Экономический и политический аспекты истории Европы конца Средневековья и эпохи Нового времени

Содержание

Введение

1. Значение экономических факторов для процесса перемещений народов Европы (конец Средневековья – Новое время)

2. Значение политических факторов для формирования народов Европы и национальных государств

Заключение

Список использованной литературы

Введение

История Европы и народов, ее населяющих, представляет собой огромный исторический пласт событий, фактов и процессов. При изложении данного материала необходимо выделить какие-то определяющие тенденции, чтобы не утонуть в излагаемом материале.

При подготовке к написанию данной работы мы просмотрели материалы по истории Европы вообще, справочники о народах Европы. Нам попадались интересные и редкие статьи о генофонде народов Европы, о микроэтносах Европы.

При анализировании литературы по этногенезу и литературы по этнологии, мы пришли к выводу, что большинство авторов не могут вывести точного определения, что есть «этнос», «нация», «народ» применительно к истории Европы Нового времени.

И мы пришли к выводу, что тему об этнической карте Европы Нового времени возможно полно можно раскрыть, затрагивая два важнейших аспекта в истории Европы: экономический и политический. Именно процессы в данных областях влияли на формирование культур народов Европы, на складывание наций и национальных государств и на перемещения народов Европы в эпоху Нового времени.

Именно данная область исторических фактов и послужила материалом для написания нашей работы.

1. Значение экономических факторов для процесса перемещений народов Европы (конец Средневековья – Новое время)

В настоящее время не подлежит сомнению важное для истории разных сторон жизни значение развития торговых сношений между отдельными странами и открытия новых для них путей. Многие важные перемены экономического характера в истории отдельных стран и народов и сопряженные с экономическими изменениями перемены культурные и политические часто находят свое объяснение в замене одних коммерческих путей другими.[1]

В древности громадное значение имело Средиземное море, и именно южные страны Европы, прилегающие к этому морю, были втянуты в тот торговый обмен, которым занимались на этом море сначала финикийцы, потом греки. Не даром здесь же образовалась и Римская империя.

В средние века к этому великому Средиземному морю на юге Европы, прибавились два меньших «средиземных» же моря на севере: Немецкое между берегами Британии, Священной Римской империи и Скандинавии и Балтийское между теми же Германией и Скандинавией, с одной стороны, и польскими, орденскими и русскими владениями, с другой.

Торговое значение сохранили не только те страны, которые лежали у Средиземного моря, но приобрели его также и те, которые примыкали к морям Немецкому и Балтийскому. Таков, например, был в Восточной Европе великий водный путь «из варяг в греки», из Балтийского моря по Неве, Ладожскому озеру, Волхову, озеру Ильменю, Ловати, верхнему течению Западной Двины к Днепру и Черному морю до самого Царьграда. Известно, какую роль этот торговый путь сыграл в основании Русского государства.

Подобные же пути существовали и в Западной Европе, где аналогичную роль играли Сена и Рона, Рейн и Дунай. В Германии в средине века торговля обогатила целый ряд городов, лежавших по Рейну и по Дунаю и посредничавших между Севером и Югом. К этой же эпохе относится процветание на севере Ганзейского союза, на юге - развитие морского значения Венеции и Генуи, позволившего им играть видную роль и в политике. Так было во второй половине средних веков.

Открытие Америки и морского пути в Индию в конце 15 в. и завоевание турками Египта в начале 16 в., затруднившее торговые сношения Европы с Востоком, перевернули все прежние отношения. Старые моря утратили свое былое первенствующее значение, и при этом одни страны с перемещением путей выиграли, другие проиграли.

Первенство от Венеции, Генуи, ганзейских городов и городов по Роне, Рейну и верхнему Дунаю перешло к странам, имевшим свободный выход в Атлантический океан, сначала к Португалии и Испании, потом к Голландии и Англии, не говоря уже о важных внутренних изменениях, произведенных в Европе расширением торговых сношений.

Нации, которые в средние века играли более крупную политическую роль, должны были уступить место другим, значение которых, наоборот, раньше было второстепенным. Но особенно важно было то, что океанические пути, во-первых, сблизили Европу с такими странами, сношения с которыми раньше были крайне затруднительны, а во-вторых, открыли для колонизации и торговли европейских народов целые новые материки.

В первом отношении особенную важность имело открытие водного пути в Индию вокруг Африки. Открытие морского пути облегчило сношения с Индией западноевропейских народов, которые и стали в ней заводить в 16 в. свои фактории и колонии. В середине 16 в., в эпоху распадения образовавшейся здесь в 16 в. мусульманской империи Великих Моголов, Индия сделалась легкой добычей для завоевания, к которому стали одинаково стремиться и французы, и англичане. Победа, в конце концов, осталась на стороне англичан, и в 19 в. уже вся Индия вошла в состав Британской колониальной империи.

За Индией очередь пришла и для Китая, вообще стоявшего особенно далеко от главного всемирно-исторического процесса, потому что и с ним в 16 в. европейцы стали завязывать торговые сношения. Морской путь в Индию (и Китай) сделался одним из проводников европейского влияния в разных отношениях на Дальний Восток.

С другой стороны, благодаря путешествию Колумба на запад через Атлантический океан (в поисках все того же морского пути в Индию) открыт был целый материк Нового Света, а позднее еще один материк, Австралия. Оба они с многочисленными островами на всех океанах сделались собственностью европейских народов, которые заселяли здесь целые обширные страны, основав целый ряд колоний, превратившихся впоследствии в самостоятельные государства европейского же, конечно, типа.

