Парижская Коммуна

Причина Франко-Прусской войны и цели воюющих стран.

После австро-прусской войны 1866 г. Под эгидой Пруссии успешнопроходило объединение германских государств. У восточных границ Франциивырастало мощное милитаристское государство - Северо-Германский союз,правящие круги которого, прусское юнкерство и верхушка буржуазии, открытостремились к захвату экономически богатых и стратегически важных областейФранции - Эльзаса и Лотарингии. Наполеон III войной с Пруссией решилпомешать окончательному созданию единого германского государства. Однакомеждународное положение Франции в это время было далеко не благоприятным.Ухудшились отношения с Англией, которая не мирилась с активной колониальнойполитикой Франции, особенно после того, как открытый в 1869 г. Суэцкийканал первоначально оказался в руках французских капиталистов.Напряженность в отношениях Франции и Россией возросла из-за нежеланияНаполеона III идти на пересмотр статей Парижского договора 1856 г.,запрещавшего России держать военный флот на Чёрном море и строитьукрепления на его побережье. В Италии были недовольны оккупацией Римафранцузскими войсками, что задерживало национальное объединение Италии.

Внешнеполитическая изоляция Франции учитывалась канцлером Северо-Германского Союза О. Бисмарком, который усиленно готовился кзаключительному этапу воссоединения Германии. Бряцание оружием в Парижелишь облегчило Бисмарку и Прусской военщине реализацию плана созданияединой германской империи путём войны с Францией, к которой в Пруссии сталиготовиться сразу же после заключения мира с Австрией. Но в отличии отФранции, где бонапартистские военачальники много шумели, но мало заботилисьо боеспособности армии, в Берлине скрыто, но целеустремлённо готовились квойне, перевооружая армию и тщательно разрабатывая стратегические планыпредстоящих военных операций. Прусские дипломаты легко добилисьнейтралитета России и Австро-Венгрии.

Итак основной причиной войны являлись глубокие противоречия междуФранцией, стремившейся сохранить свою гегемонию в континентальной Европе ипрепятствовавшей объединению Германии, и резко усилившейся после австро-прусской войны 1866 Пруссией. Война представлялась Наполеону III в тожевремя единственным средством для преодоления глубокого кризисабонапартистского режима Второй империи. В свою очередь, прусские юнкеры икрупная буржуазия стремились к войне, усматривая в ней средстваустановления господства Пруссии над всей Германией и захвата французскихтерриторий (прежде всего Эльзас Лотарингии).

Поводом к войне послужил вопрос о замещении испанского королевскогопрестола. В 1868 г. После революции королева Изабелла бежала из Испании, икортесы предложили занять трон принцу Леопольду из прусской династии.Французское правительство заявило протест и приняло все меры, чтобы недопустить замещения испанского королевского престола Гогенцоллернами,усматривая в этом опасность германской угрозы со стороны южной границы.Французский посол в Берлине Бенедетти отправился в курортный город Эмс, гдев это время отдыхал прусский король Вильгельм I, и добился от него устногозаверения, что в Берлине не будут настаиваться на кандидатуре Леопольда.Вслед за этим 12 июня 1870 г. Принц Леопольд официально заявил о своёмотказе от предлагавшейся ему испанской короны. Казалось, инцидент былисчерпан. Но умиротворение между Францией и Северо-Германским союзом невходило в планы обеих сторон. Поэтому и во Франции и в Пруссии пошли наразжигание конфликта, в Берлине пресса заговорила об “унижении Германии”, аПариж предложил Бенедетти добиться, чтобы Вильгельм I личным письмом на имяНаполеона III заверил что он никогда ни даст своего согласия на кандидатуруЛеопольда. Однако Вильгельм I отказался дать такую гарантию. На другой деньпри встрече с Бенедетти король сказал Французскому послу, дальнейшиепереговоры будут вестись в Берлине, а не в Эмсе. Вслед за этим в БерлинБисмарку была послана телеграмма, излагавшая содержание переговоровВильгельма I с Бенедетти 13 июля.

Получив телеграмму Бисмарк существенно изменил её текст и передал дляопубликования в печати. “Эмская депеша” в редакции Бисмарка носила явнооскорбительный характер для Франции. В телеграмме сообщалось: “ Французскийпосол обратился к его величеству в Эмсе с просьбой разрешить емутелеграфировать в Париж, что его величество обязывается раз и на всегда недавать своего согласия, если Гогенцоллерны снова выставят свою кандидатуру.Тогда его величество отказался принять французского посла и велел передать,что более не имеет ничего сообщить ему”. Французское правительствовосприняло “эмскую депешу” как оскорбление Франции. 19 июля 1870 г. Францияобъявила войну Пруссии, Бисмарк торжествовал: он жаждал войны с Францией идобился своего. В глазах германского народа Франция предстала как странанападающая, агрессивная. После Бисмарк цинично признавался, что онспровоцировал войну 1870-1871 гг.

Война началась 19 июля 1870 г. Против Франции выступила не толькоПруссия, но и все государства Северо-Германского союза, связанные с неюдоговорами. В войну вступили и четыре южно-германских государства(Бавария,Вюртемберг, Баден и Гессен-Дармштадт), которые французская дипломатиятщетно пыталась противопоставить Северо-Германскому союзу, опираясь наимевшиеся там анти прусские сепаратистские настроения. Провалились расчетыправительства Наполеона III и на поддержку со стороны Австро-Венгрии иИталии.

К моменту объявления войны французская армия была слабо подготовленадля ведения боевых операций. Пороки Второй империи, как ржавчина, разъедалии армию. Объединенным силам немецких армий, насчитывавшим около 1 млн.человек, французское правительство могло противопоставить только 300 тыс.человек. Прусская армия комплектовалась на основе всеобщей повинности, воФранции же продолжала существовать система заместительства, позволявшаявыходцам из состоятельных семей откупаться от службы в армии. Вследствиеэтого немецкие солдаты и офицеры в моральном отношении были более стойкимии боеспособными, чем французские. К тому же немцы были воодушевленысознанием того, что служат прогрессивному делу национального объединения ихродины, на пути к которому стояла бонапартистская Франция. “Со стороныГермании война эта является оборонительной”[1], - указывал в воззванииГенерального совета I Интернационала от 23 июля 1870 г. К. Маркс.

Французские войска уступали немецким и в боевой подготовке, и вартиллерийской мощи, и в постановке разведки, и в организации материальногоснабжения, и в квалификации командного состава. “Казнокрадство,использование служебного положения в корыстных целях, всеобщиезлоупотребления общественным положением ради личных интересов – всё то, чтосоставляло основу основ режима Второй империи, охватило и армию”, -- писалв одной из своих статей Ф. Энгельс, подчеркивая: “Вся система прогниланасквозь…”[2]

Вследствие всего этого план наступательных операций, разработанныйглавным штабом французской армии, оказался неосуществимым. В первые же днивойны французские войска потерпели ряд поражений, а 2 сентября 84-тысячнаяармия во главе с Наполеоном III, попав в окружение немецких войск, сдаласьв плене при Седане.

В дни франко-прусской войны основная дипломатическая проблема былаодной и той же и для Франции и для Германии. Останется ли войналокализованной или же последует вмешательство других держав? Над этимвопросом трудилась дипломатия обеих воюющих стран. Франция мечтала овмешательстве Австро-Венгрии и Италии; Германия стремилась добиться ихнейтралитета. Наибольшее значение имела при этом позиция России. Никто такмного не работал над тем, чтобы обеспечить Пруссии благожелательностьРоссии, как император французов. По сравнению с его “трудами” усилияБисмарка, пожалуй, покажутся скромными.

