Навигация
2. Своя правда.
Но и на стороне В. Соловьева есть своя правда. Условно говоря, человек гибнет не только от воды, на суше его тоже подстерегают многие опасности. Сытость и увлекательный труд - обязательные условия нормального человеческого существования, но недостаточные. Кстати, один из последователей Гегеля, Маркса и Чернышевского, советский философ М. Лифшиц, писал, что в будущем обществе, избавленном от нищеты, человек будет более остро чувствовать трагичность своего существования.
В самом деле, если человек обречен на смерть, на растворение в страшном океане механических, мертвых сил, то он подобен приговоренному к казни. Единственное спасение из этой трагической ситуации - вера в то, что в мире есть не только материальное и механическое, но и высшее духовное начало, которое заключает в себе Смысл. Этим началом, считали русские религиозные философы, может быть только Бог. Не существует и не может существовать, писал В. Соловьев, разумного доказательства бытия Бога. Но тем не менее вся духовная жизнь человека основана на том, что в мире есть смысл, без этого убеждения человек становится циником, нигилистом, внутренне разрушается и перестает быть человеком в собственном значении этого слова.
Вопрос о смысле - это вопрос о присутствии в мире абсолютного начала, абсолютной истины. Если все истины относительны, как многие сегодня считают, то тогда нет и Смысла. В. Соловьев решительно против философии плюрализма, согласно которой в мире нет абсолютной правды. Философия плюрализма часто отождествляется с духом демократии и свободы. Отрицая присутствие в мире абсолютной истины, утверждая, что истин столько же, сколько людей, и все эти многочисленные истины принципиально равноправны, эта философия, по сути дела, заменяет истину мнениями. Отрицать право человека на свободу мысли, конечно, недемократично. Но одно дело - утверждать свободу мышления, другое - считать, что нет и не может быть единой, абсолютной истины.
Философия плюрализма тоже, конечно, в чем-то права. Представьте себе, что всех нас заставили бы полюбить какую-нибудь одну еду или один цвет. Но, как известно, на вкус и цвет товарищей нет. Почему? Потому, что люди разные и потребности у них тоже” разные. У одного организм требует одних веществ, у другого - других. Выравнивать всех под одну линейку - деспотизм, прямое отрицание свободы. И это, разумеется, прекрасно знает В. Соловьев. Но в защиту своей позиции он приводит другой пример.
Вообразите, что сердце вздумало бы работать не так, как необходимо для легких, печени, почек и так далее, а эти последние органы тоже стали бы действовать произвольно. Такая ситуация - не выдумка, а реальность разрушительной болезни. Разрастание раковых клеток - это проявление их “свободы” oт потребностей организма. Когда все наши органы в клетки начинают тянуть в свою сторону, подобна” лебедю, раку и щуке в басне, то достигается абсолютный плюрализм - тело распадается на более элементарные химические элементы, иначе говоря, гниет. Химические элементы становятся свободными от биологических связей, но органы организма, как и весь< организм, при этом гибнут.
Свидетельствует ли этот пример о необходимости деспотического подчинения разного ради сохранения единого целого? Вовсе нет, считает В. Соловьев. Ведь свобода сердца, как легких и других органов, заключается не в смерти и разложении, а в нормальной деятельности, позволяющей им развиваться и совершенствоваться. Когда нам свободно дышится? Когда наши легкие здоровы, а они здоровы тогда, когда действуют в гармоническом единстве со всеми другими органами. Их не нужно принуждать к гармонической, согласованной деятельности, ибо это согласование заключается в их природе, соответствует внутренним потребностям органов.
3. Гармоническая связь органов
Гармоническая связь органов соединяет их в единое целое, и это целое не есть что-то насильственное по отношению к отдельным органам, а условие их свободной деятельности, развития. Закон органического единства и есть абсолютная истина нашего тела. Условие абсолютности истины - единство, а не произвольная плюралистическая множественность. Но это единство не насильственное, не деспотическое, оно вырастает из действительной свободы органов. Каждый из них действует так, как необходимо, полезно именно для него, но в то же время из этой свободы отдельного вырастает подлинное единство согласования: сердце гонит кровь по всему телу, разнося кислород к другим органам, легкие насыщают кровь кислородом, желудок вырабатывает питательные вещества и т. д. И все это живет, движется, развивается только благодаря единой, абсолютной истине организма - общеобязательной для всех органов тела и вместе с тем свободной.
“Свобода, - заключает В. Соловьев, - есть только один из видов необходимости”7. Но это не софизм, потому что не всякая необходимость может быть свободной, а только та, которую можно назвать органической.
Но и органическое единство еще не есть идеал свободы. Свободным в полном смысле слова может быть человек, но не его отдельный орган. Однако для того, чтобы быть действительно свободным, человек должен найти высшее единство или абсолютную истину. Свое учение Владимир Соловьев называет философией всеединства.
