Психологическая характеристика трудностей возникающих при изучении иностранного языка на среднем этапе

Министерство образования РФ

Псковский государственный педагогический институт

Им. С.М. Кирова.

Кафедра психологии

Психологическая характеристика трудностей, возникающих при изучении иностранного языка на среднем этапе обучения.

Дипломная работа

по психологии

студентки

5 курса 4 группы

факультета

иностранных языков

отделения английского

и немецкого языков

Самойловой Н.Н.

Работа допущена к защите

2002 г. Научный руководитель

Зав. кафедрой психологии д.п.н., доцент

Иванова С.П.

Научный руководитель

Псков

2002

Содержание

Стр.

Введение…………………………………………………………………………………………

Глава 1. Психологические проблемы в изучении иностранного языка.

Иностранный язык – специфический учебный предмет. …………………….

Особенности обучения иностранному языку на среднем этапе……………..

Общая характеристика трудностей в учебной деятельности………………

Психологический анализ трудностей изучения иностранного языка

Аудирования…………………………………………………………………………..

Говорения………………………………………………………………………………

Чтения…………………………………………………………………………………..

Письма.……………………………………………………………………………….…

Выводы.…………………………………………………………………………………………

Глава 2. Психологические факторы, определяющие процесс усвоения учебного материала.

Роль темперамента в процессе учебной деятельности…………………………

Внимание как фактор успешной учебной деятельности………………………

Восприятие в структуре познавательной деятельности учащихся………..

Память и ее значение в процессе усвоения знаний…………………………….

Выводы……………………………………………………………………………………………

Глава 3. Экспериментальное исследование индивидуально-психологических особенностей подростков, определяющих характер усвоения иноязычной речи.

Исследование особенностей темперамента подростков, обучающихся в лингвистической гимназии………………………………………………………………

Особенности когнитивной деятельности учащихся в процессе усвоения иностранного языка………………………………………………………………………..

Индивидуально-психологическая характеристика экспериментальной группы подростков, изучающих иностранный язык в условиях билингвистической школы……………………………………………………………….

Выводы……………………………………………………………………………………………..

Глава 4. Рекомендации по преодолению трудностей в изучении иностранного языка.

Рекомендации по преодолению трудностей понимания речи на слух…….

Рекомендации по преодолению трудностей говорения……………………….

Рекомендации по преодолению трудностей чтения…………………………..

Рекомендации по преодолению трудностей письма……………………………

Список литературы…………………………………………………………………………..

Приложение……………………………………………………………………………………

Введение.

В связи с прогрессивным развитием общества в последние годы наблюдается все больший интерес к иностранному языку. Стремление изучать этот предмет объясняется многими причинами. Одна из которых – желание путешествовать по миру, обогащать свои знания в общении с представителями различных стран и культур, а без знания хотя бы одного иностранного языка это сделать очень трудно. Самым популярным иностранным языком, на котором говорит большая часть населения земного шара, считается английский. Поэтому не случайно одним из распространенных языков изучаемых в школе, является именно английский язык.

Проблема трудностей изучения иностранного языка уже была изучена некоторыми психологами (Артемов В.А., Беляев Б.В., Зимняя И.А., Клычникова З.И.) и методистами (Бим И.Л., Гез Н.И., Ляховицкий М.В.).

Актуальность данного исследования обуславливает тот факт, что не всегда желание школьников говорить и знать язык совпадает с их способностями к нему. Одним язык дается легко, другим - трудно. О том, какие трудности возникают у школьников при изучении иностранного языка (в данном случае английского) на среднем этапе обучения и пойдет речь в этой работе.

Целью данной дипломной работы является выявление психологических трудностей в изучении иностранного языка. Для решения поставленной цели были выдвинуты следующие задачи:

Изучить психолого-педагогическую и методическую литературу по проблеме.

Определить связь трудностей обучения с видами речевой деятельности.

Провести исследование по выявлению связи между темпераментом ученика, особенностями его восприятия, внимания и памяти и имеющимся у него трудностями в изучении иностранного языка.

Предложить рекомендации для учителей по преодолению трудностей в обучении.

Объектом исследования является учебная деятельность на уроке иностранного языка учащихся седьмого класса лингвистической гимназии.

Предметом исследования являются индивидуальные психологические особенности и когнитивные способности учащихся, обуславливающие возникновение трудностей при обучении иностранному языку.

В процессе исследования была предложена следующая гипотеза. Автор данной работы полагает, что существует связь между темпераментом ученика, особенностями его восприятия, внимания и памяти и имеющимся у него трудностями в изучении иностранного языка. Предполагается, что наибольшую трудность в изучении иностранного языка имеют ученики, обладающие темпераментом флегматика и меланхолика.

Новизна исследования в том, что связь трудностей изучения иностранного языка и темперамента изучалась на базе лингвистической гимназии (''би-школы''). Эта школа известна тем, что обучение в ней строится на двух программах: на программе русской и американской школ. Учащиеся этой школы с первого класса начинают углубленно изучать английский язык. Поэтому очень важно проанализировать трудности, которые возникают у учащихся в процессе изучения иностранного языка и дать рекомендации по их преодолению, чтобы нейтрализовать их в дальнейшем обучении.

Практическая ценность данного исследования состоит в рекомендациях по преодолению возникающих трудностей.

Объем работы составляет страницы. Работа состоит из введения, двух теоретических глав, с выводами по каждой главе, двух практических глав, с выводами по каждой главе, заключения, списка литературы, приложения. В теоретической части дается классификация трудностей изучения иностранного языка по каждому виду речевой деятельности, характеристика психологических факторов, определяющих процесс усвоения учебного материала. Практическая часть посвящена проверке выдвинутой гипотезы, методам исследования, их результатам, также даны рекомендации по преодолению трудностей в обучении иностранному языку.

Глава I. Характеристика трудностей, возникающих при изучении иностранного языка по каждому виду речевой деятельности.

§ 1. Иностранный язык – специфический учебный предмет.

Говоря о трудностях обучения иностранному языку, нельзя не рассмотреть понятие языка. И.А. Зимняя предлагает следующее определение языка: язык – это ''сложное системное уровневое образование, по­средством которого формируется понятийное (вербальное) мыш­ление человека и опосредуется развитие всех его высших психических функций и которое является основным средством человеческого общения''[21, 32].

По определению В. Гумбольдта, язык — ''это душа нации, в нем запечатлен весь ее ''национальный'' характер. Являясь социально-историческим продуктом, язык тем самым осуществляет и связь между разными поколениями, говоря­щими на этом языке. Язык — есть самая живая, самая обильная и прочная связь, соединяющая отжившие, живущие и будущие поколения народа в одно великое, историческое живое целое».

Иностранный язык как учебная дисциплина очень отличается от других предметов школьной программы, и тем самым, очевидно, у учеников появляются некоторые трудности при изучении этого предмета, о которых будет сказано ниже.

По определению И.А. Зимней: ''Иностранный язык как всякая языковая система есть об­щественно-исторический продукт, в котором находит отражение история народа, его культура, система социальных отношений, традиций и др. Язык существует, живет и развивается в общественном сознании, в сознании народа, говорящего на нем. Он обладает также и силой обосабливать и соединять народы, сам по себе при­давая единый национальный характер человеческим общностям даже когда они по своему происхождению гетерогенны''[21,33].

Иностранный язык характеризуется целым рядом отличительных признаков от родного языка. Он отличается:

направлением пути овладения, как отметил Л. С. Вы­готский;

плотностью общения;

включенностью языка в предметно-коммуникативную деятельность человека;

совокупностью реализуемых им функций;

соотносимостью с сензитивным периодом речевого развития ребенка, т.е. периодом наибольшей чувствительности к овладению языком (от 2 до 5 лет). Рассмотрим специфику иностранного языка по каждому из выделенных выше пунктов.

''Характеризуя направления пути овладения родным и иностранным языками, Л.С. Выготский определил этот путь для родного языка как ''снизу-вверх'', тогда как для иностранного языка характерен путь ''сверху-вниз''. ''Можно сказать, что усвоение иностранного языка идет путем прямо противоположным тому, которым идет развитие родного языка. Ребенок усваивает родной язык неосознанно и ненамеренно, а иностранный - начиная с осознания и намеренности'' [21;43].

С изменением направления овладения иностранным языком меняется и плотность общения. Так, плотность общения ребенка с окружающими его детьми и взрослыми на родном языке несравненно выше, чем на иностранном языке в условиях школьного обучения.

Не менее существенной отличительной особенностью овла­дения и владения иностранным языком является его односто­роннее «включение» только в коммуникативную, а не в пред­метно-коммуникативную деятельность. ''В школе ребенок только общается при помощи языка, не используя его в своей непосредственной предметной деятельности. Это, приводит к тому, что, например, слово иностранного языка жи­вет в языковом сознании ребенка только в своей абстрак­тно-логической, понятийной стороне. Обозначаемые словом иностранного языка предметы лишены ха­рактеристик запаха, цвета, формы, размеров. Это может слу­жить одной из причин непрочности сохранения иноязычного слова в памяти, затруднений его актуализации''[21, 44].

Сказанное выше соотносится и с такой особенностью, как возможность реализации иностранным языком всей совокупности функций, которые осуществляет родной язык. «Овладение родным языком есть стихийный процесс, которым человек овладевает не в силу его сознательного стрем­ления знать язык, а в силу стихийного процесса развития мыш­ления в онтогенезе». ''Усваивая родной язык, человек «присваивает» орудие познания действительности. В этом процессе естественно удовлетворяются и формируются его специфические человеческие (позна­вательные, коммуникативные и другие социальные) потребности''. (21,45). Иностранный язык в условиях школьного обучения уже не может в такой мере, как родной, служить средством «присвоения» общественного опыта, орудием познания действительности. Ов­ладение иностранным языком чаще всего определяется ''удов­летворением либо учебно-познавательной потребности, либо потребности осознания формы выражения собственной мысли''. Как отметил Л. В. Щерба, «наблюдения над языком являются наблюдениями над мышлением...» и «выполняет эту предпосыл­ку, заставляя человека останавливаться на потоке своей речи, а, следовательно, и мышления, заставляя членить его на части, вдумываться в соотношение этих частей, сравнивать их друг с дру­гом и углублять этим их понимание. Необходимо также обратить внимание на характеристику языка как ''средства удовлетворения коммуникативной потреб­ности выражения мысли, чувства, воли. И родной, и иностранный язык выступают в этом качестве. Однако родной язык первым становится естественной, натуральной формой осознания су­ществования и обозначения эмоционально-волевой сферы чело­века. Любой другой язык, сосуществуя, не замещает и тем более не вытесняет родной язык в этой функции. Свиде­тельством этого является тот факт, что самое интимное, непроиз­вольное, личностно-значимое, люди, владеющие несколькими язы­ками, выражают только на родном языке''. [21;53].

Иностранный язык в школе усваивается ребенком уже не в самый сензитивный период его речевого развития. Как известно, это ''период от полутора до пяти лет, это период осознания язы­ковых «правил», формирования общей сетки житейских, быто­вых, по Л. С. Выготскому, понятий, период построения ребен­ком ситуативного развернутого высказывания''.

В отличие от других учебных предметов иностранный язык, является одновременно и ''целью и средством обучения'' [3;21]. Остановимся на рассмотрении трех очень существенных особенностей специфики иностранного языка:

«беспред­метности»,

«беспредельности»,

«неоднородно­сти».

Беспредметность иностранного языка заключается в том, что его усвоение не дает человеку непосредственных знаний о реальной дейст­вительности (в отличие от математики, истории, географии, биологии, химии, физики и др.), а язык является средством формирования и затем формой существования и выражения мысли об объективной действительности, свойства, закономерности которой являются предметом других дисциплин [21;67]. Он только носитель этой информации, форма ее существования в индивидуальном и общественном сознании. Соответственно, в процессе обучения иностранному языку нужно сначала определить предмет учебной деятельности. В качестве такого предмета могут выступать, например, сведения об истории, культуре, традициях народа, говорящего на этом языке, или социальные, житейские, научные проблемы, подлежащие решению

Иностранный язык характеризуется также беспредельностью, т.е. изучая язык, человек не может знать только лексику, не зная грамматики, или раздел «герундий», не зная раздела «времен», и т. д. Он должен знать всю грамматику, всю лексику, необходимые для требуемых программой условий общения. Но это «все», например, в лексическом и стилистиче­ском планах в языке не имеет практически границ [21;67]. В этой связи ученые ввели «ограничение» в учебный языковой материал. Соглас­но П. Д. Стревенсу, «ограничение — это процесс, в соответствии с которым, зная, что нельзя научить «всему английскому языку», мы ограничиваем себя каким-то стилем и видом английского языка, и именно он попадает в наш учебный материал, т. е. ин­вентарь лингвистических единиц...» [21;70]

Третьей особенностью иност­ранного языка как учебного предмета является его неоднородность. Язык, в широком смысле слова, включает в себя целый ряд других явлений, например, «языковую систе­му», «языковую способность» и т. д.

Еще одной особенностью иностранного языка является спе­цифическое соотношение знаний и умений [21;73]. Так, иностранный язык в процессе овладения им предполагает такой же большой, как и «практические» дисцип­лины (спорт, ремесла и др.), процесс формирования ре­чевых навыков (умений). В то же время это развитие предпо­лагает не меньший, чем для точных наук, объем языковых зна­ний в виде правил, закономерностей, программ решений раз­нообразных коммуникативных задач, которые в силу «беспредметности» иностранного языка отно­сятся к построению, реализации самой речевой деятельности, тогда как в других научных дисциплинах они самоценны, как присущие самой науке и выявляющие ее закономерности.

Специфической особенностью, как пишет в своей работе И.А. Зимняя, иностранного языка как учебного предмета является также сформированное к нему нега­тивное, субъективное отношение людей как к очень трудному, практически не поддающемуся в условиях школьного (да и институтского) обучения овла­дению предмету. «Изучение иностранных языков характе­ризуют нередко как самое бесцельное занятие, поглощающее ... у человека больше времени и сил, чем любое иное».[21,33]. Иностранный язык, действительно, требует работы — ежеднев­ной и систематической. Он требует работы, которая мотиви­рована. Ученик должен знать, ради чего он это делает, и иметь четко поставленную конкретную цель изучения иностранного языка. Цель может состоять в том, чтобы, например, овладеть английским языком, чтобы в подлиннике прочитать Шекспира, или иметь возможность непосредственного общения со сверстника­ми — английскими школьниками, и т.д.

§ 2. Особенности обучения иностранному языку на среднем этапе.

В старших классах школы развитие познавательных процес­сов детей достигает такого уровня, что они оказываются прак­тически готовыми к выполнению всех видов умственной работы взрослого человека, включая самые сложные. Познавательные процессы школьников приобретают такие качества, которые де­лают их совершенными и гибкими, причем развитие средств познания несколько опережает собственно личностное разви­тие детей.

С переходом из младших классов в средние классы школы изменяется положение детей в системе де­ловых и личных взаимоотношений с окружающими людьми. Все больше времени в их жизни начинают занимать серьезные де­ла, все меньше времени отводится на отдых и развлечения.

В подростковом и юношеском возрасте активно идет про­цесс познавательного развития.[29;139]. В это время оно происходит в основном в формах, мало заметных как для самого ребенка, так и для внешнего наблюдателя. Подростки и юноши уже могут мыслить логически, заниматься теоретическими рассуждениями и самоанализом. Они относитель­но свободно размышляют на нравственные, политические и дру­гие темы, практически не доступные интеллекту младшего школьника. У старшеклассников отмечается способность делать общие выводы на основе частных посылок и, напротив, пере­ходить к частным умозаключениям на базе общих посылок, т.е. способность к индукции и дедукции. Важнейшее интеллекту­альное приобретение подросткового возраста — это умение опе­рировать гипотезами.

