4. МЕСТО ЯЗЫЧЕСТВА В ЖИЗНИ ХРИСТИАНСКОЙ РУСИ. КАЛЕНДАРНАЯ ОБРЯДНОСТЬ

Язычество. Огромный пласт древней культуры, который из глубины веков сливается с нашей современной жизнью. Порой мы, сами того не замечая, оказываемся под влиянием языческих верований: верим в приметы, рассказываем детям сказки, печем блины на Масленицу, гадаем на святки, хотя при этом считаем себя верующими христианами, ходим в церковь, читаем молитвы. Об этом же говорит и архиепископ Макарий (Булгаков) автор многотомной «Истории Русской Церкви», он признает, что «многие из христиан практически оставались язычниками: исполняли внешние обряды святой церкви, но сохраняли обычаи и суеверия своих отцов» [19,с.146].

Так что несправедливо утверждение о том, что настоящие религиозные представления появились у славян только с принятием христианства. Да, и как бы смог обрусеть мощнейший культурный вклад Византии, если бы не имели древние славяне высокого уровня своей собственной культуры. И нельзя говорить, что раньше существовал только мрак варварских культов, о котором в наше время ничего не известно. Но ведь мы же сами знаем кучу забавных и интересных явно языческих суеверий: бьем тарелки на свадьбах на счастье, считаем, что нельзя здороваться или что-то передавать через порог, часто в новый дом первой впускаем кошку, при всяком удобном случае сыплем пословицами.

Обрядовая сторона многих двунадесятых праздников, трепетное отношение к природе, вера в талисманы, обереги, приметы – все это и многое другое свидетельствует о поразительной живучести языческих культурных традиций даже сегодня, в начале третьего тысячелетия. По сути дела мы и сегодня – двоеверцы, и христиане, и язычники в одно и то же время. В самом деле, все двунадесятые христианские праздники, отмечаемые на святой Руси, – христианские по сути, по обрядовой же стороне многие из них накрепко связаны с языческими традициями: Крещение Господне, Сретение, Масленица, Благовещение, Троица, Покров и др.

Показательно, что на Руси все эти праздники давно уже ассоциируются в народе с тем или иным временем года, явлением природы. Откуда это трепетное отношение к природе, как не от язычества, от его поклонения природным явлениям? А разве не от язычества – звериный стиль в архитектуре, растительный рельеф в оформлении культовых сооружений, шатровый стиль русской архитектуры более позднего времени? И если все это действительно так, если влияние язычества оказалось столь длительным и заметным, то надо определенно признать следующее: мощные языческие корни славянской культуры – это не слабость ее, а показатель силы, самобытности, оригинальности. Не будь этих корней, наверное, не было бы и столь замечательной русской культуры, значение которой давно признано всем мировым сообществом.

Таким образом, очевидно, что преемственность язычества и христианства – это одна из доминантных черт отечественной культуры (здесь и далее под отечественной культурой понимается, в первую очередь, русская, украинская, белорусская культуры как нечто единое).

Рассматривая эту органическую связь, мы обращаем внимание на следующее: отечественная культура являет собой органический сплав византийской культуры и языческой культуры наших далеких предков. Высота культуры языческой Руси оказалась столь значительна, что византийский вклад довольно скоро обрусел; время показало, что языческие культурные традиции и обычаи, языческое мироощущение не стали принадлежностью лишь дохристианской Руси. Лишь по причине равноценности культур могло произойти вышеописанное переплетение и взаимодополнение, которое монахи эпохи Древней Руси назвали «двоеверием».

Однако мы знаем, что все случилось не быстро и не просто. Это была многолетняя борьба двух равноценных идеологии. Борьба эта сопровождалась и насилием, и гонениями на язычников. Достаточно вспомнить методы Владимира: уничтожение языческих капищ, насильственное крещение и т.п. Конечно, это было жестоко по отношению к народу, которому толком не объяснили, что от него хотят. Почему люди в одночасье должны были менять свой уклад жизни ради непонятного и неизведанного? Это сейчас, спустя тысячелетие мы понимаем, что принятие христианства было важнейшим событием в нашей истории, политический и культурный скачок в сторону Запада.

Конечно, переход к христианству не был резок. В таких условиях процесс христианизации протекал постепенно, и по оценке Б.В. Раушенбаха занял 100 лет. Скорее всего процесс этот протекал гораздо медленнее, тем более, учитывая территориальные размеры Руси. Ведь в дальние уголки весть о принятии христианства пришла намного позже. Ошибка очевидна, особенно если учесть, что христианизация Швеции и Норвегии (крестились одновременно с Русью) затянулась на 250 и 150 лет соответственно. Также отметим, что такой процесс невозможно проследить в четких временных рамках [31,с.139].

Тем более что сам князь Владимир сохранил, например, княжеские пиры, которые знало и язычество. Правда, придал им новое содержание. На них между представителями дружины и племенной знати обсуждалась «текущая политика», и это служило сплочению классов. Так что получилось, что и сам князь, возможно, сам того не подозревая, не слишком спешил избавиться от язычества. Вот и повелось на Руси все крепче и крепче затягивать узел из языческого наследства, доставшегося князю Владимиру из глубины веков, и христианского наследия, оставленного нам самим князем.

