Социально-политические взгляды Ж.П. Марата

Содержание

Введение

1. Формирование социально-политических взглядов Ж.П. Марата

2. Революционные теории Ж.П. Марата

3. Роль Ж.П. Марата в великой французской буржуазной революции

Заключение

Литература

Введение

XVIII век был переломным в истории Нового времени. Еще почти во всей Европе, за исключением Англии и Голландии, господствовал феодальный строй, еще казалось незыблемым и несокрушимым могущество абсолютной монархии, а уже ряд верных примет предвещал ее близкое падение. Начинался процесс смены одной общественно-экономической формации - другой - феодализма капитализмом.

Этот процесс шел неодинаково в разных странах. Единственной страной на европейском континенте, где противоречия между новыми производительными силами и старыми производственными отношениями достигли крайней степени была Франция.

Вершиной феодально-абсолютистского строя Франции являлась монархия, королевская власть, она сохраняла незыблемым старое феодальное деление общества на сословия. В первое сословие входило духовенство, во второе дворянство, все остальное население составляло третье сословие, в которое входило крестьянство, рабочие, ремесленники, мелкие торговцы и т.д.

Третье сословие, по разным причинам страдавшее от феодально-абсолютистского режима и было в первую очередь заинтересовано в его ликвидации. Классовые интересы буржуазии, крестьянства, мелкой городской буржуазии, рабочих вступали в острое противоречие с господствовавшим феодально-абсолютистским строем и поддерживающими его силами и властно требовали его уничтожения. Это означало, что во Франции в конце XVIII столетия сложилось такое соотношение классовых сил, которое создавало условия для боевого антифеодального союза всех классов и классовых групп, входивших в третье сословие. В этих противоречиях были заложены основные причины буржуазной революции, предопределявшие ее неизбежность.

Кризис феодального строя, все увеличивавшийся разрыв между привилегированными сословиями, возглавляемыми двором, и большинством нации - третьим сословием, консолидация антифеодальных сил в стране, нарастание массовых народных движений - все это должно было найти отражение в идеологической борьбе.

Прогрессирующее разложение феодально-абсолютистского строя было ознаменовано идеологической атакой на старый порядок. Это великое идейное движение во Франции получило в истории название "Просвещение".

Одним из крупнейших представителей демократического крыла просветительства 70-80-х годов XVIII века являлся выдающийся социальный мыслитель, ставший в последствии крупнейшим деятелем революции Жан Поль Марат (1743 - 1793).

Время Марата, время французской революции XVIII века, как и всякая иная эпоха крутых поворотов истории, резкой ломки старых общественных отношений, было богата дарованиями, яркими талантами. Марат был не единственным крупным мыслителем и политическим деятелем своего времени. XVIII в. во Франции - время деятельности блестящей плеяды просветителей, философов-материалистов, экономистов - физиократов.

И все же при исследовании эпохи первой Французской революции нельзя не обратить внимание, прежде всего на примечательное само по себе явление: ни один из деятелей Французской буржуазной революции XVIII века не вызывал к себе такой ненависти части своих современников, как Марат. Породить такую непримиримую, такую сосредоточенную, не гаснущую со временем ненависть угнетающих классов - эту честь заслужил лишь один Жан Поль Марат.

1. Формирование социально-политических взглядов Ж.П. Марата

Жан Поль Марат родился 24 мая 1743 г. в городке Будри, в княжестве Невшатель - владении прусского короля Фридриха II. В семье, где Жан Поль оказался вторым ребенком, всего было семеро детей: четыре сына и три дочери. В 16 лет Жан Поль покидает семью, получив заманчивое предложение от жены богатого судовладельца поступить к ней на службу в качестве воспитателя своих детей.

Возможность повидать мир, выбраться из глухой провинции, какой было княжество Невшатель, жить и постигать науку в знаменитом городе Франции - Бордо, служившем для нее окном в мир, не могла не увлечь честолюбивого юношу. Но в Бордо Марат ужился только два года. Все свободное время уходило у него на самообразование. Он хочет стать медиком. В 1762 году Марат переселяется в Париж и упорно продолжает свои научные занятия. К концу пребывания в Париже он уже имеет пациентов.

Но медицина не единственный объект неутолимой жажды познания молодого Марата, перебивающегося с хлеба на воду. Его любознательность охватывает философию, историю, литературу, точные науки, особенно физику и химию. Естественно, что самообразование позволяет достичь наибольших успехов в гуманитарных областях. Читает больше всего французов, и когда появятся вскоре его собственные сочинения, то в них преобладает чисто французская тематика, сама манера, не говоря уже о ссылках на французских писателей и мыслителей. Властителями дум, наставниками Марата были Монтескье и Руссо. Особенно второй, важнейшие труды которого как раз выходили в свет во время жизни Марата в Париже: "Новая Элоиза" в 1761 году, "Эмиль" и "Общественный договор" в 1762 году.

А вот французские материалисты, энциклопедисты не только не привлекали его, но вызвали решительную антипатию. Причина очевидна. Он остался верующим, точнее деистом в духе Руссо, а Дидро, д'Аламбер, Гольбах, Гельвеции были воинствующие, атеисты. Они были неприемлемы для него и по социальным, политическим мотивам. Их идеал - конституционная, просвещенная монархия, дарующая реформы сверху. Но и сознании Марата уже созрели демократические пристрастия. Он подходит к идее революционного свержения тирании, хотя тоже остается монархистом.