Наполеон III и в 60-х годах не переставал противодействовать России наВостоке. Политика крымской коалиции отнюдь не была им оставлена. Не забылив России и о том, что император Наполеон III был одним из авторовунизительного для России Парижского трактата. Свежи были в памяти и попыткиНаполеона III вмешаться в русско-польские отношения во время польскоговосстания 1863 г. Наполеон III проявил легкомысленное пренебрежение кинтересам царской России, и для царского правительства не было иного пути,кроме сближения с Пруссией. Вдобавок, поражение Пруссии неминуемо привелобы к усилению Австро-Венгрии. Для царского правительства в этом заключалосьещё одно основание к тому, чтобы предпочесть победу Пруссии.

23(11) июля в “Правительственном вестнике” появилась декларация Россиио нейтралитете. Последняя фраза этой декларации была весьмамногозначительной: “Императорское правительство всегда готово оказать самоеискреннее содействие всякому стремлению, имеющему целью ограничить размерывоенных действий, сократить их продолжительность и возвратить Европе благамира”. Указание на “ограничение размеров военных действий” было призывом кАвстро-Венгрии не вмешиваться в франко-прусскую войну.

Между тем, вмешательство Австро-Венгрии было весьма возможным.Император Франц-Иосиф, военные, феодально-аристократические и клерикальныекруги Австрии жаждали реванша.

Политическая линия этих элементов встречала оппозицию со стороныавстрийской буржуазии, которая не одобряла какого-либо антинемецкоговыступления. Ещё более активно противодействовали вмешательству в войнуВенгры. Они видели в Германии опору против ненавистных им славян и боялись,что успешный реванш позволит Габсбургам отнять у Венгрии те привилегии,которые она получила в 1867 г. Вот почему венгерский премьер граф Андраширешительно воспротивился военному вступлению Австро-Венгрии.

Исход внутренней борьбы в правящих кругах Австро-Венгрии был решенпозицией русского правительства: австрийцам стало известно, что на ихвступление в войну Россия ответит открытием военных действий против Австро-Венгрии.

Что касается Италии, то король Виктор-Эммануил первоначальносклонялся к союзу с Францией. Однако, на пути этого союза стояли серьёзныепрепятствия. Соображения внутренней политики не позволяли Наполеону IIIзадевать духовенство: следовательно, он не мог пойти на ликвидацию папскогогосударства. Между тем, национальное объединение Итальянского государстваоставалось не законченным до тех пор, пока Рим не был включен в составединого итальянского государства. С другой стороны, Италия находилась встоль сильной финансовой зависимости от Франции, что ссориться с НаполеономIII ей тоже было нелегко. Это грозило бы государственным банкротством.Перед войной велись оживлённые переговоры о франко-итальянском союзе сучастием Австрии. Они были прерваны началом военных действий между Франциейи Пруссией. Бисмарк серьёзно опасался вступления Италии и даже велпереговоры с Маццини и другими представителями Итальянских республиканцев:в случае вступления Италии на стороне Франции Бисмарк собирался деньгами иоружием поддержать республиканское восстание в Италии. Окончательновнешнеполитическую позицию Италии на время франко-прусской войны определилСедан. Вместо того чтобы помогать Франции, итальянские войска 20 сентябрявступили в Рим.

Иначе чем на Австрию и Италию, военные успехи Пруссии повлияли нарусскую дипломатию. Теперь Горчаков стал думать о скорейшем прекращениивойны, с тем чтобы ослабление Франции не стало чрезмерным. Уже под влияниемпервых успехов пруссаков, за несколько дней до битвы при Седане, царьнаписал письмо прусскому королю, убеждая его не навязывать Францииунизительного мира. Ответ Вильгельма I был мало утешительным. Корольуказывал, что “общественное мнение вряд ли позволит ему отказаться отаннексий”. “ Не довольствуясь заявлением, что он взял на себя командованиегерманскими армиями, “чтобы отразить нападение”, Вильгельм в подтверждениеоборонительного характера войны присовокупил, что только “ход военныхсобытий” привёл его к тому, чтобы перейти границы Франции. Оборонительнаявойна, конечно, вовсе не исключает наступательных операций, продиктованных“ходом военных событий”.”[3].

После Седана французский поверенный в делах де Габриак стал пугатьГорчакова, указывая на чрезвычайное усиление Германии. Горчаков посоветовал“правительству национальной обороны” Франции возможно скорее заключить мир.Он обещал, что царь снова напишет Вильгельму I и посоветует ему соблюдать“умеренность”. Он добавил даже, что в случае созыва европейского конгрессаРоссия заговорит на нем достаточно громко. По просьбе Горчакова Габриакпоказал ему телеграмму, в которой сообщал своему правительству о беседе срусским министром. В телеграмму Габриак было включил такую фразу: “Россияне допустит мира не основанного на нашей территориальной целостности”.Горчаков поспешил пресечь такое истолкование его слов: “Не допустить какого-либо положения, -сказал он, -это для великой державы значит обратиться коружию, чтобы воспрепятствовать ему. Россия не может идти так далеко”.

Царь и Горчаков решили принять Тьера, который в октябре отправился вобъезд по большим столицам просить о “заступничестве”. Тьер был принят вПетербурге довольно любезно, но ему было сказано, что царь хочет мира. “Онокажет вам помощь, чтобы завязать переговоры но не больше”, - сказал ТьеруГорчаков. Царь действительно написал новое письмо Вильгельму. Ответзаставил себя довольно долго ждать. Когда он, наконец, пришел, Горчаковвызвал Тьера и сообщил ему, что “мир возможен”. Он дал понять что считаетприемлемым те мирные условия, которые, по его сведениям будут предложеныПруссией. “Надо иметь мужество заключить мир”, - закончил Горчаков. Повозвращению во Францию, Тьер 30 октября прибыл в Версаль, где находиласьглавная прусская квартира. Здесь он встретился с Бисмарком, и между ниминачались переговоры о перемирии. У Тьера был составлен совершенноопределённый план действий. Он намеревался торговаться с Бисмарком какможно более упорнее и дольше, но, дойдя до того предела, когда станетясным, что Бисмарк больше не уступит ни на йоту, - капитулировать. Тьергорел желанием скорее развязать себе руки для расправы с нараставшимреволюционным движением рабочего класса. Ради этого он готов был принятьвыдвинутые Бисмарком тяжелые условия. “Правительство национальной обороны”собиралось последовать его примеру. Оно уже успело превратиться вправительство национальной измены. Но оно не посмело выполнить своинамерения. Оно испугалось народных масс Парижа, настаивавших на продолженииборьбы с врагом. Под давлением масс правительство отвергло мирныепредложения. Привезенные Тьером из Версаля. Так называемая “Турскаяделегация” правительства организовала сопротивление пруссакам. Глава этойделегации, Гамбетта, не разделял капитулянтских настроений своих коллег.Сопротивление Франции продолжалось до января 1871 г.

Переговоры Горчакова с Тьером свидетельствовали о том, что позициярусской дипломатии снова несколько изменилась. Советы пруссакам заключитьмир на основах умеренности продолжались, но главная энергия направляласьуже на то, чтобы убедить Французов скорее капитулировать. Из мемуаровБисмарка известно, что это всецело отвечало и его желаниям: он боялся, какбы война не осложнилась чьим-либо вмешательством, и стремился возможноскорее договориться с французами. Горчаков решительно отказался от какого-либо коллективного выступления держав перед прусским правительством, о чемхлопотали австрийцы, или от созыва конгресса, о котором он одно время самзаговаривал.