К концу XI – началу XII века борьба между язычниками и христианами на Руси приостановилась. Это связано с тем, что города как сакральные центры были захвачены приверженцами Христа. Кроме того, волхвы были практически истреблены. Наконец, княжеская власть перестала оказывать Церкви военную поддержку т.к. все ресурсы были направлены на междоусобные распри.

Лишившись «огня и меча» Церковь, обратилась к слову (проповеди). Именно к этому времени относятся первые Поучения против язычества – лаконичные произведения, разоблачавшие обычаи и пороки язычников. В этих текстах проступает незавершённость процесса Крещения Руси: разрушены святилища, изгнаны волхвы, крещена знать, но всё это – еще не есть Русь Христианская.

Одним из самых красноречивых «Поучений» является т. наз. «Поучение к простой чади» новгородского игумена Моисея, датируемое 1170 – 1180 гг. [23]. Из текста следует, что христианский Бог со святыми воспринимался как дополнение к языческому пантеону. В церквях, построенных на местах древних святилищ, язычники ставили в алтаре изображения своих богов. Скорее всего, священнослужители, дабы привлечь людей к церкви, не препятствовали этому. В поучении, как о наиболее варварском обычае, упоминается о клятвах на крови детей в присутствии матерей. Ритуал понятен: в эпоху гибели древней веры использовались самые действенные средства. Одним из пороков игумен Моисей считает чрезмерную веру людей в колдовство, заговоры, суеверия. К моменту принятия христианства у колдовства появились «специализации» – для удачной охоты, торговли, и даже для милости властьимущих! Упоминает автор также и о неких «письменах лживых», с помощью которых, якобы, лечили трясцу (лихорадку). В поучении епископа Белгородского, датируемого теми же годами, упоминается ещё один «языческий» порок – пьянство. В видении епископа пьянство является пороком потому, что пьяные устраивают игрища (что грешно).

Из приведённых сведений видно, что простой народ в XII в. долго сохранял элементы язычества в быту. Но из тех же поучений следует, что и пастырское слово также носило отпечаток язычества. Оба церковных иерарха позиционировали себя практически апостолами на Руси, но язычески-наивно грозили пастве за прегрешения карой небесной. Очевидно, что более позднее христианское учение не трактовало кару и гнев Божий так буквально.

Чтобы понять насколько глубоко проникло язычество в христианский мир, нужно непременно обратиться к истории средневекового Новгорода. Во- первых, потому, что Новгород, хотя и не был типичным русским городом и стоял немного особняком, представлял собой пример высокоразвитого центра. А, во-вторых, потому что в связи с удачными раскопками на его территории, мы получили из самой древности вполне достоверную информацию о жизни славян, это один из самых больших исторических источников древней Руси.

В статье Б.А. Рыбакова «Культура средневекового Новгорода» рассматриваются результаты этой археологической экспедиции под руководством А.В. Арциховского. Эти раскопки явились важнейшим событием в науке. Ведь мощный культурный пласт земли содержит отложения сотен лет. В слоях с X-XVI в. хорошо сохранились дерево, ткань, кость, береста. Все это является бесценным историческим материалом [34].

Таким образом, – пишет Б.А. Рыбаков, – едва ли не единственный в своем роде источник знаний о жизни древней Руси. Раскопки в Новгороде позволили проникнуть в таинственную и загадочную область языческих представлений.

Например, было установлено, что в самом начале строительства города, где Волхов вытекает из озера Ильмень, существовало языческое святилище древнеславянских богов Перуна и Велеса, которым поклонялись русские воины - язычники. На месте храма Велеса стоит архитектурно еще не изученная церковь св. Власия, а в урочище Перыни располагалось под открытым небом особое святилище, круглое в плане, с жертвенным местом и идолом в центре. В обособленных углублениях пылал вокруг него восемь костров. Адам Олеарий, который побывал в Новгороде в 1635г., описывает предания о вечном огне из дубовых дров вокруг идола Перуна.

Легендарное русское сказание XVII в. о начале Новгорода указывает, что в Перыни был погребен древний ящер (крокодил) божество реки Волхов. Вообще, верования в предания о драконе подтверждается множеством изображений дракона-ящера на вещах: рукояти деревянных ковшей, спинки кресел, иногда драконьи морды свешивались с крыш, весла судов оформлялись головами ящеров. Такое почитание прослеживалось в русском и белорусском фольклоре вплоть до рубежа XIX-XX вв.

А ведь в этот период христианство уже давно стало укладом жизни русского народа, его духовной опорой. Таким же образом, наряду с Оптиной Пустынью спокойно сосуществовали обряды, игры связанные с языческим ящером. Другое дело, что ящер есть и в христианской традиции, только в этом толковании змей – знак дьявольской хитрости, искушения, греха. А в языческом представлении – божество. И такие представления уживались в одну эпоху, не мешая друг другу.

