Польша и её границы

2.2 Польша и её границы.

Рассматривая проблему Польши, участники ялтинской встречи также опирались на ранее происходившие переговоры. Два аспек­та стали предметом особенно острых дискуссий: границы поль­ского государства и характер правительства возрожденной Польши.

Западная пропаганда до сих пор распространяет версию, будто на Крымской конференции Советский Союз навязал Вашингтону и Лондону свое решение в польском вопросе. Поскольку, мол, советские войска контролировали польскую территорию, очищен­ную от фашистских захватчиков, Москва не считалась ни с какими предложениями. Подобные домыслы совершенно несостоя­тельны.

Еще на Тегеранской конференции не кто иной, как У. Чер­чилль, внес следующее предложение: «В принципе было принято, что очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер... Но окончательное проведение границы требует тщательного изу­чения и возможного расселения населения в некоторых пунк­тах». После этого происходили многократные обсуждения раз­личных вариантов решения польского вопроса. Только на Крым­ской конференции было представлено и обсуждено десять раз­личных проектов по польскому вопросу.

В период между Тегеранской и Крымской конференциями проблема Польши детально обсуждалась руководителями трех держав в их переписке, а также во время визита в Москву бри­танского премьера в октябре 1944 года. В обмене мнениями участвовал и премьер-министр находившегося в Лондоне польско­го эмигрантского правительства С. Миколайчик.

В ходе этих переговоров Советский Союз неизменно выступал за воссоздание Польши как сильного, независимого, демократи­ческого государства. Очистив польские земли от нацистских оккупантов ценою огромных жертв, СССР ставил лишь два усло­вия: установление границы по линии Керзона и сформирование правительства, которое было бы свободно от профашистских элементов и проводило бы дружественную политику по отноше­нию к восточному соседу.

Предложив в Тегеране, чтобы восточная граница Польши про­ходила по линии Керзона, Черчилль фактически признал грани­цу 1939 года. По существу с этим согласился и президент Руз­вельт, хотя с некоторыми оговорками. «Я согласен с маршалом Сталиным в том,— заявил он,— что мы должны восстановить польское государство, и лично я не имею возражений, чтобы гра­ницы Польши были передвинуты... но по политическим соображе­ниям я не могу участвовать в настоящее время в решении этого вопроса». Рузвельт пояснил, что ввиду предстоявших в США в 1944 году президентских выборов для него могут возникнуть проблемы с избирателями польского происхождения и что он, «будучи практичным человеком, не хотел бы потерять их голо­са». Участники тегеранской встречи согласились также в том, что Польша должна вести дружественную политику по отношению к Советскому Союзу.

Несмотря на эту принципиальную договоренность, польская проблема оставалась предметом дискуссий.

В ходе дальнейшего обмена мнениями правительства США и Англии согласились с советской позицией. Были рассмотрены различные проекты «формулы о Польше», каждая из делегаций внесла свои поправки, и, в конечном счете, конференция достигла соглашения. В соответствующем разделе итогового документа говорилось, что «действующее ныне в Польше Временное Прави­тельство должно быть... реорганизовано на более широкой демо­кратической базе с включением демократических деятелей из самой Польши и поляков из-за границы». В этом же документе указывалось, что «восточная граница Польши должна пройти вдоль линии Керзона с отступлениями от нее в некоторых райо­нах от пяти до восьми километров в пользу Польши» и что «Польша должна получить существенные приращения террито­рии на севере и на западе». Комиссии из представителей трех держав было поручено проконсультироваться в Москве «в первую очередь с членами теперешнего Временного Правительства и с другими польскими демократическими лидерами как из самой Польши, так и из-за границы, имея в виду реорганизацию тепе­решнего Правительства на указанных выше основах». После сформирования новое польское правительство, переименованное в Польское временное правительство национального единства, должно было провести свободные выборы. В документе указыва­лось, что Советский Союз, США и Англия установят дипломати­ческие отношения с Польским временным правительством нацио­нального единства.

Решения Крымской конференции полностью отвечали интере­сам польского народа. Они обеспечили возможность дружествен­ных советско-польских отношений, гарантировали мир и безопас­ность в Европе.

Берлинская конференция

Значение потсдамских решений

Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании — состоялась 17 июля — 2 августа 1945 года. Иные политики на Западе делают попытки преуменьшить значение потсдамской встречи, характе­ризуя ее как простое подтверждение ялтинских договоренностей. Другие уверяют, будто Потсдам стал попросту ареной противо­борства победителей. Все эти высказывания имеют целью дискре­дитировать Потсдамские решения, увести в сторону от существа вопросов, затушевать тот факт, что в Потсдаме вновь восторжест­вовал принцип взаимоприемлемой договоренности государств с различным социальным строем.

