует невидимая Божия благодать, исходящая от Святого Духа. Она сообщается верующим через таинства – определенные церковью видимые священные действия. Древнейшими из них были крещение (акт вступления в церковь и рождения в духовную жизнь) и причащение (евхаристия). Евхаристия (благодарение) означает приобщение верующих к Иисусу Христу и друг к другу через вкушение искупительной жертвы – «Тела и Крови Христовой». Первая евхаристия была совершена, согласно Евангельскому преданию, самим Иисусом Христом в четверг вечером накануне его крестных страданий. Это – «Тайная вечеря», когда Христос, находясь с двенадцатью апостолами, «взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф., 26, 26–29). В дальнейшем кроме крещения и евхаристии к таинствам христианской церкви были причислены еще пять чинопоследований: миропомазание (получение укрепляющей благодати), покаяние (исцеление от духовных болезней, грехов), священство (получение благодати на духовное воспитание людей молитвой, обучением, совершением таинств), брак (получение благодати, освещающей супружество, рождение и воспитание детей), елеосвящение, или соборование (призывание благодати на болящего для исцеления телесной и духовной немощи).

Таинство евхаристии является кульминацией литургии (по лат. – месса) – главного христианского богослужения, когда церковь приносит благодарственную молитвенную жертву Богу за грехи всего человечества. В соответствии с христианским ортодоксальным вероучением, причастие должно осуществляться «Телом и Кровью Христовой», превращаемыми в ходе литургического богослужения из хлеба и вина. Однако в ходе исторического развития христианства в разных странах Европы возобладали свои чины литургии.

1.3 Становление доктрины папства

Параллельно с институтом Вселенских соборов складывается другое представление об общецерковном авторитете: в случае сомнений или разногласий следует обращаться к апостольским епископским кафедрам. Такие кафедры были основаны самими апостолами Христа, и поэтому предполагалось, что их преемники сохранили христианское вероучение в первозданной чистоте. Главной из кафедр считалась римская, основанная «князем апостолов» Петром. К нему, согласно Евангелию, были обращены слова Христа: «Ты – Петр (по лат. – камень), и на сем камне Я создам церковь Мою… И дам тебе ключи царства небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мат. 16, 18–19).

Обоснование общецерковного примата (верховенства) кафедры апостола Петра стало основным направлением деятельности папства в IV–V вв. Наиболее полно эту доктрину выразил папа Лев I Великий (440–461). Он рассматривал римского епископа как полноправного наследника Петра, как его викария (наместника) на Земле, принявшего от Петра высшую власть над церковью всего христианского мира и ключи от царства небесного. Однако на востоке империи первенство римского епископа признавали лишь формально. Сначала к нему были приравнены по положению епископы крупнейших богословских школ христианского мира – Александрии и Антиохии, а затем и Константинополя – новой столицы империи. Почетное место занимала древнейшая Иерусалимская церковь. На Халкидонском соборе 451 г. окончательно складывается пентархия, т.е. система пяти вселенских патриархатов, каждый из которых управлял церковью определенной части христианского мира. Римскому патриарху отводилась роль главы только западной церкви. Притязания же папы Льва Великого встать над самими Вселенскими соборами, которые продолжали считаться высшим церковным авторитетом, были отвергнуты.

Вместе с тем, среди восточных патриархатов уже в V в. лидирующее положение занял Константинополь. Халкидонский собор утвердил почетное первенство среди остальных патриаршеств не только за Римом, но и за Константинополем, который фактически являлся проводником императорской церковной политики. Вселенские же соборы, созывавшиеся по инициативе императоров и проходившие под их председательством, стали важным инструментом осуществления императорской власти над церковью. Еще Константин Великий в своей церковной политике основывался на религиозных прерогативах языческих императоров – великих понтификов, блюстителей божественных культов. Эту традицию переняли и византийские василевсы.

Если на востоке империи церковь оказалась под жестким контролем императора, активно вмешивавшегося в решение догматических вопросов, то на западе папство стремилось отстоять автономию духовенства, а соответственно, и своей власти. Этому немало содействовал перенос столицы империи из Рима, а затем и ликвидация Западной Римской империи. Папа Геласий I в конце V в. сформулировал так называемую теорию двух властей. Он строго разграничил компетенцию светской и духовной власти, считая безусловным злом любое вмешательство империи в дела церкви. Правда, полностью реализовать эту теорию папство смогло лишь в XI в. [7; 143]