Все говорит о том, что Марат действительно вел подвижническую жизнь, стремясь стать всесторонне образованным человеком. С наивной гордостью он заявляет: "Мне кажется, что я исчерпал почти все, что человеческий разум сделал в области морали, философии, политики, чтобы извлечь все лучшее"[1]. Фактически Марат стремился объять необъятное, и это стремление привело к тому, что он имел крайне слабое представление об экономике, да и о философии, которую якобы он "исчерпал".

К таким результатам его привела довольно своеобразная методика, которой он настойчиво следовал. Суть ее состояла в том, чтобы найти какой-то совершенно нетронутый сектор знаний, где он надеялся заполнить пустоту великими открытиями. Поэтому он берется за одно, затем его бросает, устремляется к другой цели, и такое хаотическое метание сводилось к довольно поверхностному образованию.

В конце концов, Марат все больше склоняется к медицине как к наиболее верному пути к достижению славы. Марат решает стать новым Гиппократом. При этом он не пытается идти обычным проторенным путем. Он мечтает о славе и стремится достичь ее быстро. И тогда он принимает решение уехать в Англию.

Конечно, Англия в то время действительно превосходила Францию в науке и вообще в глазах многих французов не без основания выглядела самой передовой страной. В 1765 году Марат покидает Париж, чтобы вернутся сюда только через одиннадцать лет, в 1776 году.

Переезд Марата в другую страну был отчаянно смелой авантюрой, если учесть его скудные финансовые ресурсы, вернее их полное отсутствие. К счастью в Лондоне нашлись люди, которые его поддержали. В течение двух лет пребывания в Ньюкасле он приобрел авторитет хорошего врача.

Но вскоре Марат забывает свои медицинские увлечения и начинает страстно интересоваться политикой. Марат приехал в Англию, проникнутый предубеждением против укоренившейся среди французов англомании. Тем более что его духовный кумир Жан-Жак Руссо яростно опровергал распространенное еще Вольтером восхищение английской конституционной монархией. И как раз в то время, когда судьба занесла Марата в Лондон, он воочию увидел прославленный остров свободы и либерализма в крайне неприглядном облике возрождения королевского деспотизма.

Повсюду возникают народные волнения, создаются политические клубы и общества. Ньюкасл, где жил Марат, тоже охвачен движением. Марат с энтузиазмом бегает по митингам, забывает все свои дела ради участия в заседаниях клубов.

Главное, что дала Марату Англия, - это политическая школа, опыт, урок. Вся последующая деятельность Марата подтвердит это. Именно в Англии Марат окончательно вырабатывает главные принципы своей политической философии, которая действительно делает его оригинальным. Правда, лишь по сравнению с другими деятелями Французской революции, многие из которых воспринимали английский опыт со стороны, из-за Ла-Манша. Марат - единственный среди них, близко, непосредственно не только наблюдавший, но и участвовавший в английской политической жизни.

Если перечислить уроки, которые Марат извлек из политического опыта, приобретенного в Англии, то в дальнейшем будут совершенно ясны истоки идей, действий, борьбы Марата во время Французской революции, ибо их объяснение только ссылками на Руссо и его духовное влияние помогают понять многое, но далеко не все.

В Англии Марат, во-первых, отделался от иллюзий, характерных для французских либералов, мечтавших о создании избираемого законодательного органа, как гарантии создания нового общества разума и справедливости. В Англии Марат убедился, что деньги, почести и другие средства, остающиеся в условиях конституционной монархии в руках короля, делают парламент послушным орудием.

Во-вторых, и это вытекает из первого, парламент, Национальное собрание не обеспечивают сами по себе сохранения народного суверенитета, высшей власти народа. Исполнительная власть, то есть король, может легко узурпировать этот суверенитет.

В-третьих, общественное мнение с помощью свободной печати, политических обществ, клубов может оказаться огромной силой. Особенно газета в руках энергичного, несгибаемого и смелого человека может дать ему путь к влиянию и к столь дорогой сердцу Марата славе.

В-четвертых, газеты и клубы, политические общества и другие средства выражения общественного мнения все же недостаточны для окончательного сокрушения деспотизма и его сторонников. Для этого мало даже насильственной революции, необходимость которой он осознал раньше. Необходим, кроме того, систематический террор против врагов свободы. Таким образом, задолго до революции Марат - единственный из всех деятелей революции - сознательно пришел к идее необходимости террора.

В -пятых, он понял, что никакой конституционный либерализм, никакая парламентская демократия не принесут счастья наиболее обездоленным. В то время, как все деятели революции во Франции, даже когда она уже начнется, не сразу поймут, как Марат, что внутри третьего сословия таятся острейшие противоречия между богатыми и бедными.

Марат жил в Англии в разгар промышленной, технической революции. Здесь появились механические прядильные и ткацкие станки, паровые машины, зародился и стал быстро расти промышленный пролетариат. В своей врачебной практике, в больницах, в тюрьмах, в рабочих казармах он увидел такую ужасающую нищету, перед которой меркли страдания французских бедняков. И он увидел первые вспышки гнева четвертого сословия. Рабочие выражали свою ярость отчаяния разрушением машин, хотя возникают и первые рабочие организации - профсоюзы. Марат понял, что идеал справедливости, тесно связанный для него со стремлением к славе, недостижим, пока уделом большинства остается нищета. С этим он примирится не мог, и именно эта непримиримость предопределит его величие.

Наконец, в шестых, Марат остается по-прежнему, далек от понимания глубинных законов, предопределяющих весь этот трагический заколдованный круг социального ада, который он увидел в Англии.

