Отражение в поэзии С. Есенина 1920-1923 гг. духовного кризиса

2.3 Отражение в поэзии С. Есенина 1920-1923 гг. духовного кризиса.

 

«Русь моя, деревянная Русь!

Я один твой певец и глашатай»

С. Есенин (1-1-160)

В начале 20-х гг. Есенин переживал глубокий ду­ховный кризис, вызванный непониманием революци­онной действительности, и это накладывает отпечаток на его поэзию: в ней появляются мотивы одиночества, душевной усталости и трагической безысходности.

В 1920 году он пи­шет «Сорокоуст» (Сорокоуст — молитвы об умершем в течение сорока дней после смерти православной церкви), в котором заявляет о своем непри­ятии машины и города. Стихотворение открывается предчувствием надвигающейся на деревню катастрофы, которая «тянет к глоткам равнин пятерню» (1-1-333). Природа очень тонко чувствует приближение катастрофы: это и мельница, и бык. Образ врага в первой части стихотворения не конкретизируется, но Есенин указывает на главные его признаки. Это железное существо, а значит, холодное, бездушное, искусственное, чуждое природе.

Во второй части стихотворения образ врага разрастается. Это уже некто, кто всё крушит и ломит, несёт в деревню погибельную болезнь под названием «стальная лихорадка». Поэт резко противопоставляет «железным» качествам врага незащищённость старой деревни, дорогой и милой сердцу Есенина.

В третьей части стихотворения этот конфликт представлен как поединок жеребёнка и чугунного поезда, догнать которого пытается бедное животное. Поэтические строки пронизаны горькой болью лирического героя, который понимает бессмысленность поступка животного. Поэт передаёт резко меняющуюся на его глазах картину мира, смещение ценностей, когда за убитых животных покупают железного монстра:

И за тысячи пудов конской кожи и мяса

Покупают теперь паровоз.

(1920)

Возникающий в этих строках мотив насилия над природой получает своё развитие в четвёртой части стихотворения через мотив смерти:

Головой размозжась о плетень,

Облилась кровью ягод рябина.

(1920)

Гибель русской деревни передаётся через мелодии русской гармоники. Сначала гармоника жалостно плачет, затем «тужиль» предстаёт уже как неотрывное качество русской гармоники. Лирический герой этого стихотворения несёт в себе всю грандиозную боль и горечь, переживая гибель старой деревни и народной культуры.

Кровоточащая боль и неуемная скорбь о невозвратной, исторически обреченной на гибель старой деревне звучит в «Сорокоусте», «Песни о хлебе», «Исповеди хулигана», в стихотворении «Мир таинственный, мир мой древний...», «Я последний поэт деревни...». Но никогда не покидало поэта стремление преодолеть упадочнические настроения, вернуть себе душевное здоровье и ясность. Никогда не отвергал он правды новой жизни, как бы трудно ни давалось ему понима­ние того, что происходит в стране. «Он яркий и дра­матический символ непримиримого раскола старого с новым»,— сказал о нем Горький, который считал, что Есенин «выражает стон и вопль многих сотен ты­сяч» (8-138). Творчество поэта было об­ращено к сердцам этих «многих сотен тысяч» не толь­ко жителей деревни, а и сотен тысяч жителей города, которые на свой лад переживали ломку старых устоев жизни и находили в стихах Есенина отклик своим смятенным чувствам.

Годы 1920—1922, когда Есенин сблизился с има­жинистами, печатался в их журнале «Гостиница для путешествующих в прекрасное» и читал стихи в ка­бачке с претенциозным названием «Стойло Пегаса», были нелегкими для поэта. Многие произведения это­го периода говорят о том, что он испытывал чувство растерянности.

В 1922 г. поэт отправляется в заграничную поезд­ку. За границей Есенин воочию увидел непривлека­тельность буржуазной цивилизации (возвратившись, назвал Америку «Железным Миргородом») и вместе с тем оценил могущество технического прогресса, не­возможного без городов и машин, против которых он бунтовал прежде. «Большое видится на расстоянье»,—скажет он позже (8-139). Тоскуя по Родине, Есенин по-новому оценивает все, что происходит в Советской России.

Начинается период его возрождения, очень труд­ный, но плодотворный. Поэт с ужасом увидел, что «очутился в узком промежутке», что Родина, которой он посвятил свое творчество, в нем теперь не нуж­дается, что он остался в стороне от жизни народа, сам от него отгородился, стал ему «чужим». Есенин стремится преодолеть это отъединение, включиться в трудовой ритм новой жизни.

