Валютно-финансовый кризис 1997-1998 годов и его воздействие на финансовую систему Кореи

2. Валютно-финансовый кризис 1997-1998 годов и его воздействие на финансовую систему Кореи.

Как отмечалось выше, в основе финансового кризиса, развернувшегося в стране в 1997 году, лежали прежде всего глубинные факторы, связанные с накоплением издержек ускоренной индустриализации. При всех различиях в характере кризисов и в Мексике в 1994 году, и в Юго-Восточной Азии в 1997 - 1998 годах основной удар кризиса был нанесен по национальным банковским и валютным системам с последующей коррекцией фондовых рынков.

Схема финансового кризиса была примерно одинаковой: массовый отток внешнего капитала создавал угрозу падения курса национальной валюты, после чего иностранные институциональные инвесторы, действовавшие на внутреннем рынке, стремились вывести капитал и зафиксировать полученную прибыль. В результате, кризис распространялся на различные сектора финансового рынка.

 Финансовый кризис стал "кризисом избыточного инвестирования", при котором внешнее финансирование, использовавшееся для расширения производства и долгосрочного инвестирования, выступало ключевым фактором перегрева конъюнктуры.

Среди макроэкономических объяснений механизма развертывания кризиса исследователи прежде всего выделяют растущий приток капитала в условиях плавающих валютных курсов в 1995-1997 годах, который приводил к переоценке реальных валютных курсов, что в свою очередь усиливало дефицит текущих счетов платежного баланса.

Острому развитию финансового кризиса способствовали не только отмеченные фундаментальные факторы, но и ряд ошибок экономической политики. Среди них выделяются такие, как искажение информации о начале спада в экономическом цикле; защита переоцененной валюты при наличии высокого текущего дефицита, что неизбежно влечет потерю резервов, обострение проблем ликвидности и соответствующее разбухание задолженности финансовых институтов; продолжение бюджетной политики, обнаружившей свою несостоятельность; политические заявления, связывавшие все финансовые трудности лишь с деятельностью спекулянтов и международных финансовых организаций. Все эти ошибки усиливали сомнения участников финансовых операций в способности властей управлять развитием событий.

Курс национальной валюты страны был привязан к корзине, состоящей из набора устойчивых валют развитых стран, в которых около 80% составлял доллар США. Денежные власти стран рассматриваемого региона реагировали на приток иностранного капитала в 1993-1995 годах тем, что защищали свои валюты от повышения. Приток иностранного капитала при фактически фиксированном обменном курсе вызвал быстрое наращивание внешних резервов и соответствующий рост денежной базы. Вместе с тем замедление темпов экономического роста сокращало возможности обслуживания внешней задолженности. Таким образом, потребовался финансовый кризис для того, чтобы цепную реакцию роста задолженности.

Наряду с ростом задолженности местных фирм национальным банкам быстро расширялись прямые займы оффшорных банков, выпуски еврооблигаций и "янки бондз", что увеличивало кредитные риски.

С развертыванием финансового кризиса и циклическим отливом капитала из стран Юго-Восточной Азии сброс акций приобретает кумулятивный эффект, вызывающий обвал фондовой биржи. Вместе с тем репатриация средств, в свою очередь, способствовала нарастанию валютного кризиса.

В силу отмечавшейся "непрозрачности" финансовых рынков "первичная" негативная информация о состоянии дел в валютно-финансовой сфере резко усиливает дополнительный риск вложений, а уровень доходности падает, что неизбежно ускоряет уход капитала. Иными словами, в условиях начавшегося кризиса недостаточная "прозрачность" финансовой системы порождает дополнительный мультипликатор нарастания риска.