Падение Второй империи.

Седанская катастрофа нанесла смертельный удар зданию Второй империи.4 сентября, как только известие о поражении при Седане дошло до Парижа, тамвспыхнула революция. Толпа народа ворвалась в зал заседанийЗаконодательного корпуса и потребовала от депутатов оппозиции низложенияНаполеона III, провозглашения республики. Но “Чем бы не кончилась война ЛуиБонапарта с Пруссией, - похоронный звон по Второй империи уже прозвучал вПариже”[4].

Империя пала. Франция вновь стала республикой. Вся страна призналасовершившийся переворот. Власть перешла в руки буржуазных политическихдеятелей, провозгласивших себя правительством “национальной обороны”. членысекций Интернационала находились в тюрьме и не могли оказать влияние наформирование состава правительства.

Председателем правительства “национальной обороны” стал военныйгубернатор Парижа генерал Трошю, реакционер и клерикал , принадлежавший кпартии орлеанистов, его заместителем и министром иностранных дел -буржуазный республиканец правого крыла Жюль Фавр. К политическойгруппировке, которую представлял Фавр, принадлежало и большинство другихчленов правительства. Кроме того, в его состав входило несколькомонархистов, за спиной которых уже тогда стояла кровавая фигура АдольфаТьера, ярого врага рабочего класса, бывшего министра короля Луи-Филиппа.Представитель левых республиканцев в правительстве – Рошфор вскоре подал вотставку. “Шайка адвокатов карьеристов” - так характеризовал состав этогоправительства К. Маркс[5].

Новое правительство оставило без изменений старыйбюрократический аппарат и почти все законы империи. Оно унаследовало отсвоего предшественника полную дезорганизацию военных сил.

Революция 4 сентября 1870 г., ознаменовавшая падение династииБонапартов, изменила характер франко-прусской войны. На первом этапе войнаявлялась справедливой со стороны Германии, воссоединению которой, какнеоднократно отмечал К. Маркс, препятствовала вся внешняя политикабонапартизма, и агрессивной - со стороны Франции. После капитуляциифранцузской армии при Седане, свержения Наполеона III провозглашенияреспублики во Франции война с её стороны приобрела оборонительныйхарактер, поскольку была уже направлена на защиту нации от аннексионистскихпритязаний прусского завоевателя.

Провозглашение республики вызвало огромный патриотический подъём. ВПариже, в Лионе, в Марселе, во многих других городах, в местечках и селахформировались отряды добровольцев, принимавшие название “вольных стрелков”,“партизан”, “разведчиков”, “мстителей”. На помощь республиканской Франции веё борьбе против нашествия вооруженных сил германского милитаризма пришлимногие передовые люди других стран- бельгийцы, поляки, испанцы, уроженцыЛатинской Америки. Известный итальянский патриот Гарибальди возглавилдобровольческий корпус, состоявший из участников борьбы за национальнуюнезависимость и государственное единство Италии.

В этой обстановке создавались условия для развертывания подлиннонародной войны за национальную независимость и сохранение республики. Нопатриотические усилия масс наталкивались на предательскую тактикуправительства и генералитета.

Проведённые в провинции после 4 сентября под давлением народных массмуниципальные выборы привели в городские советы (коммуны) Лиона, Марселя идругих промышленных центров представителей блока рабочих и буржуазныхрадикалов. На первых порах рабочим удалось провести ряд решительных мер,направленных против контрреволюции, на защиту республики, укреплениеобороны и вооружения народа. Однако вскоре эти меры были сведены на нетрадикалами, не желавшими вступать в открытый конфликт с новымправительством. Роковую роль сыграло авантюристическое выступлениеанархистов, пытавшихся под руководством Бакунина захватить 28 сентября 1870г. В Лионе городскую ратушу, чтобы провозгласить “социальную ликвидацию”.Провал этого путча ослабил и дезорганизовал в провинции революционныеэлементы, которые подверглись полицейским репрессиям, и в известной мередискредитировал Интернационал в глазах масс.

Между тем в Париже неоднократные требования населения провести выборыв муниципальный совет (коммуну), способный обеспечить оборону столицы,наталкивались на неизменный отказ. Прусские войска подошли к городскимукреплениям, и 19 сентября началась осада Парижа, продолжавшаяся болеечетырех месяцев.

Уже на первом заседании первого правительства (4 сентября) Трошю вответ на вопрос, имеются ли какие-либо шансы у города выдержать осадунемецких войск, ответил отрицательно, подчеркнув при этом, что присложившихся обстоятельствах “попытка Парижа выдержать осаду была быбезумием. Несомненно героическим безумием, но все-таки не более, какбезумием”. Не решаясь открыть парижскому населению свои капитулянтскиезамыслы, власти прикрывали их хвастливыми заверениями, что “губернаторПарижа никогда не капитулирует”, что правительство не уступит врагу “ниодной пяди” французской земли, “ни одного камня” французских крепостей.

На деле же Трошю и большинство других министров саботировали оборонуПарижа, опасаясь, что, развертывание военных действий повлечет за собойвооружение рабочих и поставит под удар привилегии буржуазии. “Вынужденноевыбирать между национальным долгом и классовыми интересами, правительствонациональной обороны не колебалось ни минуты - оно превратилось вправительство национальной измены”[6]. Под руководством члена правительстваГамбетты, обосновавшегося сначала в Туре, а затем в Бордо, удалосьсформировать несколько новых армий. Но нежелание правящих кругов оперетьсяна патриотические силы страны и поддержать действия партизанских отрядоввело все к новым поражениям французских войск.

Военное командование Парижа не предпринимало не только наступательных,но даже оборонительных операций против немецких войск, не выдавало оружияновым батальонам национальной гвардии, формировавшимся из жителей рабочегокварталов, не заботилось об обеспечении населения осаждённой столицытопливом и продовольствием.

Бездеятельность властей заставила республиканские комитетыбдительности, избранные после 4 сентября в каждом из 20 округов Парижа,взять на себя административно -хозяйственные функции, связанные судовлетворением первейших нужд трудящихся. Центральный комитет 20 округов,первый выборный орган революционного Парижа, заседая в помещении рабочихорганизаций на площади Кордери, являлся в период осады города политическимцентром его революционных сил.

Не прекращались массовые демонстрации с требованием проведениязаконных выборов в коммуну Парижа. С её избранием парижские революционерысвязывали все надежды: перелом в войне, снятие блокады, изгнаниеоккупантов, спасение республики, обновление Франции. Под лозунгом выборов вКоммуну в Париже 31 октября вспыхнуло восстание, толчком к которомупослужило известие о новой военной катастрофе - сдаче маршалом Базеномкрепости Мец со 170-тысячной армией. Обманным обещанием провести выборы вКоммуну правительству удалось разоружить повстанцев.

Тем временем положение жителей Парижа всё ухудшалось. Недоедание ихолод уносили много жертв. В конце декабря начался артиллерийский обстрелгорода немцами. 19 января 1871 г. Французское военное командование, желаядоказать безнадежность дальнейшего сопротивления и оправдать своюкапитуляцию, предприняло предательски организованную вылазку 80-тысячнойармии парижан под Бюзенвалем. Французские войска потерпели жестокоепоражение, понеся огромные потери, особенно среди национальных гвардейцев.