Важнейшее значение Потсдамских решений в том, что они за­крепили историческую победу, одержанную народами СССР и других стран антигитлеровской коалиции, наметили програм­му справедливого и прочного мира. Буржуазная пропаганда стремится доказать, что мирное со­существование различных социальных систем невозможно. Со­трудничество военного времени было, дескать, исключением, по­рожденным наличием общей угрозы со стороны фашистской «оси». Сторонники этого тезиса утверждают, что не сотрудни­чество, а конфронтация присуща нашему «разделенному» миру.

Речь идет о новой попытке тем или иным способом добиться ликвидации социалистического строя на европейском Востоке. Отсюда и наскоки на Потсдамские решения, отразившие новое соотношение сил в Европе в пользу прогресса и социализма. Эти решения убедительно свидетельствуют о том, что представителям США и Англии пришлось тогда признать реальности, сложив­шиеся к концу войны, и пойти на достижение взаимоприемлемой договоренности с Советским Союзом. Об этом теперь кое-кто на Западе хотел бы забыть.

Смена вех в Вашингтоне.

Обстановка накануне Потсдамской конференции во многом отлича­лась от той, которая сложилась перед предыдущей встречей руко­водителей трех союзных держав в Крыму. Главное состояло в том, что завершились военные действия в Европе. СССР и его союзники одержали победу в тяжелейшей из войн. В этой войне решалась судьба первого в мире социалистического государства, решалось будущее мировой цивилизации, прогресса и демокра­тии. Чтобы победить, советскому народу пришлось вынести на своих плечах основную тяжесть боев, принести огромные жерт­вы. Теперь задача состояла в том, чтобы закрепить добытую столь дорогой ценой победу, надежно оградить Советское государство, все миролюбивые народы от новых посягательств реакционных сил, создать условия для обеспечения прочного мира.

Советский Союз придерживался принципиальной миролюби­вой политики на протяжении всей своей истории, не исключая периода войны. Исходя из этой линии, СССР добивался совмест­ных действий союзных держав. Соглашения, заключенные на конференциях стран — участниц антигитлеровской коалиции в Москве, Тегеране, Ялте, отражали интересы всех сторон. Они воплощали принцип равенства, хотя западные державы имели свои взгляды на конкретные проблемы ведения войны и после­военного устройства. Достижение соглашений было нелегким делом. Оно требовало терпения, доброй воли, разумного компро­мисса, желания добиться общего согласия. Важное значение имело то, что во главе правительства США стоял такой реалисти­чески мыслящий политик, как Ф. Рузвельт. Своей трезвой пози­цией он, не в пример Черчиллю, во многом способствовал принятию, в конечном счете, взаимоприемлемых решений.

На Потсдамской конференции Рузвельта уже не было. Амери­канскую делегацию возглавлял новый президент — Г. Трумэн. Британский премьер У. Черчилль принимал участие только в первой части конференции. После его поражения на выборах Англию с 28 июля представлял К. Эттли — лидер победившей 1ейбористской партии. Появление этих и других новых политических фигур наложило отпечаток на ход конференции.

Важно подчеркнуть, что еще задолго до Потсдамской встречи, по существу с момента прихода в Белый дом Трумэна, в Вашингтоне

началась смена вех. Происходил отход от практиковавшего­ся Рузвельтом принципа равенства во взаимоотношениях с Совет­ским Союзом. Рузвельтовские соратники заменялись сторонника­ми «жесткого» курса.

Свой «жесткий» подход Трумэн продемонстрировал, когда принимал в Белом доме наркома иностранных дел В. М. Молото-18, прибывшего в США в апреле 1945 года для участия в конференции Объединенных Наций в Сан-Франциско. Не обладая внешнеполитическим опытом, новый президент решил предва­рительно проиграть сценарий беседы перед своими ближайшими советниками, На совещание в Белый дом были приглашены госу­дарственный секретарь Э. Стеттиниус, военный министр Г. Стимсон, военно-морской министр Дж. Форрестол, генерал армии Дж. Маршалл, посол А. Гарриман и др. Трумэн заявил, что готов «дать бой русским» по польскому вопросу, даже рискуя тем, что СССР может отказаться от участия в ООН. Президент подчерк­нул, что намерен при всех условиях продвигать американские планы в отношении новой международной организации. То было намерение исключить социалистическую державу из мирового сообщества. Отсутствие СССР позволило бы Вашингтону стать полновластным хозяином в ООН. Определенными силами дело велось к созданию Организации Объединенных Наций без Совет­ского Союза, а, по существу — против него.