К старшему школьному возрасту, дети усваивают многие на­учные понятия, обучаются пользоваться ими в процессе реше­ния различных задач. Это означает сформированность у них теоретического или словесно-логического мышления. Одновре­менно наблюдается интеллектуализация всех остальных позна­вательных процессов [29; 140].

Особенно заметным в эти годы становится рост сознания и самосознания детей, представляющий собой существенное рас­ширение сферы осознаваемого и углубление знаний о себе, о людях, об окружающем мире. Развитие самосознания ребенка находит свое выражение в изменении мотивации основных видов деятельности: учения, общения и труда. Прежние «детские» мо­тивы, характерные для младшего школьного возраста, теряют свою побудительную силу. На месте их возникают и закрепля­ются новые, «взрослые» мотивы, приводящие к переосмысле­нию содержания, целей и задач деятельности. Те виды деятель­ности, которые прежде выполняли ведущую роль, например игра, начинают себя изживать и отодвигаться на второй план. Возни­кают новые виды деятельности, меняется иерархия старых, на­чинается новая стадия психического развития.

В подростковом возрасте активно совершенствуется само­контроль деятельности, [29; 141] являясь вначале контролем по результату или заданному образцу, а затем — процессуальным контролем, т.е. способностью выбирать и избирательно контролировать лю­бой момент или шаг в деятельности.

В подростковом возрасте происходят важные процессы, свя­занные с перестройкой памяти. Активно начинает развиваться логическая память и скоро достигает такого уровня, что ребе­нок переходит к преимущественному использованию этого ви­да памяти, а также произвольной и опосредствованной памяти. Как реакция на более частое практическое употребление в жиз­ни логической памяти замедляется развитие механической па­мяти. Вследствие появления в школе многих новых учебных предметов значительно увеличивается количество информации, которую должен запоминать подросток, в том числе механиче­ски. У него возникают проблемы с памятью, и жалобы на пло­хую память в этом возрасте встречаются намного чаще, чем у младших школьников. Наряду с этим появляется интерес под­ростков к способам улучшения запоминания.

А.Н. Леонтьев исследовал, как идет развитие двух основных видов памяти — непосредственной и опосредственной — в тече­ние детства и установил особенности их преобразования в стар­шем школьном возрасте. Он показал, что с увеличением возраста идет постепенное улучшение непосредственного запоминания, причем быстрее, чем опосредствованного. [29; 143]. Одновременно с этим от дошкольного к младшему школьному возрасту увеличивает­ся разрыв, существующий между продуктивностью непосредст­венного и опосредствованного запоминания. Затем — уже в под­ростковом и юношеском возрасте — прирост продуктивности непосредственного запоминания замедляется, и одновременно с этим увеличивается продуктивность опосредствованного за­поминания.

С возрастом меняются и отношения между памятью и мышле­нием. В раннем детском возрасте память является одной из ос­новных психических функций, и в зависимости от нее строятся все остальные психические процессы. Мышление ребенка этого возраста во многом определяется его памятью: мыслить — значит вспоминать. В младшем школьном возрасте мышление обнаруживает высокую корреляцию с памятью и развивается в непосредственной зависимости от нее. Решающий сдвиг в отно­шениях между памятью и другими психическими функциями происходит в подростковом возрасте. В подростковом и раннем юношеском возрасте активное раз­витие получает чтение, монологическая и письменная речь. С V по IX классы чтение развивается в направлении от умения читать правильно, бегло и выразительно до способности декламирования наизусть. Монологическая речь преобразуется иначе: от уме­ния пересказывать небольшое произведение или отрывок текста до способности самостоятельно готовить устное выступление, вести рассуждения, высказывать мысли и аргументировать их. Письменная речь улучшается в направлении от способности к письменному изложению до самостоятельного сочинения на за­данную или произвольную тему.

Старший школьный возраст характеризуется продолжающим­ся развитием общих и специальных способностей детей на базе основных ведущих видов деятельности: учения, общения и тру­да. В учении формируются общие интеллектуальные способно­сти, особенно понятийное теоретическое мышление. Это про­исходит за счет усвоения понятий, совершенствования умения пользоваться ими, рассуждать логически и абстрактно. Значи­тельный прирост предметных знаний создает хорошую базу для последующего развития умений и навыков в тех видах деятель­ности, где эти знания практически необходимы.

В общении формируются и развиваются коммуникативные способности учащихся, включающие умение, вступать в контакт с незнакомыми людьми, добиваться их расположения и взаи­мопонимания, достигать поставленных целей. В труде идет ак­тивный процесс становления тех практических умений и навы­ков, которые в будущем могут понадобиться для совершенство­вания профессиональных способностей [29; 143].

Подростковый и ранний юношеский возраст являются доста­точно сензитивными для развития всего этого комплекса разнооб­разных способностей, и степень практического использования имеющихся здесь возможностей влияет на индивидуальные разли­чия, которые к концу этого возраста, как правило, увеличиваются.

Характерной особенностью подросткового возраста является готовность и способность ко многим различным видам обучения, при­чем как в практическом плане (трудовые умения и навыки), так и в теоретическом (умение мыслить, рассуждать, пользоваться понятиями).[29; 144]. Еще одной чертой, которая впервые полностью рас­крывается именно в подростковом возрасте, является склонность к экспериментированию, проявляющаяся, в частности, в нежела­нии все принимать на веру. Подростки обнаруживают широкие познавательные интересы, связанные со стремлением все само­стоятельно перепроверить, лично удостовериться в истинности. Подростковый возраст отличается повышенной интеллекту­альной активностью, которая стимулируется не только естест­венной возрастной любознательностью подростков, но и желани­ем развить, продемонстрировать окружающим свои способности, получить высокую оценку с их стороны.

§ 3. Общая характеристика трудностей в учебной деятельности.

Психологический анализ литературы (32) позволил выявить, что различные тестовые методики и замеры, жестко запрограммированные и свободные тесты дают совершенно разные результаты у одних и тех же учащихся.

Для выявления трудностей были использованы следующие методики:

Беседы и анкеты:

частично спонтанная беседа, выяв­ляющая значимость школьного обучения для данного ученика. Выявляется личное отношение ученика к школь­ным предметам, посещению школы, школьным ситуациям. В беседе выявляются отношения учащегося к его учителям, родителям и сверстникам;

измерение чувства самоконтроля;

измерение того, как оценивает уча­щийся свое положение в классе и как он прогнозирует свои будущие успехи в учебе:

беседы с учителями и родителями.

2. Контрольные тесты и индивиду­альные обучающие ситуации в кли­нике:

тест на узнавание знакомых фигур:

анализ того, как учащийся обнару­живает конфликтную завязку в тексте, сразу после его прочтения;

регистрация движений глаз и реак­ций учащегося во время чтения текста о биологическом строении мухи и при рассматривании им соответствующей иллюстрации;

ситуация, при которой учащемуся предъявляются части какой-то инфор­мации и определяется, насколько ус­пешно учащийся может определить об­щий смысл материала и насколько он в состоянии сам установить связи между порциями информации.

3. Другие приемы:

наблюдение за учащимся во время его посещения клиники, п обычных классных ситуациях в школе, в ситуа­циях, контролируемых явно, и в ситуа­циях, когда ребенок не знает о конт­роле над ним:

регистрация индивидуальных при­емов, которыми пользуется учащийся в тех случаях, когда ситуация варьи­руется в целях эксперимента.

С помощью указанных выше методик также были сформулированы следующие основные теоретические принципы исследования:

Принцип адаптации заключающийся в стремлении к таким формам адаптации, которые расцениваются окружающими, и взрослыми и детьми, как бессмысленные и неэффективные.

Принцип конструктивизма заключающийся в то, что приобретение знаний конструируется и организуется в интеллектуальном плане в виде особых структур: ассоциативных, атомистических, иерархически расположенных и интегрированных, в зависимости от индивидуального подхода к учебным задачам и индивидуально специфической интерпретации учебных ситуаций самим учащимся.

Принцип коммуникативности, где наиболее важным компонентом, приводящим к трудностям в обучении, является неправильно организованное общение с ребенком, приводящее к трудностям в развитии в очень раннем возрасте, деформирующее мотивационную сферу и способствующее приобретению негативного индивидуального опыта.

Принцип индивидуального реагирования, где убедительное объяснение поведения ребенка и его успеха в учебе должно строиться на анализе тесного взаимодействия трудностей, испытываемых индивидом, и различных условий в ситуациях. При одних и тех же условиях разные учащиеся могут вести себя совершенно по-разному.

§ 4. Психологический анализ трудностей изучения иностранного языка.

Психологический анализ литературы (Артемова В.А. (2), Беляева Б.В. (4;5;6), Елухиной Н.В. (15;16], Жинкина Н.И. (17;18;19), Зимней И.А.(20)) показал, что основной причиной возникновения трудностей в изучении иностранных языков (в нашем случае – русского и английского языков) является различие их языковых структур.

Аудирование – это процесс слушания иноязычной речи, с использованием специальных тестов для проверки уровня умения понимать на слух (26,213). Наблюдениями психологов установлено, что понимание уст­ной речи происходит в результате восприятия речи и ее осмыс­ления. Представляется, что все многообразие трудностей восприятия и понимания иноязычной речи на слух можно свести к трем основным группам.

Трудности, связанные с особенностями акта слушания и речевой деятельности слушающего.

Трудности, связанные с особенностями речи носителей языка.

Трудности, связанные с особенностями цивилизации страны изучаемого языка и овладением социолингвистическим и социокультурным компонентами коммуникативной компетенции.

Рассмотрим эти группы трудностей [15]

Восприятие речи на слух опирается главным образом на слуховые ощущения. Наши органы слуха испытывают воз­действие от звучащей речи собеседника. Отчетливость слуховых ощущений играет решающую роль в процессе понимания речи на слух. Но, воспринимая чужую речь, мы одновременно вос­производим слышимое в форме внутренней речи, так как слу­ховое ощущение вызывает слухомоторную реакцию. Следовательно, наличие четких артикуляционных навыков также является усло­вием, обеспечивающим точность и быстроту понимания.

Восприятие речи собеседника облегчается, когда мы видим его лицо, следим за положением органов речи, за мимикой. Зрительные ощущения, хотя и не являются непременным условием восприятия речи на слух, играют в нем положительную роль.

Таким образом, можно сказать, что восприятие устной речи сопровождается слуховыми, моторными и зрительными ощущениями, при решающей роли слуховых ощущений, и каче­ство этих ощущений определяет собой отчетливость восприятия речи.

Восприятие иностранной речи на слух сопровождается целым рядом трудностей, отчасти зависящих от звуковых особенностей каждого языка, но в большей степени свойственных слуховому восприятию речи на любом языке.

1. Общей трудностью является отсутствие четкой границы между звукам в слове и между словами в предложении. За­трудняет также наличие в иностранных языках таких фонем, ко­торых нет в родном языке. Трудность, свя­занная с расхождением между написанием и произношением слов, особенно типична для французского и английского язы­ков. Наличие в сознании учащегося графического образа слова, отличающегося от звукового, часто препятствует узнаванию этого слова в звучащей речи, ввиду большей четкости и проч­ности первого.

Русские учащиеся часто путают на слух слова, которые раз­личаются только такими качествами звука, которые несущест­венны в родном языке. В потоке речи знакомые слова меняют привычное звучание под влиянием ассимиляции, дезаксентуации и других фонетических явлений.

Очень большое затруднение вызывает различный ритмико-мелодический рисунок высказываний на разных языках. В раз­ных языках интонация по-разному используется как граммати­ческое средство. В русском языке интонация является единст­венным средством выражения вопроса и поэтому несет боль­шую грамматическую нагрузку. В английском языке интонация меняется только в общем вопросе, но и здесь она является вто­ростепенным средством, так как решающее значение для выра­жения вопроса имеет порядок слов.

2. Очень важную роль при восприятии речи на иностранном языке играет темп речи, обращенность или необращенность речи к слушающему, привычность данного голоса для воспринимающего, наличие или отсутствие зрительной опоры. Все эти факторы важны для аудирования на любом языке. Обычно кажется, что иностранцы говорят очень быстро, в то время как подобный же темп речи соотечествен­ника кажется совершенно нормальным. Это происходит потому, что мы не поспеваем проговаривать то, что слышим. Возможен отрыв внутренней речи от воспринимаемого, пробелы в понимании. Это еще больше затрудняет осмысление слыши­мого, так как после пробела делается труднее следить за содер­жанием речи.

Быстрый темп речи на иностранном языке является препятст­вием, иногда очень трудно преодолимым и для опытного слуша­теля, не говоря уже о начинающем. В быстрой речи меняется качество звуков, неударные звуки редуцируются, иногда совсем «проглатываются» слова, фразы приобретают непривычный ри­сунок.

Характер восприятия речи зависит также и от того, обра­щена ли речь непосредственно к слушающему или он как бы со стороны слышит чужой разговор, должен ли слушающий одно­временно обдумывать ответ или этого от него не требуется. Если говорящий обращается непосредственно к слушающему и видит его реакцию, то он в случае надобности может (заметив, что слушающий испытывает затруднения) замедлить темп речи и остановиться на время, чтобы дать возможность обдумать услышанное, повторить то, что не было расслышано или иным способом помочь собеседнику. Когда же речь обращена к ауди­тории или к третьему лицу, то, естественно, слушающему при­ходится приспосабливаться к существующим условиям восприя­тия речи и самостоятельно справляться с трудностями.

Однако в последнем случае у него есть и определенные преи­мущества. Он может все внимание сосредоточить на восприятии чужой речи, в то время как, принимая непосредственно участие в разговоре, он должен раздваивать внимание, одновременно обдумывая ответ собеседнику. И это на первых порах очень мешает слушающему.

Для слушающего далеко не безразлично также и то, чей голос он слушает, знакомый ли это привычный голос учителя или голос нового человека. Постоянно можно наблюдать, как теряются ученики, когда к ним с самым элементар­ным вопросом обращается новый человек. Это вызвано целым рядом привходящих обстоятельств, но среди них не последнее место занимают индивидуальные особенности речи говорящего - тембр речи, дикция, своеобразие произношения отдельных звуков.

Если ученики привыкли к речи учителя-мужчины, им осо­бенно трудно воспринимать чужую женскую речь, причем им легче воспринимать низкий женский голос и труднее высокий. От отчетливости и интенсивности речи в огромной степени зависит характер восприятия. Ученики, как правило, лучше понимают учителя, который говорит громко и внятно, нежели своих товарищей, говорящих обычно вяло и неуверенно.

Большое значение для восприятия устной речи, как говори­лось выше, имеет наличие зрительной опоры. Когда слушающий видит говорящего, наблюдает за его артикуляцией, его собст­венные органы речи как бы сами собой укладываются анало­гичным образом, ему легче воспроизвести во внутренней речи и узнать слышимые звуки, слова, выражения. Сидя далеко от гово­рящего, мы хуже слышим его не только из-за ослабления звука, но и потому, что не можем разглядеть артикуляцию. По теле­фону или по радио иностранная речь воспринимается с большим трудом. Зрительной опорой мог бы служить и графический образ слышимого слова, прочно усвоенный учащимися, но из-за боль­шого расхождения в написании и произношении эффект от такой зрительной опоры бывает обратным. Под влиянием графического образа, как более четкого, искажается звуковой образ (или просто такая связь не устанавливается) и ученик не узнает на слух знакомое по письменным текстам слово.