Национальные гвардейцы, поддерживаемые населением, стойко держались,отбивая яростные атаки немцев, блокировавших Париж. Продовольственноеположение парижан резко ухудшилось. К половине января запасы муки в городебыли на исходе. Торговцы прятали продовольствие, рабочие голодали. Хлебныйпаёк был сокращен до 30 граммов в сутки. Но и за этим крошечным кусочкомхлеба женщинам и детям приходилось стоять в очередях у булочных с 5 часовутра цены на продукты баснословно выросли: 300-400 граммов собачьего иликошачьего мяса продавалось по 5 франков, одна луковица стоила 50 франков.Топлива не было - рубили деревья на бульварах. Бомбардировки немцевпроизводили большие разрушения в городе, многие лишились крова. Вследствиезакрытия многих предприятий в осаждённом Париже выросли безработица инищета.

Бланкисты еще раз - 22 января 1871г. - сделали попытку поднятьвосстание, но их выступление было подавлено правительственными войсками.Буржуазное правительство, опасаясь рабочих, пошло на прямую измену. 28января 1871 г. Оно подписало перемирие с пруссаками на условиях капитуляцииПарижа и сдачи его укрепленных фортов, хотя военные и материальные ресурсыФранции ещё позволяли продолжать борьбу с немецкими захватчиками. Заключивперемирие, буржуазия поспешила укрепить свою власть. 8 февраля 1871 г. Былипроведены выборы в Национальное собрание. Монархисты и клерикалыраспространяли провокационные слухи, что рабочие не хотят работать, апотому стоят на продолжении войны с немцами. Они уверяли крестьян, чтосоциалисты стремятся разделить их земли. В результате такой агитации вНациональное собрание были избраны только помещики, представители крупнойбуржуазии и монархически настроенное духовенство. Национальное собрание напервом же своём заседании 12 февраля отказалось признать Франциюреспубликой. Главой правительства был избран член Законодательного корпуса,возглавлявший при Наполеоне III реакционную “партию порядка”, - Тьер.Характеризуя Тьера как корыстолюбивого и тщеславного человека, К. Марксписал, что “Тьер был верен только своей ненасытной жажде богатства иненависти к людям, создающим это богатство”[7].

Боясь вооруженного народа, Национальное собрание заседало не вреволюционном Париже, а в провинциальном городе Бордо, потом оно переехалов Версаль.

Французские реакционеры, и прежде всего Тьер, готовились кзаключительному акту измены - к разгрому революционных сил по всей Франции,к подписанию любой ценой мирного договора с пруссаками. 28 февраля былподписан прелиминарный мир, по которому от Франции отторгались важные встратегическом значении и богатые сырьевыми ресурсами области - Эльзас иЛотарингия. Франция должна была в короткий срок выплатить Германииконтрибуцию в миллиардов франков. Немецким войскам представлялось правооккупации Парижа. Коварный замысел Тьера был разгадан руководителямиНациональной гвардии. Когда прусские войска 1 марта вступили в Париж, то попризыву ЦК 20 округов Парижа и ЦК Национальной гвардии парижаневоздержались от военных столкновений с пруссаками. Всё население Парижаукрылось в домах, жизнь в городе замерла, улицы опустели, магазины былизакрыты. Расчёт французского правительства на то, что в столкновении снемецкой армией Национальная гвардия и революционное население Парижа будутразбиты, не оправдался. Немецкие войска, встретив глухое, но единодушноесопротивление парижан, после ратификации Национальным собраниемпрелиминарного мира 3 марта покинули Парижа, заняв позиции на восточнойокраине города.

Началась новая осада революционного Парижа, но уже не только немецкимивойсками, но и войсками контрреволюции. 10 марта правительство Тьера иНациональное собрание переехало из Бордо в Версаль и отсюда при содействииПруссии начали по существу гражданскую войну против республики.Революционный Париж был единственным серьёзным препятствием на путиконтрреволюционного заговора версальцев, поэтому разоружение парижскогонаселения явления Тьера. Вот почему буржуазия поторопилась перейти внаступление против парижских рабочих и национальной гвардии. Ещё 15 февралябыл издан приказ правительства об отмене жалования национальным гвардейцам.Тьер надеялся, что не получающие жалования гвардейцы уйдут из батальонов.Но произошло обратное: к началу марта был окончательно сформированЦентральный комитет национальной гвардии. Продолжая наступление трудящихся,правительство Тьера отказалось отсрочить квартирную плату парижан, врезультате чего огромным массам населения Парижа - не только рабочим, но имелкой буржуазии - грозило выселением. В начале марта был издан декрет обуплате в двухдневный по всем просроченным векселям. Этот декрет больноударил по мелкой и средней буржуазии: множество мелких и среднихпредприятий обанкротилось и закрылось. Был запрещен выход демократическихгазет, начались аресты революционных деятелей. 17 марта был арестован изаключен в тюрьму О. Бланки.

Правительство стало стягивать к Парижу войска. В середине мартаНациональное собрание вынесло решение о разоружении Национальной гвардии.Над Парижем нависла прямая угроза полного торжества реакции. Пала Втораяимперия, которая “…была праздником космополитического мошенничества”[8].

Парижская Коммуна 1871 г. и её историческое значение.

Революция 18 марта 1871.

Поздно вечером 17 марта 1871 в глубине рабочих кварталов Парижа, вшколе на улице Баффруз заседал ЦК национальной гвардии. Заседание былопосвящено проверке полномочий вновь избранных членов ЦК национальнойгвардии, решались и другие организационные вопросы. В эти же часы вкабинете военного министра проходило совещание, на котором обсуждалисьдетали уже давно задуманного контрреволюционного переворота: разоруженияНациональной гвардии, ареста руководящих деятелей рабочего класса, и преждевсего членов первого Интернационала. Так, пренебрегая интересами нации,Тьер и его клика решили начать военный поход против народа. Реакционныесилы в Париже готовились перейти в решительное наступление. Политическаябеспечность членов ЦК национальной гвардии была настолько велика, что, посвидетельству одного из активных деятелей Коммуны - Алемана, ЦК вечером 17марта разослал комитетам бдительности отдельных округов специальныепознания в которых указывал, что “правительство находится внерешительности” и что вследствие этого “пока опасаться нечего”. “Мы можемнемного отдохнуть”, - писали политически неопытные члены ЦК национальнойгвардии как раз в тот момент, когда в парижских казармах шли последниеприготовления к предстоящему революционному походу. Поздно ночью 18 мартапо распоряжению военного министра Лефло во дворах военных казармвыстраивались полки линейных войск, командиры которых получили приказзахватить все опорные пункты национальной гвардии, и прежде всего высотыМонмартра и Бельвиля, где была сконцентрирована артиллерия национальнойгвардии. В тоже время отряды полиции и жандармерии должны были арестоватькомандиров батальонов национальной гвардии, членов ЦК национальной гвардии,ЦК 20 округов Парижа и членов Интернационала по спискам, заранееподготовленным префектом полиции. На первых порах казалось, что зловещийплан Тьера выполняется идеально. Выведенные на улицы войска никакихпрепятствий не встретили. К 5 часам утра 18 марта передовые части генералаЛеконта достигли высот Монмартра и Бельвиля. Но как только войска Леконтавошли в соприкосновение с караулом у пушек и раздались первые выстрелы навысоты Монмартра стали стекаться национальные гвардейцы и парижане. ГенералЛеконт торопил офицеров и солдат поскорее завершить операцию по эвакуацииорудий с Монмартра. Но здесь как раз и произошло то, что не было учтеноконтрреволюционерами. Солдаты 88 полка на Монмартре и войска на высотахБельвиля начали братания с народом. Генерал Леконт пытавшийся призвать их кповиновению, был схвачен и расстрелян своими же солдатами. Вместе с ним былрасстрелян и второй генерал Клеман Тома.

