Холокост в годы Второй Мировой войны

Введение

Сразу же по окончании второй мировой войны в Германии возник военно-исторический ревизионизм. Идеологической задачей ревизионистов было обеление нацистской Германии, стремление снять с нее обвинение в агрессии и военных преступлениях. Также историки-ревизионисты пытались отрицать самый факт геноцида еврейского народа. В настоящее время голоса отрицателей Холокоста как одного из крупнейших преступлений в истории человечества не умолкают, а ширятся.

Проблема данной курсовой работы заключается в том, чтобы доказать, что антисемитизм, имевший место на территории Германии еще во времена средневековья, достиг чудовищных размеров с приходом к власти национал-социалистов и обернулся трагедией для миллионов людей, переживших Холокост.

В мире действует множество могущественных сил, связанных с наследием национал-социализма, либо делающих ставку на разжигание межэтнических конфликтов, которым так или иначе выгодно занижать значимость геноцида еврейского народа. Часто в различных литературных источниках можно столкнуться либо с отрицанием самого факта Холокоста, либо с опровержением данных о количестве жертв нацистского режима со стороны еврейского народа. Масса вопросов, касающихся Холокоста, до сих пор остается малоизученной.

Актуальность данной курсовой работы заключается в стремлении показать истоки, ход и последствия антисемитизма в Германии во время нацистского режима. От повторения такого страшного явления как Холокост не может быть застраховано ни одно многонациональное государство.

Объектом данной курсовой работы является антисемитизм, ставший официальной политической линией правительства нацистской Германии.

Предметом данной курсовой работы являются евреи, проживавшие на территории нацистской Германии и стран, оккупированных ею в ходе второй мировой войны.

Автор данной курсовой работы ставит целью исследования доказать, что Холокост, имеющий предысторию и 12-летнюю историю, стал закономерным порождением феноменов фашизма, тоталитаризма и государственного террора, которые поразили Германию в начале ХХ века.

Задачи исследования данной курсовой работы:

1) Рассмотреть зарождение антисемитизма в Германии;

2) Определить политические и экономические предпосылки прихода к власти национал-социалистической партии Германии;

3) На примере Холокоста рассмотреть политику нацистской Германии по отношению к евреям.

Гипотеза. Осознав крайнюю бесчеловечность и иррациональность системы идеологически обоснованных и тщательно спланированных нацистских преступлений, мировое сообщество придет к выводу о недопустимости возникновения таких явлений, как антисемитизм в современных цивилизованных странах с огромными культурными и духовными ценностями.

Методы исследования в данной курсовой работе:

- изучение и анализ научной литературы;

- ознакомление с деятельностью Фонда "Холокост".

Материалы данной курсовой работы могут быть использованы при проведении лекций, семинаров, вечеров памяти, посвященных жертвам Холокоста. В этом заключается практическая значимость данной курсовой работы.

В своем исследовании автор данной работы придерживается точки зрения людей, признающих существование такого явления как антисемитизм во время правления национал-социалистов в Германии.

1. Зарождение антисемитизма в германии

 

1.1 Взаимоотношения немецкого и еврейского народов на протяжении веков

Всякого мыслящего и чувствующего человека должен заинтересовать вопрос о причинах возникновения такого исторического явления, как антисемитизм, крайне важного, хотя бы вследствие своей многовековой давности.

Антисемитизм - одна из форм национальной и религиозной нетерпимости, выражающаяся во враждебном отношении к евреям - от пренебрежительного отношения в быту, правовой дискриминации до геноцида, еврейских погромов и т. д.[1]

Древние корни антисемитизма имели религиозный характер. Еще во времена Римской империи на евреев смотрели с подозрением, так как, придерживаясь строгого монотеизма, они были непримиримы по отношению к традиции обожествления императоров и сопутствующим праздничным церемониям. В некоторых провинциях империи подобное упорство вызывало антиеврейские восстания и погромы. Однако лишь с зарождением христианства такая яростная демонстрация враждебности к евреям стала привычным явлением в жизни Запада. На многие века евреи оказались за пределами своей исторической Родины. Можно предположить, что "... одной из наиболее вероятных причин, вызывавших негативное отношение к евреям, была та особенность еврейского народа, благодаря которой он, не имея ни своей территории, ни своего языка и будучи разбросанными по всему миру, тем не менее (принимая живейшее участие в жизни новой родины и отнюдь ни от кого не обособляясь) оставался национально-государственным организмом"[2]

