Навигация
Наличность посягательства
171780
знаков
1
таблица
0
изображений
2. Наличность посягательства.
Вторым непременным условием правомерности акта необходимой обороны относящимся к посягательству, является наличность посягательства. Слово "наличность", исходя из его смыслового значения, означает, что нападение должно быть налицо, то есть его осуществление должно уже начаться и не быть ещё оконченным. Начавшееся - значит; что уже наступила непосредственная угроза его осуществления. Она должна быть настолько очевидной, что охраняемые законом права и интересы поставлены в непосредственную опасность.
Для признания акта обороны правомерным нельзя требовать, чтобы нападение уже началось[74].Такое условие поставило бы лицо, обороняющееся от преступного посягательства, в положение, при котором оно вынуждено терпеливо ждать нанесения ему первого удара нападающим. Старая русская пословица гласит: «Искру гаси до пожара, беду отводи до удара». Непосредственная угроза посягательства делает оборону правомерной. В постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 4 декабря 1969 года «0 практике применения судами законодательства о необходимой обороне» было специально указано, что в ряде случаев суды не признают состояния необходимой обороны при наличии реальной угрозы посягательства, либо когда обороняющемуся по обстоятельствам дела не был ясен момент окончания посягательства. В связи с этим Пленумом Верховного Суда СССР в упомянутом Постановлении дано судам следующее указание: «Состояние необходимой обороны наступает не только в самый момент нападения, но и в тех случаях, когда налицо реальная угроза нападения.»[75].
Следовательно, оборона возможна при наличии реальной угрозы посягательства. Не все авторы считают термин «наличность» обоснованным применительно к институту необходимой обороны. Так, И.С. Тишкевич говорит о ненужности этого понятия и о необходимости замены его более правильным требованием - своевременной обороны, ссылаясь при этом на высказывание Н.Н. Паше-Озерского: «Наличное посягательство обычно понимается в смысле посягательства «осуществляемого» и «непосредственно предстоящего», но понятие «наличности непосредственно предстоящего посягательства» содержит внутреннее противоречие»[76].
Далее Н.Н. Паше-Озерский предлагает вести речь о начальном моменте посягательства.
М.И. Якубович полагает, что «требование наличности нападения весьма существенно, так как с ним связано определение границ возможного использования права необходимой обороны во времени»[77].
А.А. Пионтковский в качестве обязательного условия правомерности необходимой обороны выдвигает «наличность посягательства»[78].
Думается, что спор здесь не носит принципиального характера - авторы, уточняя терминологию, просто стараются определить границы возможного использования права необходимой обороны во времени.
Состояние необходимой обороны может наступать ещё раньше, чем нападение начнется, так как есть реальная угроза немедленного нарушения право охраняемого интереса.
Вопрос о том, началось ли посягательство, решается с учётом как субъективного представления лица, осуществляющего оборону, так и объективных данных, на основе которых сложилось это субъективное представление. Другими словами, субъективное представление лица о том, что посягательство уже началось или начнется немедленно, должно быть основано на Фактической обстановке, на действиях посягающего, создающих реально угрозу для общественного или личного интереса. Проиллюстрируем это примером:
6 января 1997 года гр-н Заборский будучи в состоянии алкогольного опьянения пришёл к дому 15-летней В. В г. Н - ск. Выбив в окне стёкла, он заявил находившейся одной в доме В., что изнасилует её. На предложение В. Оставить её в покое Заборский не реагировал. Выражаясь нецензурной бранью, он в циничной форме подтвердил своё намерение, а затем выбил и раму. Видя, что Заборский проникнет к ней в дом и, не имея возможности защитить себя, в тот момент, когда Заборский пытался проникнуть в дом через оконный проём, В. Плеснула ему в лицо уксусную кислоту, причинив Заборскому тяжкий вред здоровью. Органами следствия действия В. признаны совершёнными в состоянии необходимой обороны и уголовное преследование в отношении неё было производством прекращено. Из анализа сложившейся обстановки следует, что у В. Были все основания полагать, что ворвавшийся в её дом в ночное время пьяный мужчина может изнасиловать её, лишить жизни или причинить вред её здоровью[79].
