ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ПРИГОВОРА

2. ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ПРИГОВОРА

Судя по письмам, и это явление довольно распространено в практике уголовного правосудия.

Как и в случае с неправильной квалификацией суд, особенно не утруждая себя поисками истины, идет на поводу у следственных органов, в своих выводах повторяя обвинительное заключение. Почти все, кто написал нам о несогласии с приговором, до последней минуты надеялись, что суд во всем разберется, вскроет противоречия, проверит алиби, удовлетворит ходатайства и вынесет справедливый приговор.

К сожалению, эти надежды практически ни у кого не оправдались. Большинство российских судей выступают не в роли беспристрастного арбитра, а чаще берут на себя функции обвинителя.

Как видно из приведенной выше таблицы, 530 человек считают свое уголовное дело сфабрикованным, виновными себя не признают и хотят добиться оправдания. Статистика же показывает, что в России оправдательных приговоров выносится менее 0,4% от общего количества приговоров. В 99,6% дел суд соглашается с обвинением, выдвинутым следствием. Вот как качественно работают наши следственные органы!

Но если объективно анализировать факты, то становится ясно, что судебное расследование грешит теми же пороками, что и предварительное следствие, т.е. так же нарушает требования уголовно-процессуального законодательства.

Подробнее на конкретных наиболее распространенных нарушениях мы остановимся отдельно, а сейчас приведем несколько примеров, из которых станет ясно, какие приговоры написавшие нам осужденные считают сфабрикованными:

Однажды вечером гражданин Н. пришел в гости в семью Г. Через некоторое время в дом вбежала дочь хозяина с криком, что ее брата в парке избивают цыгане. Все выбежали на улицу, но на указанном месте уже никого не было. Н. обошел парк, детскую площадку, а потом в скверике на противоположной стороне увидел всю семью Г.: отца, мать, дочь, старшего сына и младшего, которого, якобы, побили. Подойдя к ним поближе, Н. увидел, что они стоят над телами двух жестоко избитых цыган, находящихся в бессознательном состоянии. Через несколько дней один из них скончался. По этому факту было возбуждено уголовное дело, а Н. из свидетеля стал обвиняемым, а впоследствии осужденным на 6 лет строгого режима. Он пишет, что не имеет ни малейшего понятия, как развивались события на самом деле, но полагает, что к избиению цыган причастен сын супругов Г., но так как все свидетели и участники случившегося оказались из одной семьи, то дружно переложили ответственность на него, а следствие, а затем и суд, не усложняя себе работу, с их версией согласились и сфальсифицировали факты таким образом, что появился обвинительный приговор, оставленный без изменения в кассационной инстанции. Гражданин К. осужден на 8 лет за убийство. Утверждает, что к этому преступлению абсолютно не причастен. Однажды вечером он прогуливался по улице и случайно обратил внимание, что в переулок, ведущий к его дому, завернули двое мужчин, причем, тот, который шел сзади, выглядел агрессивно настроенным. Как вспоминает К., этот человек был одет в коричневую кожаную куртку и шапку из светлого меха. На К. тоже была коричневая куртка и меховая шапка из ханурика черного цвета. За время прогулки К. успел поговорить с двумя знакомыми, а также его видела женщина из соседнего дома. Возвращаясь домой, К. завернул в свой переулок и заметил лежащего на снегу человека. Подойдя ближе, он увидел, что лежащий не подает признаков жизни, тем не менее, он попытался его растормошить, бил по щекам, растирал снегом. Увидев проходившую мимо женщину, крикнул, чтобы она вызвала машину скорой помощи. Врачи и милиция приехали одновременно. Оказалось, что пока К. гулял, еще один гражданин проходил по переулку и обратил внимание двух дерущихся, один из которых был в коричневой куртке и светлой меховой шапке. Прохожий, придя домой, тут же позвонил в милицию. Нетрудно догадаться, что скорая помощь увезла потерпевшего, а милиция в качестве подозреваемого забрала К. Коричневая кожаная куртка сыграла роковую роль. Потерпевший в больнице умер. Прохожего, который видел дерущихся, попытались убедить, что в темноте и от волнения он перепутал цвет шапки. Показания знакомых о том, что они разговаривали с К. именно в то время, когда прохожий видел драку, посчитали недостоверными, т.к. по мнению суда, они пытались помочь своему товарищу уйти от ответственности. Женщину из соседнего дома в качестве свидетельницы не вызвали, потому что К. не знал ее фамилию и точный адрес. Одной из разновидностей фальсификации является присоединение к совершенному преступлению еще нескольких эпизодов, которые были совершены неизвестно кем и остались нераскрытыми.