В Германии спорадические взрывы народного антисемитизма были распространенным явлением на протяжении всех средних веков и раннего Нового времени. Существовало широко распространенное мнение, что обычной практикой евреев в их религиозных обрядах являлись всяческие непристойные действия и ритуальные убийства. Люди верили, что евреи отравляют колодцы и совращают молодежь, а демонические способности позволяют им призывать на соседей-христиан землетрясения, бури и эпидемии. Вполне естественно, что в бедственные времена евреи становились жертвами разъяренной толпы. Это часто поощрялось Церковью, которая иногда облегчала мятежникам задачу опознания своих жертв, вынуждая евреев носить отличительные детали в одежде (желтые метки или же рогатые шапочки, вошедшие в обычай в Бамберге XV столетия), христианскими купцами, завидовавшими своим еврейским конкурентам, или людьми, желавшими освободиться от долговых обязательств перед евреями-ростовщиками. Те, кто не был лишен реализма, понимали, что евреи, как правило, стимулируют экономическую жизнь и приносят процветание районам своего заселения. Во многих частях Германии еврейские торговцы пользовались покровительством императора или местных правителей. Но в различных землях дарованные им права были неоднозначны и ограничивались во времени, вечно завися от стечения обстоятельств и прихоти членов местных городских советов.

Не улучшается положение евреев и в эпоху Реформации. Вызванное ею брожение умов и религиозные войны привели к новым изгнаниям, преследованиям и антиеврейским эксцессам. Во второй половине XVI века в городах Италии, а затем и в других странах Европы, евреи были заключены в особые кварталы - гетто.

На рубеже XVII - XVIII веков религиозное влияние в Европе ослабевает, и большинство государств снимает антиеврейские ограничения. Процесс эмансипации евреев в Европе, основанный на принципе полного равноправия всех граждан в государстве, приводит к успешному участию евреев в экономической, культурной и политической жизни европейских стран. Однако, отталкивающий образ еврея, подспудно таившийся в подсознании европейцев, рано или поздно должен был дать о себе знать.

Бурный рост капитализма усилил социальные противоречия в Европе. Быстрые успехи евреев на всех поприщах общественной и промышленной деятельности породили зависть и беспокойство в тех классах христианского общества, которые еще не освободились от идеи социального неравенства.

В последней четверти XIХ века в Европе началось новое движение против евреев, на этот раз получившее официальное определение "антисемитизм". По сути данное движение являло собой попытку воскресить старую средневековую юдофобию (нем. Jude - еврей; прим. автора) в новой форме, дополненной расистской теорией[3].

Одну из политических теорий, использованных антисемитами, представляет так называемый социальный дарвинизм, уподоблявший общественные отношения борьбе в животном мире, где сильные побеждают в процессе естественного отбора. Научные открытия этого периода времени (в биологии, антропологии и языкознании) были использованы рядом политиков, философов и общественных деятелей для доказательств преимущества одной расы над другими и необходимости борьбы за существование. В конечном итоге, социальный дарвинизм выродился в расизм. По мнению большинства создателей теории расизма, раса (блондинов), стоящая на высшей ступени развития человечества, обладает исключительно положительными качествами характера и всеми моральными достоинствами, а также творческим потенциалом. Для обозначения представителя высшей расы в научный оборот было введено понятие "ариец". Народы, говорившие на индоевропейских языках, стали относить к "арийской группе". Несколько позднее сформировалось понятие "семитские языки", куда был включен и иврит. Однако искусственное разделение народов по расово-биологическим признакам не всегда основывалось на выработанных сторонниками расизма критериях. Так, голубоглазые евреи-блондины неизменно причислялись к "семитам", а темноволосые немцы всегда оставались чистокровными "арийцами".

С конца 70-х годов XIХ века в Германии появляются антисемитские партии, ставящие целью отмену эмансипации и требующие юридической и общественной изоляции евреев. Политические аспекты антисемитизма подчеркивал немецкий журналист Вильгельм Марр, который, очевидно, первым ввел в употребление термин "антисемитизм" и назвал группу своих приверженцев "антисемитской лигой". В 1879 году придворный проповедник Вильгельма I Адольф Штеккер превратил свою христианско-социалистическую партию в явно антисемитскую. Эта партия достигла значительного влияния: она имела своих представителей в германском парламенте, издавала свои газеты, рассылала всюду агентов для возбуждения населения против евреев.