Непосредственной причиной кризиса финансовой системы Кореи явился внезапный, неожиданный и широкомасштабный отток международного капитала как из самой страны, так и из других стран Юго-Восточной Азии. На протяжении 1996г. иностранные инвесторы вложили в экономику пяти переживающих ныне кризис азиатских стран (Индонезии, Кореи, Малайзии, Филиппин и Таиланда) 93 миллиарда долларов. Этому предшествовали сорокасемимиллиардные инвестиции в 1994г. и семидесятимиллиардная в 1995-м. В 1997г. инвесторы вместо того, чтобы вложить новые деньги, в панике изъяли 12 миллиардов долларов. Поворот в 105 миллиардов долларов (от притока в 93 миллиардов до оттока в 12 миллиардов) равнялся 11% от докризисного национального дохода этих стран. 7

Одиннадцатипроцентное снижение национального дохода в инвестиционных финансах несет с собой катастрофу, которая и привела эти страны в состояние глубокого экономического спада.

</SMALL><!DOCTYPE HTML PUBLIC "-//IETF//DTD HTML//EN">Вместе с тем, недостаточное развитие рыночных отношений, многочисленные проявления административного произвола в банковской сфере еще более ослабляли устойчивость финансовой системы Кореи.

Медленное развитие рынков ценных бумаг приводило к тому, что частные капиталы притекали в страну как правило в форме не прямых инвестиций, а займов, предоставляемых местным банкам. В результате иностранные инвесторы по существу полностью делегировали местным финансовым посредникам ответственность за выбор конечных заемщиков и их контроль. Между тем, компетентность банковского менеджмента оказалась ограниченной, банковский надзор в рассматриваемых странах - слабый.

В условиях валютного кризиса серьезную опасность для банковской системы может представлять высокая доля заимствований, номинированных в иностранной валюте (кредиты, полученные от зарубежных инвесторов). Это определяет высокий уровень курсовых рисков, возникающих в случае ухудшения платежного баланса или кризиса доверия к национальной валюте.

Таким образом, преобладание в финансовых системе страны банковского кредитования, отражавшее неразвитость рынков ценных бумаг и практическое отсутствие рынков частных облигаций, стало важнейшим фактором, увеличивающим нестабильность финансовой системы.

Уязвимость экономики страны усиливалась также недостаточной "прозрачностью" их финансовых рынков, а также широким распространением нерыночных методов ведения хозяйственных операций: речь идет о "неформальных деловых отношениях", непотизме и коррупции. В некоторых случаях правительство фактически принуждало банки выдавать ссуды конкретным финансовым группам или отраслям промышленности. Безнадежными оказались перспективы возврата большей части прямых бюджетных кредитов отдельным отраслям промышленности.

Проблема ликвидности вторичных рынков ценных бумаг связана с недостаточным развитием сети крупных маркет-мейкеров. Основой для поддержания рыночной активности оказывается интенсивное развитие дилерской сети, организация рынка РЕПО и механизмов "дисконтного окна".

Другой проблемой, связанной с функционированием рынка облигаций в разв стране, оказывается оценка рейтингов кредитоспособности. В большинстве стран Восточной Азии в настоящее время существуют рейтинговые агентства. Однако их эффективность в предоставлении своевременной и точной информации, как правило, недостаточно высока. Тем самым еще более сужались возможности использования антикризисного инструментария (целенаправленная денежно-кредитная или валютная политика, санация банковской системы и др.).

Немаловажным фактором, который ограничивает возможности маневра правительства в условиях кризиса, является его зависимость от мощных финансово-промышленных группировок, поскольку принятие решительных стабилизационных мер грозит лоббистским группам значительными потерями. Именно такая ситуация свойственна для авторитарных и полуавторитарных режимов "азиатских тигров".

Важнейшей структурной характеристикой "азиатских тигров" является сочетание крупнейших, тесно связанных с государством, финансово-промышленных групп и значительного сектора мелкого бизнеса, однако, политически слаб и мало влиятелен. Главенствующую роль в экономической и политической жизни этих стран играют крупнейшие конгломераты, контролируемые отдельными семьями, в том числе семьями, представители которых занимают высшие посты в государстве.