2. Революционные теории Ж.П. Марата

Глубокие социальные потрясения неизбежно вели к обострению политических противоречий.60-70-е годы XVIII в. в Англии заполнены напряженной политической борьбой против правления олигархии. Эта бурная социальная среда не могла не оказать воздействие на формирование политических и социальных взглядов Марата.

В декабре 1774 года в Лондоне на английском языке была издана первая политическая книга Марата "Цепи рабства". Она во многом носила следы влияния Руссо и Монтескье. Выступая непримиримым врагом деспотизма, прослеживая эволюцию разных его форм на отдельных этапах истории общества, наконец, выдвигая, положительную программу эгалитаристского строя, Марат в значительной мере следовал за Руссо. Однако в существенных вопросах Марат оставил Руссо позади. Указывая на связь богатства и деспотизма, он приходит к заключению, что антагонизм между феодальным дворянством и либеральной буржуазией является менее острым по сравнению с противоречием между богатыми и бедными, которое гораздо острее.

Удручающий пессимизм - отличительная черта сочинения Марата. Его учитель и наставник Руссо тоже не уповал особо на будущее, обнаруживая "золотой век" лишь в прошлом. Но он, во всяком случае, размышлял о перспективах более справедливого будущего общества и выдвигал хотя и утопические, но все же обнадеживающие планы.

Марат совершенно не занимается конструированием будущего: он просто не верит в возможность улучшения участи бедняков. Однако в противоречии с этим мрачным тупиком, из которого нет выхода, он детально, подробно, страстно и заинтересованно пишет, вернее, мечтает о революции, о насильственном перевороте с целью свержения тирании. "Цепи рабства" фактически первая в истории попытка не создать, но по крайней мере вообразить тактику революционного переворота. В этом и состоит значение труда Марата, его новизна, оригинальность и ценность.

Марат воодушевлен, буквально одержим идеей вооруженного восстания народа. Но одновременно его терзают тревожные сомнения. Он предупреждает о многочисленных опасностях, которые обрекают восстание на поражение. Главное условие успеха - его всеобщность, максимально широкое дружное, массовое участие в нем.

Марат хочет всеобщего, как можно более всеобъемлющего участия в революции всего народа. Однако он с горечью признается, что надеяться можно только на самых бедных, которым нечего терять, но которые ничего и не приобретут. Поэтому и на них надежды и плохи.

Марат сам не верит в предлагаемую им революционную тактику. Сознание обреченности пронизывает всю революционную риторику Марата. "Цепи рабства" - это удивительное пророчество сложного, противоречивого, трагического пути, которым пойдет Французская революция. Это пока еще смутное, подчас туманное, но фантастически верное предсказание всех тех трудностей, невероятно сложных катаклизмов и конечной гибели дела народной революции.

Вскоре после издания "Цепей рабства" Марат в 1776 г. выезжает в Париж, начинается следующий этап его жизни и политической деятельности. В 1777 г. Марат получает официальную должность врача лейб-гвардии и за 15 месяцев пребывания в Париже делает блестящую карьеру. Но благополучие, обретенное Маратом, не только не излечило его от революционных настроений, выраженных им в "Цепях рабства", а лишь усилило их. Марат пишет свой "План уголовного законодательства", хотя он и не был юристом, и не имел ни знаний, ни практики в этой области. Марат написал новое разоблачение несправедливого общества. В этом его отличие от "Цепей", где главное - призыв к насильственному ниспровержению деспотизма.

Исходный пункт рассуждений Марата - по-прежнему идеал Руссо. Он и начинает с утверждения, что все государственные учреждения являются результатом не общественного договора, как это должно было бы быть, а насилия: "Все государства были созданы с помощью насилия, убийства, разбоя, и у власти поначалу не имелось никаких иных полномочий, кроме силы".

Марат, как и всегда, исходит исключительно из общих моральных принципов. Никакого намека на попытку выяснить социально-экономическое происхождение государства. Правда, на этот раз он гораздо ближе подходит к этому, проводя мысль, что все законы - орудие господства богатых над бедными, что собственность - результат "первого захвата". Поэтому Марат делает вывод, опрокидывающий любое уголовное законодательство: "Кто крадет, чтобы жить, пока он не может поступить иначе, лишь осуществляет свое право". Мало того, он считает, что в преступлениях повинны не преступники: "Почти повсюду правительство само вынуждает бедняков к преступлению, отнимая у них средства к существованию".

Если в первом своем революционном произведении Марат осуждал глупость, доверчивость, покорность народа, то здесь он проявляет сочувствие, сострадание к угнетенным и униженным. Человек, которому создали репутацию "кровожадного", обнаруживает искреннее чувство милосердия. "Жестокость пыток и казней препятствует соблюдению законов" - утверждает Марат и даже предлагает резко ограничить применение смертной казни.

Марат столь же оригинален в оценке так называемых государственных преступлений. Он делит их на две группы: ложные и подлинные. Ложные государственные преступления, которые он оправдывает, - это любое выступление, прямое или косвенное, против несправедливого государственного порядка. Подлинное государственное преступление - это действие представителей властей против народа, ограбление, обман и угнетение народа.

Таким образом, Марат написал не проект уголовного кодекса, а обвинительное заключение против властей. Он сам позднее писал о своем новом сочинении, что оно "может быть, наименее несовершенное из всех, мной написанных", ибо "точка зрения, развитая в нем, поможет установлению царства справедливости[2]".

Новое сочинение Марата являлось, конечно, вовсе не юридическим. Это был моральный и политический трактат, написанный в разгар успешной медицинской карьеры. Поэтому он и публиковал его без подписи, иначе произошел бы скандал, ибо официально Марат тогда лишь тайно и урывками обращался к политике.