2.4 Философское осмысление эпохи и места

человека в ней в лирике 1924-25 гг.

«Радуясь, свирепствуя и мучаясь,

Хорошо живётся на Руси».

С. Есенин (1-1- 223)

В стихах, написанных Есениным в 1924-1925 годах, особенно на Кавказе, новое берёт решительный перевес над старым.

Многие стихи Есенина той поры – «Мой путь» (1-1- 392), «Письмо матери» (1-1-184), «Письмо к женщине» (1-1-363), «Письмо к сестре» (1-1-389), «Письмо деду» (1-1-376), «Собаке Качалова» (1-1-212) и другие, где он как бы оглядывается на свой путь, во многом автобиографичны: это честная и мужественная исповедь поэта. По-настоящему ху­дожественны в них образы, без которых трудно представить себе творчество Есенина.

Груз прошлых ошибок, чуждые идейные влияния, раздумья о днях, растраченных напрасно, неустроенность личной жизни, имажинистская среда тяжёлым бременем ложились на душу поэта. Есенину было трудно шагать в ногу с народом, с новой жизнью.

 Лирическая исповедь, тончайший психологизм, аналитическое самоуглубление делают цикл «Москва кабацкая» (1924) не только отражением одной из самых страшных и горьких страниц жизни поэта, но и серьёзным творческим достижением Есенина.

В 1924 году Есенин пишет ряд стихотворений, посвященных ос­мыслению своего места в новом обществе, «Русь бесприютная» (1-1346), «Русь советская» (1-1-343), «Русь уходящая» (1-1-349), где ощутимо выражено тре­вожное чувство потери почвы под ногами.

В стихотворении «Русь бесприютная» он пытается осознать себя через связь с бездомными, страдающими. Гуманистическая основа культуры XIX в., построенная на сострадании к обездоленным, в новое время вытесняется понятиями классовой борьбы, «револю­ционного» гуманизма, культивирующего беспощадность к врагам. Конкретный человек, личность в такой системе теряет свою цен­ность. Есенин же открыто занимает позицию обездоленных — жертв борьбы за улучшение жизни:

Но есть на этой

Горестной земле,

Что всеми добрыми

И злыми позабыты.

Мальчишки лет семи-восьми

Снуют средь штатов без призора,

Бестелыми корявыми костьми

Они нам знак

Тяжёлого укора.

(1924)

 Этим он подчеркивает свою связь с традиционными христианскими гуманистическими ценностями.

В «Руси советской» поэт сравнивает новую деревню со старой, в которой родился и вырос. Он утверждает, что в своей стране «стал словно иностранец». Хотя в целом стихотворение звучит оптимистично, лирический герой несёт в себе отчуждённость, неслиянность с новой жизнью. Есенин изображает молодое поколение, стремящееся в будущее. Однако оптимизм окрашен грустными настроениями, так как поэт понимает, что стал чужим деревенскому миру:

 Моя поэзия здесь больше не нужна.

Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.

(1924)

Осознавая свой разрыв с современностью, поэт пытается сохра­нить связь с тем миром русской души, из которого произошло все его творчество. Действительность Есенин воспринимает неоднозначно. И прямо говорит об этом:

Отдам всю душу октябрю и маю,

Но только лиры милой не отдам.

(1924)

На ощущении контраста между старым и новым построено сти­хотворение «Русь уходящая». Есенин с грустью называет себя поэтом про­шлого. Кризисное мироощущение он по-русски «лечит» вином. Но здесь же выражено понимание того, что в меняющемся мире это не поможет: «Я знаю, грусть не утопить в вине...» (1-1-351). И тут же глубин­ная русская грусть сменяется у лирического героя противополож­ным чувством: веселого озорства. Ему хочется бегом догонять ухо­дящую вперед молодость, не отставать от времени. Но этот порыв сопровождается иронией и самоиронией::

Знать, оттого так хочется и мне,

Задрав штаны,

Бежать за комсомолом.