При восприятии иностранной речи на слух не безразлично, имеем ли мы дело с диалогической или с монологической речью. Восприятие каждого из этих видов речи связано со своеобразными трудностями. При восприятии монологической речи особую трудность представляет быстрый темп речи, не позволяющий задержаться хотя бы на мгновение и решить более трудную мыслительную задачу: может быть вернуться для этого немного назад. Восприятие монологической речи бы­вает более или менее длительным и поэтому требует достаточно развитой слуховой памяти.

Трудности, связанные с пониманием диалогической речи, кро­ются в быстрой смене тем и необходимости раздваивать вни­мание между восприятием речи собеседника и обдумыванием своего ответа.

Преодоление трудностей, связанных с восприятием речи на иностранном языке, связано с развитием ощущений. Высокая культура наших ощущений не является врожденной, ее следует специально развивать, а при овладении иностранным языком это приходится делать почти заново, так как речь на иностран­ном языке требует подчас таких умений, которые не играли существенной роли при овладении родным языком.

Приведенные выше данные о характере процесса восприятия речи на слух и сопровождающих его трудностей позволяют сделать выводы относительно тех умений, которые необходимо раз­вить при обучении аудированию. Это, прежде всего, умение узнавать на слух усвоенные об­разцы речи, членить их на элементы. Очень важным является умение:

узнавать слова, претерпевшие изменения в потоке речи.

выделять слова, стоящие под ударением; осмысливать тип инто­нации, с которой произносится данное предложёние; дифференцировать близкие по звучанию слова; воспринимать речь на слух как при наличии, так и при отсутствии зрительной опоры;

воспринимать речь определенного темпа; воспринимать речь разных лиц.

Понимание речи на иностранном языке сопровождается ''слож­ной мыслительной деятельностью, включающей узнавание язы­ковых средств и осмысление содержания. В основе понимания смысла высказывания в целом лежит так называемое словесное понимание''. (28;19). Осмысление слышимой речи происходит на основе взаимодействия ощущений и мышления. Под воздействием речи на наши органы чувств в нашем сознании возникают определенные речевые o6paзцы, которые нужно узнать и осмыслить, в ре­зультате чего наступает понимание речи.

Быстрота и точность такого понимания зависят от того, насколько прочной и четкой является связь между звуковым образом речевых образцов и слов в речевом потоке с их содержанием, лучше, когда в речи фигурирует материал, специально усвоенный учащимися с установкой на узнавание.

Узнавание отдельных слов и целых речевых образцов про­исходит на базе прежнего речевого опыта учащихся. Иначе говоря, узнаванию доступно то, что уже прежде воспринималось в той же самой форме и с тем же значением. Малейшие изме­нения, внесенные в данный материал, требуют осмысления (включающего в себя объяснение), а затем понимания. Но понимание речи на иностранном языке не исключается при наличии некоторого количества незнакомых слов, уяснение значения которых возможно по смыслу или благодаря присутствию в форме этих слов таких элементов, которые облегчают понимание — сходство с формой слова в родном языке у интернациональных слов, наличие известных аффиксов у производных и др.

Словесное понимание на иностранном языке сопряжено с целым рядом трудностей как лексического, так и грамматического порядка.

К числу лексических трудностей нужно, прежде всего, отнести наличие омофонов. Большое затруднение вызывают также слова, близкие по звучанию (особенно паронимы, например, economic — economical, enfin — enfant, entendre — attendre); слова, выражающие парные понятия: отвечать — спрашивать; брать — класть; запад — восток; слова, имеющие одинаковую сочетаемость, и даже слова, ранее встретившиеся рядом (28; 34).

В области грамматики наибольшее затруднение вызывает расхождение в синтаксическом рисунке фразы — непривычный порядок слов, удаленность друг от друга связанных по смыслу элементов, например отнесение предлога в английском предложении на конец предложения. В составные глаголы типа put on, put away, put up, put down входят послелоги, совпадающие по форме с предлогом. Эти послелоги могут отделяться от основного глагола одним или несколькими словами, например to put smth. unpleasant away, и тогда особенно трудно уловить связь между частями составного глагола. Слушающий часто воспринимает его первую часть как самостоятельный глагол, что искажает смысл предложения, так как, выступая как часть составного глагола, слово приобретает новое значение. Понимание устной речи очень осложняется наличием морфологически омонимичных форм. Так, например, в английском языке различные части речи очень часто совпадают по форме: to work — work, to answer — answer (28;40).

Затруднение узнавания вызывают и омонимичные (и многозначные) формообразующие суффиксы и флексии.

суф. 3-го лица ед. числа глаголов, суф. мн. числа существительных

суф. прошедшего времени глаголов, суф. причастия прошедшего времени в английском языке

Существенную трудность представляют и служебные слова, столь многочисленные в аналитических языках, так как они, как правило, безударны, мало заметны, лишены лексического значения, многозначны.

Словесным пониманием нельзя ограничиться во всех тех случаях, когда на слух воспринимается связная речь, рассказ (оно достаточно лишь для понимания отдельных предложений и словосочетаний). Обычно бывает необходим более высокий уровень понимания — понимание предметное. Предметное понимание возникает на базе словесного. Если словесное понимание, как говорилось выше, опирается на речевой опыт учащихся, то предметное понимание возможно только на базе определенного жизненного опыта, знания отдельных фактов, знакомства со сходными ситуациями и др.

Предметное понимание, как и словесное, опирается на узнавание знакомого и на осмысление нового, включение его в сферу известного. И в этом случае наличие знакомого материала облегчает понимание речи. Но тут вступает в силу новый очень мощный фактор — интерес к содержанию воспринимаемой речи, управляющий вниманием слушающего, стимулирующий волевое усилие, без которого невозможно успешное протекание такой трудоемкой и напряженной деятельности, как восприятие иностранной речи на слух.

При наличии абсолютно знакомого содержания очень трудно длительное время поддерживать интерес к воспринимаемой речи. Если же все является новым, незнакомым, слушать бывает трудно. Поэтому правильное сочетание нового с известным является залогом создания наилучших условий для восприятия речи на слух. Предметное понимание играет решающую роль при восприятии речи описательного характера. Оно тесно связано с возникновением представлений о тех предметах и явлениях, о которых идет речь и поэтому зависит от степени развития образного мышления у слушающих. Умение представить себе то, о чем идет речь, переносит слушающего к месту действия рассказа, позволяет увидеть действующих лиц; оно создает тот фон, на котором становится ясным то, что прежде не было известно.

Иные задачи выдвигаются на первый план при слушании речи, имеющей повествовательный характер. Тут нельзя ограничиться только предметно-образным пониманием, появляется необходимость уяснить причинно - следственные связи между фактами. Требуется еще и логическое понимание. Наряду с пониманием описанных фактов наступает понимание мыслей, логики событий. При понимании таких высказываний возникает ряд вопросов к содержанию, — почему произошло данное событие, чем обусловлены те или иные поступки действующего лица, и с этой позиции анализируется содержание речи, дается оценка излагаемых фактов с точки зрения их жизненной достоверности.

Логическое понимание высказывания наступает в результате сложных мыслительных операций, включающих анализ и синтез, аналогию, индукцию и дедукцию и требует, поэтому, достаточно высокого умственного развития. Оно непосредственно связано с возникновением определённой направленности мысли и объединением частей в целое.

В ряде случаев только логического понимания бывает также недостаточно. Глубокое и точное понимание услышанного предполагает проникновение в то, что выражено в рассказе, не прямолинейно, а косвенно, иносказательно, с помощью художественных средств и интонации. Уловив тон высказывания — шутливый, иронический, вкрадчивый или серьезный, — мы понимаем многое такое, что непосредственно не было сформулировано, словесно.

В этом отношении восприятие речи на слух открывает значительно большие возможности, нежели чтение печатного текста, для определения отношения говорящего к высказываемому, мотивации речи. Но дело, конечно, не только в интонации. Подтекст отражается в выборе средств выражения, и в частности в эпитетах. Высшей фазой понимания является понимание общей идеи высказывания и собственная оценка услышанного, что понравилось, и что не понравилось с чем согласен и против чего возражаешь.

Сложность и быстрота мыслительных процессов, совершаемых при восприятии устной речи, требуют максимальной внимательности со стороны слушающего, мобилизации как произвольного, так и послепроизвольного внимания. Произвольное внимание предполагает волевое усилие, которое можно стимулировать постановкой цели. У учащихся оно может возникнуть благодаря наличию интереса к слышимому.

Понимание каждой новой фразы неразрывно связано с пониманием всего предыдущего, новое как бы пропускается через призму уже известного, поэтому на протяжении прослушивания текста нужно хранить в памяти все его содержание целиком. При непосредственном характере понимания это происходит на базе иностранного языка и требует специально развитой слуховой и логической памяти. Отсутствие этих качеств у слушающего нередко бывает причиной, тормозящей понимание связного текста, даже самого несложного по содержанию и языку.

Трудности, которые сопровождают понимание содержания речи, воспринятой на слух, аналогичны тем, с которыми встречаются учащиеся при чтении, но в устной речи их значение необычайно возрастает. При чтении над трудным местом можно подумать, немного вернуться назад, заглянуть вперед, можно обратиться с вопросом к справочнику, к старшим и др. При устном восприятии слушающий либо понял в тот момент, когда услышал, либо упустил сказанное, а с ним в отдельных слу­чаях потерял нить повествования. Поэтому учет этих трудно­стей особенно важен при обучении слушанию речи на иностран­ном языке.

Сложность содержания речи определяется в первую очередь кругом проблем, которые затронуты в речи. Для слухового вос­приятия серьезным препятствием является наличие в содержа­нии речи материала, требующего осмысления, особенно такого, который не находит аналогии в опыте учащегося и поэтому не может найти отклика в его воображении. По этой причине тек­сты научного и технического содержания на иностранном языке непригодны для восприятия на слух в средней школе. Если содержание речи связано со страной изучаемого языка, труд­ности будут представлять собой ссылки на факты, связанные с историей, бытом, культурой страны изучаемого языка, так называемые реалии, которые могут быть неизвестны учащимся.

Для полного понимания смысла высказывания, как об этом было сказано выше, необходимо также понимание отношения говорящего к тому, что он говорит, мотивация тех или иных по­ложений, встретившихся в речи. Все это обычно не бывает вы­сказано словами, но вытекает из сказанного или из того, что нам известно о говорящем. Особенную трудность представляет в этом случае разрыв между тем, что говорится, и тем, что гово­рящий подразумевает, т. е. наличие у высказывающегося опре­деленного подтекста, недостаточно прозрачного.

Таковы основные трудности понимания иноязычной речи на слух.

Говорение представляет собой вид речевой деятельности, посредством которого (совместно со слушанием) осуществляется устное вербальное общение (28;55). Говорение может обладать различной сложностью, начиная от выражения эффективного состояния, называния предмета, ответа на вопрос и кончая самостоятельным развернутым высказыванием. Переход от слова и фразы к целому высказыванию связан с разной степенью участия мышления и памяти.

Взаимосвязь говорения с аудированием, чтением и письмом (31).

Сравнительная характеристика говорения и аудирования дает возможность выделить общие психологические параметры. Оба вида речи характеризуются наличием сложной мыслительной деятельности с опорой на внутрен­нюю речь и механизм прогнозирования.

Основным различием этих двух процессов являются их конечные звенья — порождение высказывания для говорения и восприятие речи для аудирования. Однако, как указывают психологи (Артемов А.В. [2], Б.В. Беляев [4;5;6], Н.И. Жинкин [17;18;19], И.А. Зимняя [20], А.А. Леонтьев [25], А.К. Маркова [26]], деятельность речедвигательного и слухового анализаторов находится в определенной взаимосвязи. В процессе восприятия речи «работают два основных речевых механизма — речедвигательное кодирование и декодирование звучащей речи, что и составляет канал общения». Процесс кодирования предполагает владение фонологической системой языка. В начале изучения иностранного языка фонематический слух на родном языке уже сформирован, а формирование фонетического слуха на иностранном языке зависит как от артикуляционных свойств звуков иностранного языка, так и от звуковой системы родного языка. Поэтому продолжительное пассивное слушание, не подкрепленное внешнеречевой практикой, может привести к искажению слуховых образов затруднить образование акустико-артикуляционных признаков.

В методическом отношении существенным является то, что аудирование и говорение, находясь в тесной взаимосвязи, способствуют развитию друг друга в процессе обучения. «Для того чтобы научиться понимать речь, необходимо говорить, и по тому, как будет принята ваша речь, судить о своем понимании. Понимание формируется в процессе говорения, а говорение в процессе понимания» [28;45]. По данным А. А. Леонтьева [25;44], внутренняя речь и связанная с ней артикуляция являются основным механизмом речевого мышления и имеет место как при аудировании иноязычной речи, так и при говорении. В процессе говорения имеет место предварительная фиксация мыслей при помощи внутренней речи, т.е. составление мысленного плана или конспекта будущего высказывания. «Даже при непосредственном сообщении своих мыслей в момент их возникновения все же их выражению во внешней речи предшествует появление речедвигательных импульсов, которые во всех случаях, хотя бы на доли секунды, упреждают произнесение слов» [25;45]. Оба процесса сопровождаются активной мыслительной деятельностью.

Краткий сопоставительный анализ аудирования и го­ворения свидетельствует не только о тесном взаимодействии аудирования и говорения, но и об их органической связи с чтением и письмом.

Письмо возникло на базе звучащей речи как способ фиксации звуков языка для сохранения и последующего воспроизведения информации. Чтение является как бы переходной формой от устной речи к письму, сочетая все признаки того и другого. Обучение, как чтению, так и письму связано с развитием связей между речевым слухом и ар­тикуляцией.

Каждая речевая деятельность в норме обеспечивается совместной работой нескольких анализаторов, объединен­ных «единством рабочего действия». Однако функция каж­дого анализатора в любом виде речевой деятельности остает­ся строго дифференцированной, а взаимосвязь между ана­лизаторами — динамической, подвижной, изменяющейся при переходе от одного вида речевой деятельности к дру­гому. Например, связь между слуховым и речедвигательным анализаторами не является абсолютной, а зависит от мно­гих факторов, в первую очередь, от сложности умственных действий, от формы общения (устного или письменного), от речевого опыта учащихся и т.д.

Общие умения, свидетельствующие о взаимодействии различных видов речевой деятельности, можно рассмотреть на сенсорно-перцептивном уровне, формирование которого происходит на начальном этапе. Например, умения

1) соотносить акустические (при слушании и говорении) и зрительные (при чтении и письме) образы с семантикой;

2) коррелировать скорость аудирования (чтения) в зависимости от условий восприятия и целевой установки,

3) проявлять гибкость в восприятии и переработке информации в зависимости от трудности речевого сообщения;

автоматически применять правила, накопленные в долговременной памяти;

пользоваться ориентирами восприятия и порождения речи;

6) преодолевать направленность внимания на артикуляцию;

широко пользоваться прогнозированием на уровне языковой формы и содержания;

8) использовать сенсорно-перцептивную базу родного языка в иностранном и др.

Допустив, что все виды речевой деятельности должны тесно взаимодействовать не только на продвинутом этапе, но и в самом начале обучения иностранному языку, можно сделать два практических вывода: 1) не надо делать специальных усилий для переноса речевых умений; 2) надо строго управлять учебным процессом, учитывая как общие, так и различные параметры устной и письменной форм коммуникации. Последний из перечисленных выше путей представляется более правильным, так как хотя компенса­цию одних свойств другими является одной из характерных особенностей психических черт человека, перенос общих умений с одного вида речевой деятельности на другой не происходит стихийно, а требует специальных приемов обучения, правильного отбора источников информации и определенной индивидуализации, развивающей языковые способности учащихся, стимулирующей мотивацию учения.