Как и в "Цепях рабства", в "Плане уголовного законодательства" Марат выступает как смелый и решительный революционный демократ - буржуазный революционный демократ, конечно. И в "Цепях рабства" и в "Плане уголовного законодательства" наибольшее место уделено критике деспотизма во всех его проявлениях, разоблачению и резкому осуждению абсолютистского режима.

Стабильная карьера и довольно прочное материальное благополучие заканчивается для Марата в 1784 г. Он теряет свою должность врача лейб-гвардии и свое жалованье, наступают наиболее трудные годы его жизни. Постоянное стремление к славе все чаще сменяется судорожными поисками хлеба насущного. Летом 1788г. тяжелая болезнь обрушивается на Марата.

В начале 1789 г. Марат анонимно издает в Париже брошюру под названием "Дар отечеству", а в апреле 1789 г. - тоже анонимно - ее продолжение в виде новой брошюры, озаглавленной "Добавление" к "Дару отечеству".

"Дар отечеству" и "Добавление" к нему по тем политическим требованиям, которые выдвигает в них Марат, существенно не отличаются от других многочисленных политических произведений, появившихся во Франции накануне созыва Генеральных штатов. Мысли о суверенной власти народа, о том, что только народу принадлежит высшая власть в государстве, - эти мысли, настойчиво защищаемые в обоих произведениях, пользовались в то время широким распространением.

И все же "Дар отечеству" и "Добавление" в некоторых своих чертах существенно отличались от других родственных им по тематике произведений. В отличии от своих прежних произведений, где огонь критики направлялся почти в равной мере и против феодально-абсолютистского режима, и против нарождавшихся форм капиталистического гнета, в своих новых политических брошюрах Марат сосредотачивает всю силу критики на феодально-абсолютистском строе и его учреждениях.

Спасительный кризис, возрождение мужества наступили, когда больному Марату рассказали, что решено созвать Генеральные штаты. В отличие от множества французов, да и от самого Людовика XVI, пожалуй, полагавших, что дело сведется лишь к перераспределению в сборе налогов, Марат сразу почувствовал, что наступила революция.

3. Роль Ж.П. Марата в великой французской буржуазной революции

Революция, начавшаяся 14 июля 1789г. народным восстанием, низвергшим Бастилию, была по содержанию, объективным задачам и целям революцией буржуазной, но главным действующим лицом, главным героем этой революции был народ.

После событий 14 июля, в которых Марат принял лишь косвенное участие, его усилия были направлены на то, чтобы создать собственный постоянный печатный орган, каких в то время появлялось много и 12 сентября 1789 г. Марат выпустил первый номер газеты "Друг народа". Под этим знаменитым названием газета и ее редактор и вошли в историю.

С помощью своей газеты он воздействовал на широкие массы и через них - на ход революционного процесса. За короткое время новая газета приобрела большую популярность и стала оказывать громадное влияние на передовые слои французских трудящихся.

Позиция, занятая Маратом в первые недели после начала революции, существенно не отличалась не только от позиции представителей либерального дворянства и либеральной буржуазии, опьяненных успехом, достигнутым благодаря самоотверженным подвигам людей из народа, но и от взглядов, проповедуемых многими представителями революционной демократии.

Сила позиции "Друга народа" состояла в том, что он ясно определял основное направление и главные мишени, по которым в данное время надо было бить в интересах революции. Правильно понимая задачи революции и прислушиваясь к голосу народных масс, Марат разжигал их ярость, направлял их действенную силу против тех врагов революции, которые в данный момент были наиболее опасными, против тех которые создавали наибольшие преграды на пути революции.

Вчитываясь в выступления "Друга народа" по самым различным политическим вопросам, исследователи замечали, что исходным пунктом всех соображений Марата является мысль, что революция осталась незаконченной, что она находится в начале своего пути, что она еще не сокрушила своих врагов, не разрешила стоявших перед нею задач.

Эта позиция, так решительно и твердо занятая Маратом в "Друге народа", соответствовала объективным условиям, сложившимся в стране. Именно в это время по городам Франции шла волна народных восстаний, уничтоживших старые местные органы власти и заменявших их новыми, именно в это время все шире и грознее разгорался пожар крестьянского движения. "Друг народа" с его постоянным, проходящим лейтмотивом через все его выступления, напоминанием о незавершенности революции был подлинным рупором этого движения многомиллионных народных масс, ждавших от революции удовлетворения своих социальных чаяний.

В ближайшие месяцы после падения Бастилии Марат считает главной, опасностью для революции тайные происки и планы партии двора, "партии аристократов", как он ее называет, которая "носится с мыслью оказать противодействие принятию Конституции и вернуть королю абсолютную власть...". Марат уже понимает, что эта партия сторонников абсолютистского режима имеет приверженцев не только среди дворян и духовенства, которые являются ее естественной опорой, но и среди представителей крупной либеральной буржуазии и либерального дворянства, играющих роль друзей революции.

Предупреждая о грозной опасности со стороны партии двора и феодальной контрреволюции, Марат указывает на средства борьбы с этой опасностью. И здесь особенно ясно вырисовывается другая отличительная черта Марата как великого буржуазного революционера-демократа: он ищет средства избавления страны от грозящей ей опасности не в парламентских решениях, не в стенах Национального собрания, а в революционном действии масс, на площадях и улицах революционной cтолицы. Марат апеллирует не к депутатам, он обращается к народу и только к нему.