С домашним культом связаны маленькие деревянные фигурки бородатых людей. В них можно рассмотреть изображения домовых, предков или праотцов. Фигуры домовых чаще встречались в слоях X-XI вв., однако, есть и в слоях XII-XIIIвв. А в XVI в., одновременно с сектой стригольников, вновь появляются бородатые человеческие головы. Кроме того, тогда же, когда обострились определенно отрицательные настроения народа к феодальной церкви, наблюдаются проявления антиклерикальных воззрений и даже возврат к языческим представлениям. Например, страницы церковных книг городские художники стали украшать инициалами, которые не связывались с текстом, образы повседневного быта: Глашатай с трубой, охотник с собакой, горожанин, греющий руки над огнем…. резчик по дереву Яков Федотов в 1339г. изготовил огромный крест с надписью секты стригольников с драконьими головками в орнаменте. Одновременно вновь появляются старые символы плодородия – ромбы с усиками [34].

О том, что хотя все более и более отходят в прошлое языческие верования и обычаи, тем не менее, все-таки они существуют на Руси в XIII- XIV вв., пишет и Д.С.Лихачев в своей книге «Культура Руси времен Андрея Рублева и Епифания Премудрого». Так, например, он пишет, что: « еще в 1274г. церковным собором во Владимире отмечались игрища, на которых по субботам и воскресеньям собирались новгородцы, « ристали и ржали, как ковш, и делали скверну». Еще в к.XIII в. в Новгороде существовал языческий обычай водить невест к воде. Еще в первой половине XIV в. при сливании кваса окружающие поднимали страшный шум, призывая и величая языческих богов (в том числе и кваса), и били в бочки. Но уже под1358г. в новгородской летописи отмечалось, что новгородцы «того же лета целоваша (т.е. клялись) бочек не бити»[18, с.127].

А русская деревня еще долго-долго была языческой. В материалах сельских курганов этого времени очень мало предметов, связанных с христианством. Зато многочисленны украшения, обусловленные языческой символикой. Особый интерес представляют привеси-амулеты, фигурирующие в источниках под термином «наузы». Они связаны с заклинательной магией. Привески в виде стилизованных птиц и животных и животных, очевидно, связанны были с их животными свойствами. Изображение зубов, когтей хищников служили для ограждения от зла. Амулеты-гребни являлись оберегами от болезней и нередко носились на груди вместе с освященным крестиком. В оформлении оружия и воинских доспехов многие орнаментальные композиции сложились на почве политеистической мифологии [16, с.365].

Однако наибольшее проявление язычества в христианской среде наблюдается в календарно- обрядовых праздниках. Праздновали встречу зимы – Коляду и проводы – Масленицу. Праздник Красной горки и Радуницы означали встречу весны, которую провожали на Семик. Были летние праздники – Русалии и Купала.

Долгое время в деревнях жили тремя календарями. Первый – природный, земледельческий. Второй – языческий тоже соотносился с явлениями природы. И третий, самый поздний календарь – христианский, православный, в котором только одних великих праздников, не считая Пасхи, – двенадцать, остальных и не счесть. Некоторые русские праздники за многие годы не раз меняли свои сроки. Так, например, Новый Год на Руси до середины XIV в. отмечали 1 марта, а потом перенесли на 1 сентября, а в 1700г. Петр I повелел праздновать Новый Год 1 января, да еще с елкой. Однако в древности главным зимним праздником считалось Рождество, а не Новый год.

Особенно таинственна была рождественская ночь, полная, как считалось, необычных явлений. А под Рождество – святки. Они начинались 25 декабря и заканчивались 5 января по старому стилю. В это время собирались, устраивали колядование, игрища ряженых, гадания.

Гадание на святки было главным развлечением девушек: бросали башмачок за ворота, чтобы по тому, куда укажет носок, узнать с какой стороны придет суженый, если он показывал на дом местной гадалки, значит, предстояло еще год сидеть в девках; подбрасывали снег вверх и наблюдали, как он падает: если ровно и звонко – быть девушке скоро замужем. Одним из самых распространенных было подблюдное гадание. Девушки, сложив свои кольца в блюдо и накрыв его платком, пели песни-предсказания. После каждой такой песенки блюдо встряхивали и наугад вытаскивали одно кольцо. К его хозяйке относилось содержание только что исполненной песни, предсказывающей судьбу. Гадание на воске свечи, гадание с зеркалом и со свечой, гадание по чужой беседе, когда, загадывая на жизнь в замужестве, ходили подслушивать под окна домов. Если говор слышался веселый, то и жизнь ожидалась нескучной, а муж – добрым и ласковым.

На Святки ходили колядовать. Остановившись под окнами чьей-нибудь избы, пели особые песенки – колядки. Содержание их было традиционным – прославление хозяина, пожелания его семье и дому благополучия и процветания. За это полагалось вознаграждение. Если колядовщики его не получали, то пели песни иного – угрожающего содержания, пугая хозяев неурожаем и болезнями скота. Среди колядовщиков имелся также специальный носитель мешка для подарков – мехоноша. Конечно, самой языческой оставалась древняя русская скоморошья забава игры ряженых. Гонимая церковью и властью, традиция эта все же пережила века и стала неотделимой частью праздников. Рядились в костюмы и маски (хари), вывернутая мехом наружу шуба – медведь, та же шуба с вставленной в рукав кочергой – журавль, девушки рядились в парней, парни - в девушек. Особым успехом пользовались группы ряженых – лошадь с седоком, медведь с вожаком, а при нем деревянная коза. Ряженые заходили в избы и веселились, как могли: кувыркались, дурачились, орали не своим голосом, а иногда разыгрывали целые представления [36, с.197- 200].