Говоря о наличности посягательства, необходимо затронуть вопрос о том, можно ли рассматривать как реальную угрозу нападения и предполагаемое, предстоящее в будущем посягательство ? Этот вопрос в уголовно-правовой литературе решается отрицательно. Лицо, задумавшее совершить преступление, ничего не предприняло для этого, а лишь тем или иным образом (на словах, в письме) обнаружило своё намерение, то нет ещё и преступной деятельности, а, следовательно не может быть необходимой обороны от неё. В самом деле, обнаружение умысла само по себе не является общественно опасным деянием, и потому не может вызвать уголовной ответственности, ибо оно не создаёт реальной опасности для общественных интересов. А вот угроза, в отличие от обнаружения умысла, является общественно опасной, так как оная является психическим насилием, и поэтому, когда по обстоятельствам дела очевидно, что посягательство должно немедленно последовать вслед за угрозой, в таком случае может возникнуть состояние необходимой обороны.
В юридической литературе высказывается мнение, что «в тех случаях, когда необходимая оборона направлена против объективно общественно опасного посягательства и одновременно преступного деяния, такая оборона возможна не только против самого преступного деяния, но и против покушения на него, а равно и против приготовления»[80]. Этой же точки зрения придерживаются И.С. Тишкевич , С.А. Домахин и И.И. Слуцкий.
Наиболее правильным нам представляется мнение В.Ф. Кириченко, который писал: «Приготовительные к преступлению действия, выражающиеся в привлечении или приспособлении орудий, средств и создание условий преступления ... не могут считаться нападением, так как они не создают непосредственной опасности нарушения правоохранных интересов»[81]. С этим мнением можно полностью согласиться, ведь проведение оборонительных действий против подготавливаемого преступления значительно бы расширило понятие необходимой обороны и дало бы почву для нарушения закона. Иногда граждане в целях охраны имущества от воров, устраивают различного рода защитительные приспособления предназначенные для пресечения посягательства путём причинения вреда нападающему. С точки зрения нашего уголовного закона, устройство таких защитительных приспособлений не может рассматриваться как необходимая оборона. Защитительные приспособления, как правило, предназначаются для причинения вреда в будущем, и действует вне зависимости от воли установившего их лица, механически. Тем самым, они ставят в опасность жизнь и здоровье любого человека, могущего соприкоснуться с ними, например, прохожего, случайно наткнувшегося на это приспособление. Нельзя не согласиться с мнением А.А. Пионтковского, который считает: «Установку механизмов, которые могут причинить повреждение и нападающим и другим посторонним лицам, или причинить вред, (смерть или тяжкое телесное повреждение), явно не соответствующий значению охраняемого блага, нельзя оправдать правом осуществления необходимой обороны»[82].
Однако, сказанное не означает, что вообще нельзя пользоваться защитительными приспособлениями. В случаях, когда защитительные приспособления действуют в момент посягательства на право охраняемые объекты, и тем самым причинят посягающему вред такой, который допустим при необходимой обороне, то в этом случае, на наш взгляд, защитительные устройства могут рассматриваться как необходимая оборона.
Думается, было бы целесообразным в качестве средств защиты имущества, помимо общих, назвать и технические средства. Однако последние не должны предназначаться для причинения смерти или заведомо создавать значительный риск причинения смерти или тяжкого вреда здоровью.
Таким образом, причинение вреда посягающему путём установки автоматически действующего приспособления может рассматриваться как необходимая оборона или превышение её пределов только в том случае, когда приспособление установлено для пресечения общественно опасного посягательства в момент его совершения.
3.Действительность посягательства.
Третьим условием правомерности акта необходимой обороны, относящимся к нападению, является действительность посягательства. Совершенные в состоянии необходимой обороны действия лишь тогда устраняют общественную опасность совершенного, когда посягательство было реальным, существующим в действительности, а не только в воображении субъекта[83]. Поэтому, установление действительности посягательства для признания наличия необходимой обороны, является обязательным.