Таким образом, события в Монматре и Бельвиле показали, чтоконтрреволюционеры плохо рассчитали: общее недовольство во Франции охватилотогда все слои населения и проникло в армию. Поистине это был момент, когдагенералы остались без армии. Отчаянные призывы мэра Парижа Ж. Ферри ипрефекта полиции к населению буржуазных кварталов спасти “порядок” воФранции остались безответными.

Рабочие Парижа взялись за оружие, чтобы отстоять свои завоевания. Вшестом часу утра 18 марта на Монмартре ударили в колокола двух местныхцерквей. В XIII округе Парижа рабочий-литейщик Дюваль, командовавшийбатальоном национальной гвардии, по собственной инициативе дал сигнал кобороне, произведя орудийный залп и тем самым известив о нападении врагов.Колокольный звон и орудийные залпы подняли на ноги весь трудовой Париж какраз в тот момент, когда генералы доносили в свой штаб, что “развевавшиесяна площади Бастилии красные знамена сорваны”. Разбуженные парижские рабочиеи ремесленники становились под знамена батальонов национальной гвардии ипод руководством её мужественных командиров перешли вскоре от обороны кнаступлению. Смело и инициативно действовали отдельные члены ЦКнациональной гвардии, руководя борьбой с версальцами. Именно по инициативерешительных и бесстрашных бланкистов Эда, Дюваля, Брюнеля, Фальто, Жакларак вечеру 18 марта штурмом была захвачена ратуша. Власть буржуазии быласвергнута. Империя пала. Так свершилась в рамках одного города первая вистории пролетарская революция.

Около часа дня 18 марта Тьер дал распоряжение оттянуть своидеморализованные войска назад, в западные округа Парижа, а потом отступитьс ними дальше за черту города, в сторону Версаля. Тьер стремился спастивсё, что можно было ещё спасти, для повторного контрреволюционного удара.Этому невольно содействовали сами национальные гвардейцы. Впоследствиивоенный министр правительства Тьера Лефло рассказывал на следствии: “Какраз во время проходившего на набережной совещания мимо здания министерстваиностранных дел, с криками “смерть Тьеру!” и “смерть Фавру!” прошлинесколько батальонов национальной гвардии из самых разных округовлевобережного Парижа. Они направлялись в сторону городской ратуши…Поскольку здание МИДа охранялось лишь полу батальоном егерей, да и то неслишком надёжных, национальным гвардейцам “действительно ничего не стоилосделать пол-оборота на право”, проникнуть во дворец и захватить всехминистров до единого.

Там же на следствии, Лефло говорил, что положение министров,отсиживавшихся в здании МИДа было настолько критическим, что он, Лефлосказал Тьеру: “Мне кажется, мы пропали. Нас всех арестуют”. Дело, однако,ограничилось для министров одним испугом, поскольку батальоны национальнойгвардии, не получив от своего ЦК никакого распоряжения, спокойно продолжалисвой путь мимо дворца. Отдав категорическое приказание генералу Винуанемедленно вывести из Парижа правительственные войска, Тьер выехал вВерсаль. Винуа собрал остатки войск и двинул их к Версалю.

И тут восставшие Парижане допустили одну из первых и роковых своихошибок. Враг был разбит, но не добит в тот момент, когда он был наиболеедеморализован. Раз начатое восстание должно было быть доведено до победногоконца. Между тем ЦК национальной гвардии не препятствовал выводу солдатдеморализованной регулярной армии из Парижа. Он допустил ещё более крупнуюошибку - не отдал приказ о наступлении на Версаль, чтобы раздавитьконтрреволюционное гнездо, пока Тьер не успел ещё накопить военную силу ивосстановить дисциплину среди солдат. “Момент был упущен из-засовестливости, - писал по этому поводу К. Маркс. - Не хотели начинатьгражданской войны, как будто бы чудовищный выродок Тьер уже не началгражданскую войну своей попыткой обезоружить Париж!”[9].

“Разнообразие истолкований, которые вызывала Коммуна, и разнообразиеинтересов, нашедших в ней свой выражение, доказывают, что она была высшейстепени гибкой политической формой, между тем как все прежние формыправительства были, по существу своему, угнетательскими.”[10]

Поставленный ходом событий у власти, Центральный комитет национальнойгвардии рассматривал себя как временную власть и считал необходимымнемедленно приступить к выборам в Парижскую Коммуну. В это время средирабочих и ремесленников Парижа весьма популярным было требование образоватьКоммуну как осуществление традиций революции 1789-1794 гг. Совершенноестественно, что ЦК национальной гвардии, опиравшийся на вооруженный народне мог не удовлетворить эти требования. Но ЦК проявил излишнюющепетильность, торопясь передать власть новому выборному органу. члены ЦКнациональной гвардии опасались, чтобы их не упрекнули и не обвинили вузурпации власти, хотя для всех было очевидно, что именно ЦК национальнойгвардии тогда являлся единственным представителем вооруженного народаПарижа.

Первоначально выборы в Парижскую Коммуну были назначены на 23 марта,но развернувшиеся события в Париже заставили перенести выборы на 26 марта.Буквально на второй же день после взятии власти ЦК национальной гвардиистолкнулся с попытками контрреволюционных элементов восстановить своёгосподство в Париже. Сначала буржуазные мэры Парижа на своём собраниипопытались оспаривать власть ЦК национальной гвардии и через его головуназначили командующим национальной гвардией реакционного генерала Сэссе.Только бдительность членов ЦК предотвратило внезапный контрреволюционныйпереворот в Париже. Назначение Сэссе было отменено решением ЦК национальнойгвардии, а 22 марта национальные гвардейцы разогнали группыконтрреволюционных аристократов, пытавшихся захватить штат национальнойгвардии. 24 марта было подавлено контрреволюционное выступление отрядаСэссе.

Казалось, что эти первые контрреволюционные выступления должны былинасторожить ЦК национальной гвардии и побудить его к решительной ликвидацииконтрреволюционного очага в Версале. Вместо этого драгоценное время былопотрачено на выборы совета Коммуны, которые состоялись 26 марта 1871 г. наоснове всеобщего избирательного права. 28 марта на площади у ратуши приогромном стечении народа члены ЦК национальной гвардии передали властьизбранному совету Коммуны. Под звуки оркестров торжественно былопровозглашено первое в мире пролетарское государство - Парижская Коммуна.“Перед лицом прусской армии, присоединившей к Германии две французскиепровинции, Коммуна присоединила к Франции рабочих всего мира”[11].

В Коммуну было избрано 86 человек, среди них - 26 рабочих, более 30служащих, несколько мелких предпринимателей, лица интеллигентного труда(педагоги, врачи, журналисты, адвокаты). Более 20 представителей крупной исредней буржуазии, избранных в буржуазных округах, вышли из Коммуны (частьюв конце марта, частью в начале апреля), отказавшись участвовать в работесовета, в котором преобладали революционеры и социалисты. Чтобы заполнитьвакантные места, 16 апреля состоялись дополнительные выборы, на которыхбыло избрано 16 новых членов (среди них 6 рабочих).