Выше уже отмечалось господство конгломератов, втягивающих в сферу своего влияния банки и использующих их как инструмент обслуживания собственных интересов. Это приводило к отягощению финансовой системы огромными суммами "плохих" долгов. Одновременно такие структуры препятствовали созданию правовых механизмов, которые обеспечивали бы необходимую для общественного контроля "прозрачность" финансовых институтов. Это, в свою очередь, вело к неуклонному подрыву основ эффективного рыночного функционирования предприятий, особенно малого бизнеса.

В этой ситуации становится совершенно естественным, что власти, имея выбор между, с одной стороны, ужесточением денежной политики и оздоровлением финансового климата, и, с другой стороны, обвалом курса национальной валюты, избирают второй вариант (хотя и имели место безрезультатные попытки избежать девальвации путем валютных интервенций).

Часто это может обеспечивать дополнительные выгоды некоторым конгломератам, тем, у которых сравнительно невелики финансовые активы, номинированные в национальной валюте. Девальвация повышает конкурентоспособность таких предприятий на внешних рынках, а негативные последствия заключаются в ускорении инфляции, задевающей интересы преимущественно низкодоходных слоев населения. Если бы власти выбрали путь ужесточения денежно-кредитной политики, то это нанесло бы удар как по банкам, так и конгломератам в целом.

Последствиями такого развития событий является, во-первых, снижение возможностей использования рыночного антикризисного инструментария (проведение целенаправленной денежно-кредитной, валютной и бюджетной политики, санация банковской системы и др.). Во-вторых, замедление процесса выхода из финансового кризиса. В силу этого кризис может приобрести затяжной стагфляционный характер (спад производства просто "перекладывается" на рост цен). Финансовый кризис в стране был спровоцирован изменениями основополагающих макроэкономических показателей сначала в Чехии (во втором квартале 1997г.), затем -- в Таиланде, после чего он стремительно охватил непосредственно Корею и другие страны региона. Цепную реакцию распространения кризиса сразу же охарактеризовали как "инфекционную" -- термин, который обычно употребляется для описания банковских кризисов, когда неплатежеспособность одного или нескольких банков может привести к кризису ликвидности и возможной неплатежеспособности других банков из-за массового изъятия вкладов. С момента "инфекционного" распространения кризиса во втором квартале 1997г. наблюдалась существенная девальвация валюты страны по отношению к доллару США, достигшая на сегодняшний день 25--40%. Хотя основным толчком к девальвации явился уровень дефицитов текущих счетов, можно выделить следующие четыре основные экономические причины, приведшие к такой ситуации:

1. Сильная зависимость от краткосрочного капитала и предоставленных в иностранной валюте долговых обязательств -- "горячие" деньги обладают как способностью быстро входить в развитую финансовую систему, так и быстро покидать ее. Одновременно девальвация местной валюты приводит к росту выплат в единицах этой валюты по основной сумме иностранного займа и процентных платежей.

2. Высокий уровень экономического роста, поддерживаемые большим потоком чистых трансфертов, затенили факт недостаточной развитости сектора финансового посредничества, задержав, таким образом, структурные реформы в финансовом секторе. Девальвация местной валюты особенно сильно повлияла на фирмы и банки с большими долгами в иностранных валютах, вызвав проблемы ликвидности и во многих случаях неплатежеспособность.
3. Международная ситуация в денежно-кредитной сфере.

4. Негибкость обменного курса. Правительство страны продолжало поддерживать фиксированные обменные курсы, что лишь увеличило размер вносимых корректив.

Развитие кризисных явлений в подобных странах "второго и третьего эшелонов" промышленного развития в особенно острых формах обнаруживается в финансовой сфере. Вместе с тем, такие финансовые кризисы, как свидетельствует опыт последних десятилетий, неизменно развертываются при резком снижении темпов роста промышленного производства (или прямого падения абсолютных масштабов производства). В основе таких кризисов лежат прежде всего внутренние конфликты того типа индустриализации, который получил распространение в странах Юго-восточной Азии.