Когда Молотов вечером того же дня вошел в кабинет прези­дента, Трумэн, как он сам позднее выразился, сразу «взял быка за рога». Он высказал сожаление по поводу отсутствия прогресса в польском вопросе, обвинив в этом советскую сторону. Далее президент заявил, что американская политика должна пользо­ваться «доверием и поддержкой общественности США» и что конгресс решает вопрос о предоставлении денег для любой после­военной экономической помощи. Он, Трумэн, не видит возмож­ности провести такие меры через Капитолий без общественной поддержки и добавил, что Советскому правительству следует иметь это в виду.

Тут явно звучала угроза применения экономических санкций против СССР. На это советский представитель ответил, что един­ственная приемлемая основа для сотрудничества заключается в том, чтобы правительства трех держав обращались друг с дру­гом как с равными: нельзя допустить, чтобы одно или два из них пытались навязать свою волю третьему. Советское правительство не может рассматриваться нарушителем соглашения из-за изме­нения позиции других партнеров.

Вспоминая впоследствии эту сцену, Гарриман отметил; «Я со­жалел, что Трумэн так жестко подошел к делу. Его поведение давало Молотову основание сообщить Сталину, что от политики Рузвельта отходят».

По сути дела, отход Трумэна от линии Рузвельта стал свер­шившимся фактом. К этому времени политическая мысль в Ва­шингтоне уже вращалась вокруг идеи столкновения с СССР. Исполняющий обязанности государственного секретаря США Дж. Грю составил 19 мая 1945 года меморандум, в котором уве­рял, что война с Советским Союзом неизбежна. На сцене оперно­го театра в Сан-Франциско, где происходила конференция ООН, произносились речи о послевоенном сотрудничестве, а Грю пред­лагал, чтобы, как только конференция закончится, «американ­ская политика по отношению к Советской России немедленно ужесточилась по всем линиям. Гораздо лучше и надежнее,— утверждал он,— иметь столкновение прежде, чем Россия сможет провести восстановительные работы и развить свой огромный потенциал военной, экономической и территориальной мощи»'.

Ко времени открытия Потсдамской конференции произошел и ряд позитивных сдвигов: были претворены в жизнь многие решения, совместно принятые союзниками, что подтверждало на практике возможность плодотворного сотрудничества государств с различными общественными системами и в условиях мира. 5 июня 1945 года в Берлине состоялось первое заседание Конт­рольного совета. На следующий день была опубликована Декла­рация о поражении Германии и взятии верховной власти в отно­шении Германии правительствами СССР, США, Великобритании и Франции. В декларации указывалось, что союзники примут такие меры, «включая полное разоружение и демилитаризацию Германии, какие они сочтут необходимыми для будущего мира и безопасности». Одновременно оккупирующие державы обнаро­довали краткое изложение соглашений о зонах оккупации и о контрольном механизме в Германии. Несмотря на интриги Чер­чилля, была достигнута договорённость о том, что правительства США и Англии выведут свои войска из занятой ими части совет­ской оккупационной зоны. Поскольку Берлин становился местом пребывания Контрольного совета и других органов союзного кон­троля в Германии, воинские части западных держав допускались в определенные для них секторы Большого Берлина. Однако Берлин оставался при этом частью советской зоны оккупации Германии.

Вскоре был согласован вопрос о размещении войск по зонам в Австрии и вводе английских, американских и французских войск в Вену. Удалось ускорить решение вопроса о создании Временного польского правительства национального единства. Оно было сформировано 28 июня 1945 года. Его ядром осталось ранее признанное Советским Союзом Временное правительство Польской Республики. 29 июня новое правительство Польши было признано Францией, а 5 июля — Соединенными Штатами и Англией.

26 июня успешно завершила работу конференция в Сан-Франциско. Единогласное принятие Устава ООН показало, что мировое содружество поддерживает принцип единства великих держав и одобряет главную цель организации - избавить гряду­щие поколении от бедствий мировой войны.

Все это объективно создавало благоприятную обстановку для решения вопросов, стоявших на повестке дня Берлинской конфе­ренции. Прежде всего, речь шла о комплексе проблем, связанных с безоговорочно капитулировавшей Германией. В соответствии с Ялтинским соглашением предстояло выработать политические и экономические принципы координированной политики союзни­ков. Далее следовало принять согласованное решение о подготов­ке мирных договоров для Италии, Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии. Участникам конференции нужно было также решить вопросы, вытекавшие ил создании Временного польского правительства в Лондоне, а также определить западную границу Польши. Наконец, трем союзным державам предстояло согласо­вать действия против милитаристской Японии.