В итоге Коммуна представляла собой блок пролетарских революционеров имелкобуржуазных демократов. В её составе были видные деятели рабочегодвижения, руководители секций Интернационала, профессиональных союзов,производственных и потребительских кооперативов. Имена Эжена Варлена, ЭмиляДюваля, Огюста Авриаля, Альберта Тейса, Шарля Амуру, Антуана Арно, СимонаДерера, Жюля Жоанара, Огюста Серрайе, Луи Шалена и ряда других рабочих-социалистов пользовались большой популярностью среди пролетариата всейФранции, были известны и за её пределами. Среди членов Коммуны находились ивыдающиеся представители интеллигенции: художник Гюстав Курбе, писательЖюль Валлес, поэты-революционеры Эжен Потье и Жан Батист Клеман, врач иинженер Эдуард Вайян, историки и публицисты Огюст Верморель и ГюставТридон, антрополог Гюстав Флуранс. В составе Коммуны был и один иностранныйрабочий - венгр Лео Франкель. Лео Франкель, рабочий по профессии, Венгр понациональности, был, по выражению Маркса, пожалуй, самым последовательнымкоммунистом из числа членов Совета Коммуны. Несгибаемый революционерстрастно ненавидевший врагов рабочего класса, Франкель снискал большоеуважение и любовь французского народа. В составе Коммуны он как быолицетворял её интернационализм.

В политическом отношении Совет Коммуны разделялся на “меньшинство” и“большинство”. “Меньшинство” Совета Коммуны состояло из прудонистов. Частьих - правые прудонисты из которых наиболее влиятельными являлись член ЦКнациональной гвардии Журд, члены первого интернационала Лефрансе, Асси,журналист Верморель, были противниками подавления врагов пролетарскойреволюции. Многие из них отрицали необходимость политической борьбы иорганизации твердой революционной власти - диктатуры пролетариата. Другаячасть прудонистов - “левые прудонисты - коллективисты”, вопреки учениюПрудона, считали необходимым добиваться общественной собственности насредства производства, связывались с рабочими массами, профессиональнымиорганизациями и демократическими клубами. Одним из наиболее видных иактивных членов “меньшинства” был Луи Эжен Варлен. В дни Парижской Коммунысо всей силой развернулся его талант подлинного революционера-интернационалиста. Поэтому не случайно К. Маркс, давая советы коммунарамобращался со своими письмами прежде всего к Варлену и Лео Франкелю -другому выдающемуся деятелю Парижской Коммуны, также примыкавшему к“меньшинству” Совета Коммуны.

К “меньшинству” примыкал также член генерального совета первогоИнтернационала и член ЦК национальной гвардии рабочий Огюст Серрайе,связанный с К. Марксом и находившийся под его влиянием. “Большинство”Совета Коммуны состояло из мелкобуржуазных демократов - неоякобинцев (36человек) и бланкистов (12 человек). Неоякобинцы считали себя продолжателямидела первой буржуазной революции 18 марта 1871 г. коренным образомотличалась от всех предшествовавших революций. Неоякобинцы стремилисьупрочить мелкую собственность и хотели только “ограничить” крупный капитал.Они были стойкими, горячими защитниками республики от внешних врагов и отвнутренней монархической реакции. Виднейшими из неоякобинцев были активныйучастник революции 1848 г. Шарль Делеклюз и журналист Феликс Пиа.

В главных вопросах борьбы с реакцией неоякобинцы шли за бланкистами,самыми активными политическими деятелями Коммуны. Наиболее влиятельными избланкистов в Коммуне были Гюстав Флуранс, Эдуард Вайян, Рауль Риго, ГюставТридон. Огюст Бланки избранный заочно в Совет Коммуны, находился взаточении у версальцев. К бланкистам примыкал рабочий-литейщик ЭмильДюваль, возведенный в чин генерала Коммуны.

“Разнообразие истолкований, которые вызывала Коммуна, и разнообразиеинтересов, нашедших в ней свой выражение, доказывают, что она была высшейстепени гибкой политической формой, между тем как все прежние формыправительства были, по существу своему, угнетательскими”[12]. Коммуна былагосударством, осуществившим первый опыт диктатуры пролетариата.

Совет Коммуны не мог использовать старый, буржуазный государственныйаппарат, который являлся орудием в руках эксплуататорских классов дляугнетения трудящихся. К. Маркс ещё на основании опыта революции 1848 г. всвоей работе “18 Брюмера Луи Бонапарта” указывал, что рабочие, захвативвласть в свои руки, должны будут сломать буржуазный государственный аппарати создать свой, новый государственный аппарат. Саботаж оставшихся в Парижечиновников и служащих подтвердил необходимость слома буржуазнойгосударственной машины. Что же определяло пролетарский характер Коммуны.

Высший государственный орган - Совет Коммуны был избран путёмвсеобщего голосования. Каждый член Совета Коммуны, который не выполнял волюнарода, отзывался из него. Совет Коммуны издавал законы для исполнениякоторых были созданы 10 комиссий (финансов, продовольствия, труда,промышленности и обмена, просвещения, внешних сношений, юстиции, военное,общественной безопасности и др.). во главе комиссии стоял член Совета.Таким образом Совет Коммуны соединял в своих руках, как законодательную таки исполнительную власть.

Для защиты пролетарского государства подавление сопротивлениябуржуазии и помещиков, организации борьбы с военными силами версальцев,которые уже в начале апреля начали войну против коммунаров, перед Коммунойвстала задача вооружения народа. Коммуна приняла декрет о роспускепостоянной армии и замене её национальной гвардией.

Коммуна уничтожила буржуазную полицию, охрану города несли самивооруженные рабочие и ремесленники. Таким образом, важнейшие органыбуржуазного государства - армия и полиция - были разрушены и замененыорганами пролетарской власти.

Взамен буржуазных чиновников, проводивших саботаж, во все ведомства иучреждения были назначены рабочие, которые благодаря своей энергии,неподкупности, честности и преданности делу сумели наладить деятельностьгосударственного аппарата. Тысячи рабочих и ремесленников заменили старыхчиновников: рабочий-ювелир Франки руководил Комиссией труда, промышленностии обмена, резчик Тейс руководил почтовым ведомством, сотни рабочих заняликомандные посты в национальной гвардии.

Совет Коммуны реформировал судебный аппарат: установил выборностьсудей, ввел институт народных заседателей и право свободной защиты. Все этимероприятия характеризовали Коммуну как прообраз диктатуры пролетариата.

К. Маркс и В.И. Ленин, что Коммуна была “работающей корпорацией”, наделе это означало, что она непосредственно, деловым образом руководиласвоими комиссиями, ведомствами, мэриями. Весьма существенным былоорганическое слияние центрального государственного учреждения - СоветаКоммуны - с муниципалитетами. Депутаты совета Коммуны от округовнепосредственно руководили у себя в округах муниципалитетами. Этоспособствовало более тесной связи совета Коммуны с населением. Свойпрактический опыт государственного строительства Коммуна хотела перенестина всю Францию. К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали, что коммунарыотвергли прудоновский мелкобуржуазный принцип федерализма, т.е. принцип такназываемых “самоуправляющихся общин”, отрицающей государство, общностьнации и территории. Коммунары осуществляли на деле централизм, объединявшийнацию. Ведь декреты об уничтожении постоянной армии, о ликвидациибюрократического аппарата, об отделении церкви от государства, обустановлении новой системы заработной платы и многие другие имелиобщегосударственное значение и создавали предпосылки для единства нации.

Социально-экономическая политика Коммуны.

Как правительство рабочего класса Коммуна осуществляла свою власть,посредством народа, в интересах народа и для народа.

