Обнаружение себя героем в общем знании

2. Обнаружение себя героем в общем знании.

Такой признак можно выделить на основе суждения Н. С. Павловой[30]. Она замечает, что «Трактат» поднимает частную историю до уровня общего опыта. Именно в «Трактате» то и дело встречаются фразы вроде: «С ним происходит то, что происходит со всеми» или «Людей типа Гарри на свете довольно много…». Сам факт волшебного присутствия в дешевой ярмарочной брошюрке имени Гарри и истолкования его жизни тождествен много раз встречающемуся у романтиков обнаружением себя героем в общем знании, в общей «книге» всего человечества (такую книгу с собственным изображением среди начертаний таинственного шрифта у Новалиса находит Генрих фон Офтердингер в пещере отшельника). Трактат объективизирует судьбу и натуру героя, рассматривая ее в масштабах структуры человеческого общества.

3. Фабула, которая несмотря на двукратное прерывание остается сохраненной, так как внешние и внутренние события хронологически строго упорядочены. И мы можем построит точную цепь событий, с тем лишь преимуществом, что на разные моменты в жизни Гарри мы можем взглянуть с разных позиций.

В ответ на упреки в неровности и разорванности романа Гессе неоднократно отмечал, что по художественной завершенности «Степной волк» не уступает другим его произведениям. «Степной волк» построен так же строго, как канон или фуга, и стал формой в той мере, какая была для меня возможна», - писал он в одном из писем. И в другом: «С чисто художественной точки зрения «Степной волк» не уступает «Гольдмунду», он так же строго и четко построен вокруг интермеццо трактата, как соната, и чисто разрабатывает тему.[31]

4. Отношение автора к миру – позитивное, несмотря на сломленность его героя, так как он предполагает преодоление жизненного кризиса. Как и в традиционном романе в «Степном волке» достижение идеального разума является целью процесса становления личности. Моцарт как представитель бессмертных гениев разума напоминает Гарри Галлеру в конце романа в воображаемом диалоге о многих ошибках в его прошлой жизни и призывает его наконец образумиться.

Sie sollen leben, und Sie sollen die verfluchte Radiomusik des Lebens anhören lernen. Sie sollen den Geist hinter ihr verehren […] Fertig, mehr wird nicht von Ihnen verlangt.[32]

 О правильности этого толкования говорит и послесловие, написанное автором через 15 лет после опубликования романа, где он подчеркивает, «что история «Степного волка» хотя и представляет собой болезнь и кризис, но не кризис, который ведет к смерти, не гибель, а совсем наоборот: излечение».

5. Язык автора, его синтаксис остаются традиционными, хотя для модернизма было характерно разрушение общенародной основы и коммуникативной функции языка, его сложившихся лексических и синтаксических принципов, его предельная субъективация.

Не то чтобы Гессе умел выражать сложное просто […]. Собственную свою задачу писатель понимал как постижение значительности простого. От читателя Гессе требуется сходное усилие воображения и мысли – усилие погружения в содержательность его простоты.[33]

Заключение

Ist es nötig zu sagen, daß der “Steppenwolf” ein Romanwerk ist, das an experimenteller Gewagtheit dem “Ulisses”, den “Fax Monnayers” nicht nachsteht? Der “Steppenwolf” hat mich seit langem zum ersten mal wieder gelehrt, was lessen heißt.

Thomas Mann

Произведение «Степной волк» пользовалось и пользуется большой популярностью у молодежи. Именно «Степной волк» стал культовой книгой в 60-х, 70-х годах в Америке. До сих пор Гессе является одним из самых читаемых авторов в Америке и в Японии, его произведения переведены на 35 языков мира и на 12 индийских диалектов. Что касается русского читателя, то «Степной волк» - является у него одним из самых известных и любимых произведений Гессе. Произведение Степной волк само по себе очень необычное по структуре и по форме, и наряду с тем, что поднятые Гессе темы очень близки читателю, нас привлекает и необычность построения произведения, смена ракурсов изображения, постоянная игра, а также глубокий смысл его романа.

