Навигация
Современные аспекты свободы
81838
знаков
0
таблиц
0
изображений
5. Современные аспекты свободы
У современного общества, по мнению Фромма, сложился взгляд на проблему свободы, заключающийся в том, что защита завоеванной свободы от сил, которые на нее покушаются -- единственная необходимая вещь [3, с. 96]; в то время как необходимо добиваться свободы, позволяющей реализовать личность, поверить в себя и в жизнь вообще. Капитализм не только освободил человека от традиционных уз, но и внес большой вклад в развитие позитивной свободы; с другой стороны, капитализм сделал человека еще более одиноким, изолированным, подверженным чувству ничтожности и бессилия. Учения Реформации предопределили процесс уничтожения связей между отдельными индивидами через принцип частной инициативы: в католицизме отношение к богу основано на принадлежности к церкви, протестантство оставило индивида один на один с богом, вера Лютера носила субъективный характер, Кальвин же пропагандировал убежденность в спасении, носившую столь же субъективный характер. "Индивидуалистическое отношение к богу было психологической подготовкой к индивидуализму человека в мирной жизни" [3, с. 98].
Вместе с самоутверждением индивида капитализм принес с собой самоотрицание и аскетизм: целью жизни стала экономическая деятельность, финансовый успех и материальная выгода. Принцип работы ради накопления капитала объективно сыграл большую положительную роль в развитии человечества -- именно рост производительных сил позволяет представить такое будущее, пишет Фромм, в котором прекратится борьба за удовлетворение самых насущных материальных нужд, -- но субъективно он заставил человека работать на чужие цели и усилил в нем чувство личной ничтожности и бессилия.
Мышление Лютера и Кальвина основано на предположении, что эгоизм и любовь к себе -- понятия идентичные и исключают любовь к другому. Однако, по Фромму, здесь допускается ошибка. "Любовь не создается каким-то специфическим объектом, а является постоянно присутствующим фактором внутри самой личности, который лишь "приводится в действие" определенным объектом. Как ненависть -- это страстное желание уничтожить, так и любовь -- страстное утверждение "объекта"; это не аффект, а внутреннее родство и активное стремление к счастью, развитию и свободе объекта любви" [3, с. 102-103]. Эгоизм, по Фромму, -- не любовь к себе, а противоположность: вид жадности. Люди такого типа не в восторге от самих себя, в глубине души они себя ненавидят.
Господство рынка во всех общественных и личностных отношениях привело к тому, что все они проникнуты безразличием. Личности становятся объектами манипуляций, инструментами. Таким же стало и отношение к труду: производитель не заинтересован в своей продукции, он производит то, что обеспечивает максимальную прибыль от вложенного капитала. Однако наиболее сильно эффект "объектизации" проявился в отношении индивида к самому себе: личность стала товаром, который продается и покупается по законам рынка. Рынок решает, сколько в данный момент стоят те или иные качества, и если человек не имеет качеств, пользующихся спросом, то он ничего не стоит, как и товар, не пользующийся спросом. Таким образом, уверенность в себе превращается в отражение того, что думает о данном индивиде рынок. Спрос есть -- индивид считает себя "кем-то", спроса нет -- и он в собственных глазах никто. Из числа других факторов, на которые опиралось "я", Фромм называет престиж и власть, а уж для того, у кого не было ни того, ни другого, источником личного престижа становилась семья.
"Осознать чувство собственного бессилия сложно, поэтому человек прячет его под рутиной своих повседневных дел. Но одиночество, страх и потерянность остаются. Терпеть их вечно невозможно, поэтому если люди не в состоянии перейти от свободы негативной к свободе позитивной, они стараются избавиться от нее вообще. Главные пути, по которым происходит бегство от свободы, -- это подчинение вождю, как в фашистских странах, и вынужденная конформизация, преобладающая в нашей демократии" [3, с. 118].
6. Механизмы бегства от свободы
Фроммовский психоанализ основан на наблюдении индивидов и последующем переносе полученных результатов на социальные группы. Более того, для этого необходимым является изучение явлений, наблюдаемых у невротиков, так как, по Фромму, эти явления не отличаются в принципе от явлений, наблюдаемых у нормальных людей, только протекают они более остро. Нормальный человек у Фромма -- человек, способный играть социальную роль, отведенную ему в обществе и способный принимать участие в воспроизводстве общества, то есть способный создать семью. В классической же психологии нормальным считается человек, хорошо приспособленный к жизни в обществе. Но поскольку хорошая приспособленность достигается зачастую путем отказа от собственной личности, и, наоборот, безуспешные попытки спасти индивидуальность приводят, как правило, к появлению невротических симптомов, получается, что человек, нормальный в смысле приспособленности, часто менее здоров в смысле человеческих ценностей. Общество не может быть невротическим в смысле невыполнения индивидами своих социальных функций, оно бы попросту не смогло существовать, другое дело -- невротичность общества с точки зрения человеческих ценностей. Психологические механизмы, рассматриваемые Фроммом, есть механизмы бегства от свободы, возникающие из неуверенности изолированного индивида. Такая ситуация складывается, как правило, в обществах, неблагоприятных для человеческого счастья и самореализации [3, с. 121-122].