В первый весенний праздник Сороки (9 марта, день сорока мучеников) дети собирались на огородах и приносили с собой куликов, которых пекли из пшеничного или ржаного теста. Иногда они назывались жаворонками. Этих куликов привязывали нитками к шестам, которые втыкались в землю. Ветер качал куликов, так что они представлялись как бы летящими, а дети пели, зазывая весну [1, с. 67].

А самым шумным праздником была, конечно, Масленица. Она тоже известна еще с языческих времен как праздник проводов зимы и встречи весны. В христианской традиции она стала предвестницей Великого поста перед Пасхой. В масленичную неделю уже не разрешается есть мясо, но молочные продукты, в том числе и масло, которым обильно поливают блины – еще не под запретом. На Руси Масленицу праздновали целую неделю. Каждый день имел свое название: понедельник – встреча, вторник – заигрыши, среда – лакомки, четверг – разгул, пятница – тещины вечерки, суббота – золовкины посиделки и, наконец, воскресенье – проводы Масленицы, прощенный день. В первый день праздника мастерили соломенное чучело – олицетворение Масленицы. Его возили на санях с песнями и плясками. Заканчивался этот день кулачным боем: по сигналу стенка на стенку сходились две команды. Запрещалось использовать какое либо оружие, нельзя бить лежачего, догонять спасающегося бегством. Случались и трагические исходы, поэтому в конце XVII века царь издал два указа о запрете кулачных боев. Однако мера эта не возымела действия. Жестокая потеха бытовала чуть ли не до начала XX в. Во вторник, на заигрыши, парни и девушки катались с ледяных горок или в санях. Катания эти сопровождались всю неделю. В процессе парни присматривали себе невест, девушки – женихов. В среду тещи приглашали своих зятьев на блины, демонстрируя взаимную любовь и уважение. В четверг наступал самый разгар праздника: опять носили чучело в сопровождении санного поезда с ряжеными. Они пели, играли, кривлялись. Нередко устраивались коллективные застолья – братчины. В пятницу наставала очередь зятьев угощать своих тещ блинами. А на следующий день, золовкины посиделки, молодая невестка принимала у себя родных мужа. С Масленицей связан вьюнишник – обычай величания молодых. Дело в том, что на зиму, время свободное от земледельческих работ, в деревнях приходилось много свадеб, поэтому чествовали молодых – вьюнца и вьюницу, недавно вступивших в брак. К ним в гости приходили друзья и пели им здравницы. В последний день Масленицы было принято, да принято и сейчас, просить друг у друга прощения. Устраивались проводы Масленицы. Снова возили соломенное чучело по деревне, а за околицей его сжигали и расходились по домам. Масленичный разгул прекращался, в понедельник наступал Великий Пост: «Не все коту Масленица!» [36, с.201,202, 203, 204].

Еще по весне, примерно в конце апреля на Руси во многих местностях отмечали ярилки. Уж этот праздник связывался с язычеством напрямую. Ярило – солнечный бог, сильный, эмоциональный, несущий плодородие. Его представляли юным мужчиной. А изображение головы, которую Ярило держал, вероятно, связывалось с тем, что он, подобно египетскому Осирису, принадлежит к ежегодно умирающим и воскресающим богам плодородия [37,с. 224]. Влияние его было настолько сильно, что многие века уже после крещения Руси обряды, связанные именем Ярилы, сохранились вплоть до XIX в. К тому же слово это проникло и в наш лексикон: ярость, ярый, яростный – означает характер с требованиями, незнающими препятствий, стремления без пределов. В языческом мифе – Ярило можно охарактеризовать как то, что принадлежит весне и ее благотворному влиянию на природу. Немудрено, что начало года в древности было весной, потому что именно тогда оживлялась природа. В Костроме долгое время существовало обыкновение «хоронить» Ярилу. Так, например, какой-нибудь бедняк, нищий брал на себя поручение хоронить куклу мужчины, с чрезвычайно развитыми принадлежностями производительности, положенную в гробик, а пьяные, а подчас может быть и трезвые, но очень суеверные женщины провожали этот гробик и нелицемерно плакали. Существовал Ярилий праздник и близ Галича. Даже в начале XIX в. там все еще поступали так: подпаивали мужичка и шутили с ним как хотели, требуя от него изображать собою Ярило. Не везде Ярилин праздник обозначался одним числом. В селениях Рязанской и Тамбовской губерний он приурочивался то ко дню всех святых, то на петров день. Во Владимире на Клязьме – в Троицын день, в Нижегородской губернии праздник Ярилы 4-го июня соединялся с ярмаркой. В Твери этот праздник начинался с первого воскресенья, после Петрова дня. Проходил в Трехсвятском саду, куда вечером собиралась молодежь. Они пели, плясали. Пользуясь этим, многие семьи отпускали туда своих дочерей поневеститься. Там этот праздник был уничтожен архипастырями Мефодием и Амвросием в XIX в. В Воронеже до 1763г. ежегодно справлялся перед Петровским постом народные игрища Ярилы. На площади города была ярмарка, человека, избранного обществом на роль божества, украшали цветами, лентами, колокольчиками. В этом наряде он ходил по городу. Все это сопровождалось играми и плясками, пьянством и кулачными боями. Эти праздники продолжались до тех пор, пока преподобный Тихон не уничтожил праздник навсегда [12, с.80-83].

