Гуманистические идеи Эразма Роттердамского

3. Гуманистические идеи Эразма Роттердамского

Представление Эразма о людях было вполне прозаическим. Он разделял черту, общую всей немецкой литературе XV-XVI веков, которая, так же как и немецкая живопись, избегала поэтической приподнятости, предпочитая изображать людей в их повседневном обличии. Только зрелище будничной прозы, совсем не вызывало восхищения в авторе "Похвального слова глупости". Давая богатую пищу его сатирическим наблюдениям, оно питало его насмешливое отношение к "людской суматохе", на которую он смотрел с высоты своего философского уединения. Задачам гуманистического воспитания служили "Разговоры запросто" (создавались с 1519 года по 1533 год, когда книга приобрела свой окончательный вид), в которых сатира тесно переплетена с дидактикой. Оставляя гротескную форму "Похвального слова Глупости", Эразм с выдающимся мастерством разрабатывает здесь жанр сатирического диалога.

"И, наконец, кто не щадит ни одного звания в роде людском, тот ясно показывает, что не против отдельных лиц, а только против пороков он ополчился."

Диалоги отличаются живостью и непосредственностью, автор вплетает в речи своих персонажей народные обороты, поговорки, анекдоты, искусно рисует сценки из жизни дореформационной Европы. Перед читателем возникает гостиница для приезжающих, в которой встречаются представители различных сословий, комната учителя педанта, веселая пирушка, участники которой развлекаются рассказыванием забавных историй. Не забыты беспутные ландскнехты, жизнь которых проходит в битвах, грабежах и буянстве, живо изображены шарлатаны алхимики, надутые врачи, плутоватые барышники, сварливые жены, добродетельные девушки, легковерные паломники, покидающие дом и семью, чтобы посетить "святые места". Где им показывают всякий вздор, выдаваемый за святые реликвии.

В "Разговорах запросто", как и в других своих произведениях, Эразм выступает ревностным борцом за культурный прогресс. Корысти и фанатизму он противопоставляет гуманность, суевериям и невежеству – горячую любовь к научным занятиям, "без которых эта жизнь не может не быть печальной и непривлекательной" ("О пользе бесед").

Эразм всегда был врагом духовного варварства. Схоластические мудрования, были ему глубоко чужды. Он желал, чтобы над миром взошло, наконец, солнце разума. Он любил ясность, естественность и простоту. Подобно Т. Мору и Ф. Рабле, он верил, что Природа создала человека добрым, вложила в него благие порывы. Зато безобразным проявлением варварства считал он деспотизм и войны, опустошающие землю.

О войне Эразм всегда писал с глубоким возмущением. Орудия войны он считал порождением дьявола. Побудительные причины войны он видел в алчности, эгоизме, злобе и прочих "болезнях духа". Грубую агрессию отказывался он рассматривать как торжество законности и справедливости. Во имя разума и гуманности он требовал мира. Прославляя мирный созидательный труд, Эразм видел в нем залог грядущего процветания человечества. Одно время ему даже казалось, что Европа уже стоит на пороге золотого века.

Успехи знания, освобожденного от пут средневековой догматики, вселяли в него веру в близкое торжество принципов гуманизма.

Цели и идеалы Эразма раскрывались в его произведениях через принципы терпимости, разумности, возврата к истокам – через многие нарушения этих принципов. Есть один из диалогов, где Эразм напрямую заявляет о своих идеалах – это "Благочестивое застолье" из "Разговоров запросто".

Противостоящая официальному католическому христианству философия Эразма сливается с возрожденным гуманистами античным наследием в "Антиварварах", в "Разговорах запросто" Эразм оправдывает античную культуру от нападок защитников ортодоксии, доказывая ее близость к правильно понятому христианству. Христианство трактуется при этом как завершение лучших достижений человеческой, в том числе и "языческой" культуры. "Все, что было язычниками мужественно содеяно, мудро изречено, талантливо измышлено, изобретательно передано - все это приуготовил Христос для грядущей своей Республики", - писал Эразм, представляя, таким образом, христианство не антиподом, а продолжателем античной духовной традиции.

Поэтому "ничто благочестивое, ничто, ведущее к добрым нравам, называть нечистым или языческим нельзя!" - восклицает один из собеседников "Благочестивого застолья" и делает из этого вывод чрезвычайно радикальный и далеко не безразличный для гуманистического истолкования христианства: "Как знать, быть может, дух Христов разлит шире, чем судим и толкуем мы, и к лику святых принадлежат многие, кто в наших святцах не обозначен"

Так "философия Христа" Эразма Роттердамского оказывается "шире", чем официальная трактовка христианского вероучения. Это система нравственности, согласная с классической древностью и находящаяся в соответствии с природой. "Ибо чем иным является философия Христа, которую он сам зовет Возрождением, как не восстановлением природы, изначально сотворенной благою?".

