Ценности и смысл человеческого бытия

Содержание

Введение

2.  Взаимосвязь человека и общества

3.  Связь культуры и человека

4.  Ценности и смысл человеческого бытия

Заключение

Список литературы

Введение

Человек коренным образом отличается от животных. И суть этого различия заключается вовсе не в его морфофизиологической организации. Отличие физической организации человека от анатомической организации животных, конечно, существует. Но не только не менее, а иногда и гораздо более значительным может быть различие между организмами животных разных видов. Вряд ли могут быть сомнения в том, что, например, шимпанзе по своей морфофизиологическая организации значительно больше отличается от паука, чем от человека (1, стр. 90).

От всех живых существ человек отличается более всего тем, что на протяжении своей индивидуальной жизни он никогда не достигает «целей» жизни родовой, исторической; в этом смысле он – постоянно не реализуемое адекватное существо. Он не удовлетворяется ситуацией, когда, как говорил Маркс, «сама жизнь оказывается лишь средством к жизни». Такая неудовлетворенность, нереализуемость содержат в себе побудительные причины творческой деятельности, не заключенные непосредственных ее мотивах. Именно поэтому призвание, назначение, задача каждого человека всесторонне развивать все свои способности, внести свой личный вклад в историю, в прогресс общества, его культуры. В этом и заключается смысл жизни отдельной личности, которые она реализует через общество, но в принципе таков же и смысл жизни общества, человечества в целом, который они реализуют, однако, в исторически неоднозначных формах. Совпадение, единство личного и общественного, вернее, мера этого единства, неодинаковая на разных этапах истории и в разных общественно-экономических формациях, и определяет ценность человеческой жизни.

Одной из основных, центральных тем в обсуждениях философов едва ли не всех исторических эпох остается загадка человеческого бытия. Особенно, оживляются философствования на эту тему в кризисные периоды жизни общества, сопряженные с поисками «нового неба», с попытками человека заново определить свои отношения с природой, обществом себе подобных – в общем, когда приходит ясное осознание утраты прежних ценностей и необходимости заново определить свое место в мире и смысл своей жизни.

Человек – это природное, социальное и в то же время духовное существо, обладающее сложным внутренним миром с его сознательными и бессознательными процессами, памятью, волей, верой, знаниями, чувствами, существо мыслящее и переживающее, любящее и страдающее. Мир стремлений, мир любви и ненависти, надежд и разочарований – это внутренний духовный мир человека, с собственной логикой и законами. В сложной структуре человеческой личности качество духовности относится к наиболее трудно определяемому в традиционных строго научных понятиях. Человека можно назвать духовным лишь постольку, поскольку он в своем реальном поведении способен во имя высокой цели, идеи, ценности встать над повседневными интересами, выйти за пределы наличного бытия как созданного природой, так и людьми (6, стр. 76).

Диалектическая связь природного, социального и культурного в человеке делает его самой сложной системой из всех в окружающем его мире. Человек не принадлежит целиком ни природе, ни обществу, ни культуре и не является их простой суммой: взаимодействие, взаимовлияние, взаимоопосредование природы, общества и культуры рождают в нем новые качества.

2. Взаимосвязь человека и общества

Поздние люди (хабилисы), как ранние предлюди (австралопитеки) были хищниками, которые охотились при помощи орудий на довольно крупных животных и поедали их мясо. Но в силу господства системы доминирования основная часть мяса доставалась доминирующим животным. Остальные получали мало или совсем ничего. И, как правило, к числу обойденных принадлежали те члены предчеловеческого объединения, которые более других были способны к изготовлению орудий. Производственная деятельность могла развивать и совершенствоваться только таких условиях, когда обеспечили бы всем членам объединения равный доступ к охотничье добыче. А это означала возникновение коллективной, коммунистической собственности на мясо, которая могла проявиться только в коммунистическом, коммуналистическом распределении, т.е. распределении по принципу: от каждого по способностям, каждому по потребностям.

