Тема: Право и общественное мнение
Общественное мнение — это состояние массового сознания, связанное с высказыванием суждений по общественно значимым проблемам. Такая трактовка общественного мнения (с теми или иными вариациями) в настоящее время является общепризнанной в отечественной социологической литературе. Она существенно отличается от принятого в советской Социологии понимания общественного мнения как отношения населения к каким-либо явлениям, в формировании которого ведущую роль играет классовая позиция носителей общественного мнения . И дело не только в привычном для историко-материалистическои Доктрины указании на классовую природу данного феномена. Главные отличия состоят в том, что в рамках современного подхода общественнное мнение, во-первых, связывается с высказываниями суждений (что предполагает свободу публичных высказываний) и, во-вторых, речь идет высказываниях по актуальным проблемам общественной жизни. В прежнем же, советском, варианте общественное мнение рассматривалось всего лишь как отношение населения к той или иной проблеме. Вопрос о том, высказывается ли это отношение публично или это некое молчаливое отношение, которое в лучшем случае может быть зафиксировано социологами в ходе анонимного опроса, зачастую оставался непроясненным. А в некоторых работах прямо утверждалось, что общественным мнением считается не только явное, но и скрытое отношение людей к событиям и фактам социальной действительности . При этом предмет суждений, высказывания по поводу которого выдавались за общественное мнение, мог быть сколь угодно незначительным.
Дело в том, что общественное мнение как особое социальное явление и социальный институт существует не в любом обществе, так как оно не есть просто сумма тех частных мнений, которыми люди обмениваются в узком, частном кругу семьи или друзей. Общественное мнение — это такое состояние общественного сознания, которое выражается публично и оказывает влияние на функционирование общества и его политической системы. Именно возможность гласного, публичного высказывания населения по острым, злободневным проблемам общественной жизни и влияние этой высказанной вслух позиции населения на развитие общественно-политических отношений отражают суть общественного мнения как особого явления и социального института.
Под социальным институтом в социологии понимается система отношений, имеющих устойчивый, т.е. гарантированный от случайностей, самовозобновляющийся характер. Применительно к общественному мнению речь идет о том, что в обществе сложился и функционирует особый механизм реагирования на социально значимые проблемы путем высказывания по ним суждений заинтересованными членами общества. И такая реакция населения носит не случайный, спорадический характер, а является постоянно действующим фактором общественной жизни. Последний момент здесь требует пояснения. Когда мы говорим об общественном мнении как о факторе общественной жизни, речь идет о том, что общественное мнение оказывает влияние на развитие общественной жизни. Функционирование общественного мнения как социального института означает, что оно действует в качестве своего рода "социальной власти", т.е. "власти, наделенной волей и способной подчинять себе поведение субъектов социального взаимодействия". Подобная свобода возникает лишь с утверждением гражданского общества как отличной от государства, самостоятельной, неполитической сферы частных (индивидуальных и групповых) интересов.
Общественное мнение в его современном значении и понимании появилось лишь с развитием буржуазного строя и формированием гражданского общества как сферы жизни, независимой от политической власти. В средние века принадлежность человека к тому или иному сословию имела непосредственное политическое значение и жестко определяла его социальную позицию. С зарождением буржуазного общества на смену сословиям пришли открытые классы, состоящие из формально свободных и независимых индивидов. Наличие таких свободных, независимых частных лиц, индивидов-собственников (пусть даже это собственность только на свою рабочую силу) — необходимая предпосылка формирования гражданского общества и общественного мнения как особого института гражданского общества.
Научная традиция, связывающая существование института общественного мнения с наличием гражданского общества (т.е. исторически — буржуазного общества) и характерной для такого общества свободой индивидов (членов гражданского общества), идет еще от Гегеля, который, в частности, писал в "Философии права": "Формальная субъективная свобода, состоящая в том, что единичное лица как таковые (т.е. частные лица, члены гражданского общества. — В. Л.) имеют и выражают свое собственное мнение, суждение о всеобщих делах и подают совет относительно них, проявляется в той совместности, которая называется общественным мнением". Подобная свобода возникает лишь с утверждением гражданского общества как отличной от государства, самостоятельной, неполитической сферы частных (индивидуальных и групповых) интересов.
Общественное мнение в его современном значении и понимании появилось лишь с развитием буржуазного строя и формированием гражданского общества как сферы жизни, независимой от политической власти. В средние века принадлежность человека к тому или иному сословию имела непосредственное политическое значение и жестко определяла его социальную позицию. С зарождением буржуазного общества на смену сословиям пришли открытые классы, состоящие из формально свободных и независимых индивидов. Наличие таких свободных, независимых частных лиц, индивидов-собственников (пусть даже это собственность только на свою рабочую силу) — необходимая предпосылка формирования гражданского общества и общественного мнения как особого института гражданского общества.