Среди весенних и летних праздников особо почитались в народе три – Семик, Троица и Иван Купала. Троица и по сей день отмечается на 50-й день после Пасхи, а Семик накануне отмечали – в четверг. Поскольку шла седьмая послепасхальная неделя, то и праздник назвали «семик». Его связывали с культом природы. Дома, дворы, храмы в эти дни украшали цветами и ветвями деревьев, в основном березы. Троицыну неделю на Руси называли – «зеленой». Полевые цветы, собранные на Троицу, засушивали и хранили за иконами в красном углу, клали в житницы от мышей, на чердаки, оберегая дома от пожаров. Девушки, надев лучшие наряды, отправлялись в березовую рощу, находили молодую красивую березу, завивали ей ветви, украшали их лентами и цветами, водили хороводы, пели песни восхваляющие березу. Совершался обряд кумления. Пускали по воде венки. Спокойно плывет венок – счастливо сложится, закрутится – расстроится свадьба, потонет – быть беде, умрет кто-нибудь из близких. Вот одно из преданий, подтверждающих народную примету: «В окрестностях древнего городка Алексина, влюбленные, решив пожениться, бросили в Оку венки. Сначала плыли они спокойно, потом вдруг вода закрутила и утянула на дно. Кинулись парень с девушкой в реку спасать свое счастье, да сами утонули. Говорят, в один и тот же день, всплывают со дна реки утонувшие венки [36, с.204, 205, 206].

Праздник Ивана Купалы отмечали почти все народы мира. Приходится он на время летнего солнцестояния – 24 июня, канун христианского праздника рождества Иоанна Предтечи. Купала – языческий праздник поклонения человека водным стихиям. Две из них огонь и вода участвовали в праздничном обряде. Считалось, что огонь очищает человека, а вода – омывает, поэтому обязательно разжигали костры и устраивали купания. Огонь непременно надо было добыть древним способом – трением. Среди игр любимой были прыжки через костер. Считалось, что если парень с девушкой не разомкнут рук, то вскоре поженятся. Верили и в другую примету: чем выше прыгнешь, тем лучше уродится хлеб. В некоторых местах мастерили соломенную куклу – Купалу. Наряжали ее в женское платье, украшали. По народным поверьям, купальная ночь – таинственное время: деревья переходят с места на место и разговаривают между собой, река покрывается загадочным серебристым блеском, а ведьмы слетаются на шабаш. А еще в полночь цветет волшебный цветок папоротника. Длится это лишь одно мгновение, все вокруг озаряется ярким светом. Тот, кто сумеет поймать это момент и сорвать цветок, приобретает волшебную силу находить клады. Искали также и волшебную разрыв-траву, которая, якобы, разрушала железо и открывала любые замки [36, с.206-207].

А вот предание, связанное с этим праздником: «Один парень пошел Иванов цвет искать, на Ивана Купалу. Скрал где-то Евангелие, взял простыню и пришел в лес, на поляну. Три круга очертил, разостлал простыню, прочел молитвы, и ровно в полночь расцвел папоротник, как звездочка, и стали эти цветки на простыню падать. Он поднял их и завязал в узел, а сам читает молитвы. Только откуда не возьмись медведи, буря поднялась…. Парень все не выпускает, читает себе знай. Потом видит: рассветало, и солнце взошло, он встал и пошел. Шел, шел, а узелок в руке держит. Вдруг слышит – позади кто- то едет; оглянулся: катит в красной рубахе, прямо на него; налетел, да как ударит со всего маху – он и выронил узелок. Смотрит: опять ночь, как была, и нет у него ничего» [1,с.138].

Таким образом, на языческий праздник человек шел с Евангелием, на христианский – поклонялся природе и гадал. И после этого кто-то еще будет утверждать, что язычество не было серьезной частью древнеславянской культуры и отмерло в момент принятия христианства.

К чему бы отнести, что не только у нас на Руси, но и во всей Европе, существует так много суеверных понятий и убеждений? Их нельзя ни забыть, ни уничтожить, из века в век одно поколение передает другому со всеми мелочами, приписывая часто совершенно ничтожным вещам непонятные свойства. Испокон веков все мнимые чудеса делались при помощи знаний недоступных для народа и хранились в руках жрецов или шаманов древних племен.