При нарушении связей, обеспечивающих уверенность, у индивида имеется два пути. Первый -- спонтанно связать себя с окружающим миром через любовь и труд, через проявление всех своих способностей, обретая таким образом единство с людьми, миром и самим собой, не отказываясь от независимости своего "я" -- в терминах Фромма это путь, ведущий к позитивной свободе. Второй -- отказ от свободы в попытке преодоления возникшего одиночества. Этот путь, путь к негативной свободе, не в силах обеспечить индивиду былое единение и спокойствие, так как отделенность от прошлого неизбежна; путь это связан с отказом от своей индивидуальности, он смягчает тревогу и делает жизнь терпимой, но проблемы не решает. При избрании последнего пути жизнь превращается в автоматическую деятельность, не имеющую цели и неспособную дать результат [3, с. 123-124].
Один из механизмов бегства от свободы -- отказ от своей личности и связь ее с какой-либо внешней силой для получения силы, не достающей индивиду. Эти механизмы выражаются в мазохистских и садистских тенденциях, которые имеют место быть как у невротиков, так и у нормальных людей, но выражены в разной степени. Наиболее частое проявление мазохистских тенденций -- чувства собственной неполноценности, беспомощности. У этих людей имеется видимое стремление избавиться от этих чувств, но неосознаваемая связь с желанием подчиниться у них очень сильна. Они постоянно проявляют зависимость от внешних сил, стремление подчиниться. Жизнь ими воспринимается как огромная неуправляемая машина, с которой они не в силах совладать. В более тяжелых случаях наблюдается увлечение самокритикой, самоистязание (физическое или моральное), желание болеть и другое стремление нанести себе вред. Встречаются и изощренные формы мазохизма, когда какое-либо стремление усердно маскируется индивидом или, например, оправдывается его абсолютной неизбежностью в данных обстоятельствах [3, с. 125-126].
В характерах подобного типа могут наблюдаться и садистские тенденции. Условно их можно поделить на три типа: 1) стремление к получению власти над людьми, 2) стремление к поглощению материальных и моральных богатств людей, 3) стремление причинять другим страдания. Садистские тенденции, естественно, рационализируются еще больше, ибо они уже не столь безобидны, как мазохизм. Садисты обладают столь же сильной привязанностью к своим жертвам, как и мазохисты к своим реальным или виртуальным мученикам. Именно в этом, по Фромму, заключается парадокс долговременного существования браков, где муж всячески унижает жену. Садомазохистские союзы (причем не только брачные) столь же крепки, сколь союзы людей нормальных в смысле отсутствия у них подобных наклонностей [3, с. 126].
Наблюдения за мазохистами помогли Фромму установить, что все они переполнены страхом одиночества; страх этот может быть неосознанным или замаскированным, но он есть, и обусловлен он негативной свободой. Мазохизм же есть один из путей избавиться от этого страха за счет снятия с себя бремени свободы, другими словами -- отказа от собственной личности. В определенных условиях реализация мазохистских устремлений приносит облегчение (в качестве примера Фромм приводит подчинение вождю в фашистском режиме, когда индивид обретает некоторую уверенность за счет единения со многими миллионами себе подобных). Но подобное решение избавляет лишь от осознанного страдания, скрытая же неудовлетворенность остается. На этом и других характерных примерах Фромм показывает иррациональность невротической деятельности, результат которой не соответствует мотивировке: индивид не в силах выбрать верное решение, поскольку ищет наипростейший выход из ситуации, дающий облегчение как можно быстрее и ценой как можно меньших затрат [3, с. 132-134].