(1924)

Все эти три стихотворения передают сложную, двойственную позицию автора. Есенин как бы разрывается между политическими сим­патиями к новой власти и непосредственным чувством жизни, экзистенциальным опытом поэта, духовным самосознанием. К трем стихотворениям примыкают также «Стансы» (1-1-373) и «Возвраще­ние на родину» (1-1-339), где в рассказе деда возникает картина смены культур, уничтожения религиозных основ жизни деревни. Проти­вопоставляя себя сестрам, лирический герой заявляет: «Конечно, мне и Ленин не икона» (1-1-340), а про «пузатый» «Капитал» Маркса и работы Энгельса признаётся, что:

Ни при какой погоде

Я этих книг, конечно, не читал

(1924)

 В «Стансах» лирический герой собирается сесть «за Маркса», чтоб «разгадать премудрость скучных строк». Идео­логия не стыковалась с его мироощущением, разрушая целостность мировосприятия поэта.

Напряжённый психологический мир возникает в лиро-эпической поэме «Черный человек» (1-2-136), переданной в жанре своеобразной лирической исповеди. Образный мир поэмы построен на использовании приёма галлюцинации. К поэту приходит некий «чёрный человек» и мучает его воспоминаниями.

В «Черном человеке» ненависть, презрение, гнев не от­делимы от боли, мучительных раздумий, тоски и страха, которые нагоняет по ночам на поэта «прескверный гость». «Прескверный гость» — «Черный человек» у автора — это не его личный недруг, он враг человечества и всего прекрасного на Земле.

С трагической искренностью поведал Есенин в своей по­этической исповеди о том «черном», что омрачало и угне­тало его, что все больше терзало его «непродажное» сердце. Но это только одна грань, одна сторона поэмы.

Есенин был подлинным гуманистом, он стремился воспе­вать то, что было в жизни «крепче и живей», его стихи пол­ны любви к людям и вместе с тем проникнуты тревожным беспокойством об их настоящем и будущем.

«Прескверный гость» — «черный человек» у Есенина — это не только его личный враг. Нет, он враг всего прекрас­ного, враг Человека. В поэме он олицетворяет черные силы, доставшиеся новому миру в наследство от старого, в кото­ром господствует «философия», согласно которой, «человек от природы подл». И не случайно замысел «Черного человека» возник у Есе­нина в пору его пребывания за границей. Там особенно яв­ственно встал перед ним этот страшный образ. В символи­ческой сцене, завершающей словесную дуэль поэта с «чер­ным человеком», летящая трость, брошенная поэтом прямо в его морду, разбивает лишь зеркало.

Но поэмой о «прескверном госте» Есенин так яростно так бесстрашно обнажил «чёрную душу» «чёрного человека», что необходимость суровой, беспощадной борьбы с ним стала ещё более очевидной.

В стихотворениях этого периода поэт пытается преодолеть внутренний конфликт, обращаясь к злободневным темам времени, пытаясь принять «коммуной вздыбленную Русь».

Европа и Америка произвели удручающее впечатление на поэта. В одном из писем он отзывался о загранице, как об «ужаснейшем царстве мещанства...», где «в страшной моде Господин доллар, а не искусство ... самое высшее — мюзик-холл». Взгляды С. Есенина меняются. «Там, из Москвы, нам казалось, что Евро­па — это самый обширнейший рынок распространения наших идей в поэзии, а теперь отсюда вижу: боже мой! до чего прекрасна и богата Россия в этом смысле. Кажется, нет еще такой страны и быть не может» (3-256).

Стараясь оторваться от мрачных дум, Есенин соверша­ет поездки на Кавказ (Баку, Батум, Тифлис). Поездки эти имели для него огромное значение: они вносили душевное успокоение, давали возможность сосредоточиться, созда­вали благоприятную обстановку для творчества. Есенин создаёт цикл «Персидские мотивы», куда входят такие произведения, как «Шаганэ ты моя, Шаганэ» (1-1-244), «Руки милой – пара лебедей» (1-1-255) и другие, воспевает чувство любви, вдохновенное и светлое, которое составляет здесь основной предмет изображения. Любовь у Есенина – это одна из граней любви к России, так как любовь к родине – основа его человеческой природы. Поэта интересуют различные оттенки и варианты любовного чувства: ревность, грусть, любовное томление, измена, любовные ласки. Его героини – Шаганэ, Гелия, Лала – прекрасны, как их удивительная родина Персия, страна грёз, страна – сказка, восточный шафрановый рай с опаловыми небесами.

Однако параллельно с Персией в стихотворениях Есенина возникает образ и другой страны – «рязанских раздолий», русских равнин «под шуршащим пологом тумана», «волнистой ржи при луне». Ностальгическая тема вплетается в любовную, и любовь к далёкой милой родине оказывается сильней блаженства в раю персидском.