Поскольку анализ трудностей такого вида речевой деятельности как говорение не был найден автором данной работы в каких-либо изданиях, то ему представляется возможным на примере личного опыта самому вывести эти трудности и дать рекомендации по их преодолению.

Первое, что надо отметить – устная речь может быть представлена в диалогической и монологической формах.

Диалогическая речь представляет собой процесс непосредственного общения, который характеризуется поочередно сменяющими друг друга и порождающими одна другую репликами двух и более лиц [28; 33].

Монологическая речь – это речь одного лица, выражающего в более или менее развернутой форме свои мысли, намерения, оценку событий. Монологическая речь характеризуется большей произвольностью (планируемостью), последовательностью, стройностью, чем диалогическая [28; 33].

Автору данной работы представляется, что основная трудность понимания диалогической речи школьниками состоит в том, что в ходе диалогической речи есть необходимость следовать за ходом мысли собеседника. В этом случае диалогическая речь тесно связана с развитием навыков аудирования (о чем было сказано выше). Очень часто случается, что учащиеся при разговоре с носителем языка ''схватывают'' только начало реплики, а середина и конец пропускаются (прослушиваются), т.к. мозг ребенка обдумывает в это время ответ на реплику.

Еще одна трудность состоит в боязни ребенка общаться с иностранцами вообще. Он боится, что не поймет их, а если и поймет, то не сможет ответить или ответит неправильно. Причина этих трудностей кроется, по мнению автора, в процессе преподавания иностранного языка. Возможно, учитель не умеет грамотно донести материал, всячески унижает или запугивает детей. Отсюда все эти детские страхи и комплексы.

Основная же трудность монологической речи состоит в поддержании логичности, связности, непрерывности, смысловой законченности высказывания в процессе говорения. Ребенку младшего школьного возраста очень трудно придерживаться этих критериев, и он воспроизводит то, что в этот момент приходит в голову, совсем не задумываясь о форме, в которой он преподносит свой рассказ.

Чтение рассматривается как рецептивная речевая деятель­ность, которая складывается из восприятия и осмысления пись­менной речи [28;86). В отличие от восприятия устной речи при чтении информация поступает не через слуховой, а через зрительный канал. Соответственно изменяется и роль различных ощущений. Решающую роль при чтении играют зрительные ощущения. Как слушание речи, так и чтение сопровождается проговариванием воспринимаемого материала в форме внутренней речи, которая становится полной развернутой речью при чтении вслух. По­этому и при чтении большую роль играют моторные ощущения. Читающий слышит себя, поэтому и слуховые ощущения явля­ются обязательным элементом чтения. Они дают возможность проконтролировать правильность собственного чтения. Однако при чтении они играют подчиненную роль в отличие от слуша­ния речи, где они доминируют [22;34].

Одновременно с восприятием читаемого происходит и его осмысление. Эти две стороны процесса чтения неразрывно свя­заны между собой. От качества восприятия текста зависит на­личие условий для его понимания. Ошибки в восприятии, такие, как уподобление похожих по форме слов, неправильное чтение слов, приводят к искажению смысла. В то же время неправиль­ное понимание смысла наталкивает на ложное угадывание формы слова и т. д. [14;22].

К классификации оши­бок чтения можно подойти с нескольких сторон: аспектно-языковой, формально-информационной и психологиче­ской. Каждая из этих классификаций. Отражает одну из сторон нарушения речевого общения с помощью письмен­ной речи. Последняя классификация, кроме того, вскры­вает природу ошибок.

С точки зрения аспектно-языковой стороны ошибки чтения могут быть подразделены на фонетические, лекси­ческие и грамматические [36;67].

Фонетические ошибки отражают нарушения в произ­ношении отдельных звуков, слов, словосочетаний, пред­ложений. Они особенно заметны при чтении вслух. Но и при чтении про себя эти ошибки тоже могут иметь место. При­чем, иногда они связываются со смысловыми нарушения­ми. Однако большей частью зрительный образ является более сильным, чем произносительный и нарушений смы­слового содержания не наблюдается. Так, учащийся чи­тает фразу The pen is on the table. Неправильная артикуляция звука [р] в слове pen не вызывает неправильного понимания конкретного содержания этой фразы, так как зрительный образ слова pen у учащегося прочно связан со значением. Даже при чтении вслух это играет роль только для воспринимающего данную фразу на слух, а не для чтеца. Точно так же неправильное интонирование фраз Is this a big dog? и Ist das Jutta? при чтении вслух или про себя не вызывает непонимания значения вопросительности, поскольку графически она обозначена знаком вопроса, воспринимаемым учащимися зрительно.

Среди фонетических ошибок довольно часты ошибки неправильного озвучивания соответствующей буквы. Так, при изучении английского языка учащиеся длительное время путают слова do и go, предлог with читают как [wid], окончание прошедшего времени глагола -ed после глухой согласной читают как [id] вместо [t], например [laikid] вместо [laikt], и делают другие фонетические ошибки. На начальном этапе обучения учащиеся довольно часто переставляют в слове звуки. Так, английское слово big читается как gib, слово dog читается как god. Причины этих ошибок различны, о чем будет сказано ниже.

К лексическим ошибкам чтения относятся ошибки замещения одного слова другим. Так, нам пришлось наблюдать чтение одного учащегося, который вместо слова winter читал river, вместо birthday—bathroom, вместо own — one и т. д. Эти ошибки искажали смысловое содержание текста и вели к непониманию данным учащимся всего сообщения.

Грамматические ошибки являются наиболее частыми ошибками чтения. К ним относятся, во-первых, ошибки согласования подлежащего со сказуемым, в частности опущения у английского сказуемого в 3-м лице единственного числа окончания -s, например: She play with her little brother или She go to school. Во-вторых, довольно частая грамматическая ошибка при чтении английского текста — пропуск окончания множественного числа у существительных, например: There are roses and forget-me-not there, There will be many pupil in the park. Учащиеся обычно не замечают этих ошибок, однако при повторном чтении они исправляют их самостоятельно, без указания со стороны учителя. В-третьих, учащиеся довольно часто ошибаются в чтении английского артикля. Они не прочитывают его, заменяют определенный артикль на неопределенный, добавляют артикль там, где его нет. Так, типичным примером этих ошибок может служить прочтение фраз I am in the seventh form, Lucy writes that she is having a good time in the sanatorium без артикля.

Четвертый тип грамматической ошибки — неправильное чтение времен глагола. Среди них мы можем встретить ошибки согласования времен, неправильного употребления вида. Так, вместо того чтобы прочесть английский глагол в прошедшем времени, учащиеся читают его в настоящем: The storm has already been raging for three hours but we did not lose hope, I heard my master say he has sold my child, вместо прошедшего времени употребляют будущее: Не said that he will help me, не читают окончания прошедшего времени: When we were in the 7th form our teacher explain to us many new words.

Анализируя эти ошибки, было замечено, что они по своему характеру подразделяются на шесть групп:

1) ошибки замены наличного речевого сигнала,

2)ошибки перестановки речевого сигнала,

3) ошибки добавления речевого сигнала,

4) ошибки опущения речевого сигнала,

5) ошибки искажения речевого сигнала,

6)ошибки повторения речевого сигнала.

Было отмечено, что перестановка букв, слогов, их про пуски, добавления, искажения — очень частые ошибки при чтении на родном языке. При чтении на иностранном языке они также встречаются довольно часто. Причем все эти ошибки допускаются как при громком чтении (вслух), так и при тихом (про себя).

Однако ни первая, ни вторая классификация не раскрывают внутренние механизмы допущения ошибочного действия. Поэтому психологическая классификация ошибок чтения более отвечает задачам соответствующей методики. По своей психологической природе ошибки чтения могут быть подразделены на три группы:

1) ошибки «дисгармонии между сенсорными и моторными процессами»;

2) ошибки восприятия;

3) ошибки мышления.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОШИБОК ЧТЕНИЯ. [23]

Ошибки нечеткости речедвигательных процессов и сенсорной неадекватности. Ошибки восприятия. К ошибкам «дисгармонии между сенсорными и моторными процессами» относятся ошибки нечеткости речедвигательных процессов и ошибки сенсорной неадекватности. Ошибки нечеткости речедвигательных процессов—это скрадывание чтецом отдельных звуков, вызванное стремлением быстрее произнести то или иное слово. Наблюдения свидетельствуют, что это одна из очень часто встречающихся ошибок при чтении вслух. Причем стремление произнести быстрее обычно наблюдается там, где учащийся заведомо предвидит неправильную артикуляцию. В этом случае учитель должен быть особенно внимательным.

''Сенсомоторная же неадекватность возникает в результате разрыва между процессами восприятия оптического образа и речедвигательным актом'' [23;20], например, вместо «то» читается «от», вместо «рук»—«кур» и т. п. Эти ошибки имеют место, как мы видели, и при чтении на иностранном языке. Так, учащийся при чтении английского текста произносит вместо net более привычное ему слово ten, вместо similarity—simirality. Ошибки этого рода происходят не часто и легко исправляются. Иногда учащиеся сами замечают, что они прочли слово неправильно, особенно, если они читают вслух, так как звуковой образ данного слова не совпадает с привычным. Если же слово новое, то ошибка может остаться незамеченной. Для того чтобы исправить ошибки этого рода, надо попросить учащегося прочитать слово медленнее, отчетливо проговаривая все звуки. Все эти ошибки образуют первую группу.

Ко второй группе относятся ошибки в различении от дельных букв и в схватывании слова в целом по его опознавательным признакам. Это ошибки восприятия. Они, как можно заключить из наблюдений, наиболее часты на начальном этапе обучения чтению. У более про двинутых чтецов они встречаются в отношении малочастотных или незнакомых слов. Так, очень часто учащиеся путают буквы Ь и d, d и g, русское п и латинское п, русское Н и латинское Н, русское ч и латинское г. Например, они читают английское словосочетание deep bay как [di:p del], want to go— как [wont tu du:], слово How — как [хои] и т. д. Эти ошибки объясняются интерферирующим влиянием русского языка, неотработанностью преобразования оптических сигналов латинского алфавита в звуковые образы фонем и слов. Они могут быть объяснены и инертностью мышления учащихся, их своеобразной умственной ленью.

К ошибкам восприятия относятся также ошибки не соответствия произнесения слова его звуковому составу. Это объясняется незнанием правил чтения или смешением слов, как, например, в случае упоминавшегося слова with или чтения слова foxes как [folsiz].

Эту же природу имеют приведенные выше лексические ошибки замещения одного слова другим.

Многие грамматические ошибки также объясняются несовершенством восприятия, например отсутствие s в третьем лице глагола или отсутствие окончания во множественном числе существительных. Правда, природа грамматических ошибок более сложная. Здесь выступает неосознаваемое влияние родного языка и ряд других моментов, на характеристике которых мы остановимся при анализе ошибок третьей группы—ошибок мышления.

Ошибки мышления. К третьей группе относятся ошибки мышления. Это ошибки, которые возникают при восприятии последующего текста в соответствии с ранее про читанным. Они могут быть охарактеризованы как ошибки установки (ложное прогнозирование). Иногда они могут быть результатом определенных, имеющихся у чтеца знаний, которые получены им в предшествовавшем опыте и «ожили» под влиянием читаемого текста (ошибки ложных ассоциаций, ложной апперцепции). В ряде случаев они объясняются ложной эмоциональной апперцепцией, возникающей в связи с читаемым материалом. Причем, это может иметь место даже при очень хорошем по­нимании текста. Так, например, ошибочное прочтение фразы «Скворцы любят глубокие скворечни. Туда не по­лезет лапой кошка, не просунет свой клюв ворона» как «Скворцы любили глубокие скворечники. Туда не проле­зет лапой кошка, не просунет свой клюв ворона» объяс­няется ложной направленностью сознания учащего­ся.

Имея установку на чтение как на деятельность, в процессе которой познается новая информация, учащийся все внимание концентрирует на содержании текста. ''Предвосхитив содержание последующего под влиянием ранее воспринятого, учащийся не всматривается в каждое слово, а действует по закону прогнозирующего восприя­тия, который оказывается неадекватным текстовому соче­танию. Если это приводит к внутреннему противоречию, чтец вернется к ранее воспринятому и «перечитает» фра­зу. Если же такого противоречия не возникает, то ошибка не исправляется'' (23,26).

При чтении учащийся ис­пытывает очень сильное интерферирующее влияние рус­ского языка. Ошибки объясняются неадек­ватностью восприятия и мыслительной деятельности уча­щегося, неадекватностью его апперцепции.

Ошибки мышления при чтении могут быть подразделены на ряд групп, природа которых хотя и ана­логична природе ошибок письменной речи, но имеет неко­торые особенности.

Первая группа ошибок объясняется недостаточно активным мышлением. К этой группе относятся ошибки в прочтении слова без учета соответствующих правил или особенностей обозначения буквами звуков, входящих в это слово. Этот случай наблюдается тогда, когда уча­щийся изучал правило написания данного слова и пра­вило его чтения, но связь между звучанием данного слова и его буквенным обозначением еще не автоматизирова­лась и по необходимости контролируется сознанием. По­этому в тех случаях, когда учащийся перестает контроли­ровать свое чтение, актуализируется более прочная связь, которая существует между данной буквой и звуком. В частности, это имеет место при чтении слов, озвучива­ющихся не по правилам чтения в английском языке.

Вторая группа ошибок обусловлена тем, что уча­щийся мыслит в строе родного языка. «Когда русский учащийся делает ошибку в иностранном языке «по ана­логии» с родным языком, он ее делает большей частью не потому, что сознательно создает аналогию с русским языком или следует языковой привычке, а потому, что он думает в строе русского языка» [23,31]. Например, уча­щийся читает Our vacations began... или Last vacations... только потому, что в русском языке слово «каникулы» употребляется только во множественном числе. Употреб­ление этого слова в единственном числе учащемуся не­свойственно, так как он думает на родном (русском) языке.

Третью группу составляют ошибки ''неправильного обобщения особенностей языковых явлений или правил изучаемого языка. Объясняются эти ошибки подведением языкового явления под ранее усвоенное правило или оши­бочное отождествление его с ранее усвоенным правилом. Одним из условий, в результате которого предшествую­щие знания могут приводить к ошибкам, является слиш­ком общее и неопределенное самостоятельное обобщение учащимися осознанных ими особенностей иностранного языка, которые и интерферируют во время чтения, напри­мер чтение английского буквосочетания еа как [i:] в словах read, beat, seam, sea и подведение под это правило чтения слов dead, deaf, death, break. Очень часто совершению этого типа ошибки предшествует некоторое колебание и решение определяется ложными соображениями. Иногда эти ошибки объясняются незнанием языкового значения слова или непониманием смыслового содержания фразы. Чаще всего эти ошибки встречаются на начальном этапе обучения. Причем при чтении происходит механическая подмена незнакомого слова другим, известным учащему­ся словом'' [23;35].