Значение общественного мнения для законодателя. В любом демократическом обществе законодательная деятельность осуществляется с учетом общественного мнения. Но какое именно значение должна иметь для законодателя информация о состоянии общественного мнения, какова ее роль в механизме принятия законодательных решений? В позиции науки по этому вопросу обозначились две крайности.
Первая состоит в представлении о том, что в периоды социальной нестабильности, когда общественное мнение возбуждено и крайне неустойчиво, изучать его надо "лишь для того, чтобы учитывать как ограничивающий фактор, который надо знать, чтобы убеждать, воспитывать, избегать взрывов". В такие моменты гораздо важнее, считают сторонники данной позиции, "наличие компетентных людей, способных принимать квалифицированные решения". Подобный взгляд на проблему является в настоящее время довольно распространенным среди специалистов (экспертов, советников, аналитиков), занятых интеллектуальным обслуживанием властных структур. Но ведь мы уже имели опыт пребывания у власти "компетентных людей", занимавшихся "убеждением и воспитанием граждан", вместо того чтобы считаться с их позициями. Сохраняя сам принцип такого подхода, мы не гарантированы от возврата прежних методов "убеждения и воспитания". Предлагаемая модель отношения органов власти к общественному мнению, по сути дела, мало чем отличается от того, что мы имели все предшествующие годы. Разница лишь в том, что если раньше общественное мнение вообще не бралось в расчет ввиду его фактического отсутствия, то сейчас нам предлагают рассматривать его в качестве ограничения, которое непросвещенное общество накладывает на деятельность властей по облагораживанию этого общества сверху. Вместо того чтобы познать и адекватно выразить в законе ожидания и интересы общества, ему вновь хотят навязать "компетентную" позицию сверху.
Опыт свидетельствует, что активное взаимодействие социологов и представителей властных структур осуществляется главным образом в рамках такой модели, при которой общественное мнение рассматривается как фактор корректировки поведения власти в плане улучшения ее имиджа. Причем интерес к такому взаимодействию проявляется преимущественно со стороны исполнительных органов власти (поскольку именно они являются основной движущей силой проводимых реформ), да и то лишь в экстремальных для исполнительной власти ситуациях.
Так, на одном из "круглых столов" по вопросам социологического обеспечения избирательных кампаний, организованных Центральной избирательной комиссией (18 декабря 1996 г.), участники обсуждения в качестве единственного примера заинтересованного и эффективного сотрудничества социологов с властными структурами федерального уровня называли работу фонда "Общественное мнение" по социологическому обеспечению президентских выборов 1996 г. По мнению руководителя фонда А. Ослона, толчком к началу их конструктивной работы с руководимым А. Чубайсом штабом по организации выборов послужил шок от данных, полученных по результатам опроса, основанного на технике неоконченных фраз. Респондентам были заданы вопросы типа: "Президент Ельцин как политик —...", "Президент Ельцин как человек — ...", "Президент Ельцин должен был бы..." и т.п., в которых окончание фразы должны были дописать сами респонденты. В итоге число позитивных ответов составило лишь 15%. А негативные высказывания опрошенных нередко носили столь резкий характер, что это не могло не произвести впечатления на организаторов избирательной кампании действовавшего Президента. В результате было налажено весьма плодотворное сотрудничество, когда рекомендации социологов, отслеживавших влияние на электорат поездок Ельцина по стране, тех или иных его высказываний, поступков и т.д., оперативно учитывались в ходе избирательной кампании. Сразу же после выборов сотрудничество было прекращено, и лишь растущие рейтинги А. Лебедя заставили президентское окружение на какое-то время вновь обратиться к социологам, но уже без прежней горячей заинтересованности.
Другая точка зрения на роль и значение общественного мнения для законотворчества сводится к тому, что "надо законодательствовать в соответствии с общественным мнением". Показательно, что даже такой авторитетный специалист в области социологии права, как Ж. Карбонье, недвусмысленно заявляет: "Опрос общественного мнения, проведенный в национальном масштабе, равнозначен выявлению той общей воли, которая призвана создавать закон".