Таким образом, необходимостью стало становление совершенно новых, неизвестных животному миру отношений – связей производственных, социально-экономических. Иными словами, необходимым стало возникновение общества. Но возникновение коммуналистического распределения было немыслимо без ликвидации системы доминирования, без обуздания формирующимся обществом пищевого инстинкта наиболее мощных его членов. Обуздать зоологический индивидуализм могла только воля праобщества, воля всех членов коллектива вместе взятых. Но возникновение общественной воли было невозможно без появления у производящих существ способности подавлять свои инстинкты, обуздывать свои зоологический индивидуализм, держать себя под контролем, т.е. без зарождения идивидуальной воли. И эта индивидульня воля формировалась как частичка и проявление общественной. Имеющая свои корни в производственной деятельности объективная необходимость в возникновении производственных, социально-экономических отношений не могла реализоваться без превращения существ, которые были только биологическими организмами, в такие, которые представляло собой единство тела и духа, при ведущей роли последнего. Таким образом, производственная деятельность со всех сторон вела к зарождению человеческого духа.

Человек, конечно, и биологический организм. Но не в этом заключается его сущность. Вот почему совершенно неверно нередко встречающееся утверждение, что человек есть общественное животное. Он – вообще не животное, он – общественное существо. В этом и только в этом – его сущность. К. Маркс был совершенно прав, когда писал: «…Сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений.[6] Выше уже неоднократно употреблялось слово «личность». Теперь можно раскрыть его содержание. Личность есть человек как единство тела и духа. В этом единстве ведущим является дух – явление социальное и только социальное. В духе, а не в теле заключена сущность человека. Поэтому личность есть человека как общественное существо (4, стр. 34).

Социорная (публичная) власть, как и всякая общественная власть, представляет собой сложное явление, включающее в себя несколько моментов. Первый момент власти – властная воля. Второй – носитель властной воли (субъект власти). Третий – подвластные воли. Четвертый – носители подвластных воль (объекты власти). Пятый момент власти – отношение между властной волей и подвластными волями, которое состоит в том, что властная воля определяет, детерминирует подвластные воли. Это и есть собственно общественная власть в самом узком смысле этого слова. Шестой момент власти – сила, при помощи которой властная воля детерминирует подвластные воли.

В обыденном языке властью называют не только воздействие властной воли на подвластные воли (5), но и саму властную волю (1), нередко также ее носителя (2) и очень часто силу, при помощи которой властная воля детерминирует подвластные (6). Властная воля проявляется не только в нормах, но последние – всегда важнейшая форма ее проявления и способ ее закрепления и фиксации. В нормах выражается и закрепляется главное содержание властной воли.

Государство и право появились на очень поздней стадии развития общества – всего каких-нибудь 5 тысяч лет назад. Раньше существовали иные формы публичной власти. Некоторые из них продолжают существовать и после возникновения государства. В любом классовом обществе, кроме правовых норм, существуют и иные – моральные. А с ними все обстоит сложнее, чем с правом.

Мораль у нас обычно определяли как одну из форм общественного сознания. В целом это верно, но в таком определении не схвачена главная особенность морали. А она состоит в том, что мораль, как и право, есть форма общественной воли. Но в отличие от права она не есть воля государства. В идеале она есть воля социоисторического организма, что в полной степени справедливо лишь в отношении общества без классов.

Правовые нормы зафиксированы в различного рода документах: конституциях, уголовных и гражданских кодексах, отдельных законодательных актах и т.п. Моральные нормы не записаны нигде. Они существуют лишь в общественном мнении. И общественное мнение одновременно является единственной силой, обеспечивающей соблюдение норм морали.

Когда человек появляется на свет, он представляет собой всего лишь биологический организм. Затем он шаг за шагом вступает в человеческую среду. Он совершает различного рода действия, а окружающие его люди определенным образом их оценивают. Нас в данном случае интересуют не все вообще действия человека, а лишь те из них, которые представляют собой его отношения к другим людям и обществу в целом.