Марат исходит из убеждения, что только народ может спасти революцию, обновить и возродить свою родину. Народ часто не понимает ни этой своей задачи, ни своих возможностей. Марат считает, что его обязанность как друга народа в том и состоит, чтобы пробудить сознание народа, вдохнуть в него веру в свои силы и поднять его на борьбу.

"Несчастный народ! Оплакивай же, оплакивай свою несчастную судьбу: ты вполне заслужишь весь ее ужас, если окажешься настолько трусливым, что не сумеешь прибегнуть к имеющемуся средству спасения - оно в твоих руках! [3]".

Это спасение - в революционных действиях, в восстании народа. Воля народа, подкрепленная силой оружия, - вот что является ведущей силой в революционном процессе. Марату чуждо какое бы то ни было преклонение перед формальной законностью. Поднимая народ на защиту революции, мобилизуя его против ее врагов, Марат выдвигает целую программу практических революционных мер: "чистку" Учредительного собрания, созыв народных собраний, разгон Учредительного собрания и выдвижение народом новых представителей в новый законодательный орган.

Вся эта программа, которую Марат настойчиво пропагандировал на страницах своего журнала, исполнена величайшего презрения и пренебрежения к формальной демократии, к "букве закона". Марат отнюдь не антихрист, не враг государственности вообще.

И раньше и позже он не раз доказывал, что государственная власть в руках патриотов способна оказать немалое благо народу. Но он стремился убедить народ, что фетиши формальной законности не должны сковывать его инициативы, столь спасительной для свободы и Франции. Только народное восстание является для Марата истинной основой революционной Франции, подлинным источником свободы.

Марат создает одно из любопытнейших произведений революционной мысли Великой Французской революции - собственный проект Конституции и Декларации прав человека, объемистый документ, содержащий 60 страниц. Он совершенно не похож на привычные конституционные тексты. Проект Конституции Марата напоминает какой-то основной закон сказочной Земли обетованной, а не кодекс меркантильной буржуазии. Но ведь Марат и не хочет буржуазной революции, а мечтает об иной, народной революции.

Главное в его проекте, и в этом он далеко обгоняет свою эпоху, посягательство на священный для буржуазии принцип частной собственности. Марат заявляет, что на основании естественного права, "когда какому-нибудь человеку недостает всего, он имеет право отнять у другого имеющиеся у него в избытке излишки... Человек вправе покуситься на собственность, на свободу, даже на жизнь себе подобных". Но такое естественное право ограничивается общественным правом, защищающим права других членов общества. Однако эта защита должна содержать принципиальное исключение: "Закон должен предупреждать слишком большое неравенство состояний, устанавливать предел, какой они не должны переступать".

Общество обязано обеспечивать всем равное право на жизнь, оно "в долгу перед теми его членами, которые не обладают никакой собственностью и чей труд едва достаточен для удовлетворения их насущных потребностей, для обеспечения их средств, которые позволяют им питаться, одеваться... Те кто живет в роскоши, должны взять на себя заботу о покрытии потребностей тех, кто лишен самого необходимого[4]".

Но это уже далеко выходит за пределы целей буржуазной революции, которую Марат обгоняет на века. Он осмеливается даже утверждать, что социальная справедливость вправе восторжествовать даже с помощью насилия. Правомерность вооруженного восстания народа и преступность сопротивления ему - вот что провозглашает Марат.

Марат досконально развивает свою идею народного суверенитета. Он детально описывает задачи, принципы организации исполнительной власти. Она, вполне в духе времени воплощена в монархии. Зато, какого жесткого контроля он требует со стороны народа над этой властью. Особенно настойчиво Марат предостерегает против угрозы военного деспотизма. Досконально он излагает требование к организации судебной власти, требуя учреждения Верховного трибунала. Что касается налогов, то Марата больше всего беспокоит, чтобы богатые не ускользнули от налогообложения, тогда как бедняк у него "не должен платить ничего".

В этом проекте сочетается постоянное стремление Марата к личной славе и поразительное чувство милосердия и сострадания к угнетенным. Мысль Марата совмещает в себе вещи несовместимые: реальные требования буржуазной революции третьего сословия, с одной стороны, и еще более резкое требование четвертого сословия, бедняков, плебеев города и деревни, с другой. Написав проект Конституции и Декларации прав, Марат три недели обивал пороги парижских типографщиков, пытаясь уговорить их напечатать его взрывчатое произведение. Но оно появляется лишь в конце августа за два дня до принятия Конституции 3 сентября 1791г.

Смелые и настойчивые призывы Марата к революционным действиям, к революционной борьбе доходили до сознания народных масс Парижа. Марат, несомненно, был одним из вдохновителей народного движения 5-6 октября 1789г. - похода парижан на Версаль, приведшего к поражению роялисткой контрреволюции, к вынужденному переезду короля, а вслед за ним и Учредительного собрания из Версаля в Париж. После похода на Версаль 5-6 октября, Марат резко усилил нападки на либералов, главенствующих в Учредительном собрании и парижском муниципалитете. К категории врагов революции Марат теперь относит и те социальные группы (например, финансистов), которых он до революции считал необходимым привлечь в ее лагерь.

Исторической заслугой Марата было то, что он первым осознал во всей глубине значение поворота крупной буржуазии к реакции и с предельной силой ударил по ее самым авторитетным вождям - Нектеру, Мирабо. Лафайету.