Мазохистские узы являются вторичными узами -- "спасательным кругом" для личностей, подавленных чувствами тревоги, сомнения, бессилия; в отличие от первичных уз, существующих до завершения процесса индивидуализации. Попытки получить свободу из вторичных связей обречены на провал, так как индивид в принципе не может слиться с той силой, к которой он "прилип". Что касается садизма, то одно из его проявлений -- жажда власти -- коренится в психологической слабости, в неспособности личности выстоять в одиночку [3, 135-140]. Предполагая, что садомазохистские черты выражены в разной степени в каждом человеке, Фромм показывает, что садомазохистский характер сам по себе -- еще не свидетельство ненормальности. Индикатором наличия или отсутствия невротичности является социальное положение человека, задачи, которые он выполняет в обществе и шаблоны чувства и поведения, распространенные в культуре, в которой тот проживает [3, с. 141]. Именно садомазохистский характер типичен для низов среднего класса в Германии, где идеология нацизма нашла отклик.
Говоря об авторитарном характере (слово "авторитарный" Фромм употребляет вместо "садомазохистский" дабы устранить двоякое толкование), Фромм отмечает, что наиболее специфической его чертой является отношение к власти и силе. Для авторитарного характера люди делятся на сильных и бессильных. Сила привлекает и вызывает готовность подчиниться, бессилье вызывает ярость и желание унизить, растоптать человека. Другая характерная особенность -- тенденция сопротивляться власти, даже если власть доброжелательна и нерепрессивна по своей натуре. Авторитарный характер любит условия, ограничивающие свободу человека, он с удовольствием подчиняется судьбе. Общая черта всего авторитарного мышления заключается в убеждении, что жизнь определяется силами, лежащими вне человека, за пределами его интересов и желаний. Активность людей с авторитарным характером основана на глубоком чувстве бессилия, которое они пытаются преодолеть. Авторитарная философия является нигилистической и релятивистской, в ней отсутствует понятие равенства [3, с. 142-148].
Особое внимание Фромм уделяет описанию такой формы зависимости, когда вся жизнь человека связывается с какой-либо внешней силой, которая надежно защитит его от всех напастей -- "волшебным помощником". Фрейд истолковывал явление пожизненной зависимости от внешнего объекта как продолжение ранних связей с родителями на всю жизнь. Этот феномен произвел на него настолько большое впечатление, что в эдиповом комплексе Фрейд разглядел основу всех неврозов и считал успешное преодоление этого комплекса главным залогом нормального развития. Однако, по мнению Фромма, фрейдовское толкование феномена было неверным: ни сексуальные влечения, ни вытекающие из них конфликты не являются основой фиксации детей по отношению к родителям: потребность связать себя с каким-то символом авторитета вызывается не продолжением первоначального сексуального влечения к родителям, а подавлением экспансивности и спонтанности ребенка и вытекающим отсюда беспокойством.
Наблюдения Фромма показали, что сущность любого невроза, равно как и нормального развития, составляет борьба за свободу и независимость. Многие "нормальные" люди принеся в жертву личность, стали хорошо приспособленными и потому считаются нормальными. Невротики же, по сути дела, продолжают сопротивляться полному подчинению и представляют собой пример неразрешенного конфликта между внутренней зависимостью и стремлением к свободе [3, с. 150-153].
Другой механизм бегства, разрушительность, имеет те же корни, что и садомазохизм, но принципиально отличается тем, что целью ее является уничтожение объекта: от чувства собственного бессилия можно с легкостью избавиться, разрушив весь мир вокруг, а то, что при этом индивид окажется в полном одиночестве, нисколько не противоречит его целям -- это идеальное одиночество, когда угроза разрушения отсутствует вовсе. Разрушительность бывает двух видов: реактивная -- в ответ на агрессию извне, что естественно, и активная, постоянно живущая в индивиде и только ждущая повода для своего проявления. Если разрушительность не имеет под собой причин, человек считается психически нездоровым, однако, как и в случае с садомазохизмом, разрушительность часто рационализируется. В случае, если не удается найти объект реализации разрушительных тенденций индивида, они могут быть направлены на него самого и привести к попытке самоубийства. Источником этих негативных тенденций также могут быть тревога и скованность. Изолированный индивид ограничен в самореализации, ему не хватает внутренней уверенности -- необходимого условия самореализации. Проблема взаимосвязи скованности и разрушительности рассматривалась Фрейдом -- в своих поздних работах он ставит инстинкт разрушительности на одну ступень с инстинктом жизни и делает предположение о том, что инстинкт смерти, подпитанный сексуальной энергией, может быть направлен как на других объектов, так и на самого субъекта. И здесь Фромм высказывает несогласие со взглядами Фрейда: "биологическое истолкование не может удовлетворительно объяснить тот факт, что уровень разрушительности в высшей степени различен у разных индивидов и разных социальных групп." Причем в пределах определенных социальных групп разрушительность различных индивидов имеет очень похожий уровень -- факт, явно показанный Фроммом на примере социальных групп Германии. В "Бегстве от свободы" Фромм не дает анализа причин разрушительности, по его мнению, проблема эта крайне сложна, он указывает лишь пути поиска. Фромм считает, что уровень разрушительности в индивиде пропорционален степени, до которой ограничена его экспансивность -- общую скованность, препятствующую самореализации и проявлению всех возможностей. При подавлении стремления индивида к жизни его энергия трансформируется в разрушительную. "Разрушительность -- это результат непрожитой жизни." [3, с. 153-158].