Сложность при чтении Гессе не в том, чтобы во время распознать дополнительный смысл, вложенный в тот или другой эпизод […] Сложность в том, чтобы почувствовать содержательность самих нарисованных Гессе сцен и предметов, ибо в них изначально скрыт занимающий его смысл. Важно кроме того, уловить переливание, перетекание отдельных образов, их автономность, и их принадлежность к большому, целому не только художественного замысла, но и жизни, как ее понимал писатель.[34]

В ходе нашего исследования мы обнаружили в «Степном волке» следующие черты модернизма:
1.	В центре стоит не традиционный герой, а больной, запуганный, разрываемый в разные стороны человек.
2.	Использование разных типов повествования:
	а)	Персональное повествование в предисловии издателя;
	б)	Повествование от первого лица в записках Гарри Галлера;
	в)	Аукториальный взгляд со стороны в «Трактате о степном волке».
3.	Прямолинейное действие рассказа дважды прерывается:
	а)	эссеистической вставкой «Трактата»;
	б)	монтажом картин галлюцинаций в «Магическом театре».
4.	Роман затрагивает ряд тем, которые являются вечно актуальными.
В то же время в романе Гессе обнаруживаются классические традиции немецкого романа:
1.	Мотив жизненного кризиса человека в среднем возрасте, который является вовсе не новым ( его можно обнаружить уже в 1982 году у Гете в его произведении в «Годы путешествия Вильгельма Мейстера», 1892).
2.	Обнаружение себя героем в общем знании.
3.	Фабула, как красная нить рассказа, несмотря на двукратное прерывание остается сохраненной, так как внешние и внутренние события строго хронологически упорядочены.
4.	Отношение автора к миру – позитивное, несмотря на сломленность его героя, так как он предполагает преодоление жизненного кризиса.
5.	Язык автора, его синтаксис остаются традиционными.

Данный анализ не позволяет нам полностью причислить «Степного волка» ни к модернистскому, ни к традиционному роману. Это скорее синтез классических традиций и модернистских. Поскольку :

1.    Согласно времени и истории возникновения этот роман относится к эпохе, когда доминировало такое направление как модернизм, что оказало на Гессе определенное влияние.

2.    Структура романа – это смешение традиционных и модернистских элементов, когда прямая линия сюжета и обозримость текста сочетаются со сменой перспектив и использованием вставок.

3.    Произведение затрагивает ряд вечно актуальных проблем.

4.    Язык и стиль Гессе остаются при этом достаточно традиционными.

В монологическое простое и прозрачное повествование Гессе сумел вместить, не поступившись правдой, сложность жизни и многоголосие эпохи, отразить в бесконечной смене перспектив напряженную борьбу разных плоскостей жизни и разных сознаний, чтобы в итоге прийти не к хаосу и отчаянию, а к гармоничной и цельной картине мира.

Список литературы:

1.	Andreotti, Mario: Moderne Literatur. Neue Wege in der Textanalyse. Bern / Stuttgart, 1990, S. 13.
2.	Grimminger R. / J. Murašov / J. Stückrath: Literarische Moderne, Hamburg, 1994, S. 398.
3.	Hesse, Hermann: Der Steppenwolf. Frankfurt am Mein, 1972.
4.	Texte, Themen und Strukturen. Düsseldof, 1992.
5.	Vorkurs Deutsch, München, 1991.
6.	Бахтин М. М.: Проблемы поэтики Достоевского. М., «Советская Россия», 1979.
7.	Березина А. Г.: Герман Гессе. Ленинград, 1976.
8.	Лейтес Н. С.: Немецкий роман 1918-1945 годов. Пермь, 1975.
9.	Можагунян С.: О модернизме. М., 1970, с. 34.
10.	Павлова Н. С.: Типология немецкого романа. 1900-1945. М., «Наука», 1982.
11.	Руднев В. П.: Словарь культуры XX века. М., «Аграф», 1999.
12.	Рымарь Н. Т.: Современный западный роман. 1978.
13.	Седельник В. Д.: Герман Гессе и швейцарская литература, Москва, 1970.
14.	Щербина В.: Пути искусства. М., 1970, с. 56.