Марат развенчивал, разоблачал, показывал в действительном неприкрытом виде политику господствовавшей в Учредительном собрании крупной буржуазии и ее партии - конституционалистов. Он показывал антинародный и антидемократический характер законов об имущественном избирательном цензе, о разделении граждан на "активных" и "пассивных", о предоставлении права вето королю. Он доказывал, что реальный смысл всей политики руководимого конституционалистами Учредительного собрания заключается в том, чтобы установить и увековечить господство новой аристократии - аристократии богатства.

Ведя борьбу против крупной буржуазии, изменившей делу революции, Марат, можно сказать, преследовал ее по пятам, клеймя каждый шаг ее антидемократической политики. Крупная буржуазия и ее лидеры быстро почувствовали и оценили силу ударов "Друга народа". Марат и его газета подвергалась преследованиям и гонениям властей. Уже в октябре 1789 г. был отдан первый приказ об аресте Марата, издание газеты почти на месяц прекратилось, а сам Марат должен был уйти в подполье.

Марат в своих произведениях постоянно подчеркивал, что необходимым условием для дальнейшего развития революции является сокрушение политического господства конституционалистов-фейянов, вступивших в союз с "аристократами", т.е. с открыто контрреволюционной партией двора. В борьбе против этого блока Марат опирался на народ, апеллировал к народу. Ни один из французских политических писателей того времени, ни один из революционных деятелей не пользовался такой любовью и уважением среди санкюлотов, как Марат.

При всем том, вопреки мнению некоторых историков, Марат был гораздо сильнее в области политических вопросов, чем вопросов социальных. В своих сочинениях он уделял социальным вопросам значительно меньше внимания и места, чем политическим, был гораздо осторожнее и сдержаннее, менее оригинален и самостоятелен в этих вопросах. В социальных вопросах Марат почти не продвинулся вперед за годы революции, вернее ничего не изменил в своих старых взглядах. Более того, самоочевидной слабостью Марата и как социального мыслителя, и как политического деятеля следует признать странное, трудно объяснимое невнимание к такому кардинальному вопросу революции, как крестьянский вопрос.

Марат был главным образом политическим революционером. Он в совершенстве постиг "науку политики" и стал ее великим мастером. Но это отнюдь не значит, что и в этой области у Марата не было слабостей, очевидных изъянов. Одним из очевидных недостатков в общеполитических воззрениях и тактике Марата было нигилистское отношение к республике, к республиканской форме власти. Марат продолжал упорно высказываться за сохранение монархии.

Позиция Марата в этом вопросе была противоречивой. Весь ход его аргументов против системы деспотизма, против монархической власти вообще с неопровержимой логикой вел, казалось бы, к требованию свержения Людовика XVI с престола и уничтожения монархии. Но в странном несоответствии с развиваемыми им публично общими положениями Марат в феврале 1791 г. продолжал утверждать, что "ограниченная монархия более всего пригодна для нас" и даже что "нам нужен именно такой король, и мы должны благословлять небо, что оно дало нам его". Боевым лозунгом Марата в это время был не лозунг свержения монархии, а лозунг разгона Национального собрания.

Революционный инстинкт Марата давно подсказывал ему, что король хочет бежать из революционной столицы. Когда предвиденное стало действительностью, когда Марат по реакции народа на бегство короля понял, как яростно негодование масс, Марат, как истинный революционер, немедленно поднял знамя восстания. В статье, опубликованной в "Друге народа" 22 июня, т.е. написанной несколько часов спустя после бегства короля, Марат призывает народ к немедленному восстанию.

Но нельзя не заметить, что Марат, возбуждая ярость масс против депутатов-изменников, Лафайета, генералов, обходит молчанием вопрос о короле и монархии. Позиция Mapата по вопросу о монархии остается крайне путаной. Марат - в отличие от многих своих сотоварищей по лагерю революционной демократии, требовавших республики, - отказывался поддержать этот лозунг, призывал народ не к свержению монархии, а к разгону Национального собрания. Лишь под влиянием уроков кризиса, и в частности расстрела 17 июля, Марат преодолел все имевшиеся у него в этих вопросах колебания и занял новую, совершенно четкую позицию; народное восстание для свержения монархии.

В сентябре 1791 г. Учредительное собрание завершает работу над текстом конституции и 3 сентября она была принята. Конституция 1791 г. устанавливала принцип верховенства нации: "Источник суверенитета зиждется по существу, в нации. Никакая корпорация, ни один индивид не могут располагать властью, которая не исходит явно из этого источника"[5]. Франция провозглашалась конституционной монархией.

Призывы Марата к народному восстанию, к свержению монархии повторяются до тех пор, пока подымавшаяся все выше и выше волна народного возмущения и гнева наконец не прорвалась в могучем народном восстании 10 августа 1792 г., смывшем тысячелетнюю французскую монархию.

Народное восстание 10 августа поднявшее революцию на новый, более высокий этап ее развития, привело к изменению в соотношении классов.10 августа не только была свергнута монархия, но и было сломлено политическое господство монархической фейянской крупной буржуазии. Руководящая роль в Законодательном собрании и правительстве, т.е. фактически политическая власть, перешла от фейянов к жирондистам. Жирондисты представляли интересы провинциальной, по преимуществу торгово-промышленной, и отчасти землевладельческой буржуазии, успевшей за годы революции извлечь некоторые выгоды и готовой защищать ее основные завоевания. Но, достигнув власти, став господствующей партией, жирондисты, опасаясь дальнейшего развития и углубления революции, превратились в консервативную силу.