Тяга к размышлениям о жизни, о себе самом начинает занимать преимущественное положение в лирике Есенина в 1925 году. В этом году Есенину исполнилось 30 лет. Он считал этот возраст зна­чительным для лирического поэта, переломным, предъяв­ляющим высокие требования к человеку.

В стихотворении «Мой путь» (1-1-392) он подводит итоги прожитого: вспоминает события в стране, свою молодость, говорит о новом взгляде на жизнь, мечтает о том, «чтоб говорливая душа уже по-зрелому запела» (1-1-397).

Не без сожаления поэт прощается со своей бурной молодостью, но в то же время хорошо понимает необходимость более зрелого отношения к жизни, более высокой требовательности к себе. Он во многом критичес­ки оценивает свое прошлое, учитывает опыт прожитого, задумывается над будущим. Поэт говорит о своей привязанности к жизни. Есенин испытывает прилив свежих сил, новый творческий подъем.

Да, прошлое тяготело над поэтом, он сам признавался: «Остался в прошлом я одной ногою» (3-257). Но в его творчестве есть и другое, главное — его страстное стремление понять новое время. Какой бы противоречивой ни была поэзия Есенина, невозможно отрицать тот факт, что глубокая вера поэта в настоящее и будущее России, его любовь к родине составляют основу его творчества.

Заключение.

 

Есенин — русская художественная идея. Сергей Есенин — самый читаемый в России и при этом отнюдь не общедоступный поэт. Его стихи даже таким искушенным ценителям, как про­фессиональные литераторы, до сих пор представляются явлением зага­дочным. В пришествии Есенина в русскую поэзию, в ту пору бо­гатую и разнообразную, и впрямь было что-то от чуда. Ведь он явился из глубины России, оттуда, где с незапамятных мифоло­гических времен бил, как писал Гоголь, «в груди народа» само­родный фольклорный ключ и где уже почти полвека была безот­ветная тишина.

А через десять лет Есенин — чуть ли не самый современный по мироощущению художник, властитель чувств, стихи которого твердит наизусть вся Россия. Больше того, «суровый мастер», дерзкий реформатор стиха. Чтобы одолеть такое расстояние с такой сказочной скоростью, мало Божьего дара. Надо было об­ладать еще и самодисциплиной, и волей к совершенству, и чутко­стью к велению живой жизни.

Есенин — единственный среди великих русских лириков поэт, в творчестве которого невозможно выделить стихи о родине, о России в особый раздел, потому что все, написанное им, продик­товано, пронизано «чувством родины». Это не тютчевская «вера», не лермонтовская «странная лю­бовь», и даже не страсть-ненависть Блока. Это именно «чувство родины». В определенном смысле Есе­нин — художественная идея России.

Есенин глубоко знал жизнь крестьянской России, был кровно связан с жизнью русского крестьянства — все это способствовало тому, что он смог стать истинно народным, национальным поэтом и в ярких произве­дениях сказать свое правдивое поэтическое слово о главных событиях своей эпохи.

Уйдя из жизни в 30 лет, С.А. Есенин оставил нам чудесное и богатое поэтическое наследие. И пока живёт земля, Есенину-поэту суждено жить с нами и «воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким «Русь».

Список литературы.

1.    Есенин С. Собрание сочинений в трёх томах. – Москва: Правда, 1977.

2.    Бузник В.В. Русская советская литература – Москва: Просвещение, 1987. –368 с.

3.    Быкова Н.Г. Литература. Справочник школьника. - Москва: ТКО «АСТ», 1995. - 576 с.

4.    Зорин А. «Несказанное, синее, нежное…»//Литература. – 1998. - №3.- С.5-12

5.    Кошечкин С. Отчее слово. Есенин С. - Москва: Советская Россия, 1968. - 158 с.

6.    Кременцов Л.П. Русская литература XX века. – Москва: Академия, 2002. – 496 с.

7.    Красухин Г. Легенда и реальность //Литература. – 1998. - №3. – С.2-3

8.    Локшина Б.С. Поэзия Блока и Есенина в школьном изучении. – Ленинград: Просвещение, 1978. - 160 с.

9.    Прокушев Ю.Л. Колыбель поэзии. – Москва: Детская литература, 1982. - 176 с.

10.   Прокушев Ю.Л. Вечный образ. – Москва: Знание, 1977. – 64 с.

11.  Смирнова Л.А. Русская литература XX века. – Москва: Просвещение, 1999. – 334 с.

12.  Эвентов И.С. Сергей Есенин. – Ленинград: Просвещение, 1978. - 128 с.