Богословие

3. Богословие

Книга «Свет Невечерний» определила начало третьего, собственно богословского периода творчества Булгакова. В 1917 г. он принял участие в работе Всероссийского Поместного Собора, восстановившего в стране патриаршество.

А спустя год принял важное для себя решение – стать священником. Мысль о принятии сана зрела у Сергея Николаевича давно. Но, как он позже писал в «Автобиографических заметках»: «на этом пути стояли разные препятствия. Первое из них – это привычки и предубеждения среды и даже самых близких. В среде интеллигентской, где безбожие столь же естественно подразумевалось, принятие священства, по крайней мере в состоянии профессора Московского университета, доктора политической экономии и проч., являлось скандалом, сумасшествием или юродством, во всяком случае самоисключением из просвещенной среды… Но существовало для меня еще препятствие, силами человеческими непреодолимое: то была связь православия с самодержавием, приводившая к унизительной вредоносной зависимости церкви от государства. Чрез это я не мог перешагнуть, не хотел и не должен был. Это препятствие внезапно отпало в 1917 г. с революцией: церковь оказалась свободна, из государственной она стала гонимой».

В Троицын день 1917 г. о. Сергий, с благословения патриарха Тихона, был посвящен епископом Феодором Волоколамским в диакона, а в Духов день – в сан пресвитера. С этого времени о. Сергий начал играть видную роль в церковных кругах, активно участвуя в работе Всероссийского Поместного Собора Православной церкви и близко сотрудничая с патриархом Тихоном.

Октябрьскую революцию о. Сергий воспринял отрицательно, откликнувшись на нее диалогами «На пиру богов». В этой работе судьба России была им представлена в ключе тревожной непредсказуемости и апокалиптических видений. В написанных в тревожный 1920 год сочинениях «Философия имени» и «Трагедия философии» о. Сергий подверг пересмотру свой взгляд на философию и христианство, придя к выводу о том, что христианское умозрение способно выразиться без искажений исключительно в форме догматического богословия. Последнее и стало с тех пор основной сферой его деятельности.

В годы гражданской войны о. Сергий уехал из Москвы, поскольку семья его находилась в Крыму, а из университета он был исключен за принятие священства. Ему удалось добраться до Крыма, где он и оставался до конца декабря 1922 г., когда вместе с группой видных русских ученых и философов был выслан за границу. После недолгого пребывания в Константинополе, в мае 1923 г. о. Сергий занял должность профессора церковного права и богословия на юридическом факультете Русского научного института в Праге. Вскоре при его активном участии был успешно осуществлен проект создания в Париже Богословской академии (Православного богословского института). С его открытия в 1925 г. и до самой своей кончины Булгаков был его бессменным деканом, а также профессором кафедры догматического богословия. Под его руководством Сергиево Подворье, как называли комплекс институтских строений с храмом во имя преподобного Сергия Радонежского, выросло в крупнейший центр православной духовности и богословской науки в зарубежье.

Помимо дел, связанных с институтом, и помимо богословского творчества, о. Сергий уделял большое внимание еще двум сферам: духовному руководству русской молодежью и участию в экуменическом движении. Центральным руслом религиозной активности русской молодежи за рубежом стало Русское христианское движение, о. Сергий был одним из главных его отцов-основателей. В работу экуменического движения о. Сергий включился в 1927 г. на Всемирной христианской конференции «Вера и церковное устройство» в Лозанне. До конца 30-х годов он принимал участие во многих экуменических начинаниях, став одним из влиятельных деятелей и идеологов движения.

В Париже о. Сергий приступил к созданию целостной богословской системы под названием «О Богочеловечестве». На этой волне богословского вдохновения им была создана уникальная трилогия о Христе – первый том «Агнец Божий», второй том о Св. Духе «Утешитель» и третий том под названием «Невеста Агнца», увидевший свет уже после смерти о, Сергия в 1945 г. По словам современного немецкого исследователя богословия Р. Шленски, «трехтомный труд С.Н. Булгакова является единственной современной догматикой восточной церкви, в которой все вероучение продумано и изложено с огромной систематической силой и своеобразием».

Однако в 30-е и 40-е годы XX в. далеко не все критики и богословы восприняли труд о. Сергия однозначно. В частности, Московская патриархия осудила многие его положения и обвинила Булгакова в ереси. Отвечая на критику, он заявил, что его богословские труды затрагивают лишь богословское истолкование догматов Православной церкви, но не противоречат их действительному содержанию.

В защиту о. Булгакова горячо выступил Н. Бердяев, который опубликовал в журнале «Путь» статью «Дух Великого Инквизитора (по поводу указа митрополита Сергия, осуждающего богословские взгляды о. С. Булгакова)», Бердяев писал о том, что указ имеет гораздо более широкое значение, чем спор о Софии, в нем затрагиваются судьбы русской религиозной мысли, ставится вопрос о свободе совести и о самой возможности мысли в православии.

В 1939 г. у о. Сергия был обнаружен рак горла. Он перенес тяжелые операции, побывал на пороге смерти и в значительной степени утратил способность речи. Начавшаяся мировая война ограничила сферу деятельности Булгакова. Но до последних дней жизни в оккупированном Париже он не прекращал служить литургию и читать лекции, а кроме того, работать над новыми сочинениями. Умер Сергей Николаевич Булгаков 13 июля 1944 г.