Заключение

В рамках данной курсовой работы был проведен анализ финансовой системы Кореи, раскрыты основные особенности, структура, ее преимущества и недостатки а также дана характеристика валютно-финансового кризиса 1997-1998 годов и его воздействия на финансовую систему Кореи, .

Прежде всего необходимо отметить целый ряд выявленных особенностей: общую неразвитость финансовой системы, а в институциональном плане - ее особенный упор на банковский сектор. В этой стране практически отсутствуют такие элементы обеспечения устойчивости финансовой системы как национальное страхование депозитов, централизованное выделение "проблемных" финансовых учреждений и надзор за ними и т.п.

Наиболее важным элементом государственного регулирования экономики в республике Корея является полновластие правительства в финансово-кредитной сфере. Опыт организации финансовой системы Южной Кореи весьма поучителен, прежде всего в связи с удачно найденным сочетанием строгой иерархии кредитно-банковских учреждений и небанковских финансовых учреждений, четким контролем над всеми сторонами денежного обращения и финансовыми рынками.

Кроме того, охарактеризованы причины кризиса финансовой системы страны в октябре 1997 г, и их последствия для мировой финансовой системы. Рассмотрено влияние международных финансовых организаций и крупнейших операторов валютно-финансового рынка на развитие событий в Юго-Восточной Азии,

Государственный долг Кореи.

Достаточно длительный период времени, вплоть до декабря 1997 года общая сумма государственного долга Кореи была относительно невелика. Это объясняется тем, что бюджетный дефицит страны из года в год покрывался не за счет привлечения дополнительных финансовых ресурсов из-за рубежа, а за счет инфляции. А привлечение международных кредитов и займов осуществлялось не правительством страны, а крупными финансово-промышленными группами. Однако охвативший всю Юго-Восточную Азию мировой финансовый кризис заставил Корею обратиться за финансовой помощью к Международному Валютному Фонду на сумму 105 млрд. $.

Для финансирования государственного долга правительство Кореи выпускает различные виды ценных бумаг: облигации; долговые и сберегательные сертификаты; финансовые обязательства.

Большая часть государственного долга размещена в Банке Кореи, государственных компаниях, коммерческих банках и страховых компаниях.

Список использованной литературы

1.           Хруцкий В.Е. Южнокорейский парадокс. - М.: Финансы и статистика,1993. - 240 стр.

2.           Окрут З.Я. Модель экономического развития Южной Кореи. - М.: Финансы и статистика, 1992. - 95 стр.

3.           Суслина С.С. Республика Корея на постиндустриальной стадии развития. - М.: Восточная литература, 1997. - 224 стр.

4.           Тригубенко М.Е. Очерки экономики Республики Корея. - М.: Наука, 1993. - 153 стр.

5.           Шипаев В.И. Южная Корея в системе мирового капиталистического хозяйства. - М.: Наука, 1986. - 283 стр.

6.           Толорея Г.Д. Республика Корея. - М.: Международные отношения, 1991. - 190 стр.

7.           А. Сиротин. Южная Корея : процветание или кризис.// Новое русское слово. - 1998, № 12.

8.           Р. Синтх. Финансовый кризис в Юго-Восточной Азии// Национальная экономическая газета. - 1998, № 17.

9.           Вавилов.А.П. Новые контуры глобальной финансовой системы// Белорусская газета.- 1998 , № 11.

10.         Статистические материалы посольства Кореи в США.

[1] Суслина С.С. Республика Корея на постиндустриальной стадии развития. - М.: Восточная литература, 1997. - 224 стр.

[2] Статистические материалы посольства Кореи в США.

3 Статистические материалы посольства Кореи в США.

4 Статистические материалы посольства Кореи в США.

5 Шипаев В.И. Южная Корея в системе мирового капиталистического хозяйства. - М.: Наука, 1986. – 38 стр.

6 Окрут З.Я. Модель экономического развития Южной Кореи. - М.: Финансы и статистика, 1992. - 47 стр.

7 А. Сиротин. Южная Корея : процветание или кризис.// Новое русское слово. - 1998, № 12.