Приведем один из примеров такой фальсификации. В многодетной семье осталось без матери пятеро детей: старший мальчик и четыре девочки. Фактически они полностью осиротели, т.к. отец у них основное внимание уделял алкоголю. Все тяготы воспитания легли на бабушку. Мальчик, вернувшись из армии, решил, что теперь он должен быть кормильцем в семье, но с устройством на работу дело не ладилось. Тогда он не нашел ничего лучшего, как попробовать угонять автомобили и продавать их. Один раз получилось, но на второй попытке он попался. В это время в угоне числилось 19 автомобилей, похищенных за два месяца, прошедших после демобилизации парнишки. Вот все 19 на него и "повесили". Никого не смутило, что для достижения такого результата горе-угонщик должен был начать свою преступную деятельность с первого дня приезда домой, а потом раз в три дня угонять по автомобилю. Но приговор состоялся, и человек получил 7 лет лишения свободы и иск по возмещению стоимости 19 машин.

Бывает и такое, что осужденный признает свою вину, но оспаривает размер ущерба и жалуется на то, что суд встал на сторону недобросовестного потерпевшего. Вот одно из таких дел: Трое подростков обокрали квартиру, похитив золотые украшения. Потерпевшая составила подробный перечень похищенного и передала его следственным органам, оценив ущерб в 5 тыс.руб. Но через десять дней она опять пришла в милицию и заявила еще об одной пропаже, якобы она вспомнила, что у нее был старинный кулон, подаренный ее прабабушке самим графом Шереметьевым. Стоимость антикварного кулона она оценила в 50 тыс.рублей. Иск был принят. Никаких доказательств не потребовали ни следствие, ни суд. Тщетными оказались попытки ребят, их родителей и защитников оспорить существование кулона.

Поскольку достоверность такой неординарной информации не удосужился проверить никто из уполномоченных на то должностных лиц, мы и этот приговор в части суммы ущерба отнесли к сфальсифицированным.

Трудно переоценить пагубные последствия такой практики. В первую очередь невосполнимый ущерб причиняется невинно осужденному человеку. Во-вторых, будучи незаконно наказанным, человек теряет уважение к правосудию, озлобляется, зачастую начинает строить планы отмщения за надругательство над его судьбой. Находясь в таком деморализованном состоянии и проведя несколько лет в условиях незаслуженных лишений и неволи, он в большинстве случаев выходит оттуда надломленным, агрессивным, настроенным против государства, которое не пожелало защитить его от беззакония. А настоящий преступник остается на свободе.

Фальсификация материалов уголовного дела - преступление, признанное уголовным законодательством. Но как отличить умышленную фальсификацию от ошибки? Например, мог ли следователь, работавший по одному из описанных выше дел, не заметить, что шапка у настоящего преступника была из светлого меха, а у обвиняемого им человека - из черного? Могло ли такое несоответствие ускользнуть от судьи? Что это - ошибка, преступная халатность, или умышленная фальсификация?

В тех редчайших случаях, когда такое судебное решение разваливается в вышестоящих инстанциях, его, конечно, называют ошибкой. Совершившие ее должностные лица продолжают оставаться на своих должностях независимо от количества таких дел. Иными словами, вероятность того, что они еще не один раз обвинят и осудят невиновного, оставив на свободе преступника, остается достаточно высокой.

Возможно, если бы эти ошибки регулярно вскрывались, то к недобросовестным служителям правосудия и применялись бы какие-нибудь санкции, но вся проблема в том и заключается, что у осужденного практически нет шансов доказать свою невиновность. Формально считается, что структура кассационной и надзорной системы позволяет отслеживать неправомочные судебные решения, но на деле это далеко не так. Об эффективности этих инстанций мы расскажем ниже, а сейчас остановимся на третьей группе обвинительных приговоров, которые оспаривают написавшие нам осужденные.