Отражая интересы рабочих, ремесленников и всей бедноты Парижа, уже навторой день после провозглашения Коммуны, 29 марта, Совет Коммуныподтвердил декрет ЦК национальной гвардии, который отменял решениенационального собрания об уплате задолженности по квартирной плате. Этимактом с населения Парижа был снят долг в сумме 400 млн. франков. Этим жедекретом совет Коммуны аннулировал задолженность квартиронанимателей.Коммуна также отменила декрет национального собрания о немедленной уплатепо просроченным векселям. Постановлением Коммуны предоставлялась рассрочкаплатежей на три года, что предотвратило разорение и гибель многочисленныхмелких предпринимателей.

Особенно много внимания уделяла Коммуна охране труда и борьбе сбезработицей. В период осады немецкими войсками Парижа многиепредприниматели закрыли свои мастерские. После революции 18 марта числопредприятий, брошенных их хозяевами, ещё более возросло. Для борьбы сбезработицей, принявшей весьма широкие размеры, Коммуна организоваламастерские по пошиву военного обмундирования и мастерские по изготовлениюбоевых патронов; на работу в этих предприятиях было направлено большоечисло безработных женщин.

Важнейшим мероприятием Коммуны, наиболее ярко выразившимсоциалистическую тенденцию пролетарской власти, явился декрет от 16 апреляо передаче брошенных владельцами и бездействующих мастерских кооперативнымтовариществам рабочих для возобновления в них работы. Принципиальноезначение декрета заключалось в том, что это был первый крупный шаг по путиуничтожения частной собственности капиталистов на орудия труда и насредства производства, по пути социалистического преобразованияпромышленности. Не случайно официальная газета версальского правительстваособенно резко обрушилась именно на это постановление Парижской Коммуны.

Народный характер Совета Коммуны как рабочего правительства яркораскрывают принятые им декреты: о передаче фабрик и мастерских, владельцыкоторых бежали вместе с версальцами в руки рабочих товариществ, о введениирабочего контроля на некоторых предприятиях и в учреждениях, о запрещениинезаконных вычетов из заработной платы рабочих и служащих, декрет обобязательном установлении минимума заработной платы рабочим

Чтобы облегчить положение трудящихся Парижа, терпевших голод, ипресечь спекуляцию, Коммуна в мае приняла закон о цене на хлеб. Тогда же, вмае, Совет Коммуны, преодолев сопротивление правых прудонистов, принялдекрет о возвращении из ломбардов заложенных беднотой вещей, оцененных невыше 20 франков.

По инициативе Франкеля был поставлен вопрос о введении 8-часовогорабочего дня. После обсуждения Совета Коммуны установил 10-часовой рабочийдень, что для того времени было решительным шагом вперед в трудовомзаконодательстве. Отменен был ночной труд в пекарнях. Строжайше запрещалосьналагать штрафы на рабочих.

Большое политическое значение имели декреты Коммуны об отделениицеркви от государства. “Священники должны были вернуться к скромной жизничастных лиц, чтобы подобно их предшественникам- апостолам жить милостынейверующих”[13]. Запись акта гражданского состояния - о рождении, браке исмерти - была изъята из рук церковников и передана в руки государственныхучреждений. В мае был принят закон, обеспечивавший гражданские права женщинФранции.

“Судейские чины потеряли свою кажущуюся независимость, служившуютолько маской для их низкого подхалимства перед всеми сменявшими друг другаправительствами, которым они поочерёдно приносили присягу на верность изатем изменяли. Как и прочие должностные лица общества, они должны быливпредь избираться открыто, быть ответственными и сменяемыми”[14].

Учитывая пожелания трудящихся, комиссия по просвещению установилаединообразную систему просвещения в Париже. В мае уже были открыты первыепрофессиональные школы. Комиссия по просвещению занималась и подборомучителей взамен уволенных из числа аббатов и монахов. Совет Коммуны принялдекрет о повышении зарплаты учителям более чем в 2 раза. Коммунапредполагала также создать детские сады и ясли.

Значительную работу провела Коммуна в области искусства. черезсозданные товарищества художников в Париже устраивались выставки дляшироких народных масс. Театры были переданы в ведение товариществ артистов.Двери театров распахнулись для трудящихся. В великие революционныепреобразования начатые Коммуной, были вовлечены передовые деятели науки иискусства: знаменитый ученый-географ Элизе Реклю, прославленные художникиКурбе и Андре Жиль, писатели и поэты - Жюль Валлес, Эжен Потье, Жанн БатистКлеман и многие другие. Все они с большим энтузиазмом и любовью отдавалисвои творческие силы трудовому народу Франции.

Однако Коммуна не во всех своих мероприятиях была последовательна.В.И. Ленин отмечал, что совет Коммуны остановился на полпути: “…вместотого, чтобы приступить к “экспроприации экспроприаторов” он увлекся мечтамио водворении высшей справедливости в стране, объединяемой общенациональнойзадачей; такие, например, учреждения, как банк, не были взяты, теориипрудонистов на счет “справедливого обмена” и т.п. господствовали ещё средисоциалистов”[15].

Тем не менее В.И. Ленин очень высоко оценивал то немногое, чтоудалось осуществить Коммуне из мер социалистического характера, так какдаже это немногое “достаточно ярко вскрывает её характер, как народного,рабочего правительства…”[16].

“ Великим социальным мероприятием Коммуны было её собственноесуществование, её работа”[17].

Коммуна и Провинция.

С первых же дней революции 18 марта 1871 г. в парижской прессе былиопубликованы статьи, в которых подчеркивалась необходимость союзареволюционного Парижа с крестьянством. Писательница Андре Лео (ЛеонильШансе), обращаясь к крестьянам, горячо разъясняла, что союз французскихкрестьян с революционным Парижем - Это вопрос “жизни и смерти”.

В апреле Коммуна отпечатала 100 тыс. Экземпляров обращения ккрестьянам, в котором говорилось, что Коммуна хочет дать землю крестьянам,и разбрасывала их с воздушных шаров в деревнях. Другой связи с крестьянаминельзя было установить, так как Париж был осажден. “Брат, тебя обманывают,- писали коммунары в своих обращениях к крестьянам. - Наши интересы одни ите же. Париж хочет… запомни это хорошенько, ты сельский работник, бедныйподенщик, мелкий собственник, которого гложет ростовщик, арендатор, мызник,фермер; вы все, кто сеет, жнет и трудится в поте лица своего, чтобы лучшаячасть плодов вашего труда досталась тому, кто работает на Земле. Парижхочет… земли для всех крестьян, орудий труда для рабочих, работы - длявсех”.

Но только в отдельных местах произошли крестьянские восстания, которыебез руководства рабочих были слабы и вскоре были подавлены. Коммуне неполучилось получить союзника в деревне.

Между тем судьба Парижской Коммуны зависела от того, насколькоподдержит её вся Франция. “Коммуна имело полное право объявить крестьянам,что “её победа - их единственная надежда”[18]”[19]. Ненависть кбонапартистскому режиму и предательство народных интересов буржуазией вследза восстанием парижских рабочих 18 марта вызвали цепную реакцию народныхвосстаний в других городах Франции. 23 марта была провозглашена Коммуна вМарселе, 24-го - в Лионе, Нарбонне и Тулузе, 26-го - в Крезо. На короткоевремя восставший народ захватил власть в Сен-Этьене, Лиможе и другихгородах Франции. Но все эти разрозненные восстания, не имевшие между собойсвязи, были сравнительно легко подавлены контрреволюционными войсками. Лишьв Марселе Коммуна продержалась до 5 апреля.