У Советского правительства имелись сведения, что в ряде слу­чаев в западных зонах оккупации, а также в других местах, в частности в Норвегии, сохраняются крупные германские воин­ские соединения. Английские и американские власти их не ра­зоружают вопреки имевшимся на этот счет решениям союзников. Советская сторона считала важным выяснить причины этого. Были и другие вопросы, подлежавшие обсуждению на конфе­ренции.

Решения конференции

При обсуждении вопроса о переустройстве Германии участники конференции опирались на рекомендации, выработанные Евро­пейской консультативной комиссией, созданной по решению Московской конференции министров иностранных дел в 1943 го­ду, а также на документы Тегеранской и Ялтинской конферен­ций. Однако дело не обошлось без трудностей. В правящей вер­хушке западных держав к тому времени созрела идея использо­вания людского и экономического потенциала Германии в анти­советских планах. Постановления о полной демилитаризации и демократизации Германии больше не устраивали вашингтон­ских и лондонских политиков. Советской делегации пришлось вести решительную борьбу за соблюдение достигнутых ранее договоренностей. Это была борьба во имя безопасности Европы и в то же время за мирное будущее Германии, за подлинные национальные интересы немецкого народа.

В утвержденном на Потсдамской конференции соглашении о политических и экономических принципах для руководства при обращении с Германией в начальный контрольный период были поставлены следующие цели: полное разоружение и демилитари­зация Германии, и ликвидация всей германской промышленности, которая может быть использована для военного производства, или контроль над ней; уничтожение национал-социалистской пар­тии и предотвращение нацистской и милитаристской деятельно­сти или пропаганды; отмена всех нацистских законов; наказание военных преступников; поощрение деятельности антифашистских партий и подготовка к окончательной реконструкции германской политической жизни на демократической основе и к возможному мирному сотрудничеству Германии в международной жизни.

Принятые на конференции экономические принципы обраще­ния с Германией были также направлены на искоренение мили­таризма, уничтожение германского военного потенциала, устране­ние угрозы развязывания Германией новой войны. В согласован­ном участниками Потсдамской конференции документе подчер­кивалось, что «в период оккупации Германия должна рассматри­ваться как единое экономическое целое». Предусматривалась общая политика союзников относительно производства и распре­деления продукции горной и обрабатывающей промышленности; сельского хозяйства, лесоводства и рыболовства; зарплаты, цен; программы импорта и экспорта, денежной и банковской системы; репараций и устранения военно-промышленного потенциала; транспорта и коммуникаций.

Делегаты США и Англии попытались уклониться от подтверждения ранее принятого решения вопроса о границах Польши. Дискуссия приняла острый характер. Упорство западных держав подкреплял только что полученный Трумэном подробный отчет о разрушительной силе атомной бомбы, испытанной в штате Нью-Мексико. Американский президент теперь осознал, каким грозным оружием обладают США. Он решил использовать этот козырь.

Именно тогда Трумэн выдвинул возражения против передачи Польше ее исконных западных земель. Он заявил, что не может дать согласия на предлагаемую западную польскую границу, «так как для этого будет другое место, а именно — мирная конференция». Иными словами, американская делегация попыталась вообще оставить вопрос открытым, ибо к тому времени Трумэн уже пришел к выводу, что в обозримом будущем никакой мирной конференции не будет.

С советской стороны было заявлено, что такая позиция про­тиворечит имеющейся договоренности. В решениях Ялтинской конференции, напомнил И. В. Сталин, было сказано, что «Поль­ша должна получить существенные приращения своей террито­рии на севере и на западе. Там дальше сказано: они, то есть три правительства, считают, что по вопросу о размерах этих прираще­ний в надлежащее время будет запрошено мнение нового Поль­ского правительства национального единства, и что вслед за этим окончательное определение западной границы Польши будет от­ложено до мирной конференции».

Поскольку созданное в Варшаве Временное - польское прави­тельство национального единства уже было признано всеми тремя великими державами, отпали основания к тому, чтобы участники конференции не высказали своего мнения относительно пожела­ния польского правительства насчет западной границы. Однако США продолжали уклоняться от рассмотрения этого вопроса. После того как 24 июля Трумэн сообщил Сталину о том, что США создали оружие «необыкновенно разрушительной силы», американцы решили еще раз оказать на СССР нажим, полагая, что известие о появлении у них атомной бомбы вынудит совет­скую делегацию пойти на уступки. Но советские представители держали себя спокойно и твердо, будто ничего не произошло. Они продолжали поддерживать справедливые требования поля­ков. Первая в истории попытка атомного шантажа потерпела неудачу.