Подобный подход, основанный на убеждении, что создающая закон общая воля напрямую выражена в общественном мнении, представляется упрощенным. И дело не только в том, что для выявления общей воли в разноголосице общественного мнения нужно как минимум суметь отличить в нем истинное от ложного. В данной связи хотелось бы напомнить слова такого глубокого социального мыслителя, как Гегель. В общественном мнении, писал он, "непосредственно соединены истина и бесконечные заблуждения", в нем "содержится все ложное и истинное, но обнаружить в нем истинное — дело великого человека". Если снять в этом высказывании присущий ему налет элитарности и возложить оценку истинности суждений общественного мнения не на гегелевского "великого человека", а на науку, то мы, по сути дела, получим формулировку одной из актуальных задач современной социологии. Но и помимо проблемы ложного в общественном мнении остается вопрос, на чью именно волю должен ориентироваться законодатель. Известно, что общественное мнение имеет сложную структуру. Именно в этом обыденном смысле употребляются выражения типа "общественное мнение поддерживает" или "общественное мнение возражает". На самом же деле в общественном мнении помимо мнения большинства присутствует целый спектр иных, зачастую весьма значимых позиций. Поэтому вопрос следует поставить таким образом: выражает ли большинство в общественном мнении всеобщую волю, которая может стать основой нормы закона?
Анализ этой проблемы, лишь недавно ставшей для нас актуальной, имеет давнюю традицию в истории политической и правовой мысли. В переводе на современный язык "воля всех", т.е. сумма, точнее, набор воль отдельных индивидов, в определенном смысле аналогична тому, что мы сейчас называем общественным мнением. Всеобщая же воля — это та единственная точка пересечения различных воль, находящихся в состоянии противоборства, та равнодействующая векторов направления этих воль, в которой фиксируется момент общественного согласия. Это не позиция большинства в общественном мнении, а приемлемый для всего общества баланс соотношения воль, который должен быть основой законодательства. В общественном же мнении представлена не эта, говоря словами Руссо, общая воля народа, а суммарное выражение комплекса различных изменчивых суждений определенной совокупности индивидов. В социологической литературе получила распространение точка зрения, согласно которой "общественное мнение не является суммой индивидуальных мнений" При таком подходе предполагается, что из сложения выявляемых в ходе опроса индивидуальных мнений вырастает (непонятно, почему и как) нечто качественно иное, характеризующееся большей, чем просто сумма мнений, степенью всеобщности. Именно на этом и основано представление о том, будто общественное мнение непосредственно выражает ту общую волю, которая является основой всеобщего законодательства.
Ошибочность такого подхода особенно очевидна применительно к состоянию массового сознания переходного общества, когда за противоречивыми, нередко прямо противоположными суждениями общественного мнения очень трудно, а иногда и невозможно разглядеть тот момент общественного согласия, в котором может быть выявлена общая воля.
Для понимания истоков различия между общественным мнением и общей волей важно иметь в виду следующее. Законодательный орган как государственный институт базируется на воле и мандате сформировавшего его народа (в лице избирательного корпуса, электората), а не на изменчивом и текучем общественном мнении. Ведь свои полномочия законодатель получает не от членов гражданского общества как частных лиц, а от граждан как политических субъектов (точнее, от избирателей, т.е. граждан, наделенных избирательным правом). И хотя общественное мнение формируется теми же людьми, они выступают здесь уже в другом качестве — не как граждане-избиратели, а как частные лица.
Такая же логика действует и во взаимоотношениях между законодателем и общественным мнением. На выборах законодательного органа позиция гражданина-избирателя ориентирована на всеобщие (общегосударственные) интересы и продиктована необходимостью решения общих задач государства. Институт народного представительства и процедура выборов подразумевают, что выбрать нужно тех, кто способен лучше других выразить общие интересы. Все это предопределяет более взвешенную, осторожную и, можно сказать, более скромную позицию человека как гражданина-избирателя по сравнению с его же позицией как носителя и выразителя частного мнения.
Эта разница в позициях человека как избирателя и как носителя частного мнения достаточно наглядно просматривается из сравнения итогов прошедших в стране общероссийских референдумов и выборов в федеральные органы власти с результатами предшествовавших им опросов общественного мнения. Если бы события в стране, развивались в соответствии с прогнозами, полученными напрямую из опросов общественного мнения, то давно бы наступил крах. Тем не менее этого не происходит. Напротив, в отличие от резких словесных заявлений, фиксируемых опросами общественного мнения, в своем реальном поведении население явно демонстрирует умеренную, взвешенную и компромиссную позицию, в значительной мере сдерживающую радикализм (левый или правый) политических элит. И хотя, например, около 40%, по данным ИСПИ, в последнее время устойчиво отвечают, что политическую систему надо менять радикальным образом, это отнюдь не означает, что поведение избирателей и участников референдумов столь же радикально. В ситуации. когда они должны принять решение, исходя не из эгоистичных частных интересов, а из своих представлений о общем благе, граждане своей позицией достаточно четко демонстрируют разницу между общей волей и волей. Эта двойственность позиции человека как гражданина государства и как члена гражданского общества зачастую не учитывается при анализе проблем взаимодействия законодателя и общественного мнения.