Другие механизмы бегства, по Фромму, состоят в полном отрешении от мира или "психологическом самовозвеличении" до такой степени, что мир становится мал по сравнению с человеком, однако они не представляют интереса в смысле общественной значимости. Еще один важный в социальном плане механизм заключается в том, что индивид полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему обществом и перестает быть самим собой. Способ этот характерен для нормальных людей в общепринятом смысле этого слова, однако в этом случае возникает противоречие с представлениями о нашей культуре, одно из которых заключается в том, что большинство членов общества -- личности свободные и независимые. Далее Фромм ставит ряд вопросов, на которые необходимо ответить чтобы объяснить природу "я" и психической самобытности и их отношение к свободе. Один из них касается смысла высказываний типа "я думаю". Проблема, которую ставит Фромм, на первый взгляд абсурдна и заключается в проверке факта, что мысль действительно принадлежит говорящему. Однако на примере гипнотического эксперимента Фромм показывает возможность того, что по крайней мере три психических акта -- волевой импульс ("я хочу"), мысль и чувство могут не принадлежать субъекту. В психологии известно явление псевдомышления, когда люди (как правило, имеющие потребность иметь собственное мнение) на вопрос из какой-либо сферы, где их знания и опыт ограничены, отвечают со знанием дела; причем делают это не для создания эффекта, более того, они искренне верят, что это мнение принадлежит им, хотя на самом деле это не так. Псевдомышление может быть вполне логичным и рациональным, как и рационализации, имеющие целью объяснить действия и чувства, однако фактически любая рационализация псевдомышления иррациональна, так как не является подлинным мотивом действия, а лишь выдает себя за таковой [3, с. 158-165].
То же самое касается чувств и желаний. Люди настолько привыкают носить поведенческие маски, что по прошествии времени сами начинают верить в то, что им навязывается -- обществом, по долгу службы, по политическим соображениям и другим мотивам. Фромм показывает это на примере студента-медика, человека, собирающегося жениться и "веселого" господина. Установить псевдохарактер их чувств Фромму помог анализ сновидений [3, с. 165-172]. Замещение истинной личности псевдоличностью ставят индивида в неустойчивое положение, лишая его уверенности в себе через потерю своего "я".
Похожие работы
... Эрих Фромм ФРОММ ЭРИХ (1900-1980) -- психолог, философ, социолог, один из основоположников неофрейдизма. Вместе с М. Хоркхаймером, Т. Адорно и Г. Маркузе стал создателем Франкфуртской школы. В своей первой крупной работе "Бегство от свободы" (1941) Фромм рассмотрел феномен тоталитаризма в рамках проблемы свободы. Он различает "свободу от" (негативную) и "свободу на" (позитивную). Обратной стороной ...
... щодо історичної "осі симетрії", що розділяє період становлення відчуження й епоху його подолання, епоху комуністичних способів виробництва. "Як поступив зрілий Маркс із проблемою відчуження"? Розкривши загалом сутність знищення приватної власності, Маркс потім (по цілком зрозумілим конкретним політичним, а також і теоретичним причинам) повинний був сконцентрувати усю свою увагу на першому етапі ...
... неважно вещь это или человек (яркий пример: «мой врач», «мой друг», «моя болезнь»). Заключение В данной работе были подробно рассмотрены три работы Э.Фромма. В них достаточно подробно говорится о таких потребностях человека как свобода и любовь, а также рассматривается два способа существования человека. По ним можно сделать следующие выводы: 1. Основные виды потребностей по Э.Фромму, ...
... высот и побороть силы нигилизма только тогда, когда человек обретет веру в активную и спонтанную реализацию возможностей своего "Я" — веру в жизнь, правду и свободу. Заключение Несмотря на то, что книга Эриха Фромма “Бегство от свободы” была написана более полувека назад, основные ее положения не утратили свою актуальность и сегодня. Беспокойство и страх сопровождают человечество с ...
0 комментариев