Однако высшее единство, продолжает философ, мы не находим в природе, вообще в материальном мире. Материальная природа не есть единый организм, в ней господствует вражда отдельных, самостоятельных существ и тел. &гот принципиальный, если южно так выразиться, плюрализм материальной природы равносилен для Соловьева эгоизму и злу.
Однако и сама природа рассыпалась бы в прах, просто перестала бы существовать, если бы реально не существовало более высокого, чем вражда и эгоизм, принципа всеединства, который равнозначен для Соловьева Добру. Что же представляет из себя принцип всеединства - абстрактно общее или реально существующее общее (вспомним здесь о средневековом споре номиналистов и реалистов)? Для Соловьева, разумеется, реально существующее общее. Но это реально общее не есть платоновская идея - тут русский философ солидарен с Аристотелем, его критикой платоновских идей. Если общее существует реально, то оно должно быть не некоей тенью, а существом. Так, например, единство и абсолютная истина человека есть сам человек, а не некая бесплотная абстракция, имя.
Точно так же, если вся природа, весь мир имеют абсолютную истину, всеединство, то оно должно заключаться в некоей высшей, но действительно существующей личности. Это и есть Бог. Разумеется, Бог, при всей его реальности, не может быть материальным телом, иначе он был бы только частью материального мира и подчинялся бы его законам. Бог не материален, но, как абсолютная истина бытия, он более действителен, чем материя. Ибо он образует то, что спасает материю от распада и зла, от энтропии эгоизма: “когда же мировая душа перестает объединять собою всех, - все теряет свою общую связь, и единство мироздания распадается на множество отдельных элементов, всемирный организм превращается в механическую совокупность атомов”8.
Выходит, что именно разум приводит нас к мысли о необходимости Бога, и следовательно, бытие его разумно доказуемо? Нет, Соловьев прекрасно понимает, что это не так. Бог - личность, но трансцендентная, то есть потусторонняя, не имеющая ни атома материи. Поэтому, собственно, мы ничего можем сказать о Боге, не можем о нем судить, выше нашего разумного понимания. Единственным действительным доказательством бытия Бога является не разум, а вера.
Иначе говоря, разумом мы можем понять, природа требует всеединства, абсолютной истины, предполагает это всеединство, но разумом открыть это всеединство мы не в состоянии. Поэтому мы можем только верить в абсолютное единое начало бытия, но раскрыть это начало в самом бытии не можем. Оно для нас запредельно, разумно не постигаемо.
Связующим звеном между запредельным и материальным миром является человек. Как единственное материальное существо, которому доступна абсолютная истина и свобода, он принадлежит одной своей стороной к запредельному, трансцендентному миру. Вместе с тем он материален, он часть природы. Больше того, природа нуждается в человеке, ибо только он может привнести в природу начало подлинной свободы и смысла. Человечество в своем развитии выполняет миссию по преображению природы, оно поднимает ее на ступень абсолютной истины и всеединства. Эта свобода и истина не могут быть дарованы природе свыше, ибо “это для нее явилось бы только как внешний факт, как что-то роковое и насильственное”9.
Ничего в мире и сама природа не может существовать без свободы и истины. Но первоначально “свободным актом мировой души объединяемый ею мир отпал от Божества и распался сам в себе на множество враждующих элементов; длинным рядом свободных актов все это восставшее множество должно примириться с собою и с Богом и возродиться в форме абсолютного организма”10, то есть стать истинной, настоящей, преображенной, а не унылой и прозаической природой.
Для того чтобы осуществить свою высокую миссию, человек не должен ограничиться одной только материальной деятельностью, практикой преобразования природы. Ведь его подлинная задача - создание необходимого природе для ее преображения трансцендентного единства. Следовательно, материальную практику человечество должно органично совмещать с трансцендентной деятельностью. Социализм, как считает Соловьев, предполагает материальное объединение людей, имеющее вполне материальную цель - достижение равенства и сытости. Этого недостаточно для преображения природы. Необходимо такое единство людей, которое связывало бы материальный мир с запредельным. Этот союз свойственен всем религиям мира, но только христианство создает подлинное единство божественного и материального. Сначала это единство выступает в форме Человеко-бога - Христа. Затем человечество осуществляет свою миссию и становится Богочеловечеством.
4. Сущность мира.
Сущность мира - всеединство, абсолютная истина. Сущность человечества - не эгоистическая раздробленность, злоба и вражда, а солидарность: “человеко-бог необходимо есть коллективный и универсальный, то есть всечеловечество, или Вселенская церковь. Богочеловек индивидуален, человеко-бог универсален ” 11.
История христианства есть история борьбы узко-материальных и высокодуховных начал в самой церкви. Западная христианская церковь пыталась вывести человечество из заблуждения посредством насилия и обмана (инквизиция), и потому сама впала в ложь и неверие. Современный западный мир подчинен рационалистическому и материальному началу, в нем практически ничего не осталось от истинного учения Христа. (Вот почему, заметим, кстати, многие на современном Западе рассуждают по принципу: если ты такой умный, то почему такой бедный?) “Восток же, то есть Византия и воспринявшие византийскую культуру народы с Россией во главе, остался в стороне”12.