В философии Эразма нет места аскетическому отрицанию и осуждению мира, природы и человека. Мир создан добрым и прекрасным, таким же сотворен и человек, и подвиг Христа состоит в возрождении этой изначально благой природы. Аскетической мрачности "нечестивцев" противостоит позиция "человека благочестивого", который "с душевным удовольствием, взором благоговейным и простосердечным глядит на дела господа и Отца своего; всему он дивится, ничто не порицает и за все благодарит, размышляя о том, что всякая вещь создана ради человека: и, созерцая отдельные вещи, он поклоняется мудрости и благости создателя, следы которых прозревает в создании".

Не отвергая традиционных форм христианского культа, но и не придавая им существенного значения, Эразм видит в христианстве прежде всего требования человеческой нравственности, определяемые не догматическими ухищрениями, а действительным соблюдением моральных заповедей Христа. Враги (в том числе и Лютер) не без основания обвиняли Эразма в том, что человеческое в Христе и христианстве значит для него больше, чем божественное. И действительно, такова позиция Эразма в его примечаниях к Новому завету, в комментариях к письмам Иеронима и в "Похвальном слове Глупости". Поскольку природа божества непостижима, человек должен проникнуться любовью к богу и к людям и выполнить по отношению к ним свой долг любви и милосердия. Быть философом и быть христианином, исповедовать христианство и проповедовать "философию Христа", по Эразму, одно и то же, это значит строго следовать естественным правилам нравственности. Самое благородное и благодарное поприще, на котором трудится человек в мире Эразма, - это науки. Ученые занятия –чуть ли не единственное светлое пятно в окружающем мраке ,чуть ли не единственное истинное благо, неподвластное самодурству судьбы, они сама радость.

Сам облик Христа претерпевает в гуманистической трактовке Эразма Роттердамского кардинальные изменения: "Никто так не заслуживает имени эпикурейца, - заявляет он в цитированном выше диалоге, - как прославляемый и чтимый глава христианской философии... Грубо заблуждаются некоторые, кто болтает, будто Христос от природы сам был печален и мрачен и будто бы он призывал к безрадостной жизни. Напротив, лишь он показывает нам жизнь, самую приятную из всех возможных и до краев наполненную истинным удовольствием".

Понимание христианства как, системы нравственности, осуществляемой в повседневной жизни, оказалось в противоречии не только со средневековым взглядом на ничтожество человеческой природы, но и с представлением о греховности человека, отстаиваемым Реформацией. Поэтому "христианский гуманизм" Эразма из Роттердама вызвал осуждение не только со стороны старого средневекового аскетизма, блюстителей догматической чистоты традиционного католицизма, но и в еще большей мере со стороны последователей Лютера и Кальвина.

Вопрос о природе человека оказался, по существу, в центре полемики Эразма и Лютера по теологическому вопросу о свободе воли и божественном предопределении. В теологической форме здесь ставился вопрос о свободе и необходимости, об ответственности человека. Если Эразм исходил при этом из гуманистического представления о человеке как благородном живом существе, ради коего одного построен богом этот восхитительный механизм мира, смысл идеи Лютера - род человеческий обречен на погибель из-за первородного греха, сам человек своими силами спастись не может, сам по себе он не может обратиться ко благу, но склонен только ко злу. Эразм, признавая, в согласии с христианским учением, что исток и исход вечного спасения зависят от Бога, полагал, однако, что ход дел в земном человеческом существовании зависит от человека и от его свободного выбора в заданных условиях, что является обязательным условием моральной ответственности. Важно при этом, что Лютер ограничивал проблему только загробным спасением, тогда как Эразм ставил вопрос шире - о человеческой нравственности вообще. Лютеранское (а также и еще более жесткое кальвинистское) учение об абсолютном божественном предопределении, согласно которому человек только по божественной благодати может быть предопределен к вечному спасению, независимо от собственной воли, дел и поступков, о невозможности для человека достичь спасения собственными силами, послужило главной причиной расхождения гуманистов сторонников Эразма с реформационным движением. В полемике с реформаторами гуманисты отстаивали учение о свободе и достоинстве человека. Религиозному фанатизму они противопоставляли представление о "широком" понимании христианства, допускающем спасение всех добродетельно живущих людей, независимо от вероисповедных различий. Этим, а также свободным отношением к библейской традиции, был вызван глубокий конфликт Эразма и новых церквей побеждающей Реформации, которая во многих отношениях оказалась враждебной гуманистическим идеалам.

Итак в своих диалогах из "Разговоров запросто" и монологе Глупости в "Похвале Глупости" Эразм Роттердамский проявил себя как великий гуманист, который не мог мириться со средневековым мракобесием, он искал причины испорченности прекрасного мира в превратности человеческих суждений. А значит единственным путем изменить этот мир для него, было изменение сознания людей, через художественное воздействие, обучение и воспитание, чему он и посвятил свою жизнь, создавая свои дидактические произведения, опираясь на классические античные образцы.