У обществ с разными социально-экономическими структурами представления о добре и зле могут не совпадать. Но они всегда существуют и лежат в основе оценки обществом поступков своих членов. Постоянно, повседневно оценивая действия людей как добрые и злые, одобряя одни и осуждая другие, общество тем самым формирует у человека представление не только о том, что делать можно и что делать нельзя, но главное – о том, что делать нужно, что делать должно (2, стр. 67).

Интересы общества заставляют его предъявлять к человеку определенные требования. И эти императивы, эти требования общества к своему члену не выступают перед последним как что-то совершенно ему чуждое. Ведь интересы общества – одновременно и интересы каждого его члена. Конечно, у каждого человека имеются и собственные его интересы, не совпадающие с общественными. Но общественные интересы, если не прямо, то, в конечном счете, являются и интересами всех членов общества. В силу этого требования общества к человеку выступают перед ним как его долг перед обществом.

Объективное совпадение интересов общества с интересами индивида дает основание для превращения требования общества к индивиду в его требования к самому себе. Так возникает чувство долга. Человек теперь сам стремиться к тому, чего требует от него общество. Он теперь не просто заставляет себя так поступать, он просто не может поступать иначе.

Одновременно с чувством долга формируется чувство чести. Честь человека состоит в неуклонном следовании требованиям долга. Поступки человека, идущие вразрез с его долгом, пятнают его честь, лишают его чести. Одновременно с чувством чести возникает чувство человеческого достоинства. Достоинство человека состоит в следовании велениям долга и чести. Вместе с понятиями долга, чести и достоинства возникает новая оценка действий человека. Они рассматриваются теперь обществом не только как добрые и злые, но и как честные и бесчестные, как достойные и недостойные настоящего человека. Так человеческие поступки оценивает теперь не только общество, но и сам человек, их совершивший.

Чувства долга, чести и достоинства вместе взятые порождают чувство совести. Совесть – внутренний суд человека над самим собой, когда человек оценивает свои собственные действия с тех же позиций, с которых их судит общество. Если эти поступки идут вразрез с требованиями общества и велениями долга, человек испытывает угрызения совести, муки совести, которые нередко являются более страшными, чем физические страдания.

Неуклонное следование велениям долга, незапятнанная честь, чистая совесть являются для человека величайшими ценностями. Во имя этих ценностей человек готов на самые страшные лишения, даже на смерть. Достаточно напомнить слова Шота Руставели: «Лучше смерть, но смерть со славой, чем бесславных дней позор». Система этих ценностей выступает перед человеком как идеал, к которому он стремиться. Здесь мы сталкиваемся не просто с нормами поведения, а с мощными стимулами, движущими человеком. И эти императивы, имеющие корни в структуре общественного организма, являются более могущественными, чем биологические инстинкты (2, стр. 34).

Чувства долга, чести и совести образуют важнейшую часть души человека, костяк его морального облика, ядро человека как общественного существа. Именно они представляют собой систему императивов, определяющих поведение человека. С формированием этих чувств общественные отношения, продолжая свое бытие вне человека, начинают одновременно существовать и в нем самом, входят, хотелось бы сказать, в его плоть и кровь. Но хотя такое высказывание красочно, оно, тем не менее, неточно. Императивы, имеющие корни в общественных отношениях, имплантируются в человеческий дух. Формирование этих чувств есть процесс интернализации, или «вовнутривления», общественных отношений. И эта интериоризация, которая начинается с формирования чувств вины и стыда и завершается становлением чувств долга, чести и совести, является процессом социализации, очеловечивания человека. В результате этого процесса появившийся на свет индивид вида Homo sapiens становится личностью, т.е. человеком как общественным существом.

В конечном счете, то, каким становится человек, определяет социально-экономическая структура общества. Но происходит это сложным образом. Чтобы возникли и закрепились те или иные моральные нормы, выражающие интересы общества, люди, живущие в этом обществе, должны их осознать. Но это осознание не представляет собой простого процесса их познания. Оно всегда происходит далеко не в адекватной форме.