Когда христианство вступило в свои права, изменился прежний строй и быт народов, и завязалась борьба по поводу нового вероучения. Тогда и сложились благоприятные условия для развития всего чудесного и сверхъестественного. При падении язычества, жрецы, бывшие главными хранителями мистических тайн, изгнанные и поруганные, разнесли свои знания по всем миру. А ведь в их ведении находились, если можно так назвать, научные знания древних славян. Например, откуда к нам пришли рецепты народной медицины?

Разве мы не знаем, что: «Кто спотев изопьет, и от того болезнь пройдет–овечьяго молока ложку, да желчи медвежьей с гороховое зерно, да стерши испить на тще сердце уквасив дважды»; или от зубной боли: «Змию живую добыть, вынуть из нее желчь живыя; а буде змия живая без желчи с того мазати, и в том час жерви (черви) пропадут» [12, с.417, 418].

А откуда взялся домовой? Всегда же люди верили в то, что кто-то охраняет их жилища. Домовой – это душа избы, покровитель строения и живущих в нем людей. Мифы о его происхождении существовали всевозможные. Вот, например, как в Воронежской губернии, звучал рассказ о появлении домовых, переплетаясь с библейским сказанием: « Бог при столпотворении Вавилонском наказал народ, дерзнувший проникнуть в тайну его величия, смешением языков, а главных из них лишив образа и подобия своего, определил на вечныя времена сторожить воды, леса, горы и пр. Кто в момент наказания находился в доме, сделался – домовым» [12, с. 245].

По другим легендам, домовой рождался из душ деревьев, срубленных и используемых для строительства. У домовых бывали и жены и ребятишки: стало быть, домовой для нового жилища мог появиться на свет и «естественным путем». Если не уважить, обидеть чем-нибудь душу избы, маленький хозяин будет строить всякие пакости, покуда не повинишься. Впрочем, он и сам иногда расшалившись, переходил границы дозволенного. В этом случае его нужно было усовестить: «Что же ты, дедушка-суседушка, кошку оземь бросаешь! Какое без кошки хозяйство?». Возможно, такие увещевания смогут подействовать и на современного барабашку, или по-немецки, «шумный дух» – полтергейст. И тогда в доме будут покой и благополучие [37, с. 54, 55].

А теперь о хлебе. Каждому приходилось слышать слова о том, что хлеб – всему голова. Это непросто оттого, что очень много труда уходит на приготовление хлеба, а ведь дело еще в том, что теперь мало кто помнит о глубоких мифологических корнях, которые имеют наши взгляды на хлеб. В изобразительном искусстве древних культур засеянное поле изображалось тем же знаком, что и беременная женщина. Этот знак (ромб, разделенный на четыре части, в каждой из которых – точка) дожил до наших времен в традиционных вышивках на одежде. Из этого следует, что хлеб был для славян священным даром. Запрещалось, между прочим, бить по столу кулаком: стол – Божья ладонь! А чтобы сварить простейшую кашу, нужно обеспечить «союз» Огня, Воды и Зерна – продукта Земли. Сладкая (сваренная на меду) каша, заправленная лесными ягодами, являлась древнейшей языческой ритуальной едой, она несла мощную идею плодородия, победы над смертью, вечного возвращения жизни.

Стоит ли удивляться, что языческая каша, прекрасно вписавшись в христианские ритуалы, и доныне живет под названием кутьи, которой угощаю на поминках. Разве что вместо меда кладут теперь сахар, вместо лесных ягод изюм, а вместо цельной пшеницы – рис [37, с.63, 65].

Конечно, множество суеверий было связано с одушевлением неживой природы и ее даров. Так, например, если Бог миловал крестьянина от всяческой напасти, и хлеб уродился добрый, наступала пора жатвы. В народе ее называли «зажинками» и сопровождали старинными обрядами. Первый сноп, «зажиночный», как и последний, осенний, украшали цветами и лентами, вносили в дом и ставили в красный угол. Позже этот сноп первым обмолачивали, а его зернам приписывали чудодейственную силу [36, с.164-165].

Свадебные традиции, тоже отличались своеобразной первобытностью. Например: невесте и жениху, едущим венчаться в церковь, втыкали в платье, в рубашку, в ворот и в подол безухие и безголовые иглы и булавки, на тело навертывали обрывки мережок. Во время венчания, когда под ноги подстилается ширинка – полотно или платок, то, который на нее вперед ступит ногой, тот и будет большим – большаком в жизни. А у кого из брачующихся свеча скорее догорит, тому прежде и умереть. Во время венчания не следует смотреть друг на друга, а если же будут, в особенности посмотрят друг другу в глаза, то не возлюбят друг друга, или кто-нибудь изменит в супружеской жизни [1, с. 100].

А вот суеверия, связанные непосредственно с христианскими праздниками. Точнее не суеверия, а народные приметы. Так, в Месяцеслове, составленном В.И.Далем, прослежены все русские праздники и вот, что получается: «В Богоявленскую ночь, перед утренней, небо открывается. Снег хлопьями – к урожаю. Ясный день – к неурожаю. Звездистая ночь на Богоявление – Урожай на горох и ягоды»; или: «На сретение зима с летом встретилась. Солнце на лето, зима на мороз. На Сретение капель – урожай на пшеницу» [11, с. 48].