Все это действительно знаменовало выход Западной Европы на широкую мировую сцену из прежней средневековой замкнутости и обособленности. Испанцы и португальцы, после них голландцы, англичане и французы в 16 и 17 вв. положили начало колониальной политике, которая превзошла размерами и значением колониальную политику финикийцев и греков в древности.

В этом новом повторении того, что уже раз было сделано в древнем мире, место небольших государств-городов заняли крупные государства-нации, место Средиземного моря - три громадных океана, Атлантический, Индийский и Тихий, место прилегавших к Средиземному морю стран - целые материки. Цивилизаторская и колонизаторская роль, какую на Средиземном море играли греки, теперь выпала на долю европейских народов. Достаточно вспомнить в первом отношении очень прочное подчинение европейской культуре, какому во второй половине 19 в. подверглась Япония, а во втором - образование в Америке такого культурного государства европейского типа, каким являются Соединенные Штаты.[2]

Не менее отразилось развитие торговых сношений и на внутреннем экономическом развитии самой Европы. Если вся древность и почти все средние века были временем господства натурального хозяйства, когда в пределах одного домового хозяйства или в пределах одной феодальной сеньории изготовлялись предметы, необходимые для собственного потребления, то теперь более решительным образом стало развиваться в Европе денежное хозяйство.[3]

Характерная особенность денежного хозяйства - изготовление продуктов не для непосредственного потребления, а для продажи. Во второй половине средних веков на Западе повторилось то, что в меньших только размерах уже было один раз в истории в греческую эпоху,- именно образование целого ряда государств-городов с республиканским устройством, которые на севере Франции назывались коммунами, а в Германии - имперскими городами. Венеция и Генуя даже вели подобие колониальной политики на доступных им морях. Италия вообще, благодаря своему положению на Средиземном море, стала ранее других стран Западной Европы в средние века освобождаться от экономических форм средневековья.

В 18 веке произошла Французская буржуазная революция, повлекшая ряд политических переворотов в Европе.

Какие же общественные элементы получили наибольшую выгоду от крушения старых порядков, от введения бессословного гражданства и народного самоуправления. Проиграли, конечно, оба привилегированные сословия - духовенство и дворянство, которые лишились своего господствующего положения в обществе, своих исключительных прав, своей власти над сельским населением и значительной части ранее принадлежавших им земель и доходов. Выиграли от введения новых порядков вообще все непривилегированные, хотя в весьма различных степенях и далеко не в одинаковых отношениях. В общем, можно говорить о двух больших частях нации, из которых одну стали называть буржуазией, другую - народом. На протяжении 60 лет между 1789 и 1849 гг. на Западе Европы совершился целый ряд политических переворотов, но все они имеют один и тот же характер.[4]

Одновременно с политическим переворотом происходила и экономическая, или индустриальная, революция (конец 18 – начало 19 вв.), положившая начало всему новейшему экономическому строю.

Экономический переворот, был результатом трех тесно связанных между собою процессов, из которых каждый может быть рассмотрен независимо от других. Одним из этих процессов было образование пролетариата, которое само было результатом обезземеления народной массы. Другой процесс заключался в разложении и падении старого цехового устройства промышленности, препятствовавшего развитию крупного производства. Наконец, третий процесс, - это изобретение машин и введение их в производство. Связь между этими тремя процессами заключается в том, что крупная промышленность могла достигнуть наибольшего развития лишь при существовании большого количества свободных рук при отмене старых установлений, поддерживавших мелкое производство, и при тех новых технических изобретениях, которые выразились, главным образом, в усовершенствованных механических способах, заменивших прежний исключительно ручной труд.

В больших или меньших размерах и с большей или меньшей скоростью процесс обезземеления совершался во всех западноевропейских государствах, но нигде он не происходил в таких размерах и с такою быстротою, как в Англии. К концу 18 и началу 19 вв. этот процесс в Англии окончательно завершился. Еще за сто лет перед тем, Англия была страной, главным образом, земледельческой, но уже в семидесятых годах 18 в. половина всего населения страны жила в городах.

Новые способы производства, ранее всего утвердившиеся в Англии, оказали громадное влияние на рост национального богатства стран. Но с периодами процветания той или другой отрасли промышленности стали чередоваться периоды угнетенного состояния, и каждый раз наступление кризиса вызывало целый ряд общественных бедствий: каждый раз промышленный кризис влек за собою банкротство торговых фирм и банков, ссужавших деньги предпринимателям, закрытие фабрик или сокращение производства в тех фабриках, которые могли продолжать существование, и уменьшение или полное отсутствие заработка. Особенно частыми сделались подобные кризисы в начале 19 столетия, и если раньше представлялась возможность объяснять возникновение подобных явлений обстоятельствами военного времени, то впоследствии, когда в Европе господствовал мир, внешние причины уже не могли отвечать за результаты того, что в сущности вытекало из самых внутренних условий капиталистического производства.

Каждый кризис для великого множества рабочих семей сопровождался более или менее полным обнищанием. Кроме того, случалось нередко, что заработная плата, понизившись во время кризиса, затем уже не поднималась до своей прежней нормы. Наконец, каждый кризис оставлял после себя целую массу нищих и бродяг, попадавших в рабочие дома или тюрьмы, которые и удерживали их у себя до нового оживления промышленности.[5]

Такова была сущность индустриальной революции, и таковы были ее непосредственные следствия. Этот переворот содействовал возникновению так называемого рабочего вопроса, сделавшегося главным социальным вопросом 19 в. и осложнившего собою демократические движения эпохи, вызванные политическим переворотом конца 18 столетия.