Советский Союз настоял на приглашении в Потсдам предста­вителей Временного польского правительства национального единства. Во время встречи с главами правительств и министра­ми иностранных дел трех держав они дали всестороннее обосно­вание своих требований на исконные польские земли на Западе. Советская делегация поддержала эти требования.

После длительных дебатов американская и английская деле­гации согласились на установление западной границы Польши в соответствии с предложением советской делегации. Таким обра­зом, на Берлинской конференции этот вопрос был решен оконча­тельно.

Решение же не усугублять конфронтацию по польскому во­просу и пойти, в конечном счете, на договоренность было связано с заинтересованностью США в скорейшем вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке. Бытующее на Западе мнение, будто ко времени потсдамской встречи Вашингтон уже не видел необ­ходимости в советском участии в военных действиях против Япо­нии, не соответствует действительности. Из рассекреченных в 1983 году частных писем президента Трумэна явствует, что, находясь в Берлине, он по-прежнему считал главной задачей добиться твердого обещания СССР на этот счет. 18 июля 1945 го­да президент писал своей жене: «Я получил без напряжения то, ради чего сюда прибыл,— Сталин вступит в войну... Теперь мож­но сказать, что мы закончим войну на год раньше, и я думаю о тех парнях, которые не будут убиты»¹.

В связи с отмечавшимся в 1985 году 40-летием Потсдамской конференции на Западе развернулась очередная пропагандист­ская кампания, имеющая целью набросить тень на миролюбивую политику Советского Союза. Дело преподносится так, будто Москва сразу же по окончании войны отошла от принципа сотрудничества с западными державами и взяла курс на конфрон­тацию с Вашингтоном.

Факты, однако, убедительно говорят о том, что СССР всегда проводил линию на мирное сосуществование государств с различ­ными социальными системами. А США выступили против этого. Брался курс на диктат, подкрепленный надеждами на американ­скую атомную монополию. Дж. Бирнс информировал в апреле 1945 года президента Трумэна о том, что атомное оружие «может оказаться столь мощным, что будет потенциально в состоянии стирать с лица земли целые города и уничтожать население в бес­прецедентном масштабе». При этом он выразил веру в то, что «бомба может дать прекрасные возможности диктовать паши собственные условия в конце воины».

В Соединенных Штатах размышляли над тем, как использо­вать мощь атомной бомбы против Советского Союза.

Эти идеи воплотились в воинственном антисоветском курсе. Когда в сентябре 1945 года в Лондоне собралась предусмотрен­ная Потсдамскими решениями сессия Совета министров ино­странных дел (СМИД), полный поворот западных держав завер­шился. На этой сессии США и Англия пытались использовать переговоры о мирном урегулировании для открытого вмешатель­ства во внутренние дела стран народной демократии. Цель амери­канской политики состояла в том, чтобы свергнуть законные пра­вительства этих государств. Советский Союз не допустил такого вмешательства. Тогда Вашингтон, воспользовавшись чисто проце­дурным вопросом, сорвал работу лондонской сессии.

Участвовавший в лондонской сессии СМИД в качестве пред­ставителя республиканцев Джон Фостер Даллес следующим обра­зом охарактеризовал царившую там атмосферу: «В тот момент родилась наша послевоенная политика: никакого умиротворения» (т. е. никакого сотрудничества с СССР). «В целом,— продолжал Даллес,— мы неизменно придерживались ее... Наши действия на встрече в Лондоне имели важные последствия: они ознаменовали конец целой эпохи — эпохи Тегерана, Ялты, Потсдама».

Так обстояло дело в действительности. Не Москва, а Вашинг­тон несет ответственность за отказ от практики сотрудничества.

Что касается Советского Союза, то он хотел сохранять нор­мальные, даже дружественные отношения с западными держава­ми. «Советское правительство стремилось сделать мир, завоеван­ный дорогой ценой, действительно прочным. Оно стремилось со­хранить тесное сотрудничество со всеми союзниками — США, Англией и Францией — и провести мирное урегулирование в тес­ном контакте с ними».

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1.   Валентин Бережков «Ялта. Потсдам»

2.   Г. К. Жуков «Воспоминания и размышления»

3.   Журнал «Свободная мысль» 2001г. №2

4.   Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия

5.   Энциклопедия для детей «История России 20 век»