Вот, вам и одушевление неживой природы и сплетение с христианской традицией. И все в этом так здорово слажено, что чудно кажется, как две такие разные вещи так красиво и гармонично сливаются друг с другом. Вообще разнообразие языческих обычаев, сохранявшихся почти до наших дней (хотя, кто его знает, может быть и сохранившихся) поражает, причем, они не просто сохранялись, а к тому же и не изменялись веками. Разве приходится говорить о приспособлении к христианству такого обычая как камнепочитание. Сохранилась, например, легенда о Туровских крестах, которые приплыли против течения в Туров в период Крещёния. Некоторые исследователи склонны считать их пересеченными языческими идолами. Однако сейчас эти камни – местная святыня. Таким образом, что раньше возможно являлось языческой святыней – теперь почитается христианами. Это ли не доказательство живучести язычества и в то же время его сплочения с христианской традицией.

Таким образом, на основе вышеизложенных материалов мы пришли к нескольким выводам. А именно: на момент принятия христианства язычество находилось в наивысшей точке своего развития и могущества; при христианизации использовались силовые методы, которые не принесли желаемых результатов; в процессе общения священников с паствой происходило взаимопроникновение языческой и христианской культур, которое со временем стало не заметно самим носителям культуры – они считали себя христианами. В процессе взаимопроникновения происходило дополнение языческого праздника христианской обрядностью, причём порою от христианского праздника оставалось только название. Такая система христиано – языческих ценностей дошла в неизменном состоянии почти до начала XX века, когда отторжение Церкви от государства и потеря ею контроля над обществом почти полностью подорвали религиозность русского человека, а вместе с тем ознаменовали собой почти полное забвение древней культуры.

 


ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Из глубины веков дошли до нас языческие верования, которые включали в себя магию, анимизм, фетишизм, тотемизм, культ мёртвых - «навий» четырёх стадий (I - упыри и берегини, II - рожаницы, III - род, IV - домовые), отражающие период матриархата, патриархата и земледельческий культ, связанный с силами природы, земли и неба. Постепенно развиваясь, они достигли высокого уровня, многопланового понимания мироздания. С подъемом хозяйства и развитием общественной жизни населения произошел расцвет языческой религии. Помимо рядовых божеств у древних славян существовали и главные боги (глобальных природных стихий и явлений).

Следует подчеркнуть многоплемённый характер древнерусской языческой религии и отсутствие общеславянских языческих центров. Кроме того, были и другие многочисленные боги, разнообразные по происхождению и функциям, игравшие в языческой религии далеко не первую роль. Существовали особые места, которые собирали на празднества и обряды не только представителей одной семьи, но и все племя, что способствовало объединению людей и, в конечном счете, развитию государственности. Язычество на Руси имело специальных служителей и жрецов, что связано с появлением капищ (функции верховного жреца мог также выполнять и князь).

В к. IX в., в период расцвета языческой идеологии, на Русь проникают христианизированные элементы, (представленные в первую очередь варягами-наёмниками, и торговцами-греками) которые составляли одну из основных частей княжеской дружины. Княжеская власть, в лице Владимира Святославича, нуждаясь в укреплении своих позиций, принимает веру, обожествляющую её – христианство. Церковь постепенно вошла в число государственных институтов Древней Руси. Кроме всего прочего христианство принесло на Русь кириллическую письменность (а вместе с ней и грамотность), каменную архитектуру и монастырский уклад жизни, что содействовало распространению достижений западной культуры на Руси.

Таким образом, на основе вышеизложенных материалов мы пришли к нескольким выводам. А именно: на момент принятия христианства язычество находилось в наивысшей точке своего развития и могущества; при христианизации использовались силовые методы, которые не принесли желаемых результатов; в процессе общения священников с паствой происходило взаимопроникновение языческой и христианской культур, которое со временем стало не заметно самим носителям культуры – они считали себя христианами. В процессе взаимопроникновения происходило дополнение языческого праздника христианской обрядностью, причём порою от христианского праздника оставалось только название. Такая система христиано – языческих ценностей дошла в неизменном состоянии почти до начала XX века, когда отторжение Церкви от государства и потеря ею контроля над обществом почти полностью подорвали религиозность русского человека, а вместе с тем ознаменовали собой почти полное забвение древней культуры.

 


Используемая литература

 

1 Андреев Н. П. Русский фольклор, М – Л.: Учпедгиз, 1938 г. 649 с.

2 Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. М., 2003

3 Балакина Т.И. Мировая художественная культура. Россия IX-XIX вв. М.: изд. АЗ, 1997 г.

4 Брайчевский М.Ю. Утверждение христианства на Руси. Киев, 1989.

5 Бычков А.А.Энциклопедия языческих богов. Мифы древних славян. М.,2001

6 Верещагин В.М. История возникновения древнего общеславянского литературного языка. М., 1997.