Также распространению этого новоявленного антисемитизма способствовала прямота, с которой известные и влиятельные люди, такие как: Е. Дюринг, Г. Тречке, П. Лагард, В. Марр и другие, высказывали свои сомнения по поводу евреев. В их лекциях, статьях и памфлетах евреи больше не обвинялись в том, что они не немцы, поскольку отказываются принять христианство, но изображались по самой природе своей инородными элементами в немецком обществе, разносчиками заразы, подрывающей жизненные силы Германии1. Конечно, верно, что эти философы - теоретики расизма не были известны большинству немцев, и неистовство нападок на евреев порой отталкивало обывателей. Но то, что антисемиты желали поведать, нередко излагалось с использованием псевдонаучной терминологии и приукрашивалось случайными цитатами из трудов по антропологии, биологии, психологии и теологии, а следовательно, имело определенное значение, ибо производило впечатление на легковерных слушателей и подкрепляло потаенное или подсознательное предубеждение против евреев. Значительную поддержку расисты получили от Рихарда Вагнера, человека, чьи идеи и музыка оказывали на поколение перед первой мировой войной влияние, которое трудно переоценить. В беспокойстве Вагнера, которое он выразил в нападках на евреев, как врагов немецкой культуры, сочетались скрытое восхищение народом, пережившем столетия притеснений, и серьезные сомнения касательно способности его собственного народа сохранить индивидуальность в условиях свободной конкуренции. Фамильное сходство двух народов: немецкого и еврейского, поразительно и наглядно проступает в их трудолюбии, бережливости и экономности, упорстве, истой религиозности, в том, какое серьезное значение они придают семье, их общем уважении к начертанному слову, что сделало евреев библейским народом, а немцев превратило в "das Volk der Dichter und Denker" (нем. "народ поэтов и мыслителей" - прим. автора)[4]. К тому же, немцы и евреи схожи по природе своих интеллектуальных притязаний, отказываясь ограничиваться прагматическими и утилитарными целями, но разделяя амбиции Фауста, желавшего постигнуть секреты мироздания и решить загадку взаимоотношений человека с Богом - стремления, в равной степени присущие таким немецким метафизикам, как Кант, Гегель, Шеллинг, и еврейским каббалистам. Отчего же не сбылось предсказание Генриха Гейне о том, что немцы и евреи, две нравственные нации, как он называл их, создадут в Германии новый Иерусалим, "родину философии, отчизну пророков и цитадель чистой духовности"? Как показывает история, сходство между двумя народами привело не к интеграции, а уничтожению евреев их же согражданами2.

Возможно, ответ на вопрос о немецком антисемитизме, как и на многие другие вопросы, следует искать в запоздалом становлении государственности в Германии и особенно в неудаче Просвещения. Экономические преобразования в Германии конца XIX - начала ХХ века имели драматический характер, и скорые темпы процесса индустриализации породили болезненные социальные сдвиги, включая и личную трагедию многих людей.

1.2 Приход к власти национал-социалистической партии Германии

Тяжелым испытанием для Германии стал опыт первой мировой войны в начале XХ века. Трудно переоценить катастрофические последствия инфляционного кризиса 1923 года, когда один американский доллар был эквивалентен 40 миллиардам марок, а кружка пива, за которую в 1913 году платили 13 пфеннигов, стоила 150 миллионов марок. И не успела Германия кое-как оправиться от этого стресса, как последовал грандиозный кризис 1929-1933 годов.

После окончания первой мировой войны ничто не выглядело столь непререкаемым как победа демократической идеи. Момент, когда уже казалось, что демократия получает свое историческое воплощение, стал одновременно и началом ее кризиса. Для Германии идея революции оказалась чуждой и противоречащей немецкому пониманию государства. Между тем, никто не предполагал, что национал-социализм не только бросит вызов мощным, высокоорганизованным массовым марксистским партиям, но даже обойдет их.

30 января 1933 года произошла смена правительства. Назначение Адольфа Гитлера канцлером было несравнимо с формированием кабинетов прошлых лет. Национал-социалисты не скрывали своей решимости захватить всю полноту власти. В ходе плебисцита, проводившегося в том же году, немцы проголосовали за выход страны из Лиги Наций и вместо политики уступок выбрали политику мужества и чести1. По сравнению с прочими родственными системами национал-социализм стал самой радикальной и безоговорочной формой проявления фашизма. Превосходство фашизма по отношению ко многим его конкурентам объясняется тем, что он острее осознавал суть кризиса времени, чьим симптомом был и он сам. Все другие партии приветствовали процесс индустриализации и эмансипации, в то время как фашизм со всей очевидностью разделял страхи людей и пытался заглушить эти страхи, превращая их бурное действо и драматизм, и привнося в прозаические, скупые будни магию романтических ритуалов - факельные шествия, штандарты, черепа со скрещенными костями, боевые призывы и возгласы "хайль!, идею "величественной смерти". Причина не в агрессивной злобе немецкой нации, стремившейся перевернуть ситуацию в мире. Для страны, привыкшей к упорядоченному существованию, послевоенные потрясения были особенно мучительны, Германия стала колоссальным резервуаром недовольства, разочарования и страха.