Четвертая группа ошибок связана с ''образованием ложных автоматизированных связей (ошибки ложных коннексий). Для того чтобы понять, что такое лож­ная коннексия в чтении, необходимо вспомнить, как про­текает этот процесс. В случае правильного чтения зри­тельно воспринимаемый стимул непосредственно влечет за собой адекватную реакцию и реализацию акта комму­никации. В случае ложной коннексии коммуникация реа­лизуется, но эта реакция неадекватна зрительной стиму­ляции. Объясняется это тем, что определенная операция чтения должна выполняться только в отношении выраже­ний одного рода, однако она выполняется в отношении выражений и другого рода'' [23,38]. Например, учащийся читает We live on G. street вместо имеющегося We live in the 9th street. Иногда ложная связь актуализируется при воспри­ятии одного вида выражений и не актуализируется при восприятии другого, подходящего под то же самое пра­вило выражения. Например, учащийся читает английское предложение с двумя прилагательными в сравнительной степени. Одно прилагательное прочитывается правильно, другое нет. Для преодоления этой ошибки чтения необхо­димо обратить внимание учащихся на правило, которое в общем-то они отлично знают.

Природа пятой группы ошибок мышления - это неу­мение применить правило. Эти ошибки проистекают из-за ''неумения учащихся точно и правильно анализировать языковые явления и отсутствия прочной связи между осо­бенностями языковых явлений и соответствующих правил'' (23,40). Примером этой ошибки может служить неправильное чте­ние окончаний множественного числа существительных после гласных в английском языке, явление палатализа­ции и т. д.

Шестая группа ошибок — ''ошибки персеверации''. В их основе лежит инерция нервных процессов, вследствие ко­торой воспринятый зрительный образ, очевидно, слишком задерживается в сознании, что приводит к чтению лишних букв, их пропуску или перестановке'' [23,42].К этой же группе ошибок можно отнести ошибки инерции действия, которые связаны с тенденцией учащегося действовать стерео­типно. Например, всегда читать окончание en в немецких прилагательных слабого склонения.

Очень часты ошибки, связанные с неправильным вос­приятием контекста фразы или всего текста. И, наконец, последний, седьмой тип ошибки — ошиб­ки внеконтекстного восприятия. Эти ошибки объясняются тем, что слово воздействует при чтении не как часть слож­ного раздражителя (фразы), а как самостоятельная еди­ница, взятая вне контекста. Слово не осмысливается в контексте всей фразы. Типичным примером ошибок тако­го рода являются указанные нами выше «неожиданные» чтения, например river вместо winter, bathroom вместо birthday.

Учитель должен отчетливо представлять психологиче­скую и языковую природу ошибок чтения с тем, чтобы более эффективно их исправлять. Осознание учащимся причин ошибок также будет способствовать преодолению ошибочного действия.

ОШИБКИ ЧТЕНИЯ НА РАЗНЫХ ЭТАПАХ ОБУЧЕНИЯ ЧТЕНИЮ [23]

Этап овладения речезвуковой символикой. В процессе овладения чтением на родном (русском) языке выделяют четыре основных этапа, из которых овладение речезвуко­вой символикой является первым.

На этом этапе обучения учащийся, прежде всего, уяс­няет себе, что речь состоит из звуков. Далее он овладева­ет положением, что звуки речи ''имеют своих представите­лей в зрительной области'', и эти представители — буквы. Теперь перед учащимся стоит задача овладеть этой символикой как средством чтения. Основная задача учащегося на данной ступени — прочесть слово или коро­тенькие фразы. Решение этой задачи включает три мо­мента:

а) узнавание отдельных букв как символов опре­деленных звуков,

б) слияние воспринятых букв, т. е. про­изнесение их вместе в таком виде, в каком они встречают­ся в живой речи,

в) осознание прочитанных слов как некоторого смыслового целого.

Каждый из указанных моментов требует усилии уча­щегося на этой первой, начальной ступени. ''Цель этих уси­лий—прочесть напечатанное или написанное, т. е. по­нять то, что изображено графическими символами''. В ос­нове узнавания символов, как мы уже указывали выше, лежат прочно установившиеся связи между буквой и ее звучанием. Для образования таких связей необходимо умение выделять отдельные звуки из слов и соотносить их с определенными буквами.

Выделение звуков из слов на начальном этапе обуче­ния представляет для учащихся большие трудности. Возникают первые ошибки, а именно: замена одной буквы другой. ''Психологически природа этого вида ошибок за­ключается в недочетах запоминания и различения зри­тельных образов. Чаще всего эти ошибки проявляются как колебания в узнавании оптических образов, реже— как полное их смещение''.

Второй вид ошибок, характерный для рассматривае­мого этапа, - это ошибки синтеза звуков. Их психологи­ческая природа очень сложна. Учащиеся научились выде­лять звуки. Теперь задача изменилась; из аналитической (выделить звук) стала синтетической (слить звуки). При­чем эта задача решается на новой сенсорной основе. В процессе выделения звуков учащиеся опирались только на слуховые образы, теперь они оперируют зрительными образами как символами звуковых образов. Однако еще существует как бы разрыв между глазом, голосом и язы­ковым значением. Оптический образ не связывается сра­зу с речезвукодвигательным образом и языковым значе­нием. Очень часты на этом этапе ошибки слияния звуков в обратном или хаотическом порядке. Ошибки преодоле­ваются при понимании учащимся основной задачи обуче­ния чтению—поиска смыслового содержания читаемого. За каждым прочитанным словом учащийся хочет видеть смысловое содержание, и если такого осмысленного соче­тания не получилось, учащийся неудовлетворен и перечи­тывает слово.

''Этап овладения речезвуковой символикой на иност­ранном языке отличается от этапа овладения ею на род­ном языке, прежде всего тем, что учащимся не надо уяс­нять себе, что речь состоит из звуков, что письменная речь—это та же звуковая речь, но изображенная буква­ми, что буквы замещают звуки речи, что они читаются не так, как называются, и т. д.'' [23,56]. Однако перед учащимся стоит задача овладеть новой для него символикой как средством чтения. Основная задача остается той же: про­честь слово и короткую фразу. Для решения этой задачи необходимо: а) узнавание отдельных букв, б) слияние воспринятых букв и осознание прочитанных слов как некоторого смыслового целого. Все эти операции решают­ся на основе новой буквенно-звуковой системы, овладение которой требует от учащихся не меньших усилий, чем овладение буквенно-звуковой системой родного языка. Причем при овладении этой новой системой, кроме всего прочего, учащемуся предстоит преодолевать интерфери­рующее влияние родного языка. Отсюда возникают ошиб­ки, о которых говорилось выше. Задача учителя на этом этапе состоит в том, чтобы не только научить учащихся оперировать с новой для них системой символов, но и предотвратить возможные ошибки этого оперирования.

Сенсорно-аналитический этап. ''Для этого этапа харак­терно ярко выраженное слоговое чтение. На дан­ной ступени обучения учащиеся относятся к слогу не как к самостоятельной единице, а как к части более сложного целого—слова. Последовательность системы «глаз—го­лос» - языковое значение» претерпевает на этом этапе изменения. Иногда языковое значение предвосхищается до того, как глаз и голос закончили работу. Отсюда ошиб­ки ложного домысливания''. Однако эти моменты антици­пации характеризуют в основном чтение доступных по­ниманию учащегося слов и предложений. Основной же, типичной, остается последовательность от глаза к языко­вому значению. И чем длиннее слово, чем менее оно по­нятно, тем труднее оно читается. Согласно наблюдениям, среди правильно прочитанных слов в среднем на одно слово приходится 3,8 буквы, среди же ошибочно прочи­танных—7,4 буквы.

Этот этап характеризуется полным отсутствием выра­зительности. Элемент выразительности появляется только при повторном чтении. Причину этого Е.Г. Егоров видит в поглощен­ности учащимся сенсорным моментом [14;45].

Основными ошибками этого этапа является повторе­ние слов и слогов. При этом учащиеся часто повторяют хорошо известные и легкие слова. Как полагают, это свя­зано с трудностью понимания всего текста. Корот­кие, доступные по содержанию и форме слова повторялись учащимися тогда, когда с них начинались новые мысли, не связанные с ранее прочитанными.

Иногда встречались ошибки-догадки и среди них больше всего ошибочных замен окончаний. Этот вид ошибок был доста­точно малочисленным, что свидетельствует о направлен­ности внимания на оптический образ слов.

''Для этого этапа характерными являются также ошиб­ки-замены, связанные со стремлением упростить трудное по произношению или непонятное слово. При этом может даже исказиться смысл фразы. Ошибки типа подмены словом, не имеющим общих оптических элементов, на этом этапе очень редки. Редко встречаются и ошибки про­пуска и добавления буквы. Это еще раз свидетельствует о том, что учащиеся на этом этапе внимательно следят за зрительным восприятием текста'' [14;47].

При чтении на иностранном языке этот этап не обяза­тельно связан со слоговым чтением. Все определяется спецификой изучаемого языка. Так, для английского язы­ка не характерно слоговое чтение, в то время как при обу­чении чтению на немецком языке слоговое чтение имеет место. Специфическим же для обоих языков остается аналитическое восприятие фразы и путь «глаз-голос-языковое значение». Даже при устном опережении, кото­рое имеет сейчас распространение, психологический меха­низм чтения остается тем же: целостное восприятие фра­зы на основании восприятия ее составляющих. Ошибки в чтении на иностранном языке аналогичны ошибкам в чтении на родном (русском) языке.

Этап угадывающего чтения. Характерной чертой тре­тьего этапа — угадывающего чтения — является ''переход от аналитических форм восприятия к синтетическим, це­лостным формам при опоре на содержание текста и на некоторые опознавательные признаки в его целом''.

Происходит дальнейшая перестройка системы «глаз-голос-языковое значение». Деятельность глаза и голо­са в большей степени определяется теперь механизмом предвосхищения. Многие слова и фразы сразу же читают­ся учащимся правильно. Однако при малейшем затруд­нении синтетическая деятельность указанной системы на­рушается. Длина слова и на этом этапе является тем препятствием, которое нарушает правильность чтения.

Характерным для этого этапа является также резкий разрыв между формой и содержанием в ошибках-догад­ках, которые становятся очень многочисленными. При этом наблюдается такое угадывание, которое нарушает языковые правила.

Часто угадывающее чтение характеризуется упроще­нием слов, заменой их словами, более близкими уча­щимся, чем теми, которые употреблены автором. Разница в показателях при сопоставлении ошибок-догадок до­пущенных учащимися на сенсорно-аналитической ступени чтения и на ступени угадывающего чтения, разительна: 20% и 80% соответственно. Эти ошибки выступают в виде замен, добавлений, пропусков. При этом наиболее мно­гочисленны замены. Наблюдаются два вида замен: а) за­мены далекие, расходящиеся довольно резко с оптическим образом и языковым значением слова и б) близкие по смыслу и форме к словам текста замены, представляющие по существу только изменения окончаний слова. Очень редко встречаются замены, ничего общего не имеющие со словом, встречающимся в тексте. Психологическая при­рода этих ошибок различна. Первый вид ошибок встреча­ется тогда, когда мысли автора для читающего ясны. Смысловое содержание в таких случаях нарушается ча­стично. Стремления проверить правильность чтения не наблюдается. Второй вид ошибок связан с прогнозирова­нием, которое опирается на восприятие некоторых опозна­вательных признаков слова как оптического образа. Ско­рость реализации догадки в этом случае зависит от выра­женности установки на восприятие последующей мысли.

''Для этапа угадывающего чтения характерно большее число ошибочных отсроченных догадок, чем для предыду­щего этапа. Это говорит о том, что учащиеся начинают контролировать догадку через восприятие всего текста, поскольку механизм чтения достаточно развит; у уча­щихся наблюдается увеличение поля чтения, распределе­ние на форму и содержание текста'' [23;56].

Замечается изменение и в ошибках-повторениях. Они объясняются стремлением чтеца установить более ясную связь читаемого с уже прочитанным и с тем, что последу­ет далее.

''Сопоставление ошибок сенсорно-аналитического и уга­дывающего этапов чтения показало, что ошибок восприя­тия на последнем в полтора раза меньше, чем ошибок осмысления. Типологически ошибки чтения оста­ются теми же, но качественно они меняются. На сенсорно-аналитическом этапе они обусловлены влиянием смысла фразы, на этапе угадывающего чтения—влиянием всего текста. На этапе угадывающего чтения сохраняются не­которые языковые ошибки. Однако они появляются толь­ко при чтении трудных по конструкции предложений. Это позволяет высказать предположение, что под влиянием повышения трудности чтения создается резкий разрыв между формой и содержанием. То, что ошибки встреча­ются на этом этапе в трудных по конструкции предложе­ниях, требует от авторов учебников особого внимания к подбору текстов'' [23;67].

Этап угадывающего чтения характерен и для чтения на иностранном языке. Причем он наступает довольно скоро при интенсивном чтении. Поэтому учителю необхо­димо заботиться о дополнительном чтении посильной для учащихся литературы. Ошибки этого этапа при обучении чтению на ино­странном языке аналогичны ошибкам чтения на родном языке учащихся. Однако чаще, чем на родном языке, про­исходят нарушения в синтетической деятельности воспри­ятия, преимущественно наблюдаемые в случае употребле­ния длинных слов или слов с усложненной структурой. Именно в этих случаях у учащихся возникает противоре­чие между восприятием формы и осмыслением всего со­держания текста.

Этап синтетического чтения. Этот этап чтения распа­дается на ряд фаз, которые при чтении вслух отличаются друг от друга постепенным возрастанием выразительности чтения. Этот этап характеризуется объединением процес­сов осмысления и восприятия в единый целостный акт. Глаз, голос и языковые значения вступают в сложное вза­имодействие. Согласно наблюдениям за чтением на род­ном языке учащихся, это взаимодействие носит характер беглого и малоошибочного чтения. Глаз не только фиксирует читаемое слово, но и забегает вперед. Смысловое со­держание слова предугадывается раньше, чем это слово воспринято глазом. Угадывание теперь в большинстве случаев носит верный характер. Заметно уменьшается ко­личество ошибок. Их психологическая структура несколь­ко меняется: замены не нарушают, как на этапе угады­вающего чтения, ни смыслового содержания, ни стиля рассказа, и чтение не содержит языковых погрешностей. Ошибка, как правило, исправляется в случае ее несоот­ветствия грамматической форме. Исправления имеют место и тогда, когда замена не влечет за собой наруше­ния логических и грамматических связей текста.

Характерной чертой ошибок на этом этапе является стремление учащихся подчинить отдельные места своему пониманию и возникшему эмоциональному отношению к тексту. Последнее очень интересно, и как мы увидим да­лее, хорошо согласуется с установленными нами уровня­ми понимания, в частности с уровнем понимания эмоцио­нально-оценочной информации. Часто учащиеся заменяют прошед­шее время настоящим, что объясняется стремлением приблизить действие рассказа к себе, усилить эмоцио­нальный момент. Аграмматизмов в ошибках чтения на этом этапе почти нет.

Меняется психологическая природа ошибок-повторе­ний. Повторяются наиболее значимые слова фразы, позволяющие учащемуся подчеркнуть определенный отте­нок мысли. Последнее вновь свидетельствует о понима­нии эмоционального плана. При чтении вслух наблюдает­ся выразительное прочтение отдельных фраз. Это также является подтверждением того, что учащиеся более глу­боко вникают в содержание текста. Наиболее характер­ной чертой этого этапа является большое количество ис­правленных ошибок.

При чтении иноязычного текста отмечаются те же особенности: подчинение отдельных мест текста возник­шему у учащихся пониманию, а также эмоциональному отношению к тексту.

Трудности обучения письменной речи обусловлены, в первую очередь, ее психологической сложностью.

Включая в себя все те нервно-мозговые связи, которые необ­ходимы для владения устной речью, письменная речь требует образования целого ряда дополнительных ассоциаций [9;26]. Так, к слухо-речедвигательным связям, с помощью которых осущест­вляется устная речь, при письме добавляются еще, как известно, зрительно-слуховые и речедвигательно-моторно-графические связи [17;86].