Но Запад развил деятельное начало в человеке, и хотя результаты его развития отрицательны, они, считает русский философ, были необходимы для человечества. “Теперь же сохраненный Востоком божественный элемент христианства может достигнуть своего совершенства в человечестве, ибо ему теперь есть на что воздействовать, есть на чем проявить свою внутреннюю силу, именно благодаря освободившемуся и развившемуся на Западе началу человеческому”13. Будущее человечества, да и всей преображенной природы, - в синтезе Запада и Востока, причем, России в этом синтезе суждена далеко не последняя роль.
Этот вывод Владимира Соловьева был подхвачен и развит русской религиозной философией конца XIX - начала XX века. Разумеется, каждый философ придавал мысли о соединении Запада и Востока свой, иногда очень отличный от духа философии Соловьева, оттенок. Так, например, в годы первой мировой войны Николай Бердяев писал, что захват Россией Константинополя и Дарданелл и есть необходимый духовный синтез Запада и Востока. Вообще, когда говорят о философии Н. Бердяева, то вспоминают его главную идею - идею творчества. “...Истинная национальная политика может быть лишь творческой”14, - доказывал он. В чем же заключается это национальное творчество России, согласно Бердяеву? “Дело идет о мировом духовном преобладании славянской расы. Мне неприятен весь нравственный склад германца, противен его формалистический пафос долга, его обоготворение государства, и я склонен думать, что славянская душа с трудом может переносить самые нравственные качества германцев, их нравственную идею устроения жизни”15.
Как видим, и русский философ, по крайней мере в годы первой мировой войны, отдал дань расовой идее. И наше счастье, что не на долю России в XX веке выпало воплощать ее в жизнь. Но Бердяев был прав, когда писал, что “мировая война должна вывести Россию из замкнутого провинциального существования в ширь мировой жизни... Это, во всяком случае, должно произойти если не путем победоносной силы и прямого возрастания мощи, то путем жертвенного страдания и даже унижения... Самые страшные жертвы могут быть даже нужны народу, и через великие жертвы возможны достижения, которые невозможны были для самодовольного и благополучного прозябания”16.
Бердяев имел в виду жертвы в борьбе России за жизненное пространство, за Константинополь и проливы. Однако русской идеей в XX веке стал не расизм, а братство народов.
Заключение.
Россия в начале XX века выжила благодаря синтезу западного и восточного принципов, но этот синтез оказался совсем не таким, каким его представляли Владимир Соловьев и его последователи. Хотя религиозные философы Н. Бердяев, К. Леонтьев, братья С. Н. и Е. Н. Трубецкие, С. Булгаков, Н. Федоров, П. Флоренский, Н. О. Лосский размышляли прежде всего о так называемых метафизических проблемах (о Боге, смысле жизни, абсолютной истине), их мысль была разбужена предощущением катаклизмов в России, неизбежность которых чувствовалась задолго до 1917 года.
России суждена особая историческая судьба - эта идея является лейтмотивом взглядов всех представителей русской религиозной философии. Какую же роль она призвана сыграть в этом мире? Ни много ни мало как полностью преобразовать не только общество, но и всю Природу, Космос ?
Похожие работы
... годы только творчество. Прожил он 47 лет, не было семьи, не было собственного дома, жил в имении своих близких друзей братьев Трубецких и там же умер. 2) Объективно -идеалистический характер философии В. С. Соловьева. Идея всеединства в творчестве В. С. Соловьева 2. Если говорить о философском творчестве В. С. Соловьева, то здесь выделяют 3 периода: 1-й период - с защиты магисторской ...
... - Press" ("Христианского союза молодежи"). В 1926-1928 устраивал межконфессиональные встречи католиков, протестантов и православных. В 1947 году Николай Александрович Бердяев был избран почетным доктором теологии Кембриджского университета. На Западе получил известность как главный выразитель традиции русской религиозно-идеалистической философии и идеолог антикоммунизма. Умер Николай Александр
... , образующих предмет или явление, т.е. С., и способа существования и выражения этого С., его различных модификаций , т.е. Ф. Ф. употребляется и в значении внутренней организации С. В идеалистической философии Ф. сводилась к структуре, а С. - к неупорядоченной совокупности элементов и свойств (материей). Это способствовало о примате Ф. над С. В материалистической диалекте проводится деление между ...
... образа мышления. - М., 1994. 8. Самоорганизация в природе и обществе. - СПб, 1994. 9. Современные зарубежные концепции диалектики. – М., 1987. 10. Зеленков А.И. Принцип отрицания в философии и наука. - Минск, 1981. 11. Материалистическая диалектика. В 5 т. - Т. 1.- М., 1981. 12. Материалистическая диалектика. Краткий очерк теории. - М., 1985. 13. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., ...
0 комментариев