Но те классы и классовые группы, которые составляли главные движущие силы революции и большинство нации, не добились еще в революции осуществления своих социальных и политических требований, и естественно стремились двигать революцию дальше. Это был могущественный блок крестьянства, плебейства, революционно - демократической буржуазии, возглавляемый якобинцами, или Горой.

Жиронда стремилась задержать, остановить революцию - Гора стремилась ее продолжить, углубить и развить. Столкновение между Горой и Жирондой было неизбежно. Крайне тяжелое внутреннее положение страны и грозная опасность, нависшая над Францией и революцией со стороны иностранных интервентов, вторгшихся в глубь страны и угрожавших Парижу, обострила эту борьбу между Горой и Жирондой и в короткий срок довела ее до логической развязки.

Марат был одним из первых якобинцев, кто в ближайшие дни после народной победы 10 августа во весь голос предостерег народ, что борьба не закончена. И еще раз, доказывая свое глубокое понимание логики классовой борьбы в период революции, Марат предостерегал народ против всякой самоуспокоенности, напоминая, что сопротивление реакционных сил не подавлено. Марат настаивал, на том, чтобы король и его семья были взяты в заложники, чтобы народ потребовал созыва Конвента и изменения Конституции, суда над королем и т.п. Декрет от 21-22 сентября 1792г. гласил: "Национальный конвент единогласно постановляет, что королевская власть во Франции упраздняется"[6].

В декабре 1792 г. Людовик XVI был предан суду Конвента. Идея суда над королем никому не казалась простой и ясной, хотя с самого начала она была поставлена с ошеломляющей простой и ясностью. Марат, больше и громче всех взывавший к расправе над тиранами и их приспешниками, не мог принять предложение покарать короля без суда. Он считал, что надо провести процесс над королем с соблюдением всех формальностей. Он писал, что "такой образ действий был необходим для просвещения народа потому, что нужно убедить различными путями, соответствующими степени развития умов, всех жителей Республики[7]".

Конвент решает судить короля с соблюдением революционной и демократической процедуры.14 января он решил прекратить прения и начать голосование по трем вопросам: виновность, обращение к народу и мера наказания.

Марат добивается чтобы решение Конвента о короле было поставлено на поименное голосование. По последнему вопросу о мере наказания королю, из 721 голосовавшего депутата 387 депутатов подали голос за безоговорочную смертную казнь. "Конвент отныне объявил Людовика предателем французской нации, преступником против человечества"[8].

Призывая весь народ подняться на борьбу против армий интервентов, Марат уже с августа 1792 г. предостерегал народ против людей, стоящих во главе Законодательного собрания, прикрывающихся маской гражданственности, но преследующих тайные и коварные цели, - против жирондистов.

В положении и роли Марата в революции к этому времени многое изменилось. После свержения монархии он вышел из подполья и начал легально издавать свою газету. В ближайшие дни после 10 августа вместе с другими якобинцами Марат был избран в руководящие органы Парижской коммуны; в сентябре он избран членом Конвента. Его популярность в народе и в армии к этому времени стала громадной; он пользовался всевозрастающим авторитетом у якобинцев; его слово имело большой политический вес, и в сознании передовой части французского населения Марат наряду с Робеспьером и Дантоном, был вождем развивавшейся революции.

Всей силой своего огромного авторитета Марат обрушивается теперь на жирондистов: он видит в них главную опасность для революции. В этой борьбе Марат опирался на моральный авторитет, а жирондисты - на авторитет государственной власти. В апреле они вырвали у Конвента декрет о предании Марата суду, возведя на него самые чудовищные обвинения.24 апреля Марат предстал перед Революционным трибуналом. Процесс над Маратом закончился его триумфом, революционный трибунал его оправдал.

После процесса авторитет Марата поднялся еще выше. Теперь все его выступления были пронизаны одной мыслью - "только одни революционные меры действительны"[9]. Народ должен снова, как и раньше подняться на спасительное восстание, и изгнать изменивших революции жирондистов из Конвента.

Обогащенный опытом революции, Марат в период подготовки восстания, которое должно было свергнуть власть Жиронды, значительно расширил и углубил свое понимание революционной диктатуры. В нем окончательно укрепляется "мужество беззакония", признание революции высшим и самым авторитетным фактором общественной жизни. Уже в речи по поводу суда над королем, т.е. в начале 1793 г. Марат дает замечательное определение Конвента как потенциального органа революционной диктатуры. Рассматривая Конвент как революционный орган, наделенный неограниченной властью, в том числе властью революционного насилия, считая, что интересы революции ("общественного блага") доминируют над всеми законами, Марат, в сущности, предвидел ту революционно-демократическую диктатуру, которая через несколько месяцев сложилась в практике якобинского этапа революции.

Марат непосредственно участвовал в организации и руководстве народным восстанием 31 мая - 2 июня 1793г., свергнувшим господство жирондистов и приведшим к власти якобинцев. Нужно отметить, что якобинцы пришли к власти в самый критический момент в жизни республики. Выход был один - дать стране единую политическую основу в виде новой демократической конституции. Учредительное собрание два года вырабатывало и утверждало текст конституции; якобинский Конвент разрешил эту задачу в две недели: 10 июня началось обсуждение проекта Конституции, а 24 июня 1793г. был торжественно утвержден ее окончательный текст. Якобинская Конституция 1793г. была одной из самых демократических буржуазных конституций Нового времени. Новая Декларация прав человека и гражданина, написанная Робеспьером, гласила: "Целью общества является общее счастье. Правительством установлено, чтобы обеспечить человеку пользование его естественными и неотъемлемыми правами"[10].