В самом деле, в живой устной речи любой нормальный ребенок этого возраста выпаливает слова и фразы, едва приходящие ему в голову, нима­ло не заботясь о необходимости како­го бы то ни было редактирования из­вергающегося из него потока слов. Собеседник, в свою очередь, доста­точно снисходителен по отношению к неизбежному в этих случаях словес­ному мусору, сквозь который проби­вается суть высказывания.

В письме, напротив, все мы, а ребе­нок в особенности, вынуждены ста­новиться крайне экономными в упот­реблении слов. Рука не поспевает за мыслью, пальцы не выдерживают ог­ромной физической нагрузки, и отто­го возникает острая необходимость в тщательном мысленном редактиро­вании записываемого текста. Кроме того, в процессе письма он должен за­ниматься совершенно особой работой по удержанию придуманного порядка слов в записываемой фразе. А это крайне трудно, поскольку при устном речеизъявлении (если это только не выученный наизусть текст) ему не приходится совершать деятельность аналогичного вида устной речи. Ре­бенок не сочиняет фразу как некий сознательно выстроенный порядок или последовательность слов. Напро­тив, в письменной речи он вначале сочиняет некую формальную словес­ную последовательность, а затем эту сформированную последовательность пытается незыблемо удержать в соз­нании на протяжении всего — растя­нутого во времени — акта записи.

Л.С. Выготский высказывал предположение, что ключом к искус­ству свободной письменной речи яв­ляется овладение «абстракцией, про­извольностью внутренней речи» или, иначе говоря, искусство грамматиче­ского построения [12;64]. И с этим нельзя не согласиться: письменная речь тем и отличается от устной, что она являет­ся принципиально построенной ре­чью. Но сложность письменной речи сопряжена не только с необ­ходимостью включения большего числа анализаторов. Ее на­много усложняют также условия, в которых она обычно проте­кает.

Вообще проблема овладения пись­менной речью — это проблема фор­мирования потребности в письмен­ной речи. Факт, однако, заключается в том, что в существующих техноло­гиях научения письму как раз пробле­ма потребности в письменной речи никак не представлена.

Письменная речь — это уникальная возможность фиксации и архивирования своих соб­ственных душевных состояний и пе­реживаний с помощью определенным образом построенных фраз.

По Л.С. Выготскому: ''Письменная речь не есть так­же простой перевод устной речи в письменные знаки, и овладение пись­менной речью не есть просто усвое­ние техники письма. В этом случае мы должны были бы ожидать, что вместе с усвоением механизма письма письменная речь будет так же богата и развита, как устная речь, и будет походить на нее, как перевод — на оригинал. Но и это не имеет места в развитии письменной речи'' [12;38].

Как свидетельствуют многочисленные исследования, одним из обстоятельств, усложняющих акт письменной речи, является отсутствие ситуации, общей для пишущего и того, кому адресо­вана речь. Поэтому то, что при устном общении может быть недосказано или вовсе опущено, при письменном общении должно найти свое полное выражение. Таким образом, пись­менная речь должна быть максимально ясной и развернутой, чтобы хорошо выполнить свою коммуникативную функцию.

Далее, если при устном общении говорящий может восполь­зоваться рядом вспомогательных средств, таких, как жест, ми­мика, интонация, то при пользовании письменной речью таких возможностей не существует.

И, наконец, если устная речь предусматривает постоянную стимуляцию и контроль со стороны слушателя, то оба эти мо­мента при письменной речи обычно отсутствуют. Все это, наряду с трудностями, связанными с овладением гра­фическим кодом, является значительным усложнением самого акта речи.

Механизм письменного составления текста также не явля­ется простым. В работах психологов (Артемова А.В. [2], Выгодского Л.С. (12), Эльконина Д.Б. (32)) показано, что процесс составления письменного текста включает в себя следующие основные элементы:

отбор слов, требуемых для данного кон­кретного текста;

распределение предметных признаков в группе предложений;

выделение предиката как стержневой части в смысловой организации предложения;

4) организацию связи между предложениями. При этом основной действующей силой при составлении письменного текста считается его ''упреждение, т. е. представление о том, что будет написано, еще до момента написания'' [17;58].

''Упреждение'' происходит, как известно, во внутренней речи — той речи, которая непосредственно объединяет внешнюю речь с мышлением. Но при этом наблюдается существенная раз­ница в синхронности каждой из форм внешней речи (име­ются в виду устная и письменная речь) с внутренней речью. Если при устном общении внутренняя и внешняя речь проте­кают в сознания говорящего почти одновременно, то при письме внутренняя речь значительно опережает внешнюю и служит целям ее подготовки. Устная речь передает как бы самый про­цесс мышления — говорящий мыслит вместе со своим собесед­ником, вместе с ним приходит к определенным выводам, в то время как письменная речь обычно излагает уже готовые резуль­таты процесса мышления. Все изложенное выше относится к процессу составления текста, как на родном, так и на иностранном языке, ибо речевая деятельность человека никак не изменяется по своей основной психологической структуре тогда, когда он начинает пользо­ваться иностранным языком.

Материалом для письменной речи могут быть лишь те рече­вые модели, которыми учащиеся в состоянии свободно опери­ровать, т. е. все то, что ими усвоено репродуктивно. По ряду психологических соображений, связанных со школь­ными условиями обучения иностранному языку, центр тяжести в работе над письменной речью должен быть перенесен на до­машнюю работу учащихся.

Классификация ошибок в письменных работах учащихся по иностранному языку. [30;43]

1. Фонетизмы — написание слова на основе слухового его восприя­тия, без учета соответствующих правил обозначения буквами звуков, вхо­дящих в данное слово. Например: в английском языке saund вместо sound. Такие ошибки повто­ряются несколько раз в диктанте, и считать их каждый раз новыми ошибками нельзя.

Подобные ошибки происходят, во-первых, в тех случаях, когда уча­щийся знает значение и звучание данного слова, но не изучал правил его написания. Во-вторых, когда учащийся изучал правило написания данного слова или данных звуков, но связь между звучанием данного слова (звука) и его написанием у него или совсем не образовалась, или быстро разру­шилась (забылась), или образовалась неправильная связь между звуком и буквой. Если письмо учащихся не контролируется своевременно, то эта несоответствующая действительному положению связь может закрепиться.

Средством борьбы с фонетизмами является закрепление связи между звучанием слова (звука) и правильным написанием его, увеличение коли­чества упражнений на изображение данного звука в письме. При исправ­лении таких ошибок следует указать учащемуся на то, что у него в дан­ном слове есть ошибка, и добиваться, чтобы он сам ее обнаружил и исправил. 2. Руссицизмы — ошибки, обусловленные, невольным перенесением отдельных явлений родного русского языка в изучаемый иностранный. Для каждого из нас родной язык с детских лет является основой нашего мышления и средством общения с другими людьми. Поэтому естественно, что учащиеся допускают такие ошибки. В данном случае мы можем на­блюдать руссицизмы, являющиеся следствием языковой привычки. Напри­мер, учащийся пишет: in 1945 lived in Leningpad (вместо английского r ученик пишет русское р). Однако таких ошибок сравнительно мало, они встречаются чаще всего на первоначаль­ной ступени обучения иностранному языку, и борьба с ними относительно легка. Основной же причиной ошибок — руссицизмов — является созна­тельный перенос явлений родного языка в изучаемый иностранный.

Благодаря тому, что строй русского (родного) языка отличен от строя изучаемого иностранного языка, возможно, появление в письменных работах: учащихся ошибок, подобных следующим:

a) She is fond of carrot—вместо She is fond of carrots

по-русски говорят: она любит морковь, употребляя морковь в собира­тельном смысле в единственном числе. Поскольку учащийся еще не встре­чался в английском языке с таким выражением, для него было вполне •естественно сделать такую ошибку.

б) We followed his advices—вместо We followed his advice.

Причина этой ошибки ясна: в русском языке слово совет может быть употреблено во множественном и в единственном числе, тогда как в анг­лийском слово advice не имеет множественного числа.

в) She saw a man approach to the house—вместо She saw a man approach the house. Здесь предлог to употреблен потому, что по-русски мы скажем Приблизиться к дому.

Ошибки-руссицизмы могут появляться при различных условиях: во-первых, при переводе с русского на иностранный язык или при составле­нии предложений, когда учащийся может столкнуться с незнакомыми ему особенностями иностранного языка. Естественно, что в этих случаях он переносит из родного языка ту или иную структуру. Во-вторых, в тех случаях, когда при изучении того или иного явления иностранного языка учитель недостаточно подчеркнул отличительные его черты от аналогич­ного явления русского родного языка. Так, например, учащийся написал.

When Dick finished to speak—вместо When Dick finished speaking.

В данном случае учащийся воспринял английский инфинитив как соот­ветствующий русскому. Это помешало ему вспомнить, что здесь нужно было употребить герундий.

Наконец, ошибки-руссицизмы возникают в тех случаях, когда учитель недостаточно подчеркивает особенности того или иного i расхождения в строе языков и не производит достаточного закрепления связи между правилом и языковым явлением серией специальных упражнений. Поэтому у учащегося может появляться в сознании более прочная связь, образо­вавшаяся в родном языке, вместо более рыхлой, менее автоматизирован­ной связи, образовавшейся при изучении данного правила. Например, уча­щиеся написали: The boy did not listen him—вместо The boy did not listen to him— Мальчик не слушал его.

Эта ошибка сделана, несмотря на то, что ученики изучали глаголы wait, ask, listen и т. д. И им было сообщено, что эти глаголы требуют предложного дополнения. Данный вид ошибок неизбежен при обучении иностранному языку и именно через анализ таких ошибок, через подчеркивание учителем раз­личий между родным и иностранным языками и происходит усвоение уча­щимися своеобразия иностранного языка, овладение своеобразием его строя. Поэтому такого рода ошибки всегда следует подвергать разбору в школе.

3. Ошибки неправильного обобщения особенностей явлений изучаемого языка. Ранее усвоенные знания в области иностранного языка оказывают большое влияние на его дальнейшее усвое­ние, являются положительным фактором в процессе усвоения языка. Однако в некоторых случаях, при определенных методических погреш­ностях, ранее усвоенные знания могут приводить учащихся к ошибкам.

Имеющиеся в литературе данные по этому вопросу позволяют указать, по крайней мере, три условия, при которых ранее приобретенные знания могут приводить к ошибкам. Первое условие, вследствие которого пред­шествующие знания могут приводить к ошибкам, — слишком общее и не­определенное, самостоятельное обобщение учащимися замеченных ими особенностей иностранного языка, резко отличающихся от русского..

Ошибкам, которые здесь сейчас анализируются, всегда предшествует не­которое сомнение, колебание в вопросе о том, как надо написать данное слово, и ошибки являются результатом активной мысли, определенных ложных соображений. Поэтому эти ошибки возникают лишь тогда, когда данное слово нельзя подвести ни под одно известное учащимся правило, или же тогда, когда соответствующие правила усвоены учащимися недо­статочно твердое. В тех случаях; когда написание слова подчинено правилу, надо повто­рить это правило в связи с анализом ошибок. Если же написание слова не подчинёно определенному правилу, следует закрепить его написание добавочными упражнениями. В обоих случаях важно подчеркнуть учащимся, что сделанное ими обобщение неверно и что следует при писании диктан­тов и упражнений опираться на хорошо усвоенные правила и стараться запомнить, как пишется каждое изучаемое слово.

Вторым условием отрицательного влияния ранее изученного материала является неправильное его усвоение, благодаря чему изученные правила приобретают слишком общее содержание и поэтому начинают в слишком широком объеме и в тех случаях, когда они неприменимы.

На этот род ошибок указывает также Н. А. Менчинская и Л. Н. Бо­гоявленский (9;94), которые называют их ошибками неправомерного переноса и считают их обусловленными превращением правил в обрывки, невер­ные сокращения. Эти ошибки по своей внешности часто похожи на ошибки ложной автоматизированной связи, о которых будет речь дальше. Их от­личить можно только спросив ученика правило. Если правило формули­руется им неверно, причина лежит в слишком общем, неверном усвоении правила. Если правило усвоено верно, дело идет об ошибках ложной связи.

4. Ошибки, обусловленные образованием ложных авто­матизированных связей. Для того чтобы понять, что такое ложная автоматизированная связь и как она возникает, необходимо представить себе, как протекает с пси­хологической стороны процесс правильного написания. Правильное напи­сание того или иного слова предполагает целую цепь мыслительных процес­сов. Так, например, правильное написание по-английски предлога в во фразе Я иду в школу предполагает выбор предлога из ряда возможных (in, to, for). Для того чтобы правильно выбрать предлог, надо, прежде всего, осознать особенности отношения между глаголом идти и выраже­нием в школу, т. е. осознать особенности употребления глагола, to go, затем вспомнить правило употребления предлогов с глаголами движения. Далее на основе анализа особенности глагола go проверить, подходит ли он под это правило и, наконец, написать: I am going to school.

Когда ученик впервые пишет фразу с глаголом go, он совершает все эти процессы. Однако при неоднократном написании упражнений или при­меров того же типа (в данном случае на глагол go for) вспоминание пра­вил и выполнение умозаключений выпадает. Остаются лишь крайние звенья процесса: сознательное восприятие особенностей глагола go и написания его. Здесь, таким образом, между обоими этими членами устанавливается непосредственная и автоматизированная связь. Такие непосредственные связи между конечными звеньями сложного интеллектуального процесса, дей­ствующие автоматически, Богоявленский Л.Н. называет коннексиями (9;105). Следова­тельно, коннексия есть крепкая связь между этими двумя членами, между двумя процессами, причем первый непосредственно (так сказать, сам собой) влечет за собой второй, минуя ряд промежуточных звеньев. Первым чле­ном такой связи служит сознание особенностей примеров, вторым — напи­сание их. В разобранном примере первым членом будет сознавание осо­бенности глагола go, а вторым—написание после него в данном предложении предлога to.

Процесс письма у вполне грамотного человека и совершается обычно на основе действия таких связей. Именно благодаря образованию таких связей создается возможность правильно писать.

Такова сущность правильных автоматизированных связей, приводящих к правильному письму. Что же из себя представляют ложные автоматизированные связи, при­водящие к ошибкам, и как, при каких условиях они возникают? Разберемся в этом вопросе на конкретном примере: Учащийся в письменной работе написал: We arrived to the Crimea— Мы приехали в Крым. При опросе он верно сформулировал правило, относящееся к группе глаголов движения с to, перечислив: go to, come to, move to.

Ошибку нельзя считать случайной, так как он ее повторил—и в другом месте работы. Несомненно, что ошибочное написание предлога to в данном случае было связано с особенностью глагола, обозначающего движение.

Поэтому глагол to arrive, тоже обозначающий движение, автоматиче­ски вызвал написание после него предлога to. Образовалась слишком ши­рокая связь.

Возможность возникновения такой слишком широкой и вследствие этого ложной связи появляется тогда, когда учащийся осознает в выра­жениях я иду в школу и мы приехали в Крым лишь общие особенности (наличие глагола и определенного отношения, передаваемого на русском языке предлогом в), и не замечает того, что первый глагол-глагол определенной группы движения, а другой не входит в эту группу. В выражении Мы приехали в Крым учащимся бросается в глаза только этот общий признак, и потому возникает написание в данном случае пред­лога to.