И еще одна ошибка данного высказывания заслуживает специального внимания. Дело в том, что если в референдуме действительно именно большинство непосредственно принимает законодательное решение, то с выборами в представительные органы дело обстоит иначе. Технология этих выборов строится таким образом, чтобы обеспечить представительство в них интересов не только большинства, но и других слоев населения. В большей мере это обычно достигается на основе пропорциональной избирательной системы, но и мажоритарная система, как правило, не лишает меньшинство возможности иметь своих представителей в законодательном органе. Именно в силу этого законодатель и может выражать общую волю, а не только волю какой-то части общества, пусть даже и большинства.
Рассмотренный выше подход, согласно которому "надо законодательствовать в соответствии с общественным мнением", по сути дела, обесценивает роль и значение представительных органов. Ведь если бы общую волю можно было бы определять, опираясь только на знание общественного мнения, то общество не нуждалось бы в представительных органах власти. Между тем история становления представительной демократии как раз демонстрирует жизненную необходимость представительных органов в условиях развитого, эффективно функционирующего института общественного мнения.
Итак, законодатель должен знать общественное мнение, но отнюдь не обязан непосредственно руководствоваться его суждениями как велениями общей воли. Какую же роль в выявлении законодателем общей воли должна играть информация о состоянии общественного мнения? Очевидно, лишь роль исходного материала, из которого законодатель делает нечто качественно иное. Представленный в общественном мнении неупорядоченный, хаотичный конгломерат мнений законодатель должен с учетом всех других многочисленных факторов, значимых для социально обусловленного законодательства, привести к такому общему знаменателю, который может быть сформулирован в виде всеобщей нормы закона. Разумеется, он должен учитывать всю разноголосицу общественного мнения, но в конечном итоге ему нужна одна позиция, которая не может быть результатом каких-то арифметических действий с информацией о структуре общественного мнения. Здесь требуется иной, качественный подход к осмыслению этой информации, в ходе которого должны быть задействованы знания самих депутатов, их жизненный опыт, интуиция, а также позиции и рекомендации ученых-юристов, консультантов, экспертов и т.д. Ведь в конечном итоге законодателю нужно не мнение (даже если это и общественное мнение), а знание, точнее, знание о социальных потребностях и интересах, которые скрываются за теми или иными мнениями.
К сожалению, в настоящее время законодательные органы не уделяют должного внимания анализу и учету общественного мнения в своей работе. Пик интереса со стороны отечественного законодателя к опросам общественного мнения пришелся на период первых съездов народных депутатов СССР. Так, опрос, проведенный социологической службой одного из съездов, показал, что 74% депутатов считали социологические данные о состоянии общественного мнения важным аргументом при решении спорных вопросов. И если вспомнить атмосферу съездов тех лет, то она вся была пронизана ссылками депутатов на мнение своих избирателей, а то и народа в целом, высказываниями типа "народ нас не поймет", "народ нам не простит", демонстрациями пачек писем и телеграмм от избирателей и т.п. За этими преувеличенными апелляциями депутатов к "мнению народному" зачастую стояло ощущение некоторой самонедостаточности, желание укрепить свои позиции ссылкой на некий безусловный авторитет. В Верховном Совете РСФСР доминировало уже более трезвое отношение к общественному мнению. Работа по его изучению была поставлена на организационную основу: был создан специальный подкомитет по изучению общественного мнения, по инициативе и с участием которого была проведена серия исследований по проблемам земельной реформы, приватизации, по поводу проекта новой российской Конституции и т.д. Однако Государственная Дума не восприняла этот позитивный опыт своего предшественника. Наблюдение за ходом законопроектной работы в Государственной Думе позволяет сделать вывод о недооценке депутатами значения социологической информации об общественном мнении для законотворчества.
При этом, правда, следует отметить недостатки и самих социологических исследований общественного мнения. В период перестройки и первые постперестроечные годы отечественная социология была ориентирована преимущественно на такую модель взаимоотношения органов власти и общественного мнения, при которой последнее выступает главным образом как ограничивающий фактор для действия властей. Многочисленные опросы общественного мнения, как правило, лишь фиксировали социально-психологическую атмосферу общества, социальные настроения, степень социальной напряженности, рейтинги политических лидеров, партий и т.п., и лишь в последнее время акценты исследовательского интереса постепенно стали смещаться в сторону изучения более глубинных ценностных составляющих общественного сознания.