[1] М. М. Бахтин: Проблемы поэтики Достоевского. М., «Советская Россия», 1979, с. 3.

[2] Там же с. 6.

[3] Суждения о романе В. Иенса, В. Эмриха, Г. Цельнер-Нойкома, К. А. Хорста, Э. Нейса, Р.-М. Альбериса приводит Н, С. Лейтес в своей книге «Немецкий роман 1918-1945».Пермь, 1975.

[4] Mario Andreotti: Moderne Literatur. Neue Wege in der Textanalyse. Bern / Stuttgart, 1990, S. 13.

[5] В. Щербина: Пути искусства. М., 1970, с. 56.

[6] С. Можагунян: О модернизме. М., 1970, с. 34.

[7] German Bahr. In: Rolf Grimminger / Junj Murašov / Jŏrn Stückrath: Literarische Moderne, Hamburg, 1994, S. 398.

[8] Н. С. Лейтес: Немецкий роман 1918-1945 годов. Пермь, 1975, с. 24.

[9] Paul. K. Kurz: Mittel des modernen Erzählens: Erlebte Rede – innere Monolog – Bewusstseinsstrom. In: Vorkurs Deutsch, München, 1991, S. 124

[10]Там же с. 25

[11] Karl Migner: Tendenzen der Romangestaltung im 20. Jahrhundert. In: Texte, Themen und Strukturen. Düsseldof, 1992, S. 126.

[12] Franz K. Stanzel: Typische Erzählsituationen. In: Texte, Themen und Strukturen. Düsseldof, 1992, S. 116-117.

[13] Н. Т. Рымарь: Современный западный роман. 1978, с. 58.

[14] Paul. K. Kurz: Mittel des modernen Erzählens: Erlebte Rede – innere Monolog – Bewusstseinsstrom. In: Vorkurs Deutsch, München, 1991, S. 124.

[15] Karl Migner: Tendenzen der Romangestaltung im 20. Jahrhundert. In: Texte, Themen und Strukturen. Düsseldof, 1992, S. 127.

[16] ebenda.

[17] В. П. Руднев: Словарь культуры XX века. М., «Аграф», 1999, c. 239

[18] Paul. K. Kurz: Mittel des modernen Erzählens: Erlebte Rede – innere Monolog – Bewusstseinsstrom. In: Vorkurs Deutsch. München, 1991, S. 124

[19] ebenda, S. 125.

[20] ebenda.

[21] Paul. K. Kurz: Mittel des modernen Erzählens: Erlebte Rede – innere Monolog – Bewusstseinsstrom. In: Vorkurs Deutsch, München, 1991, S. 125.

[22] Н. Т. Рымарь: Современный западный роман. 1978, с. 61.

[23] Hermann Hesse: Der Steppenwolf. Frankfurt am Mein, 1972. S. 37.

[24] ebenda.

[25] ebenda, S.34.

[26] В. Д. Седельник: Герман Гессе и швейцарская литература, Москва, 1970, с. 58.

[27] А. Г. Березина: Герман Гессе. Ленинград, 1976, с. 43.

[28] Там же с.36.

[29] Там же с. 23.

[30] Н. С. Павлова: Типология немецкого романа. 1900-1945. М., «Наука», 1982.

[31]  В. Д. Седельник. Герман Гессе и швейцарская литература. М. «Высшая школа», 1970, с. 62.

[32] Hermann Hesse: Der Steppenwolf. Frankfutr am Mein, 1972. S. 249.

[33] Н. С. Павлова: Типология немецкого романа. 1900-1945. М., «Наука», 1982, с. 54.

[34] Н. С. Павлова: Типология немецкого романа. 1900-1945. М., «Наука», 1982, с. 55.