Заключение

Гуманизм Возрождения, уже закрепившийся и давший обильные плоды в Италии, дошел Германии на волне пересмотра отношения к общим установкам католической религии. Можно сказать, что некоторые принципиальные устои католицизма и в целом средневекового мироощущения оказались между двух фронтов, направляющих на них свои снаряды. Одним фронтом являлся гуманизм, стоящий на просвещенческих установках, не принимающий тотального подавления человека, необходимости его отречения от полноты жизни, критически относящийся к таким извращенным проявлениям католицизма, как, например, практика индульгенций или развращение высшего духовенства. Другим, более поздно возникшим, являлся фронт религиозного реформаторства под руководством Лютера, стремящийся победить противника на его же поле - на поле истинности христианского учения.

Между этими двумя фронтами находился и Эразм Роттердамский. На закате своей жизни Эразм оказался одним из философов-наблюдателей, которые были осмеяны им самим в первой части речи Мори, бесстрастным мудрецом-стоиком, высокомерным по отношению ко всяким живым интересам.

Главной целью Эразма была гуманистическая реформа образования и культуры, на основе которой он надеялся мирными средствами просветительства добиться совершенствования общества, государства, церкви. Отсюда свойственная Эразму высокая оценка разума, знания, неутомимой трудовой активности человека. Его отличал неизменный интерес к задачам нравственного воспитания человека и общества – к "науке добродетели".

Для социально-политической мысли Эразма были характерны противоречия, типичные и для многих других гуманистов. Он возлагал чрезмерные надежды на благую волю просвещенных монархов, на способность высшего клира пойти навстречу идеям радикальной внутрицерковной реформы.

Он первым обосновал гуманистической аргументацией призыв к миру, обращенный ко всем людям доброй воли. В мире он видел норму гражданской жизни, главное условие развития наук и расцвета всех форм трудовой деятельности человека. Эразм, сохраняя независимость личной позиции, отвергал фанатизм любой "секты" и прокладывал путь еще редким в XVI столетии сторонникам веротерпимости.

Эразм многократно объявлял себя сам гражданином мира, общим другом всех стран. Он считал, что к людям и вещам нужно относится так, словно этот наш мир – общее для всех отечество, и если бы люди это усвоили, ставя превыше всего закон христианской любви, то, исчезла бы война, ненависть, коварство.

Независимо от личных позиций Эразма, его идеи исторически делали свое дело. "Эразмизм", как ересь "арианская" и "пелагианская", подвергается преследованию в эпоху контрреформации, но его влияние обнаруживается и в скептицизме "Опытов" Монтеня и в творчестве Шекспира, Бен-Джонсона и Сервантеса. Его внимательно читают французские вольнодумцы XVII века вплоть до П. Бейля (прожившего последний период своей жизни в родном городе Эразма Роттердаме), автора статьи об Эразме и его последователя в рационалистическом подходе к богословским текстам. Эта эразмовская традиция приводит к французским и английским просветителям XVIII века. Одни развивают критическое начало его теологии, другие - его педагогические идеи, его социальную сатиру или этику. Просветители XVIII века с новой, невиданной до того силой используют основное орудие Эразма - печатное слово. Лишь в XVIII веке семена эразмизма дают богатые всходы, и его сомнение, направленное против догматики и косности, его защита "природы" и "разума" расцветают в жизнерадостном свободомыслии Просвещения.

Смысл гуманистического учения Эразма Роттердамского и гуманистов эпохи Возрождения, просматривается в первую очередь в осознании ими необходимости изменения духовного облика человека, воспитания человека высоконравственного, что является залогом преодоления всех противоречий человеческого бытия. И в настоящее время это по-прежнему остается актуальным. Чтобы остановить глобальные проблемы человечества, нужны радикальные изменения в сознании, в правовых и нравственных ценностях людей.

Список литературы

1.  История средних веков. В 2т. Т.2: Раннее новое время: Учебник/ Под ред. С.П.Карпова. – М.: Изд-во Моск. Ун-та: Наука, 2005

2.  Энгельс Фридрих. Диалектика природы. - М.: Политиздат, 1987

3.  Эразм Роттердамский. Разговоры запросто. – М.: Гос. Издательство художественной литературы, 1969

4.  Эразм Роттердамский. Похвала глупости. – М.: Гос. Издательство художественной литературы, 1960

5.  Б. Пуришев. Очерки немецкой литературы XV-XVII вв. – М.: Гослитиздат, 1955

6.  Энгельс Фридрих. Крестьянская война в Германии, М. 1952

Примечания

Шванк - обычно шутливый стихотворный или прозаический рассказ, зачастую нравоучительного или сатирического характера, в основе которого лежит какая-нибудь занимательная проделка;

Фастнахтшпиль (масленичное представление) - веселый народный фарс.

Схоластика - философия, занимавшая господствующее положение в идеологии феодального общества

Реализм - идеалистическое направление философии, признающее лежащую вне сознания реальность. Средневековый реализм утверждал, что общие понятия существуют реально и не зависимо от сознания

Панегирик – ораторская речь хвалебного содержания

Мория – с греч. "глупость"