Именно благодаря такой ложной автоматизированной связи возникает возможность ошибочного написания данного примера, несмотря на хоро­шее знание учащимися правила. Дело в том, что правило возникает в на­шем сознании лишь в том случае, когда задача воспринимается нами как непривычная и когда у нас хотя бы на мгновение возникает вопрос, что надо делать. При проверке учащиеся тоже не замечают ошибки.

Пока ученик имеет дело только с однотипными упражнениями, он не делает ошибки. Выполняя же пример другого типа, имеющий сходные с прежними примерами признаки, учащийся часто ошибается. Так, в дан­ном случае, пока ученик имеет дело с теми глаголами движения, которые требуют предлога to, у него нет ошибок. Когда же круг выражений расширился и появился глагол, обозначающий движение, но требующий другого предлога, ученик делает ошибку.

Для успешного предупреждения ошибок^; этого типа надо добиваться того, чтобы ученик каждый раз ясно осознавал все существенные осо­бенности данного рода выражений.

Кроме того, следует уменьшить количество таких случаев, когда ученик без руководства учителя пишет подряд много примеров одного и того же рода. Учителя нередко полагают, что самостоятельное напи­сание учащимися подряд многих примеров одного и того же рода содей­ствует закреплению соответствующего верного навыка. Но в действитель­ности происходит нечто совсем иное: создаются условия, при которых становится весьма возможным возникновение ложной автоматизированной связи.

В данном, случае необходимо увеличить количество упражнений в которых ученик подряд пишет примеры различного типа, причем - написание их в каждом отдельном предложении ученику не указывается. Такого рода задания содействуют возникновению общего навыка - приступать к письму или устному ответу лишь после ясного осознания всех особен­ностей данного выражения.

5. Ошибки от неумения применять правила. Эти ошибки являются следствием отсутствия необходимой связи между особенностями языковых явлений и соответствующим правилом. Часто учащиеся знают правило, но не умеют точно и правильно анализировать языковые явления. Например: What are doing in the morning?

Природа этой ошибки отличается от предыдущих. Определить, к ка­кому из этих видов относится данная ошибка, можно следующим обра­зом. Если учащийся неправильно сформулирует правило, это ошибка, сделанная на основе ложного обобщения; если учащийся сформулирует правило верно, но не сможет сам найти и поправить ошибку, это ошибка на основе ложной связи; если учащийся при указании, что им сделана ошибка, сможет сам найти ошибку и исправить ее, это ошибка от не­умения применить правило.

Ошибки от неумения применять грамматическое правило возникают у учащихся отчасти от недостаточно четкого анализа языкового явления, к которому относится правило; от неумения учителя подчеркнуть от­личие нового для учащихся языкового явления, от малого количества упражнений или от отсутствия развлекательных упражнений, а также того, что учитель не приучает учащихся, к внимательному анализу языковых явлений. В результате такой неудачной работы учителя, у учащихся не образуется достаточно прочной связи данного правила с соответствую­щими особенностями языкового явления.

6. Ошибки, происходящие от невнимательности. Эти ошибки приводят к написанию лишних букв, к пропуску или к пере­становке их. Примеры: The new streats were beautiful (вместо streets)

The new streets were beuatiful (вместо beautiful).

Причиной таких, ошибок является состояние излишней инертности нервного процесса, наступающей под влиянием утомления или при ослаб­лении у учащихся контроля над орфографией своей письменной речи.

7.Ошибки, основанные на неправильном восприятии фразы, когда восприятие фразы определяется у учаще­гося каким-либо второстепенным ее элементом. К этому же виду ошибок относятся и ошибки, обусловленные не­знанием значения какого-либо из членов фразы или непониманием смысла фразы в целом. Это явление чаще всего наблюдается на начальных эта­пах обучения языку — при списывании, выполнении упражнений и писании диктантов. В этот период изучения языка связь между смысловым содер­жанием и языковой формой у учащихся еще очень слаба. Большие за­труднения представляет даже самое запоминание сочетания слов в пред­ложении. Их правильное лексическое и грамматическое написание требует определенной интеллектуальной активности. Все это часто приводит к тому, что учащиеся сосредоточивают все свое внимание на, отдельных словах или группах слов и преимущественно на их внешней форме, вследствие чего мало осознают смысловую сторону, в частности недо­статочно осознают значение отдельных слов в данном контексте. В этих случаях возникает возможность при воспроизведении языкового материала механически заменять слова фразы словами, более известными для уча­щихся. К этому же роду ошибок надо отнести и все другие, (даже в окон­чаниях глаголов), если учащийся после предложения учителя вдумается в смысл фразы и сразу же сам исправляет допущенную им ошибку.

8. Ошибки, обусловленные внеконтекстным восприя­тием слов, когда слово воздействует не как часть сложного раздра­жителя (фразы), а как самостоятельный раздражитель и поэтому может быть осмыслено неадекватно словам фразы, вызывая по ассоциации совсем другое значение,

Выводы.

В теоретической части данной дипломной работы были рассмотрены такие аспекты как: специфика иностранного языка как учебного предмета, общая характеристика трудностей, психологические особенности учащихся 10-12 лет, характеристика трудностей по каждому виду речевой деятельности (аудированию, говорению, чтению, письму) и пути их преодоления.

Проблема трудностей изучения иностранного языка уже была изучена некоторыми психологами (Артемов В.А., Беляев Б.В., Зимняя И.А., Клычникова З.И.) и методистами (Бим И.Л., Гез Н.И., Ляховицкий М.В.) и автор данной работы приводит классификации трудности по каждому виду речевой деятельности в соответствии с указанными учеными.

В аудировании выделяют три группы трудностей: трудности, связанные с особенностями акта слушания и речевой деятельности слушающего; трудности, связанные с особенностями речи носителей языка; трудности, связанные с особенностями цивилизации страны изучаемого языка и овладением социолингвистическим и социокультурным компонентами коммуникативной компетенции.

Говорение – достаточно неизученный вид речевой деятельности с точки зрения возникающих здесь трудностей. Трудности говорения зависят от того, что речь подразделяется на диалогическую и монологическую. Отсюда трудности диалогической речи – необходимость постоянного следования за мыслью собеседника, боязнь ребенка, что он может что-то не понять или не так ответить. Трудность же монологической речи в том, что нужно постоянно поддерживать логичность высказывания, не сбиваться с мысли.

Выделяется несколько видов ошибок чтения: ошибки нечеткости речедвигательных процессов и сенсорной неадекватности, ошибки восприятия, ошибки мышления. Ошибки мышления могут подразделяться на: ошибки, вызванные недостаточно активным мышлением учащегося; ошибки, вызванные интерференцией родного языка; ошибки неправильного обобщения особенностей языковых явлений или правил изучаемого языка; ошибки, связанные с образованием ложных автоматизированных связей; ошибки из-за неумения применить правила; ошибки персеверации; ошибки внеконтекстного восприятия. Также ошибки чтения подразделяются в зависимости от этапа обучения чтению: этап овладения речезвуковой символикой, сенсорно-аналитический этап, этап угадывающего чтения, этап синтетического чтения

В письме также существует классификация ошибок этого вида речевой деятельности: фонетизмы; руссицизмы; ошибки неправильного обобщения особенностей явлений изучаемого языка; ошибки, обусловленные образованием ложных автоматизированных связей; ошибки от неумения применять правила; ошибки, происходящие от невнимательности; ошибки, основанные не неправильном восприятии фразы; ошибки, обусловленные внеконтекстным восприятием слов.

Глава 2. Психологические факторы, определяющие процесс усвоения учебного материала.

Как было отмечено в начале, была выдвинута гипотеза, что существует связь между темпераментом ученика, особенностями его восприятия, внимания и памяти и имеющимися и имеющимся у него трудностями в изучении языка. Целью исследования является проверка данной гипотезы. Прежде, чем обратиться к методам, которые были использованы при этом, автору данной работы хотелось бы дать определение темперамента, внимания, памяти и восприятия.

§ 1. Роль темперамента в процессе учебной деятельности.

Темперамент - совокупность душевных и психических свойств человеческой личности, характеризующей степень возбудимости и его отношение к окружающей действительности [35; 156].

Темперамент в переводе с латинского означает "смесь, соразмеренность". Этим термином обычно характеризуют врожденные особенности человека, определяющие характер его психики, - степень уравновешенности, эмоциональной подвижности. Темперамент не следует путать с характером, который представляет собой сочетание наиболее устойчивых, существенных особенностей личности. В основе характера лежит темперамент. [4;68]

Основной отличительный признак темперамента в том, что его проявления характеризуют динамику отдельных психических процессов и динамику всей психической деятельности в целом. Индивидуальные особенности динамики психической деятельности обуславливают также темперамент и другими психическими свойствами личности, прежде всего мотивами и отношениями личности.

Свойства темперамента, определяя динамическую сторону личности, наиболее устойчивы и постоянны по сравнению с другими психическими особенностями человека. Основными компонентами темперамента являются: общая психологическая активность; историка; эмоциональность. От темпе­рамента зависит: скорость возникновения психических процессов и их ус­тойчивость; темп и ритм деятельности и поведения; интенсивность психи­ческих процессов. Темперамент накладывает отпечаток и на другие осо­бенности психики.

Свойства, темперамента, как и любые психические свойства, пред­ставляют собой некоторые потенции, проявляющиеся или не проявляющиеся в зависимости от ряда условий. Зависимость проявлений темперамента от условий ведет к тому, что люди совершенно различного темперамента могут, тем не менее, в разных условиях проявлять очень сходные или даже тождественные качественные психические особенности, тогда как в одина­ковых условиях они проявляют прямо противоположные качественные осо­бенности.

Свойства темперамента, как и свойства нервной системы, не являются абсолютно неизменными. Свойства темперамента проявляются не с момента рождения и не все сразу в определенном возрасте, а развиваются в определенной последовательности, обусловленной как общими закономер­ностями созревания высшей нервной деятельности, так и специфическими закономерностями созревания каждого типа нервной системы. Причина ин­дивидуальных особенностей поведения обусловлена свойствами нервных процессов возбуждения и торможения и их различными сочетаниями.

Проблема психологической характеристики темперамента в жизненных ситуациях активно исследовалась В.С. Мерлиным и его сотрудниками. К конкретным свойствам темперамента В.С. Мерлин [27;53] относит особенности эмоционально-волевой сферы: активность, сдержанность, эмоциональную воз­будимость, быстроту возникновения и смены чувств, особенности настрое­ния, состояния тревоги, беспокойства, а также ряд других особенностей психики.

Свойства темперамента зависят от свойств организма в целом. В современной психологии обще признано, что свойства темперамента, могут изменяться в зависимости от условий развития. Так, например, Вундт считал, что у одного и того же человека в разное время могут проявляться все четыре типа, темперамента [27;63]. Разница между свойствами темперамента и другими индивидуально-психологическими особенностями может заключаться только в том, как, на основе взаи­мосвязей, условий жизни и деятельности складывается та или иная груп­па индивидуальных психологических особенностей.

Свойства, темперамента отличаются от мотивов и отношений личности и черт характера. Отличается темперамент и от способностей. Следова­тельно, к темпераменту, относятся, прежде всего, врожденные и индивидуально-своеобразные психические свойства. У одних людей психическая деятельность протекает равномерно, они внешне спокойны, уравновешены, даже медлительны, они редко смеются, взгляд их строг и холоден, движе­ния скупы и целесообразны. У других людей психическая деятельность протекает скачкообразно, такие люди наоборот очень подвижны, беспокой­ны, шумливы, всегда оживлены, т. е. от темперамента зависит характер протекания психической деятельности. Различают следующие свойства темперамента

скорость возникновения психических процессов и их устойчивость (например, скорость восприятия, длительность сосредоточения внимания);

психический темп и ритм;

интенсивность психических процессов (например, сила эмоций, ак­тивность болевых действий);

направленность психической деятельности на какие-либо объекты, независимо от их содержания (например, постоянное стремление человека к контактам с новыми людьми, к новым впечатлениям).

Но динамике психической деятельности зависит и от других условий (например, от мотивов и психических состояний). Если человек заинтере­сован в работе, то независимо от особенностей своего темперамента, он выполнит ее энергичнее и быстрее. Свойства темперамента, в отличие от мотивов и психических состояний, проявляются одинаково в самых разных видах деятельности и при самых различных целях. Например, если у чело­века имеется склонность волноваться перед сдачей зачета или в ожида­нии старта на соревнованиях, то это значит, что высокая тревожность - свойство его темперамента.

Свойства темперамента наиболее устойчивы и постоянны по сравне­нию с другими психическими особенностями человека. Специальной особен­ностью темперамента является то, что различные свойства темперамента данного человека не случайно сочетаются друг с другом, а закономерно связаны между собой, образуя определенную организацию, структуру, ха­рактеризующую тип темперамента.

Таким образом, под темпераментом следует понимать совокупность устойчивых, индивидуально своеобразных свойств психики человека, опре­деляющих динамику его психической деятельности. Эти свойства одинаково проявляются в разнообразной деятельности независимо от ее содержания, целей и мотивов, т.к. свойства темперамента обусловлены общим типом нервной системы, то они в какой-то степени зависят от наследственного фактора. [27;81].

Согласно тому, что темперамент зависит от сочетания свойств нер­вной системы, которые определяют и индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности и темперамент И.П. Павлов различил четыре типа нервной системы:

1. сильный, не уравновешенный (с преобладанием силы процесса воз­буждения);

2. сильный, уравновешенный, подвижный;

3. сильный, уравновешенный, инертный;

4. слабый.

Эти общие типы нервной системы лежат в основе четырех традицион­ных типов темперамента.

Под типом темперамента принято по­нимать совокупность психических свойств, закономерно и необходимо взаимно сочетающихся между собой у определенной группы людей и являю­щихся для них общими, определенная взаимосвязь свойств характеризует тип темперамента. Степень проявления разных свойств темперамента у разных людей одного и того же типа темперамента может быть различной, но их соотношение остается постоянным. [27; 82].

Существует четыре типа темперамента: холерик, сангвиник, флегматик, меланхолик. Автор считает нужным кратко охарактеризовать каждый вид темперамента.

Холерик — это человек, нервная система которого оп­ределяется преобладанием возбуждения над торможением, вследствие чего он реагирует очень быстро, часто необду­манно, не успевает себя затормозить, сдержать, проявляет нетерпение, порывистость, резкость движений, вспыльчи­вость, необузданность, несдержанность. Неуравновешен­ность его нервной системы предопределяет цикличность в смене его активности и бодрости: увлекшись каким-ни­будь делом, он страстно, с полной отдачей работает, но сил ему хватает ненадолго, и, как только они истощают­ся, он дорабатывается до того, что ему все невмоготу. Появляется раздраженное состояние, плохое настроение, упадок сил и вялость («все падает из рук»). Чередование положительных циклов подъема настроения и энергичнос­ти с отрицательными циклами спада, депрессии, обуслов­ливают неровность поведения и самочувствия, его повы­шенную подверженность к появлению невротических срывов и конфликтов с людьми [35, 159].

Сангвиник — человек с сильной, уравновешенной, под­вижной нервной системой, обладает быстрой скоростью реакции, его поступки обдуманны, жизнерадостен, благодаря чему его характеризует высокая сопротивляемость трудностям жиз­ни. Подвижность его нервной системы обусловливает изменчивость чувств, привязанностей, интересов, взглядов, высокую приспособляемость к новым условиям. Это общительный человек, легко сходится с новыми людьми и поэтому у него широкий круг знакомств, хотя он и не отличается постоянством в общении и привязанности. Он продуктив­ный деятель, но лишь тогда, когда много интересных дел, т. е. при постоянном возбуждении, в противном случае он становится скучным, вялым, отвлекается. В стрессовой ситуации проявляет «реакцию льва», т. е. активно, обдуман­но защищает себя, борется за нормализацию обстановки [35, 159].