В последние шесть недель перед убийством Марат вследствие тяжелой болезни уже не мог публично выступать и активно участвовать в работе органов революционной власти. Но он зорко следил за развитием революции. Широкие народные массы, простые люди, санклюты любили, ценили, глубоко чтили Марата как истинного Друга народа, прислушивались к его словам и советам. В то же время все изменившие народу и революции, все перебежчики: фейяны, жирондисты и им подобные яростно его ненавидели. После того, как вся "партия государственных людей" превратились из министров и парламентских вождей в преследуемых народной ненавистью беглецов, их злоба против Марата перешла всякие пределы. Марат был по сути первой жертвой свергнутых жирондистов.

13 июля 1793г. вдохновляемая жирондистами Шарлотта Корде убивает Жан Поля Марата. Убийство Марата было воспринято народом, всей революционной Францией как огромное бедствие. До последних дней якобинской диктатуры имя Марата оставалось самым славным именем революции, вдохновлявшим французский народ на великие подвиги.

Заключение

Статьи, памфлеты, речи, письма, воззвания Жан Поля Марата должны быть без сомнения отнесены к числу наиболее замечательных литературных памятников эпохи первой Французской буржуазной революции.

Воспитанный, как и большинство якобинцев на идеях Руссо, Марат, отнюдь не был слепым последователем знаменитого автора "Общественного договора". Он представлял собой более позднее поколение, выросшее в ту пору, когда революционная буря уже почти вплотную надвинулась на Францию. Обогащенный многосторонним жизненными опытом, наблюдениями над общественной жизнью во всех ее социальных разрезах, впечатлениями промышленной революции в Англии, Марат пошел во многом дальше Руссо.

Оригинальный социальный мыслитель, Марат, при всей противоречивости своих взглядов сумел уже в первых своих политических произведениях ("Цепи рабства", "План уголовного законодательства") прийти к пониманию значения общественных противоречий в историческом процессе и к смелым революционным выводам.

Ученый и теоретик, с первых дней революции он стал народным трибуном, выразителем и защитником интересов народа, непримиримым борцом против сил реакции, он был выдающимся мастером революционной тактики. В острых спорах, разделявших в то время боровшиеся на политической арене силы, линия, отстаиваемая Маратом, обычно наиболее соответствовала интересам революции. Объективно эта линия намечала пути разрешения задач буржуазной революции плебейскими методами. Марат чувствовал и понимал чаяния широких народных масс, понимал их интересы в развертывавшейся великой социальной и политической борьбе; это и придавало силу той политической позиции, которую он защищал.

Литература

1. Антюхина-Московченко В.И. История Франции, 1780-1918. - М.: Изд-во ИМО, 1963. - 812с.

2. Дайри Н.Г. Французская буржуазная революция XVIII в. - М.: Учпедгиз, 1955. - 80с.

3. История Франции. Т.2/Под ред.А.З. Манфреда. - М.: Наука, 1973. - 663с.

4. Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII - XIX вв. / Под ред. П.Н. Галанзы, М.: Изд-во Академии наук СССР, 1957. - 400с.

5. Манфред А.З. Великая Французская Революция. - М.: Издательство "Наука", 1983. - 430 с.

6. Молчанов Н.Н. Монтаньяры. - М.: Молодая гвардия, 1989. - 558с.

7. Новая история стран Европы и Америки: Учебник для вузов / Под ред. И.М. Кривогуза. - М.: Дрофа, 2002. - 909с.

8. Пономарев М.В. Новая и новейшая история стран Европы и Америки: Учебное пособие для вузов. - М.: Владос, 2000. - 287с.

9. Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII-XVIII вв.: Учебное пособие для вузов / под ред.В.Г. Сироткина. - М.: Высш. шк., 1990. - 303с.

10. Французская буржуазная революция, 1789 - 1794: Учебник / Под ред. В.П. Волгина. - М. Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1941. - 849с.

11. Фридлянд Ц. Жан Поль Марат и Франция в XVIII в. - М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 560с.

[1] Молчанов Н.Н. Монтаньяры. – М.: Молодая гвардия, 1989. С. 126.

[2] Фридлянд Ц. Жан Поль Марат и Франция в XVIII в. – М.: Изд-во АН СССР, 1959. С. 314.

[3] Манфред. А.З. Великая Французская Революция. – М.: Издательство «Наука», 1983. С. 261.

[4] Фридлянд Ц. Жан Поль Марат и Франция в XVIII в. – М.: Изд-во АН СССР, 1959. С. 429.

[5] Конституция Франции 3 сентября 1791 г. //Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII – XIX вв. / Под ред. П.Н. Галанзы, М.: Государственное издательство политической литературы, 1957. С. 250.

[6] Декрет от 21-22 сентября 1792г. «Об упразднении королевской власти во Франции» // Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII-XVIII вв.: Учебное пособие для вузов / под ред. В.Г. Сироткина. – М.: Высш.шк., 1990. С. 215.

[7] Молчанов Н.Н. Монтаньяры. – М.: Молодая гвардия, 1989. С. 322.

[8] Речь М. Робеспьера в национальном конвенте 3 декабря 1792г. «О суде над королкем» // Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII-XVIII вв.: Учебное пособие для вузов / под ред. В.Г. Сироткина. – М.: Высш.шк., 1990. С. 221.

[9] Манфред А.З. Великая Французская Революция. – М.: Издательство «Наука», 1983. С. 274.

[10] Конституция Франции 24 июня 1793 г. //Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII – XIX вв. / Под ред. П.Н. Галанзы, М.: Государственное издательство политической литературы, 1957. С. 330.