7 Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т 2, М., 2000

8 Глинка Г.А. Древняя религия славян // Мифы древних славян. Велесова книга. М., 1993

9 Голубинский Е.Е. История Русской церкви. Репринтное издание М.:2003

10 Гриненко Г.В. Хрестоматия по истории мировой культуры. - М.: Юрайт, 1998.- 669с

11 Даль В.М.О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа. Репринтное издание «Индрик» М.:2003

12 Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия (репринтное издание 1880 г.). Изд.: М.: Книга Принтшоп 1989 г. 620 с.

13 Карпов А. Владимир Святой. М., 1997. (Серия “ЖЗЛ”).

14 Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви. Т.1. М., 1991.

15 Кривошеев Ю.В. Религия восточных славян накануне крещения Руси. Л.,1988

16 Крянев Ю.В., Павлов Т.И. Двоеверие на Руси. в кн. Как была крещена Русь. М.: Политиздат, 1988 г.

17 Кузьмин А.Г.Падение Перуна. Становление христианства на Руси М.: Молодая гвардия. 1988 г. 240 с.

18 Лихачев Д.С. Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого. М-Л.: изд. АН СССР, 1962 г.

19 Макарий (Булгаков). История Русской церкви 12 томов. СПб, 1883. // http://www.magister.msk.ru/library/history/makary/makary.htm

20 Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. М., 1996

21 Муравьев А.В., Сахаров А.М. Очерки истории русской культуры IX-XVIII вв. М.: Просвещение, 1984 г.

22 Никольский Н. М. История русской церкви — 3-е изд. — М.: Политиздат, 1985 г.

23 Памятники Литературы Древней Руси: XII век.– М.:Худож.лит. 1980

24 Петров А. В. От язычества к Святой Руси. Новгородские усобицы. Издательство Олега Абышко .СПб, 2003 г. 352 стр.

25 Петрухин В. Я. Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков. Смоленск; М., 1995.

26 Повесть временных лет. / Текст и перевод Д.С. Лихачева и Б.А. Романова, статьи и комментарии Д.С. Лихачева. Т.1 - 2., М.; Л., 1950.

27 Прозоров Л.Р. Боги и Касты Языческой Руси. Тайны Киевского Пятибожия.М.:2006

28 Прозоров Л.Р. Язычники Крещёной Руси. Хроника Чёрных Лет.: М. 2007

29 Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт,2000

30 Рапов О.М. Русская церковь в IX - первой трети XII в. Принятие христианства. М. Высшая школа 1988г. 416 с.

31 Раушенбах Б.В. Сквозь глубину веков.//Как была крещена Русь. М.: Политиздат, 1988 г.

32 Русанова И.П. Тимощук Б.А. Языческие святилища древних славян. М., 1993

33 Русская Православная Церковь 988-1988.Изд. Московской Патриархии 1988

34 Рыбаков Б.А. Культура Средневекового Новгорода. // http:// nashrod-gimn.narod.ru/akadem3.htm

35 Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1988

36 Рябцев Ю.С. Путешествие в Древнюю Русь. М.: Владос, 1995

37 Семенова М. Мы – славяне! С-П.: Азбука, 1997. 560 стр.

38 Серяков М.Л. Сварог. М.: Яуза, Эксмо. 2004

39 Фроянов И. Я. Начало христианства на Руси. Ижевск: Удмуртский университет, 2003.

40 Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси Х - XIII вв. М., 1989.


Информация о работе «Становление славянского язычества, как базы двоеверия в канун Крещения Руси»
Раздел: Религия и мифология
Количество знаков с пробелами: 98511
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0

Похожие работы

Скачать
280691
0
0

... Союза ССР сложил свои полномочия. Изменения в политической системе России в первой половине 1990-х гг. Начало перемен в политической системе России связано с избранием Б. Н. . Ельцина Председателем Верховного Совета (май 1990 г.) и принятием Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации (июнь 1990 г.), что на деле означало возникновение в стране двоевластия. К этому времени ...

Скачать
642548
0
0

... буржуа. М. 1987. Гвардини Р. Конец Нового времени//"Вопросы философии", 1990. Легенда о докторе Фаусте. М. 1978. I. АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ В КУЛЬТУРОЛОГИИ 1. КУЛЬТУРОЛОГИЯ - ИНТЕГРАЦИЯ ЗНАНИЙ О КУЛЬТУРЕ Антропологическая традиция в культурологии — традиция ис­следования культуры в культурной и социальной антропологии. Культурология как интегративная наука формируется на сты­ке целого ряда ...

Скачать
551210
10
5

... , М.Ю.Лермонтов («ГНВ»), Н.В.Гоголь («Ревизор», «Мёртвые души»), Н.А.Некрасов, И.С.Тургенев, И.А.Гончаров. Журналы. «Современник» (основатель – А.С.Пушкин, с 1847 г. – Н.А.Некрасов и В.Г.Белинский). «Отечественные записки» (И.С.Тургенев, А.В.Кольцов, Н.А.Некрасов, М.Е.Салтыков-Щедрин). Появилась литературная критика. Жесткая цензура. 1826 г. – цензурный Устав («чугунный»). Архитектура. ...

0 комментариев


Наверх