Флегматик — человек с сильной, уравновешенной, но инертной нервной системой, вследствие чего реагирует медленно, нераз­говорчив, эмоции проявляются замедленно (трудно рассер­дить, развеселить); обладает высокой работоспособностью, хорошо сопротивляется сильным и продолжительным раз­дражителям, трудностям, но не способен быстро реагиро­вать в неожиданных новых ситуациях. Прочно запомина­ет все усвоенное, не способен отказаться от выработанных навыков и стереотипов, не любит менять привычки, рас­порядок жизни, работу, друзей, трудно и замедленно при­спосабливается к новым условиям. Настроение стабиль­ное, ровное. И при серьезных неприятностях флегматик остается внешне спокойным [35,159].

Меланхолик — человек со слабой нервной системой, обладающий повышенной чувствительностью даже к слабым раздражи­телям, а сильный раздражитель уже может вызвать «срыв», «стопор», растерянность, «стресс кролика», поэтому в стрессовых ситуациях (экзамен, соревнования, опасность и т. п.) могут ухудшиться результаты деятельности мелан­холика по сравнению со спокойной привычной ситуацией. Повышенная чувствительность приводит к быстрому утом­лению и падению работоспособности (требуется более дли­тельный отдых). Незначительный повод может вызвать обиду, слезы. Настроение очень изменчиво, но обычно меланхолик старается скрыть, не проявлять внешне свои чувства, не рассказывает о своих переживаниях, хотя очень склонен отдаваться переживаниям, часто грустен, подав­лен, неуверен в себе, тревожен, у него могут возникнуть невротические расстройства. Однако, обладая высокой чувствительностью нервной системой, они часто имеют выраженные художественные и интеллектуальные способности [35,159].

Таким образом, можно предположить, что в условиях специализированной подготовки темперамент играет ведущую роль. На процесс усвоения знаний могут оказать влияние такие его свойства как: скорость восприятия, длительность сосредоточения внимания, психический темп и ритм. Не менее важную роль могут играть также направленность психической деятельности, например, экстраверт, стремится к новым контактам, к общению с людьми, и эмоциональная окраска речи, например, выраженность эмоций при общении.

§ 2. Внимание как фактор успешной учебной деятельности.

«…Внимание есть именно та дверь,

через которую проходит все,

что только входит в душу человека

из внешнего мира».

К.Д. Ушинский.

Внимание – это психический процесс (психическое состояние), сущностью которого является направленность и сосредоточенность сознания на определенном предмете, действии, процессе или явлении.

Человек направляет луч своего сознания на тот или иной объект с целью познания или управления последним.

Внимание не является самостоятельным познавательным процессом, таким как память, мышление, восприятие или воображение, но значимость его велика, т.к. без него невозможно протекание познавательной или предметной деятельности [33; 12].

Различают внешнее внимание, когда сознание направлено на окружающие социальные и природные объекты, и внутреннее, когда оно сосредоточено на собственных мыслях, чувствах, переживаниях.

Выделяют следующие виды внимания: непроизвольное, произвольное, послепроизвольное. Основание данной классификации служит степень влияния волевых усилий на протекание этого психологического процесса.

Внимание, которое возникает непреднамеренно (без специально поставленной цели) и не требует волевых усилий, называется непроизвольным. Внимание, возникающее на основе заранее намеченной цели и специально воспринимаемых волевых усилий, называется произвольным. Известный психолог Н.Ф. Добрынин ввел термин «послепроизвольное внимание», характеризуя им такое внимание, которое возникает вследствие сознательно поставленной цели и предпринятых волевых усилий, но затем поддерживается не с помощью волевых механизмов, а благодаря увлеченности, занимательности и личностной значимости деятельности, выполняемой школьником [33; 16].

К числу основных свойств или индивидуальных особенностей внимания следует отнести: сосредоточенность, устойчивость, объем, распределение и переключение.

В.А. Крутецкий [24; 76] характеризует свойства внимания следующим образом: «Сосредоточенность внимания – это удержание внимания на одном объекте или одной деятельности при отвлечении от всего остального. Устойчивость внимания – это длительное удержание внимания на предмете или какой-либо деятельности. Объем внимания – количество объектов, которые воспринимаются одновременно с достаточной ясностью, т.е. охватываются вниманием одномоментно. Распределение внимания – это одновременное внимание к двум или нескольким объектам или одновременное выполнение действий с ними или наблюдений за ними. Переключение внимания – это перемещение внимания с одного объекта на другой или с одной деятельности на другую в связи с постановкой новой задачи ».

Основными функциями внимания, по мнению В.Г. Казакова [33; 18] являются:

отбор значимых воздействий и игнорирование (торможение) других несущественных, побочных воздействий.

Удержание, сохранение образов, определенного предметного содержания до тех пор, пока не будет достигнута цель.

Регуляция и контроль протекания деятельности.

Таким образом, в процессе усвоения иностранного языка внимание имеет большое значение. Можно предположить, что обозначенные свойства внимания играют особую роль в усвоении иностранного языка. Ученику важно быть сосредоточенным, правильно выделять слова и вычленять грамматические структуры, уметь переключать свое внимание с одного вида деятельности на другой.

§ 3. Восприятие в структуре познавательной деятельности учащихся.

Восприятие — целостное отражение предметов и явле­ний объективного мира при их непосредственном воздей­ствии в данный момент на органы чувств. Восприятие — результат деятельности системы анализаторов. Восприятие предполагает выделение из комплекса воздействующих признаков основных и наиболее существенных, с одновре­менным отвлечением от несущественных [35; 30]. Оно требует объединения основных существенных признаков и сопос­тавления воспринятого с прошлым опытом. Всякое вос­приятие включает активный двигательный компонент (ощу­пывание предметов рукой, движения глаз при рассматривании и т. п.) и сложную аналитико-синтетическую деятельность мозга по синтезу целостного образа.

Закономерность субъективности восприятия — одну и ту же информацию люди воспринимают по-разному, субъ­ективно, в зависимости от своих интересов, потребностей, способностей и т. п. Зависимость восприятия от содержа­ния психической жизни человека, от особенностей его личности носит название апперцепции. Влияние прошло­го опыта личности на процесс восприятия проявляется в опытах с искажающими очками: в первые дни опыта, когда испытуемые видели все окружающие предметы пе­ревернутыми, исключение составляли те предметы, пере­вернутое изображение которых, как знали люди, физичес­ки невозможно. [35;31].

Свойства восприятия:

1. Целостность, т. е. восприятие есть всегда целостный образ предмета, система перцеп­тивных действий, которыми надо овладеть.

2. Константность восприятия — благодаря констан­тности мы воспринимаем окружающие предметы как от­носительно постоянные по форме, цвету, величине и т. п. Источником константности восприятия являются актив­ные действия перцептивной системы (системы анализато­ров, обеспечивающих акт восприятия). Константность восприятия — не врожденное свойство, а приобретенное

3. Структурность восприятия — восприятие не являет­ся простой суммой ощущений. Мы воспринимаем факти­чески абстрагированную из этих ощущений обобщенную структуру.

4. Осмысленность восприятия — восприятие тесно свя­зано с мышлением, с пониманием сущности предметов.

5. Избирательность восприятия — проявляется в пре­имущественном выделении одних объектов по сравнению с другими.

Виды восприятия выделяют: восприятие предметов, времени, восприятие отношений, движений, пространства, восприятие человека.

Восприятие зависит от уровня внимания человека.

Можно отметить, что в усвоении иностранного языка существенную роль играют такие характеристики восприятия как избирательность (особенно проявляется в говорении и аудировании), структурность (говорении, чтении), целостность (в аудировании).

§ 4. Память и ее значение в процессе усвоения знаний.

«Все развитие человека совершается

не иначе, как в области памяти

и через ее посредничество…»

К.Д. Ушинский.

Под памятью обычно понимается запоминание, сохранение и последующее воспроизведение обстоятельств жизни и деятельности личности, ее прошлого опыта.

Наиболее распространенной классификацией мнемических процессов является разделение памяти на четыре вида в зависимости от особенностей материала запоминания и воспроизведения [33; 24]:

двигательная память – это память на различные движения и их системы, позволяющая формировать практические и трудовые навыки;

Эмоциональная память – память на чувства;

Образная память – включает зрительную, слуховую, осязательную, обонятельную, вкусовую.

Словесно-логическая память - вербальная память.

В зависимости от характера деятельности, в ходе которой совершается запоминание и воспроизведение, память может подразделяться на:

Непроизвольную, характеризующуюся отсутствием заранее поставленной цели и специальных приемов запоминания, но при обязательном взаимодействии субъекта с предметом.

Произвольную – преднамеренное заучивание или припоминание чего-либо.

По способу запоминания выделяется механическая, не опирающаяся на запоминания, и смысловая память, основанная на обобщенных и систематизированных ассоциациях, отражающая наиболее важные и существенные стороны и отношения предметов.

По продолжительности запоминания и сохранения материала в память делится на кратковременную и долговременную. Кроме того, выделяют и оперативную память, обслуживающую непосредственно осуществляемые человеком действия [33; 27].

Особое внимание следует обратить на процессы памяти, каждый из которых подчиняется особым закономерностям. К их числу относятся:

запоминание, протекающее в трех формах: запечатление, определяемое как кратковременное и долговременное сохранение материала, предъявлявшегося однократно на несколько секунд; непроизвольное запоминание- сохранение в памяти неоднократно воспринимаемого материала; преднамеренное запоминание (заучивание) – запоминание с целью сохранения материала в памяти.;

сохранение - более или менее длительное удержание в памяти некоторых сведений;

воспроизведение - представляет собой воссоздание сохраненного в памяти материала, протекающее на нескольких уровнях: узнавание, или воспроизведение при опоре на восприятие; собственно воспроизведение, не вызывающее затруднений; припоминание, требующее волевого усилия.

В процессе изучения иностранного языка память играет важную роль. Можно предположить, что такие виды памяти как образная память, словесно-логическая память, непроизвольная и произвольная память имеет большое значении при овладении иностранным языком и должны развиваться во всех видах речевой деятельности.

Выводы.

Можно предположить, что в условиях специализированной подготовки темперамент играет ведущую роль. На процесс усвоения знаний могут оказать влияние такие его свойства как: скорость восприятия, длительность сосредоточения внимания, психический темп и ритм. Не менее важную роль могут играть также направленность психической деятельности, например, экстраверт, стремится к новым контактам, к общению с людьми, и эмоциональная окраска речи, например, выраженность эмоций при общении.

Таким образом, в процессе усвоения иностранного языка внимание имеет большое значение. Можно предположить, что обозначенные свойства внимания играют особую роль в усвоении иностранного языка. Ученику важно быть сосредоточенным, правильно выделять слова и вычленять грамматические структуры, уметь переключать свое внимание с одного вида деятельности на другой.

Можно отметить, что в усвоении иностранного языка существенную роль играют такие характеристики восприятия как избирательность (особенно проявляется в говорении и аудировании), структурность (говорении, чтении), целостность (в аудировании).

В процессе изучения иностранного языка память играет важную роль. Можно предположить, что такие виды памяти как образная память, словесно-логическая память, непроизвольная и произвольная память имеет большое значении при овладении иностранным языком и должны развиваться во всех видах речевой деятельности.

Глава 3. Экспериментальное исследование индивидуально-психологических особенностей подростков, определяющих характер усвоения иноязычной речи

§ 1. Исследование особенностей темперамента подростков, обучающихся в лингвистической гимназии

Характер учебной деятельности определяется индивидуально-психологическими свойствами человека. Одним из главных показателей индивидуально-психологических особенностей является темперамент. В соответствии с данным в предыдущей главе определением, темперамент - совокупность устойчивых, индивидуально своеобразных свойств психики человека, опре­деляющих динамику его психической деятельности. [27;81].

1.1. С целью изучения особенностей темперамента были использованы следующие методики: методика Ганса Айзенка (см. Приложение 1) – направлена на выявление типа темперамента, при помощи определения степени экстраверсии и невротизма. По этой методике выделяется 4 типа темперамента: сангвиник-экстраверт, холерик–экстраверт, флегматик-интроверт, меланхолик-интроверт. Для подкрепления полученной информации был проведен опросник Смирнова (см. Приложение 1). С помощью этого опросника уточняются индивидуальные свойства темперамента личности, такие как: экстраверсия, ригидность, эмоциональная возбудимость, темп реакции, активность.

Исследование проводилось в сентябре-ноябре 2001 года в Псковской лингвистической гимназии. В исследовании принимало участие 20 учеников 7го класса. Результаты исследования представлены в таблицах:

Таблица 1

Психологическая характеристика темперамента по каждому ученику по методике Ганса Айзенка

Ф.И.О.	Экстраверсия	Невротизм	Тип темперамента
1. Яна Б.	8	7	флегматик
2. Юля Б.	15	22	холерик
3. Женя В.	10	6	флегматик
4. Настя Г.	17	14	холерик
5. Света Г.	16	14	холерик
6. Арина И.	18	22	холерик
7. Никита К.	16	9	сангвиник
8. Наташа К.	18	23	холерик
9. Кристина К.	19	21	холерик
10. Юля К.	15	15	холерик
11. Лиза К.	9	8	флегматик
12. Леша Л.	4	10	флегматик
13. Маша М.	7	9	флегматик
14. Саша М.	19	21	холерик
15. Аня Н.	8	7	флегматик
16. Павел П.	13	15	холерик
17. Оля Р.	9	13	меланхолик
18. Таня С.	9	6	флегматик
19. Кирилл Ф.	9	5	флегматик
20. Юля Ш.	7	10	флегматик

Согласно приведенным в таблице сведениям, среди 20 учеников было выявлено 9 человек с холерическим темпераментом, 9 – с флегматическим, 1- с сангвиническим и 1 – с меланхолическим.

Таблица 2

Психологическая характеристика темперамента по каждому ученику по методике Смирнова

Ф.И.О.	Экстра версия	Эмоциональная возбудимо сть	Темп реакции	Активно сть	Ригидно сть	Тип темперамента
1. Яна Б.	8	5	10	11	8	Флегматик
2. Юля Б.	14	20	10	15	22	Холерик
3. Женя В.	10	2	11	11	8	Флегматик
4. Настя Г.	17	14	7	9	14	Холерик
5. Света Г.	25	5	21	28	11	Холерик
6. Арина И.	20	18	17	19	10	Холерик
7. Никита К.	18	7	18	23	11	Сангвиник
8. Наташа К.	24	18	19	20	10	Холерик
9. Кристина К.	20	17	17	20	11	Холерик
10. Юля К.	25	15	16	16	11	Холерик
11. Лиза К.	9	3	13	10	8	Флегматик
12. Леша Л.	9	10	9	4	10	Флегматик
13. Маша М.	7	5	15	5	11	Флегматик
14. Саша М.	20	17	17	20	11	Холерик
15. Аня Н.	8	2	13	11	7	Флегматик
16. Павел П.	22	11	18	3	8	Холерик
17. Оля Р.	2	3	6	5	8	Меланхолик
18. Таня С.	9	17	11	6	10	Флегматик
19. Кирилл Ф.	9	17	15	5	10	Флегматик
20. Юля Ш.	7	19	12	10	13	флегматик

Результаты, представленные в таблице 2, подтверждают полученную классификацию темперамента. Согласно этим сведениям, учащиеся, имеющие холерический темперамент, обладают повышенной экстраверсией, эмоциональной возбудимостью, темпом реакции в отличие от учащихся с флегматическим типом темперамента.