В атмосфере всеобщего ожесточения, экстремизма социально-политической и духовной жизни следовало ожидать появление вождя новой формации. Гитлер явился порождением эпохи, которая оказалась антрактом между двумя мировыми войнами и была неразрывно связана с ними. За исключением короткой передышки в 1924-1925 годах мир содрогался в конвульсиях политических, экономических потрясений и войн. "Век мировых войн и революций", "эра тоталитаризма", "время диктаторов", "эпоха европейской гражданской войны" - таков весьма неполный перечень определений эпохи, охватывавшей большую половину прошлого столетия. Только в Германии фашистский тоталитаризм достиг радикальной стадии благодаря как своему фюреру, так и массовому базису, служившему Гитлеру своего рода аккумулятором экстремистской энергии и вместе с тем получавшему от него еще более сильный ответный импульс. Ни одно гуманное чувство не разгладило на физиономии нацистского режима то выражение концентрированной жестокости и исполнительности, которое выделило его среди фашистских движений других стран и сделало единственным в своем роде. Уже опыт ранних лет помог Гитлеру узнать то всеподавляющее чувство страха, которое сформирует в дальнейшем всю систему его мыслей и чувств. Он был охвачен страхом перед чужим засильем, перед “нашествием подобных саранче русских и польских евреев”, перед “превращением немецкого человека в негра”, перед “изгнанием немца из Германии” и, наконец, перед “полным истреблением” последнего. Но беспокойство у него вызывали также и американская техника, и цифры растущей рождаемости у славян, и крупные города, и “столь же безудержная, сколь и вредная индустриализация”, и “коммерциализация нации”, и анонимные акционерные общества, и “трясина культуры удовольствий в крупных городах”, равно как и современное искусство, стремящееся голубыми лугами и зелеными небесами “убить душу народа”. Куда бы он ни взглянул, он всюду открывал “явления разложения медленно догнивающего мира”[5]. Что объединяло Гитлера с ведущими фашистскими деятелями других стран, так это решимость, с которой они стремились противостоять этому процессу. А выделяла его та маниакальная исключительность, с которой он сводил все элементы когда-либо испытанного страха к одному-единственному их виновнику - в фокусе его доведенной до исполинских размеров концентрации страха стояла фигура еврея. Антисемитизм пронизывал нацистскую пропаганду на всех ее уровнях, им был пропитан весь пропагандистский аппарат и любое из средств массовой информации. И так оставалось даже после того, как нацисты “эвакуировали” миллионы евреев на Восток. Ведь если вражеская коалиция существовала в виде заговора, то верховным заговорщиком должен быть, конечно же, еврей. Евреи объявлялись виновными в нищете Германии, в ее поражениях. С приходом Гитлера к власти основы расовой теории были возведены в степень законов и антисемитизм стал официальной политической линией правительства Германии. Весной 1941 года в выступлениях перед военачальниками Гитлер неоднократно подчеркивал, что война с СССР будет "войной идеологий", целью которой явится уничтожение "низших рас". В приказе по 11-й армии от 20 ноября 1941 года, доведенном до офицеров полкового и батальонного уровней, говорилось: "Еврейско-большевистская система должна быть уничтожена раз и навсегда". Задача немецкого солдата - "быть носителем национальной идеи мстителем за все жестокости, причиненные ему и немецкому народу". В приказе безоговорочно оправдывался геноцид по отношению к еврейскому населению: "Каждый солдат должен проникнуться необходимостью беспощадно мстить евреям - идеологическим носителям большевистского террора".[6] Доходили ли обращения такого рода до рядового солдата? Призванные в вермахт немцы еще будучи гражданскими лицами подвергались ежедневной "обработке сознания" ведомством рейхсминистра образования и пропаганды д-ра И. Геббельса. В языке Третьего рейха по отношению к евреям активно употреблялись устрашающие слова, с целью не только отвращать немецкий народ от общения с ними, но и сделать из евреев недочеловеков, решивших замутить чистоту немецкой расы. В ходу были прозвища вроде Judenknecht (нем. "еврейский лакей" - прим. автора), Judenhure (нем. "еврейская шлюха" - прим. автора), Volksverrater (нем. "предатель народа" - прим. автора)[7]. Антисемитизм занимал главное место во внешнеполитической концепции Гитлера и в дипломатических отношениях нацисткой Германии с другими государствами. В своем исследовании антисемитизма в Германии, Австрии Петер Пульцер отмечал, что между антисемитизмом до- и послевоенного периодов не существовало принципиальных различий. Каждый довод, приводившийся национал-социалистическими ораторами против евреев, использовался и до 1914 года; единственная разница состояла в том, что нацисты обладали силой убеждения и превратили эти доводы в программу действий. В конечном итоге, концепция холокоста зарождалась еще в 80-х годах XIX века. Для того, чтоб претворить ее в реальность, не хватало лишь демонической воли Гитлера.