Заключение

По отношению к социальным проблемам христиане обычно занимают две противоположные позиции. Одни считают, что дело спасения человека совершается в глубинах души, и устроение общества к этому вовсе непричастно. Спастись можно при любом социальном строе, ибо всегда есть возможность и углубленной молитвы и проявления актов милосердия. Разговоры же о влиянии социального строя, лишь обличая земной характер помышлений, являются соблазном, который следует всячески избегать. Другие, наоборот, считают, что социальная сфера совсем небезразлична для спасения человека. Бог сотворил человека существом социальным, и потому духовное возрастание человека требует преображения социального строя. Церковь не может замкнуться в себе, она должна активно работать над созиданием новых общественных отношений, отвечающих заповеди христианской любви.

Булгаков, без сомнения, исповедывал вторую позицию. Более того, можно утверждать, что он постоянно боролся с первым образом мыслей. Правда, он не бросался на своих оппонентов с обличающими филиппиками. Скорее он старался противопоставить им более продуманную концепцию, глубже осмыслить основы христианской социальности. Но весь его непростой путь свидетельствует, что он никогда не уходил в духовный затвор личного спасения, но, будучи и социологом-экономистом, и философом, и богословом всегда исповедывал убеждение, что социальная человеческая деятельность есть богоугодная и благословенная, а потому необходимая сфера жизни человека. Эта мысль – как бы лейтмотив всей булгаковской социологии.

Учение о. Сергия прошло в своем развитии несколько этапов, которые, разнясь по форме и отчасти по источникам, влияниям, вместе с тем прочно связаны единством центральных понятий. На всем своем пути это есть учение о Софии и Богочеловечестве, христианское учение о мире и его истории как воссоединении с Богом. Мысль о. Сергия развивалась от экономической проблематики и философского учения о хозяйстве («Философия хозяйства») к общему учению о материи и о мире, уже въявь опирающемуся на определенные постулаты о связи мира и Бога, но еще не делающему сами эти постулаты предметом особого анализа («Свет Невечерний»), и, наконец, к развернутой богословской системе, дающей окончательное решение исходной задачи: укореняющей мир в Боге и вместе с тем прямо следующей христианскому откровению и догматике.

Учение о мире начинается у Булгакова с учения о творении. Суть тварности раскрывает вопрос: из чего создан мир? Ответ о. Сергия ортодоксально следует библейской традиции: творение мира творение из ничто, чистого небытия и несуществования.

Материю Булгаков рассматривал как «третий род» бытия, наряду с вещами чувственного мира и их идеальными первообразами, идеями. Она есть неоформленная, неопределенная «первоматерия», materia prima потенциально сущее, способность выявления в чувственном. Она выступает как «Великая Матерь Земля» древних языческих культов Греции и Востока. «Земля» и «мать» ключевые определения материи у Булгакова, выражающие ее зачинающую и родящую силу, ее плодотворность и плодоносность.

Булгаков рассматривает бытие мира как процесс, прямо продолжающий источный творческий акт Бога непрестанно длящееся творение, совершаемое при непременном активном участии самой материи.

Вместе с тем, помимо своего софианского ядра, система Булгакова содержит немало плодотворных идей и разработок. В согласии с концепцией Богочеловечества она развивает учение о мировом процессе, который во всей совокупности, от акта творения, через пребывание в падшести и до финального Преображения, представляется как «Богочеловеческий процесс», воссоединение твари с Богом. В этих рамках возникает целый ряд частных учений о различных сторонах жизни мира. Раньше и полнее всего у Булгакова развито учение о хозяйстве, в сферу которого включается и экономическая, и научно-техническая деятельность человека. Отражая двойственную природу падшего бытия, хозяйство совмещает в себе «труд познавания и действия», в котором раскрывается софийность мира, и «рабство ничто», служение рожденной падением природной необходимости. Важное место в Богочеловеческом процессе принадлежит искусству. Булгаков трактует его как способность увидеть и показать софийность мира, ибо одно из главных имен Софии Красота. Но как все в падшем бытии, искусство несет и печать ущербности: оно стремится и не может стать теургией, действенным преображением мира. Аналогично анализируются феномены пола, творчества, власти и др.: Булгаков усматривает всюду как софийное, благое начало, так и печать падшести, небытия. В последние годы сюда присоединяется анализ «последних вещей», смерти (Софиология смерти // Вестн. РСХД. 1978, №127; 1979, №128) и конца мира (эсхатология «Невесты Агнца»).

Рассматривая мир под знаком динамики, процесса, учение Булгакова о мире представляется в целом как теология истории, где в центре находится София как Церковь, поскольку «Церковь действует в истории как творящая сила» (Невеста Агнца, с. 362), и Богочеловеческий процесс может быть понят как становление всего мироздания Церковью. В общем же своем типе и облике, в ряде ведущих мотивов и идей его система напоминает большие теологические системы современного западного христианства.

Список используемой литературы

 

1. Васильева Е.К., Пернатьев Ю.С. 100 знаменитых мудрецов, Харьков, «ФОЛИО», 2003 г.

2. Сомин Н.В.С.Н. Булгаков: логика развития социально-экономической мысли http://www.chri-soc.narod.ru/bulg_logika_razvitia.htm

3. Философия XX века. Учебное пособие. М., ЦИНО общества «Знание» России, 1997 г. – 288 с.

4. Хоружий С. Русская философия. Малый энциклопедический словарь, М., 1995 г.