Иную позицию по данному вопросу занимает В.Ф. Кириченко. Он считает, что установление действительности посягательства является бесполезным, так как оно сводится к утверждению, что «нападение должно быть нападением.»[84]
Позицию В.Ф. Кириченко оспаривают А.А. Пионтковский и М.И. Якубович, справедливо ссылаясь на то, что известны случаи предпринимаемой обороны для отражения кажущегося нападения. М.И. Якубович пишет: «Против несуществующего нападения необходимая оборона недопустима. Когда в действительности не было никакой угрозы осуществления общественно опасного действия, тогда совершенное является объективно не только обязательно полезным, но и общественно вредным действием».[85]
«Но, - как совершенно правильно отметил профессор А.А. Пионтковский,- однако только признак действительном нападения позволяет провести разграничение между необходимой обороной и так называемой «мнимой обороной», ответственность за которую определяется не только по правилам о необходимой обороне, но и по правилам о фактической ошибке».[86]
Нам представляется, что А.А. Пионтковский и М.И. Якубович правы. Действия лица, находящегося в состоянии обороны от несуществующего посягательства всегда объективно общественно опасны, так как причиняется вред невиновному лицу.
Итак, от необходимой обороны следует отличать так называемую «мнимую оборону». По вопросу о самом понятии мнимой обороны в советской уголовно-правовой литературе нет единства взглядов. Так, по мнению Н.Н. Паше-Озерского, «мнимая оборона» - это оборона против воображаемого,
кажущегося, но в действительности (объективно) не существующего посягательства, т.е. результат ошибки»[87].
С таким определением понятия мнимой обороны не согласен Т.Г. Шавгулидзе, который считает, что данное определение нуждается в уточнении «Дело в том, - отмечает автор, - что вопрос о мнимой обороне (в уголовно-правовом смысле) ставится не во всех случаях, когда лицо обороняется от несуществующего нападения, а лишь тогда, когда лицо в результате такой «обороны» причиняет вред «посягающему»[88].
Наиболее удачное, по нашему мнению, понятие мнимой обороны даёт профессор Н.Д. Дурманов, когда включает в понятие мнимой обороны момент причинения вреда мнимо «посягающему». Он, в частности, пишет: «Мнимая оборона выражается в причинении вреда человеку, которого лицо, причинившее вред, считает совершившим посягательство, чего в действительности нет»[89].
Точку зрения Н.Д. Дурманова о понятии мнимой обороны, разделяют большинство криминалистов[90].
Раскрывая понятие мнимой обороны, нельзя согласиться с М.И. Якубович, который считает, что «мнимая оборона может считаться лишенной опасности и исключить ответственность лица за совершенные действия».[91]
Мнимая оборона направлена на отражение несуществующего в действительности посягательства, а потому не служит действительной защитой конкретных общественных отношений. Исходя из этого, действия лица, находящегося в состоянии мнимой обороны, являются общественно опасными.
При необходимой же обороне, действия лица, направленные на пресечение общественно опасного посягательства, рассматриваются как общественно полезные. В этом заключается существенное отличие мнимой обороны от необходимой. О мнимой обороне можно говорить лишь тогда, когда лицо причиняет вред другому лицу, которого он ошибочно принял за нападающего, с целью защиты конкретных правовых интересов.
В некоторых случаях суды допускают ошибки при квалификации действий, совершаемых при мнимой обороне. В связи с чем Пленум Верховного Суда СССР в своём постановлении от 4 декабря 1969 года «О практике применения судами законодательства о мнимой обороне», дал судам указание о том, что они «должны различать состояние необходимой обороны и так называемой мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство, и лицо лишь ошибочно предполагает наличие такого посягательства. В этом случае, в зависимости от обстоятельств дела, лицо может отвечать либо за неосторожные действия, либо вообще не подлежит привлечению к уголовной ответственности. Однако необходимо иметь в виду, что мнимая оборона исключает уголовную ответственность лишь в тех случаях, когда вся обстановка происшествия давала достаточное основание полагать лицу, применившему средства защиты, что имело место реальное посягательство, и оно не сознавало ошибочность своего предположения».[92]
Синюков, будучи в состоянии алкогольного опьянения, желая попасть в ночное время в дом своей знакомой, ошибочно проник через окно в дом гражданина Демидова, проживающего по улице Димитрова г. Н-ска, стал стаскивать с Демидова, который спал, одеяло. Проснувшись, Демидов принял Синюкова за грабителя, нанёс последнему подставкой от цветов менее тяжкие телесные повреждения.