Изоляция Парижской Коммуны от всей Франции, отказ отнемедленного наступления на Версаль в значительной степени предопределилиеё поражение. “Подавлять буржуазию и её сопротивление всё еще необходимо, -писал В.И. Ленин. - Для Коммуны это было особенно необходимо, и одна изпричин её поражения состоит в том, что она недостаточно решительно этоделала”[20].

Борьба течений в Коммуне.

С первых дней внутри Парижской Коммуны обнаружились коренныеразногласия между представителями различных направлений по вопросу озадачах и методах революционной власти.

Бурные споры вызвал вопрос о гласности заседаний Коммуны и опубликации отчетов об этих заседаниях. Расхождения во мнениях возникли ипри обсуждении применении режима о строгой изоляции к арестованным пополитическим делам. “Мы переживаем революционное время и должны действоватьреволюционными методами, принимая все необходимые меры предосторожности”, -говорил близкий к бланкистам Амуру. Большинство прудонистов требовалоотмены строго режима заключения. “Мы, республиканцы, демократы,социалисты, не должны пользоваться теми средствами, которые применялидеспоты”, - доказывал Арну. За отмену этой меры высказывались и некоторыенеоякобинцы.

Острые разногласия среди членов Коммуны проявлялись при обсуждениисоциально-экономических мероприятий. Прудонисты правого крыла выступалипротив решительных мер в отношении буржуазной частной собственности, накоторых настаивали бланкисты, левые прудонисты и делегаты, близкие кмарксизму.

Постепенно внутри Коммуны сложились группировки, что отчетливовыявилось 1 мая при обсуждении вопроса о создании Комитета общественногоспасения. Неоякобинцы выдвинули предложение избрать Комитет общественногоспасения. Прудонисты возражали, полагая, что это привело бы к опасной дляреволюции диктатуре нескольких лиц.

Декрет об образовании Комитета общественного спасения был принят 1 мая45 голосами против 23. Но, комитете не оправдал возлагавшихся на негонадежд. Раздоры в Коммуне ещё более обострились, прежде всего в связи свопросом о взаимоотношениях между военной делегацией Коммуны и ЦКнациональной Гвардии. 9 мая под влиянием серьёзных военных неудач Комитетаобщественного спасения был переизбран. В новый состав комитета вошли:бланкисты Эд, Арно, Ранвье и два неоякобинца - Гамбон и Делеклюз (последнийбыл вскоре заменен социалистом Бийоре).

14 мая члены Коммуны, принадлежавшие к “меньшинству”, явились наочередное заседание, но оно не состоялось из-за неявки многихпредставителей “большинства”. Собравшись в здании почтового управления,“меньшинство” приняло декларацию. Однако зачитать её на заседании Коммуны,назначенном на 15 мая, не удалось, так как оно снова не состоялось из-заотсутствия кворума.

В этом документе, подписанным 21 членом Коммуны, говорилось, чтоКоммуна отреклась от своей власти, передав её диктатуре под названиемКомитет общественного спасения. члены “меньшинства” заявляли о своёмнамерении вернуться в свои округа для непосредственного участия в борьбепротив версальцев. Они выражали уверенность в том, что, несмотря наразногласия, сторонники обеих группировок преследуют одну и туже цель -“политическую свободу, освобождение трудящихся”.

Опубликование декларации “меньшинства” произвело сильное впечатление вПариже. Бланкистские газеты требовали суда над членами “меньшинства”,обвиняли их в дезертирстве. Буржуазные газеты, расценивали декларацию“меньшинства” как предвестник скорой гибели Коммуны, не скрывали своегоудовлетворения.

Однако члены “меньшинства” всё же явились на очередное заседаниеКоммуны, проходившее 17 мая. На этом заседании была принята резолюция, вкоторой “большинство” заявляло, что оно осуждает поступок “меньшинства”, ноготово забыть его при условии, что те, кто подписал декларацию, снимут своиподписи.

Столкновение между обеими группировками продолжались и на заседанииКоммуны 19 мая. Положение изменилось лишь после того, как Федеральный Советпарижских секций Интернационала на расширенном заседании 20 мая поддержалтребования “меньшинства” об ограничении прав Комитета общественногоспасения, но вместе с тем призвал к сохранению единства Коммуны. Раскола вКоммуне удалось избежать. Но происходившая в ней и резко обострившаяся ксередине мая борьба течений отрицательно сказалась на авторитете иработоспособности руководящего органа первого пролетарского государства.

Коммуна и общественные организации.

Парижская Коммуна пробудила к активной политической жизни широкиетрудящиеся массы. В Париже возникли многочисленные общественныеорганизации. которые были опорой Коммуны в её героических делах.

К сожалению, французский пролетариат во время Парижской Коммуны неимел ещё своей пролетарской партии. В совете Коммуны и в ЦК национальнойгвардии шла постоянная борьба между различными политическими течениями, чтоослабляло Коммуну.

В дни Коммуны развернули активную деятельность клубы. Клубы привлекалина свои собрания десятки тысяч граждан Парижа и поддерживали прямую связь сСоветом Коммуны. Самым популярным из революционных клубов 1871 г. былКоммунальный клуб, заседания которого происходили в 3 округе (церковь Сен-Николя-де-Шан) - пролетарском по составу населения. Уже на первом собранииклуба (25 апреля) присутствовало около 6 тыс. человек.

Исключительную роль в деятельности Коммуны играли французские женщиныимевшие свои организации. Особенно активную роль играл Союз женщин длязащиты Парижа и ухода за ранеными, который являлся секцией Интернационала.Центральный комитет этой организации, опираясь на её окружные комитеты,руководил делом борьбы с безработицей, формированием санитарных отрядов длянужд фронта, обслуживанием военных госпиталей. Так, в защите Парижа и вполитической жизни Коммуны активно участвовала поэтесса, учительница попрофессии Луиза Мишель. Она была организатором и командиром женскогобатальона.

В массовых общественных организациях зарождались многие мероприятияКоммуны. Общественные организации осуществляли контроль над действиями еёорганов: К. Маркс писал, что коммунары “делали своё дело открыто, просто…действуя на глазах у всех, не претендуя на непогрешимость, не скрываясь зацарской канителью, не стыдясь признаваться в своих ошибках, исправляяих”[21].

Наряду с массовыми общественными организациями большую роль ввоспитании и организации трудящихся сыграла печать Коммуны. Газеты Коммуныбыли тесно связаны с рабочими, имели своих рабочих корреспондентов. Рабочиечерез газеты вносили свои предложения, оценивали декреты Коммуны. Когдакоммунары на первом этапе своей деятельности были нерешительны в своейборьбе с врагами революции, самая распространенная газета “Пэр Дюшен”предупреждала совет Коммуны: “Версаль - очаг заговоров! Здесьбонапартистские и орлеанисткие агенты получают директивы…начинается эрамрачных происков против республики. Ваш долг, граждане члены Коммуны,помешать этому, остановить эти махинации и, если понадобится, безжалостноразгромить господчиков, которые хотят снова заковать народ в цепи”. Газетапризывала немедленно организовать Комитет общественного спасения.

По инициативе народных масс и общественных организаций Совет Коммуныпринял декрет об уничтожении Вандомской[22] колонны в Париже. В декретеговорилось: “Императорская колонна на Вандомской площади представляет собойпамятник варварства, символ грубой силы и ложной славы, апологиюмилитаризма, отрицание международного права, постоянное оскорблениепобедителями побеждённых, вечное посягательство на один из трех великихпринципов Французской республики - братство”.