Но для властных структур, в том числе и для законодателя, общественное мнение по-прежнему представляет интерес главным образом лишь как показатель лояльности масс по отношению к деятельности властей. При таком подходе к общественному мнению властные структуры лишаются надлежащей опоры на рациональные моменты общественного мнения, на то, что обычно называется здравым смыслом народа и что резюмирует в себе осознание людьми своих интересов, корневые для общественного сознания ценности, представления, ориентации и т.п. Однако трудности с реализацией законов, не учитывающих в должной мере социальные интересы и ценности массового сознания, рано или поздно заставят законодателя повернуться лицом к общественному мнению и социологическим данным о его состоянии, его ценностном содержании и ориентирах, тенденциях их изменения и т.д.
Литература
1.Гавра, Д. П. Общественное мнение как социологическая категория / Д. П. Гавра.-СПб., 1995.
2.Гегель, Г. Философия права / Г. Гегель. - М., 1990.
3.Гормонов, М. К. Общественное мнение. История и современность / М. К. Гормонов. М., 1988.
4.Ефремова, Г. X. Общественное мнение и преступление / Г. X. Ефремова [и др.]. - Тбилиси, 1984.
5.Коробейников, В. С. Пирамида мнений / В. С. Коробейников. - М., 1981.
6.Лапаева, В. В. Общественное мнение и законодательство / В. В. Лапаева // Социологические исследования. - 1997. - № 9.
7.Лапаева, В. В. Обнародование результатов исследования общественного мнения как объект правового регулирования / В. В. Лапаева // Социологические исследования. — 1998. — № 8.
8.Луман, Н. Понятие общества и проблемы теоретической социологии / Н. Луман. - СПб., 1994.
9.Луман, Н. Тавтология и парадокс в самоописаниях современного общества/Н. Луман// Социологос.-М., 1991.
10.Манаев, О. Становление гражданского общества в независимой Беларуси: социологические опыты : 199Г 2000 / О. Манаев. - Минск, 2000.
11.Массовое сознание и массовое действие. - М., 1997.
12.Методологические и организационно-методические проблемы изучения общественного мнения. - Челябинск, 1990.
13.Ноэль-Норман, Э. Общественное мнение: скрытые спирали молчания / Э. Ноэль-Норман. - М., 1996.
14.Ошеров, М. С. Общественное мнение и право / М. С. Ошеров, Л. И. Спиридонов.-Л., 1985.
15.Сафаров, Р. А. Политический статус общественного мнения / Р. А. Сафаров // Социологические исследования. - 1979. - № 4.
16.Структура общества и массовое сознание. - М., 1997.
17. Уледов, А. К. Структура общественного сознания / А. К. Уледов. - М., 1968.
18.Формирование общественного мнения крупного города. - СПб., 1997.
Похожие работы
... Лапаева, определяя общественное мнение как «состояние массового сознания, связанное с высказыванием суждений по общественно значимым проблемам», справедливо подчеркивает тем самым, что об общественном мнении как социальном институте вообще может идти речь только применительно к тому обществу, где обеспечена полнота и свобода его открытого выражения [4]. То есть наличие общественного мнения - это ...
... всплеском в духовной культуре (книгоиздание, появление газет, расцвет наук, искусства), вольный дух буржуазных революций дает видимость того, что общественное мнение вот-вот займет то главенствующее место, которое оно занимало на заре возникновения человечества. Однако буржуазия, до этого активно использовавшая мнение большинства в борьбе с остатками феодальных отношений, укрепляет свои позиции и ...
... заинтересованно ценностное духовное явление. В определенных условиях это значительная материальная сила, например, поведение людей во время выборов. Объект общественного мнения неотделим от своего субъекта. В анализе субъекта общественного мнения мы будем придерживаться точки зрения Гавры Д.П., который считает, что «в качестве субъекта общественного мнения могут выступать общности различного ...
... и коммуникации (включая и слухи); — митинги, протесты, демонстрации, забастовки и т.д. (т.е. массовые поведенческие проявления общественного мнения); — через лоббистские структуры и группы давления. И есть еще один, специфический, специально организованный социологический. Распределение по каналам зависит от социально-политической ситуации и определяется закономерностью самокомпенсации. Ее смысл ...
0 комментариев