Из данного примера видно, что у Демидова были все основания полагать, что в его квартиру проник преступник, поэтому его действия были признаны как совершенные в состоянии мнимой обороны, за которые он ответственности нести не должен.[93]
Б) Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите.
1.Активность отражения общественно опасного посягательства.
В статье 37 УК РФ говорится, что необходимая оборона выражается в причинении посягающему вреда и не является преступлением. Отсюда можно сделать вывод, что необходимая оборона всегда предполагает причинение вреда посягающему, всегда имеет активный характер. Защита при необходимой обороне есть отражение общественно опасного посягательства, т.е. действие, противопоставленное реально грозящей опасности. По мнению профессора Н.Н. Паше-Озерского, «защита при необходимой обороне должна быть - и всегда бывает - активным действием. Защищаться при необходимой обороне путём бездействия нельзя, немыслимо».[94]
Таким образом, особенностью защиты, при необходимой обороне, является её активный характер, выражающийся в причинении вреда посягающему.
Защита при необходимой обороне может представлять собой не только собственно отражение общественно опасного посягательства. «Она может, - как, совершенно справедливо, отметил Н.Н. Паше-Озерский, - переходить в контрнаступления в контр нападение, в принуждение посягающего лица путём применения к нему насилия».[95]
Нельзя согласиться с профессором А.А. Герцензоном, который пишет: «Защита должна быть единственно возможным в данных условиях средством отражения нападения. Если же имеется возможность пресечь нападение путём обращения к представителю власти, то использование этого средства исключает необходимую оборону».[96]
Эту точку зрения справедливо подвергли критике такие советские учёные как В.Ф. Кириченко[97] и А.А. Пионтковский[98]. Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 4 декабря 1969 года специально отметил, что отдельные суды, неправильно понимая закон, полагают, что лицо, подвергшееся нападению, не вправе активно защищаться, если имеется возможность спастись бегством, обратиться за помощью к гражданам, к органам власти или избрать какие-либо иные способы, не носящие характера активного противодействия посягающему». Такая точка зрения как указывал Пленум, «чужда принципам советской морали и социалистическому правосознанию».[99]
Похожие работы
... , не входит. Ведь в статье нет никаких указаний на какую-либо вещь, ее свойства. Как уже отмечалось, объектом преступления против жизни, каковым является убийство при превышении пределов необходимой обороны, являются общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни человека. Будучи оконченным, убийство уничтожает жизнь человека. Биологический ее аспект рассматривался в главе 1 настоящей ...
... ни характером и опасностью посягательства, ни его реальной обстановкой, и без необходимости умышленно причинил посягающему смерть либо тяжкий вред здоровью. Так, по мнению Т.Г. Шавгулидзе, вопрос о превышении пределов необходимой обороны можно ставить лишь в тех случаях, когда вред, причиненный посягающему, не был необходим для отражения общественно опасного посягательства. С точки зрения В.И. ...
... Предлагалось квалифицировать такие действия по ст.102 УК РСФСР (ст.105 ч.2 УК РФ), либо сконструировать специальную норму, предусматривающую ответственность за квалифицированное убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. [43] Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 4.12.69 г. и от 16.08.84 г. установили, что обстоятельства, предусмотренные п. п. "и", "л" ст.102 УК ...
... преступлениями против личности и невиновным причинением вреда при указанных обстоятельствах. Глава III. Актуальные вопросы уголовной ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны § 1. Соотношение необходимой обороны с иными обстоятельствами, исключающими преступность деяния Для наиболее полного освещения института необходимой